Бесов Холм. Том 1

Зверь

«Опять этот мир. Этот мир пропитан вонью. Вонь мешает думать. От вони не спрятаться. Воняет земля. Воняют серые камни. Много камней. Они ставят камни друг на друга. Делают себе пещеры. Большие пещеры. Воняет зелень. Ветер разносит зелёную вонь. Ветер прячет нужный запах. Запах старого врага. Запах его крови. Сладко пахнет только кровь. Кровь в этом мире повсюду.

Они пахнут сладко. Они полны крови. Их животные полны крови. Они убивают животных и едят их. Они едят мясо. Выливают кровь на землю. Они не знают силу крови. Я помню вкус крови. Я пробовал кровь раньше. Очень давно.

Свет хуже вони. От света больно голове. Больно глазам. Глаз в небе. Жёлтый глаз. Горячий глаз. Он не причиняет им вреда. Они рады ему.

В темноте светит другой глаз. Его свет не причиняет боли. Он больше жёлтого. Белый глаз. Холодный глаз. Они боятся его. Они заходят в пещеры, лишь увидев его. В темноте их пещеры светятся. Из пещер свет слабый. Из пещер свет не мешает.

Сейчас ярко светит белый глаз. Ярче, чем прежде. Человек несёт запах крови Галлана. Человек моя добыча. Сейчас он не один. Сейчас их двое. Сильные. Оба сильные. Подождать. Подождать, пока он останется один. Убить. Убить всех! Сегодня только одна смерть. Почему только одна смерть? Приказ – одна смерть. Пока – одна смерть. Потом все станут добычей!»

Незабытые чувства

– Истиан!

Обернувшись, он увидел свою давнюю подругу.

– Светлой ночи, Берни!

– Светлой, Тиан! – Она подхватила его под руку. – Наконец-то ты в Ладосе. Специально на Совет?

– Да.

– У тебя усталый вид. Оставь на время заботы. Пройдёмся?

Истиан, казалось, знал Бернардин вот уже тысячу лет и не помнил момента, когда хоть в чём-то ей отказал, ну, может быть, лишь в одном. Вот и сейчас он улыбнулся, поцеловал ей руку, и они зашагали по широкой дорожке Западного сада Ладоса. Длиною в шесть вёрст, он тянулся вдоль крепостной стены и считался самым густым и живописным из всех. Семинаристы разных ступеней частенько практиковались здесь в магии: этот сад располагался вдали от дворца, знать здесь гулять не любила, да и вообще было малолюдно и спокойно. Сад цвёл круглый год. Законы природы больше не властвовали над ним: людская волшба нарушила их вечный цикл. Магические ритуалы наполняли землю силой, помогая деревьям и кустарникам крепнуть и разрастаться. Древесные духи, во множестве населяющие это место, благоволили людям и хоть и неохотно, но шли на контакт. Множество животных, от благородных оленей до суетливых белок, выбрали его своим домом, некоторые перелётные птицы забыли о вековых традициях и уже несколько сезонов зимовали здесь. Несмотря на глубокую ночь, сад был наполнен трелями, дразнящие запахи экзотических цветов невидимым одеялом окутывали гостей.

– Какая тёплая ночь. Такие ночи созданы для прогулок, – мечтательно проговорила Бернардин.

– Ты знала, что я здесь?

– Знала. После Совета ты всегда приходишь сюда.

– Ты права, – улыбнулся Истиан. – Этот сад полон жизни, и всё же есть что-то противоестественное в том, что мы с ним сделали. Мир стал для нас одним большим экспериментом. Мы делаем с ним всё, что посчитаем нужным, но нужно ли это миру?!

– Ах, Тиан, ты ничуть не изменился! Магия – это такая же природная сила, как и ветер, как солнечный свет, пусть и проникает к нам извне. Помнишь лекции Горана? «Магия дана людям самим провидением, и с её помощью мы обязаны делать мир лучше!» – Уперев руки в бока, Бернардин точь-в-точь воспроизвела голос их старого ментора.

