Kitobni o'qish: «Враг внутри», sahifa 2

Официальное знакомство

Раздался звонок с последнего урока. Уставшие ребята поспешно собирали рюкзаки. Учитель, перекрикивая гомон, силился объяснить домашнее задание, но ученики уже не слушали, готовые по первому мановению рвануться из класса навстречу оставшемуся дню и долгожданной свободы, подальше от душных кабинетов.

Саша и Семен – не исключение, поэтому, когда учитель произнес долгожданное:

– Урок окончен!

Они в числе остального класса рванули прочь из кабинета, из школы, от занудных преподавателей, что на автомате рассказывали набивший оскомину материал.

– Сегодня в Космосе будет Крик-6. Пойдем? Ты как?

– У меня художка.

– Уверена? Или опять за тобой никто не приедет?

– Сплюнь, – сказала Саша, – а затем три раза постучи по голове, – и забарабанила костяшкой пальца по его лбу.

– Тьфу, тьфу, тьфу.

Семен сплюнул через плечо, а затем потянулся к ней, нацеливаясь на ее лоб, но Саша отскочила, поправляя волосы, и прищурилась на него.

– Ты не сказала по чьей, – пояснил он и улыбнулся, делая вид, что изучает маникюр.

– Засранец! – ответила Саша и толкнула его в плечо.

– От засранки слышу, – парировал Семен, вновь улыбаясь, – а теперь, пока ты не избила, я пошел! Удачи, сестренка!

И он отпрыгнул от нее и сделал вид, что убегает. Но оба знали – ни Саша, ни тем более Семен никогда не поднимут друг на друга руку.

Саша погрозила в след, улыбаясь при этом.

– Придурок, – произнесла она одними губами.

"БИИП".

Пришла смс.

"От дуры слышу."

От Семена.

Он единственный, который понимал Сашу, пусть и не обладал таким же даром, всегда знал, как Саша будет реагировать на его проделки. И он единственный, в чью голову она не залезала.

С этими мыслями Саша подошла к заборчику, что едва доходил до колен и притворялся разделителем парковки и территории школы, хотя и ученики, и учителя, и даже директор знали, что проехать через него на пришкольную территорию ничего не стоит. Но она любила сидеть на нем в ожидании отца с блокнотом в руках.

Открыв на последней непустой странице, Саша взглянула на нечеткие очертания, по которому с трудом, но все же можно было догадаться, кто там изображен.

Вверху листа подписала сегодняшнюю дату.

Затем посмотрела вдаль на дорогу, надеясь увидеть знакомые очертания отцовского автомобиля, и со вздохом опустила голову вниз. Наверно задерживается. Надо только подождать.

Девушка медленно поглаживала руку большим пальцем, чувствуя, как внутри вновь поднимался протест. Небо закрывалось тяжелыми тучами, пряча за собой солнце и остатки тепла ранней осени. Поднялся ветер, раздувая блокнот и путая волосы. Где-то наверху громко закаркала ворона.

Саша прикрыла глаза, продолжая повторять:

"Он приедет. Просто задержался."

Но с каждым словом ветер лишь усиливался, нагоняя еще больше черных туч.

"Он приедет. Приедет. Просто…"

Но Саша не успела додумать мысль, когда почувствовала, что ее резко потянули назад. Она упала на спину. От падения сбилось дыхание. От удара головой об землю поплыли звездочки. Она видела расплывчатые физиономии, которые постепенно, как любой ее рисунок стал приобретать знакомые очертания. Наглые глаза, максимально увеличенные с помощью лайнера и объемной тушью, облитые помадой и блеском губы, скривившиеся в презрительной улыбке.

– Какого черта ты творишь? – сказала Саша, поднимаясь с земли и отряхиваясь.

– Это ты виновата! – взвизгнула девушка со светлыми крашенными волосами, стоявшая в окружении таких же длинноногих моделей в мини-юбках и облегающих блузах, – Ты виновата в том, что Дэн меня бросил!

– Ты сбрендила, Наташа?

– Меня зовут Натали!

