Kitobni o'qish: «Мерцание»
Часть первая. Герой
Глава первая. Контора
2050 год
Жара. Солнце палило нещадно. Раскаленный ветер обжигал лицо. Было тяжело дышать.
Пески. Кругом простиралась бескрайняя пустыня.
Крики. Безудержный плач ребенка, которого несла на руках неизвестная женщина. Черты ее лица расплывались перед глазами.
Потом появилось мерцание. Как вдруг всё исчезло, словно мираж, как призрачное марево растворилось в черноте.
Алексей Золотарев долго, глядя в потолок, лежал на постели. Сердце всё еще бешено стучало в его груди, и он искал причины своего беспокойства, пытаясь вспомнить подробности только что виденного сна. Но всё было тщетно. Перед его мысленным взором мелькали лишь неясные обрывки, которые не удавалось сложить в полную картину. Вместе с тем сновидение было столь реальным, что он всё еще ощущал чудовищную сухость во рту, словно действительно побывал в пустыне…
Он встал с кровати и двинулся на кухню, чтобы испить воды, но внезапно замер посреди спальни. Впереди возник образ женщины с ребенком на руках. Он мерцал в темноте.
Это видение продолжалось лишь мгновение.
Алексей Золотарев закрыл глаза, как делал когда-то в детстве, когда ему что-то мерещилось по ночам в пустой комнате. Вновь посмотрев вперед, он уже больше ничего не увидел. И тогда, тряхнув головой, продолжил свой путь…
***
Часы на стене показывали ровно 9, когда Алексей Золотарев вошел в двери ресторана, выходящего окнами на набережную Москвы-реки. Он сразу приметил человека, сидящего за столом в дальнем углу помещения. Человек тот обратил на него внимание. На мгновенье они встретились глазами. Потом Алексей Золотарев опустился на потертое кожаное кресло за столиком у окна. Вскоре к нему подошла услужливая молодая официантка, и он заказал ей чашку кофе.
Проводив взглядом уходящую женщину, Алексей Золотарев мельком оглядел зал ресторана, где в этот ранний час, помимо него, было всего трое посетителей. Минут через десять двое других вышли, и Алексей Золотарев, который делал вид, что просто пьет кофе и просматривает последние новости в экране планшетного компьютера, тотчас же отметил это про себя.
«Похоже, всё в порядке», – подумал он.
В следующий миг за его столик подсел тот человек, который ранее находился в дальнем углу ресторана. Это был мужчина лет пятидесяти на вид, гладко выбритый, с блестящими серыми глазами. Он заговорил приглушенным голосом, торопливо и сбивчиво…
Алексей Золотарев внимательно слушал своего собеседника, пытаясь понять, что стоит за этой встречей. Уже с первых слов ему стало ясно, что дело не настолько значительное, чтобы о нем нельзя было сообщить накануне, – в той электронной переписке, в которой они состояли. Однако Егор Иванович, – так звали этого человека, – пожелал с ним встретиться лично.
Запечатлев в памяти слова собеседника, Алексей Золотарев испытующе глядел на него. Тот был бледен, некоторое время колебался, а потом все-таки проговорил, явно сделав усилие над собой:
– Вы, должно быть, задаетесь вопросом, зачем я пригласил вас сюда, хотя… В общем, мне нужны деньги…
– Ах, вот как, – чуть усмехнулся Золотарев. – Но вы ведь регулярно получаете от нас… по договоренности. Вам этого мало, а, Егор Иванович?
– Я вам очень благодарен, но… – вздохнул мужчина. Он потупился, а когда поднял свой взор, Золотарев увидел, что его глаза наполнены слезами.
– Что-то случилось?
– Моя дочь… Она умирает! Ничто не помогает…
Услышав эти слова, Алексей Золотарев изменился в лице – он вспомнил, что слышал о семье Егора Ивановича: его маленькая дочь была тяжело больна – у девочки выявили рак.
– Но… – запнулся Алексей, – я думал, что она идет на поправку.
– Наташа год назад прошла курс химиотерапии, – дрожащим голосом рассказывал мужчина, – и врачи давали благоприятные прогнозы. Но… – он остановился, и слезы полились из глаз. – Месяц назад ей внезапно стало хуже… Теперь врачи говорят, что нужна операция по пересадке костного мозга, но пока нет подходящего донора. Правда, есть альтернатива. Я поговорил с главврачом, он сказал, что в Германии разработана новая методика лечения рака. Но это очень дорогое лечение – больше ста тысяч евро… У меня нет таких денег. Я просто не знаю, что делать…
Мужчина всхлипнул, его руки дрожали, и он тщетно вытирал слезы.
Алексей, наблюдая за ним, вдруг увидел девочку, лежащую в больничной палате, с бледным почти восковым лицом, кругами под глазами и косынкой на голове, скрывающей отсутствие волос…
Он живо представил себе этот образ (или это было видение?) и испытал сочувствие к убитому горем отцу, который находился в полном отчаянии, не зная, как помочь своему ребенку.
Но Алексей Золотарев привык прятать свои подлинные чувства, а потому поднялся с места и с прежним спокойствием, как ни в чем ни бывало, проговорил:
– Егор Иванович, главное – не унывай. Я постараюсь помочь твоей дочери.
Плачущий мужчина изменился в лице – в его глазах вспыхнули огоньки надежды.
– Вы… говорите правду?
В ответ Алексей Золотарев утвердительно качнул головой и даже дружески похлопал его по плечу.
***
Когда Алексей Золотарев на своем новеньком «москвиче» ехал по улицам столицы, он вспоминал этот разговор в ресторане, испытывая при этом противоречивые чувства.
С одной стороны он действительно хотел помочь человеку, который мог потерять свою маленькую дочь. История больной девочки, хоть он и не показал вида перед ее отцом, не оставила его равнодушным, к тому же воскресив в памяти события недавнего прошлого, которые все еще болью отзывались в нем…
С другой же стороны, Алексей Золотарев мысленно упрекал себя за минутную слабость, – он осознал, что мог слишком обнадежить этого человека. Ведь контора, где ему довелось служить последние семнадцать лет, хотя и считалась весьма влиятельной, все же являлась бюрократической структурой, ресурсы которой тоже не безграничны (Алексею уже не раз доводилось сталкиваться с ситуацией, когда его инициативы отвергались начальством). К тому же Егор Иванович был лишь одним из многих лиц, которые сотрудничали с конторой на конфиденциальной основе. И с точки зрения вышестоящего начальства Алексея такие люди не оправдывали тех денег, которых им выплачивали по негласной договоренности.
Вот, и теперь сведения, сообщенные Золотареву его информатором, на первый взгляд, не содержали ничего особо ценного: Егор Иванович рассказал о подозрении по поводу своего начальника из отдела кадров, который, возможно, продавал кому-то персональные данные. Единственным, заслуживающим внимания в этой истории было то, что речь шла не о каком-нибудь заурядном предприятии по производству бытовой техники, а о Центре подготовки космонавтов, который размещался в Звездном городке.
«Я вошел посреди обеденного перерыва и увидел, как он делал фотоснимки с личного дела космонавта. Кого именно, я не заметил, поскольку он сразу же отложил его в сторону задней стороной. На мой вопрос он отвечал, что просто хотел сделать копии, а фотографировал, потому что ксерокс не работает. В общем, объяснение мне показалось притянутым за уши, хотя аппарат действительно был сломан», – вспоминал содержание разговора со своим информатором Алексей Золотарев. Потом он вырулил на парковку возле здания, которое располагалось неподалеку от печально известной Лубянской площади.
***
Алексей Золотарев шел по коридору первого этажа здания, где в 2050 году располагался центральный аппарат Федеральной службы безопасности. Сам Алексей за семнадцать лет службы в этой конторе дослужился до звания подполковника и теперь возглавлял аналитический отдел в оперативном управлении Департамента контрразведывательных операций Службы контрразведки ФСБ.
Он остановился возле двери своего личного кабинета и хотел было уже приложить карту к магнитному замку, когда услышал в коридоре шаги. Обернувшись, Алексей увидел своего сослуживца – седовласого коренастого полковника Андрея Громова, – тот приветствовал его улыбкой и крепким мужским рукопожатием.
Двое мужчин, которых связывала многолетняя дружба, восходящая еще к временам учебы в Академии ФСБ, разговорились.
– Как поживает Настя? – осведомился Золотарев, имея в виду жену Андрея Громова.
– Да, вроде неплохо, – улыбнулся Громов. – Кстати, недавно вспоминала о тебе и привет передавала. Ты у нас давненько не был. Кажется, года два. С тех пор как… – он хотел еще что-то сказать, но вовремя спохватился, заметив, как помрачнело лицо Алексея. – Прости, кажется, я напомнил тебе о твоей утрате. Но надо жить дальше…
– Да, – нехотя согласился Золотарев. – С некоторых пор работа для меня и есть жизнь.
– Но надо иногда и отдыхать, – заметил Громов. – Ну, в общем, и Настя, и я, мы оба зовем тебя в гости – приезжай на выходных к нам на дачу. Там как раз сейчас полно работы. Наши фруктовые деревья увешаны плодами. Яблоки, груши… И еще, – он сделал многозначительную паузу и подмигнул, – там будет моя племянница Катя. У нее, кстати, юбилей – тридцать лет, и мы будем отмечать это событие.
– Это что же, с меня подарок? – усмехнулся Золотарев.
– Я думаю, для нее ты сам как подарок, – оскалил белозубую улыбку Громов.
Алексей Золотарев понял недвусмысленный намек своего друга, – он тотчас вспомнил совсем юную девушку, которая когда-то краснела при его появлении.
***
Полчаса спустя, в кабинет Алексея Золотарева вошел молодой оперативник его отдела, которого звали Юрием.
Некогда Юрий был весьма успешным хакером, который, не вставая из-за компьютера, умудрился проникнуть в сервер, находящийся в штаб-квартире ЦРУ – Лэнгли, Вирджиния. И прежде чем в американской разведке успели заметить, что их «хакнули», он скачал множество секретных документов, после чего выложил их в сеть. На счету хакера из России был еще ряд не (совсем) законных деяний, в том числе ограбление одного из иностранных банков. Он был объявлен в международный розыск, и американцы охотились за ним. Юрий бежал из Москвы и некоторое время скрывался от ищеек Интерпола, пока на него не вышли сотрудники оперативного управления ФСБ, которые предложили ему решить все его проблемы в обмен на сотрудничество. И тогда, недолго думая, Юрий согласился. Поначалу он работал на правительство, будучи за штатом, но, пройдя испытательный срок и специальную подготовку, получил официальное трудоустройство.
Алексей Золотарев в недалеком прошлом сам участвовал в вербовке юного дарования, найдя Юрия у дальней родни на Алтае, теперь же он внимательно смотрел на своего сотрудника, почтительно сидящего перед ним в ожидании.
– Алексей Михайлович, вы вызвали меня по какому-то срочному делу, – напомнил оперативник.
– Да, Юра, – улыбнулся Алексей Золотарев, который всегда испытывал симпатию к этому юноше. – В Центре подготовки космонавтов в административном здании работает один человек, который, предположительно, причастен к незаконной передаче конфиденциальной, а, может, и секретной информации третьим лицам.
– Я могу узнать имя этого человека? – осведомился Юрий.
– Его зовут Константин Георгиевич Полетаев, возглавляет кадровое подразделение в Звездном городке.
– Что вы хотите, чтобы я сделал?
– Я должен всё знать о нем – к завтрашнему дню.
– Ясно, – тряхнул кудрявой головой Юрий. – А насколько глубоко я могу копнуть под него?
– Видишь ли, если б дело было связано с каким-нибудь второсортным учреждением, я бы сказал, что можно ограничиться обычным поиском. Но в таком случае я бы и не стал привлекать тебя. Теперь же, возможно, речь идет об угрозе жизни наших космонавтов, а это вопрос национальной безопасности. Потому я не ограничиваю тебя в средствах… Мне нужен максимум сведений об этом человеке: его семья, его счета, его связи и т.д.
– Я вас понял, Алексей Михайлович. Разрешите выполнять?
Алексей Золотарев утвердительно качнул головой, отпуская своего сотрудника. Он знал, что тот всё сделает наилучшим образом. И не ошибся.
На другой день утром, вскоре после появления Алексея Золотарева на своем рабочем месте, Юрий уже вошел в его кабинет с докладом о проделанной работе.
Юноша выглядел уставшим, и Алексей Золотарев догадался, что тот не спал всю ночь.
«Наверное, что-то нашел», – подумал он, пожимая его руку. Потом он опустился в кожаное кресло с высокой спинкой за добротным письменным столом и кивнул Юрию на мягкий стул напротив, приготовившись выслушать его.
– Вы знаете, наша поисковая система безупречна, – начал юноша, – и, благодаря ей, за пару часов мне удалось собрать об объекте массу сведений. Женат, трое сыновей, юридическое образование, начинал с работы на одном из предприятий Роскосмоса, последние пять лет работает в Звездном городке, имеет допуск к гос. тайне. Есть друзья, с которыми состоит в электронной переписке, у его жены – аккаунт в нескольких соцсетях…
– В этой переписке есть что-то, достойное нашего внимания? – быстро осведомился Алексей Золотарев, прервав монотонную речь своего сотрудника.
– На первый взгляд, нет. Во всяком случае, объект похож на добропорядочного гражданина, у которого практически безупречная, можно сказать, образцовая жизнь – нет ни судимостей, ни даже административных штрафов.
– Так что же, он чист? – в нетерпении спросил Алексей Золотарев, который в этот момент уже пожалел, что поверил своему информатору и дал это поручение Юрию.
– Не совсем так, – улыбнулся тот. – Кое-что я всё-таки нашел. Но давайте я расскажу всё по порядку. Когда я провел поиск по базе данных МВД, убедился, что за ним не числится никаких правонарушений. Кроме того, он никогда не попадал под подозрение по линии органов безопасности; меня это насторожило. И я подумал, что объект – либо слишком честный человек, а я знаю, что таких в нашей стране крайне мало, либо… он что-то скрывает, притом делает это весьма профессионально. И тогда я пробил его электронные устройства и выяснил, что с одного из них несколько дней назад он посещал один игровой сайт, где имеется закрытый чат…
– Ну, и что в этом такого? Люди играют в сетевые игры и общаются между собой, – мрачно заметил Золотарев.
– Так-то оно так, – усмехнулся Юрий, – да только наш объект – все-таки не подросток, который не знает, чем заняться. Ему давно перевалило за сорок лет, и хотя, конечно, у людей бывают разные увлечения, но… В общем, мне показалось это странным, и тогда я попытался узнать, что интересует нашего объекта: только игра или, может быть, что-то другое. Для этого я вошел на сайт как администратор – и здесь меня постигла неудача, я столкнулся с неизвестной мне кодировкой, взломать которую с ходу не смог – пришлось задействовать специальную программу, что десять часов подбирала ключ для расшифровки. Это продолжалось всю ночь, и лишь под утро мне удалось войти в чат и прочесть переписку. Признаться, несмотря на сложности с взломом сайта, я не был уверен, что мне удастся найти хоть что-то. Однако после бессонной ночи мои старания все же были вознаграждены. Вот распечатка электронной переписки. Наш объект в ней проходит под псевдонимом «Сапсан».
С этими словами Юрий протянул своему начальнику бумагу, на которой тот прочел следующее.
Буревестник: добрый день. Вы подумали над моим предложением?
Сапсан: да, но, боюсь, это невозможно.
Буревестник: я знаю, что у вас есть допуск к этим сведениям, и готов предложить за них очень хорошие деньги.
Сапсан: я слишком рискую…
Буревестник: какой риск? Это всего лишь персональные данные, а не гос. тайна!
Сапсан: и все же…
Буревестник: за риск я согласен удвоить сумму. 100 000$ – за каждое личное дело. Плюс столько же задаток, который готов перевести вам уже завтра на счет в любом банке. Требуется только ваше согласие…
Пауза (в несколько минут).
Сапсан: хорошо, я согласен, но дайте мне одну неделю.
На этом диалог оборвался.
Алексей Золотарев еще раз перечел эту переписку, остановился на шестизначной сумме в иностранной валюте и удивленно повел бровями.
– А что у них за странные псевдонимы? – обратился он к Юрию. – Буревестник, Сапсан…
– Да, кто их знает, – усмехнулся тот. – Там у них, кажется, игра, связанная с самолетами. Может, поэтому?
– А что этот «Буревестник»? Нельзя установить, кто он такой?
– Я пробил его IP, но он привел к компьютеру из Ленинской библиотеки, – сообщил Юрий. – Можно, конечно, попытаться подключиться к установленным там серверам и видеокамерам, но почему-то мне кажется, что это бесполезно: мы имеем дело явно с профи…
Алексей Золотарев молчал некоторое время, потом, как бы спохватившись, опомнился и сказал Юрию:
– Вы хорошо поработали, товарищ лейтенант. От себя лично выражаю вам благодарность и поставлю в известность о вашей работе Олега Павловича.
Юрий поднялся с места и с улыбкой почти театрально проговорил:
– Служу России!
Алексей Золотарев отпустил его, а сам задумался, глядя на распечатку: «Кому и для чего понадобились персональные данные наших космонавтов?»
***
В тот же день после обеда Алексей Золотарев позвонил секретарю своего непосредственного начальника, который возглавлял оперативное управление ФСБ. Тот был на месте. Вскоре Золотарев вошел в кабинет генерал-майора Олега Павловича Воскобойникова.
Это был человек пятидесяти пяти лет, гладко выбритый, грузный, но осанистый, с глубокими морщинами на лбу и умными живыми глазами.
Алексей Золотарев служил под началом генерал-майора Воскобойникова чуть более четырех лет и за это время проникся к нему уважением как к строгому, но справедливому руководителю.
Теперь же когда он вошел, генерал Воскобойников поднялся из-за стола поприветствовать своего подчиненного, доброжелательно улыбаясь и протягивая ему руку. Потом они сели, и генерал предался ностальгии по ушедшей в прошлое молодости.
– Помню, как я впервые оказался на новых территориях. В 23-м году. То были непростые дни, но об этом времени у меня остались и хорошие воспоминания. И ты знаешь, что это, благодаря твоему отцу. Миша… Это был человек с большой буквы.
– Да, – улыбнулся Алексей, – он рассказывал, как вы вместе служили в Мелитополе.
– Не только там, – усмехнулся генерал Воскобойников. – Но именно в этом городе твой отец однажды спас мне жизнь. Он вообще был хорошим боевым товарищем и другом…
– Спас жизнь? – удивился Алексей. – А отец мне об этом ничего не говорил.
– Ну, вот видишь – он был настоящим героем, который свои подвиги не выставлял напоказ, – заметил генерал, продолжая. – А я в то время был еще совсем неопытным юнцом, только что после учебки. Начинал службу с военной контрразведки. Тогда мы недооценили нашего противника, который оказался не только коварным, но еще и обладающим весьма разветвленной агентурой. Кто-то выдал меня, и однажды я едва не погиб. Под днище моего автомобиля было прикреплено взрывное устройство, которое приводилось в действие дистанционно. Я уже садился внутрь, когда появился твой отец. Мы с ним служили в одной конторе, но в разных подразделениях: он искал шпионов среди гражданских, я – среди военных. Однако в тот раз он поделился со мной наводкой, что на меня объявлена охота, и предупредил, что может быть использована взрывчатка. А потом он вызвался проверить мой автомобиль и нашел под его днищем взрывное устройство. Предателя, который сдал меня СБУ, мы вскоре вычислили. И… не стали привлекать его к суду, поступили с ним по законам военного времени…
Генерал Воскобойников красноречиво умолк, и Алексей Золотарев заметил блеск в его глазах. «Что это, тень раскаяния?» – недоуменно подумал он. Однако уже в следующий миг генерал улыбался, как ни в чем ни бывало.
– Впрочем, ты ко мне пришел, конечно, не для того, чтобы выслушивать мои рассказы. Итак, я весь внимания.
Алексей объяснил своему начальнику суть дела, с которым пришел к нему, и закончил словами:
– Я полагаю, имеются достаточные основания полагать, что существует угроза национальной безопасности. Кто-то собирает сведения о наших космонавтах и готов выложить за них баснословные деньги. Быть может, это как-то связано с полетом на Марс… (Далее Алексей напомнил генералу о запуске ракеты с космодрома «Восточный», состоявшемся в июне 2050 года).
Генерал Воскобойников слушал своего подчиненного, не перебивая его, и его лицо при этом не выражало ничего определенного, но когда тот кончил, он проговорил задумчиво:
– Всё, что касается программы «Марс-2050», – это вопрос нац. безопасности. Но ты уверен, что это связано с участниками этой миссии?
– Неизвестно, какие именно сведения интересуют наших противников, но, полагаю, что узнать это не составит большого труда, если, конечно, вы дадите добро на разработку этого Константина Полетаева.
Генерал помолчал немного, потом улыбнулся и проговорил:
– Ну что ж, считай, что санкцию ты получил. Однако… – он сделал паузу, – у тебя уже есть какие-то предположения, кто за этим стоит?
– Наверняка американцы, – отвечал Золотарев.
– А зачем ЦРУ понадобились сведения о наших космонавтах? – возразил генерал.
Алексей Золотарев улыбнулся.
– Вот, мы и узнаем это, когда схватим того, кто скрывается под псевдонимом «Буревестник».
Генерал Воскобойников отпустил Золотарева, и когда тот вышел за дверь, он открыл свой ноутбук. На экране в следующий миг появилось видеоизображение. То был зал ресторана, который накануне посетил подполковник ФСБ, и где он встречался со своим информатором.
Нажав на кнопку, генерал оживил статичное изображение, на котором вскоре появился Алексей Золотарев. Он сел за стол у окна, а потом к нему подошел другой человек…
Генерал Воскобойников остановил воспроизведение записи, сделанной камерой видеонаблюдения, скрытно установленной в зале ресторана. Потом он встал из-за своего письменного стола и подошел к массивному сейфу, стоящему у окна с решеткой. Из сейфа генерал вытащил папку с надписью «личное дело».
Он положил папку на стол и, сев, раскрыл ее – внутри оказалась анкета с фотографией молодого, – тогда еще лейтенанта ФСБ, Алексея Михайловича Золотарева. Он быстро пролистал личное дело своего сотрудника – 2011 г.р., школа с золотой медалью, 5 лет в Академии ФСБ на контрразведывательном факультете, отличные результаты в учебе, свободное владение двумя иностранными языками (английский и китайский), блестяще сданные нормативы по физической и военной подготовке. С 2033 года служит в органах безопасности, из них – 13 лет оперативником Московского управления ФСБ и последние 4 года – в центральном аппарате.
Генерал Воскобойников сам принимал Алексея на службу в оперативное управление и уже тогда понимал, что с ним могут быть проблемы. Теперь же он отложил его личное дело в сторону и задумался…
***
На выходных Алексей Золотарев отправился в гости к своему другу Андрею Громову.
Как уже сказано, Алексей и Андрей вместе учились в Академии ФСБ, но потом их пути на некоторое время разошлись. Алексей остался в Москве, а Андрея отправили на службу в Новосибирск.
Снова друзья встретились лет десять назад, когда Андрей Громов получил повышение и перешел на службу в главное здание ФСБ. Это случилось во время оперативного мероприятия, которое Московское управление проводило совместно с Центром («Лубянкой»), поскольку в деле был замешан один из сотрудников ЦРУ, работавших в столице России под прикрытием посольства США. В тот раз после долгих поисков команда Золотарева напала на верный след, что привел его к хорошо законспирированному агенту американской разведки, который передавал в Лэнгли ценную информацию относительно некоторых военных разработок в области перспективных образцов беспилотной авиации. Американский шпион был вскоре задержан, и на допросе он во всем сознался, выдав своего куратора, работавшего под дипломатическим прикрытием.
Сотрудник американского посольства в Москве – именно этот человек поспособствовал новой встрече Алексея Золотарева с его старым приятелем Андреем Громовым. Они вместе взялись за его разработку, и в ходе блестяще проведенной оперативной игры разоблачили его как сотрудника резидентуры ЦРУ.
Когда американец явился на место встречи, назначенной от имени его подопечного (тот к тому времени уже томился в тюрьме Лефортово) сотрудниками контрразведки ФСБ, он тотчас был схвачен и несколько часов провел в здании на Лубянке, где из него пытались сделать «двойного агента». И хотя это мероприятие не увенчалось успехом, а сотрудника посольства США, пользовавшегося дипломатическим иммунитетом, пришлось отпустить (в дальнейшем он был объявлен персоной нон грата), для ФСБ это был успех, что перекрывал некоторые прошлые неудачи.
За проведение этой операции Алексей Золотарев получил звание майора, но особенно он был рад возможности поработать со своим другом, которого не видел много лет. В дальнейшем они часто встречались – уже в неформальной обстановке…
Алексей Золотарев въехал в подмосковную деревушку и вскоре остановил свой автомобиль напротив высокого кирпичного забора, за которым высился двухэтажный особняк. Это был тот самый загородный дом, который в семействе Громовых называли просто «дача», и где он не был больше двух лет.
Теперь Алексей, прихватив с заднего сиденья своего авто пакет с подарком и большой букет красных роз, направился к воротам.
Двор перед домом был тщательно выметен, всё вокруг пестрело яркими цветами и утопало в зелени фруктового сада.
Алексей прошел по тропинке, ведущей к дому, и вскоре заметил тонкий женский стан: незнакомка, одетая в платье голубого цвета, рвала спелые плоды с дерева. Он видел ее со спины, но на звук его шагов она обернулась и с любопытством посмотрела на него.
Катю, племянницу Андрея, Алексей не видел лет пятнадцать, и теперь перед ним стояла взрослая женщина, не лишенная обаяния и привлекательности. Женщина улыбнулась, при этом ее щеки зарделись румянцем.
Признав в этой женщине Катерину Громову, Алексей приблизился к ней, мельком подумав про себя, что она все еще не разучилась краснеть при его появлении. Он приветствовал ее и сказал обычные слова поздравления с Днем рождения.
Катерина просияла и с благодарностью приняла от него подарок и букет цветов.
– Они замечательные, – сказала она, вдыхая аромат.
– Я не знал, какие ты любишь… – запнулся Алексей (в этот миг, обращаясь к ней на «ты», он почему-то испытал смущение). – Но розы, кажется, всем нравятся.
– Да, это мои любимые цветы, – сказала Катерина.
– Они красивы, но с шипами, – заметил Алексей. – Будь осторожна.
Он услышал шаги и, обернувшись, увидел своего друга.
– А, ты времени даром не теряешь! – воскликнул Андрей Громов. Встречая гостя, он широко улыбался и, не ограничившись рукопожатием, заключил его в свои объятья.
Катерина устремилась к дому, унося врученное ей Алексеем. Они двинулись следом.
– Видал, какой стала моя племянница? – нарочито громко, так чтобы она слышала, проговорил Андрей Громов. – Настоящая русская красавица! Ты, наверное, не сразу узнал ее.
Алексей Золотарев весело кивнул.
– Как же время быстро летит!
– Да, время летит, – согласился Андрей Громов, помрачнев. – Впрочем, чего грустить? Алешка, тебе нет еще сорока, и жизнь только начинается. Так что давай забудем обо всем и будем просто веселиться!
Стоял теплый летний день. В загородном доме семейства Громовых собралось множество гостей. Большинство из них Алексею были незнакомы (какие-то «шишки» из разных ведомств), но некоторых он знал по службе в конторе. Большой праздничный стол накрыли во дворе возле фруктового сада: суетилась хозяйка дома, ей помогала Катерина.
И за этим столом Алексей как будто случайно оказался рядом с той, за которую вскоре зазвучали здравицы. Первым виновницу торжества поздравил ее дядя. Андрей Громов не переставал расхваливать свою племянницу – почти как в советском кино: «студентка, спортсменка, комсомолка и наконец она просто красавица».
– Дядя всё обо мне знает, – засмеялась Катерина. – Правда, в молодежном движении я состояла в студенческие годы, которые остались в прошлом, как и занятия гимнастикой в олимпийском резерве.
– Ты была в нашей сборной? – удивился Алексей, который за столом ухаживал за «своей» дамой, подливая вина в ее бокал и накладывая салаты в ее блюдо.
Катерина в ответ застенчиво улыбнулась.
– Да, пять лет назад. Однажды я взяла золото в международных соревнованиях, но, увы, мне так и не довелось принять участие в Олимпийских играх.
Андрей Громов в негодовании махнул рукой.
– Спорт всегда идет рука об руку с политикой. И эти игры – самое яркое тому подтверждение. Не стоит, девочка моя, огорчаться, что тебе не довелось принять участия в этом балагане, который называется «Олимпиадой». Для нас ты все равно победительница. И больше всего на свете я бы хотел, чтобы ты была счастлива. За тебя, моя родная!
Катерина улыбалась. Гости один за другим вставали и произносили тосты в ее честь. Рюмки с дорогим коньяком и бокалы с вином звучно чокались. Потом полилась музыка из колонок, и запел известный артист из Москвы, приглашенный на пиршество в качестве тамады.
Начались танцы – прямо посреди мощеного двора.
Вскоре Катерину пригласил какой-то молодой человек, и Алексей, проводив ее взглядом, наблюдал со стороны, как они танцуют. Потом он заметил тень, что нависла над ним, и, обернувшись, увидел Андрея. Тот сел рядом и стал говорить ему в самое ухо.
– Этот парень – сын одного дипломата, он учится в МГИМО, – сказал Андрей Громов, кивая на того, кто танцевал с Катериной.
– Они встречаются? – спросил Алексей.
– Не знаю, – мрачным тоном отозвался Андрей Громов, – но я бы предпочел, чтобы у Катерины был муж из наших…
– То есть? – не понял Алексей, чувствуя, как после трех или четырех рюмок коньяк начинает действовать на него.
На мгновенье повисла пауза.
– Алеша, – продолжил Андрей Громов, – ты мой друг, и я хочу быть с тобой предельно откровенным…
– Звучит интригующе, – усмехнулся Алексей, усиленно борясь с собой, чтобы сохранить контроль над сознанием даже под действием алкоголя.
– Нет, ты не перебивай меня, – возразил Андрей Громов. – Ты послушай, что я скажу. Катерина – единственная моя племянница, ее отец, мой брат, давно умер, и с тех пор она для меня как дочь. И я ей желаю только добра… Хочу, чтобы она была счастлива. А ее счастье зависит от тебя… Вы могли бы быть вместе…
– Кажется, коньяк ударил тебе в голову, – усмехнулся Алексей, и он обратился к жене Андрея. – Настя, ему больше не наливать!
– Нет, Алеша, тебе не удастся отшутиться, – возразил Андрей Громов. – Я хочу, чтобы ты подумал над моими словами. От этого зависит многое… Можно сказать, это вопрос жизни и смерти…
– Подумай, – настойчиво повторил Громов.
– Хорошо, хорошо, – согласился Алексей, провожая взглядом отошедшего от него нетвердым шагом Андрея, а про себя он подумал: дружище, ну ты и впрямь надрался!
