Kitobni o'qish: «Интерферометр Z»

1

Окончательное обрушение старого миропорядка произошло в одночасье.

Всё началось с проведения внеочередного заседания Совбеза ООН, на котором Президент России выступил с экстренным видео-обращением к миру. Обрисовав крайне сложную геополитическую ситуацию, сложившуюся на планете за несколько лет, прошедших с момента начала спецоперации на Украине, российский Президент обвинил лидеров Запада в кардинальном ухудшении отношений между странами Запада и Востока, а затем выдвинул Ультиматум, потребовав от руководства США в месячный срок убрать всё американское ядерное оружие из Европы и стран-союзников в Азии, отвести войска НАТО от российских границ, а также начать вывод всех военных баз США с континента. В конце обращения Президент сообщил, что в случае невыполнения данного требования Россия нанесет Америке и ее основным союзникам в Европе неприемлемый ущерб БЕЗ ПРИМЕНЕНИЯ ядерного оружия и положит тем самым конец гегемонии США на планете.

Естественно, после данного выступления в мире началась «лихорадка». Многочисленные ответные заявления западных лидеров о недопустимости подобных ультиматумов, срочные встречи глав НАТО и АУКУС, жесткие дискуссии в прессе и на трибунах всевозможных международных организаций заполнили информационное пространство планеты. При этом Америка заявила, что не поддастся на шантаж русских, поэтому уже через несколько дней после выдвижения Ультиматума вместо отвода войск от российских границ НАТО начало стягивать к ним всё больше военной техники, включая и авиацию, способную нести атомные бомбы.

2

Два года назад. Санкт-Петербург

В прихожей квартиры горел яркий свет. Светловолосая девушка стояла у зеркала, придерживая рукой свой огромный живот, и смотрела на мужа, который уже обувался.

– …Почему ты уходишь?

– Оленька, я говорил: нужно кое-что сделать!

– А в обычные дни это сделать нельзя? Выходной же сегодня!

– Ну, да, – кучерявый мужчина кивнул. – Но у нас еще столько там не доделано!

– Ты не любишь меня! – Ольга сдвинула брови и обиженно сморщилась.

– Перестань!

– Да, не любишь! Потому что любил бы – не пропадал бы на этой работе!

– Оль, ты знаешь, что это не просто работа, это часть моей жизни. Я объяснял тебе это еще перед свадьбой, – муж спокойно достал свою куртку из шкафа. – Я потомственный инженер. Мой отец был простым инженером, мой брат – инженер, и наш сын, когда вырастет, тоже выучится на него!

На секунду склонившись к супруге, он поцеловал ее выступающий под халатом живот. Ольга грустно вздохнула:

– Нет, наш сын будет блогером!

– Кем? – усмехнулся мужчина.

Неожиданно Ольга прижалась к нему:

– Ну, останься, Захар! У меня почему-то предчувствие, знаешь… оно, ну, не очень хорошее!

– Ну, какое предчувствие? – он открыл ящик тумбочки, где лежали ключи от машины. – У нас не военное производство.

– Всё равно… И на улице может что-то случиться!

– Мы работаем над важнейшим проектом. Я тебе говорил, что такое бывает раз в жизни! Если мы доведем его до конца, это точно изменит весь мир. Представляешь: твой муж – и изменит весь мир! Это круто!

– Измени лучше нашу жизнь!

– Изменю, – он открыл замок двери. – Вот сегодня же вечером – вернусь из лаборатории и изменю… Может, съездим в театр?

– Да какой мне театр? Через каждые полчаса в туалет!

– Ну, тогда погуляем у дома. Просто в парке, договорились? – Поцеловав на прощанье жену, он открыл дверь квартиры. – Всё, Оленька, я убежал! Витаминки не забывай!

Дверь квартиры захлопнулась.

