Kitobni o'qish: «ТеремОК»

– Капец избушке, – сказал медведь, поднимаясь и потирая ушибленный бок, – Кто-нибудь выжил?

– Да, вроде все, – дрожащим голосом ответил заяц.

– Мыши нет, – хрипло квакнула лягушка и, подозрительно взглянув на откашливающуюся лису, спросила, – Ты её случайно не того?

– Чего не того? – возмутилась лиса.

– Ну, не могла ты её сглотнуть ненароком? – допытывалась лягушка.

– За кого ты меня принимаешь? – обиделась лиса, – Я её любила.

– Ну да, ну да, – усмехнулась лягушка, – Как я комаров, – и запрыгнула на бревно, откатившееся от сломанного домика.

– Ой-ё-ёй! – раздался полузадушенный вой, – Может быть, хоть кто-нибудь из моих добрых соседей обратит своё внимание и на меня? Мне вообще-то помощь нужна!

Лягушка пулей отскочила от бревна, лиса перестала кашлять и даже, кажется, дышать.

– Ну-ка, посчитались оставшиеся, – рявкнул медведь, – Развели тут, понимаешь…

– Мыши нет, выходит, я теперь первая считаюсь? – спросила лягушка.

– Да начните уже, хоть кто-нибудь, – очень тихо сказал медведь, начиная закипать.

– Я лягушка-квакушка, – на всякий случай, отпрыгивая подальше, сказала лягушка.

– Я зайчик-побегайчик, – ответил заяц и икнул.

– Я лисичка-сестричка, – сказала лиса, не обращая внимания на лягушачье хмыканье.

– Я волчок-серый бочок, – кое-как просипел волк, – И, если кто-нибудь меня не вытащит, то я буду придверным ковриком, я уже такой же плоский.

Медведь, одним лёгким движением приподняв бревно, извлёк из-под него волка и, встряхнув, аккуратно поставил рядом.

– Ой, ох ты ж, ой-ё-ёй! – снова заскулил волк, – Что ж так резко то? И так всё болит, я же придавленный.

– Вот я тебя и расправил, – огрызнулся медведь, – Хорош ныть! – и, повернувшись к соседям, спросил, – Что делать-то будем? Вторую избушку ломаем.

– Придётся заново строиться, – вздохнул заяц, – Как же под зиму-то, да без жилья?

– Ага, – усмехнулся медведь, – С такими строителями как вы только свяжись. Плавали, знаем!

Все притихли, вспоминая прошлую избушку. Писк, раздавшийся в тишине, заставил вздрогнуть даже медведя.

– Куда плыть собрался, сосед? А домик разобрал, чтобы корабль построить? Неправильное место выбрал, тащить далеко, надо бы к берегу ближе.

– О, живая! Ты где была? – нервно квакнула лягушка.

– Где надо, там и была, – ответила пропавшая мышь, – Я мышь свободная, где хочу, там и бегаю.

– Вот! – торжествующе глядя в сторону лягушки, воскликнула лиса, – А кто-то сразу виноватых ищет, напраслину на честное животное возводит! Как с вами жить-то после этого. Давно я разменяться хотела, да всё недосуг.

– Ну, началось! – недовольно поморщился медведь, – Надо было без соседей селиться. Жил бы себе в своей собственной берлоге и горя не знал. Угораздило же в коллективное жильё податься. А ведь как заманивали: «Жилой комплекс в экологически чистом месте у озера, гарантированы тишина и свежий воздух, комфорт, уют и приветливые соседи». Где? Где я вас спрашиваю приветливые соседи? Где тишина и покой? А название-то какое придумали – Лесной терем! Какой к лешему терем? Теремок!

– Да ладно тебе, Мишаня, нормально жили, – кокетливо сказала лиса, – Мы с тобой никогда не ссорились. А то, что дом наш развалился, так некоторые полуводоплавающие виноваты.

– Что не так-то? – спросила лягушка, – Я тут при чём?

– А кто стройматериалы доставал? – прищурилась лисица, – «Я знаю, где достать! У бобров брёвна дешевле! Немного подмоченные, зато какие скидки!» – передразнила она, – Снабженец недоделанный! Репутация у тебя подмоченная!

– Нормальные были брёвна, – оправдывалась лягушка, – Если бы кто-то жирок к зиме не запасал впрок, да так его и не потратил, видать лишка накопил, то всё бы хорошо было.