Kitobni o'qish: «Сон, изменивший меня»

Пролог

– Ну, что пришел? – раздался скрипучий голос.

В комнате, где я сейчас стоял, было темно, хотя это было для меня не помеха. Я отлично видел в темноте, стоило лишь перенастроить зрение. Но все же разглядеть говорящую не мог. Ведь она не только спряталась в самой темной части помещения, но и отгородилась от страждущих её видеть ширмой. Стоять и молчать было бессмысленно, ведь как она и сказала: «сам пришел». Да и добивался я этой встречи почти три года.

– Пришел, – отозвался я, не зная, что ещё сказать.

Меня предупредили, чтобы я говорил, когда мне позволят, и отвечал только на те вопросы, которые задала видящая.

– И зачем? – вновь спросила она.

– Хочу найти те́мию, – ответил ей.

Пожалуй, этот вопрос был на сегодняшний день для меня главным. Мне уже исполнилось сорок, и я должен был продолжить свой род. Но сделать это я мог только с темией. То есть с той, кто предназначен для меня самими богами. Пока я её не встретил. А искать мне её было совершенно некогда. Научные проекты, дипломатическая служба на благо государства. Все это отнимало время, которого не оставалось на поиски суженной. А тех, что сватала мне мама́н, я уже прочел и они были не мои. Вот один друг и посоветовал съездить в монастырь, к видящей.

– Нет её здесь, – отрезала она, выдергивая меня из воспоминаний.

У меня все замерло в груди от её слов. Как это нет. Совсем нет или она ещё не родилась, или… Тут мой мозг вычленил главное «её нет здесь», значит, где-то она есть? О чем и спросил.

– Правильный вопрос, – похвалила меня женщина. – Она родилась, но на планете Земля.

Я напрягся, что эта за планета. Про такую я даже и не слышал. А следующие слова видящей и вовсе ввели меня в ступор.

– Она-то родилась, но может погибнуть, если ты не спасешь её.

– Где эта планета, и как мне узнать, кто она? – вырвалось у меня.

– Когда встретишь, поймешь, – ответила она на вторую половину моего вопроса.

– Но где мне искать эту планету? – потребовал я у неё ответа.

Женщина замолчала, и я испугался, что перегнул палку, и меня сейчас попросту выставят, так и не дав ответа. К моей радости, она заговорила.

– Их мир далеко, так далеко, что они даже не подозревают о нашем существовании. Вирииды звездных скоплений, которые они называют млечным путем, смогут помочь тебе найти маленькую голубую планету, что третья от светила. Но к нам перейдут лишь те, в ком есть хоть искра дара. Поэтому начни из прошлого. Искры можно вырастить. Твой главный помощник тот, кто откроет нужные двери, – Меркалиус. – Тут она замолчала.

Я услышал шелест бумаги, а затем увидел, как ко мне из-за ширмы летит скрученный в трубочку листок. Перехватив его, уже хотел открыть, но она меня остановила.

– Отдай это ему. Только он сможет прочесть то, что там написано. Это поможет тебе найти его.

– Хорошо, – согласно кивнул я в тон своим словам, как будто она могла это видеть.

– А теперь иди, – требовательно приказала видящая.

– Можно вопрос? – поспешил я спросить, пока меня не выставили за дверь.

– Спрашивай, – усмехнулась она.

– Почему вы согласились мне помочь только сейчас. -

Этот вопрос волновал меня ничуть не меньше первого.

– Она уникальна и ей нужна твоя помощь.

– Вы о ком? – не понял я.

– Запомни, спасти надо всех, – сказала она. – А теперь иди, – потребовала женщина, и я понял: больше мне ничего не скажут.

1 глава

Конец света. Конец нашей планеты. Апокалипсис. Этот день наступил. Мы до последнего не хотели в это верить. Нет, конечно, фантасты много писали на эту тему. Я любила читать. В этих книгах нас, людей, то болезни разные настигали, то инопланетяне нападали, то астероиды падали. Но во всех книгах всё заканчивалось относительно хорошо. Теперь хорошо уже не будет.

