«Дети полуночи» kitobiga sharhlar

Что остается от прочтения?

Что мы помним, прочитав книгу? Что остается у нас в голове, после того, как мы откладываем прочитанное в сторону? Смотря какая книга, конечно, смотря какой читатель. Но вот, в свое время я прочитал «Дети полуночи», и на меня эта книга произвела глубокое впечатление. И читатель я вроде бы не из худших. Что же я помнил из прочитанного к моменту второго прочтения? Да почти что ничего. Конечно, в первый раз я читал книгу довольно давно, но ведь все равно, если бы у меня спросили: «Ты читал «Дети полуночи»? Я бы ответил: «Читал», - но что же такое я читал, если ничего не помню? И вот, в качестве эксперимента я заставил себя постараться вспомнить все, что я все-таки помню, еще до того, как примусь за перечтение. Результаты эксперимента получились довольно забавные. Я помнил эпизод, когда Салем попытался провозгласить себя слышащим голоса пророком. Я помнил эпизод с голубым цветом кожи Иисуса. Я помнил эпизод с косвенным поцелуем на экране. Я помнил эпизод с девочкой необычайной красоты, которой изуродовали лицо. Я смутно припоминал о чудесном путешествии, которое совершил… кто? где? какой-то таинственный город… нет, все тонет в тумане… Вот все, что я помнил, вот все, что остается в памяти после первого прочтения. Ничего, кроме каких-то странно-избирательно запомнившихся эпизодов. Нет, если память у вас среднестатистическая, то до тех пор, пока вы хотя бы не перечитали книгу, считайте, что вы ее еще не читали.

Авторский стиль и спойлеры

Рушди пишет весьма своеобразно, конечно. Было бы любопытно вскрыть механику его повествования, наверняка это уже и сделано каким-нибудь исследователем его творчества, если кто отошлет меня (не пошлет, но – отошлет) к такому исследованию, буду только благодарен. Одно бросается в глаза – всякой истории Рушди предпосылает ее завершение, он всегда начинает с конца (обратившись к тексту, я не могу сказать, что данный тезис, строго говоря, верен, так что максимально смягчите его в своем восприятии – слова «всякий» и «всегда» вводят в заблуждение). Говоря по-другому, всякая (не всякая) единица повествования в «Детях полуночи» начинается со спойлера (не совсем так). Тем самым Рушди наглядно иллюстрирует тезис, в истинности которого я почти не сомневаюсь, а именно: хорошую книгу спойлером не испортишь. В противном случае, никто попросту не перечитывал бы книг, потому что, прочитав, он (никто) уже все знает (сам ведь только что писал, что все забыл). Конечно, есть «Десять негритят», и если я сейчас скажу, кто убийца, то, хотя все и так знают, но все же… Но даже и в детективах, если после раскрытия тайны произведение закрывается, значит, оно просто ничего не значит и его не стоило и открывать (это я думаю, все же верно, но в целом вопрос со спойлерами остается открытым – ими таки можно подпортить чтение; подпортить, но не испортить).

Начало и конец

Салем Синай – человек-история. История Индии. История индийской независимости. Все началось 15 августа 1947 года (одновременное рождения Салема Синая и Индии как независимого государства), - началось таинственно, многообещающе и трагикомично, а закончилось… - чем? все же не буду спойлерить:)

Магический реализм

Есть такое понятие – магический реализм. Что оно означает? Конечно, название говорит само за себя, магический реализм – это реализм с элементами магии, волшебства. Но это еще трудно назвать определением, да и всякое точное определение дать непросто. Именно в таких случаях бывает полезно попросту указать на определенное явление. Допустим, я не знаю в точности, что такое магический реализм (а я лично и не знаю). Но, прочитав «Дети полуночи» я могу смело воскликнуть – вот он, магический реализм! «Дети полуночи» - одно из тех явлений в мире литературы, которые и задают эталон жанра, становясь основой для обобщающих обозначений и прояснения значения обозначаемого.

