Kitobni o'qish: «Мирдрево: оковы», sahifa 7

II

Жители Пларас замечали порталы в небе – оставляли свои дела, поднимали удивлённые взгляды и, переглядываясь, обменивались беспокойством. Клановцы никогда не видели ничего подобного и не знали, как реагировать и что делать.

Из портала выпала Ирис – перевернулась, увидела, что падает на зелёные крыши и в рефлексе испуга вспыхнула бело-золотым.

Клинки вылетали из порталов, разлетались по поселению – приземлялись перед перепуганными, растерянными жителями и, используя различную магию природы, бросались в атаку.

Клановцы защищались, создавая полупрозрачные щиты. Некоторые создавали купола и покрывали ими детей, которые с распахнутыми глазами жались друг к другу и ко взрослым. Только Охотники давали обратный бой – использовали мощный, магический ветер; обращались в крупных диких животных и птиц, или обращали только отдельные части тела; и попеременно использовали защиту.

Бело-золотая вспышка возле жилого дома – и в кусты упала Ирис. Откидывая с лица листья и бутон цветка, она выбралась из куста и бросилась в сторону храма. Но преграждая путь, приземлился Камыш. Он выпрямился, сложил крылья и, качая головой, шёл на Ирис. А она бросилась в другую сторону.

За Ирис тянулись зелёно-коричневые толстые стебли, которые заменили руки Камыша до плеч. Ирис выбежала на открытую местность, где переплеталось множество троп-дорог, разных частей поселения, а в их объятиях находилось несколько каменных скамеек с клумбами цветов по бокам.

Только Ирис обернулась – как её корпус обвили стебли и подняли. От них отделились более тонкие отростки и потянулись к запястьям. Услышав детский крик справа, Ирис забыла о собственной опасности и повернула голову в ту сторону с клокочущим сердцем.

Смуглую девочку заслонила Флора с ярко-рыжими волосами. Она с помощью тёмно-зелёных стеблей из рук отразила ледяную атаку вихря с мелкими льдинками-осколками. В выбросе рук Флора направила стебли на противника-мужчину. Противник уклонился и, сделав кувырок, вскочил на ноги. Его товарищ усмехнулся, ухватился за стебли и, испепеляя, волной пустил по ним пламя. Но, прежде чем пламя достигло рук оцепеневшей Флоры, перед ней с магическим щитом возник Охотник и отразил атаку.

Из горизонтальных порталов вылетала вторая волна Клинков. Они распространялись по поселению и начиналась настоящая атака и притеснение жителей.

Тёмные лианы обхватили запястья Ирис, другие тянулись к плечам и к ногам. Воспылав гневом, но пребывая в смятении, она ухватилась за стебли. Наморщив лоб, едва понимая, что делает, она пустила по стеблям белую, похожую на пламя энергию молний. Молнии прошлись по стеблям и ударили в их носителя; а стебли обращались в каменную пыль и рассыпались. Камыш отлетел назад – снёс створку открытого окна и упал в чей-то дом. Ирис приземлилась на колено и коснулась кончиками пальцев земли; а перед ней и вокруг опадал пепел.

Ирис ринулась в случайную сторону, но наткнулась на Клинка – от испуга ударила в спину чистым зарядом магии и отбросила его в большую клумбу. Не зная куда бежать, Ирис устремилась наперекор переплетению троп-дорог, топтала траву и цветы между ними. Но через несколько метров Ирис остановилась – увидела впереди большую группу из Совета и трёх Жрецов, а за их спинами стояло одиннадцать детей, у которых сегодня продолжались уроки просвещения. Группа скрылась под куполом, который атакует несколько Клинков, и взрослые едва удерживали натиск.

Ирис подняла дрожащие руки и, пытаясь убрать страх, прошептала себе:

– Соберись, соберись, соберись! Ты же можешь помочь. Ты… Я могу помочь!

Она услышала крики и повернула голову вправо. Женщина-Клинок с двумя пучками на затылке присела и хлопнула по земле – и по ней протянулся разлом. Один дом рухнул, крышей навалился на соседний и разбил окно второго этажа.

Впереди послышался взвизг клановца, а потом смех Клинка. Ирис вернула взгляд на купол – увидела, что защита дала слабину и Клинки сейчас прорвутся. Они отступали и готовились, а мужчина-Клинок, формируя мощный заряд пламенного шара, отвёл руки назад и в сторону.

