Kitobni o'qish: «Взрывной характер»

Shrift:

Пролог

Болгария. Черное море. Яхта «Ариадна». Конец июля 2015 года

Был поздний вечер. Море, напитавшее за день солнечное тепло, устало плескалось о борт белоснежной яхты «Ариадна». В небе зажглись первые звезды, и берег, усыпанный огнями курортного города, с россыпью их отражений в воде, теперь казался его продолжением. Яхта медленно дрейфовала. Еще днем, укрываясь от жары, по винтовой лестнице, идущей вдоль стены, облицованной листовым серебром, на среднюю палубу спустились вслед за владельцем этой красавицы шестеро мужчин. Один – высокий и стройный лет сорока, второй – коротышка с одутловатым лицом, третий – убеленный сединой старец. Всех их, разных по возрасту и непохожих друг на друга, объединяли огромные деньги. Каждый имел заводы, фабрики, рудники, шахты или порты… Общей у них была и страна – Украина. Задержавшись лишь на некоторое время у дверей, закрытых на электронный запор, запрограммированный на отпечатки пальцев хозяина, они оказались в гигантской каюте, половину которой занимал бассейн. У накрытого стола на шесть персон стоял стюард в красном френче и синих брюках. За его спиной виднелись дубовые двери в сауну. Окон, которые язык не поворачивался назвать иллюминаторами, сейчас видно не было из-за тяжелых штор цвета изумруда с замысловатым рисунком. Те, кто успел разглядеть яхту снаружи, знали: размерами и формой они напоминали гигантский параллелограмм. Со слов хозяина яхты, установленное на них стекло имело толщину в сорок миллиметров и выдерживало попадание пули крупнокалиберного пулемета. Чуть выше карниза располагалась телевизионная панель. На ней застыло изображение части письменного стола и спинки кожаного кресла на фоне шкафа, забитого книгами. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: люди пришли сюда не только для того, чтобы отужинать и попариться в сауне. Все говорило о том, что намечался серьезный разговор. С того времени никто не поднялся наверх. Скованность и настороженность, которая была за обеденным столом, постепенно прошла. Немного выпив, посидев в парной и искупавшись в бассейне, они поначалу осторожно стали обсуждать волнующие каждого вопросы. Вскоре к ним присоединился и возникший на экране седой мужчина. Одетый в футболку и шорты, он уселся в кресло и снял с головы кепку с длинным козырьком.

– Андрей Николаевич, ты, никак, с теннисного корта пришел? – обрадовался появлению на экране седого хозяин яхты.

– Вы, я смотрю, тоже время даром не теряете, – усмехнулся Андрей Николаевич. – Надеюсь, в этот раз без девочек?

– А разве в прошлый раз они были? – удивленно вскинул брови самый молодой на вид мужчина.

– Ты чего не приехал? – спросил хозяин яхты.

– Я сейчас на Кипре, и завтра у меня деловая встреча. – Андрей Николаевич приблизил свое лицо к экрану стоящего перед ним монитора, и его глаза заняли почти всю телевизионную панель. – А где Расюк?

– Расюк в сауне, – махнул рукой на дверь хозяин яхты.

– Они с Демченко все не угомонятся, – добавил кто-то.

– Фархад! – откинулся на спинку кресла седой. – А ничего, что мы через Интернет разговор вести будем?

– Не вдавался в подробности, но мои специалисты сказали, чтобы мы не беспокоились, – успокоил хозяин яхты, которого назвали Фархадом. – Ты, кстати, выполнил их инструкции?

– Да, – кивнул Андрей Николаевич. – Компьютер новый, со всеми антивирусными программами и включен только сегодня.

– Хорошо…

– Не вижу Марейко, – продолжал перечислять Андрей Николаевич.

– Марейко вместо себя прислал представителя. – Фархад показал рукой на сидящего в углу дивана худощавого мужчину в очках. Он единственный был в рубашке и брюках, в которых ему было, кажется, не совсем комфортно. – Зовут Михаил, – добавил Фархад, представляя очкарика.

