Kitobni o'qish: «Евангелие от Сергея или смертельная ошибка Иисуса Христа»

   Как уже многие начали повествование о

   совершенно известных между нами событиях,

   как передали нам то бывшие с самого начала

   очевидцами и служителями Слова,-

   То рассудилось и мне, по тщательному

   исследовании всего сначала, по порядку

   описать тебе, достопочтенный отец Николай,(1)

   чтобы ты узнал твёрдое основание того учения

   в котором был поставлен.

   Часть первая. Рождение Иисуса

   Глава1. Елисавета

– И на старуху бывает проруха, – подумала Елисавета,(2) – и угораздило же меня забеременеть под старость лет. За всю жизнь чего только не перепробовала, чтобы родить: травы, припарки, заговоры – ничего не помогало. Видимо, бог так

   закрыл её чрево, такую печать наложил, что они с Захарием(3) давно потеряли надежду. Да и время не ждёт, был Захарий, да весь вышел и кроме старческого храпа под ухо ждать уже нечего. Так вот и жили последнее время, как вдруг на закате жизни, когда, казалось, ничего уже не может случиться, случилось, а именно: она влюбилась!

   Хотя за её долгую жизнь это не было для неё в новинку. Она, как ей казалось, влюблялась в других мужчин и не раз, но всё это заканчивалось ничем. Ну, понравится мужчина, повздыхает она неделю-другую и всё уходит куда-то, как тот туман по утрам, который тает прямо на глазах. А что до Захарки, так это всё другое. Они про любовь и не говорили никогда. Да и какая тут может быть любовь, когда она видела его только один раз перед обручением, да и то мельком. Как муж он – золото и ей никогда не приходилось сводить концы с концами, как делают их соседи. Может он и любит её, если можно назвать любовью чувства к жене, с которой прожил не один десяток лет…

   Так вот и жили они, пока не появился Иоанн. …И зачем он только приехал в их город?!

   1.Отец Николай – вмиру Николай Николаевич Густов, священнослужитель в городе Новосибирске, ближайший друг автора.

   2.Елисавета-библейская личность, мать Иоанна Крестителя.

   3.Захарий-библейская личность, отец Иоанна Крестителя.

   Елизавета и внимания не обратила на своего нового соседа: слишком молод, лет тридцать. А ей за сорок. Только отметила про себя, что мужик он видный и не одна женщина, наверное, по нему слёзы лила. Подумала, да и забыла до той поры, когда однажды Захарий ушёл на свою чреду(1).

   Она возилась со своими домашними делами, когда её новый сосед постучал в дверь.

   -Заходите,– прокричала Елисавета из комнаты и сосед, чуть не упираясь головой в потолок, вошёл в дверь.

   -Привет, соседка! Всё хорошеешь? – поздоровался он.

   -Здравствуй, Иоанн, – смущённая его явной лестью ответила Елисавета. Много ли надо сказать женщине, чтобы порадовать её?

   -А где Захарий?– спросил Иоанн,– я хотел спросить у него кое-что.

   -На службе. Будет через неделю,– ответила она. – Воды дать?

   -Дай, если не жалко.

   Елисавета почерпнула кружкой воду и подала её Иоанну. Он правой рукой принял кружку, а левой провёл по её бедру. От неожиданности она отпрянула, а Иоанн, рассмеявшись, сказал,– стройная ты, Елисавета, словно тебе семнадцать лет. От такой женщины с ума можно сойти.

   Он ушёл, а она весь день вспоминала его приход, и ей казалось, что она до сих пор чувствует жар его руки. А ночью ей снились не совсем хорошие сны. Для молодой женщины эти сны были бы в самый раз, а в её возрасте как бы грех, хотя кто установил возрастной предел и разве женщине после сорока не могут сниться красивые мужчины?

   С утра она была под впечатлением своих снов и даже, неожиданно для себя, придумывала им продолжение и только к вечеру поуспокоилась и стала забывать об этом. Как всегда вечером Елисавета пошла по воду. Набрав воды, она возвращалась, когда повстречала Иоанна, который шёл домой.

   -Привет соседка, – улыбнулся он, – ты мне сегодня всю ночь снилась.

