Kitobni o'qish: «Вселенная в огне»

Глава 1

Она сложила свои костлявые пальцы, взяла щепотку синего порошка и бросила ему в лицо. То же самое случилось еще два раза, только порошок был разного цвета.

Сначала синие, потом красные, потом зеленые частицы пыли заплясали вокруг него. Он чихнул.

– Действует! – прошептала ведьма, зажигая свечу.

Комната куда-то поплыла, веки отяжелели, и он закрыл глаза. А когда открыл, ведьмы рядом не было.

В комнате были его жена и напарник.

– Привет, Ван, – сказали они.

Он поздоровался в ответ. Да, его звали Ван. И один вопрос не давал ему покоя уже много месяцев.

– Жизз, от него наши дети? – спросил Ван.

– Нет, от тебя, – ответила она.

Да, у них было двое детей, и они ждали его в апартаментах. После службы он приходил, играл с детьми и говорил с женой. Но дети были не похожи на него. Он ждал, как будто верил, что со временем они все-таки станут на него похожи. Время шло, дети росли, но ничего не происходило. И наконец он решился пойти к ведьме.

– Что скажешь? – спросил Ван у напарника, который стоял рядом с его женой.

– Я не виноват, – сказал напарник.

– Дем не отец, – сказала Жизз и подошла к Вану.

– Я отец? – спросил Ван, глядя в ее глаза.

Она опустила глаза, как будто заколебавшись.

– Конечно, – ответила она.

– Не сомневайся, – сказал Дем.

Ван почувствовал, что комната снова поплыла, и вжался в кресло. Это было странно. Были странные голоса, запахи, ощущения. Ван опустил веки. Когда он открыл глаза, Жизз и Дем исчезли. Перед ним стоял старик.

– Здравствуй, воин, – сказал старик.

– Добрый день, мы знакомы? – спросил Ван.

– Нет, мы видимся первый раз.

– Кто вы?

– Я Нув. У меня есть телескоп.

– Это нужная вещь? – спросил Ван, услышав незнакомое слово.

– Да, – ответил старик. – Когда ты найдешь меня, я покажу тебе правду.

– Для чего мне искать тебя?

– Ты не всегда будешь воином, – сказал старик.

– Что? – не поверил своим ушам Ван. Но комната снова поплыла, очертания Нува стали размываться, веки закрылись, и Ван погрузился в темноту.

Когда он открыл глаза, ведьма была рядом. Она улыбалась. Ван понял, что сеанс прошел удачно. Он моргнул глазом, чтобы списать на ее счет оплату.

– Спасибо, – буркнула она себе под нос и пошла в другую комнату.

Ван вышел из кабинета и пошел к юго-западным лифтам. Он долго не решался обратиться к ведьме. Он знал, что много шарлатанов. Берут плату и чешут языком. И потом ты чувствуешь себя простофилей. Он слышал много раз такие истории. Были люди, которые искали ответы на свои вопросы многие годы, бесполезно проходя толпы магов и ведьм, отправляя в никуда свои деньги, и получая в результате одни разочарования. Много месяцев Ван выбирал. Нет, он не слушал отзывы. Они были лживыми. Он выбирал сердцем. Как выбирают любимую женщину. Или любимое дело. Он выбрал старуху с нижнего уровня. Ведьмой она была давно. Он понимал, что его, военного с большим перспективным будущим, ей будет трудно обмануть. Если она обманет, он внесет ее в список врагов. А потом, когда получит повышение, отправит своих подчиненных к ней под видом клиентов. У нее будут проблемы. Лишние хлопоты ей ни к чему. Когда он вошел в кабинет и посмотрел на нее, они друг друга поняли.

Ван вошел в лифт и нажал кнопку «120».

Глава 2

Никто не знал, откуда произошли знаки зодиака, и едва ли кто-то задумывался об этом. Но если по знаку зодиака кто-то был Раком, то он непременно был ранимым в душе и обидчивым человеком. Таким ранимым и обидчивым, как Ван. Впрочем, ранимость никогда не означала отсутствие мужественности, а обидчивость не являлась бесповоротной. По крайней мере, так дело обстояло у Вана, человека еще довольно молодого, но уже не юного – скорее, только вступившего в пору зрелости.

