Kitobni o'qish: «Череп на флаге», sahifa 2

Глава 2
Форт-Джордж

Остров Генриетта, затерявшийся у берегов Западной Африки, с высоты птичьего полета напоминал изумрудную брошь в густо-синей оправе океана. С севера на юг его пересекала горная гряда с острыми зубцами вершин, изрезанная живописными долинами. Здесь произрастали сосны, акации, пальмы и бананы, а также высокие, почти с человеческий рост, травы.

Северный берег Генриетты, обрывистый и изломанный, изобиловал скалами и утесами разной высоты, цепью выступавшими из синевы вод. Из-за брызг над ними образовалась дымка, в которой ясными солнечными днями сверкала радуга.

Единственная бухта, удобная для стоянки кораблей, находилась на юго-восточной стороне острова. Ее окружала узкая кайма ослепительно белого кораллового песка. Густые заросли спускались тут к самому морю, вплетая в его запахи ароматы леса.

Небольшая извилистая речушка, впадавшая в бухту, орошала низину, занятую огородами и садами. Здесь с раннего утра работали женщины и дети из крохотной деревушки, притаившейся на краю лесного массива. Недалеко от устья реки, с левой стороны, высилась красно-рыжая гора, на вершине которой стояла крепость, построенная португальцами еще в середине XVI века. Занимаясь охотой на рабов, португальцы сначала позаботились о сокращении местного населения до нескольких десятков семей, а затем начали привозить африканцев с материка. К началу XVII века остров превратился в крупный перевалочный пункт, откуда корабли с «живым товаром» уходили в Бразилию и Вест-Индию.

На смену португальцам пришли голландцы, выступавшие от имени Нидерландской Вест-Индской компании¹², а в конце XVII века их сменили французы. Последние хозяйничали на Генриетте до начала войны за Испанское наследство¹³; в 1703 году английская эскадра высадила на острове десант, который штурмовал крепость и водрузил над ней флаг св. Георга¹⁴. По Утрехтскому миру¹⁵ Франция отказалась от притязаний на Генриетту, признав ее английским владением, и на острове обосновались агенты Королевской Африканской компании. Крепость, возвышавшаяся над бухтой, была переименована в Форт-Джордж – то ли в честь св. Георга, то ли в честь нового английского короля из Ганноверской династии.

Форт-Джордж имел четыре бастиона и батареи, на которых были установлены 24-фунтовые и 18-фунтовые пушки. За кирпичными стенами замка находились жилые помещения для агента компании, факторов¹⁶, писарей, ремесленников и солдат, два больших резервуара с пресной водой, склады и амбары, ромовые подвалы, мастерские, бараки для рабов и часовня, возле которой под тенью огромных деревьев теснились могилы европейцев.

Гарнизон форта насчитывал тридцать шесть человек, включая губернатора и подчиненных ему офицеров. Кроме того, губернатору, как агенту компании, ассистировали два купца, три фактора, несколько писарей, капеллан¹⁷, таможенный досмотрщик, бухгалтер, главный повар и хирург.

Отдельную категорию населения форта составляли ремесленники, законтрактованные компанией. Среди них были плотники, кузнецы, каменщики, бочары, оружейные мастера, гончары и портные, находившиеся под присмотром фактора компании.

Однажды воскресным утром, когда капеллан форта готовился к отправлению службы, в бухте появился вооруженный корабль под английским флагом; он салютовал крепости бортовыми орудиями, и крепость также ответила ему.

Лейтенант Джон Мэтьюз, исполнявший обязанности коменданта Форт-Джорджа, спустился по винтовой лестнице с дозорной башни в караульное помещение, откуда, склонив голову набок и поддерживая рукой длинную шпагу, прошел узким гулким коридором к апартаментам губернатора. Часовой, поправив сдвинувшуюся на лоб треуголку, подтянулся и молча пропустил лейтенанта в кабинет сэра Генри.

Сэр Генри Моррис, уроженец Суффолка, был невысокого роста, телосложения грузного и плотного. На его круглом гладко выбритом лице морщинились подслеповатые зелено-карие глаза; внушительный нос с горбинкой торчал, будто клюв ястреба, над тонкими упрямыми губами. Вставал он всегда рано, стараясь покончить с делами до того, как беспощадный тропический зной вытеснит из отяжелевшей головы все мысли, кроме мечты об отдыхе у прохладного источника.

