Kitobni o'qish: «Погасшая надежда»
Глава 1. День рождения.
Шум. Это всё, что у неё ассоциировалось с родным домом. Бесконечные разговоры, готовка, уборка, работа на длинных широких полях… Это место никогда не знало спокойствия, как и люди, которые в нём жили. Вот и сейчас, за окном едва задребезжал рассвет, а внизу на кухне мать уже умудрилась устроить нечто невероятное. Задержав дыхание на пятнадцать секунд, Валисия смогла взять себя в руки и не закричать от злости, которая не оставляла практически никогда. Утро, день, дом, поле – неважно. Злость всегда оставалась с ней.
Дома её раздражало абсолютно всё. Идея вернуться даже на месяц оказалась крайне неудачной. Каждое утро, просыпаясь от шума внизу, она проклинала себя за эту глупую затею. Семестр закончился почти четыре недели назад – именно тогда она приняла решение дать себе возможность отдохнуть от академии и от всего того, что ей пришлось в ней пережить, включая смуглого золотоглазого мужчину. Ох, как же она ошибалась!
На её теле красовалось множество новых, достаточно грубых шрамов, рассказывающих каждому встречному о не самых простых событиях в жизни. Она прекрасно понимала, что у неё не осталось шансов на дипломатское будущее, ведь с такой внешностью её точно не отправят на официальную миссию. Самый хороший исход для неё – стать преподавателем в академии или тайной шпионкой. Об этой сети она узнала совсем недавно, решив углубиться в тему в начале следующего учебного года. Но о ней было известно так мало, что это больше напоминало нелепый слух.
Уоллес долго отговаривал её от этой затеи, раз за разом приводя аргументы против поездки домой. Он буквально умолял Валисию остаться в академии вместе с ним, но ей нужно было время. Много времени. Слишком насыщенным выдался последний год, а отношения с ним раздирали её изнутри. Чувства, что она испытывала к нему, казались противоестественными – ей нестерпимо хотелось от них избавиться, но от каждой попытки они разгорались лишь сильнее. И это мешало Валисии здраво мыслить. Разум молил о побеге, а сердце каждый раз до боли сжималось, стоило ей думать об этом больше минуты.
Все её мысли крутились вокруг него, даже работа в поле не освобождала голову от блеска золотых глаз. Кожа зудела от недостатка его прикосновений, что-то внутри ныло из-за отсутствия разговоров с ним. Стоило ей потерять концентрацию даже на минуту и слезы начинали подступать к глазам, а мысли начинали вертеться вокруг идеи сбежать посреди ночи из дома и отправиться в академию. Ей это категорически не нравилось. Она никогда не думала, что может так сильно зависеть от мужчины. Раньше, когда Валисия только представляла себе отношения с кем-то – любовь казалась чем-то вроде дополнительного источника силы, а не изощрённым наказанием даже из-за кратковременной разлуки.
Валисия переписывалась с Милой, подруга тоже скучала по Криту, но она даже близко не испытывала подобных чувств. Максимум, что её беспокоило – это тоска. У Валисии же будто не проходила лихорадка, иногда она даже просыпалась посреди ночи в холодном потому, мысленно проклиная себя за отъезд. В последнем письме подруга упрекнула её за то, что она противилась собственной судьбе, ведь они на самом деле рождены, чтобы быть друг с другом. Весь мир мечтал о подобном, когда Валисия всеми силами пыталась противостоять своей истинной цели. Эта связь не поддавалась логике, и она не знала, хочет ли прожить с ней всю жизнь.
Надев плотную коричневую рубаху, брюки и высокие ботинки, Валисия спустилась вниз по старой скрипучей узкой лестнице. Ещё в прошлом году её переселили на чердак, лишив привычной с детства комнаты. Младшие братья подрастали, им нужно требовалось всё больше личного пространства, а её всё равно почти никогда не бывало в доме. Да и, к тому же, ей не светило стать наследницей этого места.