   Елисавета вздрогнула, и чуть было не ляпнула,– ты мне тоже снился, – но опомнилась и только спросила, – хорошо ли снилась?

   -Хорошо! Так хорошо, что вспомнить приятно, – рассмеялся Иоанн.

   Елисавета почувствовала, как её лицо охватило пожаром, а Иоанн, больше ничего не сказав, пошёл домой.

   Всю следующую ночь она не спала. Елисавета пыталась представить, что снилось Иоанну, вспоминала свои сны и только под самое утро, когда уже пора было вставать, забылась тяжёлым сном. Но и день не принёс ей облегченья: лицо и

   1.Чреда, или очередь в исполнении служебных обязанностей священников со времён царя Давида. Одна неделя назначалась для каждой чреды.

   улыбка Иоанна всплывало и всплывало в её голове, а греховные фантазии становились всё богаче и откровеннее.

   Вечером Елисавета несколько раз ходила за водой, надеясь встретить Иоанна, но напрасно. – Наношу побольше: завтра стирку устрою, – обманывала она себя, но Иоанн, видимо, не спешил сегодня домой. Елисавета, уже отчаявшись, пошла по воду в последний раз, когда увидела его, медленно идущего вдоль улицы.

   Елисавета внутренне напряглась, но виду не подала, а он, словно поняв, что творится у неё на душе, вдруг сказал, – сегодня, как стемнеет, я приду к тебе.

  Не став ждать ответа, словно он был ему известен заранее, Иоанн зашагал к своему дому.

   -Что же это со мной, – укоряла себя Елисавета, – почему я не поставила этого нахала на место? Я же замужняя женщина, грех- то какой.

   -Нет, не пущу, – решила она, но, придя домой, стала прибирать комнату.

   -Нет, ни за что, – а сама вымыла своё тело.

   -Пусть только заявиться: крик подыму, а сама красиво уложила волосы.

   -Ну, слава богу, не пришёл, – сгорая от нетерпения увидеть Иоанна, подумала она, когда на двор опустилась ночь и все соседи затихли.

   Но именно в этот момент кто-то тихонько постучал в дверь.

   -Кто там, – спросила Елисавета чуть слышно и её охватила дрожь.

   -Это я, – так же чуть слышно ответил Иоанн.

   -Не открою, – подумала Елисавета, – пусть убирается, – а сама, словно это был кто-то другой, а не она, подошла к двери и отворила.

  -Заходи, – только и сказала она.

   Закрыв дверь, Елисавета повернулась, и в этот момент Иоанн обнял её.

   -Ты с ума сошёл, – прошептала она, – а он, проведя ладонью по её щеке, тихо сказал, – какая ты красивая! Его рука опустилась ниже и нежно сжала её грудь.

   Всё поплыло перед глазами Елисаветы. Она совсем не помнила, как он раздевал её, как она сама помогала раздеться ему, как они легли…

   -Ох, Иоанн, Иоанн, сладенький ты мой, – думала весь следующий день Елисавета, – скорее бы ночь настала.

   Глава 2.Захарий

   В одно мгновение жизнь Захария разделилась на два периода: до того момента и после. А границей послужил его разговор с соседом.

   До того момента была размеренная и привычная жизнь. Он – священник, жизнь устроена, и жаловаться особо не на что. Разве только на то, что бог не дал им с Елисаветой детей. Раньше Захарий много молился и просил бога сделать для них милость и послать хотя бы одного сына, но теперь, когда весь пыл прошёл, он успокоился и решил, что, видимо, так богу угодно. Конечно, он не только молился, а предпринимал и другие усилия для достижения заветной цели, но, если честно, то в отсутствии детей он всегда винил свою жену. Сколько Захарий её помнил, столько она была равнодушна к святому процессу деторождения. Иногда приходилось покрутиться вокруг неё не один час, чтобы Елисавета милостиво согласилась, но и тогда ничего особенного не происходило. Равнодушно отведя положенное время, она так и ничего не испытав, позволяла себя уговорить только недели через 3-4, ссылаясь то на головную боль, то на ломоту в спине. Только иногда, может быть, раз в год, а то и реже, Елисавета загоралась, глаза её начинали блестеть, и тогда она сама тянула его в постель.

   Так вот они и жили до этого момента. А вчера, когда сосед Гавриил, неизвестно почему оказавшийся в их храме, сообщил ему, что по ночам к Елисавете ходит какой-то мужчина, наступила другая жизнь.

   Захарий не мог поверить в происходящее. Да чтоб его Елисавета могла такое сделать? Никогда! У неё другой мужчина? Не может быть! Страсть? Да не смешите меня, Елисавета и страсть – так же как вода и огонь!

   Конечно, он не поверил Гавриилу, но зерно сомнения было брошено в землю и дало свои ростки. Вернувшись, домой, Захарий стал присматриваться к жене, но ничего особого, отличного от обычного в её поведении не находил. Какая была, такая и есть! Всё это так подействовало на Захария, что, и без того неразговорчивый, он превратился в такого молчуна(1)*, что все знающие его пожимали плечами, мол уж не онемел ли наш Захарий окончательно.

   Конечно, он не поверил соседу, но почему-то, когда он был на службе,

   1.Библия. Лк.1:20

   то всё время представлял, что кто-то другой находится в его доме, разговаривает с его женой, спит с ней, а она довольная прижимает его голову к груди.

   -Так можно сойти с ума, – думал Захарий, – вот приду домой и поговорю с Елисаветой. Не может же она обманывать меня! Нет у ней никого, а этот сосед просто злопыхатель и бог обязательно покарает его за мои страдания!

   Но, вернувшись, домой, Захарий молчал, не решаясь начать разговор и оскорбить жену этой мерзкой сплетней, а Елисавета вела себя как обычно и Захарий успокаивался. Но стоило ему уйти на службу, как его опять начинали преследовать ревность и обида.

   Глава 3.Мария (1)

   Почему так несправедливо устроен мир? Почему одним он даёт богатство, счастье и красоту, а другим – нищету, страдания и, если не уродство, то серую, ничем не приметную внешность?

   Почему она не родилась в богатой семье, а живёт в таком убожестве, что и самой стыдно?

   Почему её родителям бог не дал хорошего положения в обществе?

   Почему у неё нет богатых нарядов и золотых украшений, которые хоть немного приукрасили бы её внешность?

   Почему она не красавица? Почему, почему, почему???

   Ах, если бы бог дал ей большие и выразительные глаза, гордый профиль, стройную фигуру! Может, тогда бы её смог полюбить богатый и красивый принц! Может. Но что об этом говорить, когда этого никогда не будет и от этих мыслей только больнее становится. По всей видимости, так устроен наш мир, что богатство идёт к богатству, а бедность – к бедности, и никто не может вырваться из своего круга. Никто!

   Вот и её обручили с этим Иосифом. Кто он? Да никто. Как говорится: ни кожи, ни рожи. Одним словом – плотник. Даже собственной мастерской у него нет, не говоря уж о хороших клиентах. Ну, а дом его, вернее, его родителей, которые живут по соседству, такая же глинобитная лачуга, как и у них, подует сильный ветер – развалится. Одно хорошо, что он из рода царя Давида. Но, если честно разобраться, то кто в этой стране не из рода Давида? Уж царь Давид и его сын царь Соломон постарались в своё время не обойти вниманием ни одну женщину Израиля.

   А так хотелось быть счастливой! Мечталось о прекрасной и возвышенной любви, о цветах, сорванных только для неё, о хорошем доме, а главное – о жизни, когда не надо думать, чем заглушить чувство голода и как залатать на сто раз залатанное платье. Если раньше она хоть мечтать могла об этом, то теперь, после обручения, мечтать больше не о чём и впереди её ждёт жизнь бедной замужней женщины, которой уже некогда будет думать о принце её грёз.

   1.Мария – библейская личность. Мать Иисуса Христа.

