Kitobni o'qish: «Милена»

Shrift:

Серия «В поисках натурального человека»

2 книга «Кир»

1. Странник

Данат всегда преклонялся перед странниками, как это делал его отец, дед и все предки. Кто такие странники или, как их еще называли, санньяса, он так и не знал, и это несмотря на то, что его род вот уже в шестом поколении был у руля терпилоидов. Данат был переизбран на новый десятилетний срок в президенты. Не так давно закончился праздник маскарада, где каждый вечер в течении целой недели терпилоиды получали блаженство. Это была наивысшая точка счастья, которую удавалось достичь в его городе.

И вот появился странник. Он всегда приходил один и, как Данату казалось, всегда некстати. Отложив все дела, сам отправился в розовый зал своего дворца.

– Ничего не говорил? – нервно спросил Данат своего верного секретаря Хьюса.

– Он всегда молчит.

– Проклятье, проклятье! – выругался Данат.

После того как сменил своего отца на посту президента, он поставил перед собой цель: узнать, кто эти странники, что пришли из пустоши. Но результат слежки ничего не дал. Санньяса словно растворялся в песках, и ни одна ищейка не могла их обнаружить. А потом они стали появляться в прямом смысле из ниоткуда. Дворец закрыт для посторонних, но именно там странник и появился.

Остановившись перед позолоченной дверью, будто это и правда дворец шейха, Данат поправил воротник, постучался и открыл дверь. При их беседе больше никто не присутствовал.

– Прошу прощения за задержку, – сказал он, как только вошёл в зал.

Санньяса не были похожи ни на терпилоидов, ни на полихетов, что обитали в нижнем городе, ни на кеволов, поставляющих в город восстановитель. У них даже не было сходств с человеком.

Их черты: чуть вытянутый затылок без волос, маленький рот, плоский нос и ярко-голубые глаза. – Присаживайся, у меня к тебе разговор.

Ещё в детстве странник учил Даната грамоте, а после премудростям политики: как управлять и властвовать. Уже тогда он знал, что станет верховным, это его судьба. Но теперь, находясь у власти, начал злиться на то, что его отчитывают, как мальчика. Он построил заводы. И вдруг появляется странник и говорит, что они не нужны. Данат подчинился. Он не мог не подчиниться, – таковы правила. Только вот только чьи они?

– Зачем вы устроили весь этот спектакль с натуральным человеком?

Данат продумал всё до мелочей. В последнее время его власть пошатнулась, появились новые партии, которые грозили его стабильности. И внешний враг в виде натурального человека должен был всё решить.

– Я тебя спрашиваю! – повторил странник.

– Это было необходимо. Семья Бирюковых, Ильина и Белова объединились, были созданы три министерства, появились идеи изменить график блаженства, а это недопустимо.

– А кто тебе сказал, что это недопустимо? Кто!

– Я… Даже… – никто не смел так разговаривать с ним.

Странник отошёл от окна. Сколько Данат себя помнил, он никогда не садился, только ходил или стоял.

– Надо прекратить поиски натурального человека, отзови ищеек с нижних ярусов. Оставь в покое следователя и девушку, у них своя задача. Тебе ясно?

– Но он преступник, я должен поддерживать порядок. Я…

– Тебе ясно? – еще раз сказал странник, и, как показалось Данату, его глаза загорелись.

– Я прикажу отменить поиски.

Еще час они разговаривали об экономике и причинах отказа от блаженства. Данат, склонив голову, вышел из зала. «Проклятый уродец, он мне приказывает. Я… Да кто они такие? Почему мой отец их слушался, и почему я обязан это делать? – Данат шёл по коридору, а за ним, стараясь не отставать, бежал Хьюс. – Если отменю поиски преступника, то юстиция посчитает это моей слабостью и сможет, да, сможет потребовать пересмотра решения голосования. Проклятье! Как ты мне надоел».

– Хьюс.

– Я тут.

