Kitobni o'qish: «Мирдрево: оковы», sahifa 4
Первая поприветствовала Ирис в быстро-плавном полупоклоне.
– С ними что-то не так? – сказала Лилия.
– Эм, нет. Не знаю. Их нужно проверить перед использованием.
Лилия кивнула, сняла с Ирис ключ, взяла ящик и скрылась в кузнице. А Ирис, стряхивая с себя непривычные, лёгкие прикосновения, была рада избавиться от ноши и испытала временное облегчение.
Возле крайнего домика мастерской Ирис увидела двух юных Ремесленников – они что-то обсуждали с быстрой жестикуляцией. Огонёк безумной идеи всколыхнул в голове – и на секунду Ирис подумала шагнуть к ученикам. Но она не сделала и полушага.
Через несколько минут Лилия вернулась, отдала металлический ящик и повесила ключ на шею Ирис, которая едва заметно и безотчётно сжимала челюсти от мимолётных соприкосновений.
– Всё в порядке, – сказала первая. – Ты можешь идти.
И, развернувшись, Лилия не увидела кивка Ирис.
III
Маленький заброшенный дом – как каменная коробка без двери, рам и стёкол; в крыше, поросшей буйством травы, находилась дыра, а на другом скате росло маленькое дерево. Возле домика стояло бело-серое облако членов Совета, но их голова отсутствовал. Они смотрели внутрь через пустой проём, по бокам которого стояло четверо Охотников. Среди них были: Рута и Вязель.
Ирис сделала вдох и на выдохе шагнула к ожидающим. Она, поглядывая на них, прошла мимо и вошла в домик.
Внутри остался только плиточный пол и две каменные перегородки по бокам от двери – как коридор – длиной в два шага; а после – пустота помещения, рассчитанного на одного. Напротив проёма – в центре – на пыльно-грязном полу стояли замершие пленники будто статуи. А рядом стоял Падуб.
– Наконец-то, – сказал он и развернулся к Ирис. – Почему так долго?
– Простите. Но мне сказали, что перед использованиями их лучше проверить у первой Ремесленницы, поэтому я зашла в кузницу.
– А, хорошо. – Падуб взял ящик из светлой магсеры. – Открывай.
Ирис сняла ключ с шеи, сжала его во взмокшей ладони и, смотря на скважину, шагнула к Падубу. В кланах почти не было замков, а соответственно – ключей; но принцип Ирис был известен.
Стиснув зубы, Ирис сунула ключ и повернула. Раздался щелчок – и крышка открылась, уткнувшись в грудь Падуба. Внутри лежали три пары антнаров: массивные наручные кольца с толстой цепью между ними из тёмной магсеры. Она выглядела как чёрное серебро с насыщенным фиолетовым отливом. Если бы Ирис не знала, что это магсера (точнее один из её типов) – она, наверное, никогда бы не догадалась. Мысль о том, почему магическое серебро так потемнело и что за чары использовались при изготовлении – пускала мурашки по спине и шевелила волосы на затылке. А их близость порождала в Ирис сильное отторжение до физической тошноты.
Падуб встряхнул ящиком. Ирис взглянула на недовольное лицо, взяла одни антнары за цепь, почувствовала их проникающий холод – и поморщилась. Сдерживая бо́льшую часть отвращения, Ирис стиснула зубы, сжала губы и, широко раздувая ноздри, шагнула к крайнему пленнику, которым оказался Дурман. Пока Ирис, пересиливая себя, брала наручники за кольца и раздвигала их, Падуб поставил ящик на пол, взял вторую пару и шагнул к Плющу.
Четыре щелчка, и металл будто ожил – став гибким он принял подходящий размер запястий. Когда наручники замерли – пленники ожили. Первое выражение их лиц: растерянность и отвращение; и они опустили взгляды. Плющ ужаснулся и, тряся руками, отступил. А лицо Дурмана перекосила злоба:
– Снимите это немедленно! – сказал он.
Падуб и Ирис направились к выходу. Не оборачиваясь, Падуб сказал:
– Не пытайтесь сбежать, если не хотите, чтобы мы вас ещё и связали. – И до его спины дотянулось гневное бормотание Дурмана.
Когда Падуб и Ирис вышли, она заметила в кучке вещей пленников что-то, что блеснуло серебром. Веки чуть приоткрылись – и, смотря на рукоять чего-то что было в кожаных ножнах, Ирис едва не врезалась в Падуба, который остановился. Она только сейчас по-настоящему рассмотрела рукоять – и только сейчас увидела схожесть.