   Глава 4.Новость

   Почему ночи стали вдруг такие короткие? Раньше, когда почему- то не спалось, ночь тянулась и тянулась, что порою казалось, что рассвет никогда не наступит. А сейчас, стоит Иоанну зайти к ней в дом, так кажется, что прошло всего несколько мгновений, а рассвет уже начинает окрашивать алым цветом восточную часть неба и Иоанну, которым она не успела насытиться, пора уходить. Самое мучительное для Елисаветы было провожать его. Ей всегда казалось, что Иоанн уходит навсегда, и она никогда его больше не увидит. Елисавета прекрасно понимала, что это не может продолжаться вечно. В таком маленьком городке как Вифания(1) всё тайное становиться явным довольно скоро. Это дело нескольких недель. Страшно представить, что с ними случится, когда все узнают. Вне всякого сомнения, их осудят на смерть и забросают камнями(2). Раскаивается ли она в содеянном? Сложно определённо сказать. Как замужней женщине ей стыдно перед Захаркой. Вернее, было стыдно вначале, несколько дней, когда он пришёл со службы, а потом это чувство куда-то ушло и его заменило равнодушие. Ну, есть ты в моём мире, куда же тебя деть? Как предмет какой-то, как, например, стол. Не выбрасывать же его? Она продолжала делать всё тоже, что и раньше: стирала, готовила, убиралась, говорила с ним. Но если раньше он был для неё живою душой, то теперь Елисавета относилась к Захарке как к какому-то предмету из её обихода. Все её мысли теперь сошлись на Иоанне и Елисавете стоило большого труда не называть мужа этим чудесным именем. Сколько раз в самый последний момент она прикусывала язык, готовый предательски обратиться к мужу: Иоанн.

   -Что же делать? – спрашивала себя Елисавета, – как объяснить неожиданную беременность? Как избежать смерти?

  Сколько раз Елисавета представляла, как её мёртвую будут жалеть соседки, содрогалась представленной картине, но надеялась в душе, что её обойдёт эта чаша. А иногда она совсем расхрабрялась и начинала жалеть не себя, а этих своих соседок, которые всю жизнь прожили без

  1.Вифания-небольшой город в пяти километрах от Иерусалима.

   2.Согласно закону Моисея мужчину и женщину, за прелюбодеяние, приговаривали к смертной казни.

   этого волшебного чувства, которое под старость лет посчастливилось испытать ей.

– Это мне вас жаль, – как бы обращалась она к ним, тем, кто прожил всю жизнь в жизненной суете и так и не почувствовал нежного трепета всего тела только при одном прикосновении любимого.

   Пожалуй, ещё можно что-то сделать. Отказаться от встреч с Иоанном, сделать тайно аборт и забыть о том, что случилось. Можно. Только как вот поднять руку на маленькое существо, которое живёт в её утробе? Как поднять руку на ребёнка, которого она хотела всю свою жизнь? Елисавета решила испытать счастье.

   Как только выдалась свободная минута, она подсела к читавшему за столом Захарию. Он удивлённо посмотрел на неё и, улыбнувшись, спросил: – вслух почитать?

   -Нет, – ласково посмотрев на него, ответила Елисавета, – я хочу сообщить тебе одну новость, которую я скрывала от тебя пять месяцев(1).

   -Новость? – недоумённо повторил Захарий, – да разве в нашей маленькой Вифании могут быть новости? Это в Иерусалиме могут быть новости, там жизнь бьёт ключом, там интриги, там, что ни день, то появляются всё новые спасители нации, пророки, мошенники и прочие любители половить рыбку в мутной воде. А у нас что? У Абрама осёл пал? Экая невидаль!

   Захарий, высказав свою недельную норму, замолчал и стал ждать, что же скажет Елисавета. А она, как хороший актёр, держала паузу.

   -Всегда она так, – подумал Захарий, – заинтригует, а потом выжидает, чтобы разжечь интерес к какой-нибудь мелкой новости.

   -У нас будет ребёнок!

   -Что? – не понял Захарий.

   Он давным-давно смирился с мыслью, что у них никогда не будет детей и то, что сейчас ему сообщила Елисавета, он не принял ни душой, ни разумом.

   -О чём ты говоришь? – нахмурился он.

   -Я беременная, вот что.

   Захарий провёл равнодушным взглядом от макушки жены до пят, как бы оценивая пригодность Елисаветы на беременность, и с твёрдой уверенностью, что этого никогда не может произойти, произнёс: – не надо так, Елисавета, не береди рану.

