Kitobni o'qish: «Превентология. Профилактика социальных отклонений»

© ООО Издательство «Питер», 2014

Предисловие

Молодое поколение России переживает кризисную социально-психологическую ситуацию. Разрушены прежние, устаревшие, стереотипы поведения, нормативные и ценностные ориентации. Выработка новых форм психологической и социальной адаптации происходит хаотично, бессистемно и лавинообразно. Молодежь утрачивает ощущение смысла происходящего и не имеет требуемых жизненных навыков, которые позволили бы сохранить свою индивидуальность и сформировать здоровый стиль жизни.

Современная социальная ситуация неизбежно привела молодое поколение к необходимости принять на себя ответственность за свое будущее. В то же время совершенно очевидно, что очень многие наши соотечественники, находясь под воздействием интенсивных и непрерывно возрастающих стрессовых ситуаций, не готовы к их преодолению и вследствие этого психоэмоционального напряжения возникают различные формы саморазрушающего поведения, в первую очередь употребление наркотиков, алкоголя, а также других видов психоактивных веществ.

Отсутствие специальных знаний и навыков здорового образа жизни, а также современных социально адаптивных стратегий поведения у взрослой части населения – родителей, педагогов – не позволяет им оказывать результативное воспитательное воздействие, психологическую и социальную поддержку молодежи, которая оказывается психологически беспомощной без необходимой поддержки, а ее связи со старшим поколением утрачены. Профессионалы, работающие с детьми и подростками, должны найти совершенно новые подходы к взаимодействию со своими подопечными. Чтобы обучить молодых людей новым формам поведения, воспитать стрессоустойчивую личность, способную самостоятельно, эффективно и ответственно строить свою жизнь, нужно самому обладать всеми этими качествами и демонстрировать их в процессе профессионального взаимодействия с молодежью, знать способы эффективного преодоления жизненных проблем и развивать стереотипы здорового поведения.

Учебное пособие поможет студентам ориентироваться в вопросах профилактики зависимого поведения, а также сформировать собственный стиль здорового поведения.

Глава 1. Теоретические вопросы формирования зависимого поведения

1.1. История аддиктивного поведения

Исторически зависимое поведение известно с глубокой древности. Формирование его, вероятно, совпадает с возникновением человеческого рода и первоначально связано с приемом психоактивных веществ. Во всех обществах существует обычай употреблять активные вещества, способные изменять психическое состояние человека. С давних времен их принимали внутрь, жевали, вдыхали, а в последнее время еще и вводят шприцем. Средства, вызывающие чувство особого подъема и нарушения сознания, использовались для проведения социальных, религиозных обрядов или мистических ритуалов.

Известно, что многие цивилизации пользовались наркотическими веществами. Майя и ацтеки клали под язык листья коки для поддержания сил в дальнем походе; китайцы тысячелетиями курили опиум для снятия стресса и как снотворное; жители Древней Аравии с теми же целями употребляли гашиш. Воины-измаилиты перед боем также принимали гашиш, вследствие чего становились активными и жестокими. В Древнем Египте, Древней Греции, Древнем Риме были знакомы с лечебными свойствами (подавление боли или недомогания) опия, индийской конопли и других наркотических веществ. Об употреблении древними египтянами каннабиса упоминал Геродот, а Гиппократ использовал опиаты в медицинской практике.

Термин «аддикция» (addiction) известен еще со времен Древнего Рима, тогда он обозначал обязанности должника по отношению к кредитору (Азарова Л. А., Сятковский В. А., 2009; Змановская Е. В., 2008; Котляров А. В., 2005; Руководство по аддиктологии, 2007). С середины XVII столетия термин приобретает саморефлексивное, сопутствующее значение, описывая следование неистребимой привычке, склонность или пристрастие, симпатию, сочувствие. В течение XIX века термин «аддикция» использовался для описания приверженности, глубокого пристрастия, привязанности, поиска, стремления или склонности, например «увлечения» написанием писем, или ботаникой, или чтением газет. Только в конце XIX столетия термин стал обозначать зависимость от наркотиков типа морфия, героина, хлорала и кокаина как одну из многих склонностей и зависимостей.

