Kitobni o'qish: «Водная смута (2000–2009 гг.)»

Когда рассказывают или пишут о каком-либо событии, чтобы придать достоверность своему повествованию обязательно скажут или напишут: «Я там был». И хотя в данном случае не клянутся говорить правду, как в суде, но эти слова дают шанс на более или менее объективное восприятие произнесённого или написанного. Я был активным участником процесса написания и принятия Водного кодекса Российской Федерации на всех этапах этого законотворчества, и было бы неправильно с моей стороны не рассказать об этом другим. Ведь речь идёт не просто о некой информации, а о том, как осуществляется законотворческий процесс в нашей стране. По капле крови можно сказать о состоянии человека, так и на примере приятия одного закона можно судить обо всём процессе законотворчества в государстве. Но основная цель, которую автор преследовал в данной книге, показать, что непрофессионализм – это социальная чума современной России. А от чумы погибали целые народы вследствие тотального инфицирования.

Я там был.

© В. М. Вильдяев, 2025

* * *

Предисловие

«В стране, где царит смута, не живите. Если мир живёт по правде, будь на виду, а если правды в нём нет – скройтесь».

Конфуций

«На собственном горбу и на чужом Я вынянчил понятие простое: Бессмысленно идти на танк с ножом, Но если очень хочется, то стоит».

И. Губерман

Среди множества толкований слова «смута» в «Толковом словаре живого Великорусского языка» Владимира Даля есть и такие:

«раздор между народом и властью» и «расстройство дел». Раздор между народом и властью, а также расстройство дел в государстве могут иметь как открытые – очевидные для всех, – так и скрытые (латентные) формы. Скрытые формы смуты имеют место там, где неразвитое гражданское общество и присутствует страх перед властью, которая может позволить себе всё, ввиду отсутствия контроля общества за её деятельностью и отсутствия эффективного механизма обратной связи между властью и обществом. И никакие разговоры, о якобы традиционной для России сакральности власти, не оправдывают эту ситуацию. В таких условиях социального бытия двуличность является характерной формой поведения большинства. В силу своей публичной скромности и врождённого лукавства мы часто прилюдно говорим о власти то же, что и подконтрольные власти средства массовой информации; но «на кухне» оцениваем власть и работу государственных институтов по гамбургскому счёту с использованием не совсем литературного русского языка. Такое поведение народа со всей очевидностью указывает на наличие скрытой формы раздора между народом и властью.

Стараниями официальных средств массовой информации поддерживается мнение о стабильности нашего общества и высокой степени доверия к руководителям страны. Так ли это? Не дурачат ли нас разговорами о том, что власть работает во благо страны, как «рабы на галерах»? Может, на заборе пишут здравицу о преимуществе единства законодательной и исполнительной властей, а за забором происходят дела, которые ведут к расстройству дел в государстве? К тому же понятие «рабы на галерах», прежде всего указывает на то, что человек обречён всю жизнь быть прикованным к своему рабочему месту, не имея каких-либо личных прав. Что касается пожизненного места работы, тут есть основания для разговоров на эту тему. Но ни о каком ограничении власти обществом, в существующей реальности даже говорить нет оснований, в том числе и юридических.

В данной книге автором на примере системы управления водными ресурсами страны показано, как на самом деле функционируют государственные институты и решаются важные для страны проблемы «за забором» или на «галерах».

В книге нет выдуманных лиц, но не все лица представлены под их истинными именами. Для себя автор разделил всех действующих лиц на три группы. К первой группе относятся люди, к которым автор испытывает симпатию и потому приводятся их имена и фамилии. К сожалению, почти все они же умерли. Вторая группа – публичные должностные лицами, чьи действия, по моему мнению, нанесли и наносят стране и обществу вред, и не важно, осознанно они это делают или по недомыслию. К третьей группе лиц относятся те, кто в силу особенностей своего характера и уровня образования способствовали и способствуют негативным процессам, происходящие в системе управления водными объектами страны. Оценка этих лиц носит мой личностный (субъективный характер) и в книге они представлены под вымышленными именами или определениями.