Пару долгих мгновений светловолосая женщина оставалась в прихожей, слыша звуки шагов из подъезда. Наконец, осторожно держась за свою поясницу, прошла в зал квартиры и взяла телефон. Через четверть минуты, выбрав в сотовом номер, нажала зеленую «трубку»:

– Алло, это я… – опустившись на мягкий диван, Ольга мрачно вздохнула и начала говорить, не скрывая обиды. – Ну, что: всё по кругу, он снова уехал!.. Ну, а, куда еще? На работу, естественно!.. Да, представь себе: в воскресенье!.. Ну, конечно, я говорила, но он ни в какую!.. Потому что до родов всего три недели, а он ведет себя как мальчишка!.. Вот ты и попробуй его убедить!.. Да, в конце концов, ТЫ его брат, а не я!..

3

Наше время. День Х. Вашингтон

Проникая в высокие окна, яркий свет заливал помещение холла. Президент США, его личный Помощник и Госсекретарь в окружении рослых агентов уверенно двигались к выходу Белого дома, говоря на ходу.

– …Это я понимаю! Но объясните мне, Мэтти, – Президент бросил взгляд на Помощника, – почему выезжаем так рано?

– Господин Президент, Спикер очень просил Вас о встрече. Буквально не более четверти часа – у него в кабинете, перед Вашим выступлением в Капитолии!

– Ситуация нестандартная! – Государственный секретарь напряженно кивнул. – Крайне важно заручиться поддержкой Конгресса. Ближайшие две недели могут стать очень тяжелыми!

Мрачный взгляд Президента оббежал помещение холла: обычно гудящий от представителей прессы и посетителей, Белый дом в настоящий момент был практически пуст. Сейчас во всем здании находились лишь обслуживающий персонал и агенты охраны. Причина последнего была абсолютно ясна – ситуация последних недель заставила службу Протокола поменять предыдущие схемы работы.

– Второй, обстановка? – высокий ирландец по фамилии Джонсон, возглавлявший сегодня дежурную смену президентской охраны, на миг задержался у уличной двери, чтобы выслушать сообщение в рации; секунду спустя он кивнул подчиненным и первым шагнул на крыльцо.

– Хорошо. Что по русским?

– Мы постоянно их мониторим, господин Президент! – Госсекретарь говорил торопливо. – Пока наши спутники не фиксируют у них необычной активности. Все их ядерные силы – на месте. Авиация и корабли – в местах постоянной дислокации. Единственное – мы не знаем, где их «посейдоны» и несколько «ядерных» субмарин, но это обычная практика. В настоящий момент ВМС пытается установить их местонахождение.

– А до часа «Х» – меньше и меньше… – пройдя через двери просторного холла, Президент оказался на белом крыльце, за которым виднелась дорожка с вереницей больших внедорожников. – Что у нас?

– Мы готовы практически полностью! – Госсекретарь тоже вышел из здания и начал спускаться с крыльца. – Все базы в Европе, Японии и Корее приведены в боевую готовность. Дополнительная авиация рассредоточена по границам России. Авиаударные группы – уже на подходе к Курилам и Балтике. Через несколько дней они завершат переход, и тогда мы возьмем их «в кольцо». После этого останется только решить: ударить ли первыми или все-таки ждать. А вот здесь, господин Президент, очень многое будет зависеть от сегодняшней встречи в Конгрессе!

Госсекретарь указал на машины кортежа. Скользнув мрачным взглядом по крышам больших внедорожников, в одном из которых ему предстояло отправиться в Капитолий, Президент тяжело помолчал перед тем, как продолжить:

– И все-таки, Руни, есть новая информация от разведки? Эти чертовы русские угрожали нам, но не ядерными ракетами! Выходит, у них появилось какие-то новые, но не менее эффективные разработки?

– Господин Президент, – Госсекретарь покачал головой, – АНБ¹ и аналитики в Лэнгли² уверены: русские просто блефуют. Эти парни пытаются нас запугать, но…

– Господин Президент! – громкий голос Помощника заставил обоих на миг обернуться к крыльцу. – Министр обороны на связи. Говорит: это срочно!

