Kitobni o'qish: «Последняя осень: Неисполненная клятва», sahifa 3

– Прощай, друг – вздохнул молодой воин. Прости, но книгу я, все же, заберу. Ты ведь… Ты ведь не возражаешь?

 Глаза защипало, но тут его отвлекла Фиона:

– Покажи, что с рукой. – Хелдор, бросая на товарища последний взгляд, обернулся, нехотя расстегивая наруч.

– Не есть хорошо. Глаза закрой.

– Я не боюсь иглы.

– На это нет времени. Зажмурься.

 Хелдор вздохнул, исполнив просьбу, тут же рану опалило жаром, а свет он увидел даже через веки. Открыв глаза, он увидел только красноватый, свежий шрам.

– Ты… Это…

– Тсс… – не говори никому. Просто от такой раны ты мог ослабеть, поэтому…

 Хелдор молча поднялся, собираясь двигаться дальше. Второго павшего, с которым он почти не общался и даже не мог вспомнить его имя, удостоил лишь хлопком по плечу. Каждый по-своему попрощался с товарищами, порылся в вещах кнехтов – готово, пора снова в путь.

 Двигался отряд теперь уже до раннего вечера без всяких проблем, путь их пролегал через бескрайние поля – лес оставался позади. Нужно было пройти через обитаемые земли. Они старались держаться не ввиду крепостей и городищ, но сейчас начался полевой сезон, и крестьяне были всюду.

 Где-то поля возделывали и засевали, какие-то оставались под паром – в любом случае, повсюду сновали крестьяне. Те так и продолжали работать, засучив рукава и спустив раздельные шоссы. Казалось при виде такой толпы им бы бежать без оглядки, истошно крича, но на них лишь косились с опаской. К счастью, никаких «народных дружин» против них никто собирать не догадывался. В этих местах они почти не промышляли и их мало кто знал, но селяне были не так глупы и жадны, чтобы в открытую им противостоять. Но вот сказать об их отряде, кому следует, едва они пройдут мимо – запросто.

 Чистое небо с редкими облачками подернулось красным, и тогда-то их все-таки настигли. Вдалеке, прямо по пашням, пылили небольшие отряды пехоты, которые двигались им наперерез. Поднимался дым сигнальных костров, а чуть позже стали слышны сигнальные рожки. Могучего хищника загоняли в ловушку.

 Отряд ускорился, теперь идя быстрым шагом. Бежать в доспехах слишком долго – настигнут уставшими, и будет только хуже. Едва стали показываться всадники, как стало ясно, что схватки не избежать. Кевин стал осматриваться, ища место, где можно было дать бой. Ничего, кроме хутора неподалеку, в голову не приходило.

– Забираем вправо – Кевин указал направо.

– Командир, от тех домов идет десятка три… – Начал Бакх.

– Ну, если не уберутся вовремя с дороги – это их проблемы. – решительно сказал Магистр. Атакуем сходу, без разговоров.

– Постараюсь выбить их командира – судорожно вздохнув, пытаясь скрыть волнение, сказала Норка.

– Я подстрахую – согласился Лекс, убирая длинный меч в ножны и взводя арбалет.

 Их маневр заметили. Те, кто шли к ним наперерез, резко остановились. Их сержанту, видимо, не понравилось, что правила игры вдруг поменялись. Мародеры должны были убегать от них, а не идти навстречу.

 Кавалерия, насколько издалека можно было судить, легкая, стала сбиваться в небольшой эскадрон, чтобы вскоре атаковать их – но верховые были слишком рассредоточены по полю и съезжались к точке сбора, коей был вымпел, прилаженный к копью одного из конников.

– Разбились! Центр, со мной, остальные цепью! – громко скомандовал Кевин.

 Напротив вражеского строя стал формироваться стальной кулак, остальные стали растягиваться, намереваясь оббежать строй противника. Полетели редкие стрелы от кнехтов, арбалетчиков, к счастью, у них не было, потому обстрел оказался бесполезен. Разгадав план бойцов Ордена, подал голос, себе на беду, командир отряда:

– Отряд! Построение шилт… – Едва он открыл рот, в него выстрелила Норка, Лекс и, хотя в этом уже не было необходимости, ему добавила Белка.

