Kitobni o'qish: «Ненужный человек»

Глава 1.

Большой офис. Невероятная духота. Окна наглухо закрыты, несмотря на то, что в помещении чересчур жарко. Температура тел повышается, пот струится ручьями, одежда прилипает к спинам, лбы зудят, подмышки чешутся. Кислый запах буквально застыл в воздухе. К горлу медленно, но верно подступает тошнота. Со стороны наблюдать за подобным крайне мерзко, не говоря уже о непосредственном участии во всей этой вакханалии.

Я сидел в небольшой приемной и ждал, пока меня вызовет начальство. Напротив, стоял стол, на столе находилась печатная машинка, за столом расположилась секретарша лет тридцати. Миловидная внешность. Блондинка с большим, но не слишком, бюстом. Она постоянно пялилась на лист бумаги, стучала тонкими пальцами по клавишам и время от времени передвигала каретку до характерного звука «дзинь». Позади нее, на стене, висели круглые часы. Стрелки показывали полдень. В углу располагался кулер с водой. Из-за этой проклятой жары мне ужасно хотелось пить, но я сидел смирно, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, само собой боясь попросить стаканчик прохладной жидкости.

Когда вы приходите на собеседование в крупную торговую компанию, вам, безусловно, трудно сдержать свое волнение. Благо в нашем прагматичном обществе все заранее предопределено, и, приходя в контору любого рода, вы уже точно знаете, что вас возьмут, правда, это, почему-то не освобождает вас от повышающейся нервозности.

На мне был надет черный костюм, белая рубашка, тонкий черный галстук, душащий горло, небольшая шляпа, из-под которой торчали прилипшие ко лбу волосы, а также начищенные до блеска туфли. На коленях я держал свой кейс, в нем находились кое-какие документы, подтверждающие мою личность, а также несколько дипломов, грамот и всевозможных сопроводительных записок, полученных мною в период обучения в колледже.

Секретарша на мгновение перевела взгляд в мою сторону. Создалось впечатление, что она только сейчас заметила мое присутствие.

– Хотите кофе? – противным скрипящим голосом спросила она.

– Спасибо. Мне бы водички.

Она равнодушно цокнула, после чего поднялась, взяла бумажный стаканчик, налила из кулера воды и протянула его мне.

– Благодарю, – я жадно осушил стакан целиком. – Что-то у вас душновато.

– Вы так считаете? – она все так же равнодушно смотрела в мою сторону.

– Не знаю. А вам так не кажется? – сбивчиво ответил я, понимая, что попал в неловкую ситуацию.

– Нет.

С этими словами она вновь вернулась к работе.

Стрелки часов медленно передвигались. За дверью неустанно раздавались телефонные звонки, велись какие-то переговоры и стучали печатные машинки. Я был зажат в тиски между кабинетом начальника и огромным офисом, с жалкой работенкой, которую мне придется выполнять до конца своих дней. Хотел ли я этого? Не думаю, но, к сожалению, человек не в силах что-либо решать, он обязан слепо подчиняться огромной машине, под названием «Власть», а она уже давно предопределила твое будущее.

Через минуту какой-то непонятный прибор на столе секретарши издал противный звук.

– Вы можете войти, – тут же отреагировала она, не отвлекаясь от работы.

Я робко поднялся, поправил костюм, снял шляпу и, постучав в дверь руководителя, вошел в его кабинет.

Не слишком просторное помещение, правда здесь хотя бы работал вентилятор, гоняя спертый воздух по стенам. За маленьким столом сидел мужчина лет пятидесяти. Полный, с залысиной, в больших строгих очках. Он смерил меня взглядом и велел присаживаться на стул, расположенный у входа. Я повиновался.

– Что вам угодно? – сразу же раздался вопрос.

– Добрый день, меня зовут Дик Коул. Меня определили сюда на постоянное место работы.

Мужчина принялся рыться в стопке папок с личными делами, при этом проговаривая мое имя.

– К сожалению, у меня нет вашего назначения.

– То есть как это нет? – удивился я.

– Вот так. Могу я взглянуть на вашу сопроводительную справку? – он протянул руку вперед.

Я достал из внутреннего кармана пиджака аккуратно сложенный лист бумаги и протянул ему. Пухлые пальцы жадно вырвали справку из моих рук и развернули ее, после чего за дело принялись маленькие пронырливые глазки. Они забегали по строчкам из стороны в сторону, а губы нашептывали текст.

– Странно, – заключил мужчина после прочтения. – Очень странно.

– Вот и я так думаю. Это действительно странно.

– Ну что же, такое иногда случается. Не вы первый, не вы последний, так сказать.

Мужчина невозмутимо скомкал лист бумаги и выбросил его в мусорное ведро, располагавшееся у него под столом.

– В каком это смысле? – я удивленно посмотрел на него. – Что вы этим хотите сказать?

– Этим я хочу сказать, мистер Коул, что ваш колледж не потрудился уведомить нас о том, что вы прибудете сюда на постоянное место работы.

– Может быть, мое назначение еще в пути? Или, может быть, оно просто затерялось где-то? – я старался изменить ситуацию хоть каким-то образом, тщетно надеясь, что это поможет.

– Вы хотите сказать, что Система дала сбой? – начальник возмущенно зыркнул в мою сторону.

– Но это же очевидно, разве нет? Мне выдали сопроводительную записку с указанием места работы и номера документов о назначении меня на определенную должность. Сейчас оказалось, что назначения нет, следовательно, тут произошла обыкновенная ошибка. Я думаю, если вы свяжетесь с отделом кадров, они внесут разъяснения в данную ситуацию.

– Вы читали сопроводительную записку? – сухо поинтересовался мой собеседник.

– Нет, это строжайше запрещено. Каждый индивидуум должен беспрекословно довериться написанному в записке и прибыть в указанное место назначения на работу.

– Хорошо. Теперь следующее. Скажите, вы считаете себя вправе указывать, как мне выполнять свою работу?

– Что? Нет. Ни в коем случае, – я виновато поднялся со стула.

– Сидеть! – рявкнул начальник, и я тут же приземлился обратно. – Да как вы смеете?! Вы знаете, кто я такой? В ваших словах я слышу явную насмешку и чрезвычайную уверенность в несовершенстве нашей многоуважаемой Системы! Это выточенный годами, идеально продуманный механизм взращивания необходимых обществу трудовых кадров, и никто, слышите, никто не смеет его оспаривать! А вы сидите здесь и наглым образом стараетесь указать на какие-то нелепые оплошности?

– Нет, я просто…

– Молчать! – он стукнул кулаком по столу. – В жизни не встречал таких мерзавцев!

Мужчина вытер носовым платком вспотевший лоб. Его лицо покраснело. Мне начало казаться, что у него вот-вот случится сердечный приступ.

– Значит так, – произнес он, как только восстановил дыхание. – Я не имею ни малейшего понятия, кто вы такой и что, собственно, вы забыли у меня в кабинете. Никаких документов по вашему назначению на какую-либо должность в нашей фирме у меня нет. Следовательно, сейчас моя секретарша уведомит Трудовую Комиссию о данной ситуации, и уже она будет решать вашу судьбу. Разумеется, я попрошу внести в протокол ваши грязные замечания в адрес всеми любимой Системы! Итак, мистер Коул, попрошу вас покинуть мой кабинет!

С этими словами он надавил на кнопку у себя на телефоне и произнес:

– Мисс Гилз, пожалуйста, вызовите сюда представителя Трудовой Комиссии. Мистер Коул любезно подождет его в приемной.

– Слушаюсь, – тут же ответил скрипучий голос.

– Всего доброго, – бросил начальник в мою сторону и кивком указал на дверь.

Оказавшись во владениях секретарши, мне было велено присаживаться на стул и ожидать, когда за мной придут.

В голове не укладывалась вся та нелепица, которая случилась в кабинете начальника. Был ли кто-то среди огромного количества сотрудников компании несчастнее меня в тот момент? Сталкивался ли кто-нибудь с подобными ситуациями и каким образом ему удавалось выпутаться из них? Данные вопросы волновали меня в первую очередь. Неизвестность пугала с неимоверной силой. Мне хотелось вернуться обратно, попытаться растолковать этому надутому индюку, что в Системе произошла ошибка, которую очень легко исправить. Один телефонный звонок и все встанет на свои места. Мне так хотелось глотка ясности в этой темной истории.

Через некоторое время в дверях появился мужчина. Он был высокого роста, в строгом выглаженном костюме. Окинув меня взглядом, он посмотрел на секретаршу.

– Я мистер Честор. Меня вызывали.

– У данного господина возникла проблема, – девушка указала в мою сторону. – Отсутствует назначение на должность.

– Все ясно.

Мужчина подошел ко мне вплотную.

– Поднимайтесь.

Я повиновался.

– Прошу на выход.

Он кивнул секретарше в знак прощания, и мы оба покинули помещение.

Мимо огромного числа аккуратно выстроенных в ряд столов сотрудников компании, мы шли подобно конвоиру и заключенному. Я плотно прижимал свой кейс к груди, а в спину мне целился суровый взгляд моего провожатого. Люди отрывались от своих дел и с интересом наблюдали за нашим шествием. Не хватало только барабанной дроби и улюлюканья разъярённой толпы. Одно было приятно – я покидал этот невероятно душный офис.

Спускались на лифте. Стояла гробовая тишина. Мой конвоир не проронил ни слова. Мне же хотелось его о многом спросить, столько сказать, но всякий раз, когда я пытался открыть рот, он жестом прерывал мои жалкие попытки.

Вышли на улицу. Прохладный ветерок принес также мерзкий запах гари от бесконечно снующих в разные стороны машин. Мужчина указал мне на небольшой бежевый автомобиль. Усевшись в него, он велел пристегнуть ремень безопасности, проверил все зеркала и только после этого тронулся с места.

– Куда мы направляемся? – наконец спросил я.

– В Департамент, – сухо ответил мистер Честор.

– А что мы будем делать в этом Департаменте?

– Я доставлю вас к комиссии. Она займется рассмотрением вашего дела.

– О, чудесно. Надеюсь, там внесут ясность.

– Комиссия не вносит ясность, она рассматривает дело и выносит приговор.

– Приговор? – я удивленно посмотрел на собеседника. – Какой еще приговор?

– Приговор относительно вашей дальнейшей судьбы, – его голос звучал сухо, уверенно и совершенно бесстрастно.

– И что же, по-вашему, мне грозит?

– Я не уполномочен отвечать на вопросы подобного рода. Вам все объяснит комиссия.

Мы двигались по весьма оживленным улицам огромного города. По обеим сторонам дороги располагались высокие дома, упирающиеся крышами в самое небо. Трудно представить, сколько лет этим сооружениям и за какой срок умудрились отстроить столь масштабные архитектурные объекты. В каждом из этих небоскребов трудились люди, офисные клерки, чьим жизненным предназначением было посещать работу регулярно, в соответствии с нормами трудового законодательства. Они, как и я, в свое время получили назначение с места обучения и теперь до конца дней своих обязаны были беспрекословно исполнять возложенную на их плечи задачу. Еще вчера я представлял себя одним из этих людей, у которых в жизни все предопределено, все разложено по полочкам, а теперь я выкинут на обочину, как жалкий мусор, и судьба моя отныне неизвестна.

Через некоторое время мы подъехали к нужному месту. Водитель заглушил мотор и велел выходить из машины. Я, пребывая все в той же непонятной мне самому нерешительности, повиновался требованиям.

Затем мы поднялись по небольшой мраморной лестнице, прошли в здание, зашли в лифт, который доставил нас на двадцатый этаж. Все это время я старался сохранять самообладание, не показывать рвущуюся наружу панику, но сделать это было не так-то просто. Мистер Честор, напротив, оставался таким же холодным и невозмутимым. Его серьезное лицо внушало мне все больше ужаса перед неизвестностью. Со временем мне начало казаться, будто бы этот молчаливый господин в считанные секунды достанет из кармана нож, вонзит холодное как лед лезвие мне в сердце и навсегда похоронит тайну моего пропавшего назначения на работу.

По длинному и совершенно безлюдному коридору мы торопливыми шагами двигались все время прямо. Стены были увешаны разного рода картинами, в основном портретами, изображавшими каких-то людей с суровыми, надменными лицами. Под ногами находился красный ковер, такой чистый и гладкий, что мне вдруг стало страшно, что я могу его испачкать. Подойдя к двери, обитой синим бархатом, мой конвоир робко постучал в нее, затем открыл и велел мне проходить внутрь.

В довольно просторном кабинете было невероятно накурено. Несмотря на внушительные размеры помещения, здесь находился только длинный стол, по обеим сторонам которого стояли стулья. У окна сидела девушка в желтом сарафане и внимательно смотрела в мою сторону.

– Мистер Коул? – спросила она уверенным и серьезным голосом.

– Да.

– Присаживайтесь. Вас примут через пару минут.

Я повиновался. Стул был жестким, на таком долго не усидишь. Поставив кейс на пол у своих ног, я положил руки на стол и попытался успокоиться.

– Первый раз в Городе? – спросила девушка, затушив сигаретный окурок.

– Да.

– Вам здесь понравится. Здесь все просчитано до мелочей, – она улыбнулась. – Вам, кстати, повезло.

– В каком смысле? – не понимал я.

– Вашим делом займется господин Скрэбс.

– Это хорошо?

– Да, он очень внимательный специалист.

– Надеюсь.

– О нет. Вы должны понять, что надежда – это глупость. Это все равно, что думать о смерти плохо и надеяться на то, что именно вы будете жить вечно. Жизнью управляет естественный ход вещей, просчитанный и продуманный до мелочей. Все уже давно предопределено. Остается только смириться и жить в созданных специально для вас условиях.

Я подивился философским речам этой девушки и попытался изобразить улыбку.

– В любом случае, вы получите то, что вам причитается, – девушка улыбнулась мне в ответ.

Затем в помещение вошел высокий и худой господин в коричневом костюме. Он отвесил небольшой поклон моей собеседнице, после чего, усевшись на стул по другую сторону стола, уставился на меня. На вид ему было далеко за семьдесят лет. Морщинистая кожа, слегка подрагивающие руки. Мне было странно наблюдать за его неспешными движениями. Казалось, он вот-вот развалится на части.

– Мне сообщили о том, что назначение на ваше трудоустройство отсутствует, – выдал он сухим и монотонным голосом. – Кроме того, мне сообщили, что вы смели усомниться в Системе.