Книга была написана в конце 2009 года. Желание написать её появилось после принятия Государственной Думой в 2006 году Водного и Лесного кодексов. Для меня, как и для многих людей, которые хоть немного вникали в суть этих законов, было очевидно, что законодательно устанавливаются нормы, соблюдение которых приведёт к масштабным негативным последствиям. Прошло более 15 лет со дня написания книги, и многие мои опасения подтвердились. Сегодня стало очевидным, что принятие в 2006 году Водного и Лесного кодексов является одним из негативных деяний власти, даже если допустить, что она исходила из благих намерений или очередной идеологической установки. Леса горят и разворовываются, затапливаются населённые пункты, объекты экономики и инфраструктура, а качество воды не улучшается.

То, что происходит в нашей стране с законодательством, является, по моему мнению, следствием системного управленческого кризиса, который, прежде всего, обусловлен устранением из системы ведомственного управления профессионалов, на места которых пришли люди, не имеющие ни соответствующего образования, ни опыта управления. Основная мотивация этих амбициозных и жадных до денег незнаек – карьерный рост и личное обогащение. Они в принципе не могли принимать эффективные управленческие решения в интересах страны.

Данная ситуация усугублена ещё тем, что в стране фактически ликвидирована роль законодательной власти, которая полностью находится под контролем исполнительной власти. Причём эта ситуация зафиксирована в Конституции РФ статьёй 104, в соответствии с которой законопроекты, предусматривающие расходы, покрываемые за счёт федерального бюджета, могут быть внесены только при наличии заключения Правительства Российской Федерации. При таких условиях, предлагаемые исполнительной властью законопроекты становятся законами без должного критического их обсуждения и возможности их отклонить. С другой стороны, разумные и важные для страны законопроекты на законных конституционных основаниях могут быть отвергнуты правительством.

В стране фактически отсутствует независимое профессиональное экспертное сообщество, мнение которого принималось бы во внимание. При Правительстве РФ существует так называемые экспертные советы, в состав которых входят руководители ведомств, в большинстве своём не имеющие соответствующего профессионального образования. Называть эти советы экспертными не то что нелепо, но и глупо. Тем не менее, нелепость и глупость процветают в системе управления страной¹.

Пришедшая из Санкт-Петербурга команда в результате реформирования структуры управления страной в 2004 году, по сути осуществила всеобщую депрофессионализацию ведомств. Была сформулирована новая парадигма подбора кадров, альтернативная ранее существующей, из которой следовало, что ведомства неэффективны, и решают свои ведомственные интересы, поэтому нужны новые кадры из юристов и менеджеров и желательно (допускаю, что так получилось случайно) из одного города. В итоге: коррупция возросла многократно, а ведомственные интересы были вытеснены личными.

Публикация книги затягивалась по разным, как объективным, так и субъективным причинам. Было большое желание издать её после наводнения в Крымске в 2012 году, когда стали называть виновными не виновных, но отсутствие свободного времени и денег не позволило это сделать. Сразу же после трагедии я дал интервью газете «Известие» – на меня вышла журналистка газеты. Договорились, что позже я дам развёрнутую информацию с приведением фактов, указывающих на истинных виновников трагедии, но журналистка более не отвечала на мои звонки. Стало понятно, что ей пояснили, к кому нужно обращаться за информацией и во всём следует винить непредсказуемость природы. А у власти, естественно, всё должно быть предсказуемо, в соответствии с планами, которых никто не видел.