Падуб повернул лицо к Совету и сказал:
– Где он?
Несколько членов Совета пожали плечами, и Падуб вздохнул. Он перевёл взгляд на Охотников.
– Теперь для охраны хватит и одного, – сказал он.
Он собирался выбрать кто именно, но его прервал сильный порыв ветра со стороны чащи – как шуршащий и стонущий скрипами крик природы. Порыв волной прошёлся по листве, сбивал с ног, пронизывал ткань, развевал длинные волосы и трепетал полупрозрачные подолы накидок Совета. А деревце на крыше с хрустом переломилось.
Порыв ветра стихал, провисала тишина. Ирис ощущала, что нечто тревожное и большое оседало как незримый туман. Она взглянула на соклановцев – и поняла, что они этого не ощутили.
Громкий шелест и хлестание веток нарушили тишину – и взгляды устремились в ту сторону. Из чащи выбежала пантера – и на лицах возникла тревога. Ведь Охотники не используют форму животных в поселении.
Пантера сбежала с небольшой возвышенности, вбежала в поселение и в торможении взрыла влажную почву. Ноздри раздувались, бока часто-часто поднимались и опадали, а в глазах застыл ужас. Начиная с передних лап Охотница в волне плотной фиолетовой дымки смыла с себя облик животного и стала человеком. Фиолетовая магия из вен ускользнула в ладони и погасла.
Стоя на четвереньках, Охотница села на пятки, подняла взгляд на Падуба, и на выдохе сказала:
– Отвергнутые!
Тревога присутствующих сменилась на страх. Ирис ахнула и отступила на шаг. А Охотница, укрощая страх и панику, сделала вдох и добавила:
– Они близко. У нас мало времени.
Первым совладал с собой Падуб. И, смотря на Вязеля, он сказал:
– Сторожи пленников. – Он повернулся к Руте. – Вы знаете, что делать.
Первая Охотница кивнула и, раскрывая магические крылья, сказала:
– Охотники за мной!
Они раскрыли крылья и взмыли вслед за ней; на лету получали указания и разлетались в разные стороны.
Ирис смотрела на разлетающихся Охотников, не разбирала ни слова из-за шума крови в ушах и шуршания нового порыва ветра, который через километры доносил приближающуюся опасность.
– Ирис. Ирис. – Перед ней возникло недовольное лицо Падуба. – Ирис!
Она перевела на него зрачки:
– Да? – сказала она.
– Нужно чтобы кто-то остался с пленниками, на случай если им станет плохо. Позови кого-нибудь из старших Жрецов.
– Я могу.
Падуб смотрел на Ирис с несколько секунд – решил, что для этого не подойдёт старшая ученица, но решил, что для этого подойдёт она – и кивнул.
Вязель и Ирис стояли по разные стороны проёма домика и наблюдали за тем, как улетал Совет. Солнце почти скрылось за кроной дубов. Металлы столбов, рам и дверей – поблёскивали, будто махая на прощание солнцу, чаще, друг другу, жителям, и желали удачи.
С тревогой Ирис перевела взгляд на чащу и настраивала внутреннее ощущение. Она нащупала: Облачко, сороку-духа, и третьего духа, которого она уже видела несколько раз. Фиолетовый крупный кролик с ярко-розовым глазом по центру.
Усилием мысли Ирис создала общий канал, будто мягко выдыхая из своей головы в их. И, наморщив лоб, Ирис сказала:
«Вы меня слышите?»
«Да», – ответила сорока-дух.
А Облачко проурукал в канал.
«Вы будете в порядке?», – сказала Ирис. «Вам нужно спрятаться и…»
«Не переживай», – перебила сорока-дух. «Мы умеем прятаться.»
Говоря мужским голосом, кролик-дух сказал:
«Они нас не пугают. Почти. И, если что мы можем защитить себя. Ты же знаешь.»
«Да, верно», – сказала Ирис и выдохнула с облегчением. «Тогда вам лучше отправиться к остальным.»
Общий канал закрылся. Ощущение духов вытягивалось, удалялось и рассеивалось. Ирис выдыхала через трубочку губ и массировала висок; жалела, что не практиковала этот способ общения с духами больше, так как считает его не удобным и сложным.