Дом отчаянно нуждался в ремонте, стены давно обшарпались, пол проседал даже под её почти невесомым шагом. Родители могли обновить краску или сменить гниющие половицы, но они решили дождаться её замужества. Они даже не допускали мысли, что она не станет лучшей среди десятков претендентов. Мать постоянно твердила об их великой жертве и вкладе в её будущее, а отец практически каждый вечер задавал ей один и тот же вопрос: «Ты же не собираешься нас подвести?». И что ей оставалось? Только врать с самым честным на свете лицом. Друзья, скорее всего, не поверили бы ей. Но родителей её актёрская игра вполне устраивала.
В нос ударил неприятный запах. Даже армейский паёк, которым они с Уоллесом питались на заброшенной базе, был приятнее. Но разве кто-то тут спрашивал её мнения? Отнюдь. Поэтому ей приходилось есть пшённую кашу с тыквой каждый день, будто в этом мире существовало что-то более гадкое.
Все её родственники – настоящие фанаты тыквы. Мать вышивала тыкву на салфетках и одежде, все теплые жилетки были оранжевыми. Для них это растение заменило Бога. Зачем молиться Чешуйчатому, когда можно помолиться земле под своими ногами? Ведь не эфемерное существо давало им возможность зарабатывать благодаря труду, а то, что кормило их семью уже больше сотни лет. Земля.
На кухне уже собрались братья и родители. В академии её считали ранней пташкой, но они просто не видели остальных родственников Валисии. Вот уж что Уоллес точно не оценил бы в её семье, так это именно их нелюбовь к здоровому сну, что поголовно встречалось среди фермеров в тёплые времена года. Высыпаться разрешалось только зимой.
– Снова встала, как белый человек. Кто работать будет? – сквозь зубы прошипела мать. – Садись, ешь и на поле, сегодня нужно обязательно подкормить нашу драгоценность. Не то вас всех придётся кормить голым пшеном.
Валисия крепко сжала зубы. Острый язык очень хотел ответить, но ссориться с матерью за пару дней до разлуки ей попросту не хотелось. Отец наблюдал за ней исподлобья, он только и делал, что ждал возможности её наказать. Братья ухмылялись, не переставая жевать завтрак. И как она вообще могла испытывать стыд после всего этого? Вернувшись домой, Валисия вдруг обнаружила, что её воспоминания не соответствовали действительности. На самом деле с самого детства она стала жертвой хитрой манипуляции. И поняла это только после самого худшего года в её жизни.
Перед ней оказалась очередная тарелка с самым ненавистным овощем на свете. Лицо неудержимо скривилось, за что она тут же получила пинок под столом. Неуважение к тыкве каралось сильнее всего.
– Быстро сделала лицо попроще, и поблагодарила мать за еду, – строго сказал отец.
Валисия сглотнула агрессию, переполнившую её в одно мгновение. Она посмотрела на родительницу, задравшую подбородок. Ей хотелось сказать очень многое, но благодарности не было в этом списке.
– Благодарю за завтрак, матушка, – выдавила она из себя. – Завтра мой день рождения и я планирую отказаться от еды на сутки. Прошу уважать моё желание. Вы должны знать, насколько это для меня важно. Я делаю так каждый год с тех пор, как научилась разговаривать.
– Из-за твоего дерзкого лица я подумаю над этим. Утром скажу тебе о своём решении, – она хмыкнула, отворачиваясь к плите.
Все силы ушли на самоконтроль. Отец так и ждал очередной оплошности от неё, поэтому Валисия быстро доела кашу, сдерживая рвотные позывы, помыла за всеми посуду и поспешила в поле. Туда, где за ней никто не проследит. Туда, где ей не придётся никем претворяться.
На крыльце она оступилась и выругалась. Половица слишком сильно просела даже под истощавшим телом. Родители, не прекращая показывали всем в округе, на какие ужимки шли ради её образования. Обветшалый дом, старая одежда, скромная еда, будто у них и лишней монетки не завалялось. Но она была. Валисия точно знала, что простой ремонт её семья могла себе позволить. Однако им было важно показать соседям, знакомым и родственникам добровольные страдания. Они собирались всё переделать после её удачного замужества, чтобы помпезно собрать на своей ферме всю округу. Она точно знала, что у матери уже был готов подробный план ремонта дома и даже последующего банкета. Как же они удивятся, когда поймут, что их мечтам не суждено сбыться.
Погода стояла отвратительная. Валисия поёжилась от холода и пошла в сторону сарая, в котором лежала подкормка для растений. Родители считали, что она обязана целыми днями отрабатывать на поле их благословение, а она подчинялась. Да и, к тому же, работа в поле – прекрасная возможность побыть вдалеке от родственников. Это было намного менее унизительным, чем просить Уоллеса заплатить за последний год обучения.
Уоллес. По телу сразу же растеклось тепло, в мыслях появились чарующие блестящие глаза. Валисия тряхнула головой, но наваждение не проходило. Дыхание участилось, сердце застучало, разрываясь от тоски по нему. Она вспомнила о его нежных губах и горячих руках, постоянно норовящих обнять её. Они не виделись целый месяц, и она невероятно соскучилась, пусть и отказывалась в этом признаваться.
Генеральская должность лишила его практически всего свободного времени. После событий в Ниршахе, он постоянно занимался укреплением границ, пропадая на службе сутками. Уоллес умолял её переехать к нему, но она не хотела жить одна в комнате, граничившей с кучей высокомерных драконов. Вместе с подругой она могла хотя бы повеселиться или проговорить с ней до самого утра. А там её ждало только бесконечное одиночество.
Краткие встречи стали яркими и желанными. Но, несмотря на это, Валисия всё равно приняла решение расстаться с ним хотя бы на месяц, стремясь освободиться от его влияния. Однако, у неё ничего не получилось, она продолжала думать о нём. И с каждым днём всё больше и чаще. И всё сильнее злилась на себя за это решение.
– Обо мне мечтаешь? – услышала она мужской голос и вздрогнула, разворачиваясь на каблуках.
В углу стоял молодой человек, в которого она когда-то была влюблена. Чем-то большим их отношения и не назвать. Подростковый интерес, гормоны, запреты… Эти чувства прошли уже очень давно, но он не оставлял надежд, думая, что отстранённость связана с её учебой. Весь последний месяц Валисия старательно избегала его, но он постоянно искал встречи, буквально преследуя свою соседку.
– Шарк, не пугай меня так, – она вздохнула. – Конечно же, о тебе, о ком же ещё.
Подростками они много времени проводили вместе. Все каникулы он тайно прокрадывался на ферму и помогал ей работать. Шарк часто предлагал ей сбежать и пожениться где-то далеко, где их никто и никогда не найдёт, а она всегда отказывалась, боясь подвести родителей. Но теперь у неё была другая, более веская причина для отказа.
– Почему ты избегаешь меня? – он приблизился к ней.
Валисия взяла мешок с подкормкой и поспешила к выходу. Ей совершенно не хотелось подпускать его слишком близко к себе. Последний год сильно изменил её и добавил несколько серьёзных страхов. Нахождение в замкнутом пространстве с малознакомым человеком входило в их список.
– Избегаю? Разве? – она повела бровью. – Не понимаю, о чём ты говоришь.
Шарк схватил её за руку, остановив Валисию на ходу. Касание шершавой от постоянной работы мужской ладони показалось ей омерзительным. Это не то, не то, чего так жаждало её тело и душа. В его глазах плескалось непонимание, а ей не хотелось отвечать на эти бесконечные вопросы. Они проходили один и тот же диалог по кругу последние несколько лет. Очередное доказательство, что её решение приехать домой было ошибкой.
– Сама посуди. Ты тут уже целый месяц, и мы даже ни разу не обнялись. Раньше мы украдкой виделись хотя бы два раза в неделю, а теперь… Ты дёргаешься, если я подхожу к тебе. Думаешь, меня пугают твои изменения? Так вот, знай, что это не так! Для меня ты всё ещё самая прекрасная на свете девушка!
Его лицо исказилось, словно эти слова нанесли ему рану. Ей было жаль соседа, но она ничего ему не обещала. У них не было близости, лишь несколько робких поцелуев и осторожных объятий во времена бушующих гормонов. Она не относилась к этому также серьёзно, как он. Через это проходили все дети, выросшие на фермах, ведь у них, в общем-то, было не так уж много выбора.
Шарк – наследник соседской фермы. Его ждала бесконечная работа в поле до глубокой старости. А также его детей, внуков, и так до бесконечности. Как она ненавидела тыквы, он ненавидел виноград. Его семья славилась чудесным нектаром. Они тщательно хранили секрет производства и даже супруги, не имеющие прямого отношения к семейной ветке, не знали тайны. Она не понимала, почему он продолжал виться за ней спустя столько лет, словно весь мир был для него закрыт. Взрослый мужчина, которому уже давно пора было выбрать себе суженую и принять ферму в управление – по традиции он должен был сделать это ещё год назад, страдал по соседке, с которой просто не мог построить никаких серьёзных отношений.
– Шарк, ты же знаешь, что я не смогу быть с тобой. Зачем вообще всё это продолжать? Мы были детьми, теперь всё иначе, – она освободилась от его руки. – Скоро меня ждёт сложная судьба, я уеду далеко, и буду постоянно перемещаться по миру, мне не до заму… – Валисия осеклась.
Она надеялась, что он пропустил её слова мимо ушей, но для него они были слишком важны, чтобы не обратить на них внимания.
– Как это, тебе не до замужества? – он резко дернул ее за плечо. – Ты ведь учишься для того, чтобы выйти замуж? И давно у нас жёны драконов начали путешествовать по миру?
Валисия прикусила язык от злости. Как она только могла такое сказать вслух? Ведь она даже не была уверена в том, что сможет вырваться из лап академии. Уоллес стал генералом, без его разрешения она ни за что не выедет за границу официально по своим документам. Их договор действовал до следующего лета и ещё неизвестно, чем всё закончится.
– Ты же видел, что случилось с моим лицом, – вдруг нашлась она, вспомнив его слова. – После трагедии в академии, меня перевели на другое направление. Только никому не говори! – взмолилась она. – Это секрет, – Валисия ему подмигнула.
На её глазах лицо Шарка засияло. Губы растянулись в широкой улыбке, глаза расширились от мыслей, которые роились в его беспокойной голове. Она поняла, что не помогла себе этими словами, скорее всего, испортила всё лишь сильнее.
– То есть, тебе теперь не нужно выходить замуж за дракона? – заговорщицки прошептал он.
– Не нужно, но я почти вырвалась в лидеры, чтобы стать кем-то более важным и интересным, поэтому замужество меня и не интересует, – ответила она ему также шёпотом.
– Я понял твой намёк, – он подмигнул по очереди обоими глазами.
Валисия застонала и закатила глаза. Сам Чешуйчатый послал ей новое испытание. Её радовало только то, что буквально через два дня эта пытка закончится. Возвращение в академию на практику было не за горами. Разлука в месяц, а не в три – это всё, на что согласился Уоллес. И теперь она была ему за это благодарна.
– Шарк, у меня много работы, помогать я тебя больше не прошу. Только, пожалуйста, не мешай мне, хорошо? – она с мольбой посмотрела на него.
– Конечно, я оставлю тебя наедине с нашим разговором, чтобы ты хорошенько всё обдумала перед своим днём рождения! – он широко улыбнулся и одним резким движением перемахнул через забор.
Валисия тихо зарычала себе под нос. Шарк помнил, что завтра её день рождения. Значит, он точно собирался её поздравлять, а она так мечтала тихо отсидеться на чердаке «в молитвах», как говорила Валисия своим родителям. На самом же деле она всего лишь организовывала себе возможность побыть в одиночестве хотя бы один день в году. Ни дома, ни в академии, у неё почти никогда не было личного пространства. А ей очень хотелось распоряжаться своей жизнью без поправки на других.