Истиан прекрасно помнил своего наставника и его академический тон. Он от души рассмеялся. Бернардин снова подхватила его под локоть, и они продолжили прогулку.

– Как Бриттани?

– Всё больше времени проводит в Храме Трёх. Изучает древние манускрипты, легенды, говорит о возвращении Тёмных, о приближении конца. Её Поток иссыхает, и иногда мне кажется, что она не в себе, но я ей почему-то верю. Мне бывает так страшно, Тиан! Ещё этот Холм. Как думаешь, она права? – В голосе Бернардин проявилась тревога.

– Бритт мудрая, разумная женщина, хоть и разменяла вторую сотню. Совет ещё прислушивается к ней и отправил на Холм ячейку Кина. Он, конечно, исключительный зануда, но всё же маг первой ступени. Иллиан им просто восхищается. С ними всё будет в порядке. Не думаю, что на Холме возникнут проблемы. А даже если и возникнут, старик Горан усыпит любую нежить своими лекциями, – улыбнулся Истиан, но Бернардин вдруг отвела взгляд.

– Ты стал реже бывать в Ладосе, – горько проговорила она. – Закопался у себя на севере, а если и приезжаешь, то день-два – и назад. Мне тебя не хватает.

– Берни, я…

Истиан вот уже несколько лет пытался выяснить причину активности усмирённого давным-давно Тёмного Источника. Древние легенды и сказания описывали его как жизненную силу Трёх Тёмных Божеств, повергнутых во тьму десятью великими магами прошлого. Сейчас Совет Магических Родов отмахивался от тревожных знаков, уверенный, что движения Источника вызваны приверженцами исчезающего культа Смерти или дикими ворожеями, но Истиан хотел выяснить это наверное.

– Завтра на Совете я расскажу всё. Понимаешь, то, что происходит, очень важно.

– Ты действительно думаешь, что на Холме готовят воскрешение одного из Тёмных Братьев?

– Не совсем, – смущённо улыбнулся Истиан. – Верить в существование богов, которые никак не проявляют себя уже столь долгое время, сложно. Холм ещё полбеды. Конечно, скорее всего, несколько ворожей там готовят некий ритуал. Может, хотят больше силы или больше власти. Они такие же люди, и, как людям, им свойственно желать большего. Кин с ними разберётся. Главное – это Места Силы, понимаешь? По моим подсчётам, их должно быть двенадцать, может, тринадцать. Через них в наш мир проникает энергия Источника. После войны с Тёмными, если таковая вообще была, одно Место Силы угасло. Два других из-за катаклизма, вызванного этой же войной или чем-то другим, погрузились на дно Бескрайнего моря, и теперь неясно, функционируют ли они. Одно в Ладосе, и ещё одно в горах Слайбьёрна, только о них мы знаем точно, остальные нам неведомы. Но я уверен, причина усиления Тёмного Источника связана с их угасанием. Берни, ты слушаешь?

– Да, слушаю, – отрешённо проговорила Бернардин. – Места силы, древние боги, духи-хранители.

– Эм, о духах-хранителях я ничего не говорил, – улыбнулся Истиан.

– Разве нет?! – ответила ему слабой невесёлой улыбкой Бернардин. – Думала, скажешь, ведь они должны охранять Места Силы. Так говорят легенды…

– Да, говорят… Но послушай! – продолжил Истиан. – Я придумал, как отследить любого, кто когда-либо контактировал с Тёмным Источником. Это чрезвычайно сложно, но вероятность есть. Смотри. Если маг, связанный со Светлым Источником, использует его Силу, чтобы повредить Барьер и проникнуть за него, след такого заклятья, как и след любого другого, можно найти в Архиве Светлого и отследить. Зная это, такой маг вынужден будет использовать запрещённые ритуалы и те крохи Тёмной энергии, которые так или иначе проникают в наш мир, а это значит, что такие заклятья будут в Тёмном Архиве. Ты понимаешь?