Когда лейтенант Мэтьюз вошел в кабинет, губернатор стоял у окна, закрытого прозрачной занавеской из муслина¹⁸. На его рабочем столе лежали бухгалтерские книги и тетрадь писчей бумаги; рядом стоял письменный прибор. Из вазы, установленной между моделью парусника и глобусом, торчала тростниковая трубка, при помощи которой сэр Генри пил терпкий переброженный сок, извлекавшийся туземцами из ствола масличной пальмы.

– Мое почтение вашему превосходительству, – промолвил лейтенант глухим голосом.

– Что за корабль? – спросил губернатор, отворачиваясь от окна.

– «Провиденс», сэр.

– Отлично! Отправьте на берег караул, надо встретить капитана с почестями.

– Да, сэр.

Лейтенант сделал попытку выйти из кабинета, но сэр Генри жестом остановил его.

– Постойте, Мэтьюз… Когда проверите бумаги капитана, приведите его сюда. Я хочу поговорить с ним.

– Да, сэр.

Лейтенант ушел, а сэр Генри, сев за стол, дважды позвонил в колокольчик.

В стене, на которой был изображен морской бой и висели рапиры, открылась едва заметная дверь, и в кабинет вбежал негритенок лет двенадцати. На нем были короткие штаны в сине-белую полоску, красные чулки и стоптанные башмаки с медными застежками.

– Слушаю, хозяин, – почтительно кланяясь, пролепетал он.

– Патрик, мисс Моррис уже встала?

– Да, хозяин.

– Чем она занята?

– Толстая Бетти заплетает ей волосы, хозяин.

– Передай, что я жду ее.

– Слушаюсь, хозяин.

Поклонившись, негритенок бесшумно исчез. Сэр Генри с задумчивым видом сунул в рот конец тростниковой трубки, сделал несколько глотков, потом окликнул часового и велел ему позвать Джозефа Крейтона и Сэмюэла Пула, купцов компании. Когда они вошли, губернатор приветствовал их и, усадив в плетеные кресла, стоявшие возле окна, сказал:

– Джентльмены, как вам известно, мой брат обещал прислать сюда корабль «Провиденс» с важными известиями из Лондона. Кажется, Бог вознаградил нас за долготерпение. Корабль прибыл. Надеюсь, вы поддержите мое намерение просить капитана «Провиденса» задержатся у наших берегов хотя бы на месяц. Скоро из Кост-Касла должны прийти суда с большой партией рабов. А на море снова неспокойно. Пираты из Америки, опустошив Вест-Индию, теперь стаями устремляются через Атлантику в нашу сторону, и если мы не получим в свое распоряжение хотя бы одно патрульное судно, от нашей торговли вскоре ничего не останется, кроме убытков.

– Вот именно, сэр, – скорчил гримасу мистер Крейтон.

– Мы дадим понять капитану «Провиденса», что за свою службу он получит хорошее вознаграждение, – сказал мистер Пул, обмахиваясь платком. – Думаю, он не откажется от лишней горсти золотых монет и поможет нам.

В этот момент послышалось легкое шуршание платья, и присутствующие повернули головы в сторону дверного проема. Из него выпорхнула изящная девушка. Это была Кэрол Моррис – единственная, а посему бесконечно любимая и обожаемая дочь губернатора Форт-Джорджа. Мать ее, женщина хрупкая и болезненная, умерла на Ямайке от тропической лихорадки, когда Кэрол исполнилось восемь лет. С тех пор отец никогда не расставался с дочерью и, куда бы ни забрасывала его судьба – в Виргинию или на Барбадос, в Гамбию или на остров Генриетты, – всегда брал ее с собой.