 Воины князя удивились столь быстрой расправе над их командиром, и упустили момент атаки – тут же на них обрушились лучшие бойцы Кевина, раскалывая строй противника, а со всех сторон насели на строй и остальные. Сопротивление было сломлено, земля, расчищенная под пашню, была залита кровью, и среди кнехтов остались лишь убитые, раненые, да сбитые с ног.

 Кавалерия рысью спешила, уже настигая Кевина и его отряд. Вдалеке собиралась отряды пехоты, шедшие наперерез. Рожки перекликались все чаще, с трех сторон от них.

– В круг! Отразить атаку! – С одной стороны кавалерии не давали взять разгон перебитые кнехты, в пятидесяти шагах уже был хутор, огороженный забором, поэтому они не могли разогнаться и атаковать с другой стороны. Бойцы встали кругом, чуть разомкнувшись и не мешая друг другу. В центре были только стрелки.

 Выставив мечи, топоры, алебарды и копья бойцы стояли уступами. Сейчас Хелдор выдвинулся чуть вперед, с боков его прикрывали копья и Ивви и Фионы. У его названной матери копье было с массивным перекрестьем, направленным в противника, так что им можно легко отразить удар или даже выбить всадника из седла.

 Две дюжины всадников попытались разогнать лошадей, и ударить разом, выставив копья. Их планами помещал завал из павших, и они разбились на два отряда, обходя беглецов с боков.

 НАСКОК! Легкие кавалеристы атаковали строй, замахиваясь копьями сверху вниз, но не учли прыти своих противников. Двоих пеших удалось сразить наповал, но тут же послышалось ржание коней крики падающих всадников – их атаковали дерзко, на выпаде, целя в крупы лошадей.

 Хелдор нанес удар, целясь во всадника, тот успел уклониться, чуть-чуть привстав в стременах, но копья Ивви и Фионы ему шансов не оставили – одно острие ранило лошадь в круп, второе попало в бедро всаднику. Животное взвизгнуло от боли и бросилось прочь – но всадник не пытался скакуна сдерживать, он бросил копье и пытался прижать рану.

 Одного всадника убил дротик, ловко пущенный Белкой, он свалился с крупа лошади, да так и застрял ногой в стремени. Остальные всадники начали осторожничать, взяли в руки кожаные щиты, до этого беззаботно болтавшиеся у седел. Одна из лошадей упала, проехавшись по земле, и упав прямо на строй. Оборонительный порядок чуть нарушился, но стало ясно, что на испуг их не возьмешь, и всадники, потеряв восьмерых убитыми и выбитыми из седел, отступили, ожидая, когда бойцы Ордена допустят ошибку.

 Однако они, все также, не теряя строя, откатились к хутору, который по недосмотру оказался с открытыми настежь воротами и укрылись за забором. Тот был довольно хлипким, потому баррикадировать ворота смысла не было – их просто закрыли на засов.

 Всадники чуть притихли, топот стих, теперь они, ругаясь, помогали спешенным товарищам встать. Бойцы ордена не мешали им –рассредоточившись по хутору.

 От пехоты уже было не оторваться – с ее поддержкой осмелеют и всадники. Необходимо было дать жесткий отпор, который бы заставил преследователей отступить. Забор, как было сказано, никуда не годился, но можно было воспользоваться амбаром и домом, да и телега, если подойти творчески…

 Бойцы Ордена стали шарить по хутору, напугав до смерти хозяина с женой и стайкой детей, а также его работников. Последние, быстро похватав какие-то пожитки, были таковы, а все семейство укрылось в доме. Бакх и еще две его доверенных направились за ними – хлипкая дверь без проблем поддалась. Лекс и Хелдор, переглянувшись, отправились следом. Кевин продолжал командовать спешно выстраиваемой обороной.

 Проскользнув через темные сени, они вошли во вторую дверь:

– … А я сказал – берите своих засранцев и проваливайте отсюда! Нечего путаться под ногами!

– Но это наш дом, вы вошли сюда без… – возразил глава семейства, сжимая в мозолистых руках топор – ручного труда он видимо и сам не гнушался. Жена молчала, пряча за собой стайку детей.

– Мы понимаем – вмешался Лекс – но сейчас тут будет опасно, вас могут ранить и убить… Возвращайтесь, как стихнет, мы готовы запла… – Лекс потянулся к кошелю на своем поясе.