Вязель с тревогой смотрел вглубь поселения. Ирис взглянула на него, и с трепетным волнением опустила взгляд на кучку вещей. Но Ирис знала, что сейчас не до этого. Почувствовав на себе взгляд, она посмотрела внутрь домика – на пленников. Она увидела на их лицах тревогу. Но в глазах Дурмана также стоял странный интерес – и Ирис, едва удерживая на нём взгляд, нахмурилась.
*
Сумерки густели и расползались по поселению Пларас. Все жители вернулись из долины и чащи. Запирался склад. В хранилище царила суматоха, но и выученная организованность. Детей и пожилых уводили в храм, с совсем маленькими оставался кто-то из родителей; а Жрецы располагали всех в двух залах и успокаивали.
Круглая площадь – как проплешина среди травяных крыш – кладка-мозаика из квадратов и прямоугольников серого камня. Вокруг жилые дома, а в центре находилась воронка песка с плавным углублением в метр. Над ней парил большой и многогранный, прозрачный белый кристалл высотой в пять метров – в форме ромба, и нижним концом указывал в углубление воронки. В центре, где смыкались две части многогранного ромба, внутри находилась белая сфера. Её края плавно перетекали как у плотного, парового облака. Пребывая в привычной дремоте, кристалл точно дрейфовал на воде – крутился вокруг себя, плавно оседал и приподнимался.
Сложив руки за спиной, а плечи одна линия, по площади ходил Лидер клана – Люпи́н. Светлокожий, высокий и стройный мужчина средних лет со светло-серыми глазами, с широкой челюстью, без бороды и с длинными чёрными как смоль волосами – передние пряди были сплетены в тонкие косы, отведены назад и соединены на затылке в хвостик. Лидер, как и Совет, был одет в белое, и имел такую же полупрозрачную накидку с широкими рукавами и с капюшоном, но белого цвета.
К Лидеру подлетали и докладывались старшие Охотники – он кивал, спрашивал, уточнял и давал новые указания. Совет приземлился на площадь, и Падуб кивнул Лидеру. Тот с беспокойством посмотрел на кристалл и сказал им вслед:
– Если будет нужна дополнительная мощь для сердца, зовите.
Совет приблизился к сердцу, разулся и вошёл в песок воронки, утопая в нём по щиколотку – распределялся по кругу, вставал и поднимал взгляды.
– И помните, – сказал Падуб, – сначала освещение, потом – защита.
Словно после множества репетиций, руки Совета одновременно поднялись – в ладонях вспыхнула белая магия, расползлась по венам и заползала под рукава туники. От ладоней отошли лучи белого света – и, струясь подобно воде, они через стенку сердца вошли в сферу. От прикосновения магии та встрепыхнулась, а кристалл пробудился от дрёмы и закрутился быстрее.
Веки закрылись, лица сосредоточились – Совет всколыхнул сеть магических вен поселения, выделил нужные и передал единую команду, будто источник этой мысли принадлежал одной голове, а не семи. И везде погас свет. В чашах на уличных столбах, в храме и хранилище, на складе, в жилых домах, в мастерской, а в кузнице погасли красные кристаллы.
Лица Совета напряглись – новое сосредоточение. Сердце налилось бледным светом, тихо загудело, закрутилось быстрее и завибрировало, а от него завибрировали песчинки воронки.
Стоя возле заброшенного домика, Ирис снова смотрела на серебряное изделие в ножнах, перевела взгляд на Вязеля – и вздохнула. Они увидели свет и посмотрели в сторону площади. Им была видна только верхушка сердца. Из неё в небо ударил столб белой энергии – и там, достигнув заданной точки в небе, от столба расползалась магическая пелена. Она опускалась и формировала прозрачный купол, будто из стекла.
Стены купола опустились и ушли в землю – луч исчез, а сердце ушло в дрёму. Опустив руки, Совет вышел из песка, но не обувался, и не покидал площадь.
*
Последний луч ускользнул из чащи и солнце скрылось. Только звёзды и полная луна на чистом небе освещали местность блеклым сиянием. Вся живность попряталась или убежала прочь, а деревья и растения точно окаменели. Интуитивно чувствуя близость опасности, жители затихли – замерли на местах и вслушивались в тишину.