Кэрол шел двадцатый год, но на вид никто не давал ей больше семнадцати. Отец утверждал, что она как две капли воды походила на свою мать: у нее были длинные темные волосы, зеленовато-карие глаза, чуть вздернутый нос и небольшие алые губы, часто озарявшие лицо озорной улыбкой. Длинная белая шея и нежный подбородок девушки уже не первый год дразнили и сводили с ума мужчин колониального общества, однако сэр Генри не спешил расставаться со своим сокровищем. Ему хотелось сначала сколотить в Африке «приличный капиталец», а потом уж перебраться в Лондон и выдать Кэрол замуж за какого-нибудь аристократа. «У красивых женщин должны быть богатые и знатные мужья, – любил говаривать он, – а прочие пусть довольствуются богатым воображением…»

Пожелав отцу и купцам компании доброго утра, мисс Моррис тут же поинтересовалась, что за корабль стал на якорь посреди бухты.

– Это «Провиденс», судно компании, – ответил сэр Генри, приглашая дочь подойти к окну. – Его капитан должен привезти нам важные известия из Пойнт-Гэлли.

– От дяди Уильяма?

– Да.

– А когда придет корабль из Лондона, о котором вы рассказывали?

– М-м… надеюсь, мы узнаем об этом в ближайшее время.

Вернувшись к столу, сэр Генри снова дважды позвонил в колокольчик, и когда Патрик вбежал в кабинет, велел ему принести еще три кресла и опахало.

Тем временем лейтенант Мэтьюз, сопровождаемый таможенным досмотрщиком Лэнгфордом, сержантом Блэкстоном и дюжиной солдат почетного караула, встретил капитана «Провиденса» и двух его офицеров, высадившихся из причалившей шлюпки. Покончив с формальностями, он оставил на берегу Лэнгфорда и четырех солдат, а гостям предложил пройти вместе с ним в крепость. Сержант и солдаты сопровождали лейтенанта Мэтьюза и трех моряков с «Провиденса» до караульного помещения, откуда последние были проведены Мэтьюзом в кабинет губернатора.

– Ваше превосходительство, джентльмены, мисс Моррис, – отчеканил лейтенант, – разрешите представить вам гостей Форт-Джорджа: капитан Мерш… лейтенант Райт… хирург…э-э…

– Бенджамин Скотт, – подсказал Мэтьюзу лекарь с «Провиденса».

– Чрезвычайно приятно встретить соотечественников в этой богом забытой дыре, – добродушно промолвил сэр Генри, любуясь коренастой фигурой и новеньким мундиром капитана «Провиденса». – Знакомьтесь, джентльмены: мистер Крейтон, мистер Пул, моя дочь мисс Моррис.

– Клянусь честью, сэр, – пробормотал капитан «Провиденса», обращаясь к губернатору, – то описание внешности мисс Моррис, которое дал мне сэр Уильям перед нашим отплытием, не содержало и сотой доли того очарования, которым в действительности обладает ваша дочь.

Польщенный столь высокой оценкой природных достоинств Кэрол, сэр Генри не обратил внимания на то, как вытаращили глаза лейтенант Райт и хирург Скотт, явно не ожидавшие услышать столь напыщенную тираду из льстивых уст капитана; не заметил он и того, как покрылись густым стыдливым румянцем щеки его дочери. Между тем капитан «Провиденса» продолжал:

– Я был счастлив, когда взялся выполнить поручение вашего брата, сэр, но только теперь, познакомившись с вами и вашей дочерью, я понял, что значит быть по-настоящему счастливым.

С трудом подавив улыбку, сэр Генри жестом указал гостям на стоявшие полукругом кресла и промолвил:

– Прошу садиться, джентльмены… Хотя я и не имел удовольствия быть лично знакомым с вами, капитан Мерш, – кивнул он голубоглазому геркулесу, – тем не менее, я слышал о вас как о человеке бесстрашном и достойном уважения. Не вы ли в прошлом году подверглись нападению французских корсаров у берегов Мартиники?

Капитан, прикусив верхнюю губу, посмотрел на лейтенанта Мэтьюза, потом на сидевших у окна купцов и, растягивая слова, ответил:

– Нет, сэр…У берегов Мартиники был атакован компанейский шлюп «Мэри Энн», капитан – Сэмюэл О’Рейли. А я в это время болтался на рейде Плимута.

– Да? – Губернатор пожал плечами, и вид у него был такой, словно он при свидетелях поцеловал негритянку. – Может быть… Информация, которая поступает к нам, не отличается оперативностью и, к сожалению, довольно противоречива.

– Надеюсь, сэр, на этот раз ваш брат прислал вам более выверенные известия.