– Мама, там солдатики… ой… – малец лет четырех вбежал в комнату со своей замечательной, как ему казалось, новостью, и осекся.

 Бакх сгреб ребенка за шкирку, доставая нож.

– Я сказал, выметайтесь отсюда, или я прирежу вашего выбл…

 Хозяин хутора неумело, но со всей яростью ударил обухом по шлему одного их подельников Бакха, тот рухнул на грубо оструганный пол, хватаясь за голову. Сержант Ордена подался назад, машинально бросив нож и хватаясь за меч, а другой его друг, что задирал Хелдора на привале, ударил бородатого мужчину древком топора – он с разбитым лицом упал, запнувшись об лавку. Женщина зарыдала, вместе с ней дети.

 Лекс мгновенно выхватил левой рукой короткий меч и приставил его к горлу топорнику. Хелдор, начав действовать почти следом, ударил Бакха по локтю, вынуждая отпустить ребенка, после чего наподдал ему с левой по лицу.

 Глава семейства со стоном поднялся, после чего коротко кивнул своим нежданным спасителям и побежал к выходу, выталкивая все свое потомство наружу. Лекс убрал меч, дав пинка подельнику Бакха. Второй только-только поднимался с пола – жить будет, но мужик врезал ему от души.

– Твою-то мать, Бакх, ты что творишь?

– Освобождаю помещение, как и велел Магистр, ты не слышал приказ?!

– Освобождать и пугать бабу с детьми не одно и тоже!

– А тебе не насрать ли на них, добряк?! – Спросил Бакх, вытирая кровь – нос был не сломан, но крови было порядочно.

– А в другой раз, когда кто-то не захочет уходить из СВОЕГО дома – ты его жену на столе разложишь и вылюбишь?

– Края то видь! – поддакнул Хелдор. – он уже был полноправным членом Ордена, но возражать кому-либо в открытую ему было еще непривычно.

– Тоже мне… – Прорычал Бакх.

 Рожки зазвучали совсем близко, забегали по двору товарищи, а кнехтов было отлично видно из распахнутых окон избы – сюда бы лучников.

– Потом поговорим, добряки, буркнул Бакх, выходя во двор. Есть общее дельце. – Лекс кивнул, беспрепятственно пропуская сержанта и его помощников.

– Помоги, перевернем стол, Хелдор. Я тут немного постреляю из арбалета.

 Тяжелая, добротно сколоченная столешница была приставлена к двум близко прорубленным окнам – вышло две неплохие бойницы.

– Позови сюда Норку и остальных с луками. Будь начеку. Вдруг Бакх что выкинет.

– Будет сделано, Лекс.

 Хелдор пропустил стрелков, поднимающихся по крыльцу дома. С ними был Фальд, Тиарх и еще пара человек, которые взводили арбалеты – сейчас они были нужны как стрелки.

 Двор был небольшим, с двух сторон его прикрывал хозяйский бревенчатый дом с пристроенным к нему сараем, а рядом был довольно вместительный амбар. Бойцы Ордена, однако, подготовили и первую линию обороны – у ворот, напротив, была подогнана телега. Забор был усилен жердями и досками, найденными во дворе и амбаре. Да, его неизбежно опрокинут, но через него по-прежнему будет непросто перелезть и тем более атаковать строем.

 Хелдор встал рядом с Магистром, опершись на глефу.

– У тебя кровь на перчатке…

 Молодой воин промолчал.

– А у моего сержанта разбит нос. Что произошло? – Воин, поправив седеющие волосы, надел шлем с носовой стрелкой. Говорит он спокойно, вкрадчиво – но проигнорировать его вопрос было невозможно.

– Он … Угрожал убить ребенка, если хозяева дома не уберутся. Мы с Лексом вмешались.

 Кевин задумался, опираясь подбородком на свой огромный двуручный меч. Хелдору показалось, что он недоволен.

– Я, наверное, паршивый воин Ордена. За два дня уже…Уже два разбитых носа…, и я… я пошел был дальше, если бы в том была необходимость.

– Осела и Ревера еще можно простить… Не без труда. Но Бакх едва не переступил черту. Вы с Лексом сделали правильно, что остановили его. Это… было бы непоправимо. Для малыша, для матери, для Бакха… Для всех нас, как Ордена.

