Kitobni o'qish: «Господин художник»

Глава 1. Старый дом

Сквозь сон было слышно, как капли ночного дождя монотонно бьются о стекло закрытого окна. Как ветка клёна, с недавно распустившейся на ней листвой, от прикосновения легкого потока ветра, трется о шершавую кирпичную стену, при этом слегка поскрипывая. От этих звуков он проснулся, но открывать глаза желание не возникло, а хотелось так лежать и дальше, постепенно восстанавливая сюжеты вчерашнего дня, а точнее сказать его заключительной стадии, когда мозг был полностью разрушен алкоголем, и память приняла эпизодическое состояние. Сказать, что Сергей ничего не помнил, было бы не совсем правильно. Отдельные сюжеты в воспоминаниях, то и дело проплывали у него перед глазами, но расставить их в хронометрическом порядке мозг пока отказывался.

– Ну допустим, где я сейчас нахожусь понять просто, достаточно только открыть глаза и всё станет понятно, хотя это действует в том случае, если я у кого-то из моих знакомых, – рассуждал Сергей: – А если я, каким-то чудесным образом в этой квартире впервые, тогда мне надо встать, разбудить хозяев и только потом прояснится, где я нахожусь. А для этого нужно встать, или хотя бы открыть глаза. Но сил, а главное желания в данный момент не было. Идея как молния пронзила его больной мозг. Она просвистела, именно просвистела от виска до виска, при этом оставила легкую головную боль по маршруту своего движения. Идея заключалась в следующем: – Можно попытаться, не открывая глаз, рукой нащупать, что-то знакомое вокруг себя и быть может тогда, я пойму, где нахожусь.

От мысли перешёл к делу, и начал медленно, по-прежнему не открывая глаз, шарить вокруг рукой. При первых же пробах, местоположение было им полностью обнаружено. Он лежал на диване, на кожаном диване, который стоит на кухне у соседей, братьев Коган, которые живут в его подъезде двумя этажами ниже. От этого знания на душе стало как-то озорно и весело, но ненадолго. В голове боль усиливалась, и появилось желание выпить холодной воды, тем более что Сергей находился на кухне, в нереальной близости от крана с водой. У него даже в мыслях представлялась картинка: как он встает, подходит к раковине, открывает на всю вентиль и немного подождав, чтобы пошла наиболее холодная вода, наклоняется и жадно пьет, прям из-под крана, не теряя времени, на то что бы налить её в стакан.

К постепенно нарастающей головной боли, добавилась тошнота. Дальше так лежать и обманывать похмелье смысла уже не было. Сергей аккуратно поднялся и сел на диване. Из-за света фонаря, стоявшего во дворе, в комнате было не совсем темно и различить предметы не составляло большого труда. Да, действительно Сергей был на кухне своих соседей, братьев Гришки и Мишки Коган. Гришка и Мишка были близнецы и отличия между ними практически не было, только долгое знакомство и наблюдательность помогли бы найти различия между ними. А самое интересное, что и характерами молодые люди были абсолютно схожие. Они никогда не ссорились, а мнение на всё имели одно на двоих. Спорить с ними было занятие глупое и, по сути, бесполезное, потому что, спорить с евреем, пустая трата времени, а спорить против двух, обречь себя на глобальное поражение. Тебе всё равно докажут свою точку зрения, обоснуют и приведут массу доводов в свою пользу. И когда спор будет окончательно выигран, злобно над тобой надсмеются: – дескать не знаешь, не берись. Но это так, к слову.

В целом Гришка с Мишкой были соседи на все сто процентов. – Нужна помощь, первым делом к ним.

До «перестройки» семья Коган была прилично так обеспечена. Глава семьи, старый дед еврей, был партийный работник на хорошем обеспечении. Семья занимала огромную квартиру в четыре комнаты, имела приличную дачу, в ближайшем пригороде, а самое главное то, что у них был автомобиль, да не просто автомобиль, а настоящая «волга». Но всё это Сергей знал только по рассказам соседей и самих братьев. Он переехал, снял бывшую мастерскую, позже переделанную в подобие квартиры помещение, меньше года назад. Перемены, произошедшие в семье Коган, закончились года как два тому. А перемены были глобальными.

