С декабря на острове Принца Эдуарда начались бури и метели. На улицу выходить не хотелось. Но и в жилых комнатах стало холодно. Кровать Леи стояла возле самого окна, и оттуда постоянно дуло. Она спала в одежде – тонкое одеяло не спасало. Соня отдала ей своё, школьное, потому что из дома родители прислали ей толстое, пуховое. Натали, кровать которой находилась в противоположном углу напротив Сониной, не любила жару, и ей было комфортно. А между кроватями Клары и Кэтрин был камин, и девочки не мёрзли. Лея же всё чаще задумывалась о поездке с тётей в Таиланд. Но как быть с медальоном? Не брать же с собой? Безопасно ли оставлять его в школе – непонятно.

Уже в конце первой недели декабря Лея заметила, что в новом крыле значительно теплее. Она засиживалась допоздна в библиотеке, где тоже было прохладно, но всё же не настолько, как в спальне. Из щелей немного поддувало, но не так сильно, как в общей душевой на пятом этаже, в которую никогда не заглядывало солнце. А в комнате досуга в боксе на пять спален хотя и не было окон, но одного камина явно не хватало на такую площадь.

От Дэна Лея узнала, что мальчики с четвёртого этажа вообще не мёрзли. Да, было немного свежо, но никто от этого не страдал. Самыми тёплыми местами оказались первый и второй этажи. А самым холодным – пятый. На шестом же, где местами были выбиты окна, гнездились птицы. А ещё, судя по ходившим среди учеников байкам, жили призраки.

По рассказам Сони в начальной школе значительно теплее. Потому что голубятня, расположенная над восточным крылом, обогревалась. А вот девочкам северной части здания просто не повезло.

Лея всё чаще думала о человеке в чёрном. Как он живёт в полуразрушенном замке? Без отопления и… Что он вообще ест? Может, он не оборотень, а вампир? Этой догадкой она поделилась с подругами. Клара сразу её засмеяла и повела в библиотеку. Оказалось, что вампиры, наоборот, предпочитают жить в тепле. Так им нужно реже искать жертв.

– И вообще, ты слишком много о нём думаешь. Подготовь лучше подарок для мадам Леру. Хочешь вместе со мной? – предложила Клара. – Или вон, для Сальмы Принц. Может, тебя вообще разыграли с этим Снежински? – она усмехнулась и стала наматывать локон на палец.

– Да кому это могло прийти в голову? Если уж он мне попался, значит, надо, – заявила Лея.

– Ну и глупая. Ему не привыкать. Он не заслужил подарка.

– Почему это? Я даос, но мы с тётей всегда делаем друг другу сюрпризы на Рождество. Это приятно.

– Ты бы стала жить в заброшенной холодной развалюхе по доброй воле?

Клара ждала ответа, глядя на Лею своими бледно-голубыми глазами. И, не дождавшись, продолжила:

– Ясно же, его просто не пускают сюда. Узнать бы почему, – она перевела задумчивый взгляд в потолок. – Может, он опасен для учеников?

– Не говори ерунды. Директор доверила ему провести уроки. Пойдём в буфет. Я так замёрзла. Нужно подкрепиться.

– Иди. Я к брату схожу.

В буфете, вход в который находился в длинном коридоре сбоку от кухни, из посетителей была только Касперович. Она стояла у барного столика, закутавшись в большую пуховую шаль. Лея поздоровалась и прошла к стойке.

– Две булочки с изюмом и чай, пожалуйста. Ой! Только… две булочки, – исправилась она, поняв, что не хватает мэджиков.

– Милочка, вы ведь так и не зашли ко мне в гости, – улыбнулась своими золотыми зубами учительница.

– Да, простите.

– Так идёмте же, идёмте, – театрально всплеснула Касперович руками. – Я на пятом живу. За библиотекой прямо по коридору.

– Я думала, там ничего нет, – они вышли из буфета.

– А где же мы тогда все живём, по-вашему? – Лею рассмешила её наигранность.

– Никогда не задумывалась, – соврала она.

– Давно говорю директору что-нибудь сделать с этими окнами, – они поднимались по лестнице, где гуляли сквозняки.

– Разве их нельзя поправить магией?

