Kitobni o'qish: «Ивовая нежность»

Shrift:

Городская лирика

«Ночи Петербурга – цвета карамели…»

Ночи Петербурга – цвета карамели,
Лепестки сирени —
                                повторенье звёзд,
Замирает время,
                         в мире параллельном
Золотой скорлупкой
                                   отразился мост.

Ночи Петербурга – сладкий шёпот лета.
Ласковою кошкой,
                               изогнувшей хвост,
Тычется в ладошку
                                 рыжего рассвета
Твёрдо и упруго
                               Эрмитажный мост.

Ночи Петербурга… кто же вас придумал?!
Невскою водою
                         смыт вчерашний холст…
Где гуляют двое,
                            карамельный сумрак
лёгким полукругом
                                        нарисует мост.

«А Петербургу выпала весна…»

А Петербургу выпала весна,
Неповторимый и счастливый жребий,
Здесь першпектива Невская длинна,
И от земли рукой подать до неба…

А Петербургу выпала весна!
А Петербургу выпало родиться!
Награда ли, удача ли, вина —
Стать сразу же российскою столицей?

Но Петербургу выпали века,
И гибельные не сбылись приметы.
И линия небесная легка,
Как строчка гениального поэта.

«Широк размах у петербургской осени!..»

Широк размах у петербургской осени!
И ветер рвёт листву, нетерпелив,
Фонарь кидает в лужу папиросиной
И треплет тени лошадиных грив.

А в подворотнях – окриком ли, посвистом:
«Гони, гони! Да будет враг разбит!»
Отчаянно сражающимся ротмистром
Несётся дождь под громкий стук копыт.

И бой, и бунт!.. Величие, свержение!
И кони, взвизгнув, встали на дыбы!
Вся осень в Петербурге – отражение
Российской необузданной судьбы.

«Дикою строптивою лошадкой…»

Дикою строптивою лошадкой
Осень мчит по питерской земле,
Мир качая, призрачный и шаткий,
В предвечерней сизой полумгле.

Рвутся листья, плачет птичья стая,
С крыльев резко стряхивая снег.
И застыли люди, наблюдая
Сумасшедший лошадиный бег.

Вызвался отчаянный наездник,
И, почуяв истинную власть,
Над Невой, как над великой бездной,
Бешено кобыла понеслась

Сквозь века…
Мелькали дни и лица.
Под протяжный долгий скрип подпруг
Всю страну, как осень-кобылицу,
Объезжал бесстрашный Петербург.

Стрельна

Долгий счёт ведёт кукушка
Будущих веков.
Стрельна – милая старушка
В шляпке из цветов.

Ивы в нежных пелеринах
Встанут у крыльца.
Стрельна – прима-балерина —
Выйдет из дворца.

Волны дерзко с ветром спорят,
Чья главнее роль.
Стрельна – девушка у моря,
Вечная Ассоль.

Только чувства неподдельны.
Время, приготовь
Для Прекрасной Дамы-Стрельны
Чудо и любовь!

«А в Петербург из хроникальных строчек…»

А в Петербург из хроникальных строчек
Вернулась осень. Обмер Летний сад.
Вираж листа – непоправимый росчерк,
И время опрокинется назад.
На час? На век? Поймёшь ли в эту темень?!..
И я спешу скорей к календарю.
Там ветер, беспорядок и смятенье.
Что ж, Питер снова сдался октябрю.

«Мой светлый ангел с добрыми глазами…»

Мой светлый ангел с добрыми глазами,
Взмахни крылом, взметни, как щит, крыло!
Ночь белая плывёт под небесами,
И Медный всадник смотрит сквозь стекло,

И множатся в оконных отраженьях
Мосты и солнца, шпили, купола.
Течёт река… Чтоб не прервать движенья,
Не опускай, не опускай крыла!..

Какие б в спину ни взирали лица,
Какой бы царь ни оседлал коня —
Храни, мой ангел, Невскую столицу,
Храни её!.. А заодно – меня.