Правы оказались те, кто предрекал гибель планеты от столкновения с астероидом. А вот инопланетяне. Они пришли нам на помощь. На всех континентах ими были созданы межмировые порталы. И, как ни странно, располагались они в аномальных зонах. Как пояснили сархи¹, это места силы. Точнее точки выхода какой-то там энергии, которая их питает. Я в этом ни черта не понимала, ведь училась не на технаря, а на художника.

Сархи вступили с нами в контакт пять лет назад. Сначала правительство скрывало это от нас. Но когда выяснилось, что нашей планете грозит столкновение с астероидом WART56/92, и единственное, что может предложить правительство – это спасение лишь трети населения. На остальных попросту не хватит космических кораблей и средств на их постройку. Те, кто мог оплатить столь дорогостоящее строительство, попросту не хотели этого делать. Вот тогда-то сархи предложили построить порталы.

Нет, правительство не отказалось от своей идеи переселить людей на ближайшую, пригодную к жизни планету. Её открыли совсем недавно, каких-то двадцать лет назад. Даже экспедицию отправляли. Она-то и выяснила, что планета имеет абсолютно такой же климат, как на Земле. Плюсом в переселении на эту планету служило и то, что цивилизация там только зарождалась. Значит, нам, землянам, никто не сможет помешать построить свои города и жить так, как мы привыкли.

Ученые назвали планету Мидгард. Так называлась земля в скандинавской мифологии. Мидгард находился в тридцати световых годах от Земли. Вот только вернуться за остальным населением никто не успеет. Наша космическая отрасль очень продвинулась в сравнении с двадцать первым веком, но пока не настолько, чтобы корабли смогли пролететь так быстро, чтобы вернуться за оставшимися людьми. Даже на самом современном корабле потребуется лететь два года, чтобы достигнуть Мидгарда. И это только в одну сторону. А обратно?

О столкновении с астероидом нам, населению Земли, сообщили три года назад. И, как всегда, никто не верил. Мы продолжали жить, как раньше, решая свои проблемы, зарабатывая деньги, ставя их во главу угла. И это – проза жизни. Как прожить, не имея их? Да никак.

Когда я впервые услышала об астероиде, мне было пятнадцать. Этот день я запомнила очень хорошо. Ведь именно тогда прошла моя первая персональная выставка картин. Сколько было хвалебных слов. Мама, выступая на открытии выставки, сказала, что я родилась с кисточками в руках и с детства любила рисовать. И это было недалеко от истины.

Не знаю уж, в кого я пошла, но рисовать я действительно любила с детства. Мне всегда было интересно смотреть не развлекательные программы в нейросети², а мастер-классы по рисованию. И не только смотреть, но и повторять. А ещё мне нравился запах новой картины. Он будоражил, заставляя погружаться в мир искусства.

Позже стала выкладывать уже свои рисунки в нейросеть. Когда мне было двенадцать, у меня впервые купили картину. Это был пейзаж наших красот. С тех пор мои произведения покупали часто. Однажды по галлосети³ показали интервью с Валенбухом Виктором Сергеевичем, известным коллекционером произведений изобразительного искусства. Он с гордостью демонстрировал свои последние приобретения. В их числе был и мой первый проданный пейзаж. С этого момента я стала знаменитой.

После этого интервью и выставки меня пригласили в художественную академию Дрездена. Причем обучение было по гранту – полностью бесплатное, с ежемесячной стипендией. Её с лихвой хватало не только на проживание, но и на приобретение всего, что требовалось для учебы.

А ещё я помнила день, когда впервые увидела интервью с Сайрахом Мораном, послом сархов. Это интервью показывали везде: в нейросети, галлосети. Увидев его, я сразу поняла – инопланетянин. Внешне мужчина был похож на темнокожего землянина. Только с очень мощным, рельефным, четко выраженными мускулами телом. В глаза бросались наросты на голове. Они располагались с двух сторон и шли от височной части до затылка над ушными раковинами. Причем уши сархов были вытянутой формы и напоминали ушки эльфов, так любимых землянами.

Мы тогда с соседкой по комнате в общежитии, Аванти, восхищались им. Я даже нарисовала его портрет. Подруга надо мной посмеялась, сказав, что я запала на него. Но это было восхищение не самим Мораном, а его телом, как художественным произведением. Вскоре мы с ней переключились на всю эту шумиху с апокалипсисом. Даже посмотрели пару старый фильм о конце света. Но восприняли это, как очередной бред.

2 глава

Когда до столкновения с астероидом оставался год, нас отправили по домам. Вот тогда мы поняли – всё серьёзно, по-настоящему. Аванти уехала сразу, как отпустили, я осталась. Нам, студентам, предложили подзаработать, упаковывая картины. Их планировали отправить космическими кораблями на Мидгард. Связавшись с родителями, предупредила, что приеду позже. Мама, конечно, очень переживала и просила все бросить и возвращаться домой. Ей хотелось пройти через портал всем вместе. Но мы с папой её убедили, заявив, что до столкновения ещё год, а за год все может измениться. Да и деньги на новом месте пригодятся.

Работы оказалось много. Почти полгода мы занимались тщательным консервированием и упаковкой картин. Никто не знал, как поведут себя краски на старинных полотнах в космосе. Когда всё было готово, я, получив приличные деньги, отправилась домой. К слову сказать, нам заплатили драгметаллами.

Кто бы знал, что дорога, которая должна была занять восемь часов, превратится в четыре месяца. А все потому, что нас захватили пираты. Вы можете представить, что в 3055 году ещё могут быть пираты? Нонсенс, но это так. Они захватили не просто наш лайнер, а весь аэропорт и всех в нем находящихся.

Отобрав у пленённых все ценности, нас перевезли в самую настоящую тюрьму. Камера на четверых, прогулки по кругу в холе и скудная еда. Все то время, пока мы находились там, пираты требовали у мирового правительства золото. Много золота и драгоценных камней. Им хотелось быть очень состоятельными в новом мире.

Спустя долгих четыре месяца нас нашли и освободили. Жаль, многие не дожили, особенно пожилые. За все время, пока мы сидели в камерах, нам ни разу не оказали медицинскую помощь. Даже не разрешали разговаривать друг с другом. Жёстко, можно сказать, жестоко наказывая за любые провинности.

Единственное, что не позволило мне свихнуться – это живопись. Узнав, что я художник, в нашем информационном мире эта профессия была редкостью, пираты потребовали написать их портреты. Обязательно в стиле барокко. Если честно, они нашли в нейросети портреты мастеров старой школы: Рубенса, Караваджо, Венаскеса и потребовали «нарисовать» их также.

Я писала сутками, прерываясь только на еду и короткий сон. Мне приносили краски, холсты и все, что требовалось для создания портрета. За четыре месяца я успела создать пять портретов, шестой закончить не успела.

Все время, пока я работала, у меня были привилегии. Усиленное питание. Как сказал главный: «Ешь больше, а то ты своими костями распугаешь всех заказчиков…». Каждый день плюсом к тюремной еде мне давали кусок сыра с мою ладонь, столько же вареного мяса и три куска хлеба. Если честно, я этому была рада, как и мои сокамерницы. Большую часть приносимой еды я отдавала семилетней Лейли, дочери одной из женщин. Но беспокоило меня другое. Главарь часто говорил, что после того, как они получат желаемое, заберёт меня с собой «придворным» художником.

Освобождение было неожиданным. Я как раз писала портрет любовницы главаря, когда раздались взрывы. Затем сизый дым заполнил помещение, заставляя нас заснуть. Приходили мы в себя там же, где были без сознания. Открыв глаза, увидела много военных и его – Сайраха Морана. Он был одет в форменный комбинезон, который подчеркивал его рельефную фигуру. Сайрах был красив, как бог. Даже наросты на голове не только не портили его, наоборот, придавали ему какой-то нереально ошеломительный вид. Заметив мой пристальный взгляд, он подошел ко мне. Незаконченный портрет девушки привлек его, и он стал его рассматривать. Реакция мужчины меня приятно удивила. Его брови в удивлении поднялись, глаза расширились.

– Это вы написали? – спросил он меня своим хрипловатым голосом на всемирном языке Земли.

Я только закивала, не в силах что-либо сказать, настолько была шокирована его нахождением здесь. Переведя взгляд на меня, он улыбнулся. «Боже, какая красивая у него улыбка»,– думала я, неотрывно смотря на него.

– Как вы себя чувствуете? – протягивая мне руку, чтобы помочь встать, мягко спросил мужчина.

Вместо того, чтобы ответить, я неожиданно выпалила:

– Что вы тут делаете?

Он улыбнулся, нечего не ответив. В этот момент к нему подошел командир спецподразделения. Прежде чем что-либо сказать, проследил за тем, как Сайрах Морано помогает мне встать, бережно придерживая за руку.

– Господин Сайрах Морано! Мы нашли его, – отрапортовал он.

Мужчина, тут же попрощавшись со мной, ушел. Больше я его не видела. По мере того, как люди приходили в себя, им предлагали пройти к порталу для эвакуации с планеты. Но если кто-то изъявлял желание вместо портала отправиться к родным, их на аэромобилях отправляли в аэропорт. Желающих было много, и я в их числе.

Я надеялась, что и родители меня ждут. За все время пребывания в тюрьме связаться с ними не было возможности. До дома добралась быстро, но поздно. Дом был пуст, как и весь город. Оказалось, всех уже эвакуировали. Так было написано в записке, оставленной для меня мамой. Они с отцом оставили мне аэробайк и несколько заряженных батарей, чтобы я смогла добраться до портала самостоятельно. Пространственный переход находился прямо посередине таёжного озера «Черное». Сам водоём было в шестьсот километрах от нашего города. А на аэробайке это какие-то семь – восемь часов.

Как бы мне не было страшно бродить по абсолютно пустынным улицам города, все же решила задержаться на пару дней. Мне требовался отдых. Перекусив тем, что нашла в холодильнике, легла спать. Сон продлился почти двое суток. Вставала только раз – перекусить и по нужде. На третий день проснулась бодрая, полная сил. Позавтракав, вышла на улицу. Впервые за последние четыре месяца взглянула на небо. Нет, конечно, как только нас освободили, я смотрела на него, но оно было затянуто тучами. А в лайнере весь полет проспала. И только здесь увидела его – астероид. Теперь его можно было рассмотреть.

Он был огромный, размером с луну. Вот только у этой «луны» был красно-голубоватый хвост. Из-за того, что астероид был так близко, вся техника сбоила, поэтому использовать навигатор было бессмысленно. Пришлось вспомнить, как ориентироваться по карте. Мне папа ещё в детстве объяснял. Тогда я думала, что это бесполезное занятие, но вот сейчас пригодилось. Правда, чтобы вспомнить, провела около часа за её рассматриванием. Натянув купленный мне ещё на шестнадцатилетние комбинезон со специальной защитой, отправилась в гараж.

Там стоял аэробайк отца. На полке лежали несколько заряженных батарей. Уложив их в багажник моего транспорта, вернулась домой. Сложила в походный рюкзак сменные вещи, немного еды, карту с координатами портала и пару альбовов с художественным набором. Для меня было важно взять их с зарисовками, да и чистый, чтобы по дороге сделать несколько набросков земных пейзажей на память. С этим всем вернулась в гараж.

Пока ехала по пустым улицам города, было не по себе. Стоило выехать на федеральную трассу, как начали встречаться аэромобили с людьми. Все торопились к порталу, за исключением меня. Ехала я не быстро. Часто останавливалась на отдых, перекус, а ещё, чтобы сделать зарисовки. Только к исходу второго дня подъехала к портальному центру. Народу здесь было очень много. И их все подвозили и подвозили. Встав в длинную очередь, ведущую к порталу, стала ждать.

Очередь двигалась не очень быстро. В среднем на одно перемещение требовалось от одной до двух минут. К порталу подходили по одному, иногда по два или три человека, не больше. А все из-за размеров островка, на котором он размещался, и ширины моста, ведущего от берега озера до острова. Перемещение происходило простым касанием рук портального камня. При соприкосновении с ним камень ярко вспыхивал, перенося в конечную точку того, кто прикоснулся. Только после этого мог подойти следующий.

Как мне рассказали в координирующем центре, портал перемещал людей в пять миров, причем на свое усмотрение. Камень считывал энергию человека и выбирал мир для перемещения.

Вспоминая свою реакцию на эту информацию, мне становится стыдно. Растерявшись и испугавшись, я кричала: «…Он может переместить меня не туда, где сейчас находится моя семья. Я не согласна… Я требую…». – Ну и все в таком же духе. Кричала я до тех пор, пока полная женщина лет пятидесяти, работавшая в центре, не успокоила меня стаканом воды и словами:

– Даже если такое произойдет, позже вы переместитесь к родным все тем же порталом. Там, куда нас отправляют, они работают точнее. Главное, вы останетесь живы, – пристыдила она меня.

Не знаю, что пошло не так, но вдруг небо осветилось ярким ослепляющим светом. Взвыла серена. Из громкоговорителя раздался механический голос: «До столкновения с астероидом осталось два часа». Что тут началось. Люди устроили давку прямо на мосту. Кого-то сталкивали в воду, кого-то попросту затаптывали. Мост, не выдержав, закачался и рухнул. Если сказать, что мне было страшно, ничего не сказать. Ведь я, как и все, хотела жить. Вокруг кричали, плакали.

Приблизившись к кромке озера, раздумывала, как добраться до его середины. Озеро Черное славилось тем, что вода в нем всегда была ледяная. А само оно было очень глубоким. Несмотря на свои небольшие размеры, точнее расстояние до его средины, переплыть было нереально. Те, кто попадал в него, не проплывали, и пары метров. Тело сковывала судорога, и человек тонул. Страх заставлял людей бросаться в озеро в надежде доплыть. Но до островка не доплыл никто.

3 глава

То, что я сделала дальше, не поддаётся объяснению. Даже на адреналине повторить такое было невозможно. Схватив у мужика один конец веревки, которую он пытался докинуть до островка, разбежавшись, пробежала по воде, как по земле, нарушая все законы физики. Если бы в тот момент я хоть на минуту задумалась о том, что делаю, попросту утонула бы.

Влетев на островок, не давая себе опомниться, накинула петлю на камень и опустила руки на него. В следующий момент ощутила невесомость, затем чувство падения. Кровь прилила к голове, сердце бешено забилось, содержимое желудка подкатило к горлу. А от быстро замелькавших перед глазами огней голова закружилась. Что бы ни произошло непоправимого, крепко зажмурилась, глубоко задышав.

Открыла глаза только тогда, когда почувствовала под ногами твердую почву. Голова все ещё кружилась. Не устояв на ногах, упала на пятую точку. Больно ударившись, ойкнула. Медленно вставая и потирая ушибленное место, стала осматриваться. Везде, куда мог достать глаз, был золотистый песок. «Пустыня», – подумала я, размышляя, куда идти дальше. Ну не может быть такого, чтобы я оказалась далеко от людей или сархов. Тут же накатила волна страха. Неужели меня закинуло на необитаемую планету. От такой мысли на глаза навернулись слезы. Я шмыгнула носом. И уже готова была разрыдаться, как во мне проснулся здравый смысл. Мне же в портальном центре сказали: «Портал перемещает только туда, куда ведут его пути. А ещё в тот мир, которому я подхожу». Значит, нужно перестать паниковать. Ведь не может же вести портал на необитаемую планету.

Успокоившись, оглянулась назад. За моей спиной стояла выложенная из камня полукруглая стена высотой в два моих роста. В середине этого полукруга была начертана пентаграмма. В её центре стоял пьедестал с таким же, как на Земле, портальным камнем. Я всей кожей ощутила, что с этим местом что-то не так. Сделав пару глубоких вздохов, поняла: воздух свежий, даже можно сказать морской, а не сухой и горячий. Это означает, что здесь недалеко море или океан. Но вот где растительность или хотя бы встречающие, о которых говорили нам. Пройдя вдоль стены и убедившись, что никаких дверей нет, устремила свой взгляд вдаль, пытаясь решить, куда пойти.

– Вот бы мне провожатого, – ни к кому не обращаясь, вслух высказала свою мысль. Тут у ног заметался красный огонёк. Наклонившись, поняла: это не частичка пламени, а небольшая, размером с мою ладонь, ящерка. А то, что я приняла за огонёк – искрящиеся всполохи на её спинке.

Ящерка смотрела на меня своими глазами-бусинками. Она была такая милая, что я, не задумываясь, протянула к ней руку. Та шустро забралась на ладонь. Не успела я даже моргнуть, как это милое создание вцепилось своими острыми иглами-зубками в моё запястье, прокусив его. От неожиданности и боли я взвизгнула и инстинктивно отбросила её от себя. Из раны потекла кровь.

Я неотрывно, как завороженная, смотрела на стекающую алую жидкость. Когда первая капля упала на песок, моментально впитываясь в него, на меня накатила паника.

– Дура! Какая же я дура! Зачем взяла эту ящерицу, – всхлипывая и нервно вытряхивая вещи из рюкзака, говорила вслух.

Мне нужна была вода и любая чистая ткань, чтобы промыть рану и перевязать её. Сделать это не успела. В голове зашумело, пространство перед глазами начало расплываться, на меня накатила слабость. Прежде чем потерять сознание, прошептала непослушными губами «Зря по воде шла».

Очнулась на кровати в небольшой, больше похожей на келью, комнате. Рядом на тумбочке сидела все та же ящерица. Заметив её, шарахнулась в угол кровати и, подтянув к себе ноги, обхватила их. Настороженно следила за пресмыкающимся, готовая в любую секунду сорваться с места, стоит только той шагнуть в мою сторону.

– Не бойся, дитя, – услышала я мягкий обволакивающий голос. Обернувшись, увидела женщину сарха.

До этого момента мне не приходилось видеть женщин этой расы, поэтому некультурно её рассматривала. На вид ей было не больше сорока. Одета она была в длинный, молочного цвета балахон. Поэтому невозможно было даже предположить, как она сложена. Но вот её внешность меня впечатлила. Большие, слегка раскосые фиолетовые глаза, обрамленные веером густых длинных ресниц, смотрели на меня с добротой и пониманием. Пухлые алые губы были растянуты в полуулыбке. Темные тонкие брови слегка вздернуты. Прямой аккуратный носик чуть подрагивал, как будто она принюхивалась. Волосы густые, черные, длинные были заплетены в замысловатую косу и росли между наростов, расположенных с обеих сторон головы, как и у мужчин. А на её заостренных ушках красовались несколько сережек, расположенных в ряд сверху вниз.

Заметив, что я её рассматриваю, женщина улыбнулась самой дружелюбной улыбкой. Указав на ящерку, пояснила:

– Это священная ваариша. Её слюна помогает перестроить нейроны мозга для восприятия энергии планеты и простимулировать мозговую деятельность, раскрывая его скрытые возможности.

– Значит, она меня больше не укусит? – с опаской, заикаясь и поглядывая на ящерку, поинтересовалась я.

Та оскалила свои зубки. Стоило ей это сделать, меня как ветром сдуло с кровати. Спрятавшись за спину женщины, с опаской выглянула.

Увиденное меня шокировало. Она смеялась. Глаза у меня в изумлении расширились. Я даже представить не могла, что ящерицы могут смеяться. Услышав переливистый смех женщины, взглянула на неё. Она тоже смеялась, явно надо мной. Обида заклокотала во мне.

– Не вижу ничего смешного. Она больно кусается, – с обидой пробормотала я. – Кто этих пресмыкающихся знает, может, ей понравилось пить мою кровь.

– Она не пьет кровь, – уже смеясь во весь голос, ответила сарха.

На что я фыркнула, но все же сделала пару шагов к двери, подальше от существа.

– Кто знает эту вараши или вираши? Черт, не запомнила.

– Ваариши, – поправила меня женщина, утирая выступившие от смеха слезы.

«Черт, я что, это вслух сказала», – подумала и покраснела.

Дверь резко распахнулась, чуть не ударив меня. В комнату вошёл он, Сайрах Морано. На нем кроме легких брюк и сандалий ничего не было. «Боже, какой он красивый!» – подумала я, рассматривая его рельефное тело.

– Что здесь происходит? – поинтересовался мужчина. Смех тут же стих.

– Простите, сейрс⁴ Сайрах, я объясняю беженке, что ваариши не опасна.

Тут он перевел взгляд на меня. Стоило нашим взглядам встретиться, как я потерялась в его синих, как небо, глазах. «И почему в прошлую нашу встречу я этого не увидела и не ощутила», – подумала краем сознания.

– Это вы? – удивленно вздернув брови, спросил он. Его губы растянулись в улыбке. – Я очень рад, что вы попали к нам на планету. А я стояла, глупо улыбаясь, продолжая его рассматривать. В моей голове царил розовый туман влюбленности. Со мной такого еще никогда не было, чтобы я только от одного взгляда на мужчину «поплыла». – Простите, как вас зовут? – как сквозь вату, услышала я его вопрос.

– Катя, – затем выпалила: – Можно я вас нарисую?

– Что простите? – растерялся он.

– Вы очень красивый. Можно я напишу ваш портрет? – повторила я, продолжая рассматривать его совершенное тело. Мужчина рассмеялся.

– Каати, – раскатисто произнес он мое имя. – Вы неподражаемы.

Подняв на него растерянный взгляд, осознала свое поведение. Мне стало стыдно.

– Просите, я была бестактна, – заливаясь краской с ног до головы, пролепетала я, и смущенно отпустила глаза в пол.

Но, похоже, мое поведение мужчину только позабавило.

– Не смущайтесь, Каати. Вы ничего плохого не сказали, – покровительствующим тоном произнес он. Затем заговорщицки добавил: – Я согласен. Рисуйте.

Это его «рисуйте» прозвучало так, что по моей коже пробежалась толпа мурашек.

В изумлении я подняла на него взгляд. Увидев его добродушную улыбку, растерянно посмотрела на женщину. Заметила такую же у неё.

– Вы не знаете, где мои вещи, – поспешила спросить женщину, чтобы хоть как-то унять смущение. Вместо ответа из-под кровати вылезла ящерка, таща в зубах мой рюкзак.

– Спасибо, – прошептала, подхватывая его. Зарывшись в сумку в поисках альбома и карандаша, услышала голос Сайраха Морано.

– Каати, что вы ищете?

– Альбом и карандаш. Нужно набросок сделать, – ответила, продолжая копаться в рюкзаке. Мужчина вновь рассмеялся.

– Вы неподражаемы. Давайте вначале верина⁵ Дарнис расскажет вам о вашем новом мире. Поможет устроиться. А я, как освобожусь, найду вас, и вы меня обязательно нарисуете. А сейчас простите, дела. – И он покинул комнату.

4 глава

Следующие несколько часов женщина рассказывала и показывала на галлопланшете все о мире, куда я попала. Как оказалось, портал перенес меня на планету Мерха́н, в государство Ли́мия. Оно занимает два континента. И правит им совет старейшин. Вообще на Мерхане четыре материка. На одном проживают брохи. Внешне они похожи на людей, только очень высокие, худые, с землистым цветом кожи. А ещё у них отсутствуют ушные раковины и нос. На их месте только отверстия, прикрытые мембраной. Также у представителей этой расы нет волос. Но их внешность меня не напугала, она показалась мне непривычной, можно сказать экзотичной.

