Kitobni o'qish: «Другая жизнь», sahifa 8
– Получится феерическое полотно! Такой антураж!
– Простите, вы знакомы с графом?
– О, граф – великий человек! Мы близкие друзья.
– Что ж, мне это о многом говорит. Счастливо! – слегка поклонившись, чтобы не показаться невоспитанным, господин Леонард быстро оставил собеседника.
5
Гримёр оказался воистину мастером своего дела. Если бы кто-то сейчас увидел господина Леонарда, то точно принял бы его за Стивена Кинга. Приват-доцент мог бы подрабатывать двойником, будь это нужно знаменитому писателю.
И вот наконец все собрались на представление – на лужайке перед дворцом среди сервированных столиков. На сей раз граф не пожадничал на угощения и иллюминацию. Господину Леонарду, то есть Стивену Кингу, уделялось много внимания. Приват-доцент выступил от имени писателя с проникновенной речью, поблагодарив хозяев, графа и графиню за радушный приём и немного, не без сарказма, рассказав о дальнейших литературных планах.
«Боже, что я несу! – поймал он себя на мысли. – Впрочем, это же игра! Неужели её можно воспринимать серьёзно?»
Мимо него прошёл Рональд Рейган.
– Как же так, ведь он умер! – невольно вырвалось у господина Леонарда. – Ах да, это всего лишь маскарад!
– Конечно! – подтвердил некто, похожий на Тарантино. – Простите, боюсь света. Это профессиональное.
«Тарантино» надел очки.
– Я вас узнал! – развеселился приват-доцент.
– Ничего удивительного! Мои фильмы смотрят во всём мире.
– О да! Разумеется. Вас хорошо покормили?
– Сёмга превосходная!
– Вот и я о том же…
Гости дефилировали по красной дорожке. Крупные бизнесмены из списка «Форбс», нобелевские лауреаты, мировые политики… Прекрасное представление! В какой-то момент «Стивена Кинга» оттёрли на второй план… И тут приват-доценту стало обидно, что он играет чужую роль, пусть даже и весьма почётную, к тому же оказавшись в массовке, на обочине представления…
6
– Знаешь, я ведь так ничего и не понял. Всё там оказалось каким-то ненастоящим.
– Что ненастоящее? – переспросил ректор.
– Всё это имение, его жители, их история.
– А что ты ожидал увидеть? Сам говорил, что тебя приглашали на карнавал и предупреждали. Но вообще ты ведь не можешь отрицать, что это необычное имение. Пусть они и привирают про свою необыкновенную историю, про Персея…
– Пифея, – поправил господин Леонард. – В чём же смысл всех этих карнавалов?
– Они давно ничем полезным не занимаются. Да и заниматься этим некому. Пустая территория. Прежде там были красивые охотничьи угодья. Их заболотили так, что не продраться. Все талантливые люди давно покинули имение. А те, что остались, паразитируют на истории, которую сами и придумывают. Жонглируют именами знаменитостей, которые якобы их поддерживают. Ты кого-нибудь там видел из серьёзных людей?
Господин Леонард отрицательно покачал головой.
– Получается, мы тоже попали в ловушку, подыграв в их представлении. Теперь разнесут твоё имя по всем весям!
– Вероятно, деньги?
– Естественно.
– Получается, этот их граф – настоящий мошенник!
– По поводу графа после твоего отъезда я кое-что выяснил. Не уверен, что он вообще существует. А вот графиня там точно есть. Ты с ней познакомился?
– Она мне показалось пафосной куклой. Вульгарная особа. Курит зелье.
– Неужели?! Вероятно, ты действительно что-то не понял. Графине всего двенадцать лет. Рассказывают, что она большая фантазёрка.
ЭПИЛОГ
Когда господин Леонард выезжал из имения, то увидел у ворот ту самую девчонку. Он даже остановил машину и вышел, чтобы помахать ей рукой. Она не ответила и, как и в первый раз, развернулась и пошла в противоположную сторону.
