Kitobni o'qish: «Зеленый луч»
Муха смотрела на закат…
Почему её звали Мухой, она не помнила. И сейчас это было неважно. Как неважно было, что болят ноги от долгого бега, что кислород в баллоне уже закончился, и дышала она неочищенным токсичным воздухом Железной Пустыни…
Закат был просто подарочным. Кусочек солнца на чистом, свободном от мусорных барханов горизонте. Словно Мир нежен и свеж. Словно впереди целая жизнь…
Муха смотрела на закат, как будто прощаясь с кем-то дорогим и близким перед скорой разлукой…
Далёкий шум за спиной заставил девушку, слегка наклонив голову, отвести глаза назад и прислушаться. Устало вздохнув, она снова развернулась к закату, надела защитные очки и неожиданно быстро рванула бегом в сторону Туманных Развалин.
Крошечный край солнца скрылся за горизонтом…
…Муха бежала.
Почти наугад, едва различая через пыльные стёкла очков силуэты останков бетонных конструкций, торчащей арматуры, куч стекла и ржавого железа.
Чудом преодолевая препятствия, она старалась не сбавлять темп, ибо её преследователь, судя по тяжёлому топоту и характерному хрюканью противогаза, быстро приближался.
Только сейчас Муха поняла, почему Развалины назывались туманными: любое движение поднимало здесь в воздух тучи особо лёгкой взвеси или пыли, напоминающей плотный серый туман. Он раздражал лёгкие, вызывая удушливый кашель. Глазам, судя по всему, тоже пришлось бы несладко, если бы не спасительные (чертовы, засыпанные пылью!) очки.
… Запретные, опасные, злые… Слушая в детстве рассказы стариков о Развалинах, она и представить не могла, что когда-нибудь отправится сюда добровольно.
Большое и черное впереди – это, похоже, вход в здание лаборатории, вернее, в её руины. Длинные тёмные коридоры, многочисленные комнаты и помещения – Грач говорил, что это где-то в них, что нужно только хорошо поискать.
А ещё он говорил, что привлечь, притянуть необходимое можно, если его представить.
Муха судорожно принялась перебирать варианты: стеклянный пузырёк с ярко-зеленой жидкостью. Пузатый, или плоский, или это бутылка, или колба…
Неожиданно откуда-то сверху из тумана выпрыгнула высокая фигура в тёмном грязном плаще и сбила Муху с ног.
Казалось, погоня закончена, но беглянка, извернувшись, лягнула тяжёлым берцем схватившего её прямо по противогазу, и в несколько прыжков достигнув входа в лабораторию, отчаянно кашляя, скрылась в тёмном и гулком коридоре.
…Муха искала пузырёк.
Или бутылку, или колбу. Что-то, судя по легенде, небольшое и стеклянное, наполненное светящейся ядовито-зеленой жидкостью, капающей из вмурованного в стену крана в этот сосуд по капле. По одной капле. В год.
Муха наконец-то сняла очки, но виднее от этого не стало – мрак коридоров только временами прерывался светом из проёмов комнат или провалов в стенах.
Сердце её колотилось, в ушах громко пульсировало. Или это был звук падающих капель. Или шаги её преследователя. Или она просто сходила с ума.
То ли от этого звука, то ли от осознания, что она не сможет найти в этом лабиринте заветную склянку, Муха заорала так, как никогда ещё в жизни не кричала. Эхо повторило этот вопль многократно целым хором, казалось, разных голосов. В наступившей после полной тишине раздался всего один звонкий отчётливый звук упавшей капли. Муха резко развернулась на него и увидела слабый зелёный свет в темноте соседнего коридора.