 Послышался шум – кто-то пытался подойти к окнам и переговорить, но в него полетели стрелы. Стало слышно, как княжеские кнехты строятся перед воротами хутора.

– Если бы мы пошли на такое, то мы и правда недостойны ходить по этой земле – и не заслужить нам никогда прощения. Виселица была бы лучшим для нас исходом. К БОЮ! – крикнул он, подбадривая бойцов – покажи, чему ты научился у Лекса – вновь он обратился к Хелдору.

 Кнехты атаковали с трех сторон. Большинству бойцов Ордена пришлось рассредоточиться по периметру, и только несколько человек остались у телеги.

– Будет им небольшой сюрприз – сказал Данас, переглядываясь с остальными. Он оперся о борт телеги, прислушиваясь.

 Стрелки, закрепившиеся в избе, били по тем, кто строился перед воротами. Арбалетчики и лучники стреляли, сменяя друг друга, и воинам князя было не понять, сколько их было на самом деле.

 Ответный залп почти не принес результатов – из-за импровизированной баррикады прицелиться не было никакой возможно, разве что подойдя ближе, но дураков и сорвиголов для этого не находилось. Завязались стычки вдоль забора хутора. Щитоносцам там драться было совершенно не с руки, потому как они могли подойти к забору почти вплотную и… Все на этом. Копейщики и алебардисты могли безнаказанно наносить по ним удары. Фиона и Ивви работали сейчас парой, как слаженный механизм – стоило воительнице ударить щитоносца по руке с мечом перекрестьем, как друг Хелдора наносил один удар за другим. Несколько щитоносцев пали бесславно, и на их место выдвинулись кнехты-копейщики и стрелки. Дело пошло чуть быстрее, и защитникам пришлось действовать с большей опаской, особенно после того, как один ушлый арбалетчик разрядил свое оружие почти в упор, сразив наповал одного из учеников Ордена.

 Это стоило ему жизни, так как в него тут же швырнула дротик Белка. Дротиков при ней было немного – порядка пяти в колчане и еще несколько было в промасленной холстине, которую она перед боем сбросила наземь рядом с котомкой.

 Основной удар планировалось нанести через ворота, и теперь воины с топорами, под прикрытием щитоносцев, пытались разбить створки. Доски были приколочены и скреплены грамотно, внахлест, потому одна, две, три треснувшие доски – не решали ровным счетом ничего.

 К кнехтам приближалось подкрепление – кроме легких кавалеристов появились более опасные противники – это были два рыцаря в сопровождении оруженосцев. Те бойцами не выглядели, кажется, они везли с собой длинные кавалерийские копья для своих господ, да и только. На них самих не было особого защитного снаряжения, кроме стеганых доспехов под ливреями.

 Кевин всмотрелся в четверку всадников:

– Вот тот, с рогами…. Кто-то из княжеской семьи – Кевин обратился к Хелдору, остальные в гвалте его услышать не могли. – У него цвета дома Фахро – смотри на щит:

– Какая-то мазня…– честно сказал Хелдор.

– Смотри, две «эмали»: на дексте… хм, слева красный –цвет Фахро. Справа синий –как гербовый цвет у того обоза. Рисунок общий, серебром.

– И что это значит?

– Как минимум это значит, что вчера мы замахнулись не на тех. Ирония в том, что если мы завалим этого рыцаря – кабы не стало хуже…

 Помогая пехоте, два конных рыцаря подъехали к воротам, после чего проявили мастерство своей выездки – почти синхронно кони развернулись и ударили по створкам задними копытами. Засов треснул, теперь едва удерживая створки меж собой, рыцари ретировались, а пехота встретила этот фокус одобрительными криками – всем понравилось небольшое представление – кнехты, скандируя имена рыцарей и стуча мечами о щиты, стали строиться в колонну.

 Их товарищи, сражающиеся по периметру забора, тоже воспряли духом, стали вести себя наглее, уверенней, начав попытки разрушить препятствие, которое отделяло их от защитников. С полсотни, а может и больше, кнехтов, встали компактной колонной напротив ворот, предчувствуя скорую победу.

