Kitobni o'qish: «Искрящее сердце»

Shrift:

Сброник авторских рассказов


Первичный цвет

Город был совсем не таким, каким его помнила Маша. Пять лет назад, во времена учёбы в старших классах, он казался ей большим и ярким, однако сейчас, после столицы, стал серым и грязным. Жалким. Улицы не такие уж широкие, а дома вовсе не небоскрёбы. Редкие машины ползли по улицам со скоростью улитки. Память круто обманывала, рисуя вместо сонного городка современный густонаселенный мегаполис.

Или настроение ни к чёрту.

Маша вышла из рейсового автобуса на автовокзале, где знаком каждый столб, и мялась на месте, не в состоянии решить, куда двигать дальше. Поездка с пересадками, длившаяся со вчерашнего обеда, то есть больше суток, выжала из неё все силы.

Но необходимо шевелиться, иначе останешься на улице. Родственники, которые нехотя приютили Машу месяц назад, так же как те, которые до этого приютили её два месяца назад, долго не выдержали, отправили к очередной троюродной бабушке, выдав денег в обрез. Наличных хватит перекусить в дешёвой забегаловке и на автобусный билет до последнего пункта – деревни в семидесяти километрах южней города. Банковской карты у Маши давно не было.

А когда там нужный рейс? Маша прошла в обшарпанное помещение вокзала и поискала табло с перечнем рейсов. Так… висит на том же месте, что и десять лет назад, и маршруты не изменились. Ага, вот нужный – сегодня поздно вечером или завтра рано утром, за день всего два.

А время только послеобеденное. В животе немилосердно урчит. Решено, Маша отправится на грустную прогулку по городу и попробует найти Долли. Она с сыном вроде бы переехала сюда к тётке. После того случая они все разъехались по родственникам. Несколько месяцев Маша провела как в вакууме, ни единой новости о друзьях, а ведь с Долькой они с детства не разлей вода были, ближе, чем родные сестры.

Телефон! Вещей у Маши мало, всё с барского плеча прижимистых родственников, и телефона среди них нет. Но номер тётки Долькиной мог где-то заваляться. В записной книжке со школьных времен, которую Маша таскала с собой в качестве талисмана. Не пользовалась давно, к чему, когда есть айподы да смартфоны… были, верней, но бумага-то хранит лучше.

Маша выскочила из душного, пропахшего пылью здания автовокзала и попыталась найти лавку под навесом. Ага, с разбегу! Всё забито огромными тётками с их не менее огромными сумками, рыдающими детьми и старичками. Мужики помоложе смолят возле урн, и над всем этим вонь бензина. Голова почти разболелась, но нынче не до роскоши.

Потерплю, решила Маша и почти бегом отправилась в сторону центра. Идти полчаса, но по дороге дворы, а во дворах детские площадки и лавочки, где можно немного посидеть. Буквально через дорогу располагался небольшой рынок: когда-то он казался верхом роскоши и изобилия, в сейчас… два ряда жалких палаток. Но какой-никакой, а рынок. Маша прошла его насквозь, перешла ещё одну дорогу и вот они – жилые дома. Первая же детская площадка, совершенно пустая, подойдёт.

Её сумка больше напоминала старый мешок, к которому приделаны засаленные ручки. Родственники вытащили его из чулана, встряхнули от пыли и подарили, оторвав от сердца. Не с пакетом же отпускать в дальний путь.

Всех личный вещей Маши – крошечный кошелёк с алой бабочкой, складная расчёска с зеркалом и записная книжка с красивой застёжкой.

Столько старых, памятных записей… некоторые расплылись от воды, некоторые стёрлись от времени, но благодаря застёжке страницы не истрепались и записи остались читаемы.

Вот он! Тётка Вероника Ивановна и номер телефона. Значит, можно узнать, где Долли! А если тут, в городе… то даже увидеть её!

Только где взять телефон? Они остались ещё, уличные или почтовые? Как там… переговорный пункт?

Блин, а есть охота. Но сколько стоит звонок? Короче, нужно купить булку и банку газировки, а остальное оставить на звонок.

Найти телефон оказалось миссией практически невыполнимой. Людей на улицах было не то чтобы много, но даже те, что были, не отличались дружелюбием. Каждый оглядывал старую одежду Маши и, похоже, принимал её за алкоголичку или помешанную, то есть помогать не спешил. Даже тётки, которые в силу принадлежности к одному полу должны были испытывать сочувствие, кривили губы и шли прочь.

