Kitobni o'qish: «Образы под маской. Книга I»

Shrift:

Сборник стихов

Об авторе

Имя писательницы Татьяны Велес стремительно, но прочно вошло в художественное сознание читателей не только нашей республики. Оно привлекательно тем, что быть поэтом для автора значит быть Человеком в самом простом и трудном смысле этого слова. Такое понимание и значение своего поэтического «Я» она излагает с первого этапа творчества, унаследовав лучшие традиции русской и советской литературы, в которой главное – высокая гражданственность и обращение к внутреннему миру человека. Такова лирика Татьяны во всех аспектах. К тому же она привнесла в неё новое звучание и содержание. Она далека от внезапно ставшего модным абстрактного словоблудия, в котором преобладают мотивы искусственного одиночества и даже не выдуманной, а вымученной автором тоски, оригинальности и непонятости окружающими.

Татьяна Велес не просто так назвала свой сборник стихов «Образы под маской». Маска даёт возможность стать на время кем-то другим, стирает границы и позволяет посмотреть на мир с иной стороны. Татьяна, примеряя маски, проживает жизни других людей, чувствуя их желания и душу. Поверьте мне, это дано не каждому.

Поэзия Татьяны органично соединяет народные традиции с актуальными проблемами современности, а также олицетворяет житейскую философичность. Чтобы не быть голословным, разберу стихотворение «Собака» из сборника «Счастье». В нём повествуется о судьбе безродной, бездомной дворняги, каких много мы видим в городе, почти не обращая на них внимания, если они чем-нибудь не раздражают. Стихотворение начинается с описания сурового времени года:

Зима, январь, и вьюга у порога
Снег поднимает, кружит целый день.
Собака старая бредёт через дорогу,
И каждый пнёт её, кому не лень.

Далее описывается нелёгкая жизнь бездомной собаки, которую грубо, палками гонят отовсюду. И вот она, гонимая, попадает под машину, но, чудом выжив, «скулит и тянет лапу на бегу».

Далее для большей убедительности приведу окончание стихотворения:

Так и лежит у ветхого сарая.
Под снегом ей, наверно, чуть теплей…
А может, улыбалась, умирая,
Что не увидит больше нас, людей?

И вдруг шаги. Накинули тужурку.
Поднять не в силах. Рядышком прилёг.
Собака испугалась не на шутку,
Дрожала, как затравленный зверёк.

Прижал к себе без боязни, без страха,
Как будто в мире нет её родней…
И старая бездомная собака
Уснула сном своих щенячьих дней.

Не ангелы, не Бог – старик безродный
Дворнягу ту всем сердцем пожалел.
Такой же, как она, он был бездомный,
Да только не похож на нас – «Людей»…

Творчество Татьяны Велес формирует необычного лирического героя, который расширяет горизонты поэтических переживаний, свойственных мировоззрению разных поколений наших граждан. Её литературная деятельность сегодня – реально существующее художественно-эстетическое явление, достаточно своеобразное и оригинальное для того, чтобы иметь своего читателя и занять своё место в современной литературе. Ведь Татьяне удалось сохранить достоинство творческой индивидуальности, она создаёт прозу, пишет небольшие поэмы. В них отражаются события, люди и факты, которые являются неотъемлемой частью нашей современности.

Стихотворные произведения и прозаические полотна, входящие в каждый из сборников, художественно содержательны, и вместе с тем поэтической глубиной каждая её книга – нова. Необходимо также подчеркнуть, что стихи не кочуют из сборника в сборник, и это подчёркивает степень критического самосознания автора. От книги к книге видно, как происходит внутреннее раскрепощение Татьяны, меняется и становится богаче и разнообразнее поэтический инструментарий, набирает силу образная система, растёт и крепнет духовное богатство Татьяны, которым она готова щедро поделиться со всеми, кто в этом нуждается. Проиллюстрирую свои слова разбором ещё одного произведения, давшего название сборнику, – «Счастье». Автор пишет о том, как однажды ей встретилось счастье и она, пригласив его к себе, начала по дороге раздавать всем встречным нуждающимся. Девчушке без одной ноги, старику, что милостыню просит, женщине, что долго траур носит, и в конце концов у неё самой остался только маленький кусочек, но тут к ней подошёл мальчишка:

Вдруг мальчишка, грязный весь, в лохмотьях,
Говорит: «Ты счастье раздаёшь?»
Отдала, нисколько не жалея:
«На, возьми, тебе оно нужней».
Счастьем наделяя – не беднеешь,
Ведь оно живёт в душе твоей.

Лирический герой Татьяны вбирает в себя весь мир и в то же время наполняет его собой, олицетворяя родину, народ, и отражает их в ярких эмоциональных образах. Таким образом, можно смело утверждать, что творчество Татьяны Велес – это поэзия нравственного поиска, в которой много поэтических находок, пусть не всегда броских, но запоминающихся. Герои её произведений – люди думающие, с обострённым чувством справедливости и прекрасного. Уверен, что на данный момент Татьяна Велес представляет собой вполне сформировавшуюся творческую индивидуальность. Стихи её в основном сюжетны и по сути своей составляют целые поэтические циклы, объединённые общим лирическим настроением. Её творчество имеет не назидательное, а созидательное, жизнеутверждающее начало. Так пожелаем ей крепкого здоровья и творческих успехов.

Василий Чонгонов,

поэт, переводчик, член Союза писателей России, Республики Калмыкия, лауреат премии «Золотое перо»

Благословение
2013–2014 годы

Благословение

Не обижайте Жизнь, друзья,
И не кляните что есть мочи.
У каждого она одна,
Единственная, между прочим.

Она дана всем нам как дар,
Как Божие благословение,
А отмахнёшься – как хрусталь,
Рассыплется в одно мгновенье.

Не бойтесь трудностей. Они
Наш дух всего лишь закаляют.
Бывают ведь такие дни,
Что просто душу вынимают.

Любите всех своих родных,
Дарите радость людям близким,
Учите самых молодых,
Как избежать поступков низких.

Цените жизнь свою, друзья,
Любите, ею дорожите.
Родиться заново нельзя —
Достойно эту Жизнь живите.

Берёзка

На поляне у опушки,
И красива, и стройна,
Выросла одна берёзка —
Одинокая она.

Красоту поэт отметил
И сложил о ней стихи,
Повторяя в изумленье:
«Боже, как прекрасна ты!..

Ты на девушку похожа,
Высока, нежна, стройна,
С белоснежной чистой кожей,
Людям издали видна.

А листва – волос убранство
С благодарностью к Творцу.
Цвет подобен малахиту.
Он всегда тебе к лицу.

Ты весной серёжки носишь,
Летом сбрасываешь их,
И смеёшься, и хохочешь,
Шепчешь ветру о других.

Ветер – гость твой постоянный,
Весть несёт с краёв иных,
Листьев прядь твоих ласкает,
Нежно обнимая их.

Красота твоя – отрада.
Ты расти, не увядай,
Своей статью и убранством
Взоры путников ласкай».

Вальс

Под звуки вальса в танце нежном
Не раз кружили мы с тобой.
Как грациозно и прилежно
Ты обнимал меня рукой!

Улыбки, взгляды и движенья
Сливались с музыкой душой,
И растворялись в упоенье,
И целовались мы с тобой.

Нас жизнь, как вихрь, подхватила
И понесла через года,
Как в вальсе венском, закружила,
Соединив нас навсегда.

Прошли года, уж дочь – невеста
И сын наш – парень молодой,
На празднике души и сердца
Взгрустнулось что-то нам с тобой.

Как раньше, музыка играет
И венский вальс звучит в сердцах.
Мы, тихо-тихо напевая,
Смахнём слезинки на глазах.

Под звуки вальса в танце нежном
Мы вновь закружимся с тобой.
И ты меня, как прежде, нежно
Обнимешь сильною рукой.

Мы вспомним в вальсе страсть былую
И сбросим два десятка лет,
А после нежным поцелуем
Мы завершим свой пируэт.

Век рыцарей

Век рыцарей прошёл давным-давно,
Увы, но не вернуть нам дней былых.
Когда они за дам вступали в бой,
Любовь хранили до волос седых.

Был рыцарь вежлив, скромен и умён,
В боях отважен и не ведал страха,
В турнирах обнажал своё копьё,
За дамы честь клал голову на плаху.

Он герб её мог с гордостью носить,
Любить, добро творить, как благодетель,
Добиться позволенья ей служить
И быть услышанным – вот добродетель.

А женщины? О, дамы прошлых лет
Капризны, избалованы любовью.
Ведь доказать, что рыцарь предан ей,
Потребовать могли пролитой кровью.

Но нет, друзья, лукавлю я чуть-чуть —
И в нашем веке есть любовь и драмы.
И рыцарство – для избранных лишь Путь,
И подвиги во славу милой дамы.

Вдвоём

Ночь накрыла землю
Звёздным покрывалом.
Диск луны поднялся —
И светлее стало.

Мы вдвоём с тобою
За руки держались
И, как раньше, страстно,
Страстно целовались.

Был такой же вечер,
Тех же звёзд сиянье,
Волны, побережье,
Светлячков мерцание.

Молодости нашей
Дни мы не забыли,
Месяц, море, звёзды
Сердце покорили.

Вместе

Давайте вместе посидим
И вспомним чудные моменты,
Расскажем каждый о своём,
Не опуская сантименты.

Давайте вместе помолчим
И насладимся тишиною,
Мечтая каждый о своём,
Мы двери в тайный мир откроем.

Давайте вместе напоём
Мелодии мотив любимый
И вспомним каждый о своём
Отрезке жизни суетливой.

Давайте вместе иногда
Встречать и провожать закаты!
Ведь жизнь проходит, господа,
Лишь остаётся боль утраты.

Дуб

Однажды в небе над горой
Блеснула молния стрелами,
О дуб ударив вековой,
Как будто разрубив мечами.

