О себе и о других

Появление таких книг немного чудесное. Не успели свыкнуться с мыслью, что В.Л. не стало, как его голос вновь зазвучал. И не из архивных телесъемок, а со страниц, наполненных знаменитой проницательностью и иронией. Последняя книга великого ученого не научна, но мира науки в ней очень много. Наблюдения за коллегами и оппонентами, пересказы сюжетов из другой эпохи, литературная непосредственность Янина «по случаю», несколько мемуарных зарисовок о себе, своем детстве и юности.

Елена Александровна Рыбина подготовила записи, по счастью сделанные В.Л. при жизни, не относящиеся к фундаментальной науке. При этом книга имеет академическую структуру, с тщательно подготовленным списком упоминаемых лиц, большинство из которых внесли весомый вклад в исторический процесс. И как органично эта обстоятельность увязывается с многогранным голосом рассказчика, владеющего всеми оттенками юмора, умеющего подметить недостатки и подчеркнуть достоинства людей.

Некоторые из рассказов Янина находятся в статусе легенд или преданий, что особо оговаривается. Но в большинстве автор был сам свидетелем, участником и даже инициатором описанных событий. Строгий исследователь, безупречно владевший научным стилем, он был наделен литературным вкусом и образностью в момент популяризаторства, это известно всем, кто прочитал хотя бы одну работу В.Л. А вот виртуозное остроумие, лиричность и даже фарсовые интонации были доступны в основном слушателям за рамками официальных выступлений. И вот теперь всем, кому не довелось узнать такую не менее блестящую сторону В.Л., могут сделать это через книгу.

Ведь даже рассказывая что-то скабрезное, с намеком на нецензурное, В.Л. умеет удивиться той ловкости, с которой рождается убойный, точный, разящий смысл, сбрасывающий маску спеси, снобизма, обыденности. И заразить этим весёлым удивлением читателя. У каждого великого, а уж тем более не самого известного, героя его рассказов есть чудная черточка в характере, странная привычка или нечаянная оплошность, позволяющие почувствовать полноту и яркость жизни. Особенно достается в книге академикам. Янин открывает двери в размеренные заседания, рутину академической среды, которая время от времени взрывается пассажами, показывающими человечность там, где она, казалось, уже может иссякнуть под давлением неудобных характеров, идеологических вызовов времени и много чего другого. Но гораздо беспощаднее Янин был к тем, кто пытался закабалить ученый мир бюрократическими рамками, невежеством и начальственной угодливостью. Смех в этих историях переходит в сатиру, иногда довольно горькую, потому что рушились судьбы, часто молодых и строптивых талантливых людей.

Литературная стройность небольших текстов демонстрирует и законченную форму. Янин искусно набрасывает несколькими штрихами обстановку, декорации своего рассказа, успевает передать атмосферу, состояние, эмоциональную драматургию участников описываемого случая. А главное – манеру речи. Чуткий к особенностям русского языка, В.Л. сохранил живыми голоса сотен людей даже в печатном виде. Если посмотреть раздел «В мире языка» или стихотворные «переводы» текстов берестяных грамот, то можно проследить своеобразную лабораторию мышления В.Л. Он видел спектр смыслов и созвучий слова, трепетно относился к стилю и уместности словоупотребления, с какой редкий, даже высокообразованный, человек может попробовать состязаться.

И всё это – о времени. Оно, несмотря на дробность текста, слитное, ощутимое, изменяющееся. Перед читателями проходит целое столетие.