Хоть Саша уже пришла в себя, однако из-за головной боли, которая появилась после удара об землю, она не сразу сообразила, что от нее хотят. В следующее мгновение девушка увидела, как к ней приближался кулак, на безымянном пальце которого поблескивало тонкое золотое колечко, а сама кожа рук блестела, видимо после очень дорогого уходового крема. И в следующее мгновение почувствовала сильную боль на левой щеке. В ушах зазвенело, а глаза наполнились слезами.

Саша приложила руку к пульсирующему лицу, ощутила привкус крови во рту и посмотрела на ударившую девушку. Она уже знала, что та хотела ее избить – повалить на землю и запинать толпой. А также знала, что следующий удар будет через три… два… один.

И Саша тут же отступила на шаг назад, так, что кулак Наташи пролетел в миллиметре от носа. Поймала ее, завернула за спину Наташи и заломила. Удивленная неожиданным поворотом девушка ахнула, а потом заверещала:

– Отпусти, сучка! Мне больно! Отпусти!

Девушки, которые пришли вместе с Наташей, переглянулись друг с другом, не зная, что делать. Саша, чтобы у них не возникло соблазна придумать план спасения лидерши, заломила руку еще сильнее, так, что у Наташи полились слезы. А затем тихо, но отчетливо произнесла:

– Скажи подружкам, пусть не дергаются, иначе сломаю тебе культяпку.

И в подтверждение слов вновь дернула руку Наташи, из-за чего та еще сильнее выгнулась и застонала, а потом показала жестом подругам отойти подальше.

– Прекрасно. А теперь послушай, ты, мелочная, избалованная и капризная пустышка.

Саша оглянулась. Вокруг стала собираться толпа школьников, которые намеревались идти домой, но резко поменяли планы. Кто-то уже доставал телефоны.

– Ты считаешь, – продолжила Саша, – раз ты родилась в семье мелкого чиновника, и предки купили няньку, что готова сдувать пылинки с твоей наглой рожи, то и остальные обязаны прислуживать тебе. Но, открою страшную тайну – не все в этом мире вертится вокруг тебя. И причина, по которой Дэн тебя бросил не во мне или какой-то другой девушке. Поводом стала ты – бесполезное, ничтожное, наглое и искусственное существо. Тебя заботит только собственный внешний вид и вид внешнего достатка. Но под килограммами косметики и золота нет ни-че-го. А сейчас, – Саша призадумалась, так как увидела спешащего к ним зама по воспитательной работе, и чуть сильнее заломив руку, добавила – я тебя отпущу, и ты вместе со своей группой поддержки утопаешь как можно дальше от меня, и даже не посмотришь в мою сторону, поняла? – и не получив ответа, вновь скрутила ее, – не слышу.

– Отпусти, – прозвучал охрипший голос Наташи.

Зам по воспитательной работе был совсем близко, и Саша освободила руку девушки. Когда Наташа выпрямилась, массируя покалеченную конечность, она посмотрела на Сашу с такой дикой ненавистью, что казалось, Наташа опять кинется на нее. Но Саше это не казалось, она знала, что пунцовая, всклокоченная и помятая блондинка собирается сделать именно это. Саша приготовилась и предупредила:

– Не надо.

И услышала другой голос за собой:

– Не позорься, Натали.

Саша повернулась и обнаружила, что рядом встал Денис, готовый в любой момент отразить нападение разбушевавшейся брошенки. Неожиданно, однако.

Наташа сжала кулаки, и молнии ее ненависти полетели уже в сторону парня.

Но к ним тут же подскочил зам. по воспитательной работе.

– Что здесь происходит? Драка?

– Нет, что вы! – тут же ответила Саша именно то, что и хотел услышать учитель, – у Наташи руку защемило, и мы ей помогали. Правда ведь, Наташа? – и Саша обратилась к блондинке, у которой из ушей разве что пар не шел.

– Это так? – спросил у нее же учитель, – вы ведь в курсе – драки на территории школы запрещены?

– Правда, – буркнула Наташа, не спуская глаз со стоявших рядом Саши и Дениса.

Учитель посмотрел на каждого из них. Ему сейчас не хватало журнала успеваемости, чтобы выставить всем собравшимся по баллу. Но, подозревая, сколько потом заявлений и объяснительных ему пришлось бы выслушивать и подписывать, что не входило в планы, он сделал еще одно грозное, как ему показалось предупреждение, и отправился по своим делам с чувством выполненного долга.