Случилась в семье трагедия, с которой всё и началось. На свой юбилей умер старый еврей, глава семьи. Видимо не приняло сердце старого партийного работника перемен, которые Горбачев в стране объявил. Погоревав как положено об утрате, главенство в семье заняла мать Гришки с Мишкой и на семейном совете было принято решение: – продать по возможности всё что можно и перебраться всей семьёй на их историческую родину, Израиль. Против такого решения выступила бабушка. Выступила категорически и без возможности её переубедить, – дескать, деда только схоронили, и тут же бежать, вы как хотите, а я на год останусь здесь, а то как-то не по-человечески. А уж потом, к вам присоединюсь. – Добавила старая бабушка. Посовещавшись еще немного, семья постановила: – Продать всё, кроме квартиры, вдруг что-то пойдёт не так и придётся сюда всем вернуться. На год оставить в покое бабушку, а приглядывать за ней оставить Мишку и Гришку, тем более что они не горели большим желанием по приезду в Израиль, тут же пойти служить в армию. – Бабушка таким раскладом очень осталась довольна, искренне надеясь, что по прохождению года, ей разрешат и дальше здесь жить. Так же она надеялась, что оставшиеся с ней, любимые внуки, будут рядом. Вот так и вышло, семья в составе отца, матери и младшей сестры уехали в Израиль, а Мишка, Гришка и старая бабушка остались в СССР.

Собрав волю в кулак, Сергей поднялся, подошёл к раковине и открыв кран, не дожидаясь того, как струя остынет, начал жадно глотать воду. Хотя долго пить ему не пришлось. Тошнота подступила к горлу. Голова закружилась и казалось, что вот-вот на глаза наедет штора и он потеряет сознание. Одна и та же мысль пулеметной очередью расстреливала ему мозг – «зачем я пью?». От этого затошнило еще сильнее и больше не в силах сдерживать рвотный рефлекс, он выскочил из кухни и влетел в туалет. Всё, что он только что выпил, моментально вышло из него в унитаз.

– Хорошо, что братья спят, а то как-то, в общем не удобно. – Он вышел из туалета, проследовал в кухню, почему-то подумал: – А странно, ведь я, когда проснулся и лежал с закрытыми глазами, чётко понимал, что о стену дома трется ветка клёна, а не какая-нибудь другая. Значит где-то в глубине сознания я чувствовал, что нахожусь в своём доме. Очень это интересно. – С этой мыслью зашёл обратно в кухню. Второй более-менее здоровый вопрос посетил его ещё больной мозг, как только ответ на первый окончательно заблудился в лабиринтах пульсирующих извилин: – А нафига, я опять сюда вернулся, я ведь лучше к себе в квартиру поднимусь, да и спать лягу, времени, наверное, ещё мало. А кстати, который сейчас час? Тоже интересно. – С этими своими размышлениями, он развернулся чтобы идти к выходу, но остановился. В дверях кухни стояли и смотрели на него оба брата, при этом улыбаясь.

– Так, слинять незамеченным по ходу не получиться. Это я вас господа соседи разбудил, или вы не ложились? – Произнес Сергей. Стараясь натянуть улыбку на своё лицо.

– Не, не ложились, – отвечали братья, – ждали пока ты проснёшься.

-А если б я еще часов пять проспал, что ждали бы? – Спросил Сергей, при этом облокотился на стену.

– Что, Серый, совсем тебе худо? – Поинтересовался один из братьев, кажется Гриша.

– Ну если правда, то плоховато мне мужики, прям тошнит, и голова взрывается.

– Ну это понятно, ты вообще помнишь, как вчера к нам пришёл? – Опять задал ему вопрос Гриша.

– Вот это вряд ли, по твоему вчерашнему состоянию было понятно, что ты в полной прострации и дорогу до дому на автопилоте преодолел. – На Гришин вопрос, не дожидаясь ответа Сергея, ответил брат Миша.

– Мужики, при всём к вам моём уважении, но нельзя ли весь этот разговор перенести на потом, в силу моего недомогания и чрезмерного желания залезть в ванну и позже поспать. Давайте днём поговорим, а мужики. – Просящим голосом взмолился Сергей.