Считалось, что у него европейская внешность. Как и в случае со знаками зодиака, никто не знал, откуда произошло слово «европейский», но это означало, что человек – выше среднего роста, у него светлые волосы и глаза. Конечно, Ван был силен и крепко сложен, он постоянно тренировался как военный. Его черты лица были непримечательны: среди множества лиц его физиономия ничем особенным не выделялась. Разве что губы – чуть толще обычных. Но эта деталь не была настолько заметной, чтобы бросаться в глаза.

Дема перевели в другой взвод. Ван вздохнул с облегчением. Последнее время они не ладили. Однажды Ван прилетел раньше. Он летал к своим родителям в Столетнюю башню. Когда он вошел, в апартаментах были не только его жена и дети. Там был Дем.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Ван.

– Я пришел поздравить твою жену, – сказал Дем.

– Да, сегодня праздник, – кивнула жена.

– Жизз, какой сегодня праздник? – спросил Ван.

– Праздник семьи и детей, – сказала она.

Потом Ван узнал, что такого праздника нет. Просто не существует. Но это случилось позже. А в тот вечер он смотрел на Жизз и Дема. Вокруг бегали дети. В руках Жизз были цветы.

– Это что? – спросил Ван.

– Это цветы, – сказала она.

– Нет, это веник, – процедил Ван.

Дем сидел у них дома, на его щеках пылал румянец. Ван понял, что они не ожидали его прихода. А если бы он прилетел позже? Совсем чуть-чуть? Что бы он увидел? Постельную сцену и бегающих вокруг детей? Это был бред. Но ведь и раньше Ван замечал, что Жизз к нему охладела. Она перестала спрашивать, как у него дела на службе. Она перестала предлагать ему еду. Как будто она устала от него и хотела, чтобы он не приходил.

– Возьми и иди, – сказал Ван и протянул цветы Дему.

Тот поднялся, взял цветы и поспешил за дверь.

– Что все это значит? – спросил Ван.

– Ничего, – ответила Жизз. – Ты очень мнительный. Так нельзя. Между нами ничего не было. И не будет. Поверь мне.

И она ушла в свою комнату. Дети остались с ним. Жизз утверждала, что дети от него, и он думал, что они еще маленькие, и пройдет время, и у них сформируются лица, и лица будут похожи на него. Но время прошло, а лица были все такими же, непохожими, хоть и родными. Ван иногда сомневался. Но считал их своими детьми.

Ван не знал, как давно были знакомы Жизз и Дем. Может быть, до рождения детей. Жизз училась в той же школе, что и Ван. Они знали друг друга с детства. А Дем учился в другой школе на верхнем уровне. Жизз была открыта, у нее было много подруг и приятелей. Даже после того, как они стали жить вместе, она приводила друзей к ним домой. Они болтали и смеялись. Временами Жизз исчезала из дома на несколько дней, она говорила, что гостит у подруг. Возможно, это были не только подруги. После рождения детей Жизз к нему охладела. Ван думал, что это временно, но ошибался. Потом он застал Дема с цветами у них дома. Потом он видел подарки, которые лежали в комнате Жизз. Он знал, что она флиртует. Она всегда была открыта и ей нравилось флиртовать. Но что, если она не только флиртует? Ван не знал. Он мог только строить догадки. И он мог начать за ней слежку. Но ей бы это не понравилось. Да и ему. Он хотел откровенности. Если она любит другого, то пусть скажет. Но она ничего не говорила. Он думал, что она боится. Она не хочет разрывать отношения. Возможно, она просто такой человек.

Дем всегда лез поближе к Вану. Они служили в одном батальоне, а когда их определили в один взвод, Дем просто засиял.

– Слушай, мы с тобой дадим жару! – говорил Дем.

Они вылетали в сумраке на вражескую территорию и поливали противника огнем. Так было не каждый день. В основном они тренировались в помещениях. Вылетали они в командах по двое. Их летающие броневики были почти бесшумны, и вражеские локаторы не всегда могли их засечь. Когда Ван и Дем стали напарниками, они вылетали вместе, так продолжалось полгода. Казалось, Дем был счастлив. Он всегда интересовался, как у Вана дела. И как его семья. Дему всегда были интересны подробности. Зачем они ему? Ван не знал! Но Дем расспрашивал его о жене и детях, и Ван рассказывал Дему подробности.

И вот Дема перевели. Ван подумал, что Дем сам попросил начальство о переводе. После того случая с цветами отношения между ними стали напряженными. Ван чувствовал себя неуютно в присутствии Дема.