– Я с тобой не закончила, – процедила Натали, с ненавистью глядя то Сашу, то на Дениса, который по непонятным ей причинам прилип к этой выскочке.

А затем ушла.

Саша еще некоторое время смотрела вслед удаляющейся группы. У нее раскалывалась голова, и казалось, что весь мир трескается пополам и проваливается в расщелину боли. Дождавшись, когда мигрень ослабла, девушка повернулась, чтобы собрать вещи. И уткнулась нос к носу, или точнее носом в грудь Дениса, который продолжал стоять рядом.

– Ой, – вскрикнула она, уставившись на парня, но придя в себя, добавила, – извини, не заметила тебя.

И обойдя его, стала собирать разбросанные вещи, что разлетелись у нее после падения в разные стороны. Карандаш, который по обыкновению лежал вместе с блокнотом, теперь валялся чуть возле забора, а скетчбук лежал поодаль. Но Денис успел добраться до него первым, поэтому, когда Саша выпрямилась, победно сжимая карандаш в руке, он уже протягивал самый обыкновенный блокнот из ближайших канцтоваров с неприметной серой обложкой.

– Спасибо, – коротко сказала она и стала складывать вещи в сумку.

– Здесь твои рисунки? – спросил Денис, показывая на блокнот.

– Да.

– Можно?

И его интерес был искренним, и Саша, не задумываясь ответила:

– Да, конечно, – и протянула сборник ежедневных зарисовок.

Денис с осторожностью взял блокнот и, бережно переворачивая страницы, рассматривал рисунки.

– Это всего лишь наброски, их тяжело понять.

Саше было непривычно показывать работы кому-то кроме Семена и группе в художке – родители ею не интересовались, а с другими одноклассниками она не общалась так близко. На курсах рисования преподаватели часто говорили, что каждая картина требует своего зрителя. Сегодня видимо появился еще один.

– Не пойму, – начал было говорить Денис, разглядывая очередное изображение, – здесь как будто происходят знакомые вещи, но никак не соображу, что именно.

– Шифрование работает, – улыбнулась девушка, – например, это, – и показала на рисунок, что рассматривал Денис, где была изображена схватка двух свирепых существ – огромного быка и не менее лютого медведя с раскрытой пастью. Медведь схватил быка за рога и пригнул его к земле, максимально выкручивая последнему голову, – изображен матч Буйволов и Медведей.

– Это тот, что на прошлой неделе? Когда наша футбольная команда ездила в гости к Быкам и порвала их на собственном поле?

– Ага, – кивнула Саша, а затем добавила, – это что-то типа графического дневника. Здесь я переосмысливаю и описываю события дня. Даже если вроде бы ничего особенного не происходит, то я все равно нахожу что занести сюда. Например, какая-то интересная фраза, брошенная учителем, или удачная шутка Семена, – но увидев озадаченный взгляд Дениса, объяснила, – моего друга.

– А это что? – спросил Денис, открыв последний рисунок, на котором стояла сегодняшняя дата.

– А здесь, – Саша смутилась, не представляя, какой эффект произведет на него его же изображение, – хочу обыграть реакцию женской половины школы на новость о расставании самого крутого мальчика и якобы самой красивой девочки.

Денис призадумался, а затем с удивлением спросил:

– Это меня и Натали что ли? Ты серьезно, это обсуждает вся школа?

– Ты как будто на самом деле удивлен? – Саша с недоверием посмотрела на него, но осознав, что он и вправду не догадывался об этом, раскрыла рот, – ты серьезно? Оглядись вокруг – полшколы резко стали засматриваться на тебя, включая младшаков и учителей!

И лишь тогда он словно впервые увидел окружающий его мир и окружающих его людей. Впервые взглянул на них как на нечто реальное, а не просто заставку к жизни. Денис наблюдал, как девчонки бросали голодные взгляды на него, и вместе с тем с большой долей высокомерия смотрели на сидевшую рядом с ним Сашу. Как парни силком утаскивали подружек, только чтобы они не таращились в его сторону.