– Ну в отличие от тебя, мы днем работаем, а вечером тебя уже не будет, придешь ты опять ночью и скорее всего пьяный.

– Ну мужики, – опять взмолился Сергей, – отпустите меня, пожалуйста, а? У меня правда нет никаких сил, прям ноги не держат.

– Ноги не держат, садись на стул, сейчас мы тебя подлечим слегка, а от разговора все равно не уйти, – сказал Гриша и отодвинув стул усадил Сергея за обеденный стол.

– Ну раз подлечите, тогда давай и поговорим, только лечение пусть вперед будет, а то у меня перед глазами всё плывет, как на каруселях.

– Ну подлечить, значит подлечить, – Гриша открыл холодильник и достав из его недр холодную водку, поставил её на стол. Миша достал из буфета, такого старинного с резьбой буфета, три рюмки, довольно просторных размеров. Рюмки тоже были необычными, старинными. Хотя в таком буфете и посуда должна быть подобающая.

– Странно, – подумал Сергей, – я сколько у Гришки с Мишкой не выпивал, а рюмки такие видел в первый раз. Наверное, такие рюмки доставались в особых случаях. – От мысли, что сегодня именно такой случай, ему как нашкодившему школьнику захотелось вжаться в стул. Пока обдумывал глубину ситуации и пытался в путавшихся своих мыслях предугадать смысл будущего, надвигающегося на него разговора, Гришка достал и поставил на стол холодные котлеты.

– Вот ими и закусим, ты Серег не возражаешь? Ну думаю, что не возражаешь, потому как есть по ночам горячую пищу, говорят, что очень вредно.

– Мне вообще по барабану, – согласился Сергей, – раз говорят, значит закусим холодными. Миша разлил водку по рюмкам. – Ну что, здоровья ради, нашего дорогого соседа, – сказал он. Сблизившись друг с другом рюмки издали приятный звон, по крайней мере так показалось Сергею. Первый похмельный глоток водки вошёл в больной организм с трудом. Пришлось его проталкивать куском холодной котлеты. Даже возник такой момент, что Сергей чуть не метнулся опять в туалет от надвигающегося рвотного позыва.

– Это твой организм с отравой борется, – с лицом доброго доктора прокомментировал ситуацию Гриша. Сергей не стал возражать, ему и так было неловко перед соседями.

– Ну давай по второй, да перекурим, а там глядишь, сосед и здоровье твое вернется к тебе, – похлопав Сергея по плечу, предложил Миша.

– Да уж, скорей бы уж оно ко мне вернулось, – пробормотал Сергей. Разлили по второй, выпили. Вторая провалилась в недра желудка на редкость легко и здоровье где-то еще из далека, где-то еще у горизонта, помахала Сергею рукой. «Дескать – я иду, жди, скоро буду».

– Ну вот и славно, – уже более бодрым голосом сказал Сергей, – кстати, а кто-то после второй покурить обещал, господа не угостите бедного художника сигареткой?

– Давай покурим, ща только окно открою, а сигареты вон у плиты лежат, бери их и пепельницу прихвати, – сказал Гриша. Все взяли по сигарете и подошли к уже открытому окну молча.

Первым начал Миша: – Послушай дружище, нам главное, чтоб ты наш разговор правильно понял.

– И не обижался на нас, – добавил Гриша.

– Ты нам вовсе не чужой, привыкли мы к тебе и очень хотели бы, чтоб у тебя всё было хорошо.

– Очень хотели бы, – опять вставил своё слово, дабы поддержать брата, Гриша.

– Поэтому весь наш разговор будет носить форму нравоучения, но это не ради осуждения, а ради совета, или вот можно так сказать, мы попробуем все вместе помочь разобраться в твоём внутреннем мире, чтобы найти правильный путь.

– А встанешь ты на него или нет, это уж тебе решать, – опять вставил свои пять копеек Гриша.

– Мужики, – возразил Сергей, здоровье к нему почти полностью вернулось, и он мог уже во всю осваивать информацию, – но вы ведь и сами не без греха, а меня на путь истинный направляете, как так?