– Может, объяснишь, пока эти два охламона кости греют, в чем суть проблемы? – спросил Андрей Николаевич.

– Объясню, – охотно согласился Фархад. – Только сначала ответь: тебе нравится, как обстоят дела на Украине?

– Даже не знаю, – пожал плечами Андрей Николаевич, отчего стало ясно, что этот вопрос застал его врасплох. – В целом пока я чувствую себя достаточно комфортно. Предприятия работают, приносят доход. Одно не нравится – власти пытаются выдавить нас из политики.

– Вот! – оживился Фархад. – Петро сам такой же. А выдавит из политики, выдавит и из бизнеса…

– Я давно предлагал создать свою партию, – начал было Андрей Николаевич, но ему не дал договорить Димчук, самый старый по возрасту, тяжеловес украинского бизнеса:

– Партию, которую тут же в народе обзовут «олигархической»? – насупил он брови. – Или забыл, под каким девизом народ на Майдан выгоняли?

– Тогда, например, «Союз промышленников», – робко предложил Михаил и тут же стушевался: – Это предложил мой шеф.

– Глупости все это, – поморщился Фархад. – Убирать Петра от власти надо…

– Иначе новый передел собственности нас без штанов оставит, – задумчиво скребя пальцами волосатую грудь, проговорил, глядя в воду бассейна, Мильчук.

– И не только. – Бритый наголо мужчина с черной окладистой бородкой встал, заново обмотал вокруг бедер начавшую сползать простынь, взял из вазы, стоящей на столе, яблоко. – Можно и головы лишиться.

– Что-то ты, Дмитрий Сергеевич, перспективы страшные рисуешь, – недоверчиво скосился на него Мильчук.

– Это еще радужные. – Мужчина, которого назвали Дмитрием Сергеевичем, подкинул на руке яблоко, словно взвешивая. – Пока мы тут с тобой в баньке паримся, американские корпорации вовсю делят между собой нашу промышленность, порты, сельхозугодья…

– Не могу поверить, – покачал головой Мильчук. – Они ведь нам помогают. Сколько денег дают, оружие. Их военные колорадов бьют…

– Вот ты сам на свой вопрос и ответил. – Дмитрий Сергеевич неожиданно бросил яблоко в бассейн.

– Растолкуй, – попросил Мильчук, наблюдая за тем, как поднявший брызги плод упал в воду.

– Война нужна, чтобы украинцев меньше было. У меня «уши» в СБУ. Случайно узнали, планируется на две трети снизить численность населения державы. Это новый вид захвата территорий.

– Это русская пропаганда, – неожиданно изрек Мильчук.

– Источник надежный, – стоял на своем Дмитрий Сергеевич, задумчиво глядя на плывущее в воде яблоко. – Я его завел, чтобы бизнес подстраховать.

– Может, много платишь, вот он и привирает? – насмешливо предположил Мильчук.

– Мне тоже что-то не особо в это верить хочется, – неожиданно напомнил о себе Андрей Николаевич с экрана телевизионной панели.

– Оглянитесь вокруг! – взмолился Дмитрий Сергеевич. – Они весь мир под себя подмяли. Явценюк, Ярезько с командой грузин и прибалтов – это рейдеры Америки! Украина останется только на карте, но по факту исчезнет. Все наше богатство, включая твой еще пока порт, станет собственностью хлопцев из-за океана.

Из парной раздался демонический хохот.

– Они что, анекдоты там травят? – усмехнулся Мильчук.

– Ты не отвлекайся, – предостерег Фархад.

– Так чего вы хотите? – захлопал тот глазами.

– Тебе приходилось власть в стране менять? – Дмитрий Сергеевич замер в ожидании ответа.

– Странный вопрос, – начал было Мильчук. Но Фархад вытянул в его направлении руку, давая понять, чтобы замолчал, и проговорил:

– Майдан не наших рук дело.

– Разве мы мало вложились? – обиженно надул губы Мильчук.