Маша не привыкла к такому обращению. Но придётся.

Тогда она переметнулась на другую сторону общества и стала расспрашивать пьянчужек. Эти оказались более говорливыми, так что вскоре Маша узнала, что есть небольшой переговорный пункт, через два дома от кинотеатра, который в центре, но работает только до шести вечера. Маша глянула на небо – темнело. Внутренние часы подползали к пяти, то есть поздно, даже если бежать, не успеет.

– Но есть аппарат на улице! – почесав грудь под серой рубашкой, вспомнил какой-то синяк.

– Где? – Маша поймала себя на мысли, что готова его расцеловать. Впрочем нет, погорячилась – слишком несёт перегаром.

– Дык, за площадью Чайковского, там длинный дом без окон, прямо посредине.

Маша сразу вспомнила это место. Площадь Чайковского была главной площадью города: квадратная, пустая, по периметру лавочки да кусты. А вот дом вдоль площади – местная достопримечательность, дорога между ними выложена брусчаткой, а сам дом со стороны площади вообще без окон, этакий громадный кирпичный забор, загораживающий полгорода.

Маша запахнула куцую куртку и бодрым шагом направилась к площади Чайковского. Как и раньше, город почти не освещался, а тут ещё и дождик припустил. Молодежь это не остановило – она выползла на улицы, пила пиво, дымила, развлекалась, как могла, прямо как Маша с Долли когда-то.

Когда-то очень давно.

В животе заурчало. Что той жалкой булки? А еще вместо газировки пришлось купить бутылку воды, сладким-то не напьёшься, так что теперь есть захотелось так, что прямо переросло в «жрать». Мама бы, вероятно, позеленела, услышав, как теперь позволяет себе выражаться Машка.

На площади, где в жару можно превратиться в бекон, поздним вечером было прохладно и темно, жалкие четыре фонаря по углам светили скромно, как кисейные барышни.

И вот она – стена! Маша припустила бегом, не обращая внимания на живот, поджавшийся, как у борзой, и рюкзак, который натёр плечо.

Наконец-то! Вдруг там Долли!

Теперь только бы работал. Только бы работал! Маша сняла трубку из исцарапанной пластмассы и еще до того как поднесла к уху услышала гудок.

Номер по дороге она заучила наизусть. Давай, палец, не подводи. Губы шептали цифру за цифрой. Ещё день назад Маша даже не мечтала узнать, что с Долли и её семьей, а тут может, повезёт.

Гудки. Гудки! Маше хотелось кричать от счастья, но вместо того она задержала дыхание, скрестив на удачу пальцы.

Третий гудок, четвертый.

Пятый.

Неужели…

– Да?

Там взяли трубку. Взяли трубку!

– Алло! Алло! Это Вероника Ивановна?

– Да. А кто говорит? – удивленно спросила женщина.

– Это Маша! Маша! Скажите, Долли не у вас? Вы знаете, где она?

– Долли?

– Ну да! Я её подруга, ищу её. Я не знаю, где она…

– Она тут, у меня. Позвать к телефону?

Машка сглотнула, потому что не смогла вдруг говорить. Вот уж точно язык отнялся.

– Так что, звать? Долли, тебя это. Подружка твоя.

– Кто? – послышался голос на заднем фоне. Знакомый и такой… испуганный?

– Подруга твоя, говорит. Маша.

– Маша? – трубка перешла из рук в руки. – Маша? – с сомнением переспросили.

– Да, да! Это я, Долька! Я! Как же я рада тебя слышать, ты не представляешь! Как ты? Я так переживала, не знала, что с вами и где вы! Не знала, куда вас отправили, никто же ничего не говорит, молчат, как рыбы. Я сама не знаю, что со мной, а ещё про вас не знаю… Очень страшно было. Как вы?

Долли всхлипнула и у Маши похолодела спина. Она же у тётки, отчего плакать?

– Что? Что случилось?

– Ты еще спрашиваешь? Тут ужасно!

– Почему? Что случилось?

– А ты как думаешь? Я убежала к тётке, куда было идти еще? И сына забрала, конечно. А Толик… Он сбежал куда-то в другое место. Не знаю, куда.

– Как сбежал?

– Вот так! А я тут… мне пришлось искать покровительство. Чтобы не выдали, если за ту… за неё мстить будут. Тут главный по городу – мужчина. А я… как ты думаешь, что я могу предложить за защиту? Что от меня хотят получить?

Что хотели получить все до единого мужчины от красавицы Долли, которая целиком и полностью соответствует своему имени – фарфоровая куколка-блондинка?

– Погоди… Но зачем сразу покровительство? От кого? Тут же нет наших.

– Нет? Да что ты знаешь? Нет?! Да тут, между прочим, Высшие! Целая кодла, которая умотала из столицы, когда Шуваль рассорился с каким-то… с кем-то.

– Шуваль? Кто это?

Снова всхлип.

– Хозяин этого города. Я у него попросила покровительство и теперь уже не знаю, как отмазываться. То сын приболел, то пока не могу, не отошла от прошлых событий. Ты даже не представляешь, Маша… Сидишь там в своей деревне в тишине и покое, пока я мечусь между двух огней, пока я тут…

Она тихо зарыдала.

Машка закрыла глаза и прислонилась лбом к мокрой боковине телефонного навеса. Пластик гудел, как будто внутри жужжали пчёлы.

– Что я могу сделать?

– Ты приедешь?

– Долли… я тут проездом, еду к родственникам в деревню. У меня денег только на билет в одну сторону.

Долли снова всхлипнула.

– Ну да, конечно. Ни слуху ни духу от неё, только появилась и снова…

Она взяла и зарыдала в трубку навзрыд. У Маши язык отнялся. Подруга, конечно, часто преувеличивала постигшие её несчастья, но слез от неё прежде было не дождаться. Видимо, она просто в отчаянии.

– Долли, ну что ты… Я бы приехала, если бы смогла. И связалась бы раньше, если бы могла. Я же не знала, где ты!

– А куда я еще денусь по-твоему? Кроме тётки никто не захотел меня приютить, у меня же нет столько родственников, как у некоторых!

– Ты несправедлива. Если бы могла, я бы приехала раньше. Но я не завишу от себя, ты же понимаешь. Каждая из нас теперь зависит от родственников и их доброй воли. У тебя, может, не самый худший случай.

– Не начинай нотации читать! – Подруга хлюпнула носом, но рыдать перестала. – Когда у тебя рейс?

– Рано утром, в шесть двадцать. На вечерний я уже опоздала.

В трубке запищало, значит, время заканчивается. Машка бросила последние две десятки.

– Долли, слушай, время заканчивается, и денег у меня больше нет. Я…

– Вокзальная, дом семь, квартира двадцать девять. Слышишь? Запомнила?

– Да. Вокзальная, семь-двадцать девять. Я приду, а дальше поеду утром. Да? У тебя можно будет переночевать?

– Приходи! Мне страшно, Маша. Каждый день здесь страшно. Он же не отстанет, не забудет. Про него знаешь как говорят? Он и копейки не забывает, ни малейшей услуги. Его за нос не поводишь. Должен – плати. Пообещал – исполняй, хоть из кожи вон лезь. А я одна… – снова всхлип. – И еще Гошку нужно кормить. Тётя помогает, спасибо ей, последнее отдаёт. Но от Высшего она не защитит.

Маша сильней прижалась к мокрому пластику, так, что волосы на виске намокли и прилипли к коже, а щеке стало больно, и прошептала:

– Я знаю.

– Никогда не думала, что буду прозябать в однушке без мужа и жить на подачки тёти! Отбирать у пенсионерки последние деньги!

– Я знаю, Долли.

– Откуда?! Тебе не нужно заботиться о сыне!

– Я тоже теперь бедная родственница, которой хлеба жалко.

– Если подумать, – шваркнула носом Долли, – ты знала на что шла. Не то что я.

– Да.

Слова обвинения были правдой. Это Маша виновата, что теперь они никто и нигде. Что Долька с сыном ютится у престарелой тётки, а она сама не найдёт приюта, как уличная драная кошка. Бросают, как мячик от одного родственника к другому и проигрывает тот, кто отказаться не смог.

– Приходи. Не могу больше говорить так – издалека.