– Да, ты прав, – продолжал Михаил, – мы и сами те ещё фрукты, но мы тебя не к «святости» призываем, вернее собираемся призвать, а к «правильности», а это согласись разные понятия. Сергей пожал плечами и ничего не стал возражать, молча прикурил сигаретку, придвинул стул к подоконнику, собрался слушать нравоучения.

– Вот ты Серег, уже год, наверное, здесь жильё снимаешь, так где-то? – Спросил Михаил. Сергей молча кивнул и выпустил в сторону открытого окна кольцо из табачного дыма.

– А напомни мне Серый, сколько за эти месяцы ты проплатил аренду хозяйке без каких-либо проблем, – продолжал Михаил, – я отвечу за тебя, месяца два, наверное, ну может быть и три. Это те месяцы, во время которых ты заказ рисовал для ресторана, и всё, наверное, хотя почему же, наверное, точно всё. Остальное время ты занимаешь, перезанимаешь и что-то пытаешься наладить, но всё без толку. Я уже молчу за то, что ты стал бухать по-черному и если не каждый день, то через день точно, а это уже извини, но так прямая дорога в пропасть. А из неё выбраться вообще будет невозможно. Я по глазам твоим вижу, что ты хочешь возразить: «мол, – что я, вы сами в дно стакана периодически смотрите». Я с тобой соглашусь. Да, порой с братухой жару даём, но делаем это исключительно в свободное от работы время. Мы, конечно, понимаем, что жизнь богемы не подразумевает ходить на завод. Но твои картины тебя не кормят, или почти не кормят. А теперь посмотрим на меня с братом. Мы ходим на завод, хотя мы музыканты, рокеры, мы там работаем и получаем какие-никакие зарплаты, а еще мы там в самодеятельности участвуем, что для нас есть некоторый плюс, у нас на заводе есть свободный доступ к довольно-таки неплохому звуковому оборудованию, что позволяет нам репетировать практически каждый день. А наш худрук, малый неугомонный и предприимчивый, договорился с руководством и за долю малую в их сторону, практически каждую субботу подыскивает для нас халтурку на свадьбе или еще на каком мероприятии, а бывает и на воскресенье. Да, конечно мы там не рок эн рол лабаем, попсу всякую и от тамошних рыл, блевать хочется, но это дополнительный доход и плюс с кухни всегда сердобольные повара жратвы надают, так что всю неделю в магазин ходить не надо.

– Кстати, вот эти котлеты с прошлой свадьбы к нам заехали, опять поддержал брата Гриша.

Сергей повернул голову и посмотрел в упор на Григория: – То-то я и смотрю, что после ваших котлет мне «горько» орать хочется.

– Вот ты зря смеёшься, Серег, это всё серьезно, есть еда, есть деньги, худрук обещал немного погодя помочь нам альбом записать, за своё вознаграждение конечно. Потихоньку, можно так сказать мы идем к своей цели, а «рок н рол» орать со сцены лучше на сытый желудок. Вот мы с братом подумали и хотели тебе предложить к нам на завод устроиться, на еду хватать точно будет. Хватит тебе жить по пословице «художник должен быть голодным». А то на пустой желудок и с алкоголем, долго не протянешь, в миг кальтона словишь. Устроишься к нам, а мы уж там похлопочем, местечко тёплое какое придумаем. Ты подумай, сегодня, завтра, но надолго не затягивай. – Закончил нравоучение Михаил.

– Мужики, а можно я чуть больше подумаю? Я картины в Москву свои передал, может чего продать получиться.

– Ты картины свои Юрке Носову передал? – Спросил Гриша. – Юрке, что на Арбате своей мазнёй торгует?

– Ну да, – подтвердил он догадку Гриши, – ему передал.

– Ну вряд ли он твои работы продаст, – неожиданно заявил Григорий.

– Это еще почему, – удивился Сергей?

– Да всё просто, – начал объяснять ему сосед, – он продаёт свои работы иностранцам, или ещё кому, приезжим, а им чем меньше покупка, тем лучше, лишь бы было, что на память о Москве домой привезти. А настоящие ценители живописи по выставкам, да по галереям ходят, им на Арбате появляться вообще незачем. А Юрке, твои работы нужны только для массовки, чтоб на фоне их, его пятиминутная мазня, более выгодно смотрелась.