Весь день прошёл в работе. Она даже не прерывалась на обед, ведь тыквенный суп на жирных сливках иногда снился ей в кошмарах. Родители трудились на втором, новом огромном поле. Она не видела их и была этому очень рада. Братья резвились на пруду с соседскими мальчишками. Им разрешили отдохнуть целый месяц от полей, пока сестра гостила дома, чтобы они окрепли и набрались сил, ведь детям это просто необходимо. Ей такого, к слову, никогда не разрешали.
Но Валисия всё равно любила их. Они были противными, капризными подростками, которые не давали ей прохода и следили за каждым шагом, чтобы доложить о проступках родителям. Но иногда по вечерам, когда кто-то из них украдкой обнимал её крепко-крепко, она разом прощала им все выходки. Все когда-то были детьми – это необходимый процесс взросления для каждого человека. И два мальчишки-близнеца с пшеничными волосами не были исключением.
Когда на улице снова стало прохладно, а солнце начало клониться к горизонту, она окатила себя водой из ведра, переоделась в домашнее платье и вернулась в дом. Внутри её встретила напряжённая тишина. Отец не читал книгу, мать не суетилась на кухне, даже братья смирно сидели, глядя на свои коленки, словно произошло нечто ужасное.
– Всё в порядке? – поинтересовалась Валисия, садясь на своё место.
Лицо отца исказилось от ярости, когда он взглянул на неё, мать залилась слезами, и лишь братья продолжали сидеть смирно. Всё это произошло так быстро, словно они только и ждали её появления.
– И ты ещё спрашиваешь?! Ты?! – он подскочил со стула, при этом громко уронив его.
– Что произошло? – Валисия поднялась на ноги, не давая ему возможности давить на неё своим ростом.
Она давно пользовалась этой уловкой. У него не получалось долго кричать на человека, глядя ему прямо в глаза. Совсем другим делом было, когда у него появлялась возможность кричать на кого-то сверху вниз.
– Когда ты собиралась сказать, что подвела нас?! – он взревел, от напряжения у него даже покраснели глаза. – Что тебе срочно надо искать жениха, потому что теперь ты стала старой девой?! – по его лицу заходили желваки.
– Как ты смеешь так разговаривать со мной?! – закричала она, со всей силы стукнув кулаком по столу. – Это моя жизнь, я имею полное право распоряжаться ей так, как захочу!
– Если это не происходит за мой счёт! – его голос стал ещё громче, хотя она даже не подозревала, что это возможно. – Тебя вышвырнули с направления, поставили учиться за ту же неподъёмную для семьи сумму чему-то другому! Тому, что не принесёт выгоды ни тебе, ни твоим братьям, а ты молчишь! Ещё и заявляешься домой со всеми этими шрамами! Теперь понятно, почему ты за весь год ни разу тут не появилась!
Близнецы прижимались друг к другу, они явно боялись даже пошевелиться. Внутри Валисии бушевала ярость, ей хотелось закричать ещё громче, чем он. Несколько лет назад она даже не могла представить себе, что может вот так просто повысить голос на отца. Но в её жизни изменилось слишком многое.
– Прекрати так орать! Ты пугаешь детей! – вдруг зарычала она. – Я взрослая! Да, в моей жизни произошли перемены, но я сама их решу. И уж точно верну вам все деньги! За мою жизнь, воспитание, учёбу. И, уж будь уверен, домой я больше не вернусь. Никогда! – она тяжело дышала, смотря ему прямо в глаза.
Мать зарыдала ещё громче, за что ей прилетела пощёчина. Братья так сильно напряглись, вжимаясь друг в друга, что у неё защемило сердце.
– Прекрати орать! Воспитала не пойми кого, а теперь рыдаешь! – переключился он на более слабого человека. – А ты! Ты! Только попробуй не вернуться. Я даже больше скажу, ты никуда не поедешь! Я не дам ни монеты за этот год. Твоя проблема уже решена, потому что я – твой отец. И несмотря на то, что моя дочь оказалась сплошным разочарованием, я не брошу её в этой позорной ситуации, – он резко выдохнул.