Второй, самый крупный контенент, делят между собой наги с эльма́нами. Делят они в прямом смысле. На границе двух государств постоянно происходят стычки и междоусобицы. Если наги это наполовину, причем верхнюю – люди, нижнюю – змеи, то эльманы – это существа, больше похожие на варанов, стоящие на двух лапах-ногах и имеющие две почти человеческие руки.

Моря и океаны планеты заселены ундинами. Они существа закрытые и никого к себе не подпускают. Рассматривая на галлопланшете изображения ундин, подумала. Они похожи на русалок из старых сказок моего мира.

– Верина Дарнис! – не сдержав любопытства, спросила я. – Если у вас такая развитая планета, то почему до сих пор нет единого правительства? У нас на Земле, – вспомнив родную планету, тяжело вздохнула, – у нас на Земле, – повторила я, – единое правительство уже около двухсот лет. – И тихо добавила, – было.

– Ла́мия – очень развитое государство, – с добродушной улыбкой начала объяснять мне женщина. – У нас есть свои космические корабли, современные технологии. Как оказалось, более продвинутые, чем на вашей погибшей планете… – Увидев, как на мои глаза навернулись слезы, грустно улыбнулась. – Я понимаю, как вам, землянам, сейчас тяжело, но этого не изменить.

– Скажите, а кто-нибудь после меня смог переместиться через портал? – спросила, вспомнив, что творилось в последние минуты перед моим перемещением.

– На эту портальную площадку только Сайрах Морано, – ответила она.

Зацепившись за слово «эту», поспешила уточнить.

– А что, есть другие?

– Да, их на Мерхане пятнадцать, которые могут принять переселенцев с других планет и миров, – пояснила она.

– Чем отличаются планеты от миров? – задала я волнующий меня вопрос.

– Планета – это один объект. А мир может включать несколько планет или пространств на одной планете, – пояснила она. – Если тебе это будет интересно, позже дам тебе программу для изучения. Но я бы хотела ответить на твой вопрос о едином правительстве, а то мы немного отвлеклись. Так вот. У нас на планете не все расы принимают технологии. Многие считают, что они идут от Стру́нха, а не от Виранши́, вот и противятся. А как гласит ваша земная пословица: «насильно нравиться не будешь».

– Насильно мил не будешь, – машинально поправила её.

– Вот я и говорю.

– Скажите, а кто такие Стру́нха и Виранши́?

– Это наши боги. Стру́нх – бог темного мира. Где царит смерть и мучения. А Виаранши́ – бог света. В его чертогах благодать и вечная жизнь.

– То есть некоторые считают, что технологии приведут мир к смерти и мучению? – уточнила я. – И вы хотите сказать, что на вашей планете есть места, где существа живут без благ и технологий?

– К сожалению, есть. И этого мы не изменим, пока они сами не захотят. Наши старейшины придерживаются политики не навязывания. Вообще-то мы открыты для передачи знаний. В наших городах живут наги, эльманы, брохи, но только те, кто пришел по доброй воле.

Проговорив с Дарнис еще около получаса, узнала, что у каждого жителя их планеты есть какой-то дар. Для себя я решила, что это магия. Ну а как назвать дар целительства или сновиденья, мантики, некромантии, псионики или дар создавать иллюзии, или, и того хлеще, дар управления стихиями, природой.

Хоть Дарнис мне и сказала, что дар – это настройка чего-то там в организме на энергию планеты. Для меня её объяснения прозвучали, как бла-бла-бла. Ну ни черта я не поняла, какие там энергии и как там они взаимодействуют.

Еще она сказала, что, возможно, и у меня откроется какой-нибудь дар. Ведь у девяносто процентов людей, прибывших с Земли, дар уже открылся. И они все прошли обучение управлению новыми способностями.

– А десять процентов? – поинтересовалась я.