– Вот ты, когда ему свои работы отдал? – Поинтересовался Мишка.

– Ну думаю, что недели три тому как, пять штук к нему в машину погрузил.

– Ну вот видишь, а от него ни привета и ни ответа, – продолжал бомбить мозг Сергею Мишка, – а своих он точно коробок пару уж сплавил, а то стоял бы он на Арбате в пустую.

– Ну так-то, наверное, ты прав, – согласился Сергей, – ну а вдруг кто-нибудь, чего-то и купит из моих работ.

– Ты всё надеешься, это конечно хорошо, но ведь понимаешь, что твои работы, ну как бы так помягче сказать, ну они на любителя, а любители там редко проходят. Кстати, ты по поводу того, что твои работы на любителя не обижайся, много кого из известных вообще при жизни не признавали, так, что они в нищете и умерли, а мы с братом, нормальный план на ближайшую твою жизнь набросали. Работай у нас на заводе, получай зарплату, а в свободное время твори, кто тебе запрещает. Вот только сытый будешь и за квартиру будет чем расплачиваться. Кстати, Юрка твой пусть дальше твои работы и продаёт, может чудо и случится, найдёшь своего покупателя. Перспектива быть сытым и с деньгами Сергея, конечно, привлекала, да и вообще в жизни своей хотелось, что-то изменить и желательно в лучшую сторону. А тут вот пацаны, по-соседски, за него уже всё придумали.

– Ну знаете, а вы, наверное, и правы, – согласился он с братьями, – дайте мне недельку, если ничего не поменяется в моей жизни, то к вам в отдел кадров и постучусь.

– Ну вот и славно, – обрадованно произнес Гриша, – мы ведь за тебя как за родного переживаем, я вообще думаю, что у тебя в ближайшем будущем все наладится, все у тебя хорошо будет, ты только для счастья дверь приоткрой, а то оно к тебе в дом стучится, а ты вид делаешь, что не слышишь. Мы ведь и с нашим худруком насчет тебя говорили, он пообещал подумать, как твои работы куда пристроить. А мужик он ушлый, если возьмётся, обязательно результат будет, не бесплатно, конечно, но много не возьмёт, процентов двадцать, двадцать пять. А как ты думал, у нас ведь теперь свободный рынок, всё продаётся, всё покупается, и рулит здесь тот, кто может дороже всех продать, а он вот именно такой.

От удивления Сергей даже открыл рот: – Ну вы мужики даёте. Вы даже с худруком своим про меня вопросы порешали, ну и молодцы, блин. – Он поднял с пола выпавшую из-за рта сигарету, подул на неё и затянулся. – Вы меня вообще сейчас в дребезги разбили. Ну конечно, я согласен. Я эту неделю балду еще погоняю, а с понедельника к вам пойду устраиваться, уж больно перспектива мне нравится.

– Ну вот и отлично, – сказал Мишка и потер ладошку о ладошку, – можно сказать уговорили. Кстати сказать, вчера вечером к тебе мама твоя приезжала, но тебя естественно не застала, нас просила тебе передать, что скучает и ждет в гости. Мы ей, конечно, не сказали в каком ты состоянии, сказали, что ты подработку какую-то взял и теперь там и пропадаешь, день и ночь.

– Вот это вы молодцы, что меня не выдали, а то волноваться будет, переживать. – Поблагодарил он братьев.

– Слушай Серый, ну ради спортивного интереса, а ты вчера со своим дружбаном Ванькой поди наклюкался?

– Ну конечно, – отвечал Сергей, – с утра Ванюха ко мне зашёл, предложил пивка в «нулёвке» попить, ну мы туда и отправились. А там к обеду к нам Ромка Патрик присоединился, он как раз на рынке торговать закончил и денежки кой-какие были, мы из «нулёвки» в пельменную перебрались, а потом в «кружку», а потом в клуб. За «кружкой» новый клуб открылся, знаете такой себе, нормальный клуб, как в Питере. Я, когда уже в готовальню был, то реально думал, что я в Питере, а потом вообще не помню.

