«Взывая к мифу» kitobidan iqtiboslar
Платон, который, вероятно, понимал, из чего складывается человеческое сознание, лучше, чем некоторые наши современники, желающие, чтобы их дети имели дело только с «реальными» людьми и повседневными событиями, знал, какие знания, переживания и какой осмысленный опыт формирует истинную человеческую сущность. Он считал, что будущие граждане его идеализированной республики начнут свое книжное образование именно с мифов, а не с голых фактов или с так называемого рационального обучения. Даже Аристотель – признанный мастер « чистого разума» – говорил: «Кто дружит с мудростью, тот дружит с мифами» 19 .
Желания, устремления, тоска, мифотворчество – все эти виды деятельности человеческого сознания носят центральный характер, как и во все времена, и обучение принятию решений или регламентирующие правила, которые не учитывают их, обречены на провал. Желания и надежды происходят непосредственно из мечтаний и мифотворчества. «Ответственность начинается с мечтаний» 48 , – напоминает нам поэт Делмор Шварц. Мы можем, пусть менее поэтично, но еще более решительно сказать, что в мифах берут начало и этика, и устремления. Один очень мудрый человек сказал: «Мне все равно, кто пишет для общества законы, