Kitobni o'qish: «Большой круг: Такая работа»
Предисловие
Большая просторная комната. Одна из трех. Хороший, но не первой свежести ремонт.
В воздухе висела легкая дымка от табака, смесь запаха перегара и немытого тела. Коричневые обои явно намекали, что курили здесь постоянно.
Сквозь занавески проникали лучи света, освещая царивший в помещении бардак. На полу валялись стеклянные и пластиковые бутылки, пакеты, местами виднелись бычки от сигарет, грязные вещи. На подоконнике сиротливо стояла картонная пачка от вина, и все это было покрыто слоем пыли и грязи.
В комнате стоял низкий журнальный столик, на котором лежало несколько аптечных пузырьков со спиртом и какими-то настойками.
Посреди комнаты, одетый в лучших традициях девяностых, стоял мужчина. В растянутых трениках, заношенной и посеревшей от грязи майке, с недельной щетиной на лице. Трясущиеся руки набирали цифры на мобильном телефоне. Взгляд все время возвращался к старому дивану из кожзама, на котором сидело существо.
Гость был не очень похож на человека, имея ряд существенных отличий. Во-первых, у него были рога, во-вторых – копыта, ну и в-третьих, венчала это безобразие козья голова. Однако, несмотря на отсутствие полноценного речевого аппарата, говорил он весьма внятно и четко. В общем, перед типичным алкоголиком-затворником сидел самый настоящий демон.
– И-илья? Слыш-шишь м-меня? – заикаясь и вытирая пот со лба, произнес мужчина в трубку телефона. – Слушай, у меня проблемы. Нет, денег не надо. В смысле, надо, но дело не в этом. Тут… Вобщем… Ты же еще работаешь в психиатрической клинике?
Мужчина шумно сглотнул, выслушал ответ и начал сбивчиво объяснять ситуацию.
– У меня на диване демон сидит, да… с рогами и копытами. Говорит? Да, говорит… Работу предлагает. – алкоголик вытер пот со лба. – Как я себя чувствую? Если честно – не очень… Мутит и слабость. Пот в три ручья идет. Пью? Да, но… Да. Эх-х-х… Ну, примерно месяц. Понял. Жду.
Мужчина завершил вызов и облизнул пересохшие губы.
– Так что за работа? – задал он вопрос и оглянулся. На глаза попалась полторашка, на дне которой еще плескалась жидкость.
– Та, о которой ты всегда мечтал! – пафосно произнес гость и закинул ногу на ногу.
– Та работа, о которой я мечтал всю жизнь, оказалась пшиком! Я ненавижу свою работу! – сквозь зубы произнес мужчина. – Врачи уже давно не спасают людей, они оказывают услуги… Боже, я перед галлюцинацией оправдываюсь…
– А я предлагаю работу мечты! – демон сложил кисти в замок и добавил: – По настоящему! Без условностей и имитации!
Алкоголик выдал нервный смешок и произнес с изрядной издевкой:
– Ты, видимо, не понял, – грустно усмехнулся человек. – Вся моя жизнь, все, во что я верил, оказалось никому не нужным дерьмом! Сколько бы я ни спасал, сколько бы я ни лечил, сколько бы рядом со мной ни умирали, – все это… просто работа. Ни должность, ни статус, ни кандидатские регалии – ничто не помогло. Все было тщетно… Это просто ненужная суета…
– Ты меня слышишь, но не слушаешь! – процедил незваный гость. – Ты получишь то, о чем мечтал!
– И что же это?
– Поклонение, благодарность, статус, богатство, власть! – Слова звучали очень отчетливо и громко, несмотря на то что козлиная голова едва двигала губами. Под конец своей тирады демон добавил шепотом: – Ну и самое главное – смысл жизни!
– Тоже мне! – скривился алкаш, едва держащийся на ногах.
– Тебе мало обретения смысла твоей жизни? Ведь ты всю жизнь к этому стремился, ты потратил большую ее часть на учебу, практику, исследования… Вон, даже кандидатскую написал! Разве это не стремление к власти? Ты не хотел лучшего? Теплого места, преклонения, уважения, благодарности? Не ври себе! – демон хохотнул, но его смех был очень похож на блеяние. – Я дам тебе все это! Соглашайся!
– Тогда выполни одно мое желание!
– Наглости тебе не занимать! Я предлагаю все, чего ты пытался достичь всю жизнь, а ты еще и ставишь условия?! – козлоногий подался вперед, и повернул голову так, чтобы ему было лучше видно собеседника.
– Это тебе нужны работники, – попытался вывести логическую цепочку мужчина. Он уже поднял полторашку и открутил крышку. В нос ударил запах пива. Пара глотков и алкоголик сморщился от вкуса старого, скисшего и выдохшегося пива. – Ты же не думаешь, что я поверю, что это будет бесплатно? Ты же демон! Демоны никогда и ничего не делают просто так…
– Ты поражаешь своей упертостью, тебе бы очень подошла голова барана! – демон снова издал звук, напоминающий блеяние и, скрестив руки на груди, откинулся на диване. – Осталось мало времени, но я готов выслушать твои условия.
Мужчина шагнул к креслу, но его повело в сторону. Он навалился плечом на полку, где опрокинулась рамка с фотографией. На ней были улыбающаяся молодая женщина и мальчишка лет пяти. В углу рамки – черная ленточка. Марк поставил рамку и, не оборачиваясь, глухо произнес:
– Верни их. – Взглянув на демона, он встретил внимательный взгляд. На брови повисла капелька пота. Стало трудно дышать, вдох пришлось делать с усилием. – Верни, и я… Как у вас там?.. Душу продам!.. А?.. Или палачом?.. Я убивал! Я могу… Нет? Я согласен на все!.. Только верни…
Незваный гость несколько секунд молчал, а затем оскалил зубы, которые, к слову, оказались ни разу не козлиными, а потом засмеялся на всю комнату визгливым голосом. Он ржал минуты полторы, противно, заливисто, можно сказать, истерично, но в какой-то миг резко замолчал и ответил нормальным голосом:
– Никто не может вернуть мертвых. Никто и никогда.
– Тогда мне больше ничего не нужно, – со вздохом ответил Марк и устало сполз прямо на пол, вытянув ноги, и пнул пустую бутылку из под водки. Дыхание стало шумным, и накатила сонливость.
– Но мы можем кое-что поменять. Да… Кое-что мы можем! – козлоголовый погладил себя по бородке. – Я могу сделать так, чтобы они жили.
– Я согласен… на все…
– Отлично! Это значительно упрощает наше дело!
– Что нужно делать?.. Где расписаться? – дыхание начало перехватывать, мужчина уже дышал, как загнанная лошадь. Он очень старался не закрывать глаза. Голова кружилась все сильнее и сильнее. Демон начал двоиться, пот катился градом, во рту все пересохло.
– Если согласен – просто перестань сопротивляться и спи. Проснешься уже на месте… на рабочем месте.
Веки стали очень тяжелыми. Держать глаза открытыми уже было не по силам.
– Сдается мне, что я больше не проснусь, – прошептал мужчина, – грудь жгло от быстрого дыхания, словно туда кто-то плеснул кипятка.
– Здесь? Точно нет, – донесся голос демона.
В следующий миг голова Марка безвольно повисла на груди, а сознание унеслось в такие дали, из которых обычно не возвращаются.
* * *
Болотов Марк Сергеевич. Родился, вырос, учился, служил в армии, снова учился, работал, женился, похоронил родителей, потом семью, выгорел, спился, умер. Просто и понятно. Как же все было просто.
Вспоминая о той жизни, я не могу сказать, что поступал неправильно, нет. Вырос в благополучной семье, школу закончил без троек, отслужил рядовым, отучился в медицинском и стал реаниматологом. Но после смерти родителей что-то пошло не так. И ком жизненных неудач постоянно рос. Нет, не долги, но… Дальше кандидатской не ушел, на работе меня выставили виновным в смерти неизлечимо больной, суд, прокуратура, нервы, а потом семья вместе с самолетом пропадает с радаров над тихим океаном, очередной суд и лишение права заниматься профессиональной деятельностью, запой, непроглядная тьма.
Плохо помню этот период. По моему опыту, после года постоянной и беспробудной пьянки от мозгов мало что остается, видим, эта деталь и оставила мне скудный набор воспоминаний о последнем периоде. Еще помню, что за день до появления того коз… назовем его все же демоном… За день до его появления я помню, как разглядывал свой надувшийся живот и набухшие вены на нем, радиально расходящиеся от пупка. Коллеги сразу бы забормотали: «Голова медузы», и я полностью с ними согласен – цирроз печени. Это был прощальный вояж от печени в область малого таза и прямой намек: «Печени не осталось, милорд!».
Да-а-а. Пил я много. Пока были деньги, пил то, что лучше, потом – то, что дешевле, а под занавес – то, на что наскреб денег. Хвастаться определенно нечем. Очень хотелось забыть тот период, но я четко понимал, что воспоминания о том периоде и чудовище, посетившем меня тогда, не давали мне снова убежать в стакан. В ту чертову бездну, на глубине которой живет безразличное существо и повинуется всего одной команде – «Найди, выпей, забудь!».
Что до последнего моего дня, то я не раз прокручивал его в голове. Умер я явно не из-за цирроза. Было слишком рано, да и умирали циррозники совершенно по-другому. В голове остались варианты безумного закисления крови и обширного инфаркта, но, если честно, я в них не очень-то верил. Неклассическая картина была, слишком неклассическая. Но есть еще один вариант, который мне кажется самым вероятным. И этот вариант – воздействие того самого коз… демона. Да, вариант, что это существо меня отправило сюда принудительно, отбрасывать тоже нельзя. Не удивлюсь, если и выбора у меня тогда не было. От слова совсем…
Глава 1 «Без буквы Р»
– Мак! Мак! Пошли с нами! – крикнул мальчишка лет десяти на вид.
Он обращался к крупному парню двенадцати лет. Последний был занят тем, что таскал из ручья воду в большую бочку у кузницы.
– Не, – мотнул головой Мак.
– Ну! Пошли, будет весело! – не унимался мальчишка.
– Не, – снова мотнул головой здоровяк. Он вылил пару ведер в бочку, закатал рукава на мускулистых руках и вновь отправился к колодцу. – Аботать надо.
Здоровяк совсем не выговаривал букву «Р», к тому же лицо явно намекало на отсутствие глубокого ума.
– Да брось ты его! – одернула мальчишку подбежавшая девчонка с русой косичкой. – Мама говорит, на нем проклятье, вот он и не играет никогда.
Заводила еще раз глянул на спину здоровяка, по детским меркам, и вздохнул.
– Вот бы его на кучу малу с «Заречными» взять! Мы бы их до самой реки гнали!
– Пошли, – дернула его за рукав девочка. – Рут говорит, в медвежьем логе малина поспела.
Парочка убежала в направлении леса, а здоровяк продолжил свое дело. Сегодня Мак помогал в кузнице. Ничего сложного. До прихода кузнеца он натаскал воды, разжег горн и быстро прибрался в кузне. Обычно он раскладывал инструменты вечером, но вчера допоздна паренек помогал рыбакам: проверял плетеные морды, смолил с ними нехитрые лодки и правил снасти.
Кузнец сегодня появился поздно, но со свертком еды и кувшином, от которого пахло кислым квасом.
– Готов? – коротко спросил он.
Марк кивнул и кинул заинтересованный взгляд на сверток. Поняв, что помощник голодный, кузнец достал из свертка один небольшой пирог и протянул его подростку.
– Ешь, сегодня на большой молот встанешь. Я покажу, что делать…
Марк снова молча кивнул и принялся быстро уплетать пирог.
Работа была относительно простая. Кузнец правил и указывал обычным молотом, куда бить, Мак наносил удары большой тяжелой кувалдой. Ничего особенного, если бы не одна деталь. Через час после начала работы паренек обнаружил на кувалде потертую чеканку. Несмотря на все царапины, сколы и потертости, в этой чеканке можно было без труда опознать козлиную голову.
– Это? – произнес Мак, когда кузнец скомандовал обед. Мальчишка указывал на чеканку козлиной головы на молоте.
– А, это. Это козлиная голова. Знак Амора. Есть такой бог. Ему на восточных землях поклоняются. Молот, видимо, оттуда.
– Какой он?
– Ну не козел – точно, – хохотнул кузнец, откусив пирог и запивая квасом. – Говорят, руки у него человеческие, но вот ноги – с копытами, а голова козлиная. Еще рассказывают: он упертым благоволит.
– Он злой?
– А кто его знает? Это надо у Лимаров спрашивать. У нас этим богам не молятся.
– Амол, – кивнул парнишка, проведя пальцем по чеканке.
– Доедай и вставай на мехи. Сегодня надо успеть отлить всю бронзу, что с последнего торга привезли, – кузнец поднялся, поставил кувшин рядом с Маком и вышел на улицу.
Мак ухватил пирог, откусил, но не выпустил из рук молота.
– Здравствуй, Марк! – произнесла козья голова, выгравированная на ручке молота. – Приятного аппетита!
Говорящий металл заставил парнишку поперхнуться. Он закашлялся и уронил кувалду на пол.
– Только не говори, что испугался? Кстати, а как мне к тебе теперь обращаться? Ты все еще Болотов Марк Сергеевич, или просто деревенский дурачок Мак?
– Ты настоящий? – промямлил парнишка.
– Самый настоящий! – усмехнулся гость на металлической ручке. – Ты не забыл наш договор?
Парень сглотнул и застыл, как каменное изваяние.
– Ты обещал их велнуть, – дрожащим голосом произнес Марк.
– Я свое обещание сдержал, – хмыкнул восточный бог. – Сегодня ночью – убедишься. А вот ты – пока нет.
– Я? Но ты же…
Парень не успел договорить. С улицы зашел кузнец, вытирая бороду. Его взгляд зацепился за остатки еды.
– Сытый что ли?
– Не, – тут же спохватился паренек и начал усиленно работать челюстями, запивая оставшимся квасом.
Мальчишка быстро доел, подхватил кувалду и положил на место. Работа началась с новой силой. Весь оставшийся день он работал на мехах, раздувая жар в углях. Монотонная работа наталкивала на раздумья, но идеи в голову не шли. Вертелись слова козлоголового божества, а также крутились в голове воспоминания о прошлой жизни, наконец-то удалось вспомнить цвет глаз жены, запах ее шампуня…
– Тише! Пережжешь! – послышался голос кузнеца, выводящий из транса.
Мак остановился, досчитал до десяти и снова начал работать мехами, но уже гораздо медленнее. В голове снова витали мысли, но уже о том, как проснулся в этом мире, как несколько дней не мог встать с лавки, как его отпаивали какими-то травами, а его мутило и трясло, словно у него было дикое затянувшееся похмелье… Вспоминались два года, которые он провел в селе, постоянная работа то с рыбаками, то с мужиками в поле, то у кузнеца, то просто по хозяйству у одной из семей. Как приходилось учить слова, как прослыл дурачком, как дразнили мальчишки и пару раз приходилось драться…
– Мак! Ты уснул что ли? – кузнец дернул за плечо мальчика, снова выдернув его из раздумий. – Я говорю хорош! На сегодня хватит. Приберись в кузнице, а потом почисть горн. Заготовки я завтра буду доводить сам.
Парень обвел взглядом кузницу. Свет из окна едва освещал помещение – смеркалось. На верстаке стояли каменные формы, доверху залитые металлом, инструмент валялся то тут, то там. Помощник, за раздумьями о прошлой жизни, совершенно не заметил, как пронесся весь день.
* * *
На сеновале, недалеко от кузницы, было довольно шумно. Несмотря на поздний час, дикую усталость и сытый желудок, зарывшийся в сено Мак не мог уснуть. Он вертелся с боку на бок, что-то бубнил, пытался гнать мысли прочь, но сон так и не приходил. В отчаянии он вылез из сена и спустился вниз. Усевшись на траву, у сруба бани, он поднял глаза вверх и пустым взором уставился в небо, усыпанное звездами. Взгляд безликих и далеких светил успокаивал и умиротворял. Пять минут – и мысли действительно покинули голову, десять – и мальчишка уже просто лежит в траве, глазея на звезды, еще пятнадцать – и от него доносится тихое сопение.
Марк открыл глаза. Перед ним – до боли знакомая подушка. Он дома, спит в своей кровати. Взгляд по комнате. Бардак, косметика жены на прикроватной тумбочке, большие часы на прикроватном столике с его стороны. Время – девять утра и дата – двадцать третье октября.
«Сегодня их самолет должен исчезнуть над…»
Мысль оборвал звонок телефона. На экране навсегда застывшая улыбка любимой женщины. Секунд пять Марк просто пялился на эту старую фотографию, но потом все же до него дошло – это входящий звонок.
– Алло? – хриплым голосом произнес он.
– Марк! Сколько можно? Я тебе пятый раз звоню! – послышался из трубки голос, от которого внутри все перевернулось, вспыхнуло и испуганно замерло.
– П-п… прости, – сглотнув ком в горле, ответил Марк.
– Мы в аэропорту! Ты представляешь! Наш рейс в Сидней отменили. Говорят, там какие-то неполадки с двигателями. Обещали вернуть деньги, но похоже Ванины каникулы накрылись…
– Каникулы… Да черт с ними! – Марк резко сел на кровати, окинул взглядом комнату и схватился за штаны. – Вы в аэропорту? Я еду! Еду к вам! Слышишь?
– Зачем? Мы и на такси можем…
– Никакого такси, я сам, я быстро…
– Погоди, тут что-то объявляют… Говорят, возобновили посадку на наш рейс…
– Лена! – Марк крикнул, вскочил на ноги и чуть не упал. Он успел надеть только одну штанину. – Лена, послушай меня! Не вздумай садиться на этот рейс! Слышишь меня?!
– Почему? – удивленно произнесла она.
– Слушай меня! К демонам эту Австралию, демон с этим отпуском! Все к демонам! Ты только не садись на этот самолет! Слышишь? Я уже выхожу! Я сейчас! – умоляющим голосом затараторил он.
– Марк, с тобой все впорядке? – послышался взволнованный голос жены.
– Да! Лена! Что бы ни случилось – дождись меня! Никуда не улетай!
– Хорошо, но…
– Просто скажи, что плюнешь на все и никуда не улетишь…
– Ты меня пугаешь, и мы сдали багаж…
– К демонам этот багаж, это шмотки. Купим новые! Ничего страшного. Просто скажи мне, что ты никуда не летишь…
Несколько секунд в трубке висело молчание, но в итоге женский голос вздохнул и произнес:
– Хорошо, мы тебя ждем. Но ты все объяснишь!
– Обязательно, солнышко! Обязательно!
Марк со скоростью ветра накинул кофту, куртку, схватил ключи от машины и открыл дверь.
– Еще раз здравствуй, Марк! – произнес козлоголовый.
Он стоял, облокотившись на стену, посреди лестничной площадки. Марк захлопнул дверь и, не отводя взгляда с до боли знакомой галлюцинации, вызвал лифт.
– Ты… чего тебе надо?
– Видишь ли, Марк. Я свою часть договора сделал. Они живы, – сейчас, когда демон стоял, Марк заметил тонкий длинный хвост с кисточкой на конце, который метался из стороны в сторону. – Но не все так просто…
Демона прервал открывшийся лифт, куда и нырнул наш герой, отправляя его на первый этаж. Демон даже не сделал попытки зайти с ним в лифт, однако, как только двери лифтовой кабины закрылись, за спиной Марка послышался все тот же голос козлоголового:
– Да-а-а-а… Все оказалось очень непросто. Менять историю мира – это тебе не гору золота из ниоткуда взять. Нашлось много недовольных… сущностей.
Обернувшись, Марк обнаружил Амора опирающимся на стену со скрещенными руками на груди.
Лифт коротко дернулся, и двери раскрылись. Марк, ничего не отвечая, ломанулся на улицу. Сомнений не было – это тот самый день. Мерзкая серая погода, подтаявший грязный снег и голые деревья, раскачивающиеся под дуновением ветра.
Марк схватил горсть снега и сильно потер лицо.
– Холодное, – пробормотал он под нос и запрыгнул в машину.
Быстро выехав со стоянки, он направился в аэропорт. Рука привычно потянулась к магнитоле, но вместо звука любимой радиостанции он услышал голос козлоголового.
– Все настолько непросто, что мне пришлось пойти на уступки. Да, даже мне иногда приходится идти на попятную, но в итоге – я все равно своего добился.
Марк дернулся, и машину чуть не занесло. На переднем сиденье, рядом с ним, сидел тот самый то ли бог, то ли демон, то ли галлюцинация.
– Ч-что? Что не просто? – заикаясь переспросил Марк.