Виртуализция и развиртуализация

Когда и как именно возник Интернет? Справку по этому вопросу можно найти в… интернете - как и у всякого развитого явления, у Интернета есть своя предыстория, а все истории вместе с предысториями хранит всезнающая Вики. Частью этой предыстории несомненно является и Конференция Полуночных Детей, которая, как ни крути, есть не что иное, как классический инет-чат (и даже видео-чат, ведь передается и изображение, с некоторыми проблемами, правда, ведь скорее передается представление об изображении – то есть почти целый скайп получается). Сам же Салем Синай играет роль социальной сети; он - площадка, делающая чат возможным. При этом он одновременно и социальная сеть, и пользователь сети. Убежден, речь здесь идет о какой-то совершенно обособленной реальности. Это видно хотя бы из того, что только в этой «виртуальной» реальности дети полуночи могут быть самими собой (с другой стороны, способности их все же проявляются «в реале», но именно что они не могут их там проявлять вполне открыто). Далее в романе возникает и вопрос развиртуализации – ведь Салему доведется встретиться со своим главным сетевым френдом – Парвати-колдуньей. Прошла ли развиртуализация хорошо или плохо? Последствия говорят что… но я не решусь утверждать, что именно они говорят:) Вообще, учитывая, что роман написан в 1981 году (сама же конференция открылась и вовсе в 1958 году), когда до Интернета в его развитом состоянии было еще довольно далеко, я полагаю, мы имеем полное право занести «Конференцию Полуночных Детей» в предсказательную предысторию интернета ничуть с не меньшим правом, чем это делается в отношении ряда НФ произведений.

Очарованный читатель Какая неохватно-огромная, неисчерпаемо-глубокая книга, и как мало я сказал! Конечно, я мог бы сказать и больше, но мне хочется надеяться, что я еще вернусь к этой книге (хотя и почти не сомневаюсь, что – нет) и тогда и скажу хотя бы чуть, но - больше. Но, разумеется, больше всего сказал сам автор. Читайте и да будьте вы очарованы!

AlexAfonin ! Спасибо вам! Великолепную книгу посоветовали Вы!

О Ролане Быкове говорили: «Это фонтан, из которого бьют под мощным напором французские духи, борщ, моча и шампанское». Для эпопеи «Детей полуночи» не умею найти более удачной характеристики. И отрицательные отзывы, которых невпроворот, объясняются именно тем, что не удалось сепарировать одно от другого. Фигурально выражаясь, поставлено на стол то, что вылить бы на компост, а лакомства и вина угодили в помои. Ибо что перед нами на первый, да и на второй взгляд? Вялотекущая автобиография безобразного, хилого, малоспособного и нудного отпрыска торговой династии из Кашмира. В лучших традициях восточной литературы формирование личности отпрыска начинается за сто лет до рожденья, и все сколько-нибудь значимые предки удостаиваются столь же подробного анализа. Если честно, и домашний уклад семейства Синай, и индийская политэкономия в изложении Рушди напоминают бессмертную «Обстановочку» Саши Чёрного:

Ревёт сынок. Побит за двойку с плюсом. Жена на локоны взяла последний рубль. Супруг, убитый лавочкой и флюсом, Подсчитывает месячную убыль.