В трубке раздались гудки. Маша аккуратно повесила её и повернулась к площади. Косой дождь не мешал подросткам кучковаться на лавочках и у памятника, где их закрывали кроны деревьев. Они были веселы и беззаботны. Как Маша всего два месяца назад. Всего два месяца! А сейчас она уже казалась себе взрослой и не способной наслаждаться такой ерундой, как ночное пьяное шатание под дождем.

Однако – вот ирония – шататься под дождем придётся хотя бы по причине того, что иначе до Долли не доберёшься. Денег нет не то что на такси, а и на автобус.

Запахнув ветровку, Маша, стараясь не вжимать голову в плечи, как трусливый заяц, шла вперёд. Вокзальная, это у вокзала? Возле автовокзала такой улицы нет, те места Маша хорошо знала, значит, возле железнодорожного. А туда далековато, пехом-то. Но какой выход? Переночевать на вокзале, до которого, кстати, теперь не меньше идти, чем до подруги, и уехать с утра, не повидав Дольку? Невозможно.

Живот только поджимается от голода. Мать волшба, думала Маша, надеюсь, Долька хотя бы чаем напоит. С сухариками. В идеале – с бутербродом. Рассчитывать на суши или пиццу давно не приходилось.

Чем дальше от площади, тем темней становилось на улицах. Фонарей практически не было, машины тоже не ездили. Пару раз Маша пересекалась с другими людьми, но слышала их приближение заранее и обходила стороной.

Дорога до нужного дома на Вокзальной заняла ровно сорок восемь минут. Маша так замерзла, что еще немного и простуда обеспечена. Намокшие волосы противно липли к лицу. Единственный плюс – большие вывески на домах, искать улицу не пришлось.

Дверь в подъезд отсутствовала, а сам дом сто лет как не ремонтировали. Жидкий свет лампы осветил обшарпанные ступени и гнутые перила. Все стены оплёванные и облезлые. Двери тоже столетней давности, из потёртого дерматина. И все такое крошечное, почти игрушечное – так строили раньше, когда главное было расселить всех, пусть и в каморки. В лифт Маша зайти не рискнула, пол там, казалось, держится на соплях, и хотя ноги отваливались, поднялась на шестой этаж пешком.

Нужная дверь от прочих ничем не отличалась, такая же обтрепанная. Звонок не работал, Маша тихонько постучала, в ответ в квартире закричал ребёнок. Дверь сразу же открылась.

Долли пережитые испытания не изменили. Она хмурилась и кусала губы, но была как и прежде – куколка. Чистейшая кожа, огромные глаза, белые волосы крупными локонами, точеная фигурка, на которую даже роды не повлияли. Голубые глазища были полны бриллиантовых слёз.

– Маша!

Подруга повисла на шее. В другое время Машу это бы не смутило, но сейчас её качнуло от усталости.

– Ты чего с ног валишься?

– Ничего. Голодная просто. Устала.

– Я тогда сейчас что-нибудь придумаю, – после заминки ответила Долька.

– Спасибо.

Раньше гордость бы не позволила соглашаться, а сейчас верховодил пустой желудок.

– Пошли на кухню.

Из тёмной комнаты выглянула тощая женщина с младенцем на руках. Гошку Маша хотела бы обнять и потискать, но пусть лучше спит – наверняка он её совсем не помнит.

– Здравствуйте, – прошептала Маша Долькиной тетке, та кивнула и пошла укладывать мальчишку.

На крошечной кухне Долли выдвинула из-под стола древнюю табуретку. Маше пришлось подождать, пока подруга протиснется к плите, и только потом сесть.

Долька сноровисто захлопотала, наливая чай. В руках воздушной феи возникала то старая чашка, то батон, который она кромсала огромным ножом. Маша сглотнула слюну при виде банки варенья, которое подруга поставила перед ней на стол.

– На, пей.

Маша не заставила себя ждать, чуть не застонала от наслаждения, вонзая зубы в батон. Знать бы пару месяцев назад, что станешь боготворить вкус простого хлеба. Ан нет, прежде она уважала только французские круассаны да слабосоленую семгу.

– Пока тебя не было, кое-что произошло.

Даже жевать перехотелось – голос замогильный, веет вечной мерзлотой.

– Что?

– Приходит посыльный от Шуваля! Сегодня я должна прибыть в ночной клуб, где тусуются местные маги.

Маша с трудом дожевала.

– Извини, Долли, но я не понимаю.

– Он сказал, что устал ждать! Или я стану ласковой, или могу убираться из города вместе с ребёнком!