По этой же причине не получилось издать книгу после наводнения, которое произошло на Дальнем Востоке в 2013 году, по вине Амурского бассейнового водного управления, когда опять всё списали на причуды погоды. Тогда большое несчастье, затронувшее сотни тысяч людей, стало заслоняться полётами на вертолёте президента, не увидевшего вины в том ведомства, которое управляет водными ресурсами; а энергетики, используя трагическую ситуацию и уводя себя от ответственности, начали говорить, что необходимо построить ещё два водохранилища на Дальнем Востоке. Я тогда написал письмо президенту, где на основании приводимых фактов называл истинных виновников трагедии, но в ответ получил лишь информацию о том, что письмо направлено в соответствующие ведомства, то есть виновникам трагедии.

В целом я сохранил всё, что было написано тогда, хотя мои нынешние оценки происходившего в ряде случаев от эмоциональной профессиональной реакции с использованием таких социальных понятий как «мораль», «справедливость», «ответственность», «общественный интерес», «страна» и т. п. претерпели изменения. Пришло понимание, что «копать» нужно глубже, опускаясь до уровня биологической сути человека. Поэтому из первичного варианта текста я частично исключил наиболее эмоциональные характеристики власти и отдельных лиц.

В сносках я добавил информацию из Бюллетеня Счётной палаты РФ № 5(294)2022, которая фактически подтвердила правоту высказанных мной 15 лет назад опасений в связи с принятием Водного кодекса 2006 года.

Книгу посвящаю светлой памяти академика Никиты Николаевича Моисеева и ректора Нижегородского архитектурно-строительного университета профессора Валентина Васильевича Найденко.

Глава 1. О причинах российских смут

Россия – страна переходящих верований и поклонений. Было время, когда поклонялись корягам, пням, солнцу, святым мощам и крестам, а затем на их место пришли идеи и вожди. При этом стремление к поклонению идёт не столько от ментальной особенности, сколько от страха. Поклонение корягам, пням и солнцу шло от страха перед не познанной природой. Страх перед тем, что душа будет вечно страдать на небесах, сделал наш народ неистовыми христианами. Затем был всепоглощающий страх, и поклонение перед одержимыми вождями, которые вели нас в светлое будущее, но для этого жизнь нужно было прожить так, чтобы больше не хотелось…

Поклонялись неистово мы и словам, которые пришли к нам «из-за бугра» (заграницы). И чем меньше мы понимали смысл этих слов, тем больше мы относились к ним как к идолам, которым надо поклоняться: коммунизм, социализм, рыночные отношения, демократия. Здесь страх возникает от отсутствия ясного понимания, о чём идёт речь, но при этом тебе говорят, что от этого никуда не уйти…

Наши предки столетиями жили в ожидании Божьего Суда, и это ожидание стало нашей ментальной особенностью, закрепившись, видимо, в нас на генном уровне. Когда же большинство населения после очередной смуты перестало бояться Божьего Суда, миропонимание и мироощущение переключилось на ожидание светлого будущего при жизни, если не самим, то детям и внукам, и в постоянном страхе перед репрессивным аппаратом власти.

В настоящее время мы живём в страхе перед неопределённостью, ибо никто не может сказать, какие цели у нашего государства, и есть ли вообще эти цели? Хотя нам периодически рассказывают о каких-то планах, которым, по-видимому, впопыхах забыли придать публичность.

Есть, конечно, в нашем народе и такие, которые общепризнанных идолов в упор не видят и считают, что они сами по себе, но это от чрезмерной самости и не более, так как не отвечает особенностям социальной среды, в которой мы живём. Ибо, если ты не «бомж» и что-то имеешь в кошельке, априори, должен испытывать волнение перед властью или бандитами (не всегда понимаешь, как отличить одних от других).

Когда в народе начинает исчезать страх – он начинает бегать с рогатиной, вилами или наганом за идолами, круша всё вокруг (как связанное с идолами, так и не имеющее никакого отношения к ним). И чем неистовее мы поклонялись тому или иному идолу, тем с большим ожесточением мы будем избавляться от него. По животному верим (пресмыкаемся), по животному разрушаем (безжалостно и беспощадно).