Волнение разрасталось. Напряжение сгущалось. Страх, покалывая, покачивался в воздухе. А ожидание растягивалось и становилось невыносимым. Но надежда что повезёт, что опасность обойдёт стороной, ещё теплилась внутри жителей – как маленький огонёк. Огонёк, который через секунду заледенел и упал, разбившись на тысячи осколков.
Из дубовых зарослей раздался душераздирающий, нечеловеческий и неживотный крик – как сигнал и угроза. Крик пролетел над густой кроной, между стволов и веток – и волной накрыл поселение, пронзая уши и души его жителей. Ужас и паника охватили всех; в храме послышались детские плачи, которые, несмотря на страх, пытались успокоить. Никто ни бежал, ни кричал. И если бы учащённые сердцебиения бились созвучно, то в этой тишине, повисшей на пару секунд, возможно было бы услышать этот быстрый ритм.
Только пару секунд.
Раз. Тум. Ту-тум.
Два. Тум. Ту-тум.
Возник громкий шум. Нечто большое прорывалось сквозь заросли – шелестело листвой, ломало ветки, и приближалось волной. Не всем жителям удавалось сохранить хладнокровие, и многие отступали назад от источника опасности.
Сжав кулаки похолодевших рук, Вязель прошёл вперёд и всматривался в тёмные заросли леса. Недалеко от него находилась Ирис – она смогла сделать только пару шажков. Пленники воспользовались возможностью – приблизились к проёму и, теснясь, выглядывали, но через порог не переступали.
Из зарослей как залпы выскочили бесформенные существа из чёрного пара – летели-падали на поселение; испуганные и ошарашенные глаза жителей следили за полётом в бледном свете ночного неба. Существа ударились о стену магического купола, который вспыхнул белым в местах соприкосновений, отскочили от стены – упали на землю и расплющились.
Паровые нарушители один за другим возникали из темноты чащи с жуткими воплями, наполненными огненной яростью – они окружали купол, бились о его стены, отскакивали и падали на землю или обратно в заросли; приходили в себя, собирались обратно в столбы и снова устремлялись в атаку. От атак купол, сопротивляясь, источал белое сияние, которое давало дополнительное освещение местности.
Посмотрев на испуганную Ирис, Вязель шагнул к ней, но что-то привлекло внимание – и он поднял взгляд. Наверху, от центра купола щит начал истончаться – как пятна разводов на стекле; они стремительно увеличивались и скоро должны были дать брешь.
– Ах! – На секунду Вязеля сковал страх. – О, нет!
Он сорвался с места, подбежал к Ирис и ткнул пальцем вверх. Она подняла взгляд – паника пошла в разгул, танцуя со страхом, но Ирис старалась сохранять спокойствие и здравый рассудок. Она опустила голову, Вязель проследил за её взглядом – сердце.
Вязель и Ирис не видели, как Совет шагнул обратно к сердцу, вошёл в песок, поднял руки и сосредотачивался. Магия заструилась из ладоней и в сферу – сердце вновь пробудилось от дрёмы: закрутилось, приглушённо загудело и завибрировало, и источало бледное сияние, точно лунный осколок. Из верхушки сердца ударил луч, тоньше оригинального в два раза, соприкоснулся с верхом купола и подпитывал его энергией. Истончения уплотнялись, уменьшались и снова сливались со стеной. Руки Совета не собирались опускаться – они продолжал питать защиту через сердце.
Вязель и Ирис смотрели вдаль на стену купола – они, делая круг, поворачивались, а взгляды медленно скользили.
– Это и вправду они? – сказал Вязель.
– Да, – ответила Ирис. – Отвергнутые.
Нечто словно взяло за голову – Ирис остановила взгляд и смотрела через стену купола в нескольких метрах от них. По ту сторону несколько отвергнутых пытались пробиться. В ненамеренном действии Ирис протянула нить к их сущностям и ощутила испепеляющую ярость. Но за этим пламенем, и в нём, было что-то ещё – то, что было знакомо Ирис.
Разочарование. Потерянность. Страх. Но ассоциации Ирис были лишь как пшик над игольчатым морем эмоций.
А после Ирис ощутила то, чего сама не имела.
Боль. Обида. Ярость. Они распирали отвергнутых изнутри.
– Что они делают?! – воскликнул Вязель и указал на стену купола.
Переведя взгляд правее, Ирис не увидела новых истончений, поэтому не сразу поняла о чём он. Она всмотрелась через стену и обомлела. Несколько отвергнутых по ту сторону купола объединялись и сливались в паровое месиво.