– Можно. Но это не долговечно. Каждую зиму мёрзнем. С тех самых пор, как было совершено преступление, – цыганка сказала это с таким пафосом, что Лея вздрогнула, но потом вспомнила, что учительница склонна к преувеличениям, и мысленно улыбнулась. Наверняка какой-нибудь местный хулиган случайно разбил окно неизвестным даже ему проклятием, и поэтому дыру в форточке между пятым и шестым этажами никак не заделать, потому что никто не знает, какое контрзаклинание нужно использовать.

Войдя в стеклянную дверь нового крыла на пятом этаже, Лея больше всего боялась столкнуться с директором или тьютором. Ведь они так и норовят отправить её в спальню или сообщить плохую новость. Но коридор был пуст. Только из библиотеки слышался строгий голос МакГрегори, отчитывающей какого-то нерадивого ученика. За упитанной цыганкой и её теплой шалью Лею было точно не разглядеть.

Комната Касперович оказалась самой последней на этаже. Точнее, это были две комнаты, узкие и длинные. Одна, окно которой выходило на центральный вход, выполняла роль спальни, а вторая – с видом на развалины – гостиной.

– Проходите, милочка, – жестом хозяйка указала на продавленный диван с засаленными подлокотниками, но укрытый парчовой накидкой, расшитой золотом.

Лея села, а цыганка шагнула к окну и раздвинула шторы. Лучи солнца упали на широкий подоконник и немного на стену.

– Огын⁴, – Касперович направила палочку на камин, где тут же заплясали языки пламени.

– У вас тепло, – Лея осмотрелась. В комнате было много вычурных вещей. Хозяйка подошла к овальному столу у камина, где у неё стоял большой блестящий самовар. Лея видела такие только на картинках.

– Берите стул, милочка, будем пить чай. Булочки свои с собой заберёте, а у меня черёмуховые пирожные, – Эсмеральда достала из холодильника, стоявшего в углу и сверкавшего золотом, коробочку с бисквитами. Потом с помощью волшебной палочки она левитировала по воздуху баночки с вареньем и мёдом из шкафчика.

Эти двое мило беседовали об астрологии, небесных телах и судьбах людей, допивая по второй чашке согревающего чая, когда вдруг произошло нечто необъяснимое.

Касперович, ещё мгновение назад заливисто смеявшаяся над своей собственной шуткой, вдруг опрокинулась вместе со стулом и чашкой назад. Остатки чая вылились на ковёр и смешались с другими пятнами. Глаза учительницы широко раскрылись, и она начала говорить визгливым, будто не своим, голосом.

– Чёрная стая летит. Ворон ищет добычу, созданную человеком от человека. Нельзя погасить Свет, ибо будет Тьма, – она повторила это три раза, слово в слово, и какая-то неведомая сила вернула её обратно к столу вместе со стулом.

Касперович начала икать, а Лея сидела как истукан и смотрела на неё испуганными глазами.

– Что с вами, ик, милочка? – в голос хозяйки вернулась театральность.

– Слишком горячий чай, – соврала Лея, отодвигая почти пустую кружку подальше. – Пожалуй, я пойду. Спасибо, – она медленно встала.

Ноги не слушались. Всё тело было сковано страхом.

– Булочки! Булочки забыли, милочка, – Касперович догнала Лею в дверях и сунула в руки пакетик.

От чего её трясло? От холода? Или от жуткого зрелища и непонятных слов? Ясно одно: нужно прийти в себя и поговорить с директором. Всё-таки не зря Клара на прошлой неделе назвала цыганку сумасшедшей и заявила на весь класс, что таким не место в школе. Благо, самой учительницы в кабинете в этот момент не было.

Глава 14. Открытие

За неделю до Рождества учителя вдруг начали задавать домашние задания. На каникулы. А Касперович временно отстранили от уроков. Ходили слухи, что она беспробудно пьяна. Лея не могла в это поверить и всё порывалась к ней зайти. Но ни разу не дошла до её комнаты – посреди коридора разворачивалась и бежала обратно. Невыносимо даже вспоминать произошедшее с цыганкой за чаепитием, не то что видеть подобное ещё раз. Как бы ни хотелось верить, что это была лишь мастерская инсценировка, страх не пускал Лею в самую дальнюю комнату нового крыла пятого этажа.