   1.Библия. Лк.1:24

   Он был совершенно спокоен. Ему легче было поверить, что Елисавета – наследница Египта, чем в то, что она ему сообщила.

   -Ты что, не рад? – Тихо спросила его она, – я на шестом месяце. Хочешь послушать, как он шевелится?

  Елисавета взяла руку окаменевшего Захария и положила себе на живот.

   -Подожди маленько, – велела она, – притих сорванец что-то.

   Захарий не ощущал никаких шевелений, но до него, наконец, дошёл смысл сказанного женой и вместо шевелений плода под его рукой он почувствовал шевеление остатков волос на голове.

   -У нас будет ребёнок?! Сын, которого он столько лет ждал?! Бог сжалился над ними? Уж не сошёл ли я с ума?

  Всё это проносилось в голове Захария и ему даже показалось, что это происходит не с ним, а с кем-то другим, а он только наблюдает происходящую сцену со стороны.

   Вдруг под его ладонью вначале что-то чуть слышно вздрогнуло, а потом Захарий ощутил толчок, словно кто-то изнутри Елисаветиного живота упёрся в его ладонь. Захарий в испуге отдёрнул руку и уставился на жену, словно в первый раз её увидел. Елисавета рассмеялась, увидев его реакцию, а Захарий, наконец, выдавил из себя: – как это возможно?

   -Бог помог, – ответила Елисавета, – и добавила, – тяжело мне стало с хозяйством справляться, устаю я последние дни сильно. Помощница мне нужна, а иначе не выношу дитя – скину.

   -Пригласи кого-нибудь из родственников в помощь, – машинально ответил Захарий, – сестру свою Марию(1).

– А откуда он мог взяться? – вдруг без всякого перехода спросил он.

   -Кто? – словно не поняла Елисавета.

   -Ребёнок.

   -Ты не знаешь, откуда дети берутся? – засмеялась Елисавета.

   -Не темни, – вдруг, сразу помрачнев, тихо сказал Захарий, – я уже, наверное, год как к тебе не прикасался.

   -Как не прикасался? – с возмущением ответила Елисавета, – а тогда, когда вы с Абрамом напились как последние свиньи и ты полез ко мне ночью?

– Я? Полез? И что, смог?

   -Смог! Ещё как смог, вот и результат в моём животе, – счастливо

   1.Библия. Лк.1:36

   засмеялась Елисавета.

   Захарий стал вспоминать тот вечер, когда они с соседом Абрамом хорошенько перебрали, но ничего не мог вспомнить, даже сам повод, по которому они выпивали. Бог помог? Какой там, к чёрту, Бог, уж он сам священник и знает все эти сказки из библии про чудеса деторождения.(1) Неужели сосед Гавриил говорил ему правду и у Елисаветы кто-то есть? Кто? Захарий было пустился на этот неприятный для него путь размышления, но в его голове прочно засел весёлый ответ Елисаветы, – смог! Ещё как смог, – и этот её ответ, произнесённый так уверенно и искренне, заглушил всё остальное.

   -Надо же, – загордился собой Захарий, – я оказывается, ещё могу!

   -Точно, – уже радостным тоном сказал Захарий, – давай пригласим Марию: она девка шустрая и будет тебе хорошая помощница. Завтра же, нет, сегодня я пошлю за ней.

   -Умница ты у меня, – похвалила его Елисавета, – с тобой Захарий – как за каменной стеною. Она видела, что он совсем поверил ей. И это сразу разогнало её страх, который копился и копился в ней с тех пор, как она поняла, что беременна. Елисавета долго, с большим страхом репетировала в уме эту сцену и сейчас, когда все её страхи остались позади, ей не верилось, что всё прошло так легко и гладко.

   -И чего я только боялась? – радостно думала Елисавета, – мужики все олухи, ври им как тебе нужно и они всему поверят, только врать надо уверенно и с чувством. А если и сыграть всё хорошо, так самый жалкий кобелёк поверит, что он лев.