– А потом ты к нам припёрся, сине-стеклянный, с девахой какой-то. Мы деваху ту спровадили, а тебя на диван в кухне уложили, потому как тащить тебя за руки и ноги на твой этаж, желания вообще не было, ты в полной отключке был. Странно что ты до нас добрался, – пояснил появление Сергея в квартире братьев Михаил.

– Вот хочу заметить, – продолжил Гриша, – твой друг Ваня на заводе работает, по сменам ходит, у него поди вчера выходной был, а Патрик вообще на рынке рыбой торгует, не стесняется. Зато с деньгами оба в кармане ходят и не крутятся, чтобы занять, но ты понял.

– Да понял я, – отвечал Сергей, – всё я понял, в понедельник к вам на завод устроюсь и буду как белый человек с утра на работу, вечером домой.

– Ну и ладно, а теперь, чтобы закрепить решение, предлагаю еще пару рюмок пропустить и в расход по люлькам спать, а то нам сегодня к обеду с братом надо на одном мероприятии отыграть. Бандос какой-то, свой день рождения в ресторане гулять будет. Нас заказали играть там. Весь вечер хочет, чтоб живой звук был, денег отвалят мешок говорят. А договорился с клиентом, естественно наш худрук. Пару рюмок выпили одну за одной и Сергей, окончательно поправившись заторопился к себе.

-Ты погодь, погодь, – притормозил его Миша, – вот пакет со жратвой, бабуля наша тебе собрала. Не голодай, ты нам немощным соседом не нужен. А от нас с Гришкой вот тебе пиво баночное, импортное, немецкое. Нам его на прошлом мероприятии ящик целый вынесли. Вот такие брат плюсики от нашей работы. Сергей взял с благодарностью всё, что ему предложили, пожал братьям руки на прощание и отправился к себе спать.

Сон его был спокоен и безмятежен. Предчувствие того, что затянувшиеся финансовые проблемы скоро закончатся и настанет нормальная, собственно говоря, обычная жизнь, как у большинства людей, внушало ему спокойствие и уверенность. Во сне ему приснилось, что он сидит в огромном концертном зале. Вокруг него людей прям море и все такие красивые, дорого одетые. И он сам сидит на кресле, в костюме и на сцену смотрит. А на сцене стоят двое ведущих и награждают всех, кого из зала вызовут. Медаль вручают, с виду золотую, за какие-то там заслуги. Какие именно заслуги понять он не смог. При каждом награждении зал взрывался аплодисментами и разобрать, о чем говорят ведущие возможности просто не было никакой. И вот тебе раз, ведущий его на сцену пригласил. От неожиданности Сергей опешил, но делать нечего, идти надо, а зал уже аплодирует ему. Он встал с кресла и пошёл в сторону сцены, по дороге пытаясь в уме речь набросать, – мол благодарю за доверие и всё такое, в этом духе, – но мысли как-то путаются и никак в предложение не складываются. А подходя уже к самой сцене, не заметив в полумраке шнур от микрофона, или ещё там от чего, Сергей спотыкается и падает. При падении взмахивает руками, в надежде зацепиться за что-нибудь и цепляет стол, который непонятно зачем у сцены стоял. Стол падает вслед за ним, неизбежно опрокидывая все свое содержимое на пол. Рюмки, графины, фужеры и вазы при падении разлетаются в щепки. Осколки летят во все стороны, звон стоит нереальный, а из зала кто-то как заорёт: – «Смотрите, да он ведь пьяный». И тут как завизжит сирена. Люди в рассыпную, а Сергей лежит на полу и от звука визжащей сирены уши руками закрыл, а это не помогает. Звук сквозь руки в уши проходит, аж голова затряслась. От этой всей жути он проснулся. – Да, – подумалось ему, – не пришлось мне в лучах славы погреться, ну и ладно, без вашей медали перебьюсь. С этой мыслью, хотел было перевернуться на другой бок, как в прихожей услышал стук.

– Интересно, кого там нелегкая ко мне принесла, с утра пораньше? Хотя не с утра, – Сергей посмотрел на часы, было уже одиннадцать часов дня. – Ага – это, наверное, Ванька, здоровье поправлять пришёл, хотя нет, ему сегодня в ночную смену на работу выходить, значит это кто-то еще. Уже иду, – гаркнул он в сторону прихожей и натянув на ноги тапки в одних трусах зашмыгал в сторону входной двери. – Кто тут ко мне пришел? – Спросил Сергей и открыл дверь. На пороге стоял Гришка.

