Kitobni o'qish: «Были для детей. Стихи»

Shrift:

* * *

Дорогой читатель!

В этой книге собрано то, что было написано мною во время Великой Отечественной войны, когда я был военным писателем-корреспондентом газеты Южного фонта «Во славу Родины», затем – центральной газеты Военно-Воздушных Сил «Сталинский сокол» и других газет.

…Выполняя задания своей редакции в действующей армии, я писал очерки, заметки, политические стихи, подписи под карикатуры, юмористические рассказы.

Мне никогда не забыть морозной ночи на полевом аэродроме, когда я с непередаваемым волнением провожал на боевое задание летчиков Северо-Западного фронта. На борт самолетов грузили пачки листовок. Это были мои стихотворные послания к нашим партизанам, в которых я стремился ободрить и призвать к беспощадной борьбе русских людей на оккупированной территории. Помню заголовки листовок: «Пусть не дрогнет твоя рука!», «Ты победишь!», «Не быть России покоренной!»

Я отчетливо вижу слабости и шероховатости в том, что писалось в далекие военные годы: война, как хорошо знают фронтовики, порой не давала времени на тщательное обдумывание и шлифовку каждой строки. Разумеется, можно было бы отредактировать, переработать и даже написать сейчас заново те или иные вещи. Но это был бы уже Михалков «образца 1976 года», а не Михалков военных лет, каким без всякого приглаживания и причесывания я решаюсь предстать перед сегодняшними читателями. В конце концов, военное творчество писателя – не только определенный, очень важный этап в его собственной биографии, но и частичка – пусть самая малая – общей нашей истории. А историю, как известно, не следует ни ухудшать, ни улучшать.

Вошли в книгу и некоторые страницы, написанные на военно-патриотическую тему в последующие годы, вплоть до наших дней… В меру своих сил я старался служить делу Победы, делу мира, работая в самых разнообразных литературных жанрах. Насколько это мне удалось – пусть судит читатель.

Не могу не принести благодарность моему однополчанину по Северо-Западному фронту С. А. Савельеву, который оказал большую помощь в… разыскании моих литературных материалов, затерявшихся на страницах военных газет уже более чем тридцатилетней давности.

Автор

1976

Народ богатырский мой

Отчизной мобилизован
Народ богатырский мой.
Не дай облакам грозовым
Сомкнуться над головой!

Товарищ, где бы ты ни был —
И в городе, и в селе, —
Зорче следи за небом,
Оглядывайся на земле!

И если враги на границе
Займут твои города —
Сожги и нефть и пшеницу
И угони поезда.

Мосты подорви и склады,
Врагов огнем ослепи,
В ряды партизанских отрядов
С винтовкой в руках вступи!

Мы встанем врагу на дороге
И не дадим вздохнуть.
Мы можем пожертвовать многим,
Чтоб все обратно вернуть!

Отчизной мобилизован
Народ богатырский мой.
Не дай облакам грозовым
Сомкнуться над головой!

1941–1943

Три товарища

Жили три друга-товарища
В маленьком городе Эн.
Были три друга-товарища
Взяты фашистами в плен.

Стали допрашивать первого.
Долго пытали его —
Умер товарищ замученный
И не сказал ничего.

Стали второго допрашивать,
Пыток не вынес второй —
Умер, ни слова не вымолвив,
Как настоящий герой.

Третий товарищ не вытерпел,
Третий – язык развязал:
«Не о чем нам разговаривать!» —
Он перед смертью сказал.

Их закопали за городом,
Возле разрушенных стен.
Вот как погибли товарищи
В маленьком городе Эн.

1937

Горнист
Быль

Случилось это в дни войны за Доном
С одним кавалерийским эскадроном…
По нашим конникам враги огонь вели.
Вдруг близкий взрыв! И кони понесли —
Теснят друг друга, не сдержать лавины:
И храп, и крик, и в мыльной пене спины,
И всадникам уже не до огня,
И дым, и пыль, и ночь средь бела дня…
Кавалеристы видят: дело худо —
Их развернуло прямо на овраг,
Всему конец…
Но тут случилось чудо:
С карьера кони перешли на шаг —
Пришли в себя…
А получилось так:
Лихой горнист, служивший в эскадроне,
На всем скаку трубу к губам прижал
И «Зорьку» проиграл. И услыхали кони
Знакомый, добрый утренний сигнал.
И вновь для них реальность обрели
Трава и ветер, запахи земли,
И дальнее село, и ближний бой,
И тот горнист с серебряной трубой…

1941

Я не хочу!

Я не хочу, чтоб все, что было свято
И предками для нас сохранено,
Вдруг оказалось взорвано и смято
И на кострах фашистских сожжено.