Чёрная туча клубилась, формировалась в подобие шара, и поднималась выше, и выше. Туча замерла на высоте двух метров – с громким воплем ярости вытянулась и ударила в стену купола. От удара раздался странный хлопок, а стена в этом месте начала истончаться. Вязель ахнул, оступился и рухнул на бок. Ирис окаменела. Плющ в проёме вздрогнул и взвизгнул. Дурман, вцепившись в раму проёма, сохранил самообладание. А чёрная туча от удара отскочила, рассыпалась на изначальных существ – и они россыпью попадали в разные направления.
Приходя в себя, отвергнутые сливались, поднимались и готовились нанести следующий удар. Ирис переместила взгляд с них на истончения – и ахнула. Несмотря на поддержку купола Советом, брешь не успела бы восстановиться.
– Не выдержит! – сказала Ирис.
Не думая, она сорвалась с места – подбежала к куполу и подняла руки. Белая энергия вспыхнула в ладонях и, просвечиваясь под одеждой, растеклась по венам рук до шеи и груди, а кисти и запястья поглотил свет. Заряд был настолько мощен, светился так ярко, что не было видно кожи и ногтей, точно кисти были сотканы из света. Не смотря на страх, Вязель, глядя на Ирис, изумился. Изумился и Дурман, но и также он наблюдал за ней с интересом и восторгом.
Отвергнутые собрались в паровую тучу-шар и готовились нанести удар. Отступив на полушаг, Ирис отвела руки назад. Шаг вперёд и, присев, она ударила ладонями по стенке купола. Магия сработала как вспышка – истончения срастались, а стена купола уплотнялась.
С воплем туча отвергнутых ударила в купол столбом в то же место. Ладонями Ирис почувствовала покалывание и вибрацию; она не отшатнулась от удара, успела себя подготовить, но всё равно – ужас клокотал внутри и кричал диким смехом, носился и разбрасывал панику. Месиво отскочило и как града камней рассыпалось на множество отвергнутых по местности. От удара стенка истончилась и на секунду возникло небольшое отверстие. Но от ладоней Ирис передавалась энергия – и оно срослось; срастались и истончения, которые были как разводы.
Позади Ирис на том же месте находился растерянный, напуганный Вязель. Он поднялся и покачнулся на ватных ногах; понятия не имел что делать, что он мог бы сделать. Но он точно знал, что не смог бы укреплять купол как Ирис.
Не опуская рук, Ирис продолжала укреплять стенку купола и смотрела наверх как через стекло. В этот раз она была более уверенная, решительная: давай, я готова!
Но было что-то не так. Отвергнутые перестали вливаться в месиво и замерли в воздухе – клубились и чего-то ожидали. И не было понятно: это хороший или плохой знак.
По телу Ирис прошла волна мурашек, а волосы на голове зашевелились. Магия угасла в половину, ладони отстранились от стенки и её касались лишь пальцы; голова опустилась, а глаза смотрели перед собой. Ирис ощущала нечто иное, нечто более странное чем отвергнутые. Больше, сильнее. Намного сильнее. Но бо́льшая часть того существа была словно закрыта за толстыми стенами.
Ирис водила взглядом по черноте чащи и её очертаниям; вслушивалась, точно хаос творившийся вокруг отмер. Глаза уловили движение – и душа Ирис задребезжала. Из темноты на свет ночи и купола, паря, приближался высокий силуэт. Тело состояло из плотного красного пара. Возникли линии, сотканные из красной энергии: очертания утончённого мужского лица и стройного тела; они мерцали частями – то наливались светом, то почти гасли. И только линии глаз были постоянны, а зрачки, словно из красно-оранжевого пламени, светились. Местами пар выходил за мерцающие линии тела и лица – и размывал их. Очертания длинных паровых волос были расплывчаты. Вместо ног клубился пар – ласкал землю и растворялся.
Неизвестное существо смотрело на остолбеневшую Ирис. В её горле пересохло, вдохи стали короткими и отрывистыми, желудок сжимался, а ноги будто вросли в почву. Не успевший прийти в себя Вязель, стоял позади неё и замер в шоке. Плющ распахнул глаза и будто пытался сжаться в комочек. Дурман не потерял самообладания, но в нём качались: удивление, тревога, опасения.