– Штурм!!! – Крикнул голова княжьих кнехтов. Они хотели бегом ввалиться в ворота, распахнув их, сметая немногочисленных защитников. А там те, кто успели забиться в дом, уже сами сдадутся.

– Товсь! – Крикнул Кевин, уперлись… – кнехты были уже шагах в десяти и…

– Давай! – Восемь бойцов Ордена толкнули телегу вперед. Едва створки распахнулись, как по атакующей колонне ударила… Телега. Воз перегородил проход, две шеренги кнехтов сели от удара на задницу, удивленно тряся головами. Это и помогло выиграть время.

– Перестроение! Отходим к амбару! Раненых в дом!

 Из избы выскочили трое: Лекс, Тиарх и Фальд, готовые к рукопашной схватке.

 В статичном, сомкнутом строю смысла не было – противников было намного больше, а их оружие было больше приспособлено к сражению строем. Необходимо было драться так, чтобы противник не мог сбить строй, подавить их, не мог опомниться…

– Никого не жалеть – дал Хелдору наставление Лекс, берясь за два меча. – Руби насмерть.

– Как можно более кроваво – напоследок добавил Фальд. – Будь палачом, а не воином.

– Не сражайтесь с ними – убивайте – сказал Кевин, вставая в угрожающую позу, закинув меч на плечо –в «позу гнева».

 У ворот все еще шла невнятная возня, но забор опрокинулся, и кнехты, опасливо посматривая на противника, перешагнули через него, ожидая команды, чтобы…

– ДАВАЙ! – Кевин бросился в бой впереди всех, но теперь никто, ни слева, ни справа, не мешал ему использовать двуручный меч во всю мощь. Его могучие замахи если не рубили противника – опрокидывали, обезоруживали, вселяли ужас.

 Остальные без страха двинулись за ним – даже Белка, хоть ее доспехи были не для лютой сечи, оставив в правой руке последний дротик, а в левой – короткий меч атаковала наравне со всеми. Из избы вышли лучники, ведя по задним рядам стрельбу – теперь никто не мог быть в безопасности.

 Щитоносцы и копейщики Фахро были практически беспомощны против длинных топоров, мечей, совен, алебард – бойцы Ордена быстро, на ходу, объединялись в пары, тройки, так же быстро разделяясь, если на них вдруг наседало сразу несколько кнехтов. Даже если пытаться сбить строй – было неясно, в какую сторону с ними воевать. Многие были перебиты без всякой пощады, прежде чем от ворот к ним подошло подкрепление – кто-то через расчищенные ворота, кто-то через опрокинутый забор. Кнехтов становилось все больше.

 Численный перевес стал брать свое, некоторые бойцы Ордена, уставая, начали пропускать удары, ошибаться, или теряли инициативу, окруженные тремя и более противниками, Кевин издал тот клич, который никто, пожалуй, абсолютно никто не слышал сотни лет:

– Хуунре! – противники не знали, что это значит, но бойцы Ордена, подхватив этот клич, словно получили передышку, словно на разгоряченное чело каждого выплеснули ковш ледяной воды.

 То было имя бога воинского отчаяния и безудержной отваги. Произнося его имя, воин вменял свою судьбу в его руки. Он не просил победы, или спасения его жизни – он просил, чтобы Хуунре направил его руку, и он сражался сегодня достойно и яростно.

 У Хелдора в душе что-то екнуло, сердце забилось учащенно, разгоняя кровь по жилам. Была то божественная сила, или внушение – его удары глефой стали вновь легки и точны. Кнехты чуть потеснились под их отчаянным порывом, Кевин и вовсе словно впал в неистовство – шлем упал с его головы, кираса была помята, а кое-где и пробита, но он продолжал крушить. И вот – перелом. Под прикрытием своих самых лучших воинов, он прорвался к сотнику кнехтов и срубил ему голову размашистым горизонтальным ударом. Хелдор, находившийся чуть поодаль, подскочил к ошарашенному, залитому кровью знаменосцу и, сбив его с ног, вырвал из рук хоругвь отряда кнехтов, издавая такой страшный вопль, что могло показаться, будто он сошел с ума. Его подхватили и остальные, после чего кнехты, дрогнувшие, но еще не сломленные, откатились назад на добрую сотню шагов, соблюдая строгий порядок.