Ну, и так далее. Обыденность давит, среда заедает, и всё труднее сопереживать вислоносому, глухому, насморочному уродцу, одержимому непристойной страстью одновременно к матери, тётке и сестрёнке, которые ему такие же мать, тётка и сестрёнка, как… Но не будем забегать вперёд, и не забудем также, что Салем и Салман – имена однокоренные. В общем, странице на трёхсотой, когда нерадивые отсеялись, усталые отвлеклись, а над страницами горбятся одни терпеливцы, свершается чудо. Наверное, так же ощущал себя Салем Синай, когда в его мозгу заговорил разом миллиард голосов, когда по всей израненной странной стране у него нашлась тысяча сестёр и братьев по несчастью, рождённых в радостный день Независимости. Потому что Рушди-рассказчик превращается во всех и каждого, но остаётся собой. То утопает в собственных монологах, как сенильный лодочник Таи, то кокетливо приоткрывает одну за другой части правды, как открывалась нежная Назим перед своим врачом и суженым. То укрощает мелодией, как Прельстительнейший Сингх толстую кобру, то распевает тонко рассчитанные хулительные песни, как свадебная скандалистка Решам-биби, то зазывает, как Лифафа Дас, слуга маски: - Дуниа-декхо! Посмотри на всю Вселенную! По-моему, у Сарнова звучала мысль о «Войне и мире» как эталоне (в т.ч. и в плохом смысле) русского романа. За плечами Салмана Рушди стоят две древнейшие культуры, с одной стороны предлагая в образцы «Сказки 1001 ночи», а с другой – «Махабхарату» и «Рамаяну». Наверное, поэтому способности Детей полуночи приводят на память первое, а скитания подразделения СУКА по джунглям – второе. Но Рушди строит собственный эпос, где подвиг – не победить, а выжить. Тебе режут лицо тупым ножом, потому что не выдерживают твоей красоты – а ты живёшь. Твои детородные органы скармливают бродячим собакам – а ты живёшь. На тебя объявляют охоту во имя Бога-Вседержителя – а ты живёшь, и ещё книги пишешь, и нуждаешься, по большому счёту, лишь в одном… Как я уже сказала, имена Салем и Салман происходят от одного корня, имеют одинаковые значения: 1) - нечто необходимое, нужное; 2) мир, покой.

Думая мало кто не знает, что за голову Салмана Рушди персидским имаматом назначено вознаграждение... И цена постоянно растет. Сейчас эта голова стоит 3,8 млн. долларов... Уже этого факта достаточно было мне, чтобы ознакомиться с творчеством Рушди. Взял я самое известное его произведение, получившее Букера Букетэров, то есть признанное престижной премией самым сильным произведением за всю ее историю. И не пожалел! Начало романа очень напомнило мне Рея Бредбери и его Вино из одуванчиков. С индийским орнаментом, конечно))) а после сюжет стал приобретать черты работ Эка Курниевана и Маркеса... Не скажу что прочитал Детей на одном дыхании, но уж точно не заскучал! А как индолог почерпнул для себя массу полезных фактов. Книга на 10 процентов состоит из примечаний, и это тот редкий случай, когда я проходил по ссылкам и с интересом их читал. Рекомендую

Если бы Маркесу довелось родиться в Индии, его бы звали Салман Ахмед Рушди. "Дети полуночи" напомнили "Сто лето одиночества". Этакая семейная сага с нотками самокопания, тоски по прошлому и мистицизма. Только запах миндаля сменился запахом бетеля. Салем Синай, искусный повар, работающий на консервном заводе, пишет историю своей семьи: от деда-врача, получившего образование в Европе, до своей младшей сестры. Салем родился в полночь 15 августа 1947 года, в тот самый час, когда Индия обрела независимость. Дитя полуночи, о котором писали все газеты, которого приветствовал сам Неру, которого предрекали колдуны. Как жить, когда от тебя с самого рождения чего-то ждут? По силам ли ребенку такая ноша? Судьба Индии и носатого мальчишки переплетается так, что он начинает думать, будто те или иные события случаются из-за него. Очень атмосферная книга, очень эмоциональная, очень эпичная что ли. Я читала ее довольно долго, но оно того стоило. Кстати, книга умудрилась получить аж три Букера. Дважды - как лучший роман за всю историю премии. Думается мне, это хорошая рекомендация.

“Так обстояли дела, когда мне исполнилось десять лет: вокруг меня одни неприятности, внутри - одни чудеса”.

15 августа 1947 года, ровно в полночь, на карте мира возникли новые государства. Луис (Луи) Френсис Альберт Виктор Николас Маунтбеттен предложил свой план разделения Индии и его одобрили. Конечно, разделение такой огромной, колоссальной по множеству параметров космической страны как Индия на мусульманскую (Восточный и Западный Пакистан) и индуистскую (собственно, нынешняя Индия) не могло не привести к конфликтам. Англичане многое успели напортачить и переделать на свой взгляд, и даже уйдя с Индостана, всё равно умудрились всё ещё больше усложнить, даже и не подумав о том, что в стране, в которой огромное количество культур, верований, традиций, устоев, некоторые идут от времён легендарного Древнего Египта и Китая, могут возникнуть вопросы о справедливости такого разделения на своих и чужих.