Торопливо пройдя по дорожке, Помощник протянул Президенту мобильник.

– Голлохан, говорите! – Президент бросил взгляд за забор, окружающий здание Белого дома: сейчас там виднелась одна лишь полиция, уже подготовившая улицу для отъезда кортежа.

– Господин Президент, у нас экстренная ситуация! – прозвучало на том конце линии. – Минуту назад мы потеряли связь с несколькими авиаударными группами в Атлантическом океане!

– С какими конкретно?! – Президент инстинктивно напрягся, уже приготовившись развернуться и сделать знак Джонсону, но именно в этот момент вдруг случилось необъяснимое.

На улице СТАЛО ТЕМНО!

Всего лишь мгновенье назад он отчетливо видел лужайку у Белого дома, вереницу машин и людей, а секунду спустя всё исчезло.

Он невольно моргнул, машинально подумав: «Сейчас всё пройдет!», но кромешная тьма никуда не исчезла; к тому же, в мобильнике стихли все звуки.

«Какого…?!» – мелькнуло в его голове; но еще до того, как он смог попытаться понять, что случилось, вокруг раздались крики паники…

4

Год назад. Дубна

Огромный ангар, расположенный за зданием института, напоминал пирамиду. Холодные капли дождя стучали по крыше строения, создавая внутри неуютную атмосферу. Находившийся возле выхода из ангара седовласый мужчина то и дело поглядывал на часы. Два других человека проверяли аппаратуру у дальней стены и на время, казалось, не обращали внимания…

В какой-то момент сквозь размеренный шорох дождя прозвучал гул мотора. Урчание двигателя быстро усилилось, а вскоре в ворота ангара проехал микроавтобус.

Как только он замер у входа, дверь машины отъехала в сторону, из нее молча вылезли четверо: двое рослых мужчин были в штатском, два других – в камуфляже.

– Добрый день, господа!.. – седовласый мужчина поздоровался за руку со всеми приехавшими и кивнул человеку с погонами генерал-лейтенанта. – Антон Эдуардович, благодарю, что приехали!

– Сергей Леонидович, ну, мы с Вами не первый год знаем друг друга. Раз уж Вы заявили, что дело государственной важности, мы не могли отказать!

– Это радует… – Услышав шаги за спиной, седовласый указал всем приехавшим на чуть полноватого, рыжеволосого человека, подошедшего к ним от стены, где виднелись приборы. – Пожалуйста, познакомьтесь! Это один из ведущих инженеров группы «ЗАСЛОН», Воронцов Николай Алексеевич!..

– Можно просто Николай! – инженер пожал руки военным.

– Вы ведь знаете о «ЗАСЛОНе»?

– Конечно! – высокий полковник, являвшийся адъютантом генерал-лейтенанта, уверенно покачал головой.

– Они обеспечивают техническую поддержку нашего проекта. И вообще, без «ЗАСЛОНа» ничего бы не состоялось… – На мгновение сбившись, седовласый протянул руку к дальней стене. – Господа, нам известно, что вы крайне заняты. Предлагаю немедленно приступить к объяснению сути предлагаемой разработки!

– Идемте! – генерал первым двинулся по ангару.

– Антон Эдуардович, вы не будете против, если все объяснения будет давать Николай? – Седовласый махнул рукой в воздухе. – Просто он инженер и сумеет всё объяснить «приземлено». Боюсь, если я начну излагать суть проекта, то могу по привычке перегрузить вас научными терминами, а…

– Как вам будет удобнее! – оборвал его генерал. – В конце концов, Вы – академик, Сергей Леонидович!..

Через четверть минуты вся группа остановилась у стенда, на котором стояли мишени с закрепленными перед ними серебристыми трубками.

– Итак, господа, наш проект основывается на использовании эффектов волновой оптики, – инженер указал на мишени.