Вместо Касперович бытовую магию у первого класса провела Сара МакБраун – весьма способная ведьма для своего возраста. А человекознание директор доверила мистеру Снежински. Лее показалось, что он уже почти не хромал.

– Эй, ты всё ещё хочешь делать ему подарок? – спросила Соня после урока.

– Конечно. Но… знаешь, я думаю… передам через директора. Он пугает меня, и… помнишь, я кричала во сне?

– Когда разбудила пол этажа? – усмехнулась Соня. – Такое забудешь.

– Мне снился его взгляд. Я… боюсь его.

– Эй, не ты одна. Помню, он нас здорово перепугал с девчонками в начальной школе. Правда… мы сами были виноваты. Бросались в него землёй, – пояснила, опустив глаза, Соня в ответ на удивлённый взгляд Леи.

– Но зачем?

– Эй, почём я знаю? Мы были детьми. Энергию девать некуда, а ума нет.

– Теперь понятно, почему он смотрит в нашу сторону с такой неприязнью.

– С неприязнью? Да он люто нас ненавидит! Всех! – воскликнула Соня достаточно громко, чем привлекла внимание ребят.

Потом сказала тихо:

– Он раньше в Сан-Бессетт преподавал.

– Где? – Лее показалось это название знакомым.

– Клиника имени Святого Андре Бессетта. У меня там мама работает. Говорит, очень удивилась, когда увидела его здесь. Просто… он больше не может колдовать. Для волшебника это трагедия, – с грустью закончила Соня.

В пятницу 16 декабря директор устроила праздничный ужин с дискотекой в честь окончания первого триместра. В этот же день ученики поздравляли учителей с предстоящим Рождеством. Преподносили подарки, показывали инсценировки, пели песни и танцевали, устраивали магическое шоу. Кто во что горазд. Лея же высматривала ЕГО. Хотела вручить сделанный своими руками подарок – вязаный комплект из шапки и шарфа. Увидеть на его усталом лице не злость на весь мир, а улыбку. Сама не понимая почему, Лея чувствовала, что он так же одинок в этом мире, как и она, никогда не знавшая своих родителей. Если бы не тётя, её сердечко наверняка зачерствело бы, глаза стали пустыми и безжизненными, а лицо приобрело то самое выражение, что свойственно по-настоящему одиноким людям. Людям, которые отталкивают от себя, но бесконечно хотят тепла.

– Сонь, его здесь нет, – отвела подругу в сторонку Лея.

– Эй, не выдумывай проблему на ровном месте. Передай через директора. И пошли веселиться.

– Не знаю… Я бы так и сделала, если бы тоже завтра уезжала, но… я ведь остаюсь. Может… позже подарю.

– Эй, Лея, правда, отдай ты этот свёрток директору. Идём, а то праздник закончится, а ты ещё не танцевала. Там так весело, – Соня потащила её в гущу событий.

– Ладно. Ладно, я пойду. Только отнесу подарок в спальню и вернусь.

Лея вышла из шумного зала, поднялась по центральной лестнице, слушая вой ветра за окном. Жаль, что человек в чёрном не пришёл на праздник. Должно быть, ему сейчас так же холодно, как и ей здесь, на пятом, где в дырявую форточку влетает морозный воздух. Лея поёжилась и открыла стеклянную дверь в холл. Немного теплее.

– Ну почему, котёнок? – услышала она чей-то приглушённый голос.

И в ответ испуганное:

– Тише, здесь кто-то есть.

Лея замерла. Из-за спинки дивана показалась взъерошенная голова Сары.

– Соне ни слова, – округлившиеся серо-голубые глаза старшей МакБраун смотрели с мольбой.

– Что? – не поняла Лея и пошла к другим стеклянным дверям, ведущим в коридор.

– Котёнок, э, ты куда? – из холла донёсся недовольный голос.

Входя в спальню, Лея слышала, как хлопнула входная дверь комнаты досуга, и быстрые шаги. Боковым зрением она увидела Сару.

Здесь было тихо. А стоит ли идти по холоду на праздник, где единственным плюсом было тепло? Или лучше закутаться в два тонких одеяла и уснуть, пока не вернулись шумные девочки, разгорячённые танцами?