 Отряд кнехтов заметно поредел, но и Орден заплатил страшную цену – на хутор их вошло с три дюжины, теперь сражаться могли едва ли двадцать человек.

 Княжьи и королевские рати, бывало, отступали, теряя и меньше, но им отступать было некуда.

 Горячка боя покинула и бойцов Ордена, и кнехтов – может, удастся их запугать людей князя и уйти подобру-поздорову. Судя по нервному шепоту и переглядываниями в рядах княжеских воинов – то было вполне возможно.

 Перед строем показался рыцарь в цветах княжеского дома. Не давая кнехтам усомниться в их победе и праведности дела, которое они вершат, он проехал перед строем кнехтов, поддерживая их, обнадеживая и суля награду.

 Кнехты уже хлебнули лиха – потеряв немало друзей, товарищей, а может быть, кого из родичей. Слова рыцаря их не взбодрили. Другой рыцарь приблизился к строю кнехтов – кажется, он был старше и рассудительней, чем его товарищ в княжеских цветах, и хотел с ним поговорить. В конце концов, пехотинцы открыто загомонили, зароптали, а после один из них, с сержантской лентой через плечо, покинул строй и выразил общее мнение:

– А вот знаете что, господин хороший? Тока опосля вас, ага! – Кнехт плюнул под копыта благородного скакуна. Ежели они хотят отседова уйти – так и пущай, нас**** на них! А то я токмо что половину своего отряда потерял, во как!

 Рыцарь уже был в шлеме, так что невозможно было понять, какие эмоции были на его лице. Кивнув, он вырвал кавалерийскую пику из рук оруженосца, после чего двинул коня вперед, сначала шагом. Кнехты, чуть поворчав, пошли следом. Если уж господа рыцари по этим гадам вдарят – то добить их уже будет сподручнее. Второй рыцарь поравнялся со строем, ведя коня шагом. Княжий родич, не оглядываясь, послал коня рысью. Второй рыцарь что-то крикнул ему, но тот или не услышал, или не захотел услышать.

 Кевин, чуть отдышавшись, вышел вперед, принимая бой:

– Этот мой. Всем назад, или стопчет всех. – Его люди отошли назад, с оружием наготове. Лекс подал знак Норке. Та, кивнув, наложила на тетиву стрелу. Рыцарь сорвался в галоп, держа перед собой длинное копье. Кевин стоял с мечом наготове- готовый отскочить в строну и нанести удар.

 Пятьдесят… Сорок… Тридцать шагов. – Норка вскинула лук, натянула тетиву.

 Двадцать… Десять…

 Тетива щелкнула, упругие плечи лука послали стрелу вперед – та ударилась, гулко звякнув, в стальной налобник боевого коня. Скакун на мгновение одернул морду, чуть замедляя галоп, и Кевин успел отскочить в сторону, замахиваясь мечом. Он ударил по ногам скакуна, а рыцарь, судя по всему, был не промах, так как успел отвести копье и ударить Кевина. Копье сломалось о ворот нагрудника, Магистр Ордена упал, как подрубленный – а рыцарь вылетел через голову искалеченного коня, падая в нескольких шагах от бойцов Ордена.

 Хелдору хватило мгновения, чтобы оценить происходящее – Кевин, последний Магистр, лежал на земле, из горла его торчала длинная щепка, пробившая ему трахею. Бойцы ордена были потрясены – Норка так и вовсе была готова разрыдаться. Никто из бойцов не шелохнулся, даже на княжеских воинов никто не обращал внимания. Их командир лежал бездыханный. Правая рука лежала на огромном мече, седые волосы разметались по молодой весенней траве. В горле торчал злосчастный обломок кавалерийского копья.

 Рыцарь, словно гордый лев, стоял на четвереньках, пытаясь подняться. Кнехты приближались. Хелдор бросил глефу, выхватывая нож. Он рывком поднял оглушенного рыцаря, сорвал с него шлем и приставил оружие к его лицу.

– Замерли!!! Замерли все!!! – срываясь на крик, обратился к кнехтам молодой воин. – еще шаг – режу его мордашку, еще два – он остается без глаза… Дальше…

– Всем стоять! – слезая с лошади, крикнул второй рыцарь – это будущий зять нашего князя!

 Хелдор повернулся к рыцарю:

– Ты зять кня… Кхм, привет, давно не виделись… – перед ним стоял бледный юноша, которому он вчера накостылял. Лицо было отекшее, но боевого духа он, судя по всему, не растерял. – На коне ты держишься лучше, чем в карете.

 Будущий родственник князя бросил на него полный презрения взгляд.

– Ваши требования? – приблизившись, задал вопрос его собрат-рыцарь – это был мужчина средних лет, поверх доспехов была зеленая гербовая котта.

– Мы собираем свои шмотки-манатки и уходим отсюда так быстро, как можем. Потом его отпускаем.

– Что от нас требуется?

– Не дышать нам в затылок – придя в себя, сказал Лекс. Увидим на горизонте более двух всадников – мы отправляем вам его ухо. Для начала. Все ясно?

 Лицо рыцаря побелело, но он сохранил самообладание.

– Вам повезло, господа разбойники, но будь по-вашему – попытался он сделать вид, что делает одолжение.

– Повезло вам. Иначе мы бы всех тут перерезали к чертовой матери за нашего командира – зло скаля зубы, сказал Бакх. – а теперь взял своих солдафонов и свалил за горизонт, понятно?

– Будет сделано – пожилой благородный воин, скрипя зубами, дал команду кнехтам отходить, а те были не особо против.

– Пора собираться в дорогу – сказал Лекс, глядя в спины кнехтам. А то еще сваляют дурака.

 Отряд был обескровлен. Раненые держались молодцами и даже сейчас вышли из избы, готовые принять последний бой.

– Фиона? Фиона!

– Хелдор? – она как раз хотела обработать раны товарищей.

– Полынь в торбе. Кого-то уже давно поранило.

– Будет кстати – согласилась воительница.

 Первым делом бойцы Ордена позаботились о своих павших – нашли масло, использовали сухие жерди, соорудили огромный костер.

 –Хелдор – Лекс протянул веревку – посади этого породистого щенка на поводок. И обыщи, чтобы не кусался.

 Молодой воин опутал рыцарю руки и шею. За этой экзекуцией наблюдал оруженосец, что стоял с конем на поводу шагах в тридцати от уцелевших бойцов отряда, стараясь заискивающе посмотреть в глаза своему господину. Пока Хелдор освобождал того от пояса с кинжалом и кожаной сумкой, он коротко, едва заметно кивнул оруженосцу.

– Ну звать то тебя как, ваше благородие? – с издевкой спросил Хелдор.

– Вивьен. Вивьен из до…

– Наплевать. – Жестко оборвал его юноша. – Имени хватит.

 Бойцы открыли хозяйский погреб, справляя, сколь возможно, тризну по погибшим товарищам. Пили вино из кувшинов со взломанными печатями, заедая кругами колбасы.

 Вернулся со своим семейством хозяин хутора – глядя на то, что тут устроили вояки с обеих сторон, он мог только судорожно мять в руках шапку да шмыгать носом. С молчаливого согласия остальных – кроме Бакха и его дружков, Лекс достал часть тех денег, что хранились у Кевина, и вручил безутешному главе семейства. При виде тех монет, что ему дали, лицо разоренного хуторянина просветлело, однако он все равно скромно покряхтел, говоря о том, что работы будет невпроворот. В ответ Лекс мрачно пошутил, предлагая тому открыть оружейную лавку – товара теперь на его земле полно.

 Кажется, вира за порушенный хутор была большой, потому как женщина, загнав детей в дом, не поленилась принести воякам пару ведер воды и ковш. Сначала они напились, затем разлили себе воду по флягам.

 Уходя, они собрали свои вещи, и кое-что из вещей кнехтов и павших боевых братьев, подбросили хвороста в погребальный костер и удалились. Лекс теперь был обременен мечом Кевина, который он заботливо замотал в холстину и по диагонали разместил за спиной. Конечно, быстро его достать нечего было и думать, но его клинки все еще были под рукой. Хелдору пришлось волочь на веревке Вивьена. Быстро идти он не желал, впрочем, ровно до того момента, как марширующий позади Ивви не угостил его затрещиной.