– Там всем только казалось, что мы историю делаем, – вновь вмешался в разговор Дмитрий Сергеевич. – На самом деле толпой умело управляли из американского посольства. В нем специалистов было больше, чем семечек в огурце. Явценюк едва успевал туда за указаниями и за деньгами бегать… А какая подготовка была? Сколько наших хлопцев через лагеря в Польше и Прибалтике прошло? Революция – это целая наука.

– С Америкой договариваться надо, – неожиданно изрек Мильчук.

Наблюдавшие за разговором гости хором разочарованно вздохнули.

– Ты предлагаешь к ним обратиться? – изумился Дмитрий Сергеевич.

– Действительно, – с задумчивым видом уставился в экран, Мильчук, – глупо все получилось.

– И не говори, – согласился с ним Дмитрий Сергеевич. – Они уже наши с тобой активы давно своими считают.

– Сами себя в рабство отдаем, – с горечью в голосе продолжал Мильчук.

– Возглавить восстание может Ярош, а вот организовать все по науке – это некому… С трибун все горазды кричать. А ты пойди, рассчитай все.

– Нам нужны инструкторы, – догадался Мельчук. – Какие в американском посольстве во время Майдана сидели…

– Я вот что тебе скажу: таких специалистов еще и в России готовят, – ошарашил Фархад. – Только там они используются в случае войны.

Дверь парной распахнулась, и в зал вместе с паром ввалились раскрасневшиеся Расюк с Демчуком.

– Ну, чего надумали? – кутаясь в простыню, спросил Расюк.

– Пока ничего, – признался Фархад.

– Смотрите, страну по кусочкам разберут, – с назиданием произнес Расюк, наполняя бокал пивом. – Они уже даже определили, что оставят только треть населения.

– А остальных куда?

– А зачем война на юго-востоке? – Расюк задержал наполненный пивом стакан у рта. – Кого-то убьют, кто-то убежит в Россию или Польшу, остальные с голоду вымрут. Вот тебе свободная территория с заводами, фабриками, полями и садами. Завезут сюда из своей Америки негров, и будет уже это не страна, а штат…

– Что я тебе говорил! – Довольный тем, что олигарх почти слово в слово повторил сказанное им пять минут назад, Дмитрий Сергеевич победно посмотрел на Мильчука.

– Но нам Америку не свалить, – снова захлопал тот глазами.

– И не надо. – Расюк отпил пива. – Они как были, так и будут, от них никуда не денешься. Нам в той трети нужно остаться.

– Как это? – удивленно спросил Мильчук.

– А для этого просто надо убрать Петро! – безапелляционно выпалил Расюк и грохнул донышком опустошенного стакана по столу. – Заодно с ним и Явценюка. Потом устроить небольшую бузу и навязать американцам своего кандидата.

– Смело, но одним махом. – Фархад обрадовался, что не ему пришлось подводить итог сказанному за этот день, и с благодарностью посмотрел на Расюка. – Может, у тебя и люди для этого имеются, или ты знаешь, где их взять?

– А как же? – вскинул брови Расюк. – У меня начальник службы безопасности – бывший капитан ГРУ москалей. Что это за организация, думаю, объяснять не надо. Уволился, когда окончательно СНГ похоронили. Он лично знаком со многими офицерами. Некоторые уже ушли в запас, часть проживает в Москве. Если грамотно подойти к этому вопросу, можно склонить их на нашу сторону. Кто откажется помочь братскому народу скинуть бандеровскую сволочь? У них ведь руки чешутся. Сколько на юго-восток отставников приезжает из России?

– Я думаю, и в руководстве России этот вопрос обсуждался, – заметил Фархад.

– Кто возьмется? – тихо спросил Мильчук.

– Возьмусь я, а вот деньги…

– С деньгами проблем не будет, – заверил Фархад и обвел всех взглядом. – Договорились?

Глава 1. Сослуживец

Василий Демьянов вышел из офиса туристической компании в мрачном настроении. Он обернулся и еще раз посмотрел на козырек над входом, по фронтону которого огромными буквами было написано: «Глобус тур». Это был второй адрес, где он не смог купить путевки. И дело вовсе не в том, что они были дорогими или попросту отсутствовали. Подполковнику сил специальных операций Демьянову, с позывным Демон, как и его коллегам, мягко говоря, было рекомендовано не покидать Россию без служебной необходимости, а эти турагентства работали с зарубежными операторами или вовсе, как это, исключительно с Финляндией.