Наутро школа опустела. Ребята разъехались на каникулы. Из учеников задержалась только Лея, пара старшекурсниц и два мальчика. За столом учителей тоже было много пустых мест. В школе остались: МакГрегори, Касперович, сеньор Дельгадо, месье Леру и… человек в чёрном – мистер Снежински. Он появился в общем зале лишь один раз – в обед, в день, когда начались каникулы. Больше Лея его не видела в учебном корпусе.

Погода установилась относительно спокойная. Да и Соня оставила Лее своё пуховое одеяло. Так что, кроме скуки, жаловаться было не на что. Лея занималась тайцзы, изучала французский или готовила домашние задания. Много гуляла в парке и на побережье, считая дни до приезда тёти. На тумбочке около кровати лежал свёрток для мистера Снежински. Аккуратными буквами на упаковке было написано "С Рождеством". Каждый раз, приходя в спальню, Лея вздрагивала, вспомнив, что так и не вручила подарок, а времени до праздника оставалось всё меньше. И вот, в субботу, возвращаясь к вечернему чаю, она увидела на старой башне ЕГО. Да уж, вязаный комплект ему точно пригодится. Лея побежала к школе. Она не пошла в столовую. Сразу поднялась на пятый этаж в свою комнату за свёртком. Лучше будет передать его через директора.

МакГрегори в кабинете не оказалось. Феникс светил красными глазами, что означало: "Приёма нет". Спускаясь по центральной лестнице, Лея услышала сбоку какую-то возню и звяканье. Она перегнулась через перила, ожидая увидеть злобное лицо человека в чёрном и наконец вручить ему рождественский подарок. Но… на неё смотрел добродушный месье Леру.

– Мисс Ли, сегодня, говорят, вкуснейшие ватрушки к чаю, – он погасил фонарь, что держал в руке, сунул в карман связку ключей и пошаркал вверх по лестнице.

Лея, дождавшись, пока он скроется за углом, спустилась, подёргала дверь, ведущую в подвал, и… удивилась. Старик, видимо, забыл её замкнуть. Какая удача! Удостоверившись, что никого рядом нет, Лея юркнула внутрь. Внизу было прохладно и сухо. На стенах всё так же горели керосиновые лампы. Земляной потолок прохода промёрз насквозь. По верху стены тоже был иней. Лишь над керосинками – подтаявшие участки. Капли влаги падали на лампы и оттуда, скользя по стеклянному корпусу, – на каменный пол.

Поднимаясь по шаткой лестнице из подвала старого Шато, Лея вдруг испугалась. Что если эта дверь заперта? А вдруг и в школу не получится вернуться? Ругая себя за глупость, она всё же потянула ручку двери. Петли скрипнули. Лея шагнула в темноту. Не решаясь идти дальше, она просто стояла и… плакала. Назад возвращаться тоже было страшно. Но и оставаться ночевать в подземелье не хотелось.

– Показалось что ли? – в темноте Лея отчётливо услышала голос.

Слёзы вмиг высохли, ритм сердца ускорился.

– Ветер, – ответил низкий мужской голос.

"Здесь кто-то есть!" – Лея не знала, радоваться ей или пугаться. Она сделала шаг вперёд. Дверь за ней снова скрипнула и хлопнула. Воцарилась тишина. Только стук сердца напоминал Лее, что она ещё жива. Хорошо заветная сумочка с собой.

– Люкс, – палочка блеснула лучами света. Лея ещё несколько раз пользовалась заклинанием, чтобы выйти в холл. В западном окне, над статуями, догорал последний закатный луч. Сгущались сумерки.

– Кто здесь? – голос дрогнул. Никто не ответил.

Лея осмотрелась. С левой стороны за лестницей из коридора виднелись отблески огня. Она пошла туда. Оказалось, что в подземелье в углу на полу стоит керосиновый фонарь. А дальше – полоска света вдоль стены, пробивающаяся из комнаты. Лея спрятала палочку и пошла туда. Остановилась у двери. Постучала. Тишина.

– Мистер Снежински, вы здесь? – громко срывающимся голосом спросила она.