«Какие-то и жалость, и сиротство…»

Какие-то и жалость, и сиротство
В прощальном тихом скрежете замка.
Пустеют вдруг участки садоводства,
Как щедрого дающего рука.

А собственная ноша вряд ли тянет,
И в рюкзаках – заветные плоды…
Стоят добросердечные христиане —
Смиренные притихшие сады.

Торопятся привычно горожане.
Пыхтит автобус выхлопной трубой.
И поздних ос чуть слышное жужжанье
Проводит до калитки нас с тобой.

О, это место встреч и расставаний,
Наш летописный сказочный рубеж
Осенних опоздавших оправданий,
Весенних восхитительных надежд.

Плыви же, городской беспечный житель,
В потоках электричек и времён
В свою многоэтажную обитель,
Накормлен, вдохновлён, благословлён.

«Вдали от суеты столичной…»

Вдали от суеты столичной,
От городского непокоя
Щебечут весело синички
О том, что небо голубое!

Им с тонкой веточки берёзы
Небесный свет гораздо ближе.
А я, чтоб посмотреть на звёзды,
Иду на городские крыши,

Дрожу от ветра и озноба,
А, впрочем, выгляжу нелепо:
На верхней точке небоскрёба
Всё так же далеко до неба…

Лирика природы

«Сегодня свет идёт не так…»

Сегодня свет идёт не так
И в поле, и в лесу.
Ты вербной веточки зигзаг
В блокноте зарисуй,
Ярчайшим проблеском в воде —
Цветущих почек ряд…
И в небо хочется глядеть,
Где птицы голосят.
И, с ними чувствуя родство,
Ликуй, лови, встречай
Восторженность и торжество
Весеннего луча!

«Соловей, соловей – первозванная птаха…»

Соловей, соловей – первозванная птаха,
У начала времён, у истоков реки
Он поёт и поёт, он не ведает страха,
Он не верит в конец музыкальной строки.

Непогода и зной – всё ему не преграда,
Ты услышь, человек, небеса не гневи,
Соловьиную песнь в кущах майского сада
О земле, о весне и о Божьей любви.

Поскорей прогони прочь из сердца усталость,
Этой птахе небесной ты не прекословь!
Всё, что будет ещё, всё, что есть, что осталось —
Это мир и любовь, этот мир как любовь.

«Венцы весны…»

Венцы весны —
   высокий терем,
Весной скворцы
   прогонят темень
И бубенцы
   синиц и славок…
Идёт весна,
        ей слава,
                      слава!
И ввысь,
   и ввысь – цветы и птицы,
Всё над землёй взлететь стремится.
Я и скворцы – единоверцы,
И свет идёт от солнца к сердцу!

Целуй,
           целуй виссон соцветий,
С лица пыльцу развеет ветер,
Венком весны и ты увенчан!
Идёт весна – ей вечность,
                                  вечность!

«Полна живыми соками земля…»

Полна живыми соками земля.
Уже перебродило и созрело
Вино весны в сугробах февраля.
И я прошу скорей у винодела:
– Давай, пока мороз сильней огня
Нам губы жжёт и снежен путь покуда,
Нальём в минуты завтрашнего дня
Вино весны из зимнего сосуда.

«– Да неужели, – я шепчу, – весна…»

– Да неужели, – я шепчу, – весна
Пришла и в нашу мёрзлую столицу? —
И, новость эту важную узнав,
Бежит упрямо талая водица,
Спешат пролиться резвые дожди,
Штурмует зелень хмурые газоны,
И сердце часто прыгает в груди,
Стремясь успеть к открытию сезона.

«Скворцы, синицы, воробьи…»

Скворцы, синицы, воробьи
И жаркий полдень рыжей кошкой
Поют мне громко о любви
В полуоткрытое окошко.

На все известные лады
Без барабанов и свирели
Звенят, разбужены, сады
Смешной мелодией апреля.

Вот веток яблоневых сеть
Свободно в небо распахнулась…
И сердце просится взлететь
За песней в солнечную юность.