Лифт закрылся и Ван пошел в апартаменты. Он жил на сто двадцатом этаже. Дверь скользнула вверх, когда он приблизился. Затем скользнула вниз, когда он вошел. Дети ужинали. Жизз сидела под колпаком, в котором ее волосы превращались в разноцветные пряди. Такова была мода последних лет – многоцветные пряди разной длины.

– Куда-то собираешься? – спросил Ван.

– Да, к подруге, – ответила Жизз.

– Надолго?

– До утра.

Опять он проведет ночь без жены. Она даже не спросила, где он ходил в свой выходной.

Среднего роста, с темными натуральными волосами и карими глазами, внешне она очень нравилась Вану – настоящая девушка его мечты. Но психологически он не всегда чувствовал себя комфортно: между ними пролегала какая-то пропасть, которую он был не в силах преодолеть, да и не знал, как это сделать.

По знаку зодиака Жизз была Стрельцом, а Дем – Львом. Улыбчивый, но лукавый Дем, с которым у Вана не имелось ничего общего, пожалуй, кроме внешности: его бывший напарник повторял черты внешности Вана с незначительными различиями. Губы Дема были тоньше, а рост – чуть ниже.

Жена собралась и скоро ушла. Ван остался с детьми. Потом они пошли спать. Перед сном заговорила виртуальная няня, которая рассказывала детям сказки. Они уснули под ее ласковый голос. Ван уснул с голосом жены в голове. Он вспоминал ее слова, сказанные после рождения детей:

– А я тебе и не обещала, что буду сидеть дома и никуда не ходить!

Проснулся Ван от громкого смеха. Над ним стояла Жизз, а рядом – ее подруга.

– Познакомься, это Сулвэ! – сказала Жизз.

– Да, привет, – выдавил Ван и открыл камеру для сна.

Жизз и ее подруга снова захохотали. Они пошли в комнату к детям. Ван понял, что они не трезвые. Сейчас они поиграют с детьми, посплетничают, еще посмеются и потом подруга уйдет, а Жизз залезет в камеру для сна и проспит до вечера. А вечером это все повторится. Каждый день одно и то же – подруги, смех, бессодержательные разговоры.

Ван позавтракал и стал собираться. Его отвлек звонок начальника по службе Диога:

– Ван, ты сегодня будешь на соревнованиях, ведь так?

– Да, – ответил Ван.

– Желаю успеха. Наш батальон болеет за тебя, Ван!

– Спасибо.

– Не подведи! Я за то, чтобы тебя повысили, ты ведь помнишь это?

– Да, – ответил Ван.

– Будь молодцом, – сказал Диог и отключился.

Ван оставил домашнее задание няне и пошел к лифту. У него было много соперников. Но он любил соревнования. И ему везло.

Когда он вошел в зал, то увидел огромный бассейн и судей, стоявших по его краям. Зрители сидели над бассейном на прозрачной платформе. Миниатюрные камеры были размещены на стенах вокруг и внутри бассейна. Многие люди смотрели прямую трансляцию в информационных сетях. Здесь были и спортсмены из других башен.

– Чемпионат по задержке дыхания объявляю открытым! – торжественно произнес главный судья.

Глава 3

Ван нырнул в бассейн и вытянул руки в стороны. Из прозрачных стенок бассейна вылетели зажимы и сомкнулись на его кистях, одновременно сомкнулись зажимы на щиколотках. Ван застыл в неподвижности. Через очки он видел в воде других участников соревнования. Их было двенадцать человек, они все были чемпионами своих башен, батальонов или районов. Здесь были даже люди со стороны противника, из соседнего района Миротворцев, с которым их район Цветочных клумб вел войну.

Ван знал, что его батальон приник к виртуальным экранам, и каждый солдат был сейчас с ним, сопереживая ему. Ван чувствовал напряжение вокруг, поддержку своих и ненависть чужих.

Чемпионат мира по задержке дыхания был самым популярным соревнованием. Чемпион заслуживал всеобщее уважение и зависть. Дети мечтали записать видео вместе с чемпионом. Свои боготворили, а чужие яро ненавидели того, кто оказался первым.

В наушниках звучал голос судьи, отсчитывающий время:

– Одна минута!

Толпа в зале гудела, люди одобрительно шумели, смеялись и подбадривали участников соревнования. Через наушники был слышен шум толпы.

– Десять минут!