– Вернуть к жизни твоих родных – увы не вышло. Это оказалось слишком для этого мира. Однако я нашел выход. Мы просто поменяли ход событий. Для этого пришлось отмотать время, сделать пару случайностей и еще кое-что. Но и этот вариант вызвал такой переполох, что меня принудили компенсировать наличие жизни твоих родственников.
– Ты у меня их не заберешь! – прорычал Марк и сильнее придавил педаль газа. Пустынное шоссе позволяло разогнаться, и мужчина начал выжимать из машины все возможное. Он постоянно косился на пассажира, но практически его не слушал. В голове билась только одна мысль: «Лишь бы они не улетели».
– Нет, что ты! – хохотнул Амор своим противным голоском. – Я не буду забирать их у тебя! Они будут жить – это решенный факт.
– В чем тогда подвох? – нахмурился Марк.
– Забрать обратно твою жену и ребенка я не могу, но вот тебя у них – вполне! – хищно улыбнулся козлоголовый.
– Что? – Марк уставился на демона во все глаза.
– Пойми, если кто-то остался жить, то кто-то должен умереть! Дебет с кредитом должны выйти в ноль. Если с твоим ребенком еще что-то и удалось сделать, договориться, пообещать и т. д., то вот твоя жена…
– Я не понимаю, – сглотнув произнес Марк. – Что с ней не так? Говори прямо!
– Прямо? Пусть будет прямо! Либо они – либо ты! – Амор изобразил улыбку и развел руками, словно извиняясь.
– И как ты это представляешь?
Демон молча указал пальцем на дорогу. Мужчина повернул голову и на короткий миг увидел совсем рядом морду грузовика с эмблемой «Камаз», номер К342ЕР, а в следующий миг сельский дурачок по имени Мак проснулся в траве у бани.
* * *
Парнишка воровато оглянулся и приподнял за ручку дверь, ведущую в кузницу, чтобы та не шумела. Сердце напряженно колотилось: вот-вот должен был явиться кузнец. Несмотря на свои габариты, ему удавалось двигаться плавно и бесшумно.
В кузнице было темно, хоть на улице уже и светлел край неба. Мак знал наизусть, где и какой инструмент лежит, поэтому проблем с поиском молота не возникло. Ухватив большой молот, тот самый, с гравировкой, он уселся у окна и принялся тереть пальцем едва заметную гравировку.
– Ну как? По моему отличное решение вопроса! – произнесла козья голова.
– Это был сон или… – спросил Мак. Руки еще дрожали от сновидения, в голове сумятица.
– Это было что-то среднее. Мы переписали немного историю мира и вложили в память всех причастных изменения. Кропотливый труд, между прочим!
– Они тепель будут живы?
– Да, и даже вполне счастливы, – усмехнулась голова, но, заметив мелькнувшую тень на лице Мака, тут же поправилась: – Конечно, когда забудут о тебе.
– А я?
– А ты мертв, но только там. Здесь ты мне нужен живым…
– Могу я… их увидеть еще?
– М-м-м-м… – демон состроил задумчивое выражение лица. – Да, думаю, это возможно, но в ограниченном варианте… Однако этого в нашем договоре не было.
Парнишка шумно вздохнул и потер лицо руками.
– Я должен их увидеть ещё лаз! – хриплым голосом повторил он снова проглотив букву р.
– Для начала научись выговаривать все буквы и читать, – сморщившись, как от зубной боли, произнес демон.
– Я не могу, язык… уздечка на языке… она колоткая. Я до нёба достать не могу…
– Марк, ты не понял. Мне без разницы, как ты будешь выполнять то, о чем я тебе говорю. Я ставлю тебя перед фактом. У тебя три месяца, чтобы научиться выговаривать букву «Р», читать и писать на местном языке. Просрочишь и упустишь момент – никаких встреч. Тебе понятно? – с нажимом произнесла ожившая гравировка.
– Я понял, – кивнул он.
– Да, и ты определился, как все-таки тебя называть? Марк или Мак?
– Малк умел, – вздохнув, произнес он.
– Тогда отныне ты будешь Мак, – улыбнулся козлоголовый. – Торопись, у нас мало времени…
После этого гравировка вернулась на место и замерла. Мак потер ее пальцем и поднял взгляд в окно. Почти рассвело, вдалеке послышались первые крики петухов. Подхватив молот, он положил его на место и хотел было выходить, но тут скрипнула дверь и вошел кузнец.