Теперь вместо слёз на лице подруги светилась ярость. Недолго, правда, всего пару секунд – и пушистые ресницы снова хлопают от влаги.

– Долли, мне очень жаль. Но что я могу сделать? – Шептала Маша.

– Ты пойдешь со мной.

– Куда? – Маша не сразу поняла. – В клуб? Но у меня денег ни копейки и утром рейс. Про одежду, – она демонстративно провела руками перед своими старыми джинсами и мешковатой толстовкой с чужого плеча. – Про одежду вообще молчу.

– У меня полно платьев, привезла с собой, а насчет денег – не волнуйся, Шуваль открыл на меня в баре счёт, я же теперь нуждающаяся. – Скривилась Долли. Даже кривляние у неё вышло милым. – Там можно даже поесть, если наглости хватит. Давай, допивай чай, я платье поищу – и выезжаем. Такси, – она глянула на часы. – Приедет через часик.

– Такси?

– Меня отвезут. А привезут обратно тоже, конечно, но только когда Шуваль разрешит. Судя по слухам, отпустит он меня нескоро. Если повезёт. А он меня долго ждёт, Машенька, так что дальше везти мне не может.

– Мне так жаль.

– Мне твоя жалость как мертвой припарки! Пойдешь со мной, сказала!

Злой голос Дольки ей не шёл, стирал милоту. Как будто ёжик зарычал тигром.

– Долли… но чем это поможет?

– Ты же не бросишь меня одну?

Маша опустила глаза, потому что ненавидела чувствовать себя беспомощной.

– Я не смогу тебе помочь. Если бы еще обычный маг, но Высший…

– Просто побудь рядом.

Ответ, конечно, мог быть только один. Бросить подругу в такой момент она не могла.

– Ладно, Долли, я поеду с тобой и поддержу, чем смогу.

– Хорошо.

Когда такси заверещало под окнами, обе были уже готовы. Долли надела простое черное платье, приталенное, расклешенное, с длинными рукавами, и как обычно этой простоты хватило, чтобы выглядеть богиней. И вьющиеся волосы позволили не заморачиваться с прической, она просто подняла их вверх и сколола заколкой. Маша по понятным причинам тоже не стала ничего городить, собрала пучок на затылке и обошлась без косметики. Платье ей досталось шоколадное, но тоже простое – разве что белоснежный бант-шнурок, обманки-воротничок и манжеты. Этакая пай-девочка, правда, лицо уставшее, изнеможённое. Маша сравнила Долли с собой – голубые глазищи против обычных серых, мягкие божественные губки против обычных человеческих, вздернутый носик против прямого, острые скулы против смазанных. В прежние времена сборы в клуб занимали часы, если не дни – нужно же правильно выбрать образ, который включает платье, туфли, макияж и даже подходящие духи, сейчас даже крутое платье выглядело как-то нелепо. Зачем оно?

Долли ушла в комнату, поцеловала сына, прошептала что-то тётке и вышла, скомандовав:

– За мной.

Выглядела Долька очень воинственно. Впрочем, стоило подъехать к клубу, как вся воинственность сдулась и прежняя Долли – капризная, но осторожная, почти спряталась Маше за спину.

Пришлось идти первой. И сразу на входе Маша столкнулась с магом. Если присутствие Долли было привычным, близость незнакомого мага холодила, как будто на кожу дуло из кондиционера.

Маг прошел мимо, не обратив на них внимания. Долли обижено шваркнула носом. Ребёнок, да и только. Жаль только мужчинам безразлично, кто перед ними. По закону совершеннолетняя, значит, для секса сгодится. Особенно когда речь о Высших, вот уж кто и несовершеннолетней бы не побрезговал, попадись ему в трудном положении, как Долька.

Маша почувствовала злость. Лучше бы они родились обычными людьми, тех защищают человеческие законы. Осечки тоже бывают, но по мелочам, а в общем итоге защиты больше.