Есть страна противоречий, мистики, запахов, специй и ярких цветов. Здесь словно всё возведено на максимум. Насыщенные тона везде. В одежде, в убеждениях, в течении самой жизни. Серость - то, что просто выключено здесь как понятие и смысл существования. Здесь невозможно держать некий нейтралитет, плыть спокойно по течению, не ожидая порогов и водопадов на своём пути. И любое даже малейшее вмешательство, любое движение оставляет круги на воде, которые расползаются во всей водной глади безумного океана под названием Индия.
Этот океан такой и есть, точно такой же как главный герой романа. Он молод, вокруг него множество проблем, но в нём столько всего есть, что этих чудес хватит на бесконечность.

Жестокость и радость, обида и грусть, алчность, возбуждение, удивление - всё это и не только, можно почувствовать, если ты родился в полночь, и, конечно же, у тебя есть нос. Неприличных размеров, основательный такой, могучий НОС.

Этот Нос меняется историю, его сопли становятся новыми событиями Индии, его вдох и выдох создают новое, словно перечеркивая то, что творилось в стране тысячелетиями ранее. Рожденные, в полночь дети, вместе с новой страной, начинают заполнять пустые страницы. Но этих “писателей” никто не видит и по-настоящему никто не принимает. Кто-то летает, кто-то колдует, кто-то проходит сквозь отражения, а наш герой, Салем Синай, способен осязать мир и при этом общаться с такими же как он, волшебным образом рожденными вместе с страной. Эти чудеса казались бы чужеродными, неестественными в любом месте, но не здесь.

Магический реализм способен творить нечто невообразимое в вашей голове, создавая прекрасные узоры. Там, где кажется что так и должно быть, вы с удивлением открываете для себя, что вот же, всё было совершенно иначе, что события, казавшиеся такими логичными и стройными, проходили по совсем другим причинам. Что чувство обиды другого человека могло проникать повсюду, в еду, в одежду, проникать в вашу голову через уши и доходить до пяток ног и вот, ваша жизнь расстроена, хотя казалось бы, всё шло хорошо. И тогда принимаются судьбоносные решения.

Салман Рушди решил нам показать очень непростой период, наполненный болью, предрассудками, ненавистью, но в тоже время, новыми надеждами и стремлениями. Его дети полуночи и есть символ перемен эпохи. И чтобы этот показать в полной мере, чтобы вы могли коснуться не только рецепторами языка, но и вдохнуть носом, почувствовать температуру, услышать волнение, необходимо рассказать всё, не стесняясь табу и противопоказаний.

“Для семейной истории, конечно, существуют свои собственные диетические правила. Можно поглотить и переварить только дозволенные ее части, порции прошлого, предписанные халалом, куски, из которых выпущена алая кровь. Жаль, что от этого истории получаются не такими сочными, так что я, пожалуй, первым и единственным из моей семьи решусь законами халала пренебречь. Не позволяя ни единой капли крови вытечь из плоти рассказа, я приближаюсь к запретной теме и неустрашимо двигаюсь вперёд”.

Именно так магический реализм, этот жанр, становится нечто большим, чем просто выдумкой автора, чем просто фантазией на тему. С помощью прекрасного остроумного слога, легкого стиля повествования, при этом, не боясь говорить о тяжёлом, с помощью прекрасно описанных деталей, с помощью, пусть и тщетной попытки, но храброй, понять людей (на самом деле, этих двуногих никогда никому не понять, потому что они сами себя понять не могут), с помощью ярких историй личностей, от лодочника Таи до Джамили-Певуньи... Эта история становится настолько фундаментальной и важной, в результате чего литература в англоязычном мире меняется, а уж для Индии “Дети полуночи” стали той линией, той границей, когда было До и После.

