Kitobni o'qish: «СССР. Таймырская Геофизическая Экспедиция»

Инглиизм – это славянское учение, заимствованное от Первопредков славяно-арийской расы, которое рассматривает окружающий мир как совокупную множественность энергий, векторально распределённых во времени и пространстве. Источником которых является первородная Инглия. Поэтому рода античных Славян, изучавшие её многопроявленные энергии, стали называться Инглянами. Вот почему впоследствии генетически обусловленное инглиистическое мировосприятие Русского этноса Славян позволило Д. И. Менделееву догадаться о том, что в природе существует нулевой химический элемент, а Советским теоретикам смоделировать идеологию Научного коммунизма.

От автора

Дорогие читатели!

Книга северных рассказов была задумана моим отцом, Тарасовым Анатолием Николаевичем (1939–2012), ещё в 1960-х годах, но реализована не была. Поэтому черновики Анатолия Николаевича вошли в настоящий Сборник Советских Северных Рассказов Таймырской Геофизической Экспедиции («СССР ТГЭ»), который я издал в 2019 году. Таким образом, я завершил давнее отцовское начинание.

Особую благодарность я выражаю Татьяне Владимировне Балдиной (Кочневой), бывшей работнице Таймырской Геофизической Экспедиции, за предоставленную возможность работы с фотоархивом, иллюстрирующим деятельность Таймырской экспедиции в 1964–1991 годах, который насчитывает 275 фотографий.

Благодаря систематизированным запискам моего отца и фотографиям из фотоархива Татьяны Балдиной читатель сможет составить достоверное представление о деятельности Таймырской Геофизической Экспедиции. В том числе узнать об интересных случаях на рыбалке и охоте в хрущевские и брежневские времена.

Вместе с Анатолием читатель сможет посочувствовать героям книги в связи с выпавшими на их долю испытаниями, а также посмеяться над курьезными случаями, произошедшими в заполярной тундре. Кроме того, на страницах настоящей книги впервые публикуются подробные сведения о том, кто, когда и по каким причинам, принял завершающее участие в создании Таймырского заповедника.

Настоящий сборник мотивирует наших детей и внуков взращивать в себе Державное мышление, вопреки проискам мерзавцев, предающих забвению славянское прошлое на аннексированных территориях Великой Тартарии или СССР, что происходит на протяжении последних трех сотен лет.

Поскольку они, как пришлые иноверцы, после алчного разрушения Асгарда Ирийского, захватили правление в Великой Тартарии и создав Киевское царство Русов, осуществили губительный транзит власти в новоявленное Московское государство. Что в итоге позволило им порабощать славян не только в Российской империи, но также в СССР, лишая исконных земель и свобод, через бандитский инструментарий римского права.

Венцом творения этих паразитов, называющих себя «глобалистами» или деятелями «Нового мирового порядка», явились торговые корпорации, хозяйствующие на территории СССР. Инородные управленцы которых, в настоящее время замещают коренное население Центральной Тартарии – граждан РСФСР.

Кто же они такие, эти глобалисты или Триста семей мира, которые издревле насилуют международное человечество? Ответ на этот вопрос в виде определений глобального неонацизма, жидовства и масонства, дан в разделе курсивных ссылок.

Кроме того, вопреки задуманной глобалистами империи генетически измененных и стерилизованных вакцинами рабов, данный сборник побуждает молодежь сохранять Наследие предков, которое помимо устоев нравственности и морали, досталось нам в виде Родовых земель, Родного языка и Родной культуры, начиная от державной Антской Азии и Великой Тартарии, вплоть до Киевского царства Русов, Московского государства, Российской империи и СССР.

Просветительская деятельность в целях идейно-нравственного становления Советской молодёжи первостепенно важна, поскольку многократно усиливает Русский дух. Который из покон веков, противостоит внешней агрессии и задает стимул, для созидательного развития всего многонационального человечества.

3 декабря 2019 г., когда я пишу эти строки, Анатолию Николаевичу Тарасову, моему отцу и непосредственному участнику описываемых в книге событий, исполнилось бы восемьдесят лет. Он был трудолюбивым работником, настоящим товарищем и добропорядочным советским гражданином. Именно поэтому издание посвящено всем первооткрывателям Крайнего Севера РСФСР, работавшим на благо процветания граждан СССР, в том числе работникам Таймырской Геофизической Экспедиции и жителям заполярной Дудинки.

Ниже приведена биографическая справка о юбиляре.

Тарасов Анатолий Николаевич родился 3 декабря 1939 г. на руднике Знаменитый Ширинского района Хакасской автономной области. Мама, Розалия Адамовна Тарасова (в девичестве Слишина), была полькой. Отец, Николай Гурьевич Тарасов – русский.

В 1956 г. Анатолий Николаевич окончил среднюю школу в поселке Копьево Орджоникидзевского района Хакасской автономной области. Затем устроился на работу в Копьевский леспромхоз, где трудился вместе с младшим братом Валерием. В 1961 г. поступил в Красноярский технологический институт. В 1963 г. взял академический отпуск и устроился на работу топографом в геофизическую экспедицию (СЕГФЭ) пос. Маклаково Енисейского района.

В 1965 г. он сменил место жительства и переехал в заполярный город Дудинка, где устроился на работу геодезистом в Таймырскую Геофизическую Экспедицию, занимавшуюся поисками в недрах земли перспективных структур, связанных с наличием нефти и газа.

В дальнейшем, став начальником топографического отряда, Анатолий Николаевич объездил за десятки лет всю тундру Таймырского полуострова, тайгу Тюмени и Эвенкии. В течение нескольких лет занимался разведкой недр в бассейнах рек Нижняя и Подкаменная Тунгуска. При его участии были открыты следующие месторождения природных ископаемых: Ванкорское, Сузунское, Мессояхское, Соленинское и др.

Выслужив тридцатипятилетний экспедиционный стаж, Анатолий Николаевич Тарасов стал Почетным работником Таймырской Геофизической Экспедиции. В 1994 г. он вышел на пенсию и переехал из заполярной Дудинки в сибирский город Уяр. Тарасов Анатолий Николаевич умер от старости 21 февраля 2012 г. в возрасте 72 лет.

Встречи с Хозяином

В течение нескольких долгих, но интересных десятилетий я работал геодезистом в полевых партиях… Сперва в СЕГФЭ – Северо-Енисейской Геофизической Экспедиции, а затем в ТГЭ – Таймырской Геофизической Экспедиции. В ходе рабочих будней мне довелось выслушать и запомнить множество историй очевидцев, которые сталкивались с бурыми медведями в сибирской тайге и заполярной тундре. Несколько раз я и сам встречал этого грозного таежного зверя.

Коренные жители Сибири всегда относились к медведю с большим уважением, а староверы Ангары до сих пор уважительно называют его Хозяином.

В древности представители славянских народов называли медведя бером, откуда и произошло в дальнейшем наименование его жилища – берлоги. Как ни удивительно, но логово зверя по имени «бер» нашло свое отражение даже в названии немецкого города Берлин. Также всем известно, что современное русскоязычное обозначение мишки в виде слова «медведь» является всего-навсего постепенно закрепившимся в народной памяти его прозвищем: медведь – «мед ведает».

Как-то раз я и мой тезка Толик Сыромятников ушли по рабочим вопросам в ангарскую тайгу, чтобы привязать к местности несколько небольших участков магнитки. Надо сказать, что Сыромятников был удивительно спокойным парнем примерно моего роста, который всегда работал в очках. Тезка шел с теодолитом, а я с рейкой. Толик только-только успел поставить треногу и водрузить на нее теодолит, как вдруг рядом с нами на бешеной скорости пронесся медведь, подскакивая задом в ближайших кустах!

Понятия не имею, куда ему вздумалось так спешить. То ли кто-то напугал его, то ли он сам догонял кого-то – неизвестно. Инстинктивно я замер в испуге. В это время тезка спокойно протер платочком стекла очков и спросил: «Слышишь, Анатолий, а что это мимо нас так пронеслось? Корова, что ли?»

«Какая корова? Мы в сотне километров от ближайшего коровника! – взвыл я. – Нашел корову! Мишка это!»

Сыромятников задумчиво спросил: «Чего это он так?», на что я, обескураженно пожав плечами, ответил: «Откуда мне знать?»

Второй раз мне довелось повстречать медведя осенью, на магистральной просеке. Мы разглядели друг друга метров за пятьдесят, постепенно сближаясь. В моих руках была двустволка двенадцатого калибра, поскольку я отправился стрелять рябчиков. Как раз по этой причине в моих карманах не нашлось ни одного патрона с пулями или картечью. Только пятый и седьмой номер, снаряженные мелкой дробью. Что же делать? Стрелять? Ведь мелким бекасинником его только раздразнишь! Встали мы столбиками напротив друг друга, постояли немного… Потом я отвел глаза и стал медленно пятиться назад по визирке. Медведь тоже попятился, а потом развернулся и скрылся в лесу.

О третьей встрече с косолапым мне даже как-то неловко рассказывать. Мы плыли на лодке вверх по речке Татарке – притоку Ангары, направляясь к базе нашего отряда, расположенной километрах в сорока от устья. Чтобы винт лодочного мотора «Москва» не чиркал камни на мелях и перекатах, пришлось сесть на самый нос казанки. В руках я снова держал двустволку, одолженную у старшего геодезиста нашей Рудиковской геофизической партии. С ружьем-то всяко спокойнее и веселее.

Стояла середина лета – июль, жара. По берегам простиралась тайга с крутыми холмами, поросшими глухой сосной. Хорошо еще, что движение моторки создавало ветер, отгонявший от нас мошку-белоножку и неисчислимую массу настырных паутов. За очередным крутым поворотом русла, совсем близко от лодки, я увидел на берегу медведя, стоявшего метрах в двадцати от нас возле крупного валуна. При этом расстояние между нами стремительно сокращалось!

В этом месте речка была совсем мелкой, глубиной немногим более полуметра. Завидев нас, медведь встал на дыбы и оскалил пасть, сердито заревев. Я тут же выстрелил дуплетом! Почему выстрелил? Потому что испугался! Видимо, поэтому и попал. На мое счастье, в левый ствол был заряжен патрон с жаканом. Медведь прыгнул к берегу и свалился на землю, забившись в конвульсиях.

«Мать твою! – ругнулся сидевший на корме старший геодезист нашей партии Морозов. – Так и заикой стать можно!» Подождав, пока предсмертные судороги перестанут сотрясать тушу медведя, мы перезарядили ружье и вылезли из лодки, после чего осторожно приблизились к мишке. Морозов присмотрелся и разочарованно сплюнул: «Вот невезение-то!»

Действительно, не повезло. Зверь был небольшим, к тому же каким-то потрепанным и облезлым. Всю его тушку украшали свежие раны, покрытые запекшейся кровью и гноем. Шерсть свисала с боков колтунами и рваными клочьями. Было явно заметно, что ему крепко попало в драке с другим мишкой, а полученные раны загноились. Да и пахло от него плохо. «Ты как хочешь, Владимирыч, но я снимать такую облезлую шкуру не стану!» – заявил я.

Морозов некоторое время смотрел на меня, а потом хмыкнул: «Заставить, что ли, тебя ободрать его, чтобы мясо взять? Да вот только он больной какой-то… Шут с ним, не будем рисковать. Поплыли дальше, Анатолий!»

Так и закончилась моя очередная встреча с медведем, оставившая в душе странное чувство неудовлетворенности и какой-то неловкости. Я бы даже сказал, что мной овладело ощущение виноватости, словно я совершил плохой поступок. Действительно, гордиться было нечем…

Ночной гость

Наш лагерь был разбит полукругом из четырехместных палаток, упиравшихся задней частью в берег Татарки. В центре располагался кухонный брезентовый навес, растянутый на высоких шестах, под которым наша повариха разжигала костер, когда шел дождь. Там же стоял длинный дощатый стол, за которым мы обедали.

Однажды ночью, когда от костра остались уже только одни угли и члены экспедиции постепенно засыпали в своих палатках, под навесом внезапно раздался грохот посуды, после чего послышался чей-то раздраженный рев! Что-то огромное и мохнатое недовольно ворочалось в темноте рядом с угольками тлеющего костра, вспыхнувшими призрачными огоньками пламени. В этом неясном свете мы увидели и опознали Михайло Потапыча, решившего устроить нашей поварихе тайную ночную ревизию, в ходе которой он нечаянно наступил на тлеющие угли.

Ох, что тут началось!

В те годы почти у каждого в тайге было свое огнестрельное оружие. Например, на базе нашей экспедиции бригаде рабочих из пяти человек всегда выдавали одно одноствольное ружье, снаряженное патронами с папковыми гильзами. Многие вообще приезжали на работу уже со своими ружьями.

Так что спустя несколько секунд лохматому ревизору ох как солоно пришлось! Выстрелы гремели в ночи пушечными залпами даже тогда, когда медведь уже перестал шевелиться. Бедный мишка! Подкрался полакомиться, не понимая того, что люди – существа хищные и кровожадные. Так что, увы, попытка ночного разбоя обошлась ему весьма дорого, пришлось заплатить за нее своей жизнью.

Сибирский гурман

Как-то раз однажды под вечер прибежал с участка один наш рабочий, копавший на контрольной линии шурфы для снятия данных магнитометром: «Как хочешь, Анатолий, только я больше без оружия работать не буду!» Я поинтересовался у него: «Чего так?» Он смущенно ответил: «Мишка рядом объявился. Рявкает и пугает! Как бы не заломал, с него станется…» Тогда, принимая решение, я спросил его: «Он и сейчас там?», на что рабочий ответил: «Ага! Муравейник зорит, стервец!»

До места, где располагался шурф, от нашего лагеря было около километра. «Сейчас сходим, Парфеныч! – сказал я, быстро вооружаясь партийным карабином. – Поглядим, как и что». Пошли втроем – я, начальник отряда геофизиков Боря Марков и Толик Сыромятников со своей тульской двустволкой. Шли не быстро, внимательно поглядывая по сторонам, поскольку медведь – животина особая и с ним всегда нужно держать ухо востро. Враз может укорот сварганить, ежели прозеваешь!

Уже на подходе к шурфу мы услышали позади шум и гам вперемешку с писком и визгом. Остановившись, решили обождать. Тем временем звонкий смех позади нас быстро приближался. Оказалось, что наши отрядные девицы – вычислители и студентки-практикантки вместе с поварихой – побежали за нами, желая поглазеть, как мы будем расправляться с медведем.

Из-за всего этого я сплюнул в досаде и от огорчения выматерился: «Чертовы горожанки! Какой теперь медведь, какая охота?! Как же, станет мишка дожидаться всю эту пищащую ораву! Они что, совсем не понимают, что зверь не дурак и уйдет от шума подальше? А что будет, если он захочет встретить визжащих девиц?» К счастью, девичья вылазка в лес закончилась благополучно, а медведь тихо ушел по своим делам.

Дойдя до места, мы убедились, что муравейник действительно разорен, а его высокий полутораметровый купол разрыт. Вся земля под ним была изрыта глубокими ямами, в которых белели муравьиные куколки, уже незамедлительно утаскиваемые куда-то под землю рыжими муравьями. Рабочие мураши таскали комочки земли и сосновые иголки, а их более крупные собратья охраняли разоренный муравейник по периметру.

Побывав на том месте через неделю, я увидел, что маленькие строители успели почти полностью восстановить купол своего разрушенного жилища.

Детеныш рыси

Городские парни и девчата, впервые попав в тайгу, не знают и не понимают ее. Взять хотя бы для примера тот случай, когда мне пришлось в один летний день работать на магнитке с одной из студенток-практиканток. Что такое магнитка? Это работа с магнитометром «М-18» по слепым профилям для выявления залежей ценных руд. Магистрали идут через километр, профили – через сотню метров. Когда работают рубщики, профили не готовят. По профилям необходимо перемещаться, обладая хорошим чувством направления.

Магнитометр «М-18» был весьма чувствительным прибором, поэтому у его оператора вообще не должно было быть с собой изделий из металла. Никакой металлической мелочевки вроде складного ножа, даже все молнии из энцефалитки выпарывались, а вместо пояса с пряжкой операторы магнитометра обвязывались простой бечевкой. Если всего этого не сделать, будут искажения в приборных отсчетах.

Я шел впереди, выдерживая направление по солнцу, а на расстоянии около пятидесяти метров за мной следовал оператор – студентка Светлана. При мне был только топор, которым я ставил затесы на деревьях, а затем подписывал на них номера пикетов.

Закончив оформлять профиль, мы решили срезать путь и пошли назад напрямик – через усеянную цветами лесную поляну. Было жарко, в нагретом воздухе звенела мошка, а над цветами жужжали дикие земляные пчелы. «Смотри, Анатолий! Какой хорошенький котенок!» – взвизгнула Светка, после чего быстро бросилась к старой кряжистой лиственнице, по стволу которой вниз головой как раз спускался пятнистый котик с коротким хвостиком. «Светка, стой!» – заорал я, в последний момент успев поймать практикантку за руки и удерживая ее на месте. «Отпусти! – попыталась вывернуться она. – Я его к нам в лагерь принесу, вот наши девчонки обрадуются!»

«Глупая! – зло возразил я наивной студентке. – Где ты видела в тайге котенка? Тем более такого, который спускается по дереву вниз головой? Это детеныш рыси! Если его мамаша где-то рядом, она такого перцу задаст нам за своего отпрыска! Запросто сможет прийти по нашим следам за ним в лагерь!»

Держа протестующую Светлану за плечо, я быстро потащил ее прочь от «котенка», в страхе обшаривая взглядом ближайшие деревья. Вдруг на них затаилась пятнистая мама?! Не успеешь опомниться, как эта сильная лесная кошка прыгнет на плечи, вопьется острыми клыками в шею и все – каюк! Ведь лесная киса ловко умеет маскироваться так, что ее не заметишь…

Рассказ геолога

Николай Валента – тридцатилетний мужчина среднего роста, любитель крепкого купеческого чая, который бороду за рабочий сезон не отращивает и всегда следит за своим внешним видом.

Далее – его рассказ у вечернего костра.

Работал я как-то с двумя рабочими на металлометрии. Ходили мы по профилям и с глубины в тридцать сантиметров брали пробы грунта, после чего пересыпали их в специальные мешочки, а затем прикрепляли к ним бирки с номерами пикетов и профилей. По вечерам оттаскивали тяжеленные рюкзаки в лагерь. Та еще работенка!

И вот однажды совершенно неожиданно столкнулись на поляне с медведем. Косолапый тоже поздно заметил нас – рявкнул и поднялся на дыбы.

«Стреляй!» – ору я старшему рабочему, у которого в руках была партийная одностволка с патронами, специально снаряженными жаканами. «С-с-сейчас!» – отвечает тот, начиная искать патроны, которые у него в левом боковом кармане штанов лежат. Так этот бедолага полез за патронами правой рукой, пропустив ее за спиной. Естественно, достать из левого кармана таким макаром он ничего не смог, заорал в итоге не хуже мишки и бросил одностволку, кинувшись наутек! Мы бегом за ним.

Хорошо еще, что повезло нам – медведь умный попался. Напугал нас здорово, но не погнался.

Рассказ техника Вальки Болдырева

Однажды шел я по профилю вместе с одним рабочим, как вдруг увидал на поляне медведя. Мишка веселый попался, молодой еще. По поляне прыгает, в воздух что-то лапами подкидывает и подрявкивает. Балуется и нас не замечает.

«Беги назад и ищи толстое дерево!» – шепотом говорю рабочему, тихо пятясь назад. – Залезем на него, а там, глядишь, топорами от косолапого и отобьемся!»

Прошло минут пять. Медведю надоело играть, и он подался домой, в тайгу. Рабочий вернулся и, запыхавшись, говорит: «Не нашел!» Я спрашиваю его: «Чего не нашел?», а он отвечает: «Толстого дерева!»

Рассказ Николая

Об очередном случае опасной встречи с таежным Хозяином поведал нам Николай – наш рабочий с окладистой бородой и фигурой греческого бога.

Однажды во время утреннего умывания я спросил его: «Откуда это у тебя?» Проследив за моим взглядом, прикованным к ужасным шрамам на его руке, Николай отшутился: «Да так, мишка цапнул». Я встрепенулся: «Расскажи!»

Далее – рассказ со слов рабочего Николая.

Каждым летом телят нашего колхоза вывозят на остров Тихий, находящийся как раз напротив деревни. Делается это из-за того, что благодаря своей пятикилометровой длине остров является довольно сытным пастбищем, на котором помимо цветущего разнотравья растет молодой лес и гуляет постоянный ветер, сбивающий гнус. Так что для скота это местечко посреди ангарских вод, по сути, просто райское наслаждение. Знай себе пасись, расти и нагуливай мясцо!

В тот год случилась беда – на островок переплыл с земли медведь и задрал двух нетелей. Председатель колхоза бегом ко мне и говорит: «Выручай, Коля! Бери ребят и стреляй разбойника!» А нам что бедному собраться – только подпоясаться!

Снарядили патроны жаканами и втроем переправились на остров. Я пошел впереди, а ребята держались сзади. Все вместе тихо крались и поглядывали по сторонам. Вдруг Михайло Потапыч внезапно прямо передо мной как поднимется из кустов! Разом насел и лапой вышиб вертикалку из рук. Хорошо, ребята мои не растерялись и дуплетом по нему шарахнули. Не дали меня заломить! Правда, знавший об опасности огнестрельного оружия мишка все-таки успел располосовать мне левую руку ниже локтя.