А вот в магическом сообществе законов нет: слабые подчиняются сильным, младшие всегда зависят от старших, поэтому даже совершеннолетняя по человеческим законам Долли, которая сама уже мать, и Маша будут находится под покровительством семей до тех пор, пока не войдут в другую семью. И если покровительствующая семья слабая, как у Долли – одна тётка с небольшим даром, то и защитить её некому. У Маши дела еще хуже, родственникам на неё вообще плевать, но об этом мало кто в курсе, это раз, да и на неё не такой спрос, как на красавицу-подругу, это два. В общем, чем слабей твоя семья, тем менее ты защищен от нападок сильных магов, и таков главный магический закон. А Высшим и этот закон не писан! Поговаривают, они другая раса. Высшие и выглядят иначе – высокие, худые, почти тощие, но очень сильные. Кожа всегда бледная и на солнце не загорает, Высшие вообще не любят солнца. Радужки глаз практически полностью заполнены зрачком, который, в отличие от людского, не меняет размера в зависимости от освещения. Он всегда огромный, и белым днем взгляд высших традиционно пугает. Их слюне, крови и прочему приписывают разные чудодейственные свойства. Некоторые повернутые маги даже устраивают охоту за жидкостями высших. Их зубы острей и могут перекусить кость. Магические способности высших в разы сильней способностей обычных магов и ведут они себя соответственно – как короли.

А самое большое отличие – все они мужчины. Детей им рожают обычные магички и среди младенцев никогда не бывает девочек.

Так что если высший положил на Дольку глаз, выхода у той нет. Мать волшба, как непривычно быть такой беззащитной, – думала Маша, пока они пересекали полный людьми зал по пути к столику, на которой светилась магическая свеча цвета ауры Долли – золотая.

Они ведь выросли совсем в других условиях – их семьи были очень сильными, детям ни в чем ни отказу, ни ограничений, и обижать их никто не смел. Их клан смог бы отбиться и от Высшего. Но однажды Маша поступила по совести – и теперь они все в изгнании. И еще непонятно, лучше сидеть за сараем в деревне у троюродных дядюшек или обладать внешностью Долли и засветиться перед высокомерным Высшим.

Долька села на стул, обращенный к сцене, Маше пришлось передвигать другой, чтобы сесть рядом.

– Добрый вечер. – Рядом моментально образовался официант. – Чего желаете выпить?

– Воды, – коротко бросила Маша. Официант был обычным человеком, но выдрессированным, маги поработали.

– Самого дорогого шампанского, чёрной икры и два блюда от шеф-повара, – мертвецки стальным голосом приказала Долли.

Официант ушел и Маша сглотнула.

– Зачем?

– А чего мне терять? Хоть пожру перед тем, как меня изнасилуют.

Голубые глаза так дрожали, что у Маши сердце чуть не остановилось. Но её проклятье – острый ум тем временем обрабатывал информацию со стороны.

– Встреться с ним и во всём признайся. Скажи, что не подумала и не хочешь близких отношений. Пусть даст тебе отработать защиту другим способом.

– Ага! С разбегу он согласится.

– Но попробовать-то можно?

– Не надо, Машка! Как будто я не знаю, что ему только одно от меня нужно!

– То есть не хочешь попробовать поговорить?

– Бесполезно.

Машка подумала ещё.

– Тогда… Это не смертельно, – наконец, решилась сказать она.

– Что?!

– Долли, пойми меня правильно, я не говорю, что это не противно. Но это просто… просто если не сопротивляться, ты ему сразу надоешь и он тебя оставит в покое. Вспомни, сколько вокруг Высших вьётся идиоток, которые только и хотят, что обмазаться с ног до головы его слюной. Каждая изъявляет столько энтузиазма, что тебе и не снилось. Он быстро найдет тебе замену, просто, как ты говоришь, у него принцип – ничего бесплатно. У главарей часто такой принцип, чтобы не прослыть слабыми. Может, он вскоре вернется к своим нимфоманкам?

– Что-то я тебя не понимаю.

У Дольки стал такой голос, будто Маша превратилась в её личного врага.

– Просто я хочу сказать, что если бы мне пришлось так заплатить за спокойную жизнь сына, я бы это сделала. Тем более ты сама попросила его покровительства. Зачем сразу покровительства? Может, поспешила? Может, он и так бы не прогнал?

– Да?! Когда это хоть один мужчина мимо меня прошел и лапы ко мне не протянул?

– Наверное, ты права. Но правила просты – если ты просишь защиту, ты должна за неё заплатить. А ты просила! И сама предложила себя в ответ. Ты же понимаешь, если он не возьмёт эту плату, каждый маг в округе будет думать, что его можно вокруг пальца обвести, пообещать и не выполнить. Не говори, что ты этого не знала! Так что… это… просто секс, ничего больше. Не такая уж и трагедия, когда на кону судьба сына.