– Григорий здравствуй, что заставило тебя подниматься ко мне на этаж? – Как-то по-театральному задал вопрос он, – зайдешь? Или в дверях останешься?

– Не, Серёнь, я на минуточку, мы с Мишкой предположили, что у тебя и сигарет нет, вот тебе пачка, а то ты скромный, ночью, наверное, постеснялся спросить. – Гриша протянул сигареты.

– Вот это да, искренне, искренне тронут вашим участием ко мне, – с лёгким смятением и удивлением произнес Сергей и взял сигареты.

– Слушай, – продолжал Гришка, – тебе если сегодня делать нечего, то ты можешь с нами в рестик сходить. Мы там с братом сегодня выступаем, а ты можешь как раз с нашим худруком по твоим вопросам переговорить. Ты как на это смотришь?

– Гриш, может лучше не сегодня, а как договорились в понедельник, а то я после своего алкозабега еще в норму не вошёл, а в понедельник уже огурцом буду. Чего на первой встрече людей пугать, против себя настраивать. Сам знаешь, что встречают у нас по одёжке. – Попробовал он переиграть ситуацию.

– Ну в понедельник, значит в понедельник, сам решай, – согласился с ним Григорий и пожав соседу руку, быстро побежал вниз по лестнице.

– Гриш, за сигареты, тебе с Мишкой, огромное спасибо. – Крикнул он ему в след.

– Да ладно, тебе, это мелочи. – Не оборачиваясь ответил ему Гриша и скрылся за плитой лестничной площадки.

Сергей закрыл дверь и подумав, что таких соседей как у него, нет ни у кого, распечатал пачку и прикурил сигарету. Зайдя из прихожей в свою огромную и единственную комнату, которая была сразу и столовой, и кухней, и спальной комнатой, и рабочим кабинетом, он подошел к окну и открыл его настежь. Из окна в комнату ворвался свежий, прохладный воздух. Возникло четкое ощущение, что это ветер перемен залетел в его окно, – вот еще этой ночью ему так было мерзко и противно, а спустя несколько часов, жизнь кажется удивительной и замечательной во всех своих проявлениях. Он сложил руки у себя на груди и смотрел с высока, через открытое окно на прохожих, вечно спешащих куда-то по своим делам, перепрыгивающих через лужи, стараясь не испачкаться и не замочить ноги. Так Сергей стоял бы ещё долго, но телефонный звонок вернул его в реальность. Немного огорчившись, что кто-то не дал ему помечтать, подошёл к стене и снял трубку телефона.

– Алллло, – протяжно произнес он в трубку, и стал ждать ответа с той стороны провода.

– Ало Серый, телефон еще не пропил? -Услышал он явно тупой вопрос в трубке.

– Мало водки предлагали. А это кто? – поинтересовался Сергей.

– Как кто? Ты чего меня не узнаёшь, это же я, друг твой, Юрка Носов. Из Москвы тебе звоню.

– А Юрка. Точно, это ты. Я тебя не признал, но не расстраивайся, богатым будешь, – сказал Сергей.

– Да это не я, а ты будешь богатым, вернее, уже стал, – прокричал в трубку Юрка.

– Странно, – подумалось ему, – а почему люди, когда по телефону разговаривают, то орут и почему я Юрца не узнал, он же явно картавит. – Что случилось? Или так просто звонишь? – Спросил он у Носова.

– Да, уж случилось!!! Я три твои картины сегодня с утра продал!!!, значит ушли «рыцарь у камня», «шуты, летающие вокруг женского лица» и вот еще одну, название забыл, там девушка сидит, а у неё за спиной пузатый старик летает, у него крылья как у стрекозы. Ну ты понял, какую? Там с боку еще какое-то лицо, лошадиное такое.

– Да понял, конечно понял, – обрадованно закричал Сергей в трубку, как бы став на одну волну с собеседником. – А что за люди покупали? – захлебываясь от нетерпения продолжал кричать он в трубку.

