Hajm 281 sahifa
1957 yil
Пнин
Kitob haqida
«Пнин» (1957), четвертый англоязычный роман Владимира Набокова, посвящен жизненным перипетиям одного из самых беззащитных и трогательных персонажей в литературе XX века. Настоящий русский интеллигент, прекрасный ученый, но человек чудаковатый и незадачливый, Тимофей Пнин, покинувший Россию после революции 1917 года, преподает русскую словесность в американском университете, где становится случайной жертвой интриг и черствости коллег. Удастся ли ему на этот раз ускользнуть от своего хитроумного создателя, уготовившего ему участь страдальца, вынужденного раз за разом сносить удары судьбы? «Пнин» увидел свет вскоре после скандальной «Лолиты» и, получив восторженные отзывы читателей и критиков, послужил своего рода антитезой бытующему представлению о «безнравственности» и «бездушии» Набокова.
Настоящее издание романа сопровождается предисловием, примечаниями и заключительным очерком переводчика.
Сохранены особенности орфографии, пунктуации и транслитерации переводчика.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
"Пнин" был первым романом Набокова, который я прочитала еще в «Иностранке», том советском и немного диссидентском для того времени журнале. И была совершенно ошеломлена – слогом, языком, темой, каждым словом. После первой страницы было уже не столь важно, что там происходило с чудаковатым профессором – захватывало каждое слово, как будто тебя накрывало чарующей сетью образов и настроений. Именно «Пнин», как ни покажется кому-то странным, открыл мне Набокова, истинно русского писателя, а вовсе не автора скандальной «Лолиты».
Пнин, этот кроткий милый господин, не знаю как у вас, а у меня вызывает сплошной шквал глубокого искреннего одобрения.
Линейность сюжета, прямота Пнина могут удивить и привести в недоумение некоторых читателей, но все оценят гоголевскую гротескную составляющую, столь аккуратно, бережено перенесенную в современную среду. Штриховка событий, перенесенная из мемуаров, прогресса достигла феноменального и в каком-то смысле неповторимого.
Эта история скрасит будни, заставит вас улыбнуться, немного взгрустнуть и в конце задуматься над смыслов всего земного, а может вы попьете тот особенный нектар из словесных источников произведения – решать вам.
С каждой очередной книгой автора убеждаюсь, что Набоков не из числа моих любимых писателей. И вот Пнин. Старый знакомый ВВ. Знакомство их состоялось в далёком 1911 ещё в Петербурге. Эту книгу даже сложно назвать романом, так как в ней присутствует сам Набоков и другие исторические лица. Это скорее художественные заметки-воспоминания о профессоре Тимофее Павловиче Пнине. В них много личного. Да, Набоков пытается показать этакого горемыку профессора, плохо владеющего английским, чудаковатого на вид, со странными манерами. Но я не увидела тёплых отношений. Скорее, наоборот. Но если Пнин откровенно заявляет, что не хочет работать вместе со своим русским коллегой, бросает университет, приглянувшийся дом и уезжает в никуда, то Набоков лукавит. За каждым его нейтральным на первый взгляд замечанием проглядывает скрытая насмешка и желание унизить. Смешным выставляется и имя, и фамилия. Лиза Боголепова - первая жена Пнина, несёт Набокову на суд свои стихи, а позднее присылает и подписывает (красными чернилами) сборник, показывает письмо Тимофея с признанием ей в любви - это и другие намёки указывают на её неравнодушие к самому Набокову. Неприятно было читать о целом спектакле одного актёра, изображавшего Пнина, его манеру разговаривать, двигаться, вести лекции и тд. "Джэк Коккерель имитировал Пнина блестяще" - пишет Набоков. И они долго смеялись. Все истории слишком личные, чтобы делать из них книгу и выставлять нелепого Пнина напоказ.
Если говорить о построении, стиле романа, то он больше похож на сборник отдельных новелл или зарисовок, собранных вместе под обложкой с портретом. Каждая глава - новая тема, новый законченный рассказ, объединённые одним чудаком героем. Этюд о переезде на новую съёмную квартиру, этюд о сыне жены от второго брака, этюд об отдыхе в загородном доме друзей, этюд о новоселье, этюд о первом знакомстве... Язык. Красивые описания (обязательные порхающие бабочки, не обошлось и без шахматных фигур), интересные сравнения, полустёртые воспоминания, набоковская манера написания отдельных слов - "шолковый свэтер", мужчины в трусиках - всё это присутствует и узнаваемо.
Не знаю, хотел ли Набоков удостоверить читателя в добром отношении к Тимофею Пнину или пытался оправдаться, что не было с его стороны злых намерений, а Пнин просто чудак, но изображение насмехающихся над ним почему-то убеждало меня в обратном. У меня так и не сложился цельный образ профессора Пнина, и точно также я не определилась с отношениями между ним и автором.