Двое в штатском обменялись удивленными взглядами.

– Разумеется, это не гиперзвук или ядерное оружие, – Николай был спокоен. – С другой стороны, после сегодняшней презентации они вам, возможно, покажутся не такими уж эффективными.

Не обращая внимания на скепсис во взглядах у слушателей, инженер сделал знак ассистенту, стоявшему рядом со стендом.

– Для начала я познакомлю вас с основными явлениями волновой оптики, чтобы вы могли понимать суть проекта. На самом деле, здесь нет ничего слишком сложного, обычным ученикам рассказывают о них еще в школе… Итак, – Николай указал на один из столов, на котором зажегся луч лазера, – перед белым экраном установлена мишень – непрозрачная пластина с прорезанным в ней мелким отверстием. Направляем на это отверстие луч лазера и смотрим, что получается за мишенью. А на экране, вместо одного пятна света, образуется система светлых и темных колец, причем в центре системы находится тень…

Инженер показал на систему колец на экране и без паузы продолжал:

– Или вот вам обратный пример, – он кивнул на соседний стенд, – облучим лучом лазера не отверстие, а маленький диск. В этом случае на экране за диском получаются яркая точка и опять же – система менее ярких светлых и темных колец…

– А вы знаете, я припоминаю что-то подобное, – задумчиво бросил полковник. – На опытах в школе такое показывали…

– То, что я вам описал, относится к явлениям дифракции света, – пояснил инженер. – Свет огибает препятствия, встречающиеся на своем пути, так как свет – это волна. Образование самих световых пятен объясняется интерференцией – при определенных условиях свет перераспределяется так, что в одних точках пространства усиливается, а в других – ослабляется. Я не буду пока говорить, что для осуществления интерференции необходима когерентность световых волн, и о трудностях, связанных с ее получением – вас это может только запутать. Гораздо важнее другое – все эти явления, связанные с огибанием светом препятствий, происходят только, если так можно сказать, в микромире. Например, чтобы наблюдать дифракцию света на диске, надо брать маленький диск – не больше миллиметра диаметром – и отодвигать его от экрана на несколько метров. Если же диск более крупный, то расстояние между ним и экраном должно быть в сотни раз больше…

Николай отвернулся от стендов.

– Подводя итог вышесказанному: обычные интерференция и дифракция света, о которых я говорю, известны человечеству уже третье столетие. Они постоянно нас окружают, но происходят на уровне атомов, поэтому мы их не замечаем – мы ведь живем в макромире… А теперь господа, приготовьтесь! – Представитель «ЗАСЛОНа» обменялся сосредоточенным взглядом с пожилым академиком. – Я начинаю говорить о вещах, о которых широкой науке пока не известно… Два года назад инженеры нашей компании разрабатывали новые тороидальные катушки для высокочастотных боевых лазеров и заметили, что эти конструкции дают необычное явление – интерференцию и дифракцию света, но уже не на уровне атомов, а на уровне целых молекул!..

5

Два года назад. Санкт-Петербург

Дома и прохожие тянулись навстречу машине. Огромные лужи, на фоне которых виднелись остатки сугробов, говорили о том, что весна уже близко. На лобовое стекло то и дело ложились снежинки, но водитель их будто «не видел» – сознанье его было полностью занято предстоящим экспериментом. Он чувствовал, что сегодня у него всё получится. Значит…

Мелодичный звонок оборвал его мысли, заставив вернуться к реальности. Сконцентрировав взгляд на дороге, он увидел бетонный забор, за которым виднелись знакомые здания, и достал свой мобильник. Входящий звонок был от брата.

Нажав на зеленую «трубку», он бросил:

– Здорово!

– Привет, Захар! – донеслось из мобильного. – Где ты сейчас?

– Я в машине.

– Мне тут Ольга звонила.

– Пожаловалась?

– Почему это сразу пожаловалась? – голос в трубке был мрачен. – За ребенка она беспокоится. За тебя, кстати, тоже!.. Ты чего решил ехать в лабу? На сегодня у нас планов не было!