Ирис выкрикнула шёпотом:

– Давай! – И приседая, она ударила ладонями о землю.

Раздался гром – от ладоней в белом зигзаге, разрывая переплетение троп-дорог, разошлась земля. Две скамьи и несколько клумб рухнули, а два столба с пустыми чашами повалились в разные стороны. Разлом достиг группы Клинков – и магия ударила в них. Они попадали в стороны, и в разлом, один ударился об купол, а двое успели раскрыть крылья и взлететь.

Один из них, блондин, приземлился – и, поднимая от земли руки, создал волну ледяных пиков. Вставая, Ирис рукой вырастила прозрачную стену-защиту – и лёд разбился об неё как о скалу. В плавном движении руки Ирис уронила стену-защиту – и та, сокрушая пики, опустилась на них как плита и раскрошила лёд. Блондин едва успел отскочить в сторону, но запнулся и упал.

В защитном куполе замерли изумлённые клановцы – и от их лиц у Ирис сжалось сердце.

– Вау! – раздался голос Камыша в стороне. Он, идя по дуге, обходил Ирис. Она глубоко дышала, выпрямлялась и поворачивала голову к нему. – Мы никогда не видели, чтобы защитную магию можно было обратить во что-то такое. Поразительно! – Он остановился напротив Ирис и усмехнулся: – Да ты и сама не знала до этого момента.

В гневе Ирис бросила в него заряд чистой магии. Но Камыш поднял руку с полупрозрачной защитой и отбросил его в сторону.

– А до этого? – сказал Камыш. – Ты просто посмотрела, как кто-то творит магию и повторила? Уже дважды. Да ещё и по-своему. И это несмотря на то, что вас загоняют в рамки, а ты просто, – он поднял руку и щёлкнул пальцами, – вышла из них. Оу, ты и вправду особенная. – Лицо Ирис скривилось, и она бросила ещё один заряд магии. Но Камыш отбросил в сторону и его. – А твои-то. Они, наверное, даже не знают, насколько. С их то ограниченными мозгами. И у тебя это получается так легко и… естественно?

– Что вы от нас хотите?! – крикнула Ирис и кинула заряд. Камыш рукой вырастил щит во весь рост, и он был похож на их физические, круглые щиты. – Уходите! – кинула Ирис второй заряд. – Проваливайте! – кинула она третий заряд. И, срываясь, она крикнула: – Мы вам ничего не сделали!

– О, – помрачнел Камыш. – Но ведь это не совсем так.

Следующий заряд магии погас в руке Ирис.

– Что? – сказала она. – О чём ты?

– Не вы конкретно, но ваши прошлые поколения. Точнее… первые? Когда мы, ещё будучи единым народом, только оказались на этом континенте. – Камыш усмехнулся и покачивал головой: – Единым.

Со всех сторон разносились: вспышки, крики, голоса. Ирис слышала всё это и морщилась. Она приподняла руки и вены налились ярким, белым светом. Камыш насторожился, поднял вторую руку и укрепил свой щит. Отведя руки в бок и назад, Ирис создала мощный шар чистой белой энергии и в полушаге выбросила его вперёд. Шар пробил щит, сломав его как корочку льда, и ударил в Камыша – тот отлетел назад, но успел в рефлексе раскрытыми магическими крыльями смягчить удар о стену дома и упал.

Группа Клинков оставила купол и полетела к Камышу на помощь. Ирис швыряла в них заряды магии меньшей мощности – не подпускала, но и не попала ни в одного.

Рассеиваясь, Клинки окружали – Ирис едва успевала поворачиваться и бросать заряды.

– Эй! – выкрикнул женский голос.

Раскрасневшаяся Ирис развернулась – и в плечо вонзилось что-то, уколов. Ирис пошатнулась и увидела небольшую, деревянную трубочку, которую отнимала ото рта темнокожая женщина, а рядом стоял Камыш с самодовольной ухмылкой.

Мышцы лишались воли, а язык немел. Ирис опустила взгляд и увидела, что из плеча торчало что-то продолговатое, длиной чуть короче пальца. Едва чувствуя руку, Ирис попыталась ухватиться за это, но промахнулась, пошатнулась и рухнула на немеющие колени. Тело накренилось – но, прежде чем лицо достигло земли, Ирис подловили руки.