Я не хочу, чтоб хлеб моих колхозов,
Мной собранный, немецкий барин ел.
Чтоб день и ночь в немецких паровозах
Добытый мною уголь мой горел.

Чтоб к нефти моего Азербайджана
Нефтепровод немецкий провели,
И набивали золотом карманы
Германские тузы и короли.

Я не хочу, чтоб маленького сына,
Единственного сына моего,
Какой-нибудь помещик из Берлина
В моей России вдруг лишил всего.

Чтоб мальчик мой, как я, такой же русский,
Рос, русского не зная языка,
Под палкою рабовладельцев прусских,
Приехавших в мой Псков издалека.

Вот почему на Волге, на Кубани
С оружьем, преграждая путь врагу,
До моего последнего дыханья
Я буду драться так, как я могу!

Я буду бить врага везде, повсюду,
Честь воина в боях не посрамлю!
Бесстрашным буду! Беспощадным буду!
Остановлю врага и разгромлю!

1941

Фашист

Он в села входит,
Как чума,
Как смерть сама,
Как мор.
Как зверь, врывается в дома,
И сходят девушки с ума,
Не в силах смыть позор.
Он вырывает языки,
Пытая стариков.
Он хочет всех зажать в тиски
И всем до гробовой доски
Надеть ярмо оков.
Нет! Нет! Вовеки не бывать
Хозяином ему.
Он может жечь и убивать,
Душить людей в дыму, —
Но никогда такой народ,
Как русский наш народ,
Не упадет, и не умрет,
И в рабство не пойдет!
Мы отомстим за каждый дом,
Который он поджег.
Мы, как один, клянемся в том,
Что близок мести срок.
Не может ворон быть орлом
И выше всех летать,
Не может он своим крылом
До наших звезд достать!
Не может черная змея
Обвить страну мою!
Штык занеси, страна моя,
И приколи змею!

1941

Останови, отбрось и разгроми!

Горит Кубань, Майкоп в ночи пылает,
Защиты просят женщины с детьми,
Тебя, боец, Отчизна призывает:
Останови врага!
Отбрось
И разгроми!

Не отступи, боец, на поле боя,
Изменника позором заклейми.
За счастье Родины плати ценой любою,
Останови врага,
Отбрось
И разгроми!

Чтоб в черный день на барщине немецкой
Не били нас позорными плетьми,
Чтоб не глумился враг над жизнью детской,
Останови врага,
Отбрось
И разгроми!

Где б ни был ты, в горах ли на Кавказе,
В лесах Валдая ли, – с врагами бой прими.
Не дай в свой дом чумной войти заразе,
Останови врага,
Отбрось
И разгроми!

1941

Пионерская посылка

Две нательные фуфайки,
На портянки – серой байки,
Чтоб ногам стоять в тепле
На снегу и на земле.

Меховые рукавицы,
Чтоб не страшен был мороз.
Чтоб с друзьями поделиться —
Десять пачек папирос.

Чтобы тело чисто было
После долгого пути,
Два куска простого мыла —
Лучше мыла не найти!

Земляничное варенье
Своего приготовленья, —
Наварили мы его,
Будто знали для кого!

Все, что нужно для бритья,
Если бритва есть своя.
Было б время да вода —
Будешь выбритым всегда.

Нитки, ножницы, иголка —
Если что-нибудь порвешь,
Сядешь где-нибудь под елкой
И спокойно все зашьешь.

Острый ножик перочинный —
Колбасу и сало режь!
Банка каши со свининой —
Открывай ее и ешь!..

Все завязано, зашито,
Крышка к ящику прибита —
Дело близится к концу.
Отправляется посылка,
Очень важная посылка,
Пионерская посылка
Неизвестному бойцу!

1941

Советские бомбардировщики

Посвящается летчикам части майора Кузнецова

В лучах заходящего солнца,
Гудя над землей, как шмели,
Плывут, в облаках исчезая,
Воздушные те корабли.

И с курса они не собьются,
И к цели они долетят.
Радисты-стрелки неустанно
За воздухом синим следят.

Пшеница внизу колосится,
Пылят по дорогам стада.
Как тонкие ниточки, вьются
Идущие в тыл поезда.

Девятка летит над садами,
В пути не встречая преград.
Тяжелые авиабомбы
Под крыльями в люках висят.

Плывут они, крылья раскинув,
В разливе воздушной струи.
И дети им смотрят вдогонку,
И матери шепчут: «Свои!»

Свои самолеты! И людям
Становится сразу легко.
Свои! Это значит – родные
Заплавский, Демидов, Янко.

* * *

В планшете на штурманской карте
Отмечена эта река.
Вот здесь у врагов переправа,
Сюда они гонят войска.

Саперы наводят понтоны,
Форсируют реку полки,
Вползают германские танки
На берег советской реки.