Подвернув к КПП, он уверенно поднял с панели свой пропуск и опустил стекло дверцы. Находящийся в будке охранник, просканировав пропуск, спокойно заметил:

– И в воскресенье не отдыхаете, Захар Алексеевич?

– Некогда! – улыбнувшись охраннику, он продолжил в мобильник. – Понимаешь: не смог удержаться! Вчера же прислали ниобиевый резонатор. Вот – хочу заменить им вольфрамовый в синхронизаторе противофаз, посмотреть, что получится!

Полосатый шлагбаум поднялся, открывая проезд на территорию комплекса производственных зданий «ЗАСЛОНа». Захар надавил педаль газа и проехал в ворота.

– Скажи, что ты шутишь сейчас? – голос в трубке напрягся.

– Почему? Я серьезно!

– Ты хочешь включить Прототип?

– Да.

– Один?

– Не волнуйся! Погоняю его с разными фазами в «тестовом». Просто несколько испытаний – сниму показатели, а потом уже завтра…

– Захар, ты сейчас издеваешься?! – голос в трубке на миг стал стальным. – Ты же знаешь: нельзя включать Прототип без напарника!

– Ой, да ладно тебе! – он уверенно двигался мимо строений. – Я выставлю мощность по минимуму. Если будут помехи, значит, всё получилось. Тогда в понедельник…

– Ты ведь помнишь, что было с Антоном и Игорем? – оборвал его брат. – До сих пор на больничном, и еще не известно, сумеют ли выкарабкаться!

– Прекрати! Там же радиус действия – метра три максимум. Если что-то почувствую – просто сразу же выйду!

Обогнув угол корпуса трехэтажной «коробки», автомобиль оказался напротив строения, похожего на промышленный склад: ни в одной стене здания не было окон, в торцевой – выделялись стальные ворота и железная дверь с электронным замком.

– И, в конце концов, это общее дело, – Захар подвернул к торцевой стене «склада» и выключил двигатель. – Я могу сэкономить полдня целой группе. В понедельник без всяких задержек начнем испытания!

Распахнув дверь машины, он услышал, как в трубке вздохнули, а потом брат почти прокричал:

– Значит, так!.. Как начальник Испытательного цеха, я ЗАПРЕЩАЮ тебе это делать! Понятно?!

– Прости? – опустив телефон, он потер им о куртку. – Что-то связь здесь плохая… помехи какие-то…

Подойдя к стене «склада», он встал возле двери и придвинул лицо к автомату для распознавания лиц.

– Если слышишь – через полчаса начинаю тестирование, – на губах у Захара танцевала усмешка. – Так что сам, брат, решай! Если хочешь, давай подъезжай – подстрахуешь!..

6

День Х. Вашингтон

– …Где свет?!..

– Что случилось?!..

– О, господи, я ослеп!..

– Помогите!!!

Крики ужаса раздавались вокруг Президента, сливаясь в единое целое и нечто настолько пугающее, что он вдруг почувствовал себя абсолютно беспомощным. Темнота возле Белого дома была абсолютной – он всё еще почему-то не мог разглядеть ничего, только громкие вопли звучали повсюду, заставляя сжимать кулаки и бояться того, что сейчас в этом мраке…

– Господин Президент?! – неожиданный выкрик прозвучал где-то рядом.

– Я здесь! – он попробовал взять себя в руки.

– Это Джонсон, сэр!

– Господи!

– Вы в порядке?

– Я словно ослеп! – прокричал Президент.

– У меня – то же самое!

– Что случилось?!

– Не знаю! – голос Джонсона становился всё ближе. – Но с этим пока разбираться не время! Нам нужно вернуться назад, в Белом доме сейчас безопаснее! Протяните мне руки!

Разведя руки в стороны, Президент одновременно сжался.

– Мистер Руни?! – позвали поблизости.