Капитан «Провиденса» подал знак лейтенанту Райту, и тот, ловко развязав кожаный мешок, извлек из него шкатулку с вензелем сэра Уильяма Морриса.

– Вот тот груз, который мы должны были доставить вашему превосходительству, – улыбнулся Билли Брэдли.

Думаю, что читатель уже догадался, что именно он, Брэдли, скрывался под именем покойного капитана Мерша.

Питер Хилтон, назвавшийся «лейтенантом Райтом», поставил шкатулку на письменный стол.

– Да, это шкатулка сэра Уильяма. – Лицо губернатора прояснилось, и он погладил крышку ладонью. – Узнаешь ее, Кэрол?

– Да, отец.

Сэр Генри придвинулся ближе к столу, открыл шкатулку и извлек из нее один открытый и три запечатанных конверта. Внимательно осмотрев сургучные печати, он взглянул исподлобья на Брэдли.

Последний склонил голову набок.

– Что-нибудь не так, сэр?

– Вы знаете, о чем идет речь в этих письмах?

– Лишь в общих чертах, сэр. Перед отплытием сэр Уильям счел необходимым поставить меня в известность относительно их содержания. Здесь должна быть копия грамоты Королевской Африканской компании, которая продлевает ваши полномочия, копия королевского «Акта о помиловании», обещающего амнистию пиратам, которые добровольно откажутся от своего грязного ремесла, паспорт на мое имя и, наконец, послание частного порядка.

– Хорошо, капитан. – Сэр Генри сунул письма в шкатулку и захлопнул крышку. – Благодарю вас.

Было ясно, что губернатор решил отложить просмотр полученной корреспонденции до более подходящего момента. Расспросив гостей об обстановке на Принцессе и в окрестных водах, а также о вооружении «Провиденса», он предложил капитану Мершу задержаться на Генриетте до прихода невольничьих судов из Кост-Касла, на что получил немедленное согласие.

– Я имею предписание сэра Уильяма забрать в Форт-Джордже рабов для доставки их на Барбадос, – сказал пират, разминая извлеченный из кармана кусочек воска – просто, чтобы чем-то занять руки. – Следовательно, мне все равно придется ждать, пока с материка привезут свежую партию «черной кости».

Беседа продлилась еще около получаса, после чего гостеприимный хозяин крепости вызвал главного повара и велел приготовить самые изысканные блюда – он хотел угостить офицеров с «Провиденса» так, как это мог сделать лишь очень знатный и очень богатый господин.

– Отличная идея, сэр! – воскликнул Брэдли. – Со своей стороны хочу предложить вашему превосходительству великолепный бишоп. Клянусь, такого вина вы еще не пробовали!

– И много его у вас, капитан?

– К сожалению, нет, сэр. Но все же достаточно, чтобы вы могли оценить его тонкий аромат и вкус.

– Посмотрим, – усмехнулся сэр Генри.

Предвидя, что их скорое возвращение на корабль может вызвать подозрения у губернатора и обитателей крепости, Брэдли велел Хилтону и Янгу остаться в Форт-Джордже, а сам, прихватив с собой таможенного досмотрщика и двух солдат, отправился на борт «Королевского охотника». Естественно, старое название фрегата было временно уничтожено пиратами и на его месте теперь красовалось новое – «Провиденс».

Когда Лэнгфорд и солдаты очутились на палубе фрегата, капитан любезно пригласил всю троицу к себе в каюту. Там, согласно заранее разработанному плану операции, уже находились Дик Тейлор и Чарлз Эванс – оба в мундирах английских военных моряков. Не успели визитеры с берега как следует разглядеть их, как в каюту с треском ввалились еще несколько дюжих парней. В руках у них были кинжалы и сабли.

– Что…что все это значит? – возмутился таможенный досмотрщик, никак не ожидавший подобного поворота событий. – Капитан Мерш, кто эти люди? Почему вы…

– Попридержи язык! – процедил квартирмейстер, сверкнув серыми ледышками глаз. Потом перевел вопросительный взгляд с Лэнгфорда на капитана. – Кто это, Билли?

– Таможня, – ответил Брэдли.

По его знаку матросы набросились на перепуганных гостей, без труда обезоружили их и, связав им руки, вопросительно уставились на «лордов».