– Куда теперь? – тихо спросила Перова.

– Поедем дальше, – разведя руками, вздохнул Демон.

Перова поправила пальчиком огромные очки, заправила за ухо прядь русых волос и в который раз спросила:

– Может, все-таки на машине?

– Давай на машине, – сдался он и без энтузиазма добавил: – Даже романтичнее.

На самом деле Демон не горел желанием провести за рулем несколько суток. С возрастом он заметно обленился. Если такое путешествие каких-то десять лет назад вызвало бы у него восторг, то теперь хотелось просто спокойно полежать на полке купейного вагона с книжкой в руках или подремать в кресле авиалайнера.

Он повернул ключ в замке зажигания и посмотрел на Перову. Девушка возилась с ремнем безопасности. Она сильнее, чем надо, тянула его из катушки, отчего он стопорился.

– Плавно тяни, – с назиданием сказал Демон.

– Я и так медленно его тяну, – недоумевала Перова.

Демон включил левый поворот и отъехал от бордюра. Странно, но тот же маневр повторила насторожившая его еще с утра машина. Зеленый «Рено» с мятым правым подкрылком проехал следом несколько поворотов и встал у турагентства.

– Никак автоподставщики, – предположил он вслух.

– Что ты сказал? – спросила Перова и наконец щелкнула замком ремня безопасности.

– Мысли вслух, – уклончиво бросил он и снова посмотрел в зеркало заднего вида.

Подозрительная машина шла вслед за «Тойотой», пристроившейся за Демоном. При перестроении Демон разглядел в ней лишь водителя, но это ни о чем не говорило. Где-то рядом могли ехать и подельники.

Этот вид криминального бизнеса уже давно, казалось, сошел на нет, однако то и дело появлялись сообщения о задержании очередной банды. Злоумышленники выбирали дорогую иномарку, некоторое время наблюдали за ней, а потом создавали на уже битой машине аварийную ситуацию. Как правило, до этого наносили на корпусе машины жертвы царапины наждачной бумагой, а наиболее ушлые умудрялись оставить и следы краски своей машины. Попробуй докажи потом, что ты их не задевал, а звук удара был результатом попадания в кузов брошенной злоумышленниками через окно картошки. Машина у Демона что надо. Надежный и мощный «Ленд Крузер» лишь год назад сошел с конвейера. Черный, с никелированными ручками и хромированным «кенгурятником», в потоке машин он походил на ротвейлера. Такой же большой, лощеный, сильный и знающий себе цену, он, когда нужно было хозяину, мог стать взрывным и резвым.

Демон повернул руль вправо и надавил на педаль тормоза.

– Почему встал? – удивилась Перова и стала крутить головой, по-видимому решив, что он увидел еще одно турагентство.

– Проверю заднее колесо, – соврал Демон и вышел из машины.

«Рено» проехала мимо. На всякий случай Демон обошел машину, внимательно осматривая корпус. Ничего подозрительного. «Совпадение?» – подумал он, усаживаясь за руль. Все сомнения развеялись, когда после следующего перекрестка в поле зрения зеркала заднего вида попал все тот же «Рено».

– Странно, – пробормотал он и утопил педаль подачи топлива в пол.

– Что-то не так? – с тревогой посмотрела на него Перова.

– Все так, – кивнул Демон, быстро перестроился, занял левую полосу и перед следующим перекрестком под недовольные сигналы попутных машин совершил опасный маневр, уходя влево.

– За нами кто-то гонится?

– Нет, – заверил он девушку.

«Рено» повторил маневр, и Демона охватила тревога. «Идет как привязанный».