– Мак? Ты что здесь делаешь?
Парень не растерялся и указал на заготовки для ножей из дешевого железа.
– У всех нож есть. Велевку подлезать, лыбу почистить… У меня – нет.
– Свой нож хочешь? – нахмурился кузнец. Мак кивнул. – Я думаю, что это можно устроить. Только учти – нож тот для дела будет! С ладонь, не больше!
Парень кивнул, а кузнец взял в руки одну из заготовок, повертел в руках и протянул ее Маку.
– Чего смотришь? Думаешь, я нож делать буду?
* * *
У дома старосты стояла огромная старая яблоня. Дерево во всех смыслах выдающееся. Помимо того, что для яблони оно было очень большим, так еще и при своем почтенном возрасте умудрялось плодоносить. Большие красные яблоки слегка вытянутой формы были очень сладкими и сочными, но сколько бы ни пытались посадить семена этой яблони в другое место – никогда не выходило.
Яблоню любили. Во времена засухи ее старались поливать, когда ложился первый снег – старались прикрыть выступающие корни сеном. Взрослые любили яблоню за отменный сидр, который получался из ее яблок, а детям хватало яблок и толстых низких веток. Для малышни и подростков яблоня стало своеобразным местом сбора.
– Смотрите! Смотрите! – мальчишка вскочил на ветку повыше и, держась одной рукой за ствол, указал куда-то в сторону реки.
Ребятня на ветке оглянулась в указанную сторону, откуда шел Мак.
– Он неделю не приходил в село, – пробубнил один из ребят.
– Он на рыбацком пятаке жил последнюю неделю. Мне папа сказал…
– А моя мама говорит, что он ни с кем не разговаривал.
– Брехня! Он у Рума нож выковал и после этого ушел к рыбакам на неделю. Там с утра до ночи рыбу ловил. Наши только приходили забирать улов.
– Ха! Ничегошеньки вы не знаете! – громко заявила девчонка с длинной русой косой. – Когда он нож себе выковал, мы его на озере лесном видели!
– И что?
– А ничего! Он знаете, что делал? – Девчонка обвела всех взглядом и выдержала театральную паузу. – Он тем ножом язык себе отрезал!
– Врешь!
– А вот и не вру! Я сама видела как он ножом себе во рту резал и кровью харкал! Лук! Скажи, ведь так и было!
Мальчишка, явно старше 12-ти лет, хмуро глянул на русую девчонку и нехотя произнес:
– Тебе батя сказал – не болтай!
– А я чего? – тут же нахмурилась девчонка. – Я же ничего и не сказала…
Пока среди ребятни поднялся шум и разгорелся спор, Мак прошел через всю деревню и подошел к дому старосты. Там он постучал в дверь. Спустя минуту на пороге появился седой, слегка сгорбленный мужчина.
– Явился, пропажа, – закряхтел он. – Ну и где тебя носило?
– Здравствуйте, Диглус, – четко и ровно произнес парень. – Я рыбу ловил.
Мужчина вскинул брови, услышав четкую речь от парня, и по-новому на него взглянул.
– Рыбу, говоришь? А у нас слух ходил, что ты себе язык отрезал.
– Не отрезал, а немного подправил. – Мак открыл рот и приподнял язык к небу, показывая рану под языком. – Язык до нёба не доставал, уздечку подрезал.
– Язык до неба не доставал, – кивнул староста и кинул взгляд на деревянные ножны и рукоятку ножа за поясом парня. – А чего к рыбакам ушел?
– Молчал много, поначалу языком ворочать было больно.
– Ворочать больно… – повторил староста и кивнул, не спуская взгляда с Мака. – Ну а ко мне с чем пришел? У меня работы пока нет.
– Слышал, вы читать умеете.
– Читать? – староста глубоко вздохнул и подтвердил. – Грамоте обучен.
– Научите меня читать, – прямо попросил Мак.
Мужчина еще раз окинул широкие плечи и мускулистые руки парня, взглянул в глаза и дернул щекой.
– Пойдем в дом, – указал рукой он в сторону приоткрытой двери.