– Конечно, понимаю, – грустно проговорила Бернардин. – Продолжай.

– Дальше. Через небольшую контролируемую брешь в Барьере в теории мы можем получить доступ к Тёмному Архиву и отследить, кто когда-либо использовал Тёмную энергию. Можно вычислить не только тех, кто подтачивает защитные чары, но и узнать, на что ещё была направлена волшба. Вот такая мысль. Как тебе?

– У тебя всегда было много мыслей. Жаль, что в них ты так и не нашёл места для меня. – Бернардин вздохнула и отвернулась, пряча слёзы.

Истиан понял, что все его теоретические выкладки об Источниках ничуть не интересовали его давнюю подругу. Он опустил голову, медленно подошёл к ней и крепко обнял.

– Берни, ты опять хочешь поговорить о нас?

– Нас никогда и не было, неужели ты забыл?

– Прости, ты же понимаешь… Смерть Валери для меня…

– Но ведь прошло уже два года, и ты ей больше ничем не обязан! Её смерть стала трагедией для всех нас. Я понимаю, тебе до сих пор тяжело, но не рви себе сердце, прошу, я же вижу, как ты страдаешь.

– Прости… Я всё ещё люблю её.

Истиан нежно погладил медные волосы. Бернардин перестала сдерживаться и расплакалась. Её Поток тревожно дрожал и сперва отпрянул от лёгкого прикосновения его Потока, но потом вдруг вспыхнул и со страстью, чуждой неодушевлённой силе, рванулся вперёд, не боясь, отдавая себя. Два Потока соприкоснулись, прижались друг к другу и закружились в танце, радуясь этой близости.

Истиан зачерпнул из Источника немного силы, сплёл простенькое заклятье и легонько отпустил его. Двое давних друзей молча стояли обнявшись, заклинание Умиротворения окутало их, рассеивая тревожные мысли, наполняя сердца безмятежностью и покоем. Сладкий стон сорвался с губ Бернардин. Её слёзы превратились в серебряную дымку, медленно уплывающую в звёздное небо. Она вдохнула ночной ароматный воздух и открыла глаза.

– Спасибо, Тиан. Мне так не хватало твоей магии.

– Спасибо тебе, – неловко улыбнулся Истиан. – Спасибо тебе за всё.

Ещё какое-то время они провели, вспоминая старую компанию. Вспоминали Валери – причину всех неприятностей и казусов в их первые годы Семинарии. Именно Валери тогда начала настоящую охоту за молодым строптивым Галланом, сводящим с ума всех девчонок взглядом своих золотых глаз. В конце концов она добилась своего. Через год они сошлись, а через три на главной площади столицы в большом Ладосском соборе молодая пара обвенчалась. Чету Галланов понемногу поглотил семейный уклад, и Бернардин постепенно от них отдалилась. Она по-хорошему завидовала Валери, но так никогда и не призналась, что всю жизнь любила только её мужа.

– Берни, не злись на меня, ладно, – проговорил Истиан. – Знаешь, давай завтра после Совета покутим, как в былые времена! Зайдём на какой-нибудь светский пафосно-вычурный бал. Что скажешь?

Бернардин не смогла сдержать радости: её щёки предательски налились краской, и на мгновение она страшно растерялась, но лишь на мгновение.

– Я с удовольствием, Тиан, – ответила она, пряча волнение. – Княгиня Бертольда ван Маринтрамп, кстати, даёт завтра званый ужин. Не сомневаюсь, к ней прибежит лебезить вся дворцовая доморощенная элита.

– Отлично! – воскликнул Истиан. – Обожаю этих зануд! Сменим личину и пойдём, как восточные купцы-толстосумы?