...Я написал Тимофею Пнину, предлагая ему в самых теплых выражениях, на которые только способен, ассистировать мне в какой ему будет угодно роли и степени. Его ответ удивил и покоробил меня. Он коротко отвечал, что оставляет преподавание и что не станет даже дожидаться окончания весеннего семестра, после чего переменил тему.
Почему Пнин отказался работать с Набоковым? В чём причина конфликта? Что скрыл автор?
Редкий роман, изумительно необычный и своеобразный по своей композиции и внутренней жизни. В нем несколько глав, которые будто отдельные эссе на первый взгляд, но в глубине своего содержания и смыслового значения составляют единое полотно романа. На этом полотне светлыми, иногда яркими, вычурными, но всегда теплых, солнечных оттенков, мазками вырисовывается фигура Тимофея Павловича Пнина. Он поистине солнечный человек, его натура тепла и трогательна, и этой трогательностью, беззащитностью так и веет со страниц книги. Тимофей Пнин смешной, застенчивый, неловкий человек, русский эмигрант, не научившийся за годы эмигрантской жизни правильному английскому. Над мистером Тимом подсмеиваются его знакомые, коллеги, соседи, шутят за глаза, и это доставляет им такое удовольствие. Да и как не смеяться? Пнин так рассеян, неловок, забавен внешне, курьезен в своих поступках.
Но не все так просто и поверхностно. За его нелепой внешностью и одинокой, отстраненной фигурой преподавателя скрывается сложная индивидуальность, которой к сожалению никто не разглядел. Да и пытался ли, ах, да зачем… Личность Тимофея Павловича сложна, наивна, сентиментальна и интересна. Интересна благодарным читателям. А чего не хватало Пнину, так это любви. Искренней и неподдельной. Такой любви, какую он сам мог дарить.. Любовь к безвозвратно покинутой Родине, и к окружающим (вспомним подготовку к вечеринке и ожидание сделать приятное знакомым), и к жене, не оценившей всех тех слов и чувствований Тимофея:
Я не красив, не интересен, не талантлив. Я даже не богат. Но, Lise, я предлагаю Вам все, что у меня есть, до последней капельки крови, до последней слезы, все. И поверьте, это больше, чем может Вам предложить какой угодно гений, ведь гению приходится многое оставлять про запас и, стало быть, он не в состоянии предложить Вам всего себя, как я. Быть может, счастье не суждено мне, но я знаю, я сделаю все, чтобы Вы были счастливы
… Не такой тягучий и плотный роман, как другие книги Набокова. Более светлый, легкий, сентиментальный. И с каждой страницы слова тихой грусти и печали по неслучившемуся, по жизни прожитой как-то не так, как хотелось, а одиноко и бесприютно. Накатывает чувство, как знаете бывает, в последние августовские вечера? Еще тепло, сочно, свежо, пахнет угасающим летом, но на душе легкая грусть и понимание, что многого не успел за эти дни, не разглядел, не заметил, много не впустил в свою жизнь, а впереди только осень… Вот так и Тимофея Павловича не поняли, не разглядели, не впустили. И будет большой радостью, если новые читатели, увидят в его личности настоящее, поймут, оценят и улыбнуться Пнину легкой, доброй улыбкой.
Прочитано в рамках игры "дайте две, light version" В целом "Пнин" мне понравился. Как я и ожидала, несмотря на то, что это перевод, язык очень богатый и красивый. Роман построен как сборник зарисовок из жизни чудаковатого профессора Пнина. Может быть поэтому осталось впечатление некоторой незавершённости. 4+
Я некрасив, неинтересен. У меня нет особенных дарований. Я даже не богат. Но я предлагаю Вам все, что имею, до последнего кровяного шарика, до последней слезинки, все решительно. И поверьте, это больше того, что может предложить Вам любой гений, потому что гению нужно столько держать про запас, что он не может, как я, предложить Вам всего себя. Быть может, я не добьюсь счастья, но я знаю, что сделаю все, чтобы Вы были счастливы..
У Леонарда Блоренджа, заведовавшего кафедрой французской литературы и языка, были две занятные особенности: он не любил литературы и не знал по-французски.
Иные люди ( к числу которых принадлежу и я) терпеть не могут счастливых развязок. Мы чувствуем себя обманутыми. Зло в порядке вещей. Судьбы не переломишь.
Не знаю, замечено ли кем-нибудь прежде, что одна из главных особенностей жизни — обособленность. Без покрова плоти, окутывающего нас, мы умираем. Человек существует лишь постольку, поскольку он отделен от своего окружения. Череп — это шлем астронавта. Оставайся в нем, иначе погибнешь. Смерть есть разоблачение, смерть — это приобщение. Чудесно, может быть, смешаться с пейзажем, но это конец хрупкого «я».
Рассеян был не Пнин, а мир, и Пнину приходилось наводить в нем порядок.
Izohlar, 64 izohlar64