   От автора. Чудеса деторождения – излюбленный приём библейских писателей и описан в библии не один раз. Вспомните чудесное рождение Исаака, когда его отцу Аврааму было 100 лет, чудесную беременность молодой Сунемитянки, у которой был старый муж (библия.4цр.4:17). Вот и здесь писатели библии применили испытанное оружие, чтобы показать силу всемогущего Бога. Только в данном случае вышла вопиющая накладка, показывающая, что всё это сказка для простаков. Почему? Библия от Луки говорит: У Елисаветы и Захария не было детей, ибо были они в годах преклонных. ( библия. лк.1:7,1:18). Чудо: у престарелого человека рождается сын! Ложь! Закон Моисея гласил: (библия.Чис.8:25) священник обязан прекратить службу в 50 лет. Выходит, Захарию не было и пятидесяти и вместо чуда получается что, тот, кто писал евангелие, не знал законов и обычаев Израиля!

   А через три месяца в том же доме происходит ещё одно чудесное зачатие, зачатие Иисуса Христа. Прямо не дом, а зачаточное место.

   Поверите ли вы человеку, кто говорит вам ложь?

   Глава 5.Иосиф

– Почему люди не боятся делать подлости? – думал Иосиф(1).

   -Почему люди не боятся обманывать, красть, грабить и даже опускаются до убийства ближнего?

   -Почему такие люди (а их не так уж и мало) не боятся божьего гнева?

   -А может, они надеются, что Бог в круговороте своих многочисленных дел забудет о греховном поведении людей и его гнев минует их голову?

   -А может, и того хуже – плохие люди союзники ( даже подумать такое страшно) его Самого? Взять его прародителя – царя Давида : уж какой мерзопакостный человек был – клейма ставить негде, а ведь Бог любил его и не просто любил, а всячески помогал ему, несмотря на то, что царь Давид был подлый убийца. Нехорошо, конечно, думать так о своём прародителе, но правда есть правда и если вспомнить, как Давид приказал убить своего военачальника Урию(2), чтобы переспать с его женой, то мороз по коже пробегает от такого вероломства. Ну, ладно, его как родственника можно было бы простить за эту историю – ну, оступился царь, с кем не бывает. Но в том-то всё и дело, что это не единичный случай его *подвигов* и он, кровопийца, как звали его в народе,(3) творил чёрные дела всю жизнь. Даже его родной сын Авессалом(4) обвинил царя в вопиющей несправедливости и, выказывая полное презрение к отцу, вывел на крышу дома любимую женщину отца и вошёл к ней при всем народе(5). Бр-р-р, даже представить – то страшно. Вот это прародители!!

   Ну, а в итоге? Да ничего: Бог как любил Давида, так и продолжал любить!

   Тогда получается, что бог – такой же преступник как и Давид? Рука руку моет? Грех – то, какой – так думать …но как объяснить то, что чем паскуднее человек, тем больше ему сопутствует удача? А ведь удача идёт от бога! И наоборот: чем богобоязнен человек, чем больше он делает истинно добрых дел, тем бесполезнее это для него. Почему божий гнев обходит стороной мерзавцев, а поражает честных и бескорыстных людей? Или у Бога свои мерки и главное для него – вера?

   1.Иосиф – библейская личность, отчим Иисуса Христа.

   2.Билия.2Цар.гл.11

   3.Библия.2Цар.16:7,8

   4.Авессалом – библейская личность. Сын царя Давида от Маахи.

   5.Библия.2Цар.16:22

   Тогда выходит, что будь ты хоть трижды убийца и мерзавец, но убийца и мерзавец с именем Бога на устах, то тебе простится всё – что можно и что нельзя.

   Вот и сегодняшний день доказал, что всё это так. Эх, жизнь! Он весь день трудился, мастеря полки в новой лавке богача Авеалоха, а получил за свой труд только унижение. Наобещавший утром ему хороший заработок Авесалом вечером вдруг сказал, что полки Иосиф сделал плохо.

   -Да за такую работу тебе вообще платить не надо, – со вздохом сказал он Иосифу, – ну, да ладно уж, я Бога боюсь, поэтому получай. И он бросил Иосифу две монеты, на которые и кусок сыра не купишь.

   А он-то, он, вместо того, чтобы взорваться, взять топор и разломать идеально сделанные полки, стоял как оплёванный и молчал – так сильно был поражён наглостью этого богача. А потом так же молча, собрал свой инструмент и пошёл домой.

