Kitobni o'qish: «На самом краю леса. Ведьма Мия», sahifa 5

Запись #13. Разочарования

Экзамены позади, остался последний день перед отправкой учеников по домам. Пока учителя готовили Перемещатели, я лежала в гамаке-листе, вспоминая самый удивительный год в своей жизни. Помимо того, что я сразу оказалась на втором курсе, у меня была потрясающая дополнительная практика с куратором Маосом, которая также закончилась вчера. Что скрывать, за время обучения он стал моим кумиром. Сколько знаний он сплетал, чтобы создавать новые чары, как тщательно проверял их! А его идея поселить их в особые охранные деревья вообще гениальна, ведь они не спят, не отвлекаются и ничего не забывают, в отличие от людей! Иногда чувства обуревали меня с такой силой, что очень хотелось поговорить обо всем этом то ли с мамой, то ли с Мартой… Но независимо от моего отношения к Маосу я могла гордиться нашей сетью охранных чар, которые невозможно обмануть или снять, потому что они такие же живые, мудрые и неподкупные, как Хранитель. Их нельзя запутать или исказить, потому что мы запечатали туда частицы себя, свой внутренний свет и верность Чарлес. Да, рискованный шаг, никто еще так не делал, но Маос Кин ведь очень талантливый маг. Правда, когда мы читали вчера последнюю часть заклинания, я почувствовала такое сильное напряжение энергии, словно звенела до предела натянутая тетива. Почему-то я постеснялась спросить у учителя, что это было, хотя обычно задаю много вопросов.

Той ночью мне не спалось, хотя обычно я моментально проваливалась в сон без сновидений, успевая только ласково коснуться Аргиса. Мне казалось, что в глубине души я знала ответ: в наше заклинание вмешались эмоции, которых там не должно было быть, словно пробежала искра. Меня бросало в жар от таких мыслей, потому что ужасно хотелось, чтобы это было правдой, и мои фантазии оказались однажды прекрасной историей любви… Но я ужасно боялась этого, ведь если мы допустили какой-то изъян в заклинании, то подвергли риску Чарлес. Я долго лежала и смотрела на звезды, пока не поймала корень своего беспокойства: оно было не моим! Каким-то образом во время магического ритуала ко мне попала часть мыслей и переживаний Маоса, но только в тишине одиночества я смогла их расслышать. Оказывается, он все еще казнил себя за ошибку, допущенную в первый день моего появления в школе, и отчаянно хотел загладить вину перед Чарлес. Всегда мечтавший о почетном месте учителя боевой магии, он был уязвлен и раздавлен понижением в кураторы охранных чар. Конечно, он приложил все усилия и многому научил Мию, то есть, меня… тут мое сердце пропустило удар, затем бешено забилось. Я почувствовала, что Маос Кин не просто восхищается мной как ученицей, там есть нечто большее! Уснуть мне удалось только под утро.

На следующий день я не видела куратора – все ученики попрощались с Хранителем и получили у Никары свои Перемещатели, чтобы отправиться по домам. Мой, разумеется, вел к Марте, и я уже предвкушала, сколько всего расскажу ей. Конечно, и раньше можно было отправить школьную сову с письмом, но как описать свою неразбериху с обожаемым куратором и защитными чарами? Проморгавшись после перемещения, я оказалась на пепелище. Домик Марты сгорел почти дотла, уцелела только дверь, которую, похоже, вышибло взрывной волной. Погибли заросли крапивы и те самые ландыши, которым бы сейчас время цвести. Колодец превратился в заваленную обломками яму, могучая ель, что росла рядом, была расколота ударом молнии и тоже обгорела. Да, внешне казалось, что это последствия жуткой грозы, но я была уверена, что на самом деле здесь разыгралось магическое сражение. Дверь, в глубине хранившая память о себе как живом дереве, нехотя отозвалась на мою просьбу и согласилась показать последние мгновения боя.

Демоны атаковали Марту целой стаей, пытались поймать ее живой, но все погибли в последней вспышке, даже далеко лежавшую дверь опалило. Выходит, Марта владела стихийной магией и вызвала заклинание непоправимого урона – этот огонь сжигал саму сущность вместе с физической оболочкой. Я читала о таком перед экзаменом, хотя магия стихий на втором курсе изучается неглубоко. Можно было догадаться о многом по одной этой подробности: моя наставница пожертвовала собой, так как демоны были слишком близко, и этот огонь нужен был не столько для их качественного убийства, сколько для того, чтобы никакая черная магия не смогла пленить дух Марты, если она проиграет в схватке. Страшный выбор, который указывал на страшную тайну. И следом меня пронзила мысль, что теперь у меня нет здесь защитницы, и я не могу даже повидать родителей. Аргис тоже выглядел очень обеспокоенным, словно это место до сих пор не было безопасным. Придется спешить обратно в школу, благо Перемещатель готов к обратному пути в течение пяти минут, как раз на случай непредвиденной опасности.

Оказавшись снова в Чарлес, я велела себе запереть все эмоции и первым делом отправила сову домой: придется родителям потом объясниться с соседями, но они должны знать, что я жива и задержусь в школе. Затем я пошла в рощу медитаций, срываясь на бег, по веревочной лестнице забралась на любимое дерево, чьи ветви сформировали подобие кресла. За прошедший год магия стала лучше повиноваться мне, и я надеялась, что ее сила поможет Хугату вспомнить что-то из прошлого и разгадать тайну Марты. Но я никак не могла сосредоточиться: горе и страх душили меня и наконец, в безопасном месте, прорвались потоками слез. Все ученики были со своими родными, и некому было прервать мое одиночество. Не знаю, сколько прошло времени, но постепенно рыдания перешли во всхлипывания, слезы еще катились по щекам, но я начинала верить в то, с чем так трудно было смириться. Марты больше нет. Я никогда не задам ей свои вопросы, не увижу ее проницательный взгляд, не фыркну над ее меткой шуткой.

Я отчаянно шмыгала носом и шарила по карманам в поисках платка, забыв о возможностях магии. Наконец, я сообразила применить простое заклинание, которому меня научила наставница (снова болезненный укол в сердце). Теперь я могла дышать, дрожь унялась, и я снова попробовала сосредоточиться на Хугате. Однако его ответ привел меня в недоумение: поток неясных образов, словно цветные блики на воде, никак не желал проясняться во что-то осмысленное. При этом я ощущала, что камень отзывается и пытается мне что-то передать. У меня возникло подозрение, что визит к домику Марты наложил печать молчания на мой талисман, хотя я уже ничему бы не удивилась. Жажда действовать и найти правду подтолкнула меня обратиться к тому, кто уже столько раз помогал мне со сложными заклятиями. Затолкав мешанину эмоций поглубже в сердце, я отправилась искать Маоса Кина.

Все это время я словно забыла о существовании Аргиса, и он не настаивал на общении, даже шел на некотором расстоянии. Может быть, его тяготило мое горе, а может, это я потеряла способность понимать и свой камень, и Помощника? В любом случае, я шла вглубь леса, прося его направить меня к учителю. Долго искать не пришлось, Маос как раз выходил из своего шатра и сиял, как наколдовавший свой первый живой цветок ученик. На его плече я заметила новый значок: зеленая веточка с красными ягодами, в его случае, говорила о боевой магии. Значит, год усиленной работы не пропал зря, и Совет восстановил его статус! Что ж, он все еще оставался моим куратором и согласился выслушать меня немедленно. Мы медленно пошли среди деревьев, пока я рассказывала ему обо всем: о сегодняшнем дне и о том, что утаила про Хугат.

Учитель пришел в смятение от такого поворота событий, хотя выразилось это всего лишь в одной фразе: «Ох Мия, с тобой все непросто». Это было абсолютной правдой, но все же я не удержалась и увидела в ней еще и скрытый смысл, ведь накануне ночью я слышала его мысли… Шквал новых эмоций накрыл меня и совершенно спутал мысли, а ведь сейчас другие вещи были гораздо важнее! Маос долго молчал и, когда наконец заговорил, его слова огорошили меня: «Мия, я не сомневаюсь в твоей верности Хранителю и Чарлес, но ты вела себя безответственно все это время. Скрывая правду о своем амулете, который побывал в когтях демона, ты могла навлечь на всех нас страшную беду! Мы даже не знаем, какое влияние мог оказать на тебя этот камень в сочетании с ядом огня демонов. Возможно, ловушка все это время работала, медленно и незаметно. Как я могу знать, что ты не имеешь отношения к тому, что случилось с Мартой!»

Мне показалось, что его слова впиваются меня иглами. Он сомневался во мне – тот, кто столько часов трудился бок о бок со мной, кто доверил мне плести охранные чары… А Маос Кин продолжал говорить как раз о чарах: мое участие в защитной сети могло тоже быть частью замысла, ведь стоило внести маленький незаметный изъян в заклинание, и в будущем он мог оказать катастрофическое влияние. С каждым словом мой смелый куратор, которым я так восхищалась, словно пугался собственных слов все больше. Наконец он сбился, пробормотав что-то про «только все вернулось на свои места…» Я искоса взглянула на учителя: он нервно покусывал уголок губы, костяшки сжатых кулаков побелели, глаза напряженно смотрели в невидимые мне дали. Неужели его должность и соблюдение правил важнее живой меня? Неужели он не доверяет Хранителю, который невозможно обмануть?! Горечь во мне поднималась волной, сдавливала сердце, собиралась комком в горле. Новые слезы были готовы брызнуть из глаз, в носу предательски щипало. Мой мир словно рушился прямо на глазах. Тут еще и сон вспомнился, тарзанка и влюбленность…

– Мия, слушай меня. Прямо сейчас я собираю Совет, и ты все рассказываешь им, без утайки. Больше никаких секретов, никаких исключений. Ты ученица Чарлес и тебе нечего бояться, пока ты честна с нами. Откажешься, и я буду вынужден сделать это за тебя. Совет примет решение, проблему твоей связи с амулетом и Помощником мы исследуем, но только в таком порядке. Искать ключ и создавать тебе заклинание сейчас это все равно что стать соучастником обмана, – слова Маоса звоном отдавались в моей голове, будто она стала пустой и гулкой.

Я одна, совсем одна во всем этом. Я совсем не знаю мир, ни обычный, ни магический, раз могу так жестоко ошибаться в людях. Слезы предательски блестели у меня на глазах, когда я с силой проглотила почти осязаемый комок обиды и выдавила хриплым голосом:

– Хорошо, я все расскажу. Я буду ждать рядом с Хранителем.

Маос согласился с явным облегчением – он явно не успел решить, что будет делать, если я буду упорствовать, или убегать, или плакать, в общем, выкину какую-то неожиданность.

Про Хранителя я сказала на автомате, но, пока мы молча возвращались обратно, меня осенила идея. Я доверяла ему полностью, и до сих пор это было взаимно. Действительно, Хранитель пригласил меня, едва мы приблизились, несмотря на вежливый протест куратора. Спорить с великим деревом никто не мыслил, поэтому я поднялась по корням, как по лестнице, и залезла в дупло, напоминающее маленькую комнатку. Аргис, конечно, последовал на дерево за мной и сейчас сидел рядом, внимательно глядя на меня своими янтарными глазами. Внутри Хранителя меня окутал покой, который излучало удивительное дерево, и все переживания этого дня немного отступили; печаль уже не мешала действовать. Перед глазами, как когда-то раньше, закружился на секунду вихрь голубых листьев, и в нем я прочитала, что должна соединиться с Помощником и оттуда уже говорить с Хугатом. Я волновалась, что действительно потеряла связь с камнем, но послушно обняла Аргиса, а он положил лапу на браслет.

Теплый свет окутал меня, перенося в летний день и любимый мостик над речкой. Лис ждал меня там, и перенос прошел легко и быстро, я даже не захлебнулась от потока образов в сознании Аргиса. Подавив желание умчаться в этом прекрасном теле исследовать мир, забыв о своих бедах, я сосредоточилась на вопросах этого тяжелого дня. Тут же появились картинки, теперь они были четкими и понятными. Только я отдала бы все, чтобы никогда не знать того, что они мне открыли. Огонь демона сумел проникнуть глубоко в Хранителя и медленно отравлял его. Оказалось, что, когда Хегалла открыла Мост, чтобы пропустить кентавра по имени Наас Тур в мир людей, один демон сумел проскользнуть незамеченным. Это был Гаэль, задумавший сложнейший план. Впервые объединив кровожадную орду под своим предводительством, он манил их выдуманным пророчеством, которое якобы узнал, когда был еще человеком. Мечтая о том дне, когда они прорвутся в мир людей, не остановленные ничем и никем, демоны временно подчинились Гаэлю и впервые стали действовать сообща. Да, именно после этого три твари спрятались в засаде, чтобы убить родителей Кирина, спасавших мою маму.

Попав в мир людей, Гаэль нашел Хугат и незаметно наложил на него проклятие, которое должно было сработать, как часовая бомба. Это он устроил атаку на Чарлес, но она провалилась благодаря двум вещам: Марта ослабила проклятие, когда кинула Хугат в котел, а позже я своим спонтанным заклинанием спасла Хранителя от ядовитого огня. Гаэль предусмотрел и это, велев нескольким демонам сразу убираться из Чарлес и спрятаться около дома Марты. Если его план не сработает, и Хранитель не падет, демоны должны напасть на Марту и выпытать у нее тайну спасения дерева, потому что она явно в этом замешана. Однако Марта запаслась страшным заклинанием на этот случай и испепелила и себя, и нападавших, не дав им шанса что-то узнать. Несмотря на все старания и жертвы, опасность не ушла: яд огня демонов не остановить силами нашего мира. Нужно было отправиться в мир демонов, где в кольце врагов стоит Пралес, и добыть там новое семя. Пропитанное силой Хегаллы, оно способно противостоять яду и вдохнуть новую жизнь в Хранителя. Я единственная, кому он мог бы доверить эту миссию, и секретность и скорость были единственным шансом на успех.

План был одновременно прост и невероятно сложен: Хугат должен был отправить меня по Мосту прямо в Пралес, чтобы я нашла Хегаллу и попросила ее о новом семени. Мост сразу закроется, но демоны точно почувствуют неладное, поэтому самым трудным будет возвращение в мир людей. Я должна буду максимально сконцентрироваться, чтобы переход прошел как можно быстрее, а Хранитель постарается не пустить по Мосту ни одного демона вслед за мной. Для того, чтобы облегчить мое присутствие в мире демонов, пусть и под защитой Пралеса, мне следует сделать нечто опасное (как будто до сих пор речь шла о невинной прогулке под луной, подумала я). Но тут же мне стало не до иронии: предстояло сделать то, что в конечном счете свело с ума мага Гаэля! Объединить тела с Помощником, стать лисой-оборотнем, сохраняя знания человека и чутье зверя. Звучало бы очень заманчиво, если бы не печальный опыт того, кто стал виновником атаки на Чарлес и смерти Марты. При мысли об этом внутри поднялась волна злости – мне все еще было страшно, но уже хотелось действовать, даже если это означало миссию в ад.

Хугат молчал, образы закончились, и я почувствовала в сознании присутствие самого Хранителя: он был уверен, что опасность слияния с Помощником заключалась в исходных желаниях. Наши с Аргисом сердца были свободны от ненависти и жажды власти, так что мы обязательно справимся. Что ж, мне оставалось только довериться ему в этом, как и во всем остальном. Хранитель передал мне образ нужного заклинания, и я больше не ощущала его присутствия – видимо, все было сказано. Я вернулась из тела Аргиса на мост, где мы всегда встречались, и позвала его сознание, чтобы спросить согласия на эту безумную авантюру. Зная, что он слышал и видел те же образы, я не допускала мысли действовать, не заручившись его поддержкой, хотя и была уверена в ответе. Он не заставил себя ждать – тепло янтарных глаз окутало меня, наполняя уверенностью. Аргис был согласен.

Запись #14. Оборотень

Не теряя больше времени, я стала готовить заклинание слияния по подсказке Хранителя. Хоть на нашем мысленном мосту и не было браслета с Хугатом, я услышала его голос, когда он решил дать пару дельных советов. Как я ни торопилась, но не могла не проверить тщательно каждое звено магической цепочки – слишком велик был риск, если бы я ошиблась. Наконец ни я, ни Хугат, ни интуиция Аргиса не нашли, к чему еще можно придраться, и прямо из слитого с Помощником сознания я начала читать заклинание. Счастье, что я догадалась заложить в нем начало действия только после того, как будет произнесено последнее слово, иначе я бы точно сбилась. Потому что в момент, когда все заработало, я забыла буквально обо всем. Мне сложно подобрать слова, чтобы описать происходившее со мной, ни одно сравнение даже не приблизится к этому опыту, сразу кошмарному и восхитительному. Мне не было больно в обычном понимании, но было настолько непривычно, что потеря ориентиров для тела и сознания сама по себе здорово пугала.

Я вся будто стала жидким воском свечи, который стремительно плавился, растекался, вытягиваясь в длинную нить, закручивался в спираль вокруг чего-то пока невидимого, вроде сгустка воздуха. Лишенная обычного восприятия, каким-то образом я чувствовала, как рядом вилась текучая нить Аргиса, сплетаясь со мной. Пространство внутри становилось более плотным, наши нити обтекали его, разделяясь на тончайшие ручейки, застывая, придавая форму и цвет новому телу. В это время наши сознания тоже плавились и соединялись в одно, хотя Аргис и уступил мне ведущую роль. Мои воспоминания, ощущения и мысли дополнялись его картиной мира, и все это поразительно стройно укладывалось в моей новой голове с крупными ушами торчком и разноцветными глазами – один был ярко-зеленый, другой янтарно-рыжий. Я узнала это, когда заглянула с моста в речку, что всегда текла по моей воображаемой опушке леса. Вода в этом раз текла медленно и лениво, отражая в голубом зеркале то, чем я стала.

Если бы я не готовилась специально стать оборотнем, то, пожалуй, испугалась бы этого существа. В нем действительно соединились черты лиса и человека: все тело было покрыто короткой темно-рыжей шерстью, конечности были длинные и мускулистые, морда ближе к лисьей, только пошире, а хвост казался маленьким относительно крупного поджарого тела. Я стояла на двух конечностях, но длина рук позволила бы мне бежать на четырех при необходимости – что-то мне подсказывало, что я могла делать это быстро. Пальцы были достаточно гибкие, хотя и короче человеческих; они заканчивалась короткими, но крепкими и острыми когтями. Желая подбодрить себя, я попробовала улыбнуться отражению в воде – лучше бы и не пыталась, такие зубы только напомнили о том, что мой путь лежал прямиком в мир демонов, хоть и под защитой Пралеса. То ли Аргиса, то ли мой голос в голове напомнил, что времени не так много: заклинание действует ровно один час, и мы снова вернемся в прежнюю форму.

Действительно, пора было отправляться и быстрее покончить с этим. Заклинание перенесло Хугат с тела Мии-девушки на запястье оборотня, и браслет слился с шерстью. Я коснулась амулета когтистой лапой и позволила его силе подхватить себя, закрутить и швырнуть в невообразимую даль. Это отдаленно напомнило опыт с Перемещателем, только выкручивало гораздо сильнее, и когда мир наконец перестал искажаться и вращаться, мне понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться в пространстве. Голос Хугата настойчиво звучал в моей голове, но я не сразу смогла разобрать его слова: «…скорее… усиль… укрыться… очнись, действуй!» Чутье Аргиса сумело выудить из этих обрывков достаточно смысла, чтобы тут же набросить на защитные чары заклинания невидимости и отваживания, словно внутри нашего слитого сознания он взялся за штурвал. Его тонкое восприятие сканировало место, где мы оказались, с такой скоростью, что я чувствовала себя наблюдателем и совершенно не успевала реагировать. Затем я поняла, что это преимущество оборотня – эмоции были приглушены, решения принимались рационально и молниеносно.

Пока часть меня предпринимала все, чтобы стать максимально незаметной для окружающего мира, другая пыталась понять, почему это, собственно, потребовалось. Хугат тут же отозвался:

– Что-то случилось с Мостом! Хранитель ослабел сильнее, чем мы предполагали, а может, проявился тот тайный след, что оставило на мне колдовство Гаэля. Главное то, что мы оказались не в Пралесу, как ты уже поняла. Я чувствую его присутствие, как и то, насколько изогнулся Мост из-за того, что я оказался по одну сторону с Хегаллой. Долго мне этого напряжения не выдержать, придется добираться своим ходом, благо твое нынешнее тело выдержит пробежку по миру демонов. Ты знаешь, что здесь стихии искажены и отравлены, безопасных мест нет. Летать и плавать ты не можешь, да и не видно ничего в этой мути, опасно. Пойдешь по земле, чутье лиса убережет тебя от провалов и огненных ям – следи за струйками дыма. Пралес недалеко, часа должно хватить, а я попробую замаскировать тебя так, чтобы демоны видели в тебе свою. Не бойся, внутри ты не изменишься, а зеркал тут нет. Ну и постарайся не столкнуться ни с кем из них.

От предложения Хугата меня бросило в дрожь: оно до жути напоминало мой кошмар, когда я лежала в забытьи и боролась с ядом огня демона. Но логика была на стороне амулета: только скрытность могла спасти меня, оказавшуюся в мире демонов, а это похуже любого кошмара. Маскировка никак не ощущалась, я по-прежнему видела свои руки и ноги оборотня, но Хугат сообщил, что сделал все, что мог, и для демонов я теперь лишь неясная тень, которая не стоит лишнего взгляда. Правда, защита работала только до тех пор, пока кто-то не оказался бы со мной нос к носу, но я полагалась на чутье Аргиса, чтобы избежать новых знакомств. Хугат ощущал направление, в котором нужно было двигаться к Пралесу, но я не могла разглядеть ничего, кроме серого марева – где-то там с ним сливался туман его охранных чар. Теперь я могла оглядеться с высоты небольшого пригорка, к счастью, до сих пор пустого, и выбрать кратчайший маршрут, насколько позволяла местность. Больше всего она напоминала библейские описания ада: черная запекшаяся земля была испещрена трещинами и ямами, откуда поднимался тонкими струйками дым, а местами из провалов вырывались языки пламени. В низинах, где не бушевал огонь, мутно поблескивала стоячая вода, а над ней стелился туман – чистого воздуха здесь просто не было.

Стихии перемешались и сплелись в мучительный клубок, словно сами страдали от такого искаженного существования. Из-за дыма и тумана сложно было разглядеть что-то дальше двухсот шагов, и в любой момент мелькавшие там тени могли превратиться в демонов. Удивительный слух Аргиса уже изучил местные звуки и теперь разделял их по степени опасности: от фонового гула подземного огня, шипения едких газов и бульканья гнилой воды до скрежета открывающейся трещины и свиста крыльев кричащих в тумане тварей. Двигаться прочь от чудом оказавшегося безопасным пригорка очень не хотелось, ведь неверный шаг здесь сулил смерть. Окажись там Мия, она не продержалась бы и минуты в отравленном воздухе, если бы еще скорее не умерла от страха. Но более совершенное тело оборотня игнорировало острое зловоние и фильтровало ядовитые испарения, а сознание фокусировалось на цели и находило кратчайший путь к ней. Так что я запомнила общее направление, проверила все охранные чары и перешла на легкий бег, стараясь не наступать на мелкие осыпающиеся камешки. Время работало против меня, но мчать сломя голову было бы верхом глупости. Способность к предчувствию спасала нас с Аргисом примерно каждые пять минут: резко свернуть за миг до того, как земля под лапам обрушилась в пылающий котлован; обойти стороной обманчиво надежную кочку на болоте и заметить, как она вдруг ухватила проплывавшую мимо чахлую рыбешку; услышать шипение газов и отскочить под защиту камней от гейзера, взмывшего на три моих роста.

Пока что удача была на нашей стороне, и демоны проявлялись лишь жуткими голосами вдали, но в какой-то момент я чуть не попалась. Выйдя на относительно ровное подобие тропинки, я прибавила скорость, и тут резкий сигнал велел телу упасть за ближайший камень и вжаться в землю, чтобы с разгона не вылететь под нос целой стае. Они куда-то направлялись и явно не боялись быть обнаруженными, судя по поднятому ими шуму, но в расщелине, по которой они двигались, звуки искажались и словно поглощались земляными стенками. Я была шокирована, осознав, что понимаю обрывки их речи – это был древний язык заклинаний, на котором мне приходилось читать книги в Чарлес. Безусловно, произношение и многие отдельные слова отличались от того наречия, которым пользовались маги в моем мире, но в общих корнях я не сомневалась. Если задуматься, это было логично: люди принесли в новый мир привычный язык, но забыли его вместе с магией, и только потомки волшебников хранили память веков, постепенно упрощая и осовременивая язык по мере того, как менялась реальность вокруг. Демоны прошли-проползли-пролетели мимо, и я осторожно выглянула из-за обломков скал. Чутье подсказывало, что путь дальше свободен, и все же я медлила, словно что-то еще должно было произойти. Подслушанный разговор демонов не был особенно осмысленным: что-то про «задание», «безмозглых монстров», «откусил» и «поделом ему».

Я все же выбралась из укрытия и направилась в сторону Пралеса, до которого уже было недалеко, по мнению Хугата. Но почти сразу мне пришлось остановиться: подобие тропы между каменных осыпей огибало крупный валун, и выглянув из-за него, я увидела равнину, кишевшую демонами. Даже серая дымка не могла уже скрыть стену серебристого тумана, за которой находилась мой цель, но между нами лежали болотистые топи с одной стороны и огненные ущелья с другой. Участок относительно ровной земли между ними был заполнен снующими существами, которые украсили бы любой ночной кошмар. Они бегали, ползали, прыгали и перелетали с места на место, но в этом хаотическом движении была очевидная логика – твари всех мастей направлялись к Пралесу. Мое перемещение по Мосту, должно быть, насторожило их и, потеряв предводителя, они продолжали следовать его указаниям, пытаясь пробить защитный барьер источника силы. Я даже могла расслышать эхо воинственных криков, пока новые атакующие бросались на защитный барьер, словно черные волны на скалу. Местами крики были громче и ближе: взгляд выхватил несколько групп, неровными кольцами окружавших более крупные силуэты, которые, очевидно, дрались за главенство в их иерархии. Теперь, когда нечисть научилась повиноваться командам и действовать сообща, кто-то из демонов посообразительнее желал занять место Гаэля и стать новым лидером. Жажда знаний, силы и власти – именно в таком порядке эти страсти когда-то погубили людей и превратили их в одержимых демонов.

Пройти мимо такой армии незамеченной было немыслимо: моя маскировка не была рассчитана на то, что я нырну в самую гущу врагов. Идти в обход? Бушевавший справа огонь был слишком силен для моей защиты, в болотах слева тоже копошились какие-то твари, а летать по воздуху я еще не научилась – длительную левитацию умели поддерживать лишь старшие ученики. Растерянная, я пошла назад к прежнему укрытию, словно там мог найтись ответ на эту головоломку. Странная уверенность в этом нарастала с каждым шагом, и я направилась обратно по той тропинке, откуда пришли демоны. Я чувствовала, что нужно пройти буквально чуть-чуть, и ровно через тридцать шагов действительно подошла к краю глубокой ямы. Оттуда раздавались тихие всхлипы вперемешку с бормотанием, значит, внутри находился демон, и у него были серьезные проблемы. Несмотря на то, что хитрая тварь могла так заманивать потенциальную добычу, я не ощущала опасности – только странное притяжение, словно мне был нужен именно тот, кто сидел в яме. Хугат предостерегающе нагрелся на моем запястье и призывал вернуться к первоначальному плану, чтобы не рисковать потерей маскировки. Однако я приняла решение и уже склонилась над краем: среди острых каменных осколков на земле скорчилось жалкое существо. Сложением и размерами оно напоминало паукообразную обезьяну, если бы у нее выросли непомерно большие крылья летучей мыши, а из макушки торчал обломанный рог. Маленький демон заметил меня, и причитания резко оборвались.