Никто из двенадцати не изменился в лице. Казалось, это были не люди, а подводные жители, которые могли часами обходиться без воздуха.

– Двадцать минут!

Толпа снаружи зашумела сильнее: все предвкушали скорую развязку. Кто же выпадет первым? Это будет позор! Кто первым выйдет из игры?

– Двадцать три минуты!

Двоим участникам в дальнем конце бассейна стало плохо. У них уже сводило лица, но они терпели из последних сил. Терпел и Ван, но он был хорошо натренирован. Он не сдавался.

Наконец первые двое забарахтались, и зажимы открылись, чтобы выпустить неудачников из воды. Толпа кричала. Люди свистели и выкрикивали оскорбления.

Двое участников медленно пошли от бассейна, опустив головы.

– Двадцать пять минут!

Следующий участник не выдержал и всплыл. Потом еще двое. Остальные держались. Лица многих были искажены. Было видно, с каким трудом им дается испытание.

– Двадцать шесть минут!

Трое выплыли сразу, под конец – еще один.

– Двадцать семь минут!

Их осталось трое. Ван терпел. В голове шумела толпа. Он мечтал только об одном – услышать число «двадцать восемь». В полубессознательном состоянии он отметил, что их осталось уже двое. Значит, третий всплыл.

– Двадцать восемь минут!

Теряя сознание, Ван оттолкнулся всем телом, чтобы всплыть. Он увидел гудящую толпу, подбегающих к нему функционеров и папарацци. Они поздравляли его с победой.

Чуть дальше обозреватели столпились вокруг второго участника. Это был Тон, прошлогодний чемпион мира. Его тоже поздравляли.

Но соревнования не закончились. А закончился лишь первый этап.

Когда овации стихли, прозвучал голос судьи:

– Победителями первого испытания становятся Тон и Ван, каждому присуждается по три очка! Все остальные участники получают по два очка!

Толпа разразилась одобрительным шумом. Обозреватели вели прямые трансляции, к Вану подбежали несколько человек со значками «пресса» и, расталкивая друг друга, стали наперебой выкрикивать:

– Господин Ван, как вам это удалось?!

– Что вы чувствуете после победы?!

– Что вы скажете своим поклонникам?!

И Ван сказал:

– У меня нет сил. Я ничего не могу сказать.

Он тяжело дышал. Двадцать восемь минут в воде было слишком много. На тренировках он без труда преодолевал двадцать минут. В особо удачные дни – двадцать пять. А дальше не заходил.

Он пошел в комнату отдыха. Моргнул глазом – и из стены выплыл поднос. Перекусив, Ван посидел минут пять, а затем вернулся в зал.

Толпа одобрительно гудела. В бассейне больше не было воды. Самого бассейна тоже не было. На месте бассейна возвышался прозрачный куб, наполненный клубящимся газом. Это была огромная дымовая камера.

– Второе испытание – газовая смесь! – с воодушевлением объявил судья.

Под восторженный рев толпы и перекрикивающих друг друга обозревателей участники вошли внутрь. На всех были очки, наушники и трубки для дыхания. Зажимы стиснули их запястья и щиколотки.

– Время пошло! – объявил судья.

Тотчас трубки исчезли, и они оказались со сжатыми ртами в камере, наполненной смесью газов. Прошло десять минут, потом пятнадцать, потом двадцать. Здесь было тяжелее, чем в воде. Почему, Ван не знал. На двадцать пятой минуте он замахал руками и ногами, и в его рот воткнулась трубка. Он жадно вдохнул. Дверца камеры открылась, выпустив его наружу. Двое судей подхватили его под руки. Вокруг гудела толпа.

Ван ничего не понимал. Он устал! Выплюнул трубку и стал дышать. Присел на корточки, чуть не падая на пол. Но через несколько секунд понял, что надо вставать. К нему опять подбежали обозреватели, и он опять признался, что у него нет сил. А чуть погодя пошел в комнату отдыха.

Глава 4

– Поздравляем! – загудело в наушниках.

Профессору Нуву исполнилось двадцать. Для мутанта это было много. Студенты кафедры поздравляли его. В бункере кафедры царила оживленная атмосфера, и в любой другой день рождения Нув был бы счастлив. Но то, что он узнал накануне, потрясло его и испортило все настроение. Прошлой ночью он не спал. Он думал, что делать.