– Да? Не такая уж? Может вместо меня расплатишься?! – зашипела Долли.

– Если бы был шанс оплатить твой долг так… я бы это сделала! Но ты сама понимаешь, на подобную замену никто не согласится, особенно Высший!

Маша ни словом не соврала. Она действительно пошла бы с этим Высшим, перетерпела бы, если бы взамен он не тронул подругу. Наверное, она проще относилась к сексу – это просто довольно бессмысленные телодвижения, которые рано или поздно заканчиваются.

– После Толи я не могу ни с кем. – Через время призналась Долли. – Мне противно. Неужели тебе нет?

– Противно, конечно, но по большому счету, всё равно. Особенно если глаза закрыть и подумать о чём-нибудь другом.

Долли смерила её изучающим взглядом.

– О чём-нибудь другом? Архип был не на высоте?

Маша неловко пожала плечами. Они с Архипом встречались два года и расстались после той истории, которая привела обеих сюда, но говорить о нём плохо не хотелось.

– Судя по твоим словам, – не унималась Долли, – ты понятия не имеешь, что такое классный секс.

– Мне жаль.

Маше стал неприятен этот разговор. Долли можно понять – это не Машу сегодня ночью, буквально через несколько часов ждет Высший, которому безразлично, кого использовать. Не её принудят к близости просто потому, что защиты нет.

– Кажется, я сойду с ума. – Долли задрожала. Обхватила голые плечи руками. – Помоги мне, Машка.

– Как?

– Ты знаешь, как!

Маша опустила голову.

– Нам нельзя использовать магические способности до конца срока. Если поймают, тюрьма.

Долька сглотнула.

– Да. Прости, что попросила, это от трусости. Конечно, я не хочу, чтобы тебя посадили. Прости меня. Просто я жуткая трусиха, ты же знаешь.

– Если бы я могла хоть что-то…

– Побудь просто со мной, пока можно.

– Я здесь, Долли.

Машка протянула руку, пожав руку Долли. Единственное, что могла сделать в такой ситуации. Альтернатива – только найти Шуваля и предложить себя, но обмен слишком неравноценный, ни один нормальный мужчина не согласится.

– Вон он.

Доллин шепот прошёлся наждаком по коже, которая тут же заныла. Маша повернулась, вглядываясь в полумрак – там, у входа, стояло трое мужчин. Высшие. Высокие, как жерди, обманчиво расслабленные, ленивые. Кто главный, даже можно не думать – двое других чуть склоняют перед ним головы, у Высших, как у животных, прямой взгляд в глаза является вызовом помериться силой.

Мужчины неторопливо шли по залу в сторону главного стола, отгороженного от общего зала ширмами. Высшие не любят лишних глаз.

Шуваль оказался немного младше, чем она думала. Держать город, пусть и не самый большой мог только Высший с большим магическим даром или опытный Высший. Опыт приходит с возрастом, значит, у этого дар. А характер тоже не сахар – необычно тяжелый даже для высшего подбородок, выступающие надбровные дуги, которые делают лицо угрожающим. Он одним своим видом запугает Дольку до истерики.

И точно, подруга не сдержалась, отвернулась и стала всхлипывать. Представила, видимо, это лицо над своим. Машка тоже попыталась представить, но ничего не вышло. Вернее, ну лицо и лицо, отвращения и страха нет, как и интереса. Просто лицо.

В их сторону Высшие не посмотрели, у столика их ждало несколько девушек, которые пытались с Высшими заговорить. Особенно выделялась тощая высокая брюнетка в красном платье, магиня, как и они с Долькой. Только эта магиня хотела Высшего, она улыбалась ему и что-то говорила, а Высший кривился, но слушал.

– Может, сегодня он найдет тебе замену. Вон сколько желающих.

Лучше бы Машка этого не говорили. Долли тут же воспряла духом.

– Правда?

– Будем надеяться. Видишь красное платье?

– Да. Может, пронесет.

Шуваль тем временем повернул голову к залу, осматривая цепким взглядом лица, фиксируя, кто где сидит и что делает. Взгляд и до них дошёл, Маша, хотя раньше и хорохорилась, что не испытывает перед Высшим страха, вдруг инстинктивно отодвинулась в тень и опустила голову.