И внезапно осознав, что это правда, он прикрыл рот рукой:

– Вот блииин…

– Странный ты, – сказала Саша, забирая у него блокнот, – вот друг твой, Евген, явно в курсе о собственной популярности, и усиленно пользуется этим. А ты как будто даже не обращал на них внимания.

– Я, конечно, замечал чересчур пристальное внимание людей к себе, но думал, что это из-за Евгена.

И смутившись, опустил голову и закрыл лицо руками.

Саша постучала его ладони. Денис поднял голову – щеки полыхали, уши окрасились в ярко-красный цвет, словно ошпаренные кипятком раки, а глаза словно стыдились смотреть на нее. Но он все же взглянул на улыбающуюся девушку. Саша протянула ему руку и торжественно произнесла: – В таком случае, рада сообщить, что ты – наша местная звезда! Носи этот титул с почетом и достоинством!

А когда она пожала ему руку в качестве поздравления, оба громко рассмеялись, настолько нелепой выглядела ситуация.

Но Саша резко остановилась и поднесла руку к щеке, которая стала опухать.

– Сильно больно? – спросил Денис, осматривая покалеченное место.

– Неприятно, – ответила Саша и нырнула в сумку за зеркальцем.

И как она теперь покажется дома. Хотя вряд ли родители заметят.

В то же самое время Денис залез в свой рюкзак и выудил оттуда небольшой тюбик.

– Что это? – спросила Саша, так и не найдя зеркало.

– Волшебное средство от любых болячек, – ответил Денис, протягивая ей.

– А волшебного зеркальца не завалялось случайно в аптечке? – спросила она, делая вид, что заглядывает в его сумку.

– Не издевайся, – ответил Денис, смущаясь, и как бы оправдываясь, добавил, – из-за гитары у меня постоянно страдают пальцы, поэтому ношу это с собой.

– Да я же шучу, – примирительно улыбнулась Саша, взяв протянутый тюбик и выдавив горошек мутно белой мази на палец.

Затем стала втирать ее в то место, что гудело у нее сильнее.

– Еще немного здесь, – подсказал Денис, тыча куда-то, – давай помогу?

Саша вернула ему тюбик. Он выдавил мазь на указательный палец и стал, осторожно касаясь ее, втирать ее в ушибленное место.

Девушка опустила глаза. Ей было страшно смотреть на него в такой близости, поэтому терпела боль, до тех пока та стала невыносимой, и она вскрикнула:

– Ай!

И подняла голову. Денис был так близко, что Саша различала каждую ресничку по отдельности, видела, что они разной длины и даже отличались оттенками. Но больше всего ее поразили глаза. Они были похожи на черную дыру посередине пустыни, куда в причудливой форме проваливался песок. Его глаза были не чисто карими, но с крапинками серого и зеленого, похоже на то, как ростки жизни не сдавались и пробивали себе путь в пустоши.

Но вот он моргнул, и чары были разорваны – Саша наконец отодвинулась.

– Спасибо, – проговорила она и, чтобы спрятаться от смущения, накрывшее словно теплое одеяло с головой, бросила взгляд на часы и пробурчала, – да где же он? – и тут же осмотрелась по сторонам.

– Ты кого-то ждешь? – спросил Денис, также оглядываясь.

– Отца. Он обещал отвезти меня в художку, но видимо забыл… опять.

– Давай я тебя подброшу? – предложил Денис.

– Что? – не сразу сообразила Саша, – куда?

– В твою художку.

– Спасибо, но не стоит. Да и вряд ли я уже успею, – она посмотрела на часы.

– Сколько у нас времени? – спросил Денис и поднялся.

– Занятие минут через пятнадцать, а ехать туда все двадцать, так что в любом случае не успею.

– Поехали.

И Саша с удивлением уставилась на протянутую руку. Видя ее растерянность, Денис потянул ее к машине, благо он был уже совершеннолетний, с правами и на собственном транспорте.

Саша сказала ему адрес, и они помчались. Он, вероятно, нарушил все скоростные ограничения, ловко маневрируя между автобусами, такси, маршрутками и легковушками. Прибыли они на место за пару минут до начала занятия.