В доме оказалось просторно и в то же время немного пусто. Все кровати и лежаки были расположены за печкой. Посередине комнаты стоял большой стол и пара лавок. За нее и уселся староста.
– Садись, в ногах правды нет, – кивнул Диглус Маку.
Парень послушно уселся напротив старосты, а тот начал рассказывать, но совсем не о том, о чем он ожидал.
– Раз в три года мы налог платим в город. Налог тот по закону идет либо треть урожая за три года, либо пушниной, либо монетой. Если совсем тяжко – бывает, люд обученный на торг везут. У нас два года урожая не было толком, едва концы с концами сводили, сам помнишь, как по весне крапиву молодую ели. – Мак кивнул, ему было тяжелее остальных. В семью его так никто и не взял. Приходилось в прямом смысле выживать. – Монеты, что на налог откладывали, мы на торжище потратили, даже духа горна на торг отнесли, чтобы поля засеять. А теперь у нас с налогом беда. Охотников у нас отродясь не водилось, так что с пушниной нам никак. Денег нет, и продавать толком нечего, а урожай хоть и хороший будет, но… самим тоже что-то есть надо. Вот и думаем мы вместе, чем же нам налог платить.
Мак сидел, склонив голову, рассматривая свои огромные кулаки. Когда староста озвучил про оплату налога, парень поднял взгляд на мужчину и указал пальцем себе на грудь.
– Да, парень ты справный. И снасти рыболовные плетешь, и топором работать не дурак, и в кузнечном деле малость понимаешь. Вон нож же себе сам выправил? – Диглус вздохнул и потер столешницу ладонью. – Но ты пришлый. Мы тебя у дороги еле живого в канаве подобрали. Ты не наша кровь, потому и греха за продажу на нас вроде и не будет.
Мак хмыкнул, но ничего не сказал.
– Ты не подумай, мы тебя не на галеры какие продавать будем. Я тебя и читать, и писать выучу, счету научу, а уж грамотные всегда на теплом месте сидят, это точно, – старик говорил успокаивающе, словно и не рабство ему предлагал. – Ты пойми, у нас по-другому налог отплатить не получится, а так и нам поможешь, и себе место теплое найдешь. А там, чем демоны не шутят? Может, и свободу, да судьбу найдешь…
– Демоны шутят, – усмехнулся Мак.
– Ну? Что скажешь?
Парень улыбнулся иронии судьбы и кивнул.
– Будь по твоему.
– Вот и ладушки! Вот и хорошо! – теперь уже заулыбался староста. – А мы уж и не знали, как к тебе подступиться, как быть…
Мужчина поднялся и подошел к сундуку в углу комнаты. Из него он извлек большую книгу в кожаном переплете. Мак отметил, что в сундуке виднелись еще несколько корешков книг.
– Ну! Это книга непростая, ею грамоте учат. Немалой кровью в свое время досталась! Смотри и запоминай! – Диглус перевернул первую большую страницу и принялся тыкать в странные закорючки. – Этот знак – Ульта, этот – фагос…
* * *
Спустя пару месяцев в том же доме сидел Мак. Он читал большую книгу с мятыми страницами, а за ним с удивленными лицами наблюдали несколько мужчин.
– …третьего числа восьмого месяца прибыли в порт Партаг. В карантине держали восемь дней, товар не принимали, на берег не пускали. – Мак без запинок читал последнюю книгу, которая нашлась у старосты. Тех было немного, всего пять, но это была хоть немного интересная. Эта книга оказалась корабельным журналом. Записывал ее капитан и, по всей видимости, он был очень скрупулезен. – Эфрон, купленный у островных торгашей, пытались выкупить сразу, весь. Отказал, и слава единому! В городе продал почти вдвое дороже…
Парень водил пальцами по строчкам с кривым почерком и читал вслух, а тем временем за этим же столом застыли несколько мужиков.
– Не в упрек тебе, старшой, но наш дурачок деревенский за два месяца лучше тебя читать стал, – усмехнулся один из мужиков.
Староста на это только дернул щекой, а другой мужик со вздохом добавил:
– Вот тебе и дурачок!
– Мак, остановись, – громко произнес Диглус.
Парень поднял голову от книги и посмотрел на наблюдающих за ним мужиков.
– Мы думали, ты до зимы буквы учить будешь, – произнес один из мужиков.