– Не знаю пока, кто вы, сударь, но Ладос давненько не видел незамужнюю обладательницу тысячи тысяч сапфиров из жаркого Дибаи-Ула, Синаю Сан Ларэну. – Бернардин чинно поклонилась и, не удержавшись, прыснула со смеху.

– О, я помню её! – рассмеялся Истиан. – Двадцать два предложения руки и сердца и две дуэли за один вечер. Вас, сударыня, никому не обойти!

– Осторожно, сударь, – игриво улыбнулась Бернардин. – Я слышала, она стала ещё краше, ещё богаче и даже отчего-то моложе!

Они оба звонко рассмеялись.

Бернардин поцеловала Истиана в щёку и поблагодарила за чудесный вечер. Он остался сидеть на узорной серебряной скамье в глубине сада. Лёгкая улыбка играла на его губах. Слова завтрашнего доклада ушли куда-то далеко-далеко – сейчас все его мысли занимала Бернардин Местраль. Неожиданно для себя он ощутил невероятную тягу к ней. Он давно знал, как Бернардин относится к нему. После смерти Валери они встречались неоднократно, но он ни разу не чувствовал к ней того, что почувствовал этим вечером. Невероятная нежность и теплота её Потока вдруг покорили его. Он до сих пор чувствовал её запах, кожа рук до сих пор ощущала лёгкость её волос, блеск её заплаканных глаз вдруг стал для него ярче света ночных звёзд.

Он приложил руку к груди, туда, где осталось мокрое пятнышко слёз Бернардин. Его глаза блеснули золотом, пятнышко сформировало маленькую капельку – капельку её слёз. В этой капле играл мягкий иссиня-сиреневый свет, излучаемый садом. Истиан смотрел на неё и не мог оторваться. Все его прежние размышления о невозможности быть с кем-то, кроме Валери, вдруг показались такими странными и нелепыми. Все теории об Источниках, присутствии Тёмных и магах-ренегатах вдруг стали ничтожными и неважными. Зачем тратить время на исследования, которые впоследствии могут и не оправдаться? Зачем тратить жизнь на спасение этого мира, если в твоём сердце нет любви?

Истиан закрыл глаза, и капельку, превратившуюся в дымок, развеял по саду ветер. Он чётко представил себе образ Бернардин и прошептал:

«Берни, это Истиан. Я иду к тебе!»

Он отправил послание в Источник, чтобы оно нашло ту, о которой он сейчас думал, и наполнило её сердце радостью скорой встречи. Мысли кружились у Истиана в голове. Он и не заметил, как вокруг стало темнее.

Поражение сильнейшего

Вспышка яркого белого света волной разлилась по саду. Насторожённое заклятие сработало без приказа, тщась обнаружить незримого врага. Испуганно щебеча, птицы взметнулись в ночное небо, закрыв ненадолго лунный диск. Чёрно-бурое месиво с распахнутой звериной пастью обрушилось на Истиана. Он не шелохнулся. Когти и зубы проходили сквозь него, круша металлическую скамью и разламывая крепкие доски. Облик дрогнул и растворился в воздухе. Обманутый Тёмный завыл, вырывая остатки скамьи из земли и отбрасывая их в сторону.

Истиан со стороны смотрел на исходящего бессильной яростью зверя.

Это существо разумно и определённо способно к чародейству. Маскировка и некое подобие скачков в пространстве. Но Потока нет! Со Светлым он не связан. Шаманизм? Духи не потревожены. Неужели Тёмный?! Кто ты? Насколько же ты силён, раз решился напасть один на один? Давай-ка это выясним.

– Плохой пёс, – выйдя из-за молодой берёзы и придав голосу непринуждённости, усмехнулся Истиан. – Ещё и глупый, раз решил напасть на члена Совета. Да ещё в столице! Сейчас здесь будут все дворцовые стражи Ладоса.

Зверь обернулся, блеснул глазами и издал прерывистый звук, напоминающий смех:

– Человек глуп. Человек не замечает Тени. В Тени человека не услышат.