– Успеваем? – спросил Денис.

Он выскочил из машины и помог вылезти Саше.

– Да, спасибо тебе большое!

Девушка была так благодарна ему, что не могла подобрать слов.

– Да брось, и беги, иначе точно опоздаешь!

Саша еще раз кивнула ему и побежала на занятие, на которое она зашла ровно в начало урока.

И как же ей повезло, что она смогла сегодня попасть в художку, ведь именно на этом уроке они проходили перспективу и композицию – именно то, где у нее были пробелы и проблемы.

Сколько Саша себя помнила, то всегда любила рисовать. Уже впервые взяв в руки карандаш, она знала, что творчество будет неотъемлемой частью ее жизни. И даже учитель по ИЗО говорил ей, что у нее природное наитие, однако если его не развиваться, то со временем она растеряет талант. И после этого Саша решилась пойти на дополнительные курсы по рисованию. И как же было жаль, что она так редко на них приходила.

Даже когда занятие закончилось, в аудитории еще продолжали обсуждать правильную расстановку объектов с сохранением объемности картины, что учителю пришлось выпроваживать студентов, так как наступало время для другой группы.

Когда они вышли из здания, все еще обсуждая тему урока, Сашу окликнули. Она может и не обратила бы внимания – это был чужой район, и Саша никого здесь не знала, но сокурсники сообщили Саше, что зовут именно ее. Это был Денис.

– Ты что тут делаешь? – спросила Саша, – я думала, ты давно уехал.

– Я не знал, как ты будешь добираться домой, а путь неблизкий, поэтому и решил подождать. Тебя подвезти?

Саша кивнула, улыбнулась.

Дом – милый дом

– Что изучали?

Некоторое время они ехали в тишине, и наконец Денис решил нарушить неловкое молчание.

– Перспективу.

– Это что-то связано с поступлением в университет и шансом получить хорошую работу?

Саша засмеялась и ответила:

– Почти, – а затем объяснила, – это умение рисовать так, чтобы предметы на бумаге выглядели объемными. Звучит довольно просто, но на практике это дико сложно. Нужно понять, с какого ракурса и как должен выглядеть каждый предмет, какой стороной он повернут, и на каком отдалении находится.

И по мере того, как Саша говорила, она сильнее воодушевлялась и раскрывалась, погружаясь в мир искусства и рисования.

Денис все это время просто наблюдал за ней, не забывая время от времени поглядывать на дорогу.

– Вау, – только и смог сказать он, после того как она остановилась.

– Прости, я немного увлеклась.

Саша опустила голову и убрала прядь волос, упавшую на лицо.

– Это было очень интересно, хоть я и не понял ничего, – он улыбнулся ей в ответ.

– Мы почти приехали, я могу показать на бумаге, – а затем немного запнулась и добавила, – если интересно, конечно.

– Очень, – заверил Денис, заворачивая к ее дому.

Когда машина остановилась, Саша достала работу, что успела сделать за урок. На листе форматом чуть больше альбома были изображены очертания различных бюстов и статуй.

– Вот, смотри. Они находятся на разном расстоянии и повернуты к нам, как к зрителям, разными сторонами, а при этом мы смотрим на них под одним углом. Перспектива помогает передать реалистичность и объемность отображения. У меня, к сожалению, пока не очень хорошо получается. Видишь, вот этот бюст, – и она ткнула пальчиком на фигуру посередине, – он выглядит так, что находится ближе всех, а по факту стоит чуть поодаль этой статуи, – и она показала на силуэт, изображенной рядом с бюстом.

Пока Саша говорила, то все время смотрела на рисунок. Но когда стала демонстрировать, что именно не получалось, взглянула на Дениса и поняла, что молодой человек не спускал с нее глаз, внимательно следя за ней, и на губах играла легкая, едва заметная улыбка.

Она зажмурилась и покачала головой.

– Я снова увлеклась.