Со времени Первой мировой войны по предложению William Collins вместо термина «алкоголизм» стали использовать термин «аддикция», что отражало новую теорию, согласно которой алкоголизм был больше «болезнью желания», или проблемой скорее психологической, чем физической. Только тогда «аддикция» начинает выражать патологические отношение к наркотикам определенно и терять смысл преданности или преследования. Понятие «аддикт» стало использоваться в отношении психологической идентичности, которую никогда не обозначало прежде (Котляров А. В., 2005; Руководство по аддиктологии, 2007).

Область медицины, занимающаяся исследованием и лечением химически зависимых больных за рубежом с этого времени получила название «аддиктология», в то время как в отечественной медицине эта область медицины называется «наркология».

Конечно же, краеугольным камнем аддиктологии являются представления о сущности проаддиктивной личности. Из приведенного определения явствует, что аддиктивное поведение, аддиктивные особенности личности или аддиктивная личность могут иметь место и без потребления ПАВ. Аддиктивное поведение является выражением черт личностной зависимости от внешних условий. Личность несамодостаточна и нуждается в получении извне какого-то вещества, энергии или информации, одним из проявлений которого является наркологическое заболевание. Аддиктивный характер, или, как это понимают за рубежом, «аддиктивная личность», отражают уже сугубо специфическое преломление черт полезависимости и проявление их в виде химической зависимости. Подобный характер имеет такую специфику, что находит свое выражение не в любой зависимости, а только в зависимости от химических ПАВ, как это понимается за рубежом.

Таким образом, в рамках современной аддиктологии ведущее значение в глазах специалистов приобрели особенности личности больных. Основой аддиктивной личности может быть не только нормативный тип характера или крайний его вариант, но и совершенно определенный личностный дефицит. Представление о расстройстве личности больного с химической зависимостью в смысле ее дефекта, который личность пытается смягчить каким-то «добавлением», «дополнением», превращает аддиктологию в своего рода «дефектологию», которой предначертано направлять личность в рациональную сторону при решении личностных проблем.

Определенный личностный дефицит или характерологический дисбаланс больного с химической зависимостью ведет к психосоциальной дезадаптации. Ситуации и условия приобщения к ПАВ подходят к этим личностным особенностям, как ключ к замку, и вызывают еще большую дезадаптацию. Задача аддиктологии состоит в том, чтобы извлечь больного из этой ситуации, способствовать изменению личности, подобрать иные ситуации и условия, также подходящие к личности индивида, как ключ к замку, но уже другого свойства, компенсирующие дефицит и повышающие его адаптацию. Дефект или дефицит по определению подразумевают некую компенсацию, необходимость внешнего дополнения в той области, в которой и наблюдается указанный недостаток.

Введение терминов «аддикция» и «аддиктология» позволяло объединить болезненные состояния безотносительно употребляемого вещества. Больных объединяла их психофизическая зависимость от химических веществ. Это было перспективное обобщение с расчетом на будущее и учетом выделения все новых и новых веществ. Это прозорливое обобщение оправдало себя с выделением зависимости и к различным действиям, не связанным с употреблением химических веществ.

Далее происходило не изменение термина и не привлечение нового понятия, а расширение содержания существующего. С этого момента можно сказать, что аддикция вышла за рамки современной наркологии, как ее понимают в отечественной медицине. В частности, в последние годы произошло внесение в рамки аддиктологии азартных игр и других действий, вызывающих психофизическую зависимость, хотя азартные игры до сих пор включены в другую рубрику. Согласно критериям, установленным в МКБ-10, заболевание под названием «Патологическое влечение к азартным играм» (F63.0) категоризируется как «Расстройство привычек и влечений» (F63)» (Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В., 2001; Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В., 2006; Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В., 2009; Курек К. С., 2001; Личко А. Е., Битенский В. С., 1991; Руководство по аддиктологии, 2007).

Однако нельзя сказать, что сам термин не изменился в связи с указанными изменениями ситуации в практической области. В термин «аддикция» вкладывается не только новое расширенное содержание, но иная лингвистическая трактовка. Как уже говорилось выше, слово «аддикт», кроме того, имеет сопутствующий смысл – «добавление, обязательное присоединение, без чего не может жить человек». Аддиктом преследуется цель достижения определенного психофизического состояния, введения себя в определенное духовное состояние. При этом наблюдается избыточное использование окружающих объектов, лиц или привычных действий.