III

Вспышки и крики, паника и страх. Не набирая скорости, Камыш летел и нёс под руки Ирис. Единственные движения, которые ей остались доступны – это замедленное, глубокое дыхание и вращение глаз. По небу в разных направлениях летали Клинки. Последние из них вылетели из порталов и те закрывались один за другим. Напрягая глазницы до боли в голове, Ирис опустила взгляд – и сердце сжалось.

Магия клановцев: выстроенная и дисциплинированная; отточенные действия и комбинации. Магия же Клинков: хаотичная и вольная; непроизвольные действия, но слаженные между собой.

Вместе, хаотично и организовано, Клинки заполонили поселение. Клинки создавали конус-оружия изо льда, и из него же снаряды; создавали щупальца стеблей – и ими нападали, громили, хватали; создавали вихри воздуха – и им поднимали, сбивали, путали и теснили; заставляли землю дрожать, сбивая с ног, и выращивали земельные стены; создавали пламя, окружающее руки до локтей и накаливая кожу подобно железу – и испускали пламя столбами или шарами, создавали из него стены, отрезая пути или окружая группы клановцев в кольца. В магии защиты Клинки были тоже хороши, но хуже, чем клановцы; и многие из них плохо комбинировали это с остальной магией.

Клинки теснили клановцев в группы и брали в плен. А часть распространялась по воздуху – помогала тем, кто был на земле и высматривала жителей точно добычу.

Большинство Хранителей защищали вход в хранилище. Большинство Жрецов защищали храм, собирая там детей, включая младших учеников всех ролей, и тех, кто не мог ни защищаться, ни тем более сражаться. По поселению рассеялись защитные купола, и в некоторых из них были остальные дети и раненые. Жрецы в панике пытались оказать целительную помощь тем, кого встречали, или тем, кого приносили в храм. А когда на Жрецов нападали, они либо выставляли защиту, либо телепортировались.

Столь природная, вольная и мощная магия обескураживала клановцев, которых не учили сражаться, а только защищаться; и удивляла – ведь им говорили, что магия изгоев слаба и примитивна. Только Охотники давали почти равный отпор – защищали жителей и пытались освободить пленных. Охотники обрушивали заряды магии и ветряное подобие стихии. Они вернулись в форму человека, а от животных использовали только когтистые лапы, силу, рефлексы и клыки. Отчего стиль их сражения иногда выглядел диким – и в глазах клановцев, и в глазах Клинков, и в глазах самих Охотников.

Используя магию огня, часть Ремесленников присоединилась к защите людей в храме, часть присоединилась к Охотникам. Но их огонь не был таким эффективным и сокрушающим как у Клинков – ведь Ремесленники привыкли использовать пламя только для создания.

Удерживаемая в воздухе, Ирис смотрела на хаос и не могла поверить в действительность происходящего. Один беглый взгляд любого и становилось ясно что клан Пларас начал проигрывать в первую минуту появления ордена «Клинки Рассвета».

Взгляд Ирис перебегал от одной схватки к другой, от одного теснения к другому, от крика к ругани, от раненного к раненному. Ирис увидела, как конус льда пронзил старшего Охотника насквозь – она зажмурилась и пыталась унять ужас и отчаяние, которые стучали в груди и в ушах вместе с кровью.

*

Камыш с Ирис начал снижаться, и она открыла веки. Флокс сидел на коленях к сердцу спиной – пустое лицо с обмякшими мышцами, двигались только глаза; тело и голову удерживали едва видимые завихрения; туника была порвана, а на руке – ожог.

Перед Флоксом в нескольких шагах стояла Фиалка. Слева от них – трое потрёпанных мужчин Клинков. А справа – высокая, крепкая женщина с широкими скулами и с русыми волосами, убранными в тугой пучок на макушке. На ней были все элементы брони, которые использовались Клинками, включая нагрудник под удлинённым жилетом. Она стояла со спокойным лицом, а в серо-голубых глазах не было тревоги – будто криков за пределами площади не существовало; и она держала в руках металлическую шкатулку из тёмной, как у антнаров, магсеры с таким же фиолетовым отливом.