И стала быстро сворачивать рисунок, но Денис остановил ее, развернул лист, и сказал: – Тебе нужно нарисовать так, чтобы эта голова, – и показал на бюст, что стоял на переднем плане, – была отдалена от зрителя, а значит, необходимо ее сделать меньше по размеру. И изобразить чуть выше по отношению к этой статуе, как будто бы утопив ее в общем плане, – проговорил молодой человек и посмотрел на Сашу, – я все понял, – и улыбнулся, – ты действительно очень понятно и интересно рассказываешь.

После этих слов Саша почувствовала, как ей стало легче дышать, как будто кто-то открыл окно, впуская свежий вечерний воздух и разгоняя духоту.

– Все верно, – ответила она, но работу спрятала.

– А еще, ты очень красиво рисуешь, и тебе точно не должно быть стыдно за свои творения.

– Только остальные уже выучили перспективу, а я до сих пор догоняю. Мой учитель говорит, что у меня природное наитие, но если я не буду его развивать и дальше учиться рисовать, то оно просто исчезнет. А если буду усиленно заниматься, то есть все шансы достичь определенных успехов.

– Значит тебе нужно и дальше изучать искусство.

– Я бы с удовольствием, – сказала Саша и почувствовала, как воздух снова загустел, что стало тяжелее дышать, – если бы я так много не пропускала. Но, к сожалению, отец очень занят, чтобы каждый раз возить меня.

– А добираться другими способами? Например, автобус или такси?

– Я не забираю столько смен в кафе, чтобы зарплаты хватало и на учебу, и на проезд. Я могу позволить себе что-то одно.

– А родители? Неужели они не хотят помочь?

Саша опустила голову. Она перебирала кромку толстовки, пыталась подобрать такие слова, которые бы не смогли выдать весь спектр эмоций, который бурлил в ней при упоминании родителей.

"Конечно нет! Им ведь глубоко наплевать на меня и на мои желания!"

"У нас же была договоренность – раз это моя хотелка, я оплачиваю все, что связано с рисованием."

"Вот именно! Потому что это твое желание, они просто забили на него!"

"У них просто нет такой возможности сейчас."

"Да кого ты пытаешься обмануть?"

– Саша? Все в порядке? – словно из ниоткуда прозвучал голос Дениса.

Девушка дернулась от неожиданности, но голову не подняла.

– Мы просто договорились, что я плачу за занятия. А также за все, что с ними связано. Поэтому я даже не смею просить у них денег, – затем с трудом, но все же посмотрела на Дениса и улыбнулась, – спасибо большое, – и, слегка запнувшись, добавила, – за все! Мне пора.

И Саша выскочила из машины. Денис вышел вслед за ней и проводил ее до самой двери подъезда, которая ничем не отличалась от множества других дверей сотен других подъездов многоэтажек их района.

– Тогда до завтра? – спросил Денис.

Они стояли близко друг к другу. И Саша боялась сделать лишнее движение ни в одну и сторон – ни в его, ни в сторону двери.

"Хватит смелости поцеловать?"

"Нет, только не это."

"Трусиха!"

– До завтра! – улыбнулась Саша.

И когда между ними закрылась дверь, Саша смогла выдохнуть.

"Какой же он все-таки трус! Даже в щечку чмокнул!"

Саша медленно поднималась по лестнице на четвертый этаж.

"Он такой деликатный и галантный, что просто проводил меня домой. Хотя по его компании не скажешь."

Ее шаги гулко раздавались по пустынному подъезду, перекатываясь и отскакивая от стен, возвращались снова к ней, только она их не замечала, так как давно уже привыкла к этому звуку.

"Да брось! Готова кинуться на любого, кто мило улыбнется! Позорище!"

Она уже подходила к неприметной черной двери, доставая на ходу ключи.

"Он просто добрый, и это абсолютно ничего не значит. Не предложит же он мне стать его девушкой? Бред какой."

Она открыла дверь.

"Но какой же он классный!", – согласились два голоса в голове.

И дверь за ней захлопнулась, отрезая ее от мыслей про рисование, про Дениса, про что угодно, что могло создать ее сознание. Не успела Саша переступить порог квартиры, как абсолютно все свободное пространство разума заняли желания и капризы родителей.

