Kitobni o'qish: «Черная книга из 5 «А»»

Shrift:

Серия «Самая страшная детская книга»

Глава 1
Гнусный поступок

– До окончания контрольной осталось десять минут, – сонно пробормотала математичка, не поднимая головы от тетрадей.

Любой человек, ворвавшийся в кабинет посреди урока, решил бы, что она проверяет домашние работы. Однако пятому «А» было отлично известно, что учительница скрывается в своей крепости из тетрадей, чтобы вздремнуть. Конечно же, никто и не думал ей мешать.

Артем готов был петь колыбельную, только бы успеть списать все примеры у Толи Зябликова.

– Держи. – Опасливо покосившись на математичку, Толя обернулся и протянул ему тетрадь. – Давай быстрее, пока не проснулась.

Артем благодарно кивнул и поднял вверх большой палец. Толя – свой человек, хоть и отличник. Не то что Веня Сундуков, сидевший через ряд от них. Этот и на заучку-то не был похож – по крайней мере, на такого, какими их показывают в фильмах. На экране отличники как на подбор: в круглых очках, с зализанными челочками и невозмутимыми выражениями лиц. Сундуков же был зубрилой, но каким-то неправильным. Волосы у него на голове вечно стояли дыбом, будто вместо зарядки для телефона он засовывал в розетку пальцы, школьная форма висела мешком, а очков и вовсе не имелось. Впрочем, он и без них прекрасно замечал весь непорядок, творившийся вокруг. Мимо него не проходили ни списанная домашняя работа, ни жвачка, брошенная мимо урны, ни карикатура на кого-то из учителей. Каждую выходку одноклассников Веня сопровождал негодующим взглядом, но все же молчал.

Однако в этот раз вышло по-другому.

– Марья Николаевна, Артем списывает, – прогундосил Сундуков, громко шмыгнув носом.

В классе воцарилась гробовая тишина. Художники на задней парте перестали шуршать бумажками, телефоны сами собой попрятались по карманам. Математичка медленно подняла голову и сонно заморгала, пытаясь сообразить, кто с ней заговорил.

– Что такое? Я не расслышала.

Артем передвинул тетрадь Толи в сторону, надеясь незаметно убрать ее с глаз долой, но вышло только хуже. Вместо того чтобы тихо-мирно скрыться в его рюкзаке, та с громким шлепком упала на пол.

Теперь все взгляды были обращены в его сторону.

– Артем, что у тебя там такое? Принеси сюда.

К учительскому столу Артем шагал как на виселицу. Горестный взгляд Толи жег спину. Кажется, отличник был едва ли не в большем ужасе, чем он сам.

– Так-так-так… Значит, Былинкин и Зябликов, да? – Математичка взяла тетрадь, перелистнула и недовольно скривилась, увидев украшавшее обложку изображение танка. – Двойки обоим. Будем считать, что контрольную вы не сдали.

Она хлопнула тетрадью по столу, и этот звук совпал со звонком, возвещающим окончание урока. Тоскливого стона, который издал Толя, опуская голову на парту, никто не услышал.

* * *

Зябликов сбежал из класса быстрее всех. Унесся вслед за математичкой – хотел попросить у нее прощения, наверное. Артем даже извиниться перед ним не успел. Хотя и собирался, честно! А главный виновник всего произошедшего оставался спокойным, как мамонт: достал из рюкзака потрепанную книжонку и уткнулся в нее, будто ничего важнее в мире нет.

Кипя от возмущения, Артем навис над Веней.

– Сундук, ты что, спятил?! Зачем нас училке сдал?

Вокруг них в предвкушении заварушки тут же начал собираться народ. Девчонки сдержанно хихикали. Кто-то из художников застрочил в блокноте, делая новую зарисовку.

Веня поднял взгляд от книги. Его темные узкие глаза абсолютно ничего не выражали и, кажется, смотрели куда-то мимо Артема.

– Ты о чем?

Смешки зазвучали еще громче. Артем почувствовал, что у него из ноздрей вот-вот повалит пар.

– Вот об этом! – Он схватил с парты учебник по математике и швырнул его обратно. – Какое тебе дело, кто у кого списывает? Ты что, директор школы? Или завуч?

Веня спрятался за книжонкой: теперь зрители видели только его взлохмаченные волосы и угольно-черную обложку.

– Так нечестно, – буркнул отличник из своего укрытия. – Математику в классе знаем я и Зябликов, а пятерку получили бы трое. Это… неправильно!