Он восстановил в голове план этой части города – по всему выходило, что справа сейчас будет заправка, – и, плавно повернув на бетонную площадку, остановился. «Рено» и здесь заехал следом, однако, прокатившись мимо колонок, снова вырулил на дорогу и смешался с потоком машин. Демон сдал назад, объехал колонки и встал у забора.

– Сиди здесь, – приказал он Перовой и отстегнул ремень. – Я сейчас приду.

Демон уже был уверен: «Рено» стоит где-то недалеко от выезда и поджидает его.

Между тротуаром и дорогой росли деревья и кустарник. Демон направился вдоль улицы. Пройдя новостройку, увидел наконец и злополучную машину, но внутри никого не было. Вдруг он ощутил приближение сзади человека и, резко развернувшись, в буквальном смысле налетел на него грудью. Столкнувшись с препятствием, рослый мужчина на мгновение растерялся, а Демон, уже готовый отправить его в нокаут, удивленно замер на месте:

– Ты?!

– А я думаю: когда просчитает? – проговорил Речник охрипшим от волнения голосом и расплылся в улыбке.

Демону не понравился его взгляд. В их глубине был затаенный страх от встречи, неумело прикрытый радостной улыбкой, больше похожей на гримасу клоуна. Но это длилось секунды. Возникшая неприязнь пропала вместе с замешательством, но оставила в душе неприятный осадок.

– Я тебя еще перед «Глобусом» срисовал, – признался Демон, разглядывая бывшего сослуживца.

Особой симпатии к Сергею Речниченко с позывным Речник он никогда не испытывал. Впрочем, как и остальные офицеры группы. Он был, что говорится, почти всегда не в настроении. Без особого энтузиазма соглашался с коллективом отметить то или иное событие и держался немного обособленно. Складывалось впечатление, будто он чем-то обижен на всех, а в спецназе так нельзя. Его настроение тревожило не только руководство, но и психологов, у которых он задерживался дольше остальных. Постепенно, потеряв всякую надежду наладить более тесный контакт, его перестали замечать и офицеры группы. Возможно, это послужило первым толчком к решению Речника уйти из ГРУ. Когда начались командировки в Чечню, он и вовсе сник. Закончив военное училище и попав в спецназ в последний год существования Советского Союза, Речниченко стал чувствовать себя не в своей тарелке. Его можно было понять. Чужая страна, чужая армия и как бы братский, но в то же время чужой народ. Постепенно и руководство стало использовать его с осторожностью, а в отдельных случаях появились даже элементы некой дискриминации. Так, например, его сначала под разными предлогами перестали допускать на секретные лекции и тренировки, а потом в открытую объявили о переводе обыкновенным статистом. С этой должности он и уволился, не дослужив до льготной пенсии каких-то шесть месяцев. Последний раз Демон видел его через год после расформирования группы. Располневший Речник приезжал в Москву по делам. Как оказалось, на родине он устроился в охрану к какому-то воротиле и существовал вполне безбедно. Демон тогда даже пригласил его к себе домой…

– Ты зачем мне нервы трепал? – символически приобнял он бывшего сослуживца.

– Просто интересно стало: потерял форму или все еще воюешь?

– Ты же знаешь, я давно уволился, – соврал Демон, отчего-то решив не говорить, что вновь служит, только инструктором. – А тебя принял за автоподставщика.

– Понятно. – Речник оглянулся по сторонам и спросил: – Ты где машину оставил?

– На заправке.

– Может, посидим где-нибудь?

– Я тороплюсь. – Демон посмотрел на часы. – С другой стороны, ты на меня половину дня потратил, даже неудобно отказывать.

– Если у тебя дела, то не обязательно сегодня. – Речник почесал пальцем висок. – Я в Москве неделю пробуду.

– Поехали ко мне! – неожиданно предложил Демон.

– Значит, вы теперь на Украине живете? – спросила Перова, ставя перед Речником тарелку с борщом.

– Я бы так не сказал, – с грустью произнес он, беря ложку. – Скорее существую.

– Чего так? – удивился Демон. – Насколько я помню, ты неплохо там устроился у какого-то олигарха.