Огнём охваченный, стоит
Один он на горе высокой.
И сильный дождь не защитит
Его от участи жестокой.

А ведь он прожил много лет
И был свидетелем событий,
С влюблёнными встречал рассвет,
Их тайн надёжнейший хранитель.

Войну он прожил не одну,
Он слышал, как рвались снаряды,
А после слушал тишину,
Меняя каждый год наряды.

Он помнил всех своих солдат,
Что под корнями хоронили,
И тех, кто их земле предал,
Хоть имена не говорили.

Он знал великие умы —
К нему, как в гости, приходили
И, взор свой в небо устремив,
Мечтали, мучились, любили.

<…>
Уж год прошёл после грозы,
На гору я взошёл как прежде —
И вдруг увидел средь травы
Дубочек маленький и нежный.

И слёзы я не в силах скрыть.
И сердце бьётся неустанно.
Он жизни новой дал ответ
Так неожиданно, желанно.

Дар богов

Бог был в хорошем настроенье,
Когда мужчину сотворил,
Он дал ему и мощь, и силу,
И ум, и честь ему вложил.

Он тело вылепил из глины,
Водой морскою напитав,
Земля дала мужчине силу,
И превратилась в кровь вода.

Бог наделил его дарами:
Красив, силён, как Аполлон,
И даже Ангелы «упали»,
Увидя, как прекрасен он.

Бог полюбил Своё творенье
И двери рая распахнул,
И, дав на жизнь благословенье,
В мужчину душу он вдохнул.

Уже столетья миновали,
Как появился человек.
Живут мужчины рядом с нами
Как дар богов который век…

Драгоценный человек

(посвящаю самому драгоценному человеку —
своему мужу Куликову Александру)

Ты Богом послан мне, наверно.
С тобой прожить готова век.
Ты жизнь моя, моё спасенье,
Мой драгоценный человек.

Дыханье, голос, губ лобзанье —
Всё мило сердцу моему.
В глазах стоит любви признанье.
Тобою лишь одним живу.

Люблю я рук прикосновенье,
Люблю я милые черты,
Как прежде, жду я с нетерпеньем
Объятья жаркие твои.

Минуту нет тебя со мною —
Уж ноет сердце от тоски.
Живу с тобой, живу тобою,
Дышу я воздухом твоим.

Души

Когда холодный диск луны
Взойдёт на звёздном небосклоне,
Лучом скользнёт поверх могил —
И выйдут души в страшном стоне.

Останки тленных тел своих,
Лохмотья, кости вековые —
Оставят всё в гробах глухих,
«Прах к праху», как гласят живые.

Прозрачны, призрачны тела,
Потухший взгляд и запах смерти,
И холодеют вдруг сердца,
Коль душу на пути мы встретим.

Но нам бояться нет причин,
Мы прах их тленный не тревожим.
Лишь в церкви над огнём свечи
Своей молитвою поможем.

Жрицы любви

Настала ночь, взошла луна,
Зажглись огни в зелёном сквере.
Дома живущих жриц любви
Всем открывают настежь двери.

Любовь, бесстыдство, красота,
Слиянье тел и жажда сласти.
Какие здесь бушуют страсти!
Царит здесь похоть до утра.

Шампанское течёт рекою,
Закуска – крабы, трюфеля.
И, тело чуть прикрыв нагое,
«Рисуют» девы кренделя.

Убранство зала, звон бокалов
И взгляды нежных жриц любви
Зовут мужчин под покрывало,
На шёлковые простыни.

Все девы сказочно красивы,
И путь у них у всех один:
Дарить любовь за чаевые
До первых маленьких морщин.

Что стоны, ласки, поцелуи,
В любви пьянеющий гурман?
Здесь чувства светлые уснули,
Всё ложь, притворство и обман.

Лишь солнца луч скользнёт по лицам,
Разбудит души «страстных» дев —
В подушку слёзы будут литься
В надежде светлых перемен.

Жестокий век

Жестокий век, жестокие сердца!
Мы раньше жили лучше и дружнее.
К друзьям ходили в гости без конца,
И посиделки были веселее.

Ну а сейчас угрюмым стал народ,
Нет радости в глазах, потухли очи,
Мы от проблем чужих бежим вперёд,
Свои же не решаем, между прочим.

На боль других откликнуться нам лень,
Сквозь пальцы смотрим мы на их страданья,
И видит Бог, что прочь ушедший день —
То день не жизни, а существованья.

К нам гости не приходят на порог,
Ведь свой мирок мы строго охраняем:
На дверь амбарный водрузив замок,
Бесславно, одиноко умираем.

Задумаемся лишь на склоне лет,
С кряхтеньем разбирая барахлишко,
Что жизнь прошла, а счастья нет как нет,
Менять что-либо стало поздно слишком.

Жестокий век, жестокие сердца!
Мы раньше жили лучше и дружнее…
Но жизнью этой правим мы, друзья.
Давайте ж будем чуточку мудрее!