   -А может взять и вернуться? Разломать все полки и с презрением бросить две монеты в лицо этого наглеца?

  Иосиф представил, как он сделает это и решился вернуться, но остановился посреди дороги и с минуту стоял, задумавшись. Затем вдруг опустил голову и пошёл домой.

   -Пусть его Бог судит, – решил он и подумал о том, что ему сейчас скажет мать. Иосиф поморщился, представив, что сейчас произойдёт и, печально вздохнув, толкнул дверь дома.

   Отца дома не было, а мать, увидев его, засуетилась, приготавливая воду для умывания.

   -Как отработал? – спросила она, поливая на шею Иосифа воду из кувшина.

   -Да как всегда, – отфыркиваясь от воды, ответил он, тоскливо ожидая вопроса о деньгах.

   -Хорошо ли Авесалом тебе заплатил? – смотря, как вытирается Иосиф, спросила мать.

   -Нехороший он, мама, человек: – сказал, что полки я сделал плохо и дал мне всего две монеты.

   -Что! Опять тебя, простофилю, обманули? Ну, а ты что же? Молчал как всегда?

   Мать хорошо знала своего *беззубого* сына, которого обманывали все, кому было не лень.

   -Да чтоб мой Иосиф плохо работу выполнил! Ну, этому жирному барану это так просто не пройдёт!

  Не откладывая дела в долгий ящик, она решительно направилась в сторону лавки Авесалома.

   Иосиф знал, что произойдёт дальше. Мать поднимет вой на всю улицу, призывая в свидетели, всех соседей. Какими только словами она будет ругать Авесалома, какими только карами будет ему грозить!

   Так оно и случилось и мать не скоро бы отступила от лавки Авесалома, если бы не появившийся отец, который просто утащил её домой.

   -Лопух, простофиля, – перешла ещё разгоряченная мать на мужа, – уродился же такой: не украсть, не покараулить – весь в папашу.

   -А что же ты тогда за меня замуж пошла? – с улыбкой спросил её отец и тем самым только подлил масла в огонь.

   -Да знала бы, какой ты беззубый – сроду не пошла! – ответила, как всегда, мать, – всю жизнь не живу с тобой, а мучаюсь. Вон других взять, не только своё из глотки вырвут, но и чужое. А ты же, видать, родился только для того, чтобы обиды терпеть. Но и этого, Богу было мало: сын в тебя пошёл – такой, же растяпа!

   Они с отцом ещё поругались немного и мать утихла.

   Иосиф любил отца. Следуя еврейской мудрости – *Кто не учит сына ремеслу – учит его воровать*, отец много лет назад выучил Иосифа ремеслу плотника и он стал его правой рукой и хорошей подмогой родителям. Но не только за это был благодарен ему Иосиф, а за мудрость жизни, которой учил его отец. Отец знал грамоту, писания, законы. Даже священнослужители обращались к нему за советом. Ещё бы: ведь он был учеником самого раввина Гиллеля,(1) авторитет которого среди народа был непререкаем. Сколько Иосиф себя помнит, отец всегда брал его с собой в Иерусалим на свои встречи с Гиллелем, где и произошло формирование его жизненной философии.

   -Эх, если бы люди жили, как учит этот великий человек, – думал Иосиф, – как прекрасно было бы наше общество.

   -Ладно, сынок, не переживай, – обратился к нему отец, – всё это суета, больше денег, меньше, главное – чтоб ты чувствовал себя человеком. Помнишь слова Гиллеля: -*Повсюду, где нет человека, будь ты человеком*.

   1.Гиллель-выдающийся философ и религиозный деятель времён Иисуса Христа (умер в Иерусалиме 6 год н.э.). Фразы евангелия якобы принадлежащие Иисусу Христу (Не делай ближнему твоему того, чего не желаешь себе и др.) явно взяты из его знаменитого труда*Пирке Абот*.

   -Как ты будешь себя чувствовать человеком, когда у тебя задница голая? – встряла мать, – деньги – это не главное, видите ли, для него. А кушать, что ты будешь завтра, а? Правду свою? Вот я завтра тебе её на обед и предложу, посмотрю как она тебе понравится. А Мария? Приведёт Иосиф невесту в дом, а я её тоже твоей правдой кормить буду?