Приват-доцент поймал себя на мысли, что в ней есть что-то необычное…
МАСКА
1
Новость мгновенно облетела всю Антенарию. Чему удивляться – такова жизнь в провинции, где даже самое незначительное событие претендует на сенсацию. А уж тем более если кто-то приезжает из столицы. Знаменитости наш холодный край не баловали со времён Первой мировой войны, когда здесь ненадолго останавливался какой-то важный русский военный чин. Миновало почти восемьдесят лет. За это время имя и звание большого гостя совершенно стёрлись из памяти. Последние годы Антенарию посещали зимой лишь студенты-лыжники, а летом – сонные любители рыбалки из соседнего уездного городка. Да и как до нас добраться? Единственная связь с внешним миром – с материком, как у нас говорят, – ночной теплоходик, останавливающийся на десять минут по пути из Ландории в Портику.
Про этого гостя сразу стали говорить, что он выдающийся человек, не то знаменитый политик, не то известный на весь мир поэт или художник. Поскольку другого транспорта у нас нет, прибыл он, как все решили, на нашем сонном теплоходике и поселился в «Метрополе». Так называется наша маленькая городская гостиница. Сопровождал его африканец, чёрный, как вакса, и со свирепым лицом. Одно только появление в нашем городке столь фактурного охранника вызвало переполох среди женщин и детей! Желая сохранить инкогнито, именитый гость скрывал лицо маской. Снял самый дорогой номер, именуемый в прейскуранте люксом, с видом на горы и балконом, выходящим на центральную площадь. Всё общение таинственного босса с внешним миром происходило через строгого африканца.
Утром следующего дня гость, тщательно скрываемый гримом, провёл пресс-конференцию для Фэя, единственного в городке журналиста. Для этого в нескольких экземплярах выпустили специальный пресс-релиз. Впоследствии его красочно украшенные экземпляры как драгоценный сувенир отельер с важностью раздавал своим самым близким друзьям. Гость рассказал журналисту, что в Антенарию приехал отдохнуть, набраться новых идей и сил для будущих грандиозных свершений. Ради этой поездки он отложил несколько важных встреч, упомянув Микеланджело Антониони, датскую королеву Маргрете и генерала Чейни. По некоторым намёкам репортёр сделал вывод, что за таинственной маской скрывается известный киноактёр. Гость снисходительно оставил ему автограф на пресс-релизе, но разобрать имя оказалось невозможно.
Пока проходило интервью, в холле и под окнами гостиницы собрались видные представители местного общества. Впервые за всю историю гостиницы в её крохотном ресторанчике не оказалось свободных мест. Отельеру Винсу пришлось спешно нанимать ещё одну официантку и устраивать столики на улице.
– Конечно, я его сразу узнал, – доверительно шепнул на ухо бургомистру Нау отельер. – К нам приехал Сильвестр Сталлоне!
– Не очень он похож на Сталлоне, – возразил директор гимназии Роке. – Наш – высокий. Ростом, как Фэй, даже ещё выше, и возрастом не подходит!
– Это Роналдо, Зубастик! – уверенно заявил городской прокурор Пикт. – Восстанавливается после завершения карьеры в «Коринтиансе».
– А почему тогда не Билл Гейтс? Вы всё путаете, уважаемый. Ваш любимый футболист – мулат, – возразил бургомистр.
– Тогда Лотар Маттеус, он тоже чемпион мира! – не унимался господин Пикт.
– Успокойтесь! Только я один знаю правду, – продолжил градоначальник. – С месяц назад пришла депеша из столицы, что к нам наведается важная персона…
– Тогда почему вы молчали об этом? – прокурор был явно обижен. – И кто же это?
– Рональд Рейган! – выпалил бургомистр.
Отельер отвернулся, едва сдерживая смех.
– Вы, вероятно, шутите, – отыгрался прокурор. – Наш гость, разумеется, большой человек, но не надо фантазировать.
Тут интервью закончилось, и репортёр вышел к публике.
– Ну что? – строго спросил Фэя бургомистр. – Гость открыл вам своё имя?
– Просил не разглашать, – замотал головой репортёр. – Поэтому сказать не могу!
– Да мы вас под суд! – возмущению господина Пикта не было границ.
– Хорошо, хорошо, – пошёл на попятную Фэй. – Понимаете, не рассмотрел за маской.
– Вы издеваетесь?! А глаза, волосы, рост? Голос, наконец? – рявкнул на озадаченного репортёра начальник полицейского участка Джой.