Вперед же, к намеченной цели!
Уже переправа видна,
Уже разделилась девятка
На три боевых звена.

Во имя родимого края,
Во имя погибших бойцов
На цель в боевом развороте
Заходит майор Кузнецов.

По цели! По цели! По цели!
И кони встают на дыбы.
И там, где взрываются бомбы,
Растут водяные столбы.

По цели! И вновь закипает
Вода у крутых берегов —
То Кравченко, сокол отважный,
Как смерч, налетел на врагов.

Бросаются в воду фашисты,
Но только спастись нелегко,
Когда над водой пролетают
Заплавский, Демидов, Янко.

* * *

В лучах заходящего солнца,
Гудя над землей, как шмели,
Свои корабли боевые
Герои домой привели.

Летели они над садами,
Из мест, где гремели бои,
И люди внизу говорили:
«Летят самолеты! Свои!»

1941

Это – наше!

Посмотри по сторонам:
Это – наше!
Это – нам!

Все поля, леса и горы
Шахты, верфи, рудники,
Эти горные озера,
Ключевые родники,
Эти села и аулы,
Кишлаки и города,
Нефть Баку, оружье Тулы
И уральская руда,
Астраханские баркасы,
Украинское зерно,
Уголь нашего Донбасса,
Крыма нашего вино,
Ленинградские заводы,
Что гремят на всю страну,
Кони редкостной породы
Из колхозов на Дону,
Стаи грозных эскадрилий
Бомбовозов, «ястребков» —
Те, что бьют, и те, что били,
Те, что будут бить врагов!
Эти крепости стальные
На воде и на земле,
Эти самые родные
Наши звезды на Кремле!
Всем владеем мы навечно.
Никому не отдадим.
Разобьем врагов, конечно,
И, конечно, победим!

1941

Пилот

Сто раз корабль взлетал и приземлялся,
Многомоторен и тяжелокрыл.
Пилот всегда при этом волновался,
Хоть никому о том не говорил.

Суров закон земного притяженья,
И не легко его преодолеть.
Без мужества, без риска и уменья —
Не приземлиться, как и не взлететь.

1941

Истребитель

Это кто на первой койке,
Утомленный боем, спит?
Это спит военный летчик,
Сбивший пятый «мессершмитт»!

Он сегодня под Москвой
Показал в ночном бою
Ловкость, мужество и волю
Соколиную свою.

Он врага достойно встретил —
Сбил с полуночных небес
На застывший и притихший
Подмосковный снежный лес.

Это был по счету пятый,
Сбитый в схватке боевой,
Пятый ворон, черный ворон,
Погоревший под Москвой.

Не шумите в общежитье.
Пусть, как дома, в тишине
Русский летчик-истребитель
Улыбается во сне.

Пусть поспит еще немного,
Ну хотя бы полчаса.
Он проснется, выйдет в поле,
Поглядит на небеса.

Боевой приказ получит,
Руку техника пожмет
И шестого «мессершмитта»
После пятого собьет.

1941

Галина

Кто не слышал о Галине?
Слух летит во все концы.
Повторяют это имя
Командиры и бойцы.

В ротах, взводах, эскадронах
О Галине говорят:
– Где Галина, там – малина!
Там фашисты не бомбят!

Взглянет на небо Галина,
Будто громом прогремит, —
«Мессер», в сердце пораженный,
С неба падает, дымит.

Все любуются Галиной:
– Что б мы делали без вас?
Ах, какой у вас, Галина,
Распрекрасный, точный глаз!

Вы и впредь при всем народе
Проявляйте свой талант!

* * *

Оказалось, что Галина —
Не какая-то дивчина,
А известный всем мужчина —
Наш зенитчик-лейтенант.

1941

Фронтовые подруги

Давно в бою расчеты огневые.
Гудит земля, встревожена войной.
Идут на фронт подруги боевые,
И позади остался дом родной.

Полки врагов нарушили границы,
И над страной кружится воронье.
Мы как один должны сейчас сплотиться
И отстоять Отечество свое.

Родная армия послала за тобою
И назвала военною сестрой.
Спешите, девушки:
На грозном поле боя
Красноармеец ранен молодой.

Над ним летят испуганные птицы,
Он слышит грохот наших батарей,
Ты подползи, и дай ему напиться,
И в ближний тыл доставь его скорей.

Он не жалел ни крови и ни жизни,
Не отступал под натиском свинца.
И ты должна вернуть его Отчизне:
Как сына – матери, как армии – бойца.

Склонись над ним, ночей недосыпая.
Его тебе доверил твой народ.
И сделай все, подруга фронтовая,
Чтоб в строй бойцов вернулся патриот.

Родная армия послала за тобою
И назвала военною сестрой.
Спешите, девушки:
На грозном поле боя
Красноармеец ранен молодой.

1941