Рушди прекрасно играет с метафорами, блистательно играет со словами, в результате чего вы получаете удовольствие от двойного смысла. Он обогащает вас не только своим стилем, но обогащает и фантазию, помогая словно пощупать иную плоскость реальности, где мир построен не только на суровых законах физики. Там, где у Маркеса магический реализм словно картины Борхеса, но они словно прозрачны и проявляются лишь в самые важные моменты, то у Салмана Рушди мы видим четкие картины Дали, и они прочно связаны с предметами. Серебряная плевательница, бельевая корзина, чатни - всё это не просто символы какой-то из глав, а нечто большее.

Не могу не отметить и юмор автора. Он не боится даже пошутить над тем, над чем вроде как в серьёзной литературе и не положено. Но как мы знаем, чем больше писатель нарушает правила этой самой серьезной литературы, не ударяясь в фарс и пошлость, тем выше шанс, что всё получится:

“Особенно бесят Падму мои замечания насчет ее имени. “Да что ты знаешь, городской юнец? – кричит она и рубит ладонью воздух. – В моей деревне нет никакого позора носить имя в честь Богини Навоза. Так и напиши, что ты неправ, целиком и полностью”. Исполняя желание моего лотоса, я и включаю ниже краткое славословие навозу.

Навоз, дарующий плодородие, заставляющий колоситься поля! Навоз, из которого, пока он еще свежий и влажный, лепят лепешки и продают деревенским строителям, а те укрепляют им стены саманных домишек! Навоз, что является в мир из задней части коровы и проходит долгий путь, прежде чем обнаружить свою божественную природу! О да, я был неправ, мое суждение предвзято, несомненно, из‐за того, что его злополучные запахи оскорбляли мой чувствительный нос – как чудесно, как невыразимо прелестно быть названной в честь Подательницы Навоза!”.

“Как Надир Хан пробежал незамеченным через ночной город? Я приписываю этот факт тому, что он был плохим поэтом, а значит, имел врождённый инстинкт выживания”.

Что понадобилось писателю, чтобы написать такой важный роман? В статье, посвящённой 40-летию его детища, Салман упоминает «Преступление и наказание» Достоевского, «Анна Каренина» Толстого, «Мертвые души» Гоголя, «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» Лоренса Стерна, «Ярмарку тщеславия» Уильяма Теккерея, «Крошку Доррит» и «Холодный дом» Чарлза Диккенса, «Гаргантюа и Пантагрюэль» Франсуа Рабле , «Жестяной барабан» Гюнтера Грасса, «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса, «Приключения Оги Марча» Сола Беллоу, «Уловка-22» Джозефа Хеллера, «Черный принц» Айрис Мердок, «Создание представителя для планеты Восемь» Дорис Лессинг.
А также, он признается, что понадобилось целых пять лет и знание языков и множества культур древней страны.

Знайте, вышло очень даже неплохо. Свою жизнь Салем заключил в маринаде 30 банок чатни. Было вкусно, я опустошил их все. А как же ещё одна, тридцать первая? Ответа тут не будет. Догадывайтесь сами, друзья.

15 августа 1947 года, в полночь, родилась независимая Индия. В тот же миг на свет появился главный герой романа Салем Синай - один из сотен детей полуночи, ровесников нового государства, наделённых уникальными способностями. Но ясно это стало не сразу, как и многое в жизни большой мусульманской семьи Салема, тесно связанной с прекрасными далями Кашмира. От рождения судьба наделила Салема большим носом, который сначала позволял ему проводить мыслительные конференции с другими 580 и одним ровесниками новорождённой независимой Бхараты, а затем - чуять все оттенки тайных запахов этого мира. Звучит как полное безумие, но именно таково всё повествование, и по мере продвижения по тексту авторские авансы и загадочно брошенные цветастые и весьма символичные фразы обретают плоть вещей и вполне себе жизненных и не эфемерных событий. Постепенно узнаёшь, почему яйца его отца внезапно замёрзли и какую роль в истории Бангладеш сыграли перечницы.