Исследователи исходят из возможности развития зависимости (аддикции) не только от вводимых в организм веществ, но и от производимых субъектом действий и сопровождающих их эмоций (Лисицын Ю. П., Сидоров П. И., 1990; Максимова Н. Ю., 2000; Руководство по аддиктологии, 2007). Можно встретить термин «болезнь зависимого поведения», который объединяет различные виды аддикции, развивающиеся по стереотипу большого наркоманического синдрома (Егоров А. Ю., 2000; Егоров А. Ю., Игумнов С. А., 2005; Личко А. Е., Битенский В. С., 1991; Маршак В. В., 2006; Руководство по аддиктологии, 2007). Согласно этой концепции, болезнь зависимого поведения – хроническое психогенное непсихотическое психическое расстройство, заключающееся в этапном патологическом развитии личности, которое приводит к возникновению, закреплению и трансформации патологической потребности в совершении повторных трудно- или неконтролируемых поведенческих актов (эпизоды непреодолимой тяги) (Егоров А. Ю., 2000; Егоров А. Ю., Игумнов С. А., 2005; Руководство по аддиктологии, 2007).

С нашей точки зрения, аддикцию можно определить как систематическое повторение действий, лишенное целесообразности и реального приспособительного значения, возникающее у дефицитарных личностей как свидетельство психологической декомпенсации и ведущее к снижению социальной адаптации или дезадаптации. Вне указанных действий возникает состояние психофизического дискомфорта, актуализации психологической декомпенсации и личностного дефицита, а также их углубление вследствие возникновения нервно-психических расстройств. Общий признак аддиктивных нарушений состоит в том, что они связаны с двоякими состояниями: сначала сопряжены с удовольствием, а потом – с негативными переживаниями в случае лишения. Лишение какого-нибудь из этих занятий вызывает психофизический дискомфорт или абстиненцию. Подобное двуединство подразумевается самим аддиктом, одинаково привлекает аддикта, что получило название «дистрессомания» (Котляров А. В., 2005; Москаленко В. Д., 2002; Психология зависимости, 2005).

Исходя из сказанного можно очертить сферы деятельности, которые предположительно могут быть включены в аддиктологию:

• особенности психологического проявления зависимой, проаддиктивной личности, ее психологические свойства;

• болезненные формы поведения в виде зависимостей: химической, игровой, сексуальной, от еды, трудоголизм и др.;

• клиника и лечение, психотерапия, социотерапия и реабилитация лиц с указанными расстройствами;

• социальные вопросы, проблемы, стоящие перед другими членами общества, связанные с этими личностями.

Согласно К. Шнайдер (1999), лица с расстройствами личности распределяются на страдающих от своей ненормальности и заставляющих страдать от нее общество. Практически важно то, что первая группа состоит из людей, которые сами идут к врачам и ищут их помощи, а вторая попадает под врачебное наблюдение по желанию окружающих (Шнайдер К., 1999). Последующая после такого предположения реальная практика оказания медицинской помощи этому разделению соответствовала. Различное отношение к своему психическому состоянию и заболеванию и соответствующее различие в поведении стало практическим основанием для разделения больных. В результате такого деления больные попали в ведение различных психиатрических служб.

Психиатрия разделена на две области: первая – помогающая лицам, страдающим от своего психического состояния и самостоятельно обращающимся к врачам за всесторонней помощью: медикаментозной, и психотерапевтической, и социальной. Лица, страдающие от собственных психических особенностей, отличающиеся обеспокоенностью за свое здоровье, получали помощь от специалистов в пограничной психиатрии. Другие больные – это те, кто не признавал себя больным и получал психиатрическое освидетельствование и лечение по принуждению в той или иной степени. Некоторые из них оказывались под наблюдением пенитенциарной системы, если к тому же вступали в противоречие с законом (Анохина И. П., 2002; Ковалев В. В., 1979; Личко А. Е., 1985). Другая часть составила контингент наркологической службы. В результате произошло негласное противопоставление наркологической помощи и пограничной психиатрии. Аддиктология в таком случае становится отдельной областью практической работы с проблемными личностями.

Становится понятно, кто будет практически заниматься аддиктивными личностями, у которых еще не сформировались признаки наркологических заболеваний. Работа с аддиктивными личностями по определению адресована медицинским психологам, социальным работникам и психиатрам, занятым в области пограничной психиатрии. В то же время наркологическая помощь представляется как часть аддиктологии и направлена на лиц со сформировавшимися признаками химической и иной зависимости. Все указанные специалисты призваны заниматься аддиктивными личностями, но на разных этапах формирования аддиктивного поведения. Наркология наконец обретает возможность разделить ответственность за профилактику зависимых расстройств со специалистами в области аддиктологии и сосредоточиться на медико-биологических аспектах устранения уже развившихся болезненных состояний.

