«Фрикомыслие. Нестандартные подходы к решению проблем» kitobidan iqtiboslar
Хотите, чтобы общественные туалеты были чище? Конечно, вы можете повесить таблички, призывающие писать аккуратно, но лучше нарисуйте муху внутри писсуара — тогда сработает мужской инстинкт прицеливаться и попадать в цель.
[...] Как было бы здорово, если бы у нас была возможность заглянуть за угол и подсмотреть, как пойдет проект, ждет ли его провал, — то есть понять, где нас подстерегает неудача, и не столкнуться с ней на практике!Именно эта идея лежит в основе «предсмертного» анализа, как называет его психолог Гэри Клейн. Суть такого анализа довольно проста. Многие организации уже проводят «вскрытие» провалившегося проекта, надеясь понять, что же его убило. «Предсмертный» анализ пытается выяснить, что может пойти не так, еще до того, как станет слишком поздно. Для этого нужно собрать всех, кто так или иначе связан с проектом, и попросить их представить, что проект был запущен и с треском провалился. Каждый должен назвать конкретные причины провала. Клейн установил, что такой подход позволяет обнаружить недостатки проекта и выявить сомнения, о которых в обычной ситуации никто не говорит.Чтобы сделать «предсмертный» анализ более эффективным, добавьте еще один компонент — анонимность.
Когда Тетлока попросили назвать качества того, кто предсказывает значительно хуже остальных, он произнес только одно слово: «Догматизм». То есть речь о непоколебимой вере человека в доподлинное знание о чем то, даже когда он на самом деле этого не знает. Как и другие ученые, которые наблюдали за экспертами гуру, Тетлок отмечает, что те «излишне самоуверенны», даже когда их предсказания абсолютно неверны. Самоуверенность и ошибочность – смертельная смесь, особенно когда есть более разумная точка зрения: просто согласиться с тем, что мы не можем знать будущее, как нам того хочется.
Почему многие так сурово хмурятся, когда речь заходит о веселье? Не исключено, что из-за страха показаться несерьезными. Но мы можем сказать со всей достоверностью: между серьезностью и тем, насколько хорошо вы делаете свое дело, нет взаимосвязи. И более того, есть основания полагать, что верно как раз обратное утверждение.
Уважение может превратить практически любое взаимодействие в сотрудничество. Сила его воздействия особенно сильна, когда его меньше всего ожидают. Например, в случае неудачи. Самые верные клиенты компании обычно те, у кого была огромная проблема, в процессе решения которой к ним относились по-человечески.
Щедрость производит эффект, обратный ожидаемому, не так редко, как может показаться. Это явление иногда называют «эффектом кобры». Такое название возникло в то время, когда британские колониальные власти в Индии решили, что в Дели развелось слишком много кобр. Они объявили награду за каждую убитую кобру: приносишь змеиную шкурку — получаешь деньги. Это стимулирование прекрасно работало, настолько прекрасно, что породило новую отрасль — разведение кобр. Индийцы стали выращивать и забивать кобр, чтобы получить объявленное вознаграждение. В конце концов выплаты за убитых змей отменили, после чего змеезаводчики сразу выпустили всех кобр на свободу (подобно тому, как сегодня могут выпустить вредный и обесценившийся HFC-23) — вполне логичное решение.
[...]
Марк Твен написал однажды: «Лучший способ увеличить популяцию волков в Америке, кроликов в Австралии и змей в Индии — объявить награду за их шкуры. Тогда всякий патриот немедленно начнет разводить их».
Трудность заключается в том, что далеко не каждая причина очевидна. И тут бесполезно спрашивать человека, чего он хочет и что ему нужно. Посмотрим правде в глаза: люди отнюдь не самые искренние существа на нашей планете. Мы часто говорим одно, а делаем совсем другое. Или, чтобы быть точнее, мы говорим то, что окружающие хотят услышать от нас, а затем наедине с собой делаем то, чего действительно хотим. В экономике это называется декларируемыми и выявленными предпочтениями, и очень часто между ними большой зазор.
Желание разобраться в вопросе может осуществиться только тогда, когда вы перестанете притворяться, что и так знаете все ответы. Это требует определенной смелости с вашей стороны, поскольку слишком многое заставляет нас лукавить.
Таким образом, Лестер* признает, что он и другие эксперты знают о проблеме самоубийства ничтожно мало. Мы очень немного знаем, например, о проценте людей, которые ищут и получают помощь в случае желания покончить с собой. Мы очень немного знаем о решительности при самоубийстве: сколько примерно времени проходит между появлением у человека намерения убить себя и конкретным действием. Мы даже не знаем, какая часть покончивших с собой страдала психическими заболеваниями. Мнения по этому вопросу, по словам Лестера, расходятся радикально — оценки колеблются от 5 до 94%.*Дэвид Лестер, профессор психологии из Колледжа Ричарда Стоктона в Нью-Джерси.
В последние годы ученые стали систематически отслеживать прогнозы различных экспертов. Одно из самых впечатляющих исследований5 провел Филип Тетлок, профессор психологии Пенсильванского университета. Объектом его внимания стала политика. Тетлок нанял около 300 экспертов – государственных служащих, политологов, специалистов по национальной безопасности и экономистов, чтобы они сделали тысячи предсказаний, которые он тщательно фиксировал в течение 20 лет. Например, при демократическом режиме, скажем в Бразилии, нынешняя партия большинства сохранит, ослабит или укрепит свои позиции на ближайших выборах? Или: в недемократической стране, допустим в Сирии, изменится ли характер власти в течение пяти ближайших лет? В течение десяти лет? И если изменится, то в какую сторону?
Результаты исследования Тетлока отрезвляют. Высшая каста экспертов (96 % из них имеют степень доктора наук), по словам ученого, «думали, что знают больше, чем они на самом деле знали». Насколько точными были их предсказания? Они были не намного точнее «произвольного выбора шимпанзе, бросающего дарты» , – часто шутил Тетлок.
«Да, это сравнение с обезьяной преследовало меня постоянно, – говорит он. – Но нужно отдать экспертам должное: их прогнозы были все таки немного лучше, чем у контрольной группы студентов Калифорнийского университета (в Беркли). А были ли предсказания экспертов лучше тех, что давали алгоритмы экстраполяции? Нет, не были».
«Алгоритмы экстраполяции», которые упоминает Тетлок, – простая компьютерная программа, предсказывающая «отсутствие изменений текущей ситуации». Эта формулировка всего лишь иной, компьютерный, способ сказать: «Я не знаю».