Александра попыталась сфокусироваться на окружающих звуках. Вот громко орал телевизор, где шел еще один однотипный сериал про несчастную девушку из деревни и принца на белом коне, что, конечно же, безумно влюблен в главную героиню. Любимая мамина жвачка, название которой Саша даже не пыталась запомнить. И тут же на кухне сидела мама – типичная работающая жена после тяжелой смены в новом халате и уставшем виде от однообразной и скучной жизни. В зале, повернувшись к двери спиной, сидел отец, согнувшись в компьютерном кресле, и активно щелкал мышкой, взрывая очередной склад противника. Типичный муж, потерявший интерес как к семье, так и к жизни в целом, полностью погрузившись в виртуальный мир, где он мог стать кем угодно – супергероем, танкистом, снайпером или ассасином.

– Пап, ты опять меня не отвез сегодня в художку.

– Значит не смог, – сказал тот в ответ, даже не повернувшись, чтобы посмотреть на заглянувшую к нему дочь, – лучше принеси мне кофе, у меня тут важный раунд.

"Крепкий с двумя ложками кофе и четырьмя ложками сахара. Добавить немного сливок, только не переборщить – буквально 2 чайные ложки."

– Ты никогда не можешь, – буркнула Саша.

– Что ты сказала? – спросил отец в экран.

– Ничего.

– Дочь, ты уже вернулась? – донесся из кухни голос матери.

– Да, мам.

И Саша под оглушающий вопль главной героини сериала, что оплакивает попавшую в аварию собачку, поставила чайник.

– Тебе необходимо пообщаться с моим начальником. Я хочу знать, что я должна сделать, чтобы меня наконец повысили. А то сколько можно ходить вокруг да около.

И Саша увидела, как мать становилась руководителем отдела, одевала пиджак и белую рубашку и уничтожала взглядом Ленку из бухгалтерии, которая несмотря на интимную близость с директором, так и осталась только бухгалтером.

И именно для этого матери и нужно было повышение.

– Завтра с утра пойдешь вместе со мной на работу, – сказала мать, глядя на дочь, но даже не видя ни нее, ни синяка на ее лице, так как все еще прохаживалась мимо Ленки, цокая каблуками в обтягивающих брюках.

– У меня завтра уроки, – ответила Саша, доставая любимую папину кружку с нарисованным Буком и наливая ему кофе.

– Я напишу записку, – сказала мать, погружаясь снова в сериал.

– Будет контрольная, я не могу пропустить.

Саша вышла из кухни, осторожно неся горячий кофе с небольшим количеством сливок и огромным количеством сахара.

– Ничего страшного, в другой раз напишешь.

Саша молча поставила кружку возле отца и ушла в свою комнату напротив. Не успела она закрыть дверь, как услышала громкий крик.

– Ай! Черт! Горячо!

– Кофе готов, – ответила Саша, и заперлась.

Но, к ее великому сожалению, запертая дверь не позволяла спрятаться от лившихся как из рога изобилия желаний родителей, которые никакой джин или волшебник из страны Оз бы не смог удовлетворить.

"Купить бы крутую тачку – интересно, жена заметит, если зп станет на пару тысяч меньше? Тогда я бы так проапгрейдился, что все бы обзавидовались."

"Интересно, а фотки Ленки отфотошоплены? Вот бы мне так же налепили Париж и Кубу, что на работе все бы обзавидовались."

"Сашке надо повидаться с бабушкой. Интересно, кому старуха хочет оставить квартиру? Лишь бы не этому забулдыге Сереженьке. Хоть и брат, а за хату порвать готова. А до смерти бабули с помощью Сашки я смогу заставить ее изменить завещание в свою пользу."

"Жаль, что Сашка еще мелкая, так бы сгоняла за пивком, пока Светка в сериале зависла."

"Нет! Нет! Хватит уже!"

"Все еще думаешь, что им есть дело до твоих желаний?"

"Прекратите!"

"Все еще думаешь, что они тебя любят?"

У нее настолько сильно разболелась голова, что, не выдержав боли, девушка упала на пол. Прижимая кулаки к вискам с такой силой, что побелели костяшки пальцев, Саша просила только об одном.

"ХВАТИТ!"

"СКОЛЬКО МОЖНО??! ХВАТИТ!!!"