– Оставьте нас ненадолго, – распорядился капитан. – И передайте остальным, что через час я сообщу им, каким образом мы возьмем Форт-Джордж.

Матросы вышли, и Брэдли, вызвав в каюту боцмана, вкратце рассказал своим помощникам о беседе с губернатором и о внутренних помещениях крепости, которые ему, хотя и бегло, удалось осмотреть. Затем были допрошены мистер Лэнгфорд и солдаты. Последние, опасаясь за свои жизни, не стали ничего скрывать и дополнили рассказ пиратского вожака многими существенными подробностями, после чего помогли ему набросать на листе бумаги план Форт-Джорджа.

– Растолкуй, в чем состоит твой замысел? – нетерпеливо поинтересовался Дик Тейлор, когда пленных отвели в трюм. – Ты хочешь высадить ребят на берег и взять эту цитадель штурмом?

– С нашими силами эту крепость штурмом не взять, – ответил Брэдли. – Будь у нас вдвое больше людей, то и тогда попытку штурмовать Форт-Джордж с моря я счел бы сумасшествием.

– Что же ты намерен предпринять? – заерзал на стуле квартирмейстер.

– Я намерен пообедать с губернатором.

«Лорды» недоуменно переглянулись.

Одарив сбитых с толку компаньонов белозубой улыбкой, капитан посвятил их в детали своего хитроумного замысла.

– Как только вы увидите, что флаг в крепости спущен, знайте – губернатор у меня в руках! – сказал он в заключении. – В этом случае немедленно вышлите ко мне еще два десятка людей!

– А что будет, если караул забаррикадирует входные двери? – спросил Бен Хэлси. – Их ведь тогда и пушкой не прошибешь.

– Когда я пойду к губернатору, команда шлюпки останется в караульном помещении и займет солдат разговорами, а потом, услышав условный сигнал, разоружит их и будет ждать подкреплений с судна.

– Что ж, положимся на удачу, – буркнул квартирмейстер, поднимаясь из-за стола.

Другие «лорды» тоже поднялись.

– Бен, – окликнул Брэдли боцмана, – собери команду на нижней палубе – самое время ознакомить всех с предстоящей кампанией.

Глава 3
Брэдли требует выкуп

Обед еще не был готов, когда Билл Брэдли вернулся в крепость в сопровождении нескольких матросов, тащивших корзины с вином. Проходя через караульное помещение, он велел своим людям оставить изнывающим от скуки сержанту и солдатам несколько бутылок бишопа.

– Пусть веселая пирушка, которая намечается в этой крепости, не обойдет стороной и вас! – весело воскликнул он, обращаясь к караулу, и эта щедрость, проявленная Брэдли, сразу же расположила к нему рядовых стражей Форт-Джорджа.

Лейтенант Мэтьюз, встретив гостей в коридоре, тут же отправил матросов на кухню, а сам вместе с капитаном прошел в апартаменты сэра Генри.

– Рад снова видеть ваше превосходительство! – бодро отчеканил Брэдли, скользнув цепким взглядом по пустующим креслам. – А где… где же очаровательная мисс Моррис? И куда подевались уважаемые господа коммерсанты, обещавшие выпить с нами за здоровье Его Величества?

– Не волнуйтесь, капитан, с минуты на минуту они будут здесь, – ответил сэр Генри. – Между прочим, ваши офицеры изъявили желание посетить нашу часовню, и мисс Моррис взялась быть их провожатой.

– Мои офицеры – люди набожные, сэр. Иногда мне кажется, что они чуток ошиблись в выборе ремесла: им на роду было написано стать священниками, а они избрали беспокойную профессию морских бродяг.

– Если бы не их профессия, капитан, я бы не смог сегодня получить те добрые известия, которые вы доставили с острова Принцессы.

– Вы имеете в виду копию грамоты Королевской Африканской компании, продлевающей ваши полномочия, сэр?

– Не только. – Сэр Генри повернулся к письменному столу и кивнул на шкатулку. – Этот ящичек – своеобразная семейная реликвия, талисман, оберегающий род Моррисов от несчастий и приносящий нам удачу в делах. Обычно он хранится у моего старшего брата, но когда ему требуется передать мне какую-нибудь важную весть, шкатулка на время переходит в мои руки.