– Вызови службу безопасности.

– Хорошо.

– Буду ждать у себя в кабинете.

Несмотря на то, что терпилоиды не обладали агрессией как их предки – люди, и было построено идеальное общество, в котором все радовались, Данат не ликвидировал службу безопасности.

– Что ты можешь мне о нём сказать? – спросил Данат, как только в его кабинет вошёл Лавр.

– Ничего, – как бы он ни старался, так и не смог выяснить, кто такие странники, откуда приходят и куда исчезают.

– Он был сегодня у меня.

– Я знаю.

– А если ты знаешь, то кто он? – крикнул Данат.

Однажды разоткровенничался и спросил Лавра:

– А разве мы не могли бы жить без советов санньяса? А что если он исчезнет? А?

– А если это голос наших предков? – сделал предположение Лавр.

– Голос? Что за глупости. Это мутанты, которые водят нас за нос. А ты знаешь кто установил карантинную зону? Это сказал странник моему прадеду, и никто не посмел его ослушаться.

– Наверно, на это есть объяснение, ведь сколько мы ни посылали разведчиков, никто не вернулся.

– Почему надо их слушаться? А если бы их не было? А? Думаешь, не справились бы?

– Справились.

Но этот разговор состоялся очень давно, и Данат даже забыл его и вот теперь опять вспомнил.

– Зачем они нам? Мы построили этот город, мы живём в нём, мы знаем, что хочет народ, и знаем свои цели. Они – прошлое. Они нас тормозят.

– Что мне сделать?

Что нравилось Данату в Лавре, так это то, что никто не задавал лишних вопросов.

– А если исчезнет?

– Исчезнет? – переспросил Лавр.

– Да, исчезнет и всё. Как бы случайно, ведь такое возможно?

– Всё возможно, никто из посторонних не знает, что странник тут. Если будет приказ, то надо действовать быстро, иначе он как всегда пропадёт.

Именно то, что санньяса исчезает, ещё больше пугало Даната, чем его присутствие.

– Я приказываю.

– Есть! – сказал Лавр и вышел из кабинета.

Данат вскочил, никогда ничего подобного не делал и не знал, к чему это может привести. Уже темнело, загорелись первые огни, скоро его город погрузится в вечернюю радость. «Странники – это наш поводырь, видит то, что нам неподвластно», – именно это говорил Данату его отец.

– Это в прошлом, мы уже выросли и хватит нас нянчить. Мы сами за себя отвечаем, – сказал Данат, поворачиваясь на шум открываемой двери.

– Всё, – сухо сказал Лавр. – Прошу за мной.

– Всё? – Данат даже удивился, что так быстро.

Он вышел из кабинета и направился в резиденцию, где не так давно разговаривал со странником. На полу лежало тело.

– Ты его убил? – с испугом спросил Данат.

– Да, но он не то, что мы думали. Вот, – Лавр отбросил в сторону плащ, и Данат увидел механическое тело. Лишь только руки, лицо и шея были похожи на натуральные.

– Проклятье! – выругался он и стал пинать робота. – Они нас одурачили. Проклятье! Проклятье!

Всё тело робота было изрешечено пулями, и поэтому Данат не испытывал угрызения совести. Он пинал механическое тело и проклинал, что все эти годы слушался железяки.

Вдруг свет погас.

– Что это? – Данат завертел головой, но его окружала полная тьма.

– Авария на станции? – предположил Лавр и, подойдя к окну, посмотрел на чёрный город.

– Не может быть! Все три станции? Соедини меня с Министерством энергетики! – потребовал Данат.

– Связь не работает, – сказал Хьюс.

– А может, тому виной это? – Лавр вернулся и пнул уничтоженного робота.

Данат испугался. Он не знал, кто такие странники и на что они способны. Он видел перед собой хорошую имитацию учителя, который десятилетиями был с ним рядом и помогал принимать первые законы.