В России, в основной массе народа принято считать, что самые большие начальники должны творить добро и утверждать справедливость. Происходит такой ход мысли от того, что в нас сильны ещё биологические инстинкты, а с другой стороны – никто на самом деле не знает, как они там «на галерах» работают и какова эффективность их «рабского» труда. Возможно, что кто-то из них куда-то гребёт (или загребает), возможно, что там бьют плетьми тех, кто гребёт, чтобы самому загребать, а возможно, что многие из них являются вперёдсмотрящими. Сидят себе наверху и смотрят, чтобы ещё загрести…

Деятельность, приносящая реальную пользу стране, и имитация такой деятельности, часто требуют одинаковых усилий. Поэтому у тех, кто волею случая, оказался на самой вершине пирамиды власти, может возникнуть самоощущение, о своей значимости, даже если весь их труд является обыкновенной имитацией общественно-полезной работы, так как нет должного профессионализма и общественной мотивации, благодаря которым и может эффективно осуществляться общественно-полезная деятельность. Время позволяет дать объективную характеристику любому деянию, но, к сожалению, для многого оно оказывается утраченным.

Длительно имитировать общественно-полезную деятельность можно только тогда, когда средствами массовой информации создан образ такого социального доминанта, порождающего у населения надежды (которые, как правило, являются иллюзорными). Нужно чаще мелькать перед глазами народа с озабоченным и в тоже время с уверенным видом, чтобы все видели, что социальный доминант думает, заботится, решает; и кроме него никто так не подумает, не позаботится и не решит.

За что нам нравятся манекенщицы? За то, что они так выглядят. И никто особенно «не парится» по поводу того, что они собой представляют в жизни. Вот так и наша власть. Внешне вроде бы и ничего, но как на самом деле управляется наше государство большинству не ведомо. Народу только известно, что в кремлёвских окнах горит свет, Государственная Дума пришла с каникул, Совет Федерации принял к рассмотрению, а Правительство Российской Федерации вносит очередное предложение по стимулированию…

И только во времена кризисов, которые у нас теперь напрямую связаны с падением цен на нефть, начинаешь понимать, что далеко не всё в государстве нашем по уму. Нет людей, которые бы не ошибались, но в России люди находящиеся у власти считают себя непогрешимыми и убеждены в том, что не делают ошибок. А если ошибки становятся очевидными для всех – виновным окажется кто-нибудь из придворной свиты, которому поверил социальный доминант в силу своей чрезмерной доверчивости. Хотя такое оправдание и есть очевидное доказательство непрофессионализма власти.

Многое было сказано, да и сейчас говорится о роли государства в экономике. Я считаю, что государство может присутствовать в экономике, а иногда это и необходимо, как необходимо было присутствие государства в экономике при выходе США из Великой депрессии. Но проблема заключается в том, что те, кто олицетворяет государственную власть в России на всех уровнях, не имеют ни соответствующих профессиональных знаний, ни общественных мотиваций. При насквозь коррумпированной чиновничьей прослойке и всех институтов государственной власти, в том числе и силовых, более перспективным для страны является полное устранение государства от экономики, подобно тому, как оно устранилось в начале 90-х годов, и народ сам себя прокормил и спас. А если кто-то считает, что в нашей стране опасно государству устраняться от экономики, тогда должны устраниться от управления государством те, кто им сейчас правит. Иного варианта, как ни крути, нет. Я лично убеждён, что государство должно выступать в роли патрона и бизнеса, и инноваций, но не создавать места кормления для одних и заставляя остальных жить в соответствии с созданным дегенеративным законодательством.