   -Да люблю я тебя, крошка моя. С тобой мы не пропадём, – стал льстить матери отец, – ни за что и никогда!

   Иосиф заулыбался: отец старый, а каждый день матери в любви признаётся. Ей это нравится, и она всегда утихает после его слов.

   Как только мать упомянула Марию, на душе Иосифа стало тепло, и неприятности дня куда-то испарились.

   -Правильно говорит отец, – подумал он, – не в деньгах счастье. Разве деньги могут заменить собой Марию?

   -Ну, а если собрать все деньги, что есть на всём свете, променял бы их на её? – спросил Иосифа провокаторский голос из головы. – Представь себя богатейшим человеком во всём Израиле. Ну, так как? Променял бы Марию?

   -Нет, – ответил противному голосу Иосиф, – ни за что! Ни за какие деньги!

   Соседка Мария давно полюбилась ему, и он был благодарен матери, устроившей, наконец, их обручение.

   -Тогда и маме полегче станет, – подумал Иосиф, – Мария – девушка работящая, не богатая белоручка. Только вот одно плохо: уехала она вчера в Вифанию аж на несколько месяцев. Приехал посыльный от Захария, мужа её сестры: она в положении и нуждается в помощи по хозяйству. Что ж, это святое дело – помогать людям. Вот вернётся, тогда и свадьбе быть.

   Глава 6.Путешествие в Вифанию

   Вопрос – ехать ли Марии в Вифанию – не подлежал обсуждению. Конечно, ехать! Весть о беременности Елисаветы несказанно обрадовала всю семью Марии. Быть бездетной в Израиле было не то, что бы грех и позор, но что-то близкое к этому. Есть, значит, бог Иегова, если Елисавета получила его благословление в таком возрасте. Есть! Так рассудила Мариина семья.

   Сборы были недолгими. Наутро Мария с присланным за ней Наггем сели на ослов и отправились в далёкий путь. Предстояло проехать более 100 километров, разделяющих Назарет и Вифанию. Это не много, но и не мало, тем более для ослов, да ещё это время года делало этот путь мучительным: был декабрь и вот-вот должны были начаться холодные затяжные дожди.

   Но бог миловал, и через несколько дней Мария увидела Иерусалим. Для неё, ни разу не выезжавшей из родного Назарета, Иерусалим показался центром мира. Ещё издали Мария увидела возвышающуюся над всей округой каменную громаду, и у неё ёкнуло сердце. Назарет всегда казался ей огромным, а теперь выглядел букашкой по сравнению с городом Великого царя. Они въехали в город через Дамасские ворота.

   -А народу-то, народу на улицах! Как будто праздник какой! – Удивлялась Мария, – все куда-то спешат и никто ни с кем не здоровается. Да как можно жить в таком муравейнике? И как только они не оглохнут от страшного шума, издаваемого всей этой массой людей? Она бы, наверное, с непривычки и оглохла, если бы не спешивший домой Наггей. Он и не думал задерживаться в Иерусалиме и они, поблуждав по улочкам этой громады, где, как казалось Марии, они обязательно заблудятся, покинули Иерусалим через Стефановы ворота. От Иерусалима до Вифании было рукой подать и через полчаса они остановились у дома Захария. Мария сползла с осла и с трудом сделала несколько шагов, пытаясь размять онемевшие ноги. Наггей заколотил в дверь. Захарий выскочил из дома на шум и бросился обнимать Марию.

   -Елисавета! – закричал он, – смотри, кто к нам приехал.

   Через несколько секунд показалась взволнованная Елисавета и, увидев долгожданную сестру, отстранив Захария, стала целовать Марию.

   -Да ты совсем взрослая стала, – чуть успокоившись, сказала Елисавета, – я тебя и не сразу узнала.

   В момент, когда Елисавета опять прижала к себе Марию, дитя, словно маленький жеребёнок, взбрыкнул в её утробе.

   -Ишь, сорванец, – засмеялась Елисавета, – это он тебя приветствует.(1)