 Теперь идти было можно не скрываясь – отряды, поднятые ранее для облавы, останавливались, провожая их взглядом – кажется, легкая кавалерия уже разнесла до всех неприятную новость о том, что беглецам чинить препятствий теперь нельзя.

 Так отряд бодро шел до самого вечера, покуда не начало темнеть. Пришло время думать о ночлеге. Они добрались до перекрестка дорог, на котором располагался постоялый двор. В сумерках он манил своим теплом, обещая тепло, вино и горячее жаркое. Позади отряда волочился только оруженосец Вивьена, приглядывая за своим господином. С наступлением сумерек он исчез из виду – либо он все также прозябал в темноте, либо куда-то уехал…

 Зал был битком – но, судя по всему, путешественников было немного, в основном завсегдатаи. Однако, увидев больше двадцати человек с рыцарем в княжьих цветах на привязи – решили, что у них есть более важные дела, чем просиживать шоссы и подштанники в трактире. Наиболее отважные остались пить по углам.

– Уважаемый – Лекс обратился к трактирщику. Тот даже не дрогнул, продолжая натирать кружку. – У вас ведь есть наверху зал, судя по всему.

– Ну есть… Там некоторые мои клиенты очень любят сидеть… А вас вот я в первый раз вижу.

– А столько денег ты в своем трактире видел?

 Лекс высыпал на стол несколько серебряных монет.

– М-да… – Серебро тут водится редко. Вина бочонок? Поросят парочку? Девочек позвать?

 –Вот это да. – Сказал Хелдор, пробиваясь к стойке. А все, наверное, потому, что с нами такая знатная особа путешествует! – Вивьен, ругаясь сквозь зубы, уперся, словно теленок, и не желал идти к стойке.

– Оу, и правда… – согласился трактирщик.

– Нам нужен зал наверху. – сказал Лекс, добавляя еще монету, чтобы трактирщик в алчной задумчивости не рассматривал пленного рыцаря столь пристально. – ну попить, поесть. Можно и поросенка.

– Будет сделано, господа. – Трактирщик легко поклонился, отчалив на кухню, начав раздавать там указания.

 Для дорогих гостей, рассевшихся за столы, принесли кружки – кожаные, деревянные, также кубки из рога – кажется, выгребли почти всю посуду, что у них была. Рыцарю развязали руки, чтобы тот тоже мог напиться и перекусить. Сначала он морщил нос на местную «кислятину» но все же жажда взяла свое –мало-помалу, он осушил свой бокал.

 Появились подносы – служки принесли ломти хлеба, сыра. Вскоре появилась каша, несколько пирогов, жаркое. Много позже принесли поросенка – его уже доедали из последних сил. Воины Ордена преимущественно ели, обмениваясь лишь общими, ничего не значившими фразами. Поздним вечером наверх поднялся уставший, но довольный хозяин заведения, спросив, не желают ли господа что-то еще. Ему вежливо отказали, не забыв поблагодарить.

– Ладно, сыто отдуваясь, сказал Лекс, вставая из-за стола. – Пора бы где-то встать на ночлег.

– Так тут и заночуем – беспечно сказал Бакх, – комнат предостаточно.

 –Я бы не стал – Лекс возразил. Если нас ждут какие-то… Фокусы – Лекс многозначительно посмотрел на пленного рыцаря, – то в трактире будет слишком опасно.

– Твой страх уже пожирает тебя, Лекс.

– Станешь тут – обвел воин взглядом всех присутствующих, намекая, как мало их осталось.

– Никто не сунется. Все знают, что мы чуть что – прирежем этого щенка.

– После чего нас изрубят на куски – спокойно сказал Лекс.

– Я сержант Ордена. Я принимаю командование…

– Хрена с два – решился подать голос Хелдор. – а если ты скомандуешь убивать детей?

 Бакх ударил кулаком по столу, злобно таращась на дерзкого юнца.

– Что ты сказал, говнюк?

– Что? Нос болеть перестал?

– ХВАТИТ! – тут уже не выдержала Фиона. – Как дети малые! Как бы то ни было, спать вообще сейчас опасно, но отдых нам необходим. Я считаю… – Фиона вздохнула, затем продолжила. – я думаю, что тот, кто считает это разумным, может переночевать снаружи, недалеко от трактира. Например, в сарае, конюшне или еще где. Остальные могут переночевать в комнатах.