1.2. Базовые понятия аддиктологии

Классификация аддикций

Если обратиться к МКБ-10, то речь идет не только о разделе (F1) «Психические расстройства и расстройства поведения, связанные с (вызванные) употреблением психоактивных веществ», или, короче, «химическая зависимость». К области аддикции относится и необычное поведение, не связанное с какими-либо психическими заболеваниями (F5 и F6): повышенное половое влечение (F52.7); злоупотребление веществами, не вызывающими зависимости (F55); злоупотребление стероидами или гормонами (F55.5); расстройство привычек и влечений (F63); патологическое влечение к поджогам (пиромания) (F63.1); патологическое влечение к воровству (клептомания) (F63.2) и трихотилломания, или патологическое влечение к выдергиванию волос (F63.3).

Причем аддикция подразумевает не только избыточную эксплуатацию внешних условий (повышенное, добавочное поведение), но и недостаток, завышенный отказ (отказ от пищи или аноргазмия). С этой точки зрения к аддикции относятся расстройства половой идентификации (F64 и F66) и фетишизм (F65).

Следует всегда помнить признаки, характеризующие зависимую личность (наличия пяти из них достаточно для того, чтобы диагностировать клиническую зависимость):

• неспособность принимать решения без советов других;

• готовность предоставлять возможность принимать другим важные для него решения;

• готовность соглашаться с другими из страха быть отвергнутым, даже если другие не правы;

• затруднение начать какое-либо дело самостоятельно;

• готовность добровольно идти на выполнение унизительных работ с целью приобрести поддержку и любовь окружающих;

• плохая переносимость одиночества, готовность предпринимать значительные усилия, чтобы его избежать;

• ощущение опустошенности и беспомощности, когда обрывается близкая связь;

• страх быть отвергнутым;

• легкая ранимость, податливость любой критике или неодобрению со стороны.

К факторам, которые могут инициировать возникновение аддиктивного поведения у подростков, относят:

• неблагополучная атмосфера в семье;

• отношение к данному виду поведения в группе сверстников, к которой принадлежит подросток;

• интеллектуальный уровень подростка;

• наличие/отсутствие личностных качеств, позволяющих противостоять негативному влиянию;

• наследственность;

• низкая информированность о последствиях;

• тип акцентуации характера.

В настоящее время нельзя с полной определенностью очертить круг расстройств поведения, в котором проявляются аддикции. Список объектов зависимости достаточно большой: различные ПАВ, компьютерные игры, источники информации (всемирная сеть Интернет), различного рода эстетические наслаждения, работа, культы, высокие технологии. Некоторые зависимости одобряются обществом, другие с течением времени начинают представлять личностную проблему для индивида, при этом не являясь социально опасными, третьи имеют статус социально опасных (Руководство по аддиктологии, 2007; Шабалина В. В., 2001). Приведенная ниже сводная схема содержит лишь примерный перечень вариантов состояния аддикции, помимо химической зависимости, сгруппированных по ведущему механизму развития.

Варианты состояния аддикции.

• Эйфоризирующие:

• гиперсексуальность (нимфомания, сатириазис);

• просмотр порнографии (см. электронные формы);

• ониомания.

• Психостимулирующие:

• экстремальная и спортивная деятельность;

• просмотр спортивных зрелищ;

• игровая, зависимость от азартных игр;

• серийные убийства;

• клепто-, пиромания.

• Викарные (заполняющие психологическую пустоту):

• симптом «замещающего шума»;

• «запойное» чтение;

• созависимость:

• светские развлечения;

• накопительство;

• трудоголизм.

• Электронные версии предыдущих форм:

• компьютерные игры;

• избыточное пользование Интернетом;

• избыточное пользование компьютером.

• Психоделические:

• психодизлептики, галлюциногены;

• телевизионная и кинозависимость.

• Изменения внешности и соматического состояния:

• булимия, анорексия;

• анаболические стероиды.