Никто не ответил. Лея подёргала ручку. Дверь открылась. Рядом на полу тоже стоял керосиновый фонарь. В комнате царил полумрак. На столе трещал свечной огарок, и над горелкой побулькивал котелок, в котором медленно варилось нечто ароматное. Положив свёрток на край, Лея хотела сразу же вернуться в учебный корпус, пока дверь снова не закрыли. Но её внимание вдруг привлекла раскрытая книга на столе. "Душа Феникса. Спаржецветные. Однодольные" – был подписан рисунок с удивительным сиреневым цветком. Точь-в-точь таким, как во сне Леи. Пролистав несколько страниц, она поняла, что это очень редкое растение даже в магическом мире, а обычным людям оно и вовсе неведомо. Чем же занимается этот таинственный мистер Снежински? Лея огляделась. В комнате был неработающий камин. Впрочем, в нём лежал пепел. Так что, возможно, человек в чёрном не сильно страдал от холода. В комнате было два небольших окошка под промёрзшим в углах потолком. Между ними кровать. Точнее, толстый матрас на полу, прикрытый тёмно-зелёным покрывалом. В дальнем углу рукомойник, раковина и полочка с зеркалом. Зубная щётка, бритвенный станок, кусок мыла – ничего удивительного. Удивительное было в шкафах со стеклянными дверцами – столько книг Лея видела разве что в библиотеке. Долго она их разглядывала, пока ей не попалось на глаза пособие по игре в шахматы. Заинтересовавшись, она позволила себе открыть шкаф и взять эту книгу в руки. Потом ещё одну. Время перестало существовать. Никогда прежде Лея Ли не могла подумать, что когда-либо в жизни её заинтересует такая вещь, как "Практическое использование лишайников". А за толстенным томом этой книги – во втором ряду – виднелась тонкая брошюра в нежно-розовом переплёте. Рука сама потянулась вглубь шкафа. Откуда у злобного человека в чёрном такая милая вещица с цветами на обложке? Оказалось, это простой фотоальбом. То есть не совсем простой. На первой странице темноглазый юноша. Волосы чёрные, удлинённые – до плеч – контрастируют с белоснежной рубашкой. Слишком угрюмый для своего возраста. Руки скрещены на груди. На пальце перстень. На шее виден фрагмент чёрной цепочки.

Ой! Лея чуть не выронила из рук альбом. Показалось, что губы юноши на мгновение презрительно скривились. На следующей странице групповое фото на фоне каменной стены с надписью на латыни "Scientia est Potentia" (Знание – Сила). Лея не стала разглядывать лица и перевернула страницу. Дыхание перехватило. На неё смотрела… она сама. Те же изумрудно-зелёные глаза. Густые медно-рыжие волосы с золотой прядью, падающей на лицо в веснушках. Только вот… платья такого – василькового цвета – у Леи никогда не было. Что это? Откуда? Шум в голове. Или… шум в коридоре?

Трясущимися руками Лея сунула альбом на место и прикрыла его томом про лишайники. Как она ни старалась делать всё тихо, стекло в дверце шкафа предательски звякнуло. Но всё же она успела скрыть следы преступления. Хотя её следы на полу могли рассказать многое. Лея не знала, куда ей деваться. Только бы не заплакать, когда он войдёт. А шлёпающие звуки шагов по коридору тем временем становились всё ближе.

Глава 15. Подарок

Шаги смолкли будто бы у самой двери, что осталась открытой. Сердце Леи билось так сильно, что, казалось, выпрыгнет наружу. Особенно, когда в комнату вместо человека заглянула усатая драконья морда. Ноздри вздымались, выпуская пар. Жёлтые глаза с вертикальными зрачками смотрели прямо на Лею, но будто бы не замечали её. Дракон принюхивался. И когда его когтистые лапы оказались в комнате, раздался пронзительный крик. Бедняга даже поскользнулся, пятясь назад. После чего быстро пошлёпал по коридору дальше. Лея отдышалась. Схватив с пола керосиновый фонарь, она поспешила уйти из старого Шато.

– Это девчонка, – произнёс женский голос в холле, и снова всё стихло.

Лея остановилась у подножия лестницы. Подняла фонарь повыше. Никого. Только наверху мелькнула чёрная тень. Или… показалось?

Спустившись в подвал, Лея вдруг ощутила первобытный страх. Мокрые ладони, дрожь и трясущиеся коленки. Ну ничего. Всё позади. Больше в старый замок она ни ногой. Пройдя два подземных коридора, она оказалась в подвале учебного корпуса. Наконец-то, никаких драконов и странных голосов. Чисто, сухо и… закрыто.