Истиану не нужно было смотреть по сторонам, чтобы понять – сад изменился. Вернее, изменился сам мир. Всё оставалось на своих местах, но в воздухе теперь висела еле различимая дымка, звуки казались приглушёнными, листья деревьев замерли в безветрии, звёзды поблёкли и мерцали чуть заметной рябью. Лишь луна, невероятно огромная, почти полная луна изменила цвет на серо-зелёный, будто кто-то невесть зачем окунул её в болото и снова повесил над городом.

Истиан обратился к своему Потоку и ужаснулся. Ранее спокойный и податливый, сейчас он представлял собой грязную, бесноватую бурлящую реку. Эта река грозила разорвать любого, кто осмелится зачерпнуть из неё хоть толику энергии.

«Он влияет на мой Поток! Как-то извращает его. Непостижимо! Придётся обходиться отложенными заклятиями. Но до чего же их мало. Знать бы заранее, что встретится прислужник Трёх Тёмных…» – Истиан принялся перебирать готовые заклятия в голове.

В первую очередь он отпустил Тревожное Предупреждение, призывая на помощь любого, кто сможет увидеть или прочесть его. Столб света устремился в небо, обозначая его местонахождение, но поднявшись чуть выше деревьев, он стал быстро таять и полностью исчез.

– Заклятия человека в Тени – ничто! Человек пахнет страхом. Галлан – моя добыча! – Зверь издал громкий вой и исчез в клубах дыма.

Истиану достаточно было моргнуть, чтобы заклятие иллюзии, бережно и аккуратно вплетённое в формулу перемещения, сработало второй раз. Через миг существо появилось там, где только что стоял Истиан, и с жутким звуком сомкнуло челюсти – образ содрогнулся и рассыпался в воздухе.

Пришло время нанести ответный удар. Яркая ветвистая молния соскользнула с небес и ударила в землю.

«Промах?! Не может быть!» – изумился Истиан.

В следующее мгновение за его спиной заклубилась чернота. Охранный барьер сработал сам собой. Яркий купол накрыл Истиана, останавливая размашистый удар когтистой лапы. Следующий удар немного продавил защиту, купол тут же вспыхнул множеством сине-белых искр, и сотни крошечных молний впились в нападавшего. Пахнуло палёной шерстью. Зверь, дико вопя, отпрыгнул и исчез в темноте.

Эти два страшных удара нанесли непоправимый урон защитному заклятию. Купол истончился, мигал и подрагивал. Тратить силы на его поддержку больше не имело смысла, и Истиан погасил его. Оглядываясь, он отошёл к толстенному старому дубу и прислонился к нему спиной – теперь по крайней мере удар сзади ему не грозил.

«Галлан! Он сказал Галлан?! Он пришёл именно за мной?! Неважно. Он ранен, и это хорошо. Можно ранить – можно и убить. Нужно разобраться с этой Тенью. Заклинания в ней работают иначе. Становятся слабыми, нестабильными. Кто знает, чем обернётся следующее? Можно попробовать символьную или предметную магию – подготовка займёт много времени. Вербальные заклятия могут выйти боком – звук искажён, а значит, будут искажены чары. Нужна помощь. Хоть какая-то помощь. Поток загрязнён – меня не услышат. Думай, Галлан, думай!» – мысли носились в голове Истиана с бешеной скоростью. Он никак не мог отдышаться, короткий бой неожиданно быстро вымотал его.