Не должен возглавлять госкорпорацию человек, все действия которого до этого, имели негативные последствия для страны. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС – это тоже последствие его реформ. Не должен быть заместителем председателя правительства человек, придумавший административную реформу, которая с треском провалилась. Не должен представлять страну в Украине и быть советником президента человек, который провалил всё, за что брался, и который создал большие проблемы для пенсионеров, а при этом обогатились его родственники и ряд банков. Не должен возглавлять Сбербанк человек, который способствовал принятию таких законов, которые нанесли гигантский ущерб стране (чего стоят только Водный и Лесной кодексы). Не должен определять внутреннюю политику страны человек, деятельность которого по созданию политических партий в стране привела фактически к ликвидации парламента как независимого органа, что, в свою очередь, привело к деградации законодательной деятельности. Перечень людей, благодаря которым страна не развивается, а деградирует, можно продолжить до главы администрации какого-нибудь маленького городка, ибо всё, что находится ниже на иерархической лестнице, повторяет то, что делается вверху.

Кто-то из западных историков сказал, что история Европы – это история крестовых походов. По-моему (возможно и не очень исторически обоснованному) мнению, история России – это история смутных времён, которые периодически накатываются на нашу страну. Не вижу особой разницы между смутой начала 17 века и смутами начала 20 века, конца 20 и начала 21 веков. Тот, кто даст себе труда прочесть труды русских историков о смутном времени начала 17 века и проанализирует события всего 20 и начала 21 веков, увидит в них много общего.

Русский историк В. О. Ключевский² писал:

«Самый резкий признак Смуты это стремление общественных низов прорваться наверх и столкнуть оттуда верховников». В своей книге он ссылается на современника Смутного времени келаря А. Палицина, который писал: «Всякий стремился подняться выше своего звания, рабы хотели стать господами, люди невольные перескакивали к свободе, рядовой военный принимался боярствовать, люди сильные разумом ставились ни во что, «в прах вменяемы бываху» этими своевольниками и ничего не смели сказать им неугодного».

Начало 21 века ознаменовалось в России принятием управленческих решений, которые заложили путь к новой смуте. Из системы управления стали удалять людей сильных разумом, при полном пренебрежение к их знаниям и мнениям, а на их место ставить полуобразованных молодых своевольников, которые никем и ничем ранее не управляли, и мало чего смыслили в самой системе управления, видя в ней только источник удовлетворения амбиций и незаконного обогащения. Некоторые из них, правда, до этого успели посидеть в райкомах и обкомах комсомола ушедшей в небытие страны, где они, как правило, отвечали за идеологию. За ними стояли их старшие наставники, которые на «раз-два» переобулись в воздухе, оказавшись опять у власти, получив в придачу и сундуки с деньгами. И хотя людей сильных разумом в системе управления к тому времени оставалось не так уж и много, но именно благодаря им ведомства (исключая экономический и финансовый блоки, там нашествие молодых своевольников произошло значительно раньше) как-то ещё функционировали, даже при отсутствии должного финансирования.

Во времена смут у многих людей происходит внутренняя борьба между моральными (социальными) установками и желанием быстро обогатиться или оказаться на верху социальной лестницы, что можно достичь только неправедными делами. У молодой российской бюрократии такой внутренней борьбы не происходило – что такое совесть они сумели забыть ещё в райкомах и обкомах комсомола. А у некоторых совесть отошла с ювенильными водами при рождении.

Борьба между человеческим (социальным) и биологическим, между общественными ценностями и стадными инстинктами в смутные времена захватывает миллионы людей. И побеждает в этой борьбе (на конкретном этапе) то, что поддерживается и культивируется властью. Если власть высокоморальна (не на словах, а на деле), то и народ ведёт себя соответственно. Если власть не ворует, то и народ в основной массе не ворует. Мы, в силу своего слабого социального развития, стараемся подражать поступкам тех, кто нами управляет, а не принципам и правилам социального поведения. Поэтому куда они, туда и мы, даже если не знаем куда. И хотя движущей силой, определяющей вектор смуты в тот или иной отрезок времени, является народ, он всегда идёт за вожаком (идолом). А когда народные массы приходят в движение, то никто уже не знает, куда они идут – на заклание или к спасению. В общем потоке возбуждённых масс индивидуальная мысль не работает.