– Что вы на меня кричите?! Сами бы пошли и проверили документы!
– Нет, так не пойдёт, – запротестовал бургомистр. – Нам ещё скандала не хватало! Антенария – добропорядочный город. За столько лет к нам впервые приехал по-настоящему знаменитый человек, а вы предлагаете напустить на него полицию. К тому же он может скрываться за псевдонимом, понимаете? Вы же, журналисты, такие дотошные. Папарацци! В замочную скважину заглянете, любую мелочь схватите!
– Давайте выкладывайте, не валяйте дурака. А то мы вас тряхнём как следует! – выступил вперёд громила Джой.
– Ну хорошо. Вот прихватил зубную щётку. На память, – признался Фэй.
– Отдадите её нам! – подала голос директриса городского музея Рози.
– Мы вас не про это спрашиваем, – продолжил допрос начальник полицейского участка.
– Это последнее, что удалось утащить, – репортёр протянул бургомистру фотокарточку. – Стояла на столике возле камина.
– Вот сволочь, всё крадёт! – рассвирепел Джой.
Все стали рассматривать фото. С пожелтевшей карточки смотрела незнакомая девочка лет пяти.
– Да этому цены нет! – воскликнула директриса музея.
– Кто это? – посмотрел на неё бургомистр.
– Я не знаю! – пожала плечами госпожа Рози.
2
В тот же день гость через отельера сообщил о желании встретиться с городским начальством. Бургомистр Нау тщетно пытался разыскать полиглота Фэя, но тут выяснилось, что переводчиком будет африканский охранник. В сопровождении главного полицейского Джоя бургомистр переступил порог гостиничного люкса. Вернувшись из номера, они также не смогли рассказать ничего вразумительного об именитом визитёре, поскольку разговаривать с ним пришлось через ширму. Собеседник оказался немногословен и говорил довольно тихо. Сказал принятые в таких случаях дежурные слова и попросил обеспечить покой. После чего господин Нау настоятельно предложил разойтись всем любопытствующим, собравшимся у гостиницы.
Визитёр не покидал номер, но спустя часа три произошло ещё одно значительное событие. Африканец передал посыльному мальчишке несколько телеграмм, которые надлежало отправить. Корреспонденция, естественно, сразу попала в руки бургомистра. Молниеносно в мэрии собралась всё та же компания.
Первая телеграмма была адресована в Брюссель королеве Бельгии и содержала следующие слова, написанные по-французски: «Добрался хорошо. Беспокоиться не стоит. Преданный Вам Грегори».
– Грегори Пек! – предположил господин Нау.
– Ерунда! Наш намного моложе, – возразила госпожа Рози.
– Грегори, Грегори, Грегори… Кто же это может быть? – размышлял директор гимназии Роке. – Читайте следующую.
Во второй телеграмме, направленной в Стокгольм в Нобелевский комитет, по-немецки сообщалась: «Выступление и банкет откладываются. Должен отдохнуть. Стиви».
– Теперь понятно! Стивен Кинг. Как мы сразу не догадались?! – воскликнул господин Роке. – Мистика, загадки – всё в его вкусе.
– А при чём тут Нобелевский комитет? – удивился господин главный полицейский.
– Понимаешь, Джой, там есть премия по литературе, – пояснил бургомистр.
– Точно! Через своего африканца Стивен Кинг запросил пачку писчей бумаги, – подтвердил отельер Винс.
– Не хотите ли вы сказать, что он пишет от руки? – отрицательно покачала головой госпожа Рози. – Давайте третью.
«Доехал отлично. Здесь премилые люди. Бургомистр – просто чудо. А ещё – местный репортёр, талантливый малый». Всё это прочли в последней телеграмме на имя шейха Аль-Муалле из Умм-эль-Кайвайна за подписью Боба Дилана.
Фэй аж присел, открыв рот.
– Вот это да! Какая развязка! – чуть не упал господин Винс.
– Как это всё понимать? – развела руками госпожа Рози.
– Что тут понимать?! Боб Дилан собственной персоной! – подтвердил господин Нау.
– Что ж, поздравляю! Вероятно, вас теперь вызовут в Америку. Вместе с Фэем. У музыканта огромные связи! – Винс с жаром пожал руки бургомистру и репортёру…
– Полицию никто не любит, – заметил разочарованный Джой.