Есть основания предположить, что гиперсексуальность (нимфомания и сатириазис) как серьезная медицинская проблема изучена недостаточно, хотя бы из-за очевидных признаков игнорирования данной проблемы в современном обществе. Клинические наблюдения за пациентами, обращающимися за медицинской помощью по иным причинам, свидетельствуют, что такая проблема существует и имеет выраженный медицинский аспект. Не останавливаясь подробно на этом вопросе, следует указать по крайней мере на два важных медицинских аспекта. Гиперсексуальность часто сопряжена с психическими нарушениями или психической неуравновешенностью и должна учитываться как одна из терапевтических мишеней при проведении лечения. Гиперсексуальность тем или иным образом связана с гормональными нарушениями, сексуальным здоровьем, длительностью гендерной активности и продолжительностью жизни в целом. По меньшей мере в силу своей периодичности сексуальная активность имеет сходство с особенностями потребления ПАВ и, по-видимому, подчиняется тем же закономерностям (актуализация первичного и вторичного влечения, наличие патологического влечения, изменение толерантности и т. д.).

Просмотр порнографии, также в сочетании с электронным вариантом, является суррогатной формой избыточной сексуальной активности, тесно с ней связан и должен рассматриваться вместе с предыдущим болезненным состоянием. Точно так же серийные убийства и по факту, и по теоретическим соображениям связаны с явлениями гиперсексуальности.

Ониомания, или избыточный шопинг, то есть неоправданно частое хождение по магазинам. Существующее в США «Общество противников вещей» является своеобразным терапевтическим сообществом по преодолению ониомании (Даренский И. Д., 2003).

Необходимо остановиться на коротких пояснениях к приведенной схеме. Симптом «замещающего шума» является одним из выраженных клинических проявлений зависимости от ПАВ (Даренский И. Д., 2003).

Стремление к замещающему, отвлекающему внимание шуму, преимущественно музыкальному, проявляется в том, что в отделении, где находятся больные героиновой наркоманией, постоянно звучат музыка и песни. Больные ни минуту не могут обойтись без них. У них в палате постоянно и одновременно включены магнитофоны, радио, компьютерные игры, игровые приставки. Пациенты всегда носят плееры с собой, слушают их, спят днем под этот шум и просыпаются. Если войти к ним и выключить аппарат, то они сопротивляются этому.

Меньшее значение в этом феномене занимает просмотр телевизионных передач больными. Телевизор они смотрят реже и предпочитают ему живое общение с другими пациентами. Из этого можно заключить, что зрительные раздражители должны обладать значительной силой, чтобы привлечь внимание больных, или сопровождаться сильными воздействиями иной модальности. Об этом свидетельствует и выбор телепередач больными. Они предпочитают просмотр музыкальных клипов с яркими зрительными эффектами, частым мельканием изображения и громкой музыкой.

При этом у них отмечается тасикинезия, крайняя неусидчивость, непереносимость неподвижной позы. Состояние отличается преобладанием пассивного внимания, акайрией. Стремление к постоянному общению с окружающими происходит из-за того, что больные не могут быть в изоляции, одиночестве. Они любят беседовать и постоянно общаются. Пациенты часто находятся у ординаторской, процедурного кабинета, в курилке с другими больными. При этом они больше говорят сами, чем слушают. Стремление к постоянному общению сами больные объясняют тем, что им кажется, что их «родственники бросили», «персонал не уделяет внимание», «им свойственна высокая общительность изначально».

Наблюдается такое состояние, как правило, у героиновых наркоманов в фазе острой абстиненции, а также у больных с иными заболеваниями при гипертермии, болевом синдроме. Очевидно, что стремление к созданию шумового фона является «отвлекающей терапией» и объясняется стремлением заглушить внутренние переживания или физическую боль, недомогание, заполнить психическую пустоту, сенсорный голод, заполнить пустоту, образующуюся после лишения наркотика постоянно звучащей музыкой. При сенсорной депривации, образующейся с выключением видео- и звуковоспроизводящей аппаратуры, пациенты тотчас погружаются в тягостные, трудно переносимые, прежде всего болевые, ощущения. Они начинают настаивать на назначении еще большего количества обезболивающих и седативных средств с требованием ввести их в состояние полного бесчувствия, то есть, по сути дела, в состояние наркоза.

Не исключено значение и других психологических механизмов, например стремления преодолеть сенсорную депривацию из-за нейролептиков или воспроизвести музыкальную аудиомодальность воспоминаний о состоянии наркотического опьянения. Вышеописанный феномен поднимает вопрос о значении экстерорецепции при абстинентном и астеническом синдромах и гиперестезии.