Но что это? Сквозь дикий звон, заполняющий её уши, и ураган чужих желаний, круживший внутри нее, Саша услышала едва различимый звук. Какая-то отдаленная музыка.

"I've become so numb

I can't feel you there."

Звонил телефон.

Она с трудом приоткрыла слезящиеся глаза, покрутила головой, пытаясь понять, откуда доносится музыка. Но адская боль в сочетании с мыслями родителей, доходящих до уровня ультразвука, не позволяли ей найти его. Лишь когда солисты Linkin Park допевали:

"I can't feel you there

(I'm tired of being what you want me to be)."

Саша наконец-то достала мобильный из бокового кармана рюкзака, что лежал на стуле.

Она даже не могла рассмотреть имя звонившего, и просто взяла трубку:

– Привет, подруга!

– Кто это?

Голос Саши дрожал и настолько охрип, что она сама не узнала его.

Но узнал он, впрочем, как и всегда:

– Да ты что? Не узнала своего лучшего и единственного друга? Или за время нашей недолгой разлуки у тебя появился кто-то ещё?

– Семён?

– Естественно Семён, его собственной королевской персоной.

Саша подняла голову. Она наконец-то смогла это сделать, так как голос Семена словно разгонял весь шум, заполнивший голову, вытягивал, словно лебедкой, её их омута боли и круговерти страданий. Она огляделась – теперь хотя бы могла видеть сначала очертания предметов, которые с каждым сказанным им словом становились отчетливее.

Боль отступала. Голоса в голове заглушались. Она наконец-то могла слышать что-то ещё, кроме непрекращающегося монотонного гула.

– Ты ещё там, подруга? Але? Саша? Александрия?

– Конечно я там, – прохрипела Саша, но уже живее, – где же мне ещё быть?

– Ну не знаю, куда ты все время отлетаешь. Поделилась бы хоть раз волшебной пилюлей, – Семён очень постарался сделать голос обиженным, но даже по телефону она слышала, как его губы расплылись в улыбке, – рассказывай, давай.

– Да никуда я не отлетаю, с чего ты взял?

Саша попыталась удивиться, но к неё это не сильно получалось, так как отчасти все же он был прав. Она на самом деле отключалась от реальности в моменты приступов, но если бы она знала, куда каждый раз проваливается, возможно, ей было бы легче. Хотя лучше бы существовал какой-нибудь мега-тумблер, с помощью которого она могла бы отключать свой дар. Ведь в такие моменты, как сейчас, она чувствовала себя проклятой всеми богами и небесами.

– Да не про это. Ты почему мне не рассказала, что подралась с самой Натали Вебер?

– А ты откуда знаешь?

– Да об этом вся школа судачит! А также весь интернет! – Семён кричал в трубку от охватывающего возбуждения – в моменты возбуждения как этот, его голос ломался, приобретая нотки фальшивого фальцета.

– Ты серьёзно?

Саша почувствовала, как кровь прилила к щекам, отчего те стали просто пылать.

– Сама посмотри! Ты – сегодняшняя звезда интернета!

– Вот черт, мне только этого не хватало.

Она чувствовала, как сбилось дыхание, словно кто-то накинул удавку на горло. Такое происходило, когда к ней подкрадывалась паника. И чтобы не позволить ей вновь завладеть сознанием, Саша достала уже знакомый блокнот. Кажется, Денису придется сегодня уступить ей место школьной звезды.

Саша посмотрела на едва прорисованные очертания лица парня, на автомате взяла карандаш, и, все еще слушая хвалебную оду Семена, как его героическая подруга смогла отомстить за всех обиженных и угнетенных не только школы, но и всего мира, стала отчерчивать и вырисовывать образ.

– Эх, жаль, что меня там не было, – вздохнул в трубку Семён, – хотел бы я видеть, как ты её нокаутируешь.

– Ты не пропустил, я ей даже чепалаха не прописала.

И Саша настолько погрузилась в общение с Семеном, впрочем, как и всегда, что не сразу услышала, как в дверь постучались. Лишь когда раздался раздраженный голос отца, а также усилившиеся удары кулаком по полотну, которое от напора стало прогибаться внутрь комнаты, Саша сказала в трубку: