Kitobni o'qish: «Странствующий дракон резвится в водах холодного озера»

Shrift:

Любое использование текста, оформления книги – полностью или частично – возможно исключительно с письменного разрешения Автора. Нарушения преследуются в соответствии с законодательством и международными договорами.

1124-2

________________________________

К вопросу о драконах

И все было хорошо на той земле,

и было лето.

Пока боги не покинули ее.

– Последний тотем

Однажды в далеком-предалеком звездном скоплении жил дракон. Все было у него, как у нормальных драконов, и все получалось в жизни не хуже, чем у других. У него были крылья, и он умел высоко летать, у него были большие клыки, и он умел ими кусать, когда надо, он задумчиво дул в дудочку, а когда наступало время, пускал в ход спрятанные в мягких лапах когти. И не было у него только одного: велосипеда, на котором он мог бы кататься с горки. Горки, которые имелись под рукой, предлагали широкие возможности всем и каждому, кто располагал временем и желанием с них кататься. И Дракон проводил целые вечера с красивым фоном заката, с грустью глядя на то, как бесполезно уходит время.

«Дурень, – зло смеялись над ним другие драконы, – за каким чертом тебе велосипед, когда эволюция дала тебе крылья?»

«Ну как же, – горячился в ответ Дракон и пробовал широкими движениями передать мешавшую ему жить мысль. – Вот вы болванами носитесь, носитесь, поднимаете ветер и топите кораблики – неужели вам самим неинтересно попробовать, что значит – ритм целенаправленного движения? В эволюционном смысле?»

«Ритм целенаправленного движения, – злобно повторяли за ним даже самые терпеливые из собратьев и хлопали его по плечу. – Ты, конечно, не обижайся, но ты как был местами болваном, так им местами и останешься. Привет эволюции».

Большинство свидетелей тоже склонялось к мысли, что тут много неясного, однако объекта для приложения сил по-прежнему не видел никто. Поначалу никто не принимал близко к сердцу новый взгляд на вещи, полагая, что со временем это пройдет. Если не пройдет, что-нибудь уроним. Покупать велосипед никто не собирался.

Потом положение изменилось.

В стремлении показать глубину его заблуждений отдельные драконы доходили до последнего градуса каления, кое-кто просто качали головами, а отдельные экземпляры, последовательно переходя в логическом ряду аргументов от слов к делу, сосредоточенно разгонялись и со вкусом ломали головой все новые и новые кирпичные стены. Наглядно увидеть реальное положение вещей это не помогало.

«Понял?» – спрашивали они его, с надеждой выглядывая из-под завалов.

Дракон вертел головой и пожимал плечами, соглашаясь, что по большому счету против этого возражать трудно. Он и в самом деле не очень понимал, что тут хорошего, когда они ломают головой стены, а их не становится меньше. Драконы плевались, со стонами закрывая глаза, опрокидываясь навзничь, растягивая себя за уши в разные стороны, пуская дым из ноздрей и ушей и выжигая вокруг себя все подряд, объясняя, что в том-то вся и соль, что стены для того и строят, чтобы их было кому ломать.

Потом драконам этом надоело.

Крепко ухватив его с разных сторон, они понесли его, чтобы усадить на какой-то уцелевший паровоз. Свидетели оскорбительно вихляли задницами, устраиваясь удобнее на воображаемом сиденье и рывком дергая что-то сверху вниз. «Мы верим в тебя, – кричали драконы, надсаживаясь и обидно смеясь. – Скажи: «Ту… ту-у…»»

«Сами вы дураки, – говорил Дракон, выбираясь из-под раздавленных остатков механизмов. – Я к вам, как к людям, а вам лишь бы что-нибудь сломать».

Часть свидетелей больше не улыбалась. Рассуждая трезво, они допускали всевозможные варианты развития событий, чеша в затылке и пробуя прибегать к инструментарию логики. «В самом деле, – задавались вопросом наиболее сдержанные из драконов. – Зачем эволюции велосипед, когда на нем неудобно сидеть?»

Мнения разделились. Часть свидетелей предполагала, что, во-первых, эволюция лучше знает, что удобно, а что нет, и кроме того, с ее, эволюции, точки зрения это еще под большим вопросом, кто на ком должен сидеть. Другая часть вообще не видела предмета для обсуждения. Если у эволюции возникла необходимость в велосипеде, то почему от этого должны страдать драконы?

Дракон, которому никто не давал слова, выступил с длинной речью. Из нее никто ничего не понял, однако потом все задумались над вопросом, в чем вообще смысл горки?

Драконы сидели, обдумывая, в чем. Ну хорошо, сказал потом один из драконов. Вот ты такой со всех сторон умный, объясни мне, зачем мне эволюция, после которой от меня остается только один велосипед?

Собравшиеся драконы зааплодировали, в том ключе, что правильно, в задницу ее, такую эволюцию, вместе с велосипедом. Чтобы убиться на нашей горке, никакого велосипеда не нужно.

Перекрывая голоса, Дракон возразил, что если эволюция настаивает, то надо думать о мерах индивидуальной безопасности, а не демонстрировать ей свою умственную недостаточность.

Это у кого умственная недостаточность? – сварливо начали осведомляться драконы, подбоченясь. Это у нас умственная недостаточность? Это у вас с эволюцией общая простуда. Если для того, чтобы убиться, вам нужен велосипед, то мы обязательно посмотрим, куда вы на нем уедите.

Велосипед нам нужен для других целей, хладнокровно отвечал Дракон. А вот вы как сидели у себя в каменном веке, так в нем все прогрессивное и передовое и похороните.

Вообще здесь есть пища для размышлений, желая несколько сбить температуру дискуссии, произнес сверху рассудительный голос начальства. По крайней мере с изобретением колеса мир безусловно стал другим.

Никто не может точно сказать, какой болван выдумал колесо, с ожесточением возразили драконы, но огонь точно изобрел не он.

Я вам вот что скажу, поднявшись, заявил самый много знающий дракон. Не будь колеса, у нас были бы серьезные трудности с добычей золота и других полезных ископаемых.

Собравшиеся как-то сразу успокоились, уселись, взвешивая услышанное. Собрание смягчилось. Упоминание о полезных ископаемых приятным образом сказалось на предмете обсуждения.

Bepul matn qismi tugad.