Камыш приземлился и сложил крылья, взял Ирис на руки – и угол её обзора накренился. Смотря на Флокса, Фиалка с усмешкой сказала:

– Комфортно?

Камыш встал с боку от Фиалки, недалеко от русой женщины, и с осторожностью подал голос:

– Фиалка, что с ней делать?

С раздражением на лице Фиалка взглянула на них и, сопровождая жесты нечленораздельными звуками, помахала рукой. В растерянности Камыш отступил на шаг назад. Флокс и Ирис встретились взглядами и обменялись паникой. Пальцы опущенной руки Ирис дрогнули, голова чуть пошевелилась, а в лёгкие провалился более полный вдох.

– Ладно, – выдохнула Фиалка. – Пора начинать, пока паралич не развеялся.

– Я вкатил ему двойную дозу, – сказал мужчина, которого Ирис не видела из-за Фиалки.

– Да, – повернула к нему голову Фиалка, – я знаю. – И она повысила голос: – Ведь это то, что я и велела сделать! – Выдыхая, она повернула голову в другую сторону. – Родиола, сеяд.

Вложив все усилия в шейные мышцы, Ирис переместила голову и в обзор вплыла крепкая, русоволосая женщина. Родиола кивнула. Вокруг её рук создались завихрения ветра – и они преподнесли шкатулку к Фиалке. Ирис увидела металл – удивилась и поморщилась наполовину онемевшим лицом.

Вихрь ветра расстегнул две защёлки по бокам и открыл крышку. Ирис ощутила, как изнутри выкатилась странная волна, пробралась под кожу, пересчитала позвонки – и по телу прошла волна мурашек, а сердце забилось чаще. Взглянув на остальных – тех, кто был доступен – Ирис поняла, что они этого не испытали.

Точно ища помощи, Ирис взглянула на наставника. На его лице застыла растерянность, которую она прежде никогда в нём не видела. Ирис уловила что он, посматривая по сторонам, продумывал план спасения – и внутри вспыхнула надежда.

Которая начала таять, когда Ирис устремила взгляд перед собой.

Со странно-диким восторгом Фиалка взяла то, что лежало на тёмном бархате; а шкатулка закрылась вихрем и отлетела в сторону. Над рукой Фиалки воспарил полупрозрачный, небольшой, многогранный кристалл, формой как у сердца – точно его миниатюрная копия, но красного цвета. А внутри была миниатюрная чёрная сфера.

Сеяд будто обнял Ирис в крепкие, иглистые объятия. Её веки раскрылись, волоски встали дыбом – она дёрнулась точно в конвульсии теми мышцами, с которых спал паралич, выпала из рук Камыша и рухнула на бок. Ирис приподняла голову и смотрела на красное творение диким взглядом, а кисти, будто обмороженные, сжимались не до конца и разжимались.

Растерявшись, Камыш присел к Ирис, но боялся её коснуться. Фиалка удивилась и сказала:

– Странная реакция.

Казалось, что любопытство возьмёт вверх, но Фиалка отвернулась и, покачивая бёдрами, приблизилась к Флоксу. Он смотрел на сеяд с застывшими изумлением и ужасом на лице; а его план сопротивления осыпался в прах.

Забыв о наставнике, забыв обо всём, Ирис смотрела только на сеяд. Ей хотелось оттолкнуть его от себя, его ощущение, которое бушевало в ней; и ей хотелось отпрыгнуть, убежать, и кричать, раздирая кожу. Ирис знала, что всегда ощущала магию, в том числе в предметах, иначе, но всё равно не понимала, что с ней происходило. Словно она частично вошла в это творение, в заложенную в нём магию и задачу, а оно частично вошло в неё.

В ладони Фиалки вспыхнула белая магия – а в ответ встрепыхнулась чёрная сфера сеяда. Сосредотачиваясь, Фиалка приподняла руку с сеядом, медленно сжимала пальцы в кулак и концентрировала в нём всю свою энергию. Вены наливались светом, просвечивали под одеждой и сияли. Черноту зрачков заменил свет, а капилляры подсвечивались. Одежда и волосы трепыхались как от ветра, но его источником являлось тело.

Сеяд вспыхнул красным, выпускал искры и молнии; воздух вокруг искажался и ломался. В его разломах как вертикально-косых бликах Ирис видела отблески Грани, или же ощущала их.

Чем больше в себя впитывал энергии сеяд, подготавливаясь и настраиваясь на вложенную задачу, тем сильнее дёргалась Ирис – точно те мышцы, в которых развеялся паралич, обзавелись тиком. Внутри Ирис нечто нарастало, расширялось и поднималось, давя на внутренности и лёгкие, и подступало к горлу; заставляло кровь нестись в бешеном ритме, а сердце стучать на износ с хаотичными перебоями. Ирис не хотела ощущать странный кристалл, не хотела ощущать происходящую магию, но не могла это контролировать, и не могла себя от него оторвать.

Подёргиваясь, Ирис щурилась от света, которым налилась Фиалка подобно белому факелу. А пиком света являлся кулак – как шар – смотреть на который без рези в глазах было невозможно. Пространство вокруг наэлектризовалось, уши закладывало, а тела прижимало к земле. Сопротивляясь, Флокс мог только щурится и дышать с задержками дыхания. Клинки отступали назад. Камыш, не сводя взгляда с Фиалки, потянулся к Ирис, намереваясь поднять и унести. Ирис хотелось броситься к сеяду, на сеяд; хотелось убежать и разорваться; а разум забился где-то в уголке.

Как вспышка разжался кулак-шар – секунда всепоглощающего давления, и энергия заструилась в сеяд. Вобрав всю энергию из Фиалки, он воспарил. А она, вспотевшая и с трудом дыша, без сил осела на землю. С беспокойством на лице Родиола, поглядывая на поднимающийся сеяд, засеменила к лидеру.

Сеяд замер. От него красная линия энергии как молния ударила в сердце, пронзила и вошла в сферу – и та вспыхнула как белое пламя. Вторая линия ударила во Флокса, вошла в грудь и развеяла паралич. Дыхание перехватило – и с криком боли Флокс рухнул на четвереньки и дрожал. Родиола помогала встать Фиалке, а она, будто с парализованными конечностями, наваливалась на Родиолу и смотрела на содеянное с пылающим восторгом.

Ирис ощущала ломанную и неправильную магию, но не понимала её; и она невнятно забормотала:

– Хватит… Хватит…

Камыш, который посадил её и намеревался поднять, отстранился в растерянности. Непослушные, наполовину парализованные руки Ирис не знали куда тянутся – к груди или голове; а в ладонях зажегся бледный, белый свет.

От сеяда в импульсе вышла чёрная сфера и по красной линии опустилась, войдя в грудь Флокса. Морщась и с трудом дыша, он приподнялся и осел на пятки, а руки в безвольности опустились вдоль тела и костяшками коснулись плитки.

Когда вся темнота сферы вошла в грудь, из Флокса вышла белая струйка и по красной линии заструилась к сеяду, через него и по первой линии прямо в сердце – в сферу. Противясь, сердце загудело и завибрировало, песок в углублении задрожал, а сфера внутри мельтешила, точно загнанный в клетку зверь.

Тех клановцев, кто видел сердце, перепугало его состояние, и они запаниковали. Охотники стали пытаться пробиться к площади. Для Клинков это был сигнал усилить натиск; для тех, кто был в воздухе – спускаться и сворачивать магические крылья.

Сеяд начал саморазрушаться. Он обращался в красную энергетическую пыль, которая циркулировала вокруг него, собиралась, устремлялась по линиям и продолжала перегонять белую энергию из Флокса в сферу сердца.

Ирис залепетала:

– Нет, нет, нет… – Она схватилась за голову, точно в ней вопила магия, но она не знала языка.

– Эй, – мягко позвал Камыш и коснулся плеча Ирис. Он намеревался её поднять, и вторая рука прошла под ногами.

– Нет! – выкрикнула Ирис и обратила на себя внимание присутствующих.

В выкрике Ирис выпустила энергию – она развеяла остатки паралича, и волна отбросила Камыша к ногам Фиалки и Родиолы. А Ирис вспыхнула бело-золотым и исчезла.

Хлопая ресницами над приподнятыми бровями, Фиалка сказала:

– И куда она делась? Почему паралич так быстро развеялся? Камыш, твою мать! – пнула она его и повалилась, но Родиола её подловила. – Поднимайся и найди её! Вколи ей двойную дозу! Тройную! И отнеси в безопасное место! Всё равно не удалось использовать её как планировалось.

*

Хаос и вспышки. Крики и притеснения. Плачи и кровь. Сердце сияло, гудело и крутилось с бешённой скоростью. Облака серели, густели и, скрыв солнце, наседали над поселением Пларас. Поднимался ветер – его порывы качали ветки, дребезжали оконными рамами, пригибали траву крыш из стороны в сторону, а столбы для сфесве поскрипывали.

В ветках единственного дуба у храма вспыхнул бело-золотой свет – и раздался шелест и хруст. Удержавшись ослабевшими руками и ногами, Ирис повисла на ветке – подтянулась и села. Приходя в себя, Ирис сосредоточилась на ближайшем доме – переместилась на его крышу и ухватилась за линию пика.

Внизу, у стены дома юная Жрица дрожащими руками исцеляла рваную рану на животе Ремесленника. А к ней спешила растрёпанная наставница. Стараясь игнорировать хаос, Ирис осмотрелась вокруг и увидела площадь с сияющим сердцем, которое стало отдавать красным тоном.

– Флокс, – прошептала Ирис. И слово утонуло в гуле сражений, голосов и криков.

Потрясся руками, Ирис собралась. Выпуская магию силы не через руки, а через тело, она подняла себя в воздух и полетела к площади. Несколько клановцев, кто не сражался, одаривали Ирис изумлёнными взглядами – ведь она летела подобно Хранителям, Совету и Лидерам, но более свободно и не имела синей вуали, или вообще какие-либо физические проявления магии.

Вторая красная линия, забирая остатки белого, вышла из груди Флокса. Она поднялась, вобрала последние частички разрушившегося сеяда – и вторая линия без остатка вошла в сферу сердца. Красный отсвет стал отчётливее, сфера увеличилась и почернела – и сердце замерло.

Видя это, Ирис в страхе остановила полёт над крайней линией домов перед площадью. Клинки пятились от сердца. Родиола помогала Фиалке отойти в сторону. А Флокс рухнул на бок.

Из верхнего конца сердца в небо ударил толстый луч красно-чёрного цвета, а из достигнутой им точки по небу стали отходить волны, как биение, во все стороны света. На запястьях людей – и клановцев и Клинков – возникали широкие чёрно-красные наручники, которые не касались кожи и не имели цепи. Сплетая магию, наручники наливались силой и красным цветом.

Клановцы замерли на месте, с изумлением и страхом смотрели на свои руки; чувствуя, как внутри отрезалась и запиралась часть их самих, будто исчезая. Некоторые рухнули на колени с криком. Дети заплакали. Единственная беременная в этом году упала в обморок. Но её успела подхватить Жрица, и под весом едва не упала сама. А Клинки, терпя неприятные ощущения, быстро брали себя в руки – вынимали оружие и перегруппировывались.

Магия в руках вспыхнула – Ирис ахнула, стала падать и во вспышке, обжигающей изнутри, переместилась. В этот же момент магия будто отключилась – Ирис выпала из вспышки и рухнула на крышу крайнего дома. Ударившись плечом, Ирис покатилась – цеплялась за траву, выдирая её и загоняя грязь под ногти; а почва осыпалась вслед за ней и догоняла.

У края крыши Ирис зацепилась рукой за металлический жёлоб – повисла, покачнулась и ударилась коленом о стену; а металл угрожающе заскрипел от натуги. Стиснув зубы, Ирис ухватилась второй рукой за жёлоб – и вылетел болт. Ирис ахнула, жёлоб застонал – и, выбивая последующие болты, упал вместе с ней.

Ирис рухнула на спину. Жёлоб остался наверху с одного края на нескольких болтах у водосточной трубы на углу, а после неё начиналась следующая, нетронутая часть желоба.

Шипя и морщась, Ирис открыла веки. Она отбросила жёлоб и села; но увидев свои руки – замерла. Запястья, как и у всех, опоясывали странные широкие наручники, которые вызывали ощущение отвращения и неправильности. Они стали насыщенного красного цвета, а в пульсациях проскакивал чёрный – точно чернила в красных водах.

Сосущие воронки в ладонях; неприятное ощущение как слизняк ползло выше по рукам, стремилось к плечам и ключице; а холодно-колючее ощущение сжимало внутри. Ирис поднялась и присмотрелась к наручникам. Внезапно магия в левой руке вспыхнула – Ирис ахнула и с ужасом на лице отстранила руки, будто желала их выбросить – и её отбросило к стене дома. Ирис ударилась боком, рухнула на другой – и на несколько секунд потеряла себя.

Боль и звон в ушах, как ни странно, приводили в чувство. В руках неприятное сосущее ощущение возросло, а по телу прошла волна жара. Сев, Ирис снова посмотрела на руки. Наручники светились ярким красным цветом.

Вместе со сферой сердца луч ушёл в небо – и последняя красная волна разошлась по серым тучам и дальше по небу. Потеряв весь свет, пустое сердце погасло и упало – концом вонзилось в воронку, покачнулось и, разломав плитку, повалилось в сторону, а конец разрушил стену дома, стоящего на краю площади.

На лицах клановцев застыло отчаяние и беспомощность. Ирис забыла о наручниках и вскочила. А толпа перепуганных жителей на площади пятились друг к другу. Их окружали Клинки и, направляя наконечники стрел и арбалетных болтов, удерживали вместе.

Взгляд Ирис, точно ища помощи, переместился в сторону. Девушка-Флора направила руки на мужчину-Клинка, но магия не возникла – мужчина хмыкнул, грубо схватил девушку под локоть и поволок к остальным. Юноша-Ремесленник бросился к ним, но женщина-Клинок ударила его с локтя в нос – и он со стоном рухнул на землю.

Взгляд Ирис метнулся на край площади. Среди крайних домов Охотники, которые до этого с боем пробрались к сердцу, сейчас использовали всё что под руку попадалось и пытались дать отпор Клинкам. Особо отчаянного Охотника пронзил меч – Ирис задержала дыхание и теряла землю под ногами, а взгляд хаотично блуждал по площади и окраинам.

Споткнувшись, взгляд Ирис встал в центре – на боку, спиной к ней лежал силуэт в песочной одежде.

– Флокс! – ахнула Ирис, и побежала через площадь.

Камыш заметил Ирис, обрадовался и побежал на неё. На бегу она сжала плечи, втянула голову, и словно идя на таран, зажмурилась – вспышка и она переместилась, оставив Камыша в недоумении.

Фиалка и Родиола, которые стояли недалеко от сердца, с изумлением уставились на Ирис – она выпала из блеклой вспышки, перевернулась и проехалась по плитке.

– Невозможно, – прошептала Родиола. Она, проверяя наличие наручников, посмотрела на свои запястья. Они продолжали мерцать и начали таять. Но их присутствие, давящее и обволакивающее, укреплялось.

– Как?! – сказала Фиалка. В ней перемешались: изумление, неверие, гнев, и странный, непонятный даже ей, восторг.

Лёжа на боку, с болью в руках от кончиков пальцев и до висков, Ирис приподняла голову и подняла взгляд. Она видела спину Флокса, но не видела дышал он или нет; и слышала, как к ней бежало две пары ног. Больше на эмоциях, нежели реальная команда, Ирис через боль, ныряя в ещё большую боль, переместилась вперёд: обернулась вспышкой. Подбежавшая Родиола ахнула и отскочила; а Фиалка попыталась схватить бестелесную Ирис.

Вспышка как бесформенный призрак, подобно перемещению Ремесленников, но только в ломаной версии, пронеслась вперёд. Ирис возникла в трёх шагах от наставника – выпала и рухнула. Боль от падения в миг затмила иная боль – как молния пронзила каждую клеточку тела, дыхание усложнилось, а в глазах потемнело. Несколько секунд Ирис не чувствовала окружение и не слышала, как к ней бегом приближались Родиола и Фиалка.

В глазах плыло и двоилось, но Ирис увидела яркий, красный свет, исходящий от её рук. В ладонях ледяные, тянущие воронки будто создавали дыры; тело бросило в жар; в груди миллион тонких игл; а нервная система ныла и пылала в огне.