– А что будет, если она попадет в чужие руки, сэр? Не перейдет ли удача, до этого сопутствовавшая ее прежнему владельцу, к новому лицу?

– Нет. Шкатулка заговорена. И любой чужак, который попытается использовать ее в своих интересах, неизбежно потерпит фиаско. А если он, к тому же, начнет действовать во вред нашему роду, его настигнет смерть.

«Как страшно», – подумал про себя пират, а вслух пробормотал:

– Что ж, я счастлив, что сумел сохранить ее и передать в ваши руки, сэр.

Из разговора с губернатором капитан понял, что секретное письмо сэром Генри прочитано, и он является пока единственным человеком в Форт-Джордже, посвященным в тайну этого письма. Чтобы узнать ее, нужно было стать хозяином крепости.

– Ваше превосходительство, – обратился до этого молчавший лейтенант Мэтьюз к губернатору, – разрешите задать капитану Мершу один вопрос?

– Пожалуйста, лейтенант.

– Сэр, почему мои солдаты и мистер Лэнгфорд не вернулись вместе с вами, а остались на борту «Провиденса»? Вы привезли с собой какой-то груз, подлежащий таможенному досмотру?

– Господин лейтенант, я привез лишь то, что указано в бумагах, с которыми вы имели возможность ознакомиться, – заявил капитан, и тон его на этот раз был не очень любезным. – Относительно мистера Лэнгфорда могу сказать лишь одно: среди моих людей оказался его школьный товарищ, с которым он решил пропустить стаканчик бренди. Впрочем, нетрудно догадаться, что одним стаканчиком дело не ограничится.

– Странно, – комендант Форт-Джорджа не сводил с пирата проницательных глаз, – очень странно, капитан Мерш…

– Что же тут странного, лейтенант Мэтьюз? – вызывающе спросил Брэдли. – Разве вы сами никогда не учились в школе?

– Прекратите, джентльмены! – вмешался в диалог сэр Генри. – Не хватало еще, чтобы вы перебранились! Лейтенант Мэтьюз, как понимать ваши слова и ваш тон?

– Прошу прощения, ваше превосходительство, – поклонился комендант Форт-Джорджа, – однако всем известно, что мистер Лэнгфорд не пьет ничего крепче козьего молока.

– Да, это так, – подтвердил сэр Генри, с недоумением переводя взгляд на Билли Брэдли.

– Но это не значит, что его школьный товарищ тоже ограничивает себя в выборе напитков, – с иронией заметил пират. – Кроме того, надо учесть, что с мистером Лэнгфордом прибыли двое солдат, назвать которых трезвенниками значило бы нанести им смертельную обиду.

Неизвестно, чем бы закончился этот рискованный для Брэдли разговор с губернатором и комендантом Форт-Джорджа, если бы в комнату не вошли мисс Моррис и сопровождавшие ее оборотни с пиратского фрегата. Сдержано кивнув капитану, девушка устремилась к отцу.

– Папа! – воскликнула она. – Стол уже накрыт, и мы…

То, что произошло в следующее мгновение, оказалось полнейшей неожиданностью не только для нее, сэра Генри и лейтенанта, но и для сообщников Брэдли. Выхватив пистолет, капитан сделал шаг по направлению к Кэрол, схватил ее за руку и ткнул пистолетное дуло ей под ребра.

– Всем стоять! – приказал он, бросая быстрые взгляды то на губернатора, то на Мэтьюза. – Ни звука! Если мои команды будут выполняться точно и без проволочек, никто не пострадает… Ах, черт!

Теперь полной неожиданностью для всех, в том числе и для Брэдли, стал обморок Кэрол. Девушка не произнесла ни слова, но краска сошла с ее лица, ноги подкосились, и если бы капитан не держал ее за руку, она непременно упала бы.

– Пол, это уже по твоей части, – с досадой произнес Брэдли, поворачиваясь к корабельному лекарю.

Подобная оплошность едва не стоила ему жизни. Воспользовавшись ею, лейтенант Мэтьюз молниеносно обнажил шпагу, сделал выпад и вонзил острие клинка в левое предплечье пиратского вожака. Брэдли вскрикнул – ни то от боли, ни то от изумления – и, отпрянув к столу, хотел было пустить в ход свой пистолет, однако Хилтон опередил его. Нож, извлеченный им из-за голенища ботфорта, мелькнул холодной искрой и угодил Мэтьюзу в горло.

– Боже, – в ужасе забормотал сэр Генри, – спаси и сохрани…

Комендант Форт-Джорджа свалился на пол у ног Брэдли. Переступив через бездыханное тело, капитан бросился к окну, но в этот момент в кабинет вбежал часовой, дежуривший за дверью.

– Бросай оружие! – крикнул солдату Хилтон, целясь ему в голову из пистолета.

Часовой тут же повиновался.

– Руки за голову! – скомандовал ему штурман. – Лицом к стене! Так стоять!

Несмотря на полученную рану, Брэдли не вышел из игры: как никто другой он понимал, что только строгое следование плану и быстрота действий могут гарантировать пиратам успех в этом деле. Сорвав с окна занавеску, он высунулся наружу и выстрелил в воздух. По этому сигналу матросы из шлюпки, болтавшие с солдатами в караулке, заняли позицию между своими беспечными собеседниками и полками с оружием. Увидев нацеленные на них пистолеты, сержант и его подчиненные капитулировали без всяких предварительных условий.

Пока лекарь возился с мисс Моррис, приводя ее в чувство, Брэдли отправил штурмана на башню спустить флаг, а сам, на ходу перевязывая рану, возобновил прерванный разговор с губернатором.

– Сэр, довольно причитать и взывать к силам небесным! Ваша дочь жива и невредима, и, даю слово, таковой она останется, если вы примите наши условия.

– Да, да, я готов на все, – пролепетал сэр Генри, заикаясь, – только… только ради всего святого… заклинаю вас, пощадите мою девочку. Я отдам вам все, чем владею, возьмите мою жизнь, но только не Кэрол!

– Отныне вы, ваша дочь и все обитатели крепости становятся нашими заложниками, – заявил Брэдли. – Если требования, которые мы выдвинем, будут удовлетворены, всем вам сохранят жизнь и вернут свободу.

– Но можно ли верить вам, капитан Мерш? После того, как вы…

– Во-первых, – оборвал губернатора пират, – я не капитан Мерш, а командир пиратского судна «Королевский охотник» Уильям Брэдли. Капитан Мерш, к моему глубочайшему сожалению, погиб… Во-вторых, в нашей компании, в отличие от вашей, слово человека не подвергают сомнению.

– Девчонка приходит в себя, – сообщил Пол Янг, обернувшись к капитану.

– Боже, капитан Бродели…

– Брэдли, – нахмурившись, поправил сэра Генри пиратский вожак.

– Простите, капитан Брэдли… Можно мне подойти к ней?

– Конечно, что за вопрос.

Губернатор, не скрывая волнения, устремился к дочери и заключил ее в объятия.

– Слава тебе, Господи, моя девочка пришла в себя.

Недоуменно озираясь по сторонам, Кэрол едва слышно прошептала:

– Отец, что произошло?

– Успокойся, милая, успокойся, я с тобой, и нам пока ничто не угрожает.

Взгляд мисс Моррис застыл на вишневой луже крови, образовавшейся возле головы поверженного лейтенанта Мэтьюза.

– Мисс Моррис, – к креслу, в котором полулежала губернаторская дочь, приблизился Билли Брэдли, – ставлю вас в известность, что вы, ваш отец и все население Форт-Джорджа отныне мои пленники.

– Кто вы, сударь?

– Капитан Брэдли, командир пиратского корабля.

– Командир бандитов? – еле шевеля губами, уточнила Кэрол.

В ее потемневших глазах капитан «Королевского охотника» увидел не только страх, но и глубочайшее презрение, способное вогнать в краску стыда даже самого прожженного негодяя. Однако цвет лица Брэдли не изменился.

– Осторожней, родная, – сэр Генри закрыл ладонью рот дочери. – Не надо раздражать этих людей.

Брэдли насупился и облизал губы, обдумывая, что сказать.

– Я не в обиде на вашу крошку, – наконец промолвил он. – Она слишком прелестна, чтобы на нее можно было обижаться. Впрочем, к делу… Мистер Моррис, сейчас на берег высадится моя команда. Во избежание кровопролития вам нужно немедленно приказать своим людям сложить оружие. Затем пусть все соберутся на плацу. Еще раз повторяю: мы никого не тронем, всем обитателям Форт-Джорджа, проявившим лояльность, будет дарована жизнь, а после уплаты контрибуции – свобода.