– Да причем тут какие люди покупали, ты спроси по чем я их продал, вот что важно, а люди они и в Африке люди, только черные. – Удивился неправильному вопросу Юрка.

– Да меня сам факт, что, что-то купили, уже радует. Ну и сколько, почём за каждую вышло? Давай финансовую сторону оглашай. – Попросил Сергей.

– Ну вот короче смотри, начал я их торговать реально дорого, но сошлись на пятьсот пятьдесят гринов за каждую. – Ответил Юрка.

– Юра, я немного не расслышал. Пятьсот пятьдесят долларов за все три работы? – Не веря своему счастью переспросил Сергей.

– Какой за все, за каждую работу пятьсот пятьдесят гринов. Что в сумме получается одна тысяча шестьсот пятьдесят американских рублей. Братуха, ты богат!!!! – Продолжал орать в трубку Юрка. Сергею стало как-то не по себе, и он, опустившись, сел на пол, благо шнур у телефона был достаточно длинный.

– Я не верю своим ушам, это просто чудо какое-то. – Прохрипел он в трубку, в горле как-то сразу пересохло.

– Ну веришь или нет, – уже спокойно продолжал Юрка, – теперь коснёмся технической стороны нашего совместного дела. Ну надеюсь ты понимаешь, что я хочу получить от твоего гонорара свою небольшую долю, ведь без моего участия, этого вообще ничего не случилось бы. Я с каждой работы планировал получить, не меньше сотки гринов. Как тебе такой расклад?

– Я с тобой полностью согласен. – Моментально согласился Сергей.

– Вот я так и думал, что ты будешь доволен, поэтому свою долю забрал сразу, а твою часть, что в сумме составило одна тысяча триста пятьдесят долларов передал с приятелем. Он сегодня у вас в городе будет, часов в шесть вечера, я ему сказал, чтоб он на лавке тебя ждал, ну помнишь та лавка в парке перед кремлем, где всегда неформалы собираются, мы там тоже каждый вечер встречались, помнишь? Ну это место мы тогда ещё «брошенным островом» называли, помнишь? – Спросил он.

– Ну конечно помню, ровно в шесть вечера буду там, спасибо тебе Юр. Ты мне сегодня прям подарок сделал. А твой приятель нас не кинет, он надежный, точно приедет? – Испугался за деньги Сергей.

– Ну Серый, ты меня за ребёнка что ли держишь, – немного обижаясь удивился Юрец, – я что, по-твоему, на каждом углу кричать буду про деньги, он не знает, что везти будет. Я в магазине «кожгалантерея» барсетку купил, в переднем кармане подкладку надорвал и через ту дыру деньги и напихал, а приятелю своему сказал, что купил сумку в подарок своему ближайшему другу к дню его рождения, и попросил подарок, по удачно сложившемуся случаю, передать сегодня из рук в руки. Ну вот такой собственно расклад. Так ты, когда его встретишь, меня не подставь по поводу твоего праздника, понял? – Кстати барсетку себе оставь, подгон от меня тебе будет.

– Юра, спасибо, я всё понял, в шесть вечера буду его там ждать. – Отрапортовал Сергей.

– Не, не, не, подожди не вешай трубку, – поспешил остановить его Юра, – это еще не всё. Тут ещё есть дела, думаю, что не на одну тысячу долларов. Поскольку ты так легко согласился с моим гонораром, значит есть тема для дальнейшего сотрудничества. А тема собственно такая. Эти покупатели, которые сегодня твои картины купили, с самого раннего утра вокруг меня крутились, всё шептались о чем-то, рассуждали, а потом подошли и в раз покупку сделали, сразу трёх твоих работ, а как я им картины твои отдал, так они мне и говорят, что мол хотят с тобой встретиться и заказать тебе какую-то работу сделать, но о той работе они хотели бы говорить лично с тобой, с глазу на глаз, так сказать. Что именно, я допытаться у них не смог, но мне показалось, что-то для старого дома. Ты уж когда с ними встретишься, не продешеви и про мою комиссию не забудь. Я им твой номер телефона дал. Они тебе или сегодня вечером позвонят или завтра до обеда. – Смотри Серый, вот и удача в твои двери вошла, не проспи.