Неожиданно свет загорелся. Хьюс с облегчением вздохнул и уже хотел поднять трубку, чтобы узнать причину сбоя, как все, кто находился в зале, испытали блаженство. Это наивысшее состояние счастья ощутили все жители города: они не испугались, когда погас свет. Теперь они получали блаженство.

Данат не успел уйти, да и не мог. Он повалился на пол и, скорчившись от счастья, блаженно улыбался. Время истекло, а вместе с ним и пришло осознание. Он понял что произошло.

– Кто посмел запустить протокол? – взревел Данат.

– Я, – послышался спокойный голос странника, стоявшего у двери.

– Вы? – Лавр посмотрел на пол, где лежал робот, а после взглянул на странника.

– Вы, Данат, нарушили соглашение ваших предков, – в этот момент в комнату вошли ещё несколько странников. Данат никогда не видел больше одного санньяса. – Вы арестованы и подлежите коррекции.

– Я?.. Коррекции… – что это такое, Данат не знал, но появление странников говорило о том, что он совершил непростительный поступок. – Я хотел как лучше для города, для нас.

– Все арестованы, – повторил странник.

Лавр зачем-то схватился за пистолет, даже не успел понять, что случилось, как уже лежал на полу, а один из странников надевал ему на голову шлем.

– Нет-нет, только не это, – взвизгнув, сказал Данат и стал пятиться к окну.

Но и он ничего не успел сделать. Всё закончилось очень быстро.

* * *

Спустя несколько минут.

Данат сидел в своем кресле и не понимал, что тут делает Лавр.

– Мы что-то обсуждали? – осторожно спросил он у старого друга.

– Нет, просто ты пригласил меня к себе, чтобы выпить коньячку, а ведь это было так блаженно.

Тут Данат вспомнил о блаженстве: на его лице появилась улыбка.

– А ты прав, было замечательно. Хьюс, ты молодец, так неожиданно.

– Да я даже… – Хьюс не помнил, чтобы отдавал распоряжение по запуску протокола блаженства, но, похоже, его боссу это понравилось. – Хочу заметить, что прибыл странник и хотел бы с вами встретиться.

– Да! Где? Я готов! – Данат вскочил с места и сразу направился к двери.

2. Космический лифт

Милена взяла из рук Германа билет на космическую платформу. Красивая ровная визитка с номером и странной надписью: «Жизнь только начинается». Робот встал. Она с подозрением посмотрела на него – не доверяла ему после того, как он попытался затащить её на платформу.

– Я покидаю вас, но если нужен, приложите билет к любому терминалу, и я приду, – он откланялся и ушёл.

– Я раньше его у нас не видела, – сказал робот-официант. – Вам добавки?

– Нет-нет, спасибо, всё очень вкусно, но я, наверно, пойду.

– Как? А десерт?

– Ох… Кажется, я тут растолстею, – выдохнув, сказала и села обратно в кресло. – Только немного.

Ей нравился этот странный мир, где существовали только роботы; ещё были животные, но они обходили её стороной, – наверно, забыли, как выглядит человек. Она ушла в отель и опять всё было за счёт заведения. Утром всё заново: завтрак, экскурсия и новый отель.

Когда темнело, она садилась в кресло, брала бинокль из контейнера для выживания и, рассматривая огни на космическом лифте, представляла, каково быть там, наверху.

– Вот я думаю. Ну, хорошо, люди покинули дома и поднялись наверх. Но зачем поддерживать тут порядок? А если они все поднялись, то почему никто не остался на Земле, разве там лучше, чем тут? Пусть даже лучше, но ведь кто-то же должен спускаться, чтобы контролировать рабочий процесс. Нет, это какая-то ерунда, я не понимаю.

Иногда приходил в гости Герман. Он вёл себя вполне спокойно, мог пару часов просидеть и не сказать за всё время ни слова, встать и, попрощавшись, уйти.

– Почему ты меня ждал? – спросила его Милена.