Смешки вокруг них стали громче. Из толпы послышались выкрики вроде: «Отбери у него книжку!» и «Умалишенный!». Горящие надеждой взгляды сосредоточились на Артеме. Кажется, многие из тех, кому Веня в свое время не помог с домашней работой или кого обозвал одноклеточным, были не прочь поквитаться с ним. Естественно, чужими руками. Наблюдать за кровопролитием намного веселее, чем участвовать в нем.

И безопаснее, ага!

Драться с отличником Артем не собирался. На Веню дунь – улетит. И смысл? Чтобы вдобавок к двойке родителей в школу вызвали? А что сказать, чтобы до Сундукова наконец дошло, какой гнусный поступок он совершил, Артем никак не мог сообразить: на ум шли одни ругательства.

На помощь явился Санька Прыгунов, каким-то чудом выдернувший Артема из толпы и уволокший его в коридор.

– Что ты на него время тратишь? Этот чудик ведь на голову стукнутый: у него там такой винегрет из уравнений, что нормальные слова просто не умещаются.

– А ты бы на моем месте молчал?! – возмутился Артем. – Теперь математичка наябедничает обо всем классной, а та – родителям. У меня, между прочим, через две недели день рождения. Мне велосипед обещали.

– Обещали – подарят. – Друг пожал плечами. – Великая важность – двойку получить! У меня с начала года их столько, что со счета сбиться можно.

– Да? А велосипед у тебя есть?

Санька смущенно пригладил свои вихры.

– Ну… Нет.

– Вот то-то и оно…

Мимо них, по-прежнему уткнув нос в книжку, прошествовал Веня. Шнурки на его правом ботинке развязались и уныло тащились по полу, как два пыльных червя. Артем с трудом подавил желание наступить на один из них и посмотреть, что из этого выйдет.

Словно прочитав его мысли, Санька успокаивающе похлопал друга по спине.

– Ладно тебе! Уж точно не из-за такого стоит расстраиваться! Пойдем-ка лучше в столовую, заправимся чем-нибудь перед физ-рой.

– Угу, – пробормотал Артем, провожая взглядом сутулую спину, скрывающуюся за углом.

Последними исчезли черви-шнурки с неряшливо растрепанными концами.

Санька пихнул его сильнее – можно сказать, ударил кулаком под ребра.

– Ау, Земля вызывает Артема! Ты хотя бы слышал, о чем я говорил?

– О столовой, – буркнул Артем, потирая бок.

– Да нет же! О физ-ре. У нас сегодня футбол с бэшками – забыл? А кто в нашей команде хуже всех играет?

– Сундук…

Санька многозначительно поднял брови. До Артема медленно начинало доходить.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, верно? – хором сказали приятели и расхохотались.

Мальчики еще не знали, что смеяться в этот день придется не только им. В школе был кое-кто, решивший сыграть с ними злую шутку.

Глава 2
Пирожок, сухарики и… кровь

Забросив рюкзаки в раздевалку, друзья поспешили в столовую. Санек тут же завис над прилавком, облизываясь от нетерпения.

– Так, это я не хочу… Овсянка – гадость… А вот котлетки, кажется, ничего. Беру две! И сухарики.

Артем, усмехаясь, взял пирожок.

– Смотри не лопни. Ты нам еще на матче пригодишься.

– Точно! Я же не Сундук…

Словно по команде, они обернулись и принялись выискивать в толпе знакомую взлохмаченную макушку. Долго стараться не пришлось – Веня сидел на своем обычном месте, возле самого входа в столовую. Склонившись над тарелкой с каким-то неаппетитным месивом (неужели взял геркулесовую кашу?), отличник листал свою книжку и ни на что больше не обращал внимания – даже на отвратительную белую жижу, стекающую с ложки прямо ему на брюки.

Коротенький Санькин нос-кнопка скривился от отвращения.

– Беее… Как это ты не побрезговал к нему подойти?

– Сам не знаю…

– Повезло, что я сижу не рядом с ним. А вот Пышкиной не позавидуешь. Теперь я понимаю, почему ее стошнило на первое сентября. Любого вывернет наизнанку, когда он узнает, что целый год должен сидеть рядом с этим типом.

Свободных мест в столовой почти не осталось, и друзьям пришлось устроиться в паре метров от Сундукова. Санька скрестил пальцы, будто защищаясь от злых духов.