– Спасибо, дорогие мои, – задумчиво заговорил профессор. – Садитесь на свои места. У меня для вас чрезвычайно важная информация.

– Профессор, я знаю, о чем вы хотите нам сообщить, – поделился Геф из первого ряда.

– Да, некоторые из вас слышат мои мысли, как и я ваши, – ответил Нув. – Именно поэтому нас называют мутантами. Нас называют так живущие в башнях небоскреберы.

– Профессор, мы – просто люди, мы не мутанты, – возразила Идда из глубины бункера.

– Согласен. Но небоскреберы не признают способность слышать чужие мысли, они считают это ненормальным. И потом, некоторые из нас имеют физические отличия. Вот ты, Идда, имеешь четыре руки. А ты, Геф, можешь дышать без источника воздуха.

– А у Тиши большие глаза! – воскликнул студент, который сидел рядом с девушкой в середине бункера.

– Да, Кюр, но это – наша находка, и мы попросим Тишу помочь нам в исследованиях! – с воодушевлением сказал профессор.

Студенты ждали продолжения. Впрочем, некоторые уже знали, что имел в виду Нув.

– Дорогие мои, накануне я увидел в наш телескоп нечто удивительное. Я бы даже сказал, – профессор сделал паузу, – неприятное. Если Тиша подтвердит мою догадку, мы сможем это обсудить и решить, что делать. Но не будем забегать вперед. У Тиши нет способности слышать мысли. Но она умеет видеть объекты на большом расстоянии. Наш оптический телескоп размывает картинку, – с грустью добавил Нув и вздохнул.

– Профессор, я готова, – сказала девушка.

Все надели герметичные костюмы и шлемы. На открытом воздухе дышать было трудно, казалось, что не хватает кислорода. Случалось, что люди задыхались и умирали. Но обычно, в случае отказа систем жизнеобеспечения внутри гермокостюма, спасали источники воздуха, встроенные в поверхность земли. Эти источники были повсюду. Жаждущий воздуха приникал к источнику, насыщал свои легкие, а затем отправлялся дальше, спасаясь уже в бункере.

Нув повел группу к находящемуся неподалеку телескопу. Выйдя из бункера кафедры астрономии, они прошли по дорожке со встроенными световыми панелями уличного освещения. У небольшого холма профессор произнес кодовое слово, и в склоне открылись створки. Группа зашла внутрь.

Здесь был внушительных размеров телескоп. Труба с объективом на одном конце и окуляром – на другом. Девушка подошла к окуляру и заглянула в него своим огромным глазом.

– Я вижу… – произнесла она.

Студенты стали переговариваться, все ждали.

– Что ты видишь, Тиша? – спросил профессор.

– Я вижу корабли, – ответила она. – Я вижу много кораблей. Они плывут в космосе. Далеко. И они, – девушка осеклась, – они плывут к нам.

В обсерватории послышались возгласы. Студенты обсуждали то, что сказала Тиша.

– Да, значит, я был прав, – мрачно произнес профессор. – Но ты не сказала нам главное. Как они выглядят?

– Это военные корабли.

Глава 5

Толпа ревела, предвкушая последнее испытание и развязку. Обозреватели перекрикивали друг друга. В наушниках прогремел голос судьи:

– Слезоточивый газ!

Толпа неистовствовала. Третий этап был целью, был магнитом. Люди всех возрастов и должностей, люди всех башен и районов. Каждый хотел прикоснуться к истории!

А в сущности, это было просто шоу, с помощью технологий рекламы и популизма доведенное до всеобщего помешательства.

Ван вошел в камеру. Туда вошли они все. Клубов газа не осталось. Вместо дыма сюда пустят бесцветный газ с запахом цветов. Судья был говорлив, умело усиливал напряжение, обращаясь к зрителям, а те одобрительно шумели.

Чем был третий этап? Он не являлся упражнением на время. Но судья объявил:

– Время пошло!

Участники разделились на пары. Через наушники судьи командовали, кто с кем должен быть. Ван оказался напротив мускулистого соперника, который сразу же съездил ему по скуле. Все нормально. Ван почувствовал поступивший в камеру газ и перестал дышать. Все участники были без очков и трубок. Они должны были драться, чтобы победить.

Ван не спешил драться, потому что здесь спешка не имела смысла, она означала лишь выдохнуться – и выйти из игры. Но Вану нужны были три очка, нужно было терпеть и побеждать. А это было непросто. И каждый из этих двенадцати тренированных парней хотел того же.