Вены на его лице вздулись, в глазах от напряжения полопались капилляры, он быстро и глубоко дышал. Мать и близнецы же, напротив, замерли практически не дыша.
– Решай проблемы своей семьи, со своими я разберусь сама, – фыркнула она. – Лучше подумай о наследниках. Я ведь девочка, так, расходный материал. Безделушка, которая может принести деньги, если её удачно продать. Правда, с порченным лицом вряд ли удастся продать задорого, – она резко отвела волосы от лица демонстрируя им его впервые за целый месяц так открыто. – Что, не думал, что всё так плохо? – она усмехнулась. – Я верну тебе всё, даже не сомневайся. И решения свои оставь себе.
Она резко развернулась на месте и быстрым шагом залетела на чердак, боясь остановиться. Впервые в жизни она говорила с отцом так грубо, не боясь ему перечить. Учёба подарила ей новую себя, более смелую и открытую. Но и, в то же время, более одинокую. Слёзы душили её, Валисия боялась сделать вдох, так больно ей было. Пусть снаружи она выглядела уверенной, но внутри у неё всё сломалось. Она подперла дверь тумбочкой и нырнула под покрывало прямо в одежде. Без еды ей предстояло провести ещё целые сутки, но это лучше, чем есть родительскую тыкву и записывать в длинный список ещё один долг.
Шум. Снова. Всю ночь Валисия слушала всхлипы матери и братьев где-то внизу. Ей показалось, что за минувшие десять часов никто в этом доме не сомкнул глаз. Она ворочалась с боку на бок, открывала и закрывала окно. В итоге почти всё время Валисия занималась перебором вещей. Свечи светили недостаточно ярко, но, тем не менее, она знала каждую из них наизусть. Этот день должен стать последним в отчем доме, а этой маленькой комнате собралась вся её прошлая жизнь, к которой она уже никогда не вернётся.
Ей было грустно, но она готовилась к этому шагу всю жизнь. Просто Валисия никогда не предполагала, что закончится всё таким образом. Ссора с отцом душила её изнутри, несмотря ни на что, он был её родителем, она уважала и ценила его. Как и мать. Но это требование – принести пользу, потому что кто-то вложил деньги в твоё образование, убивало. Она не собиралась примиряться с ним, но понимала, что попрощаться всё равно придётся.
Большую часть вещей она сложила в мешки на выброс. Там были и подростковые лёгкие платьица, письма от соседа-воздыхателя и родителей, украденный парфюм мамы. Она незаметно забрала его с собой, когда родители впервые отвезли её в академию, Валисии тогда было всего шесть лет. Слишком мало, чтобы так надолго расставаться с родителями. Она знала, что мама догадалась о её поступке, потому что потом ей пришло письмо, где были строчки: «Представляешь, разбила свои любимые духи, совсем новые. Которые мы с тобой купили буквально несколько недель назад. Ты бы слышала, как ругался твой отец. Сказал, что следующий флакон я получу лишь на праздник Перевоплощения. Ну, ничего, я и без духов обойдусь. Всё равно мы практически никогда не выбираемся в город».
Она не чувствовала стыда, ведь этот флакон часто утешал её. Валисия всегда распрыскивала его на подушку, когда аромат выветривался, только так она могла спокойно спать в незнакомом месте. И до сих пор брошенный ребёнок внутри неё цеплялся за эти воспоминания, умоляя пойти к маме, обнять её и попросить за всё прощение. Но у Валисии не было для этого настоящих поводов.
И вот, теперь ей предстоит покинуть своих родных в статусе: «враг». Но терпеть унижение и крик от отца она была больше не намерена. Тошнотворный запах тыквы достиг её даже сквозь закрытую дверь, дом насквозь пропах им. Она распахнула окно и вернулась на кровать, надеясь, что день пройдёт очень быстро.
Ей исполнилось двадцать лет, а жизнь уже пошла под откос. Все убеждения оказались преданы, мечты – растоптаны. Но у неё было ещё очень много времени, чтобы всё это починить.
Ручка задёргалась, на дверь насели. Валисия в ужасе наблюдала, как тумбочка отъезжала в сторону. Кто-то, с другой стороны, прикладывал невероятные усилия, чтобы пробиться к ней.
Первое, что она увидела, когда дверь распахнулась, был вихрь голубых волос. Шикария чуть не упала, когда тумбочка с грохотом опрокинулась. Она ойкнула, хихикнула, зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Подруга положила руки на бока и осмотрелась.
– Н-да, ты тут, примерно, как пленница, – она усмехнулась.
Валисия не верила своим глазам. Шикария жила от неё в нескольких днях пути. От её деревни к академии вела совсем другая, более удобная дорога. Ей пришлось сделать громадный крюк, чтобы попасть сюда именно в этот день. Она подскочила с кровати и бросилась на подругу с объятиями.
Шикария взвизгнула, когда руки сдавили ей рёбра, но тут же обняла именинницу изо всех своих скромных сил. Учёные, в отличие от драконов и дипломатов, не занимались изнурительными физическими тренировками. У них были совершенно другие приоритеты.
– С днём рождения, – сдавленно прошептала она. – Я, к слову, тоже хочу свой следующий отпраздновать, а не отмечать годовщину со дня смерти, – голос перешёл на хрип.
Валисия засмеялась, ослабляя хватку. Она была так счастлива, стоя рядом с близкой подругой, что не могла поверить своим глазам. Ещё несколько дней назад Валисия думала, что день пройдёт просто отвратительно, теперь на это не осталось и шанса.
– Ох, как же ты тут оказалась! Я даже не предполагала, что ты приедешь ко мне! Это лучший подарок, что мне когда-либо дарили! – Валисия вся засияла от счастья.
Все признаки бессонной ночи исчезли. Запах тыквы больше не раздражал. Даже нескончаемый шум снизу не доставлял неудобств. Всё померкло перед фактом того, что в этот день с ней рядом будет любимая подруга.
– Я же обещала тебе, что разработаю удобрение для ваших тыкв. Ты думала, я шутила? Нет! Я умею делать не только что-то смертоносное, уж поверь! Сегодня же продемонстрирую. Ваши тыквы станут настоящими монстрами! – она широко улыбнулась, гордясь собой. – Так что мой тебе подарок – это пара десятков мешков с удобрением. Я угадала? Это именно то, о чём ты мечтала?
Валисия захохотала. Шикария знала, насколько она ненавидела тыквы. И привезла ей то, что сделает их ещё больше и отвратительнее. Конечно же, это значительно увеличит доход её семьи и уже это для неё имело большое значение.
– Мой главный подарок, это то, что ты здесь, – она снова обняла подругу. – Тебе уже предложили кашу с тыквой?
– Да, но я смогла убедить их, что сначала приведу тебя вниз. Правда, они у тебя какие-то злые. Хотя день и праздничный.
– Для них праздником будет день, когда я навсегда уеду отсюда, – выдохнула Валисия. – Иди, поешь с дороги, я подожду тебя тут.
Она попыталась вернуться на кровать, но Шикария схватила её за руки. Глаза подруги округлились от ужаса.
– Только не говори мне, что оставишь меня наедине с тыквой? После всех твоих рассказов о том, какая она мерзкая?! – она поморщилась. – Да и, к тому же, не хочу сказать при твоих родителях ничего лишнего. Я же не знаю, чем ты решила с ними поделиться, а что решила скрыть. Верно?
Валисия скривилась. Ей совершенно не хотелось спускаться вниз, но оставлять подругу наедине с родителями, тоже было не лучшей идеей. Она глубоко вдохнула, досчитала до десяти и смиренно кивнула. Шикария ухмыльнулась, получив подтверждение своей победы, и потянула её вниз.
Открыв дверь, Валисия поняла, что шум отличался от привычного. Она знала, что могли нагрянуть родственники и соседи. В этот день обычно поздравляли родителей, Валисии же доставались только «мудрые» нравоучения. Видимо, благодаря появлению подруги избежать этой пытки у неё не выйдет, но Шикария стоила всего этого.
Родители тихо с кем-то разговаривали. Она слышала низкий смех отца, перешёптывания братьев, суету матери. Будто и не было вечером никакого конфликта, будто никто не кричал друг на друга и не плакал всю ночь. Словно всё в порядке и их дружная семья отмечает важный для всех праздник. Валисия набрала побольше воздуха, боясь состроить при всех неправильное лицо, и открыла дверь на кухню.
Собравшиеся сразу замолчали. Отец отвернулся и уставился на стену, братья широко распахнули глаза, уставившись на неё, мать посмотрела на именинницу, натянув дежурную улыбку. Уоллес испытующе посмотрел на неё исподлобья. Она даже не сразу узнала его, так просто сидевшего среди её родственников.
– Валисия, с днём рождения, – тихо сказала мама.
Братья заёрзали на стульях, отец посмотрел на Уоллеса и улыбнулся.
– Видишь, какая у тебя правильная подруга. До конца учёбы ещё целый год, а она уже строит отношения с драконом. Да ещё с каким! С самим генералом драконьей армии. Не то, что некоторые, – он фыркнул.
– Вообще-то, у меня с ним нет отношений, – резко ответила Шикария, толкая вперёд подругу.
– Да, она права, мы просто друзья, – он кивнул, подтверждая её слова.
Она вздрогнула от одного лишь звука его голоса. Валисия до последнего надеялась, что это всего лишь наваждение, ведь до их встречи оставалось всего несколько дней. Но он явно был тут, в её доме, возле пшённой каши с тыквой, игнорируя взволнованные взгляды младших братьев, отца и матери.
– Они просто друзья! А он прилетел за ней, чтобы привезти к подруге на день рождения. Уж кто-кто, а твоя подруга точно не разочаровала своих родителей.
Уоллес удивлённо посмотрел на её отца. Валисия закатила глаза, она почувствовала, как краска прилила к щекам. Именно таким позорным ей и представлялось их знакомство.
– Вообще-то, я тут как раз из-за вашей дочери, – он нахмурился. – Мне неприятно то, как вы с ней разговариваете, прекратите немедленно, – его брови сошлись на переносице.
Послышался звук разбившейся посуды. Тарелки, которые несла её мама к столу, выпали из дрогнувших рук и разбились вдребезги. Все резко повернулись к ней.
– Вы хотите просить её руки? – с надеждой спросила она.
– Я уже дважды делал ей предложение, но она отказалась, – он покачал головой.
Отец поперхнулся, услышав это. Братья в восторге уставились на Уоллеса, а мать застыла с открытым ртом. Валисия почти зашипела на него, в её планы совершенно не входило всё это. Они даже не поздоровались друг с другом, а он уже успел наговорить лишнего.
– Уж я-то научу уму-разуму. Вы простите нас за то, что так плохо её воспитали, мы обязательно исправимся! – она схватила его за руку.
– Не надо говорить обо мне так, словно меня тут нет, – громко сказала Валисия, скрестив руки на груди. – Мама, я уже говорила с вами на эту тему. Я сама распоряжаюсь своей жизнью. Вы, все, отстаньте от него.
– Могла бы сказать, что за тобой ухаживает генерал! – вскрикнул отец, краснея и поглядывая на часы.
– Ой, что же мы все так неправильно начали, – Шикария обогнула подругу, отталкивая её от стола. – Я же привезла вам невероятные удобрения и мне срочно нужно вам их показать, всем, – она показала на дверь. – Вы будете в восторге, они точно стоят вашего внимания.
Внезапно родные Валисии подчинились. Неловко улыбаясь и кланяясь Уоллесу, они покинули кухню, оставив их наедине. Шикария замыкала процессию, не давая им развернуться и помешать разговору. Ещё никогда в жизни она не видела, чтобы они действовали так слаженно. Как только это произошло, он, не задержавшись ни на секунду, подскочил к ней, но Валисия упёрлась рукой ему в грудь, не подпуская ближе.