– Чур меня!

– Да перестань ты! – возмутился Артем, принимаясь за обед. – Весь аппетит испортил.

– По-твоему, это я виноват? Не наш сосед по столу?

Друзья покосились на Веню, который по-прежнему не обращал на них внимания. Санька вытащил из пакетика несколько сухариков и, блаженно зажмурившись, поднес их к носу.

– Ммм… Со вкусом бекона! Сундук – мой должник.

– Не надо, – зачем-то попросил Артем, догадавшись, что за этим последует.

Как бы ни был он зол на Веню, месть, избранная другом для отличника, выглядела слишком… недостойной, что ли.

Санька легонько подбросил вверх сухарик, и тот приземлился на макушку отличника. Веня, кажется, ничего не заметил, а Санька ликующе вскинул вверх кулак.

– Есть!

– Ты настоящий снайпер, – без особого удовольствия признал Артем, откусывая от пирожка. Тесто было холодным и вязким, как резина.

– Погоди-ка… Сейчас я тебе покажу класс!

Санька запустил следующий сухарик и попал отличнику в щеку. Тот дернулся, будто пробудился ото сна, и принялся озираться по сторонам.

Санька ликующе закричал:

– Прямое попадание!

В столовой было довольно шумно, и все же на этот крик начали оборачиваться. Поймав суровый взгляд старушки, сидевшей за учительским столом (кажется, она вела у девчонок домоводство), Артем пихнул друга в бок.

– Перестань!

Однако Санька никак не хотел униматься.

– Погоди, сейчас я попаду ему в нос. Увидишь: это будет трехочковый бросок!

К счастью, Веня избавил их от новых проблем с учителями, попросту покинув поле боя. Прижав к груди книжку, он метнулся к дверям с такой скоростью, что едва не сшиб с ног рослого восьмиклассника, входившего в столовую. Тот отвесил отличнику подзатыльник и буркнул вслед какое-то ругательство.

Санька хохотал как ненормальный, повторяя свое восклицание про трехочковый бросок снова и снова. Артем продолжал давиться пирожком и таращился на тарелку с полузастывшей кашей. Из его головы почему-то не выходил отчаянный взгляд, который бросил в их сторону отличник перед побегом, и мысль о том, что пообедать Сундукову так и не удалось.

* * *

Санька продолжал хохмить до самого конца обеда, в красках изображая, как Веня едва не упал со стула, когда на страницу его книги невесть откуда свалился сухарик, как он смешно загребал ногами, поскользнувшись во время столкновения с восьмиклассником, и как этот громила ускорил исчезновение отличника, отвесив ему подзатыльник ладонью размером с совок для уборки мусора. Аппетит окончательно покинул Артема. Съеденный пирожок камнем лежал в желудке, вызывая тягостное ощущение, что останется там навсегда. Неужели ни один человек, кроме него, не заметил, что повара в этот день превзошли сами себя, приготовив этакую гадость?

Насколько Артем мог судить – никто. Все ели, оживленно переговаривались и не перебрасывались, по примеру Саньки, едой. Даже первоклассники, чей стол к концу обеда всегда превращался в свинарник, вели себя на редкость благопристойно. Кроме одной девчонки, волосы которой оказались перепачканы картофельным пюре, никто не пострадал.

Бывает же такое!

За шуточками Саньки они чуть было не пропустили звонок и вскочили из-за стола, лишь заметив, что столовая почти опустела.

– Быстрее! – выдохнул Артем, бросившись к выходу. – Опоздаем – весь матч проведем на скамейке запасных!

Саньке – горячему фанату футбола (да и всех остальных видов спорта, если на то пошло) – не нужно было повторять дважды. По коридору друзья промчались с таким топотом, что им наверняка позавидовало бы стадо слонов.

К счастью, физрук (или Циркуль, как давным-давно прозвали его школьники за тощую угловатую фигуру) не обратил на их опоздание внимания. Собрав вокруг толпу устрашающего вида девятиклассников со спортивными сумками, он втолковывал им что-то насчет зимних соревнований. Парни ловили каждое слово и кивали. При взгляде на их широкоплечие фигуры Артем уловил мимолетный укол зависти. Он от души надеялся, что лет через пять сравняется ростом хотя бы с самым мелким из этих старшеклассников. Пока же все говорило об обратном: выше него были почти все одноклассники, включая некоторых девчонок. И это несмотря на творог, который Артем поглощал в чудовищном количестве. В последнее время он начал подозревать, что «волшебный рецепт роста» его мать просто придумала, чтобы без проблем пичкать сына полезной едой. Будь все иначе, он бы давно обогнал в росте любого девятиклассника. А то и самого Циркуля – почему бы нет?

Войдя в раздевалку, Санька включил фонарик и нервно хихикнул:

– Конец света – обычное дело в нашей школе.

Это была его дежурная шутка, давно переставшая кого-либо смешить. Действительно, лампочки в школе выходили из строя с такой частотой, что электрик не успевал их менять, вечно спеша куда-то со стремянкой. И если в классах это не создавало большой проблемы, то раздевалка, в которой не было ни единого окна, превращалась в гробницу фараона. Или в пропахший потом и грязными носками сарай. В любом случае темнота здесь была – хоть глаз выколи.

Телефон Артема, как всегда бывало в таких случаях, благополучно разрядился. Оставалось надеяться на фонарик Саньки, но от того было больше вреда, чем пользы. Переодеваясь, он умудрялся паясничать, изображая своего соседа – хромоногого второклашку, и от этого луч света прыгал по стенам, как на какой-нибудь дискотеке.

Артем предпочел зажмуриться и надевать спортивную форму вслепую. Все лучше, чем моргать от вспышек в глазах.

Завязывая шнурки на кроссовках, он обратил внимание, что в раздевалке воцарилась странная тишина. Санька, который не прекращал болтать даже под носом у злобной исторички, словно онемел.

Может, друг сбежал на урок, не став дожидаться его?

Артем распахнул глаза. Санька застыл в паре метров от него. Луч фонарика был направлен на Артема, как на какую-то суперзвезду или преступника, застигнутого полицией врасплох.

– Спятил? – Артем попытался отмахнуться от луча, как от надоедливой мухи, но, конечно же, без малейшего успеха. – Себе в лицо его направь!

Санька чуть опустил фонарик, но в сторону не отвел. Теперь луч бил Артему в грудь, а он сам мог наконец рассмотреть лицо друга. Рот Саньки представлял собой идеальную букву «О», а само выражение лица было примерно таким же, как в тот раз, когда они в первом классе вздумали посмотреть «Годзиллу», но выключили фильм, не дожидаясь его окончания. В общем, друг (если только он не продолжал паясничать) явно увидел перед собой нечто ужасное.

Артем на всякий случай оглянулся. Может быть, в кромешной тьме затаился один из девятиклассников, вздумавший сыграть с ними злую шутку? Однако за его спиной оказалась только накрепко заколоченная дверь в недействующую душевую.

– В чем дело? – стараясь говорить как можно спокойнее, поинтересовался Артем.

Крики из зала доносились до странного приглушенно, будто их одноклассники находились в какой-то параллельной реальности. У Артема по спине пробежал холодок. Происходящее вокруг них очень напоминало сцену из плохого фильма ужасов.

Санька помолчал немного и поинтересовался:

– Ты что, убил кого-то? Или это Сундук с ножом прыгнул на тебя из темноты?

– Что ты вообще…

Санька как-то странно дернул головой, будто пытаясь указать подбородком на что-то, что Артем не замечал. Тот опустил взгляд и замер.

Вся его футболка была покрыта пятнами крови! Так густо, словно неизвестный маньяк изрешетил Артема ножом!

Глава 3
Наводящий порчу

Несколько мгновений Артем остолбенело таращился на свою футболку. Ткань напоминала географическую карту с красными материками и белыми морями-океанами между ними. Артем осторожно приподнял край футболки и уставился на свой живот. Ни царапины! Чего и следовало ожидать – ведь ни боли, ни каких-либо других неприятных ощущений он не испытывал.

И все же, убедившись, что он невредим, Артем с облегчением выдохнул. Санька немало испугал его своей гримасой ужаса. Хорошо хоть неизвестный злоумышленник не может их теперь видеть, а то бы точно лопнул от смеха!

Впрочем, почему это неизвестный? Артем был уверен, что знает, кто устроил ему «кровавую баню».

– Сундук! – выпалил он, бросаясь к выходу.

Санька кузнечиком запрыгал следом.

Распахнув дверь, Артем замер на пороге. После темноты перед глазами плясали цветные пятна. Вдоль противоположного конца зала протянулась шеренга его одноклассников, но рассмотреть, где Веня, было невозможно.

Ах да, отличник же всегда стоит ближе к началу!

Сундуков, наверное, поедал творог пачками, потому что не был таким недомерком, как некоторые. И это злило Артема сильнее, чем двойка за контрольную.

Пока одноклассники пытались сообразить, что за окровавленное нечто выскочило из раздевалки, в зале царила тишина. Удивленное лицо физрука, видевшееся Артему размытой бежевой кляксой. И…

Смех!

Артем не знал, хохотал ли Циркуль вместе со всеми (ему очень хотелось бы верить, что нет), но одноклассники старались вовсю, надрывая животы кто во что горазд. Хихиканье, смешки, чье-то истерическое подвывание… Артем почему-то был уверен, что оно принадлежало именно Вене. Такие звуки мог издавать только человек, способный вылить кому-то в рюкзак целую банку краски. Нормальным людям подобное было просто не под силу.

Кажется, он немного поторопился вершить праведную месть. Темнота раздевалки, пугающая выдуманными монстрами, была на деле намного безопаснее спортивного зала. По крайней мере там никто не поднимал Артема на смех.

Сделав шаг назад, он наступил Саньке на ногу и бочком отступил в раздевалку. Зал продолжал сотрясаться от хохота. Среди десятка неразборчивых восклицаний снова послышалось предположение о маньяке.

Да, маньяк в их классе был, но он не прятался в душевой и не сжимался в комок под скамейкой, а смеялся вместе со всеми, радуясь удачно проделанной выходке.

Артем ударил кулаком по стене и вслепую начал переодеваться в школьную форму. Главное – не надеть пиджак наизнанку и не дать одноклассникам нового повода для хохмочек. А этот зубрила у него еще попляшет! И за любимую футболку с эмблемой ЦСКА, и за двойку – за все ответит. Ведь у них, помнится, футбольный матч должен быть? Вот где можно повеселиться от души! Сундук всегда играл так, что пятому «А» плакать хотелось.

Что же, сегодня он будет смеяться.

Выйдя из раздевалки, Артем сразу направился к скамейке для прогульщиков – тех, кто случайно или намеренно оставил дома спортивную форму. Здесь его поджидала обычная компания: веселая, румяная, но вечно чем-то больная Пышкина и тощий парнишка из пятого «Б». Этот был даже мельче самого Артема, поэтому его имя он не потрудился запомнить. Пусть будет Мелким. Все имена заучивать – памяти не хватит.

– Что это? – Артем выхватил из рук Пышкиной мятую бумажку и посмотрел ее на свет. – Фальшивая справка от врача?

– Настоящая. – Она оскорбленно надула губы и забрала у него бумагу. – Мне ее бабушка написала.

– Вот именно – бабушка. Повезло, что у тебя в родственниках есть врач.

Пышкина разгладила справку на коленях, потом сложила ее в два раза, затем в четыре – и бережно, как какое-то сокровище, спрятала в карман.

– А ты почему пятнистый был? Это какой-то хитрый трюк, чтобы не заниматься?

Артем невозмутимо пожал плечами.

– Да так, ерунда… Встретился один тип в раздевалке, ну мы с ним и помахали ножами. Не поделили в темноте, где чей рюкзак. Бывает.

Пышкина смотрела на него, открыв рот. Мелкий даже оторвался от разглядывания собственных ботинок.

Они что, поверили?

Занятие, по обыкновению, началось с пробежки. Ровная поначалу шеренга быстро рассыпалась на части. Как всегда, вперед вырвались громилы – парочка рослых парней из пятого «Б», забивавшая в их команде больше всего голов. Остальные бежали кто как мог: медленно, с ленцой, а девчонки еще и переговаривались о какой-то ерунде. Веня тащился в самом конце, в одну минуту успев запыхаться, и переваливался с ноги на ногу, как раненый медведь.

С трудом подавив желание поставить ему подножку, Артем махнул рукой Саньке.

– Иди сюда! Дело есть!

Тот оглянулся на Циркуля, отчитывающего в это время кого-то из девчонок, и плюхнулся на скамейку, делая вид, что никак не может завязать шнурки.

– Чего тебе?

– Поставь Сундука на ворота.

Санька – бессменный капитан команды пятого «А» – уставился на него, как на какую-то диковину.

– Спятил? Хочешь, чтобы мы играли без вратаря?

– Нет, но… Мы же собирались подшутить над Сундуковым, помнишь?