К стилю повествования нужно привыкнуть, и мне это далось нелегко. Меня выбивало из колеи пробивание четвёртой стены, когда автор от имени Салема обращался к читателю, вставляя в основной текст комментарии его то ли служанки, то ли любовницы Падмы, которая параллельно с нами почитывала написанное. из-за этого в первой части книги рассказ становился "рваным". Равно мне не понравилось обилие физиологических подробностей - всех этих бесконечно текущих из огромного носа Салема потоков соплей, фетишистского пристрастия к плевательницам и игре "плюнь-попади" и хранимой в соляном растворе пуповины главного героя.

Но постепенно и эти раздражающие мелочи теряются в эпичном потоке времени и увлекательных эпизодах. Мне очень понравилась прекрасная сцена блужданий по джунглям Сундарбана отряда из четырех охваченных безумием пакистанских военных, по духу напоминающая события " Улитки на склоне ", а по степени драматизма достойная экранизации в духе "Апокалипсиса сегодня". Сильно написано. Также Рушди очень тонко вплёл в ткань рассказа мелочи, которые делают Индию Индией - легенды о пребывании Иисуса в Кашмире и синюю кожу Христа, сотни видов чатни и поговорки с пословицами.

"Дети полуночи" - это приправленная магией история независимой Индии с присущими любому взрослению болями, которая не лишена гнева и пристрастия, но наверняка отражает разные бытующие в обществе субконтинента точки зрения. Не забывает Рушди и о таких постыдных эпизодах, как переворот в восточном Пакистане или гонения оппозиции во времена воцарения Индиры Ганди, о которой молодое поколение знает разве что из бородатых анекдотов про Брежнева. При этом книга не представляет собой просто расцвеченный элементами мистики сухой набор исторических вех - ведь память Салема-рассказчика избирательна, и вот сыгравший явно не последнюю роль в истории Индии премьер-министр появляется на страницах книги просто как обычный любитель уринотерапии, а руководитель операции в Восточном Пакистане - как отец прудящего в постель сына-неудачника. Как говорится, больше не знаем о них ничего.

В целом, книга получилась увлекательной, соединив в себе множество жанров и стилей, и если вам интересна история Индии, то прочесть её стоит.

Повествование охватывает 30 лет до провозглашения независимости Индии и 30 после. Автор погружает нас в кипящий котел судеб, где перемешались история и политика, магия и мифы, звуки и запахи. Мы видим историю целой страны и несколько поколений одной семьи сквозь пелену воспоминаний мальчика Салема. Он своего рода избранный, ищущий свое предназначение, но его надеждам не суждено было сбыться…также как и надеждам многоголового чудища, имя которому народ. 

Формой роман напоминает притчу, завет, а временами и болливудский блокбастер. Здесь также много пересечений с реальными историческими личностями, некоторые из которых вас очень удивят. Впечатления от прочтения сродни погружения в водоворот, рассказчик часто забегает вперед или наоборот пересказывает уже изложенное. 

Первая книга Рушди для меня, это было невероятно познавательно, увлекательно не банально, где-то тяжеловато, но стоило того! 

Книга Салмана Рушди «Дети полуночи» вошла в мою личную трилогию южно-азиатских авторов, к которой я неосознанно и интуитивно обратилась. Шествие по колоритным и мистическим мирам у меня началось с Шехана Карунатилака и его «Семи лун Маали Алмейды» и Халеда Хоссейни с его «И эхо летит по горам».

Каждое из этих произведений стало для меня частью общей мозаики. Когда-то мир пытался познать загадочную русскую душу через наших классиков, теперь, кажется, пришло время колоритного востока. В подтверждение сказанному замечу, что двое из перечисленных писателей – обладатели Букеровской премии.

Мы будто очнулись и подумали, а что там вообще происходило столько лет? И если бы я не прожила на Шри-Ланке долгое время, не столкнулась бы с местными обычаями, праздниками, нравами и традициями, думаю, я никогда не прониклась бы этими книгами так, как прониклась.

Мой фаворит – Карунатилака и его «Семь лун Маали Алмейды». И по юмору, и по слогу, и по процентному соотношению мистики и реализма он мне близок, как брат.

Хоссейни вывернул душу наизнанку. Правда местами, излишне спекулировал болезненными темами: травмированные дети, старость, бедность. Но это было атмосферно, глубоко и к месту. Макросъёмка человеческих душ.

