Kitobni o'qish: «Горе», sahifa 3

Я был самый мелкий в нашей компании, все остальные уже ходили в школу и относились ко мне снисходительно, поэтому особого внимания на мой приход не обратили. Только Сашка – «Пушкин» произнес: «а вот и Клюкс» (сначала было «Виталюкс-клюкс», потом они решили, что это слишком длинно, так появился «Клюкс»).

Я немедленно занял очередь на прыжок. Никаких страхов, или сомнений я не испытывал. Ребята так ловко и легко долетали до груды песка, что это казалось очень просто. Когда подошла моя очередь, сомнение выразил Янка – "Латыш": «А ты сможешь?». Это было оскорбительно. «Сейчас вы увидите прыжок Валерия Брумеля» – торжественно провозгласил я и залез на доску…

Я разгонялся по доске большими шагами (так делал перед прыжком Брумель, по телеку). В метре от края доски, я подпрыгнул вверх, приземлился на край и, оттолкнувшись двумя ногами – полетел. Я увидел то, чего не было видно с земли: дамбу над Даугавой, крышу нашего магазина, открытые, видимо от зависти, рты пацанов и сторожа, который подкрадывался к нам вдоль штабелей кирпича. «Шуба*…Шуба…» – заголосил я и полетел вниз. Услышав сигнал опасности, пацаны брызнули врассыпную. И тут я обратил внимание на то, что груда песка нисколько ко мне не приблизилась. Видимо не разобравшись в технике, я подпрыгнул вертикально вверх и теперь также вертикально падал на край доски. Доска приняла меня с высоты двух метров удивлённым скрипом, она прогнулась практически до земли и выбросила меня «на орбиту». Дрыгая в воздухе ногами, я представил себя Гагариным, заорал: «Поехали» и с высоты примерно второго этажа, плюхнулся в самый центр огромного черного блина. Последней мыслью перед "стыковкой", было сожаление, что могу испачкать сандалики. «Куча» оказалась не твердой. Раздался шлепок и я «присмолился».

Сторож был уже не далеко, он приближался широкими шагами. Это был огромный, пузатый дядька лет 55ти, в шлепанцах на босу ногу, в соломенной шляпе, брезентовых штанах, голый до пояса и с татуировкой на груди – оскалившаяся, рогатая рожа и подпись: «слон». Мы звали его между собой «Антанта» и боялись больше других сторожей.

Я оценил позицию и решил обрываться*. Попытался развернуться и не смог. Что-то крепко держало меня за ноги. Я понял, что не смогу сдвинуться с места. Посмотрев в низ, я изумился – сандаликов не было. Но размышлять над тем, куда они делись, было некогда. Ужас от приближения «Антанты» заполнил меня до краев, парализовал. Я не сомневался, что мне пришел конец. Сейчас он сгребет меня своими ручищами и разорвет на две половинки, как циклоп человека в фильме про Одиссея. Я сел на корточки и закрыл руками лицо, весь сжался, сейчас, сейчас, сейчас…