Во времена смут властители, в зависимости от эффективности проведённых пиар-кампаний, сменяют друг друга. В начале 17 века Лжедмитрий провёл пиар-кампанию лучше, чем Борис Годунов, и потому занял царский престол. Правил он немного, но с пользой для Российского государства: создал условия для свободной торговли; собирал армию, чтобы обезопасить южные границы империи от набегов крымских татар; поляков и католических иезуитов, которые помогли ему занять престол и потому рассчитывавших на многое, стал, говоря современным языком, «кидать» и даже подумывал о включении Польши в своё царство. Но от наркотического состояния, которое даёт безграничная власть, Дмитрий расслабился, возомнил себя помазанником божьим и не заметил пиар-кампании (распускание слухов) Василия Шуйского, который и стал царём после убиения Лжедмитрия.

Потом было ещё несколько пиар-кампаний, которые в результате привели к гражданской междоусобице и массовому истреблению друг друга. Кончилось всё, как известно, тем, что пришли люди из Нижнего Новгорода, которым хотелось торговать и богатеть, а не грабить и вольничать, и всё стало как раньше: царь, православие, крепостничество. В общем, говоря современным языком, наступила стабильность – время накопления новых социальных противоречий.

Характерной особенностью всех российских смут является отсутствие качественного скачка в социальной эволюции общества: усиления демократических институтов. История государства Российского напоминает хоровод – все исторические события располагаются в замкнутом круге, из которого выбраться невозможно, как по причине сильной центростремительной силы, ослабление которой может вызвать неуправляемый центробежный процесс, так и по причине отсутствия демократической культуры.

Две больших смуты в двадцатом веке закончились, с точки зрения социальной эволюции, ничем: стабильная несменяемая власть, несметное число бояр, воспевающих власть, и большая дружина, охраняющая покой власти и преследующая тех, кого власть опасается. Смута, начало которой было положено в конце прошлого века, позволила тем, кто имел власть, приобрести в собственность банки, заводы, фабрики, землю и т. п. На место коммунистическим ценностям пришли материальные, которые оказались в основном у тех, кто насаждал народу веру в первичность материи или обеспечивал безопасность тех, кто вбивал эту веру народу, не допуская её практической реализации. Всё логично: материальные ценности должны принадлежат идейным материалистам, якобы способным использовать их эффективно. Проблема лишь в том, что эта «эффективность» заключается не в развитии технического и гуманитарного прогресса, а в банальной распродаже ресурсов и несправедливом распределении доходов от их продажи. Получив незаслуженно материальные блага эти люди начинают говорить о религиозных ценностях и вторичности материи.

Важным фактором, способствующим наступлению Смуты в начале 17 века, В. О. Ключевский считал возникновение самозванства, которое формально было одобрено боярами и народом. В течение всего 21 века страной правит питерский клан. Всё вроде бы, с формальной стороны, законно. Президента выбрал народ, а он имеет право выбирать себе свиту. Но почему-то существует смутное чувство, что всё это как-то напоминает самозванство. В начале 17 века веке народ убедили в том, что на царство вошёл спасшийся чудом царевич Дмитрий, а в настоящее время народу внушают, что в лице В. В. Путина мы имеем некого мессию, который пришёл, чтобы спасти Россию и «поднять её с колен». А так как всё познаётся в сравнении, то сравнивают с наиболее одиозными личностями, которые находились во власти до его прихода, определив как истину, не требующую какого-либо критического осмысления, тезис: всё, что было до В. Путина, является преступным и подлежит осуждению. При этом как-то забывают, что Путина привели из этого самого прошлого те самые «преступные» личности, и он сам должен нести хоть какую-нибудь ответственность за деяния в те годы, если там всё было преступным.