Только когда кисти сжали одежду на груди и приподняли, Ирис начала приходить в себя. Она поняла, что стоит на коленях и болтается в сильных руках, на которых наручники почти исчезли. Темнота в глазах рассеивалась и на Ирис смотрело лицо Фиалки – жуткое от растерянности и злобы, со смесью эмоций в глазах. А вьющиеся тёмно-каштановые волосы без солнца потеряли красноватый оттенок и покачивались от порыва ветра.

– Что ты вытворяешь? М-м? – Фиалка встряхнула Ирис. – Как?! Как ты это сделала несмотря на оковы?

– Я…, – пытаясь собрать силы в атрофированных мышцах, прохрипела Ирис.

Она взмахнула рукой и ударила ею по запястьям Фиалки – кисти разжались, и Ирис рухнула на бок. Она поднялась и, глядя на наставника, на четвереньках поползла в сторону – пыталась увидеть вздымается его бок или нет. Ирис показалось что она услышала его хрип; или не его. Но рука Фиалки схватила за шиворот – Ирис приподнялась, а одежда надавила на горло. Фиалка отшвырнула Ирис обратно – она рухнула на спину с гримасой боли и вырвавшимся, но неосознанно сдерживаемым, стоном.

– Отвечай! – выкрикнула Фиалка.

Оковы Ирис начали мерцать и таять. Она открыла веки и приподняла голову – увидела, что в ногах как гора стояла Фиалка, и едва не разрыдалась. Через суматоху, царящую вокруг и на каждой улочке поселения; через стихающую боль и усиливающий странный дискомфорт – в груди Ирис возникло ощущение. Она подняла взгляд на небо, а внутри задребезжала надеждой.

У головы Ирис приземлился Огонёк – она запрокинула голову и на лице возник страдальческий призрак улыбки. Оранжевое оперение взъерошилось и полыхало подобно пламени. Испепеляя взглядом, Огонёк вытянул шею и издал оглушительный, похожий на орлиный, крик, который вселял ужас в души. Но только не в душу Ирис.

Обомлев, Родиола, приблизившийся Камыш и трое Клинков попятились. Распахнув глаза, Фиалка отступила на пару шагов. Раздались крики – и Ирис не могла не посмотреть в сторону скопления людей.

На крыше дома находилась рысь-дух размером с медведя. Чёрно-синяя шерсть лоснилась и переливалась, мышцы играли перекатами, а кристально-голубые глаза попеременно смотрели на Клинков с холодной дикостью и заставляли их замирать в страхе. Этот дух источал такую силу и ярость, что у Ирис возникла слабость во всём теле.

Рысь-дух издала гулко-приглушённое рычание и перепрыгнула на соседнее здание – шла, взрывая почву и разрывая травинки. Но рысь-дух не нападала, а держала окружающих Клинков в оцепенении и теснила их в кучу.

Бегло обернувшись, Фиалка сняла со спины арбалет. Увидев, что она, сохраняя самообладание, вставила в него болт, Огонёк фыркнул через клюв и взмыл. Ирис перевернулась на бок, обхватила голову и закрыла лицо.

Грациозный и мощный взмах крыльями – незримая сила ушла от них и откинула Клинков на несколько метров; а по Ирис прошлась волна каменной пыли с вынесенным из воронки песком.

Вставая, Ирис ощутила присутствие других духов – и взгляд уловил движение на другой стороне площади. Подобно насекомым в резвости и быстроте, летели две пташки с четырьмя крылышками у каждой, а оперение имело ядовито-жёлтый окрас. Двое мужчин дрожали и, приставив серебряные кинжалы к горлам, удерживали в заложниках по ребёнку – маленькие побледневшие лица с распахнутыми глазами, а щёки были влажные от слёз.

Пташки-духи пикировали к мужчинам-Клинкам с разных сторон – каждая из них выхватила кинжал. И когда ошарашенные взгляды мужчин опустились, они не увидели ни оружия, ни тех, кто его стащил. Сзади подлетела птица – крупный аист с розовым оперением и с тремя пурпурными глазами – тёмно-сиреневые когти вцепились в плечи и оттащили мужчин от детей. И в этот момент рысь-дух подняла голову к небу и издала оглушающий, низкий рык. Она спрыгнула – и, скрежета когтями по каменной плитке, наступала. А из-за домов показались другие духи разных размеров – они выглядели как дивные животные и птицы различных окрасов.