Салман Рушди давался мне труднее двух предыдущих авторов. С одной стороны, в его книге много юмора, чего не хватало у Хоссейни, с другой – ни к одному его персонажу мне не удалось привязаться душой и начать по-настоящему сопереживать. И даже несмотря на то, что язык и образы были ярки и пряны, я продвигалась по тексту с трудом. Перелом случился ближе к концу, в последней трети.

Дочитав, я вспомнила себя в «Кризисном центре помощи женщинам» в далёком 2015, когда разводилась с мужем. На сеансе начала шутить и в ярких красках расписывать перипетии своей нелёгкой женской доли. Психолог смотрела на меня молча и внимательно, а потом сказала: «Вам кажется, это смешно?». Я замерла и я разрыдалась. Разрыдалась от осознания того, как всё на самом деле.

Салман Рушди прибегнул к похожему приёму. Он шутил, придумывал героям необычные способности и сверхзадачи, переплетал судьбы с ветвями истории. Балагурил, высмеивал физические недостатки, мистифицировал. Но всё это было только для того, чтобы привести читателя к точке, к моменту осознания, как бьющий обухом по голове вопрос:

«Вам кажется, это смешно?»

Нет, не смешно. Жизнь не смешная. Она часто бессмысленна и жестока. Смыслами мы наделяем её сами. И сами же можем рассказывать её на любой лад. И, может быть, в этом пересказе и есть какая-то наивысшая красота. Картины великих художников, пересказы людей. Песни, стихи – всё это пересказы настоящего. И «Дети полуночи» – пересказ горькой судьбы одного человека и целой нации. Пересказ сказочный, потому что только так это и можно было рассказать, чтобы не было мучительно больно.

Роман, получивший Букеровскую премию в 1981, а в 1993 году –"Букера Букеров". В 2008 признан лучшей книгой за 40 лет существования премии. 

Вы знаете моё отношение к политизированной прозе. Тем более, к политизированной оскароносной прозе. А если нет, то знайте: не люблю. Так мне не зашли "Вавилон" Куанг и "На исходе дня" Исигуро. 

На моё счастье аннотации к книгам я тоже не читаю и, влюбившись в Рушди после сказочной "Два года, восемь месяцев и двадцать восемь ночей", я схватила "Детей полуночи" не думая дважды.

Книга-аллегория, где жизнь семьи Синай тесно связана с судьбой Индии. 

Надо сказать, что я по образованию специалист по международным отношением, но моим регионом всегда был и есть североамериканский континент. Что-то там про индо-пакистанский конфликт я, конечно, слышала. Скорее всего – в разрезе внешней политики США. Поэтому иногда, читая, я отрывала роман от себя, борясь с желанием просто следовать за сюжетом, и уходила изучать нонфик статьи об истории конфликта: светские и религиозные. В какой-то момент добралась до лекций Андрея Зубова на ю-тьюбе, где он рассказывает о том, как представители двух конфессий внедряли какие-то догмы просто назло друг другу. Сравните:  в Индии дэвы стали богами, а асуры – демонами, а в Иране – наоборот. Дэвами называют порождения ада, а ахурами – силы света.

Дети полуночи – это книга-слоёный пирог. Ищущий острую социальную составляющую в ней – найдёт. Если запрос на красивую индийскую сказку – то он тоже будет выполнен. Можно сконцентрироваться на политике, можно – на романтических линиях, которых тут достаточно, можно – на личностном развитии. А можно – на чтении мыслей и Конференции детей, объединяющей разумы сотен детей с паранормальными способностями в голове того единственного, кто смог собрать их вместе. Если помните, был такой сериал – "Отбросы". Кажется, я поняла, чем были вдохновлены его сценаристы. 

Эти история – бесконечная матрёшка, которая так сразу не раскроет все свои секреты. Поэтому я уверена, что через пару лет ещё обязательно к ней вернусь, уже с багажом знаний про индийскую независимость и то, что её окружало во времени и пространстве. А тем временем продолжу знакомство с автором. Его способность описывать реальность через волшебные сказки меня завораживает.