Существо остановилось в двух метрах от стены купола и продолжало смотреть на Ирис. Она больше ощущала, чем читала по лицу – существо смотрело с непонятным ей беспокойством (или чем-то похожим на него), с интересом и с чем-то, что она не могла уловить.
Паровое пламя клубилось и завораживало. Забыв обо всём, Ирис опустила руки, смотрела только на существо, как под гипнозом; все звуки суматохи и атак затихли, удалились – перед ней существовало только оно. Они смотрели глаза в глаза – каждый пытался что-то понять друг о друге, но каждый натыкался на стены.
– Что ты такое? – прошептала Ирис.
Красные линии глаз дрогнули – существо взглянуло наверх позади себя. Ирис проследила за взглядом – за его спиной, наверху, густея и набирая мощь, продолжала собираться чёрная туча отвергнутых. Ирис ахнула и пришла в себя. Несмотря на растерянность и страх, она наполнила руки магией и, шлёпнув, положила ладони на стенку.
Существо сорвалось с места – трансформировалось в красный столб пара – переместилось в сторону и, смотря на Ирис, возникло в первоначальном облике. И в этот момент чёрный столб ударил с воплем в купол. Вновь появились истончения и маленькое отверстие, которое срослось обратно. Отвергнутые распались, но собирались вновь, и быстрее, чем в предыдущие разы.
Красное существо вернулось. Ирис, зная, что не может позволить себе отвлекаться, не может дать слабины, опустила голову; чувствовала пристальный взгляд, на который ей, не смотря на страх, хотелось ответить.
Наконец, совладав с собой, Вязель понял, что ему следует делать, что он может сделать. Он вскочил и побежал по поселению – кричал и привлекал внимание, призывал всех, кто умеет укреплять купол делать это. Крики подхватывали жители и разносили весть по поселению.
К стенам купола стекались те жители, кто умел отдавать энергию для подпитки защиты, а таких было немного – все первые ролей, Флокс, несколько старших Охотников, Жрецов и Хранителей.
Готовился новый заряд удара отвергнутых. Ирис видела, что красный пар вместо ног приблизился ближе к стенке – и с опаской подняла голову. Они смотрели друг другу в глаза – всё что их разделяло это стена купола. Ирис едва дышала, сердце колотилось с перебоями, тело бросило в жар, а конечности окутал холод. Ирис не могла полностью нащупать его сущность, не могла понять, как бы не пыталась. И Ирис ощущала, как он пытался пробиться в её голову, и частично преуспел; но она не могла понять, что именно он хотел узнать, что именно увидел. На секунду Ирис даже подумала снять с разума защиту, которой учат Жрецов, и которую она усилила во много раз учась самостоятельно и немного у духов. Стиснув зубы, Ирис заставила себя опустить голову и, усиливая защиту в голове, зажмурилась.
Существо отошло в сторону. Новый удар – Ирис выдержала. Готовился следующий.
Возле сердца к Совету присоединился Лидер и они усилил подачу энергии во много раз. Сердце крутилось быстрее, сияло ярче, сфера внутри замельтешила, а столб энергии расширился. Купол налился светом; Ирис поняла, что может не сдерживать себя, ведь никто не заметит – и она усилила подачу магии во множество раз.
Энергия из разных источников объединялась и создавался второй мощный купол, который сливался с оригинальным. Он уплотнился настолько, что по ту сторону звуки стали едва слышны, как за толщей воды. Да и выглядеть он стал будто сделан из мутной жидкости. Отвергнутых было по-прежнему видно, но расплывчато – как чёрные пятна. Совет отошёл от сердца, но оставался рядом. Лидер сократил тех, кто подпитывал купол и назначил им смены.
Ирис была из тех, кто остался у купола и подпитывал его. Несмотря на толщину стены и приглушённость звуков, Ирис видела расплывчатый красный силуэт – как большой язык пламени – скользил из стороны в сторону и пытался протянуть в неё нить. Ирис стало казаться, что существо хотело что-то сказать, но то ли оно не могло, то ли не знало как.
Ирис перевела взгляд на чёрные пятна и прошептала:
– Почему они так сильны?
Она чувствовала себя обманутой. То, как старшие об этом говорили, всегда представлялось, что если отвергнутые найдут их и нападут, то Совет просто установит купол-щит, а клан будет отсиживаться внутри и ожидать пока силы отвергнутых иссякнут.