– Работаю, – уклончиво ответил Речник. – Получаю прилично. Но у меня и семья немаленькая. Кроме жены и троих детей, еще две сестры, мать с отцом, а пенсии там смешные. Если бы не бизнес, пришлось бы зубы на полку положить.

– И какой у тебя бизнес? – выжидающе уставился на Речника Демон.

– Не у меня, а у сестры. Из Польши возит тряпки и продает, а я «крышую».

– Здесь как оказался?

– Шеф сюда приехал, а я с ним…

– Где остановился?

– Уже сегодня уезжаем, – отмахнулся Речник и налег на борщ.

– А машина откуда? – поинтересовался Демон, когда гость отодвинул от себя тарелку.

– У меня здесь друзей валом, по доверенности один дал.

– Меня зачем искал? – напрямую спросил Демон.

– Просто, – ответил Речник и взял со стола салфетку.

– Почему следил? Почему сразу не подошел?

– Хотел потрепать тебе нервы, – признался Речник.

– Детство! – фыркнул Демон. – Не подумал, что мне в голову могло прийти?

– Извини, – виновато проговорил Речник и, покосившись на Перову, возившуюся у плиты, тихо добавил: – Я тебя еще зачем хотел увидеть? Работа у меня для тебя есть…

– В каком смысле? – насторожился Демон. – Случайно, не московских конкурентов твоего олигарха «мочить»? Тогда мне понятно, зачем ты проверял, в какой я форме.

– Да ты что! – воскликнул Речник и вновь покосился на Перову. – Говорю же, просто разыграть решил. А твои способности мне известны.

– Времени много прошло, – с грустью произнес Демон, уверенный в том, что не согласится ни на какие его условия. Да и невозможно это.

– И что? – между тем наседал Речник. – Мастерство не пропьешь!

– Говори, – кивнул Демон, которому изрядно надоел этот разговор.

– У моего начальника потребность в надежных людях, – признался Речник.

– Ты мне сейчас, случайно, не на Украину поехать предлагаешь?

– А что тут такого? Тебе хорошо платить будут, даже по российским меркам.

– Ты забыл, кто я? – возмутился Демон. – Сейчас, когда вся Украина бредит российским спецназом на юго-востоке, туда подполковнику ГРУ в самый раз отправиться.

– Ты разве подполковником уволился? – Речник замер в ожидании ответа.

– Уже в запасе присвоили, – соврал Демон и выругался про себя. С одной стороны, вроде свой, но с другой – он как бы вышел из круга посвященных и распинаться перед ним нельзя. Мало ли?

– Ответь мне честно на такой вопрос. – Речник отодвинул от себя чашку и положил руки на стол. – Когда видишь, как на Донбассе русских «мочат», злость берет?

– Пока там больше вашим достается, – выпалил Демон и тут же отругал себя за неосмотрительность. Ведь время меняет людей. Неизвестно, какие «тараканы» после нескольких лет жизни на Украине у Речника, вдруг оскорбится?

«Ну и что? – тут же успокоил себя Демон. – Мне-то что с того? Детей с ним, что ли, крестить?»

Однако Речник проглотил обиду и продолжал давить:

– Неужели тебе не хочется туда поехать?

– Конечно, зло берет, без этого никуда. Но ты же прекрасно знаешь, мы – это особый разговор. И там пока есть кому воевать.

– Вот скажи, – подался вперед Речник, – а если бы тебе приказали убить нашу главную бандеровскую сволочь, смог бы это сделать?

– Если бы приказали, то с удовольствием взялся бы за это дело, – признался Демон, ловя себя на мысли, что Речник будто бы прощупывает его. – Но гарантировать, что получится, не могу. Его безопасность обеспечивают тоже не дураки…

– Ты сегодня по турагентствам чего катался? – сменил тему Речник, словно почувствовав, что начал настораживать собеседника.

– В отпуск хотим съездить, – ответил Демон и посмотрел на стоявшую к ним спиной у плиты Перову. – Правда, под конец решили отправиться своим ходом.

– Случайно, не в Крым?

– Нет, – покачал головой Демон. – Есть место под Сочи…