– Вы должны поехать туда.

– Ты мне не ответил, почему ждал меня? Ведь ты тогда так и сказал.

– Почему? Что за странный вопрос? Я всегда жду вас, утром, ночью, даже сейчас. Через неделю будет пассажирский лифт, вы готовы?

– Не уговаривай, ещё не решила. Лучше скажи, где все люди?

– Все там.

– И ни одного тут? Мне кажется, здесь хорошо, правда, скучно одной.

– Тогда вам точно надо туда, через неделю идёт…

– Прекрати, не начинай.

– Понял, молчу.

– Ты будешь за мной постоянно ходить, пока я не поднимусь на станцию?

– Это мой долг.

– Вот заладил, ты мне ни разу не ответил, ни где люди, ни почему улетели или куда подевались, ни почему тут порядок, и что вообще происходит.

– Они давно хотели покинуть Землю, сказали, что она не их.

– Не их? Это как понимать?

– Не знаю, я не человек. Но, построив лифт, они начали строить огромную станцию со множеством этажей. Даже сейчас стройка продолжается. Сегодня подняли шесть секций, а завтра – ещё восемь. И так изо дня в день.

– Странно всё это, жили тут и вдруг решили бросить свой дом.

– Они его не бросили. Этот лифт может отсоединяться, и тогда станция перемещается на новую платформу.

– Ух ты, а много платформ?

– Шесть.

– Шесть таких же городов?

– Нет, там станции для подачи воды, ну и всего остального.

Милена устала жить в этом городе. Она несколько раз выезжала за его пределы, даже возвращалась в пустошь. Один раз доехала до каньона, где всё так же торчал её вымпел.

– Значит ты не приехал, – подумала о Владе и его команде. – Надеюсь, у тебя всё хорошо.

Милена вынула из машины ящики с сокровищем, за которым Влад охотился все эти годы. В них были бытовые предметы, посуда, книги, картины, статуэтки, несколько небольших музыкальных инструментов, а также приборы, которыми пользовались только их предки.

– Ну всё. Если что, тебе этого хватит, чтобы покрыть расходы за кар и стать богатым мальчиком.

После всего этого Милена вернулась обратно в город. Не могла бросить его, и как всегда после ужина садилась в кресло и смотрела вверх, туда, где скрывалась космическая станция. Она уже давно приняла решение подняться наверх, но ещё боялась то ли здесь, на Земле, то ли там, в пустоте.

– Завтра пассажирский транспорт на станцию, – сказал Герман.

– А ты со мной полетишь? – может это и глупо, но Милена хотела, чтобы с ней был кто-то знакомый, а тут она знала только его.

– Я…

– Да, ты. Полетишь?

– В моих протоколах это не прописано.

– А кто их прописывает?

– Так же как ты прописала тебя не трогать.

– Вот значит как! – в прошлый раз она только приказала ему к ней не прикасаться, и он перестал это делать. – Хорошо. Тогда я приказываю тебе сопровождать меня до станции и не покидать меня, пока не отпущу. Сработало?

– Протокол обновлён, и я готов сопровождать тебя.

– Ну вот и отлично, а теперь, когда?

– Завтра в 12:30 начинается регистрация. Без опозданий – таможня в последнее время очень дотошная. Если будет много народу, придётся стоять в очереди, а это не самое приятное, уж поверь мне.

– Хорошо, – хотя Милена не могла представить, откуда возьмётся народ. – Но мы лучше придём пораньше.

Герман никуда не ушёл, он остался сидеть на первом этаже, дожидаясь, пока утром откроется кафе. Она не знала, что её ждёт завтра.

– Что бы ни случилось, всё к лучшему. Ведь не зря же я тут оказалась, наверно, в этом есть какой-то смысл.

На следующий день робот переживал больше, чем сама Милена. Он нервничал: то споткнётся, то запутается с пропуском перед КПП, где стояли вооруженные роботы. Через час они вошли в большое здание: внутри вообще не было людей.

– Нам сюда, быстрей, а то опоздаем.

– Герман, на часах ещё 12:15

– Всё равно надо успеть занять очередь.

«Наверно раньше тут было столпотворение, вот он и помнит те времена», – думала она, стараясь не отстать от робота. Проверка билета прошла быстро.

– Он с вами? – строго спросил контролёр и посмотрел на Германа.

– Да, он мой персональный гид. Нужен билет?

– Нет, в вашем написано, что багаж в размере 200 килограмм. Встаньте на весы, – приказал контролёр Герману. – 120, нормально, спускайтесь. Есть ещё багаж?

– Вот, только сумочка.

Через минуту всё было закончено.

– Как я переживаю, как я переживаю, – как живой, запричитал Герман.

– Успокойся, всё будет хорошо, скоро посадка, а там ух…

Если бы с ней не было Германа, может она и сама точно так же нервничала. Но Милена старалась держать себя в руках. Загорелось табло на посадку.

– Сектор С15 терминал 3. Быстрей-быстрей, – Герман бросился бежать.

– Ох, может, я зря взяла его с собой? – видя, как засверкали его пятки.

– Я всё слышу, – донёсся его голос.

– Если так переживаешь, может, останешься?

– Нет, что вы, я не переживу этого. Хочу с вами туда, к Богам. Ах… это же мечта всей моей жизни. Ах…

Милена махнула рукой и, проследовав к терминалу, там ещё раз показала посадочный талон контролёру. Через длинный коридор они вошли в капсулу.

– Присаживайтесь строго на место, указанное в посадочном талоне. Сопровождающие лица, вас это тоже касается, – стюард указал металлической рукой в конец капсулы. – Ваше место там.

– Я там буду, в случае чего я там… – Герман ушёл и пристегнулся ремнями.

Капсула было пуста, если не считать Милену и её стюарда. Через двадцать минут ожидания закрылся входной люк, что-то зашипело, а потом замигал экран. Это означало, что началось движение.

– Ой, боюсь, – тихо сказала Милена и вцепилась в подлокотник.

Капсула начала ускоряться, стало тяжело дышать. Она уже пожалела, что решилась на эту поездку, но теперь оставалось только ждать, чем всё это закончится.

На подъём ушло больше десяти минут, и когда капсула стала тормозить, Милена испытала лёгкость во всём теле, а после наступила невесомость.

– Ай, что я делаю. Помогите, я, кажется, сломался.

Милена повернула голову и, увидев Германа, засмеялась. Он отстегнулся раньше времени и теперь кувыркался в воздухе.

– Сядьте на место, – строго сказал стюард.

– Не могу. Не получается. Помогите.

Стюард знал своё дело: он включил магниты на подошве и через несколько секунд, поймав Германа, усадил его обратно на место, не забыв при этом пристегнуть ремни.

Милена волновалась. Скоро, совсем скоро она увидит людей, живущих на этой огромной, как город, станции. Капсула пристыковалась, пошли команды, опять зашипело, а после резко появилась гравитация.

– Ох, – тяжело выдохнула Милена, почувствовав тяжесть в теле.

– Можно отстегнуться и приготовиться к выходу, – сообщил стюард.

– Ну что, пойдём, – сказала она Герману, а тот всё ещё пытался расстегнуть зажимы на ремнях. – Сейчас помогу.

Милена очень переживала. Она оказалась на станции, что представляла вершину технического изобретения человечества.

– Прошу на выход, – сказал стюард и отошёл в сторону.

Милена замерла. Она радовалась и в то же время боялась покинуть капсулу.

– Прошу следовать за мной, – Герман пришёл в себя от перелёта и гордо зашагал к выходу.

Милена пошла за ним, но стоило ей выйти, как она резко остановилась, словно налетела на стену. В огромном холле никого не было.

Bepul matn qismi tugad.