Тут память подкинула ему решение. Одно из правил Трактата Магических Дуэлей гласило: «Против оппонента, превосходящего тебя силой, – используй место дуэли». Истиан сосредоточился и попытался обнаружить населяющих этот сад древесных духов. Ему ответил лишь один, по ощущениям старый и почти угасающий дух из растущей невдалеке столетней плакучей ивы. Для контакта нужна была энергия. Истиан набрался храбрости и буквально на миг прикоснулся к Потоку, тщась вытащить из него хоть толику Силы. Тут же боль прутом пронзила его сознание. Такой боли он не испытывал никогда. Едва не лишившись чувств, он дёрнулся, боясь увидеть рядом с собой Тёмного врага, но вокруг никого не было, и, если бы не серая дымка, висящая в воздухе, и мёртвая, неестественная тишина сада, можно было подумать, что всё это лишь кошмарный сон. Однако риск стоил того – послание было доставлено:

«Привести помощь. Галлан. Западный сад. Тёмный слуга».

Дух, будто опасаясь за свою жизнь, боязливо выглянул из своего жилища, огляделся и, сорвавшись с места, умчался прочь. Истиан лишь различил чуть видный дымок, уплывающий вдаль.

Мысли вновь лихорадочно закружили у него в голове.

«Теперь нужно время. Больше информации. Эта тварь сильна и разумна. Может, в этом ключ?! Ещё одно правило дуэлянта: «Эмоциональная нестабильность – верное поражение».

Истиан успокоил желающее выпрыгнуть из груди сердце, перевёл дыхание и громко крикнул в темноту:

– Как твоя лапка, псина? Не болит? Сунешься ещё раз, влеплю молнию промеж твоих щенячьих глаз! – Его голос, хоть и сильно искажённый, далеко разносился по саду. – Пока ты не уполз в свою берлогу, может, расскажешь мне, кто твой хозяин? Это он приказал убить меня? Или у тебя личные обиды? Тёмных в Эделии не было уже сотни лет. Может, мои пращуры когда-то охотились на твоих? У нас в родовом замке десятки чучел разной мерзости, и, клянусь, ты очень похож на одно из них. Гарантирую, что линялая шкура твоей прабабки лежит у меня перед камином.

«Истиан! Я не…ижу теб… что про…дит?» – тревожный, прерывающийся голос Бернардин разнёсся по Потоку Истиана.

«Берни, я в Западном саду, срочно зови Дворцовых. Слуга Тёмных…»

Договорить он не успел: чёрный туман вылепил перед ним занесённую для убийственного удара лапу, и в тот же миг всё тело Истиана покрылось каменной бронёй. Он перехватил удар. В безоблачном небе сверкнули ещё несколько молний и ударили в землю в нескольких шагах от них. Разинув пасть, Зверь вцепился Истиану в плечо – магическая броня заскрипела и, поддавшись, раскрошилась под острыми клыками.

Истиан закричал от боли и отпустил последнее, самое смертоносное своё заготовленное заклятие. Всё его тело взорвалось разрядами молний. Одни без разбора били в землю, поджигая деревья и зелёную траву, другие сплетались вместе, образуя яркий раскалённый купол.

Человек и зверь, сцепившись, стояли посреди бушующей стихии. Молнии пронзали их насквозь. Звериный вой и человеческий крик слились в едином вопле нестерпимой муки. Заклятие набрало полную силу, и купол обрушился на них сплошным столбом магической энергии. Сила взрыва повалила ближайшие деревья и моментально превратила в пепел все растения поблизости. Тёмная хмарь растворилась. Место битвы вновь обрело реальные краски. Вдали низким протяжным стоном зазвучал сигнальный горн.

На опалённой земле Западного сада Ладоса лежал сильнейший маг Эделии. Его левое плечо превратилось в кровавое месиво, кожа почернела, остатки одежды тлели, еле прикрывая истерзанное тело. Изуродованная, истекающая чёрной кровью туша склонилась над ним. Капли горячей кипящей слюны и хриплый рык заставили мага открыть глаза и содрогнуться от ужаса. Обугленный, почти лишённый плоти череп Зверя смотрел на него пустыми глазницами. Глаза чудовища, расплавленные жаром молний, растекались по морде. Одна лапа была оторвана. Сгоревшая плоть отваливалась кусками от сгорбленного тела, оголяя пульсирующие внутренности и серо-красный скелет.