Долли рядом уже снова всхлипывала.

– Он на меня посмотрел, – заявила она.

– И на меня. Он на всех посмотрел.

Тут появился официант, который ловко расставил заказ и откупорил шампанское. Разлил по бокалам.

Только он убрался, как к столику подошел другой человек, в костюме.

– Добрый вечер. – Он склонил голову. – Хозяин города Шуваль напоминает Долли, что будет ждать её в своих апартаментах сразу после полуночи. Вы задолжали хозяину, и он желает вернуть долг.

Маша сглотнула. Не вышло с красным платьем. Покосилась – девушки продолжали кучковаться вокруг скрытого ширмами стола Высших, а их самих уже не было видно.

– Я поняла, – дрожащим голосом ответила Долли. Её лицо помертвело.

– В качестве подарка лично Вам хозяин запустит через полчаса «многоцвет». Наслаждайтесь отдыхом.

Он снова поклонился и ушел.

Машке кусок в горло не лез.

– Многоцвет? – с трудом переспросила она.

Танец в аурах с названием «многоцвет» был, пожалуй, лучшим развлечением, существующим у магов.

– Он запустит «многоцвет» для тебя? – воодушевилась Маша. Может, всё не так плохо? Высший запустит магический танец для Долли, может, он относится к ней не так жёстко, как складывается впечатление со стороны?

Долли хмыкнула:

– Сегодня много приезжих. Он всегда запускает «многоцвет» в день, когда много гостей. Просто свистит, что для меня, типа двух зайцев одним выстрелом.

И все же… «многоцвет». Маша от одной мысли растекалась по полу.

– Я уже и не помню, когда в последний раз его танцевала.

– Ешь. Через полчаса пойдем и станцуем.

Долли вдруг успокоилась, как будто смирилась со своей участью. Машка послушно пододвинула тарелку. Есть хотелось несмотря ни на что. Как бы ни было жаль подругу, хотелось есть. Особенно когда в тарелке что-то рыбное с кусочками мяса крабов.

– Ты уверена, что пойдем?

– Да.

Долька молча жевала и налегала на шампанское. Оно и понятно – пьяной море по колено.

Маша тоже ела, пытаясь усмирить свою совесть. Три месяца назад, когда всё было прекрасно, она случайно нашла в подвале дома главы их семей женщину, которую глава содержал в магическом и сексуальном рабстве. Подневольная магичка была сиротой, защитить её было некому, вот дядька Володя и воспользовался. Машка долго думала, что делать, но всё-таки решила поступить по совести и донесла на него магическим кондорам – сообществу, которое выполняло в магическом мире функции полиции, суда и исполнителей наказания.

Конечно, она думала о последствиях, она же не дура. Просто не представляла, что всё станет плохо настолько. Дядьку арестовали. Семья распалась и все, кто жил у них на правах коллег и дальних родственников разъехались, вернее, разбежались, бросив дома и имущество. Родители Машки увезли двух младших детей, взрослую оставив саму разбираться с последствиями её решения. Иногда Машка даже думала – может, все взрослые в семье знали о существовании этой несчастной? Просто им было удобно молчать? Мало того, что сексуальная игрушка, которая не сможет отказать, что бы ты ни захотел сделать, так еще и магию можно высасывать бесплатно, каждый глоток которой словно освещающий тоник.

16 368,48 s`om
Yosh cheklamasi:
16+
Litresda chiqarilgan sana:
03 iyul 2024
Yozilgan sana:
2024
Hajm:
600 Sahifa 1 tasvir
Mualliflik huquqi egasi:
Автор
Yuklab olish formati:
Matn
O'rtacha reyting 4,5, 13 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,9, 30 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,6, 19 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,3, 113 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,8, 19 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 5, 20 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,8, 150 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,4, 48 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,9, 14 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4, 67 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 5, 1 ta baholash asosida
Audio
O'rtacha reyting 5, 3 ta baholash asosida
Audio
O'rtacha reyting 4,7, 3 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,6, 13 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,8, 19 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,5, 13 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 4,9, 15 ta baholash asosida
Audio
O'rtacha reyting 4,7, 31 ta baholash asosida
Matn, audio format mavjud
O'rtacha reyting 4,6, 19 ta baholash asosida
Matn
O'rtacha reyting 5, 20 ta baholash asosida