3
Бургомистр обещал Маске, что горожане не будут досаждать ему своим вниманием. Антенария соблюдала правила. Чаще всего гость выходил погулять в город и его окрестности рано утром или в сумерках. Он не избегал простых жителей и даже мог немного пообщаться. Детям не отказывал в автографах. Каждый раз подписывался по-разному, всегда неразборчиво, на всём, что попадалось под руку, – открытках, журнальчиках или книжках, а иногда на одежде или сумках. Вместе с подписью Маска оставлял простые пожелания, типа «слушайся маму», «будь внимательней в горах», «учись хорошо», «осторожно со скутером» и т. п. Горничной подписал книгу Стивена Кинга «Кладбище домашних любимцев»: «С благодарностью за гостеприимство. Будьте добры! От мастера ужасов С. К.» Отельер Винс на плакате с Аленом Делоном заполучил следующую запись: «Спасибо за лучшие дни в моей жизни! А. Д.»
Когда Минк, сын прокурора, подкараулил знаменитость на выходе из гостиницы, тот черкнул несколько слов на его футбольном мяче: «Будущему чемпиону от чемпиона мира. Уважай старших и не обижай девочек!»
– Каким именем тебе подписать? – спросил он мальчишку.
– Конечно, своим. Лотар Маттеус, – ответил Минк.
– Разумеется!
И гость поставил малопонятную заковыристую подпись.
Впоследствии все нравоучительные наставления и автографы, оставленные Маской, стали настоящими раритетами и продавались в антикварной лавке. А один, сделанный на старой виниловой пластинке, по слухам, даже продали на аукционе в столице за сто тысяч долларов, официально подтвердив подлинность её принадлежности Бобу Дилану.
Спустя несколько дней бургомистр через африканского охранника обратился с просьбой об аудиенции у знаменитого гостя. Тот назначил время и предупредил, что не сможет уделить больше десяти минут, притом без каких-либо фотографий и при сохранении инкогнито. Когда господин Нау вошёл в номер, его встретил долговязый господин в густом гриме, тёмных очках и густой высокой шевелюре, похожей на парик.
– Простите, что сохраняю анонимность. Вы же понимаете, что как только поклонники узнают, где я отдыхаю, сюда слетятся толпы со всех концов мира, – странным сиплым голосом пояснил хозяин люкса.
– Да, конечно…
– И лица не могу открыть. Всё из-за проклятых папарацци. Вот и этот ваш репортёр – шустрый малый, украл фотографию любимой племянницы.
– Мы его жестоко накажем и всё вернём! – попытался убедить гостя бургомистр.
– Не стоит. Он добрый малый, разбирается в искусстве. Театрал.
– Театрал? – удивился бургомистр.
– Представьте себе. А что касается пропажи, то у меня есть точно такая же карточка. Я привык к такому поведению репортёров и ношу целый набор одинаковых фотографий. Так, о чём вы пришли просить?
– Это всё школьники. В воскресенье хотят устроить музыкальный фестиваль в вашу честь. Я понимаю, вы приехали отдохнуть. Ребятишки придут сюда, на площадь перед гостиницей. Может, вы выйдете на балкон и скажете им несколько слов?
– Я вас просил… Но детям отказать не могу. Конечно, я скажу им несколько слов в назидание.
Вечером весь город собрался на площади. Чуть в стороне за происходящим наблюдали бургомистр и главный полицейский. Школьная группа притащила технику и сыграла в честь гостя несколько вещиц – своих и из репертуара Боба Дилана. Ждать пришлось долго. Наконец, когда совсем стемнело, заморский гость появился на балконе. Он посмотрел на транспарант с надписью «Спасибо, Боб!» На несколько мгновений приподнял тёмные очки и снял шляпу. Гость даже позволил всем желающим сфотографировать себя. Господин Винс тщетно попытался разыскать среди толпы Фэя, чтобы попросить сделать отдельный снимок гостя, на котором была бы видна вывеска гостиницы. Из-за недостатка света рассмотреть лицо гостя было трудно, и кроме бесформенного тёмного пятна на балконе на фотографиях ничего не получилось.
– Я рад оказаться среди вас в этом чудесном городе! – сказал знаменитый визитёр. – Во всём мире нет столь замечательных людей! Спасибо за веру, добродушие и любовь! Я навсегда останусь среди вас!
– Может, вмешаться? – неожиданно предложил господин Джой бургомистру.
– Зачем? – удивился тот.
В это же время великодушный гость спешно вернулся в комнату и выключил свет.
Больше его никто не видел.
САМАЯ КОРОТКАЯ И ЗАГАДОЧНАЯ ГЛАВА
Вечером следующего дня африканец пришёл к господину Винсу рассчитаться за номер.
– А что, ваш хозяин покидает нас? Так быстро? – отельер был расстроен.
– Мой наниматель уже покинул отель, – ещё больше удивил охранник знаменитого гостя.
– Как же так? Когда?
– Рано утром. Он предупредил, что если не вернётся к семи после полудня, значит, я свободен.
– На чём же он уехал? Сегодня не было рейсов.
– Меня он не ставил в известность.
– Простите, разве вы приехали не вместе? – внезапно в голове господина Винса возникла догадка.
– Нет. Мы встретились здесь, возле отеля. У чёрного входа…
ЭПИЛОГ
– Вы понимаете, что это означает?! Нас провели. Не было в Антенарии никакого знаменитого гостя! – негодовал господин Винс.
Сохраняя удивительное спокойствие, бургомистр усадил гостя в кресло.
– Хотите коньяку? – спросил он.
– Вы, вероятно, меня не поняли?!
– Почему же? Был, не был… А кто знает, был ли у нас вообще кто-то прежде? Все эти разговоры про русского генерала…
– Что вы имеете в виду?
– Мы живём в забытом Богом краю. Здесь никогда никого не было, нет и не будет. Кто бы это ни был, он подарил нашему городу шанс. Вот и мой сын молится на фотографию, хотя на ней ни черта не видно. И что я ему должен сказать? Что в его жизни никогда не было Стивена Кинга, Боба Дилана и Лотара Маттеуса – или кем он ещё там представлялся? Не было и никогда не будет?
– А что если настоящие Боб Дилан или Ален Делон узнают про всё, что здесь происходило?
– Какое им дело до нас с вами?
Господин Винс задумался.
– Сто, – наконец произнёс он.
– Не понял?
– Лучше сто пятьдесят. Вы предложили коньяк.
– То-то. Но согласитесь, как же было здорово!
– Действительно! Кто бы мог предположить, что в моей гостинице целую неделю будет жить сам Боб Дилан! Как вы думаете, а все остальные это понимают?
В ответ бургомистр улыбнулся, и они выпили коньяк.
РЕПОРТАЖИ ИЗ АНТЕНАРИИ
1
В тот вечер с господином Иеронимусом случилось странное. Впрочем, обо всём по порядку. Сначала всё было как обычно. Звездочёт не спеша собрался на службу, вышел из дома, посмотрел на темнеющее безоблачное небо и с хорошим настроением направился в обсерваторию. Дойдя до Ратушной площади, некоторое время постоял у башенных часов и осторожно понаблюдал за молоденькой цветочницей Ольгой.
Ему нравилась эта нежная приветливая девушка. Вероятно, она тоже замечала его интерес. Конечно, господин Иеронимус не молод и без достаточного состояния, все ночи напролёт проводит в обсерватории за телескопом. Звёзды – это то, что целиком заполняет его жизнь. Только что мешает мужчине мечтать?
Он подошёл к девушке.
– У меня сегодня ландыши, – Ольга достала из корзинки аккуратный букетик. – Правда, замечательные?!
– Красивые, – согласился господин Иеронимус. – Напоминают звёздочки. Такие же светлые, словно маленькие фонарики.
– Тогда купите.
– Вы же знаете, мне некому их дарить. Впрочем… – он на минутку замялся и осторожно огляделся вокруг: не наблюдает ли кто за ними? – Сколько такой стоит?
– Три грошика.
Звездочёт отсчитал медные монетки. Когда цветочница в ответ протянула букетик, он замотал головой.
– Нет, милая Ольга, это для вас. Мой подарок. Просто так.
Развернулся и быстро зашагал дальше. И вот в этот самый момент, как только господин Иеронимус покинул Ратушную площадь, дорогу ему перебежала здоровая обезьяна. Некоторое время он её довольно хорошо видел. Обезьяна передвигалась по тротуару противоположной стороны дороги, но вскоре исчезла в одной из подворотен.
«Откуда этот примат взялся у нас, в Антенарии? Здесь даже зверинца никогда не было», – удивился звездочёт.
Ошибиться он не мог. Низкорослая, с вытянутой мордой, характерной согнутой походкой, покрытая шерстью и с голым задом, самая настоящая обезьяна. Мохнатые передние лапы доставали до мостовой.
– Вы видели, господин Иеронимус? – окликнул его ювелир Сильвериус.
– Невероятно, но факт: в нашем городе завелась настоящая горилла.
– Когда она проскакала мимо моей мастерской, я не поверил глазам!
– Действительно, редкий зверь. Они живут в Африке, в горных джунглях.
– Если её не изловить, то не избежать бед. Она могла швырнуть камень в витрину. Я поскорее позвоню нашим газетчикам.
Когда утром господин Иеронимус возвращался домой, его снова остановил ювелир. Казалось, специально поджидал.
– Представляете, мне не поверили, – объявил он возмущённо, схватив за руку свидетеля вчерашнего странного события. – Подняли на смех! Я позвонил в редакцию, но он даже не приехал.
– Вы это о ком? – отшатнулся господин Иеронимус.
– Бартоломеус, корреспондент. Я рассказал ему о горилле. В ответ он обозвал меня сумасшедшим и бросил трубку. Но вы ведь тоже видели?
– Несомненно, это была взрослая горилла. Я очень хорошо её рассмотрел.
– Кому-нибудь рассказывали?
– После вас я никого не встретил. Всё это время провёл в обсерватории. Если бы вы не напомнили, то я бы не вспомнил. Понимаете, когда я вижу звёзды, забываю обо всём на свете.
– Но вы должны понимать, насколько это необычно.
– Да, конечно, – после некоторого раздумья согласился господин Иеронимус.
– Тогда что будем делать? Так всё и оставим?
– А что мы можем, дорогой Сильвериус? Возможно, горилла уже покинула город. Зачем смешить или пугать окружающих? Нам с вами ничего не угрожает, и что, собственно, такого, что в город каким-то чудом забежала горилла. Прошлой зимой сюда зашла группа лосей… Кстати, насколько мне известно, гориллы только выглядят страшно, а сами вполне миролюбивые и осторожные. Питаются бананами и листьями. Стоит ли поднимать шум?
– Нет, я так не считаю. Лоси тут ни при чём, они глупые, а вот что на уме у этой гориллы, нам неизвестно.
– Поверьте, дорогой друг, вашими бриллиантами приматы не интересуются. Скорее волноваться следует хозяину фруктовой лавки.
На этом они расстались, и в последующие дни в городе ничего не происходило. В это время о загадочной горилле господин Иеронимус больше не слышал.
2
История получила продолжение спустя две недели, когда к звездочёту пришла наводить порядок его служанка Катрин. Как всегда, женщина помыла посуду и приготовила обед. Между делом она сообщила хозяину, что в город приехал зооцирк.
– Что ты сказала, зооцирк? – насторожился господин Иеронимус. – Я ничего об этом не слышал.
– А где бы вы могли услышать, если всё время проводите в обсерватории? Циркачи выпустили зверей погулять по городу. Такие милые и совсем ручные. Я сегодня встретила одну…
– Обезьяну? Гориллу? – перебил её звездочёт.
– Да. Как вы догадались?
– Я тоже её видел не так давно, но не подумал про цирк.
– Я предположила. Обезьянка даже обняла меня. Общительная и очень вежливая. Знаете, она чем-то напоминала госпожу Монику.
– Кто это такая?
– Кондитерша! Разве вы не знакомы?!
– Я не ем сладости.
– Признаться, мне её пирожные тоже не очень нравятся, слишком приторные. Так вы пойдёте на представление? Я возьму билет для вас?
– Благодарю, дорогуша, но я не люблю обезьян.
– Не верю. Как можно не любить этих милашек? Давайте я подмету у вас в комнате.
– Разве здесь грязно?
– Господин Иеронимус! Вы всё время где-то далеко, среди звёзд и планет, а что под ногами – не видите.
– А что я должен видеть?
– У вас грязный пол. Вот посмотрите: бумажка валяется. Рядом пятно липкое. Вероятно, кофе разлили. А ещё – пыль на подоконнике. Подождите, сейчас протру. Если этого не сделать, заведутся тараканы, а может, кто-то ещё.
– Наподобие горилл, хочешь сказать?
– Ну что вы! Гориллы слишком большие. А вот пауки или мушки…
– Зачем мне всё это видеть, когда на небе столько прекрасного?
– Это на небе, а я про то, что здесь рядом с вами.
Господину Иеронимусу надоел этот спор. Он изобразил недовольство, после чего Катрин быстро закончила уборку и покинула его квартирку.
На следующий день, выйдя в город, звездочёт ещё раз столкнулся с гориллой. На сей раз это оказалась молодая особь с пачкой газет в лапах.
– Простите, господин астролог, сегодня о звёздах ничего нет! – сообщил примат голосом, удивительно похожим на голос торговца газетами Адриануса. – На следующей неделе выйдет очередной номер «Вестника космонавтики», я придержу для вас.
Поражённый этим необычным событием, господин Иеронимус сразу отправился к ювелиру.
3
Дверь в лавку оказалась закрытой, и пришлось долго и настойчиво стучать. Наконец господин открыл её с испуганным видом.
– А, это ты? – вздохнул он облегчённо.
– Думал, что гориллы?
– Кто же ещё. Ты их видел?
– Тут одна газеты предлагала.
– Адрианус.
– Похожа на него.
– Это он и есть!
– Как такое может быть?
– Ты, вероятно, слышал про Дарвина. Так вот, если обезьяны могут превратиться в людей, почему ты думаешь, что не может быть обратного?
– Знаешь, Сильвериус, ты говоришь что-то невероятное и совершенно примитивное.
– Тогда зайди в городскую стражу. Там этих горилл полно. Или в Конвент, где они свили гнездо. Даже в кабинете председателя Конвента сидит самая настоящая горилла.
– Не верю.
– А в то, что газеты продаёт горилла и говорит голосом Адриануса, – веришь?
В этот момент из подсобки раздался шум.
– Ты не один? – насторожился господин Иеронимус.
– Это Ираида, главный редактор городской газеты.
– Что ей здесь нужно?
– Как выяснилось, Бартоломеус, тот самый, которого я вызывал, и его соплеменники гориллы, выгнали Ираиду из редакции полгода назад. Теперь устроили на неё настоящую охоту. Этой ночью она укрылась в моей мастерской. Всю ночь приматы барабанили в дверь. Вот поэтому я тебе и не открывал. Боялся, что они вернулись.
– Я ничего про неё не знаю.
– И очень жаль, – Ираида присоединилась к разговору мужчин. – Всё это уже давно происходит. Один ничего кроме неба не желал видеть, другой интересовался только камнями из земных недр, а то, что у них творилось под носом, не замечали.
– Я уже об этом слышал не далее чем вчера, – согласился звездочёт.
– Уже хорошо. Если глаза подводят, то хотя бы со слухом у вас всё в порядке.
– Скажите, дорогая Ираида, давно это началось у нас в городе? – спросил обескураженный Иеронимус.
– Как минимум лет двадцать назад.
– Но как? Должна же быть какая-то причина. Как вообще такое возможно, это болезнь такая или через укусы передаётся?
– Происходило всё постепенно, и уже не вспомнить, что послужило причиной столь невероятных метаморфоз.
– Люди отвернулись от Бога, – предположил ювелир.
– Вполне вероятно. Человек превращается в гориллу по своей воле, никто его не кусает. Деградирует как личность. Отчего это зависит, не знаю. Может, что-то из области психологии.
– Неужели они встают на четвереньки по своей воле.
– Получается, по своей.
– А как же обрастают шерстью?
– Они не все такие шерстяные, как вам могло показаться. Иногда я думаю, что это обман зрения. Это и не гориллы даже, а их фантастическое подобие, жестокая карикатура. Очень злая и к настоящим обезьянам не имеющая отношения. Гориллы жуют фрукты, а эти поедают людей в самом прямом смысле. Что вы хотите, это у каждого таланта есть своя вершина, а у деградации пределов нет. Вот я не представляю, как человек на глазах может превратиться в ядовитую змею. Гориллы – ещё не самое страшное. Вчера на меня набросилась анаконда.