Сколько же сейчас времени? Рука дрожала от тяжёлой лампы. Лея поднялась по шаткой лестнице в холл старого Шато. Скрипучая дверь снова возвестила о её приходе кому-то, кто переговаривался в темноте. Ступени в боковой коридор цокольного этажа. Хм… Кто-то забрал фонарь. Только бы не столкнуться нос к носу с драконом. Лея переложила тяжёлую ношу в левую руку и на всякий случай достала волшебную палочку. Вдруг придётся защищаться. Даже если не получится жалящее заклинание, которому подруг обучила Клара, то хотя бы можно будет ткнуть противника палочкой.

Но за какой же дверью комната человека в чёрном? Лея прикрыла фонарь палантином. Да, в темноте появилась чуть заметная полоска света на полу. Как же страшно… Но не оставаться же пленницей подземелья. Лея постучала. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дверь скрипнула, открываясь. В глаза ударил свет фонаря. Его фонаря. Свой Лея давно опустила. Тяжело было держать его на весу. Прикрыв глаза от света тыльной стороной ладони, она начала:

– Простите. Сэр, – от страха слова застревали в горле. – Там дверь… закрыта. И я…

– Какого чёрта вы вообще здесь делаете? – гневно прошипел человек в чёрном.

– Я… принесла вам… подарок… Дверь закрыли, и я… вернулась.

Человек в чёрном выругался.

– Ждите здесь, – дверь хлопнула перед носом. Лея убрала руку от лица и переложила в неё фонарь. Палочку сунула в сумку. Шагнула назад.

Дверь резко открылась.

– Идите за мной, – мистер Снежински взял из её рук тяжёлый фонарь.

Лея еле поспевала за ним. Он шёл быстро и, кажется, даже не хромал. За всю дорогу не проронил ни слова. Пару раз оглядывался, чтобы удостовериться, шла ли она следом. И вот наконец винтовая лестница под учебным корпусом. Человек в чёрном раскрыл дверь и выпустил Лею в холл.

– Не суйтесь больше в старый замок. Мисс, – угрожающе сказал он.

– Угу. Я просто принесла пода…

Снежински захлопнул дверь. Раздался щелчок замка и стихающие шаги.

Он даже не стал слушать. Лея вышла из закутка и, одолев всего несколько ступеней, обессиленная села на лестницу и заплакала. Она всего лишь хотела сделать приятное на Рождество. Но, столько пережив, получила в ответ только… плевок в душу. Да ещё это фото. Откуда оно у него? Почему на нём… ОНА?

Тётя Чунь забрала её в понедельник. Приехала так же, на машине, но уже на другой. Все каникулы они провели в Шарлоттауне, лишь однажды выехав на материк в портовый город Сент-Джон, в котором находился самый знаменитый музей Нью-Брансуика. Среди представленных произведений местных художников и скульпторов с начала XIX века до современности Лея с удивлением обнаружила работу неизвестного мастера – фигурку девочки лет семи-девяти. Точь-в-точь такую же, как в кабинете директора школы Эль Кастильо, только без медальона.

За неделю Чунь Шэн сменила три машины и четыре отеля. Лею это изрядно утомило. А в понедельник второго января вместо школы тётя привезла её… в Саммерсайд, что в округе Принс. Объяснив это соображениями безопасности, Чунь Шэн Ли сняла на три дня домик, запрещая Лее не только покидать его, но и подходить к окнам или двери. А затем они вернулись в округ Кингс.

– Зачем мы остановились в Монтегю? Я и так много пропустила. Или ты опять решила поменять мне школу? – спросила Лея в четверг, выходя через лавку украшений "Ше" в магический квартал.

– Нет, ты остаёшься в Эль Кастильо. Пока что.

– Пока что? Хоть там и собачий холод, но… меня ждут… друзья. Я ведь… не смогу даже написать им, если… мы снова переедем.

– Так и есть. Безопасность важнее, пойми.

– Я устала.

– Я тоже, Мэй-Мэй.

Лея попала в школу только в пятницу шестого января. И то лишь после обеда. Кое-как дождавшись вечернего чаепития, Лея набросилась на пирожки. А все выходные и вечера следующей недели она посвятила учёбе. Пропустила она действительно много. Но если бы не помощь друзей, так быстро она бы не справилась.