– Сильный. Очень сильный! – выдохнул сухую гарь в лицо Истиану Зверь. – Но сегодня Галлан – моя добыча!

Разинув пасть, он впился Истиану в грудь, ломая рёбра, разрывая лёгкие и останавливая сердце.

Истиан Галлан издал хриплый стон, его глаза последний раз блеснули золотом, он сделал прерывистый глубокий вдох и умер.

Воздух задрожал. На дорожке сада появилась Бернардин Местраль. Она вскрикнула, увидев обезображенное трёхлапое существо, поедающее что-то на тлеющей земле. Зверь повернул к ней свою окровавленную морду. В глазнице, пульсируя и загораясь, образовался красный глаз. Тело обволокли клубы дыма, внутренности и мышцы отрастали вновь. Он зарычал и поднялся с земли, отрываясь от трапезы. Теперь Бернардин увидела, кого поедало это страшное неведомое создание.

– Не-ет! – крик отчаянья и боли пронзил ночную тишину.

Зверь посмотрел на лежащее перед ним тело, перевёл взгляд на магичку и оскалился. Бернардин могла поклясться, что прочитала в этой жуткой улыбке ликующее торжество и бездонную ненависть. Моментально она сотворила два заклятия. Существо тут же подбросило высоко над землёй. Отшлифованные камни садовой дорожки сформировали вокруг него сферу-тюрьму. Бернардин упала на колени – сила и ярость свирепствующего внутри её темницы пленника невыносимой болью отдавались во всём теле. Она изо всех сил пыталась держать чары, но чувствовала, что надолго её не хватит.

Рядом возникли пятеро Дворцовых стражей в латных доспехах и сиреневых плащах – страх и ужас всех нерадивых магов Эделии, смеющих использовать Силу Источника без разрешения Совета Родов и Императора. Они знали, что тут произошло: оглядчики прочли следы всех заклятий, творимых сегодня в этом саду. Двое стражей подняли Бернардин, отдавая ей часть своей Силы. Головная боль, как и боль во всём теле, мгновенно исчезла. Она усилила заклятие – каменная тюрьма сжалась ещё сильнее, Зверь завыл от боли и бессильной ярости.

Один из стражей подошёл к телу Истиана. Открыв забрало, он бросил взгляд на своих соратников, и Бернардин услышала голос, разнёсший весть:

– Галлан мёртв. Подтверждаю. Местраль держит существо. Нужны ещё стражи.

Слёзы хлынули потоком. Стон скорби застрял в горле. Сердце остановилось.

– Сдохни, тварь! – вопль женщины, потерявшей любовь, стократ усиленный её бушующим Потоком, сотряс всё вокруг. От его мощи стражей отбросило в стороны, обугленные деревья, устоявшие под ударом последнего заклятья Истиана, повалились наземь, оставшиеся древесные духи в ужасе бросили свои жилища и навсегда покинули Западный Сад Ладоса.

Тем временем каменная темница начала быстро сжиматься. Зверь завыл в предсмертной агонии, давясь кровью и внутренностями. Неожиданно Бернардин почувствовала, как силы покидают её. Более того, чары трёх стражей теперь влияли на её заклятие, ослабляя его. В каменном мешке образовались бреши. Сквозь них жуткими щупальцами пробирались струйки густого чёрного дыма.

– Что вы делаете?! – выдохнула Бернардин.

– Существо Тёмного Мира приказано доставить в лабораторию Совета Десяти живым!

– Я член Совета Десяти! Я приказываю вам…

Она почувствовала, как в её сознание проникли чьи-то чары, лишая её контроля над Потоком. Это ювелирно сотканное заклятие тоненькой холодной змейкой проскользнуло и легко обошло все её защитные барьеры, даже не потревожив их.

– Как вы… – выдохнула Бернардин, и сознание покинуло её.