Санька молчал так долго, что успел бы зашнуровать кроссовки по крайней мере на десять узлов.

– Ребята за такие шутки мне башку оторвут после матча.

– Вот еще! Они же сами над ним хохочут по любому поводу, – возразил Артем, чувствуя, что его блестящий замысел трещит по швам. Санька чересчур серьезно относится к игре. Как будто у них есть шанс победить, пока двое громил из пятого «Б» не схватят какой-нибудь насморк и не отправятся на скамейку запасных!

– Может, вместо этого обольем чем-нибудь его учебники? – пробормотал Санька, не поднимая глаз от шнурков. – У отца в гараже была зеленая краска. Я могу…

Окрик физрука не позволил ему договорить.

– Прыгунов! Ты там что, морские узлы вяжешь?! Вернись в строй!

Санька потрусил к остальным, довольный, что Циркуль избавил его от неприятного разговора. Пышкина с осуждением посмотрела на Артема и покачала головой.

– Зря ты так с Веней…

– Он первый начал, – огрызнулся Артем. – И на математике, и потом – в раздевалке.

Пышкина сунула за щеку ириску, дала конфету Мелкому и пожала плечами.

– Мстить нехорошо. И опасно. В фильмах месть всегда плохо заканчивается.

– С Сундуковым вообще лучше не связываться, – пробормотал Мелкий, разглядывая фантик от конфеты. – Себе дороже выйдет.

Артем с удивлением уставился на него. За все время урока эта козявка впервые подала голос.

– Что ты имеешь в виду?

Мелкий наконец поднял на него взгляд. Из-за больших очков его глаза казались выпученными, как у рыбы.

– Слышали, что стало с Мишкой Дядиком?

– С кем?

– Мишка Дядик из четвертого «Б». Лопоухий, он еще в секцию карате ходил и на соревнованиях побеждал несколько раз.

Артем покачал головой. Про Дядика и его большие уши он слышал впервые.

– В общем, он поспорил о чем-то с Сундуковым. Или шоколадку у него хотел отнять – не знаю. А через неделю почернел весь, будто из Африки вернулся. С тех пор Мишку никто не видел. Может, родители его в больницу отправили, может, в Сахару, а может… – Мелкий закатил глаза и красочно изобразил утопленника.

Артем пренебрежительно отмахнулся от него.

– Выдумки! Не бывает такого.

– Куда же Мишка подевался?

– Откуда я знаю? Может, с родителями в Арктику уехал и трескает там эскимо. Или на Луну улетел. Мало ли что может случиться?

Мелкий смотрел обиженно, будто и в самом деле ожидал услышать испуганные ахи и охи. Пышкина подавилась ириской, так что Артему пришлось хлопнуть ее по спине.

– Ты что, поверила в эту ерунду?

Пышкина проглотила конфету, утерла выступившие слезы и покачала головой.

– Не совсем, но…

Она умолкла.

– Но что? – спросил Артем.

Пышкина опасливо покосилась на одноклассников, будто те могли услышать ее, стоя на противоположном конце зала, и прошептала:

– Я видела его. Он был совсем черный, как… как…

– «Тойота» директора, – подсказал Мелкий.

– Точно! – кивнула Пышкина.

– А еще как автомобильные шины, твои кроссовки и бородавка на щеке Циркуля! – Мелкий завелся, будто Артем был непроходимым тупицей и не знал, как выглядит черный цвет.

Физрук хмуро посмотрел в их сторону. Артем шикнул на Мелкого:

– Умолкни!

Тот сжался в комок, пытаясь спрятаться от сердитого взгляда Циркуля за спиной у Пышкиной. Та с сочувствием цокнула языком.

– Ну все! Хороших оценок тебе не видать!

«Как будто у Мелкого был шанс получить их! – насмешливо подумал Артем. – Он же, когда бегает, путается в собственных ногах!»

Циркуль отпустил девчонок на скамейку, а мальчишек принялся делить на команды. Воцарился невообразимый гвалт.

– И все-таки я не вру. – Мелкий высунулся из-за спины Пышкиной и посмотрел на Артема своими странными выпученными глазами. – Сундуков навел на Мишку порчу – точно тебе говорю!

Артем не обратил на его слова внимания, а зря. Если бы он поподробнее расспросил Мелкого, возможно, дальнейших событий можно было бы избежать.

Но, как бы то ни было, в тот момент его больше интересовал предстоящий матч.

Пришло время выбирать вратарей.