Kitobni o'qish: «Вареньщица», sahifa 5

От неожиданности хозяйка замерла юбкой в кулаках и впервые посмотрела на сапожника пристально. Борода и усы, возраста не разберешь толком. Под шапкой и лба не видать. Хотя глаза вроде бы знакомые.

– А ведь я и сватался к вам, – хмыкнул он, – тогда еще, в деревне. Вы думали все лето, а потом за того приезжего парня пошли.

– Дайн? – воскликнула изумленно Мара, вдруг признав в сапожнике своего ровесника, бывшего соседа.

Дайн был парень видный, и росли они бок о бок. Сначала по двору общей ватагой носились, потом он за один год дорос едва не до притолоки – тогда они и начали друг друга стесняться.

Несколько лет прошло, пока он посватался. Мара и не против была, только все свободу свою жалела. А потом влюбилась в заезжего молодого купца. Куда соседу, которого с пеленок знаешь, с приезжим, городским молодцем сравниться?

Упорхнула она в город к сентябрю. И нет, не жалела!.. Пока мужа через два года чахотка не унесла. Только и родителей уже не стало, а в деревне одной жить тяжелее. Так она и осталась горожанкой. Летом ягоды собирала, по осени варила, подпол до самой крышки горшочками заполнялся. Зимой вот рынок этот…

Сапожник Дайн улыбнулся опять.

– Признала. Хоть и я чужак тебе теперь.

Мара тоже улыбнулась растерянно и смутилась. Когда она смущалась-то в последний раз, тетка Мара?

Только слова с языка не шли. И правда – и друг, и чужак. Как же говорить? Усадить чай пить и про общих знакомых спрашивать? Глупость какая-то. Про жену, про детей?..

– Да я пойду теперь, Мара, – мастер ее заминке не удивился, словно был к ней готов. – Но только я про тебя людей поспрашивал. Я и сам один живу. Но буду теперь за твоим вареньем на рынок часто приходить! Себя показать, а больше на тебя смотреть. Так тебе проще станет. Но знай – через неделю я опять посватаюсь. Думай заранее, нет у нас уже целого лета. Жизнь метелью мимо летит…

Мара стояла, изумляясь все больше. Даже краска к лицу прилила, точно ей снова семнадцать. И смелость детская хлынула на миг.