Сходное значение имеют такие менее болезненные действия, как жевание жевательной резинки, щелканье семечек подсолнуха и орехов, что подразумевает некое субъективное удовольствие, состоящее в замещающем движении от моторного бездействия и периодического возобновления приятных вкусовых ощущений.

Чрезмерное стремление к светским развлечениям и «запойное» чтение с уделением этому занятию большей части времени известно давно. Личности с аддиктивными наклонностями заполняли время различными светскими развлечениями (визиты, светские рауты), особенно в период, предшествовавший появлению электронных вариантов зависимости.

Избыточное пользование компьютером состоит в проведении за ним большей части досугового времени, в том числе и ночного, использование цифровых и магнитно-резонансных накопителей, карманных компьютеров для развлечений в пути следования по городу, в метро. Время тратится на пользование компьютером, просмотр видеокассет и телепередач в ущерб учебной, производственной деятельности и состоянию здоровья, из-за чего эти лица, в основном молодого возраста, подвергаются постоянной проверке со стороны родителей в отношении времени, проведенного за компьютером.

Компьютерные игры являются одним из способов «аддиктивной реализации», то есть ухода от реальности. Аддикты – это люди, предпочитающие скрываться от реальных проблем в виртуальном мире. Погружаясь в виртуальную реальность и достигая в ней определенных успехов, человек виртуально реализует имеющиеся потребности. Вместо решения проблем здесь и сейчас человек с головой уходит в «компьютерный мир».

Тех, кто в качестве такого способа ухода от реальных проблем выбирает алкоголь, называют алкоголиками, наркотики – наркоманами, работу – трудоголиками, азартные игры – патологическими гэмблерами, Интернет – интернет-зависимыми, компьютерные игры – кибераддиктами и т. д.

В игре кибераддикт чувствует себя комфортно: он сильный, смелый, вооруженный и успешный. Время, проведенное за игрой, не делает его сильнее и успешнее в реальной жизни. Между тем, возвращаясь из виртуального мира в реальный, человек испытывает дискомфорт, ощущает себя маленьким, слабым и беззащитным в агрессивной среде. Он желает как можно скорее вернуться туда, где он чувствует себя победителем (Бурлаков И. В., 2005; Даренский И. Д., 2003).

По статистике, процент людей, приобретающих зависимость от классических азартных игр, близок к таковому для интернет-зависимости и составляет 1–5 %. Основной критерий, отделяющий обычное увлечение компьютерными играми от зависимости, – отсутствие или наличие вреда физическому и психическому здоровью, социальной жизни (Бухановский А. О., 2001; Руководство по аддиктологии, 2007).

В настоящее время интенсивно обсуждается феномен (или заболевание, или синдром) наркозависимости от Интернета, или интернет-аддикции (Internet Addiction Disorder – IAD). Если для формирования традиционных видов зависимостей требуются годы, то для интернет-зависимости этот срок резко сокращается (Руководство по аддиктологии, 2007; Холмс Д., 2003).

Телевизионная и кинозависимость проявляются в неоправданно длительном просмотре телевизионных передач с постоянным переключением с одного канала на другой в стремлении успеть просмотреть все передачи одновременно. Переключая канал за каналом, аддикт не в состоянии выключить телевизор, чем уподобляется подопытной мыши, надавливающей на рычаг для включения электрической стимуляции зон удовольствия и погибающей от истощения из-за отказа от иной деятельности.

Стремление к изменению внешности и соматического состояния, выходящему за рамки, свойственные индивиду, – наращивание мышечной массы, превосходящей естественные для человека размеры, или, наоборот, похудение вплоть до истощения или достижение этого состояния с использованием опасных для здоровья средств, – несомненно, относится к болезненному поведению. Булимия и анорексия связаны с нарушением нормативного пищевого поведения и одинаково свидетельствуют о значительных личностных расстройствах.

Нельзя считать правильным отнесение болезненных форм потребления анаболических стероидов к злоупотреблению веществами, не вызывающими зависимости. По мнению некоторых авторов, лица, прибегающие к ним, не способны прекратить их потребление, являются ли они законными или незаконными. Так, стероиды niaspan и FDA, который является комбинацией niaspan и lovastatin, называют потенциально опасными наркотиками и прогнозируют развитие гипогонадизма (androgenic anabolic steroid induced hypogonadism – ASIH), гепатотоксичности и даже смерти от их потребления, что является только вопросом времени (Андреев А. С., Анцыборов А. В., 2004; Даренский И. Д., 2003).