– Не верю, – жалобно произнёс господин Сильвериус. Он окончательно пал духом. – Люди не могут превратиться в змей, такого не бывает. Это противоречит всем основам науки!
– Знаете, человек должен оставаться человеком, а не становиться животным. Я всё время вела репортажи, предупреждая об этом общество, но меня мало кто слушал.
– К сожалению, это правда, – согласился господин Иеронимус.
– Когда всё только начиналось и в городе появились первые особи, об этом говорили многие. Только где они сейчас? Одних изгнали из города, и этим ещё повезло. Других отправили в тюрьмы или убили. Когда в газете я стала сообщать окружающему миру обо всём происходящем в Антенарии, гориллы совсем озверели и начали меня преследовать.
– Я даже не предполагал, что в нашем спокойном городе могут происходить столь невероятные события, – у господина Иеронимуса словно открылись глаза.
– Странно это слышать от астролога. Подождите, ещё немного – и появятся самые настоящие драконы. Я должна идти, господин Сильвериус. Сегодня мне необходимо написать очередной репортаж.
– Куда вы их отправляете, раз вашу газету захватили гориллы? – поинтересовался господин Иеронимус.
– Пользуюсь голубиной почтой, печатаю на листочках бумаги и раздаю людям, пока такие остаются в нашем городе.
– Но что будет дальше? Может, лучше тихо переждать? Не злить этих тварей… – робко предположил ювелир.
– Горилл я не опасаюсь. Скорее, наоборот, они боятся меня. Просто вчера их оказалось слишком много. Когда один на один или даже одна на трёх, они отступают и даже слушаются.
– Я жалею, что никогда не читал вашей газеты, но надеюсь, что такая возможность у меня ещё будет, – сказал господин Иеронимус.
– Запомните главное, дорогие мужчины, самое страшное – превратиться в таких же горилл. Постарайтесь не стать одними из них.
После этих слов Ираида быстро вышла на улицу.
– Пожалуй, я тоже пойду, – засобирался господин Иеронимус. – Знаешь, вероятно, я никчёмный звездочёт, раз не смог предвидеть все эти события.
– Ты не бросай меня. Заходи чаще, мне очень страшно, – попросил на прощание господин Сильвериус…
4
Теперь каждый день господин Иеронимус сталкивался с гориллами. Иногда они попадались по одной, но случалось, ходили толпами, размахивая какими-то зелёными книжечками и дощечками с непонятными латинскими символами. Повсюду говорили о войне, что очень не нравилось звездочёту.
Даже в своей любимице, милой цветочнице Ольге, он стал замечать изменения. Казалось, девушка стала старше и не такой стеснительной, как прежде. Переместилась в самый центр Ратушной площади и громким голосом привлекала внимание прохожих.
– Покупайте цветы, символы победы! – кричала она. – Слава героям!
– А мы разве с кем-то воюем, – поинтересовался у Ольги господин Иеронимус.
– Вы на какой планете живёте, смешной господин звездочёт! Мы уже давно защищаем свои исторические земли от посягательства врагов.
– На нас кто-то нападает?
– Нет, мы им этого не позволим. Просто возвращаем своё, что принадлежало нам во времена крестоносцев. Вот, возьмите алые розочки во славу нашей справедливой войны! – произнесла она воодушевлённо.
– Спасибо, не нужно. Наверное, поубивали много людей, – не дожидаясь ответа, предположил господин Иеронимус и поспешил уйти.
Но ещё долго он слышал летевшие ему в спину слова: «Купите алые розочки…»
Теперь он повсюду натыкался на приматов. Старался меньше выходить в город, а иногда по нескольку дней проводил в своей обсерватории. Но даже сюда порой доносились звериные выкрики, обезьяньи хоры, а в один из вечеров со стороны Ратушной площади небо неожиданно озарила яркая вспышка, словно загорелся большой факел, раздались крики, плач, а затем всё так же стремительно смолкло. Только небо полностью заволокло чёрным дымом. После этого господин Иеронимус уже не видел звёзд.