Когда мускулистый замахнулся, чтобы ударить его по носу, Ван заслонился правой рукой, а левой двинул противника в живот. Похоже, он угодил в солнечное сплетение, а это действовало безотказно. Соперник согнулся пополам и в следующий момент замахал руками. Ван увидел, как судьи подхватили мускулистого и вывели из камеры.

Вокруг кипели драки. В каждой паре бились, толкались, старались изо всех сил избавиться от соперника. Ван наблюдал, как одна за другой двойки распадаются, и судьи выводят неудачников.

Концентрация газа в камере становилась угрожающей, глаза участников начинали слезиться.

Их осталось шестеро. Они снова сцепились по двое, продолжая биться. Противником Вана стал долговязый, нескладный детина. Он размахнулся ногой для удара, но сразу больно ударился ею о колено, которое предупредительно выставил Ван. Лицо долговязого исказилось от внезапной боли.

Теперь должен был ударить Ван, таковы были правила. Он символически ткнул соперника в правый бок, потом – в левый. Детина оправился от боли и ударил Вана в живот. Тот напряг мускулы и принял удар без потерь.

Слезы уже лились вовсю. Голова кружилась. Казалось, мир сейчас поплывет и унесется прочь. Но Ван еще держался.

Снова была его очередь, и он нанес удар рукой в плечо. Удар вышел крепче, чем Ван рассчитывал, и долговязый не удержался на ногах. Он растянулся на полу, а в следующий момент руки судей подхватили его и понесли из камеры.

Не дышать и тратить мышечную энергию – какой дьявол это придумал? Их осталось трое. Пусть каждый из них был достоин победы, но выиграть должен был один. Вана ударил первый, Ван ударил второго, второй ударил первого, первый ударил Вана. Слезы застилали глаза. Дышать было нечем.

В первом противнике Ван узнал Тона. Его бил Тон, а Ван бил второго. В свою очередь, второй бил Тона. Нет, здесь надо было побеждать на зубах. Никаких прошлых заслуг не учитывалось. Ван ударил, напрягая последние силы, чувствуя, что все закружилось и земля уходит из-под ног. Его ударили. Он ударил. Все куда-то пропало. Стало темно. А он бил и бил. Бил и бил. Как долго? Он потерял счет времени.

Ван очнулся в зале, его держали под руки судьи. Зрители кричали и показывали пальцами на него. Обозреватели сорвались со своих мест и побежали.

– Поздравляем! Как вам это удалось? – закричал маленький человек, подбежавший к нему первым.

– Я не знаю! – ответил Ван и посмотрел в сторону главного судьи.

Тот заметил его взгляд и объявил:

– Внимание! По результатам третьего испытания участник Ван получает три очка! Остальные участники получают по два очка. Таким образом, общая победа присуждается участнику Вану. Прошу наградить чемпиона мира!

Охрана с трудом сдерживала людскую толпу, которая что-то кричала Вану. Он не слышал. Рядом, перебивая друг друга, галдели многочисленные папарацци. Ван машинально отвечал на их стандартные вопросы заготовленными фразами.

Судьи расстелили ковровую дорожку и знаками стали подзывать Вана. Немного помедлив, он пошел к пьедесталу, стоявшему на дальнем конце дорожки. Поднялся на верхнюю ступень.

Рядом встал Тон, нижнюю ступень занял третий участник. Вышли девушки с цветами. Подошел главный судья и водрузил всем на шеи венки. Затем ему передали кубок и он вручил кубок Вану.

Ван поднял трофей над головой, чтобы показать зрителям. Его глаза уже не слезились, но он заморгал от вспышек сотен камер. Все они были направлены на него.

Потом он позировал и снова давал интервью. Потом толпа расступилась и пропустила руководство. Это был президент района Цветочных клумб по имени Жом и его замы.

– Мы повысим тебя по службе! – тотчас же пообещал президент Вану. Как и многие другие президенты районов, он имел непривлекательную внешность, маленький рост, отталкивающую улыбку и хищные глаза. Но церемония предполагала их общение.

Ван машинально отвечал, кивал, соглашался, подтверждал. Его хвалили, жали руку, приглашали на встречи высокого уровня.

Когда все закончилось, он пошел в апартаменты. Его встретила виртуальная няня. Жены уже не было. Дети были еще маленькими, чтобы понять, что произошло.