– Эй, что это? – однажды в конце января спросила Соня, застав Лею с книгой на китайском.

– Да так. Тётя на Рождество подарила. Ничего особенного. Просто сборник китайских народных сказок, – ну нельзя быть такой беспечной. Если бы закрылась пологом, не пришлось бы врать подруге, скрывая книгу по боевому искусству.

Если тётя узнает, что пособие с тайными знаниями тибетских мастеров видел кто-то посторонний… Впрочем, Соня не посторонняя. Да и Клара, которая в тот же день попросила перевести одну из сказок. Лея не нашла ничего лучше, как рассказать историю встречи царевны династии Цинь с драконом, взяв за основу свой недавний поход в старый замок.

Толстенную книгу приходилось носить с собой в рюкзаке – это было наставление тёти. Плечи болели от такой ноши. Но ослушаться Лея не могла. Безопасность превыше всего. И несмотря на это, факт обнаружения собственного фото в шкафу угрюмого обитателя старого замка она от тёти скрыла.

В самые холодные дни согревало общество друзей. Ребята проводили вместе много времени. Гуляли в парке в безветренную погоду.

– Ты с каждым днём всё грустнее, Лея, – Дэн шёл рядом. – Сходим на побережье?

– Нет. Там ветер. Я бы вообще не хотела выходить из внутреннего дворика. Холодно мне здесь. И это первый новый год без тёти.

– А разве она не забирала тебя на каникулы, – удивился Райс.

– Дэн, я про китайский новый год. И он сегодня. С годом Дракона тебя.

– Давай отметим вместе. После вечернего чая приходи с девчонками в наш холл. Будем встречать Дракона, – от улыбки мальчишки стало светлей.

Подруги еле дождались вечера. Особенно их удивило то, что Райс не пришёл пить чай. Съев всего по одному блинчику, Лея, Клара и Соня поспешили наверх. Дэн увидел их сквозь стекло двери и помахал, приглашая войти.

– Апельсины? – Каприс скривила губы. – Только не говори, что мы должны торжественно съесть всю эту кислятину.

– Эй, я на каникулах читала, что их нужно вкатывать в дом, – Соня взяла пару апельсинов и попробовала жонглировать.

– Как Лея скажет, так и сделаем. Съедим или… покатим в комнаты.

Девочки рассмеялись.

– Я не хочу катать их по полу. Это выглядит глупо, – сказала Каприс.

– Я за то, чтобы съесть, – Соня кинула свои апельсины Кларе и Лее.

– Ну что ж, давайте чистить. Раз катать никто не хочет. Я не обижусь. Всё равно это лучший подарок. Спасибо, Дэн.

Холл быстро наполнился насыщенным апельсиновым ароматом и весёлым смехом друзей. Ребята, возвращающиеся из столовой, подходили к ним. Лея угощала их оранжевыми дольками. А интересующимся рассказывала о китайской традиции.

Пришли старшеклассники.

– Э, мелочь, для еды есть столовка. Или комната досуга. А ну, разошлись, – подошла компания парней, и самый высокий – блондин – забрал два оставшихся фрукта. – Любишь апельсины, Рыжая? Тебе нельзя, ха. Ещё рыжее станешь.

Компания противно загоготала и скрылась в коридоре.

Девочки успокоили Дэна и поднялись к себе. Лея закрыла полог кровати и достала из рюкзака блокнот – свой дневник. Сделав заметку о сегодняшнем дне, она перевернула несколько листов назад, где между страниц лежала записка из конверта, полученного голубиной почтой месяц назад. Лея улыбнулась, вспоминая лицо МакГрегори, передавшей ей это послание. Директор очень переживала, ведь на конверте не был указан отправитель. Как и в случае с тревожными весточками от Чунь Шэн Ли. Но на сей раз письмом оказался клочок бумаги в клеточку, где чёрными чернилами было написано: "Спасибо за подарок. В.С."

Лея перечитала и улыбнулась. Она точно знала, что задуманное ей удалось. Ведь у неё получилось хоть немного согреть очерствевшее сердце человека в чёрном. А недавно она видела собственными глазами – он носит её подарок.

4. Огын – Огън (болг. огонь)