– У меня нет выбора… Я подчиняюсь вашим требованиям, – с трудом выдавил из себя сэр Генри.

В апартаменты губернатора заглянул потный запыхавшийся матрос.

– Сэр, солдаты караула разоружены, – доложил он капитану. – Хьюз, Бэрри и Фурбэн затолкали их в подвал и обрабатывают, склоняя на нашу сторону. Сержант говорит, что в казарме находится около двух дюжин солдат во главе с капралом, и он не уверен, захотят ли они выбросить белый флаг.

– А как вы думаете? – спросил Брэдли у губернатора.

– Если я прикажу им сложить оружие, они не посмеют ослушаться, – заверил капитана сэр Генри.

– Тогда не будем медлить! – воскликнул Брэдли. – Ваше превосходительство, мисс Моррис, вы пойдете вместе со мной и этим матросом. Пол, останься и дождись Питера. Когда подоспеет подкрепление с судна, расставьте караулы и уберите отсюда труп.

– Сделаем, – кивнул лекарь, с невозмутимым видом поигрывая двумя пистолетами.

Как и следовало ожидать, неожиданный захват пиратами губернатора Морриса, его дочери и солдат караула поразил обитателей Форт-Джорджа как гром средь ясного неба. Первым пришел в себя и обрел способность действовать гарнизон крепости. Убедившись, что ему не грозит перспектива быть вырезанным, он охотно выполнил приказ губернатора и сложил оружие. Купцы, факторы, бухгалтер, главный повар, писари, капеллан, ремесленники, слуги и рабы тоже подчинились новым хозяевам: одни, кому было что терять, – без особого энтузиазма, движимые только чувством страха; другие, получавшие на службе у компании смехотворное жалование или только пропитание, – едва ли не с радостью.

В этот же день четырнадцать солдат, один плотник, один бочар и два оружейных мастера, прельщенные блеском золота и опьяненные дармовым ромом, поддались на уговоры морских разбойников и согласились вступить в шайку капитана Брэдли. Квартирмейстер, собрав их под навесом из пальмовых листьев, поведал им о законах пиратского братства, а также сообщил о внутреннем распорядке.

– Капитан Брэдли и я, квартирмейстер Дик Тейлор, являемся командирами на судне, – изрек он с важным видом. – Команда избрала нас на общем собрании, и только команда может сместить нас с занимаемых должностей. Штурман Пит Хилтон, боцман Бен Хэлси, бомбардир Чарли Эванс и доктор Пол Янг являются младшими командирами; они, наряду с капитаном и квартирмейстером, в шутку именуются «лордами». Капитан управляет кораблем, а во время проведения боевых операций обладает неограниченной властью. В обычных же условиях экипажем командую я: присматриваю за поведением людей, ведаю провиантом, храню и раздаю добычу, выступаю инициатором созыва собраний, контролирую решения капитана, заведую проведением дуэлей и наказанием виновных.

– Простите сэр, – перебил Тейлора один из рекрутов, – кто и за какие проступки может быть объявлен виновным в вашей компании?

– Всякий, кто нарушит наши правила, составленные с общего согласия, – ответил квартирмейстер. – Преступивший законы нашего братства подвергается суду присяжных в составе двенадцати человек. Половину присяжных обвиняемый имеет право выбрать сам.

– Мы тоже должны будем подписаться под этими правилами? – поинтересовался еще один новобранец.

– Обязательно. Более того, вы дадите клятву соблюдать наши законы, положив два пальца на Библию.

– А как тут на счет жратвы, сэр? – пропищал бабьим голосом самый тощий из рекрутов.

Квартирмейстер подождал, пока стихнет смех окружающих, и ответил добродушно-иронически:

– Жрать будете, кому сколько влезет. Пока на судне имеется достаточный запас продуктов, ограничений на пользование ими нет. Все, от капитана до юнги, обладают равными правами на провизию. Но если запасы истощаются, я беру выдачу провианта под свой контроль и выделяю каждому строго нормированную порцию.