Kitobni o'qish: «Горе», sahifa 4
Сердце колотилось так, что грозило разрушить грудную клетку. Я уже слышал громкое, с хрипотцой сопение «Антанты» совсем рядом…«Покакать что ли присел, воробей? И-и-и приклеился»?– услышал я совсем не злой, а скорее веселый, низкий голос: «Бумажку принести, или пальцем справишься?». Сквозь руки я посмотрел на говорившего. Он улыбался. Даже его «чёрт» на груди и непонятный «слон», не показались мне теперь слишком страшными. Есть меня он явно не собирался. Может, был сыт?
В общем, я понял, что еще поживу. Сразу вспомнились сандалики. Куда же они делись? Я посмотрел вниз и не обнаружил не только сандаликов, но и ступней ног. Непосредственно из смолы, торчали мои гольфы, желтые с синими горизонтальными полосками. Я недавно научился считать, поэтому считал всё, я знал, что на этих гольфах – 8 полосок. Сейчас я смог насчитать только четыре. Сложилась полная картина: пропали сандалики, ступни ног и 4 полоски. Жальче всего было сандаликов.
Я встал. Слезы текли у меня из глаз ручьями. Мой вид, мог бы разжалобить любого, но «Антанту», он скорее испугал. «Эй, ты что, я не трону тебя, я пошутил, меня дядя Боря зовут, у меня внук, такой как ты, не бойся, хочешь я тебе стройку покажу»? – запричитал он. «Ты где живешь то, воробей? В 9м или в 11м?». Я молчал. «Если не скажешь, мне придется милицию вызывать, сам я тебя вытаскивать не решусь. Подумай» – миролюбиво сказал он. Я подумал: пока не найдены пропавшие вещи, мне очень не хотелось видеться с родителями, но с милицией, мне хотелось встречаться еще меньше. «В 9м, в 46той. Я гулял просто, не заметил, сандалики потерял и полоски и вот, теперь стою» – сказал я. «Ну я сейчас» – он засмеялся – «не уходи ни куда». И пошел к моему подъезду.
Как только он ушел, тут же появились пацаны, как тараканы из щелей повылазили. «Ну что, пипец Брумелю, допрыгался? Прилип…» – сказал Генка – «Храп». «Ну а что шубу обозначил – молодец, мы тебя сейчас вытащим» – подбодрил Юрка – «Ляля». Они сбегали на стройку в подвал, где лежали доски и притащили одну, на подобие той, с которой мы прыгали. Положили ее на смолу рядом со мной.
«Сандалики мои делись куда-то, пока я прыгал, вы не видели?» – спросил я. Они засмеялись.
Тут из подъезда вышел «Антанта» и мой отец. Пацаны ретировались по сторонам на дистанцию обрыва, как голуби от кошки. Я видел только отца. У него были сжаты губы и прищурены глаза. Это было тревожно. И тут я услышал голос «Антанты», вернее дяди Бори – «Да вы не очень-то его ругайте, он случайно влип, он гулял просто, забора то нет, он и не заметил, как на стройке оказался». Отец не отвечал. Он, молча, подошел по доске ко мне, взял меня под мышки и не сильно потянул вверх. Я увидел, как удлиняются мои ноги, потом показались пятки и наконец – пальцы. Из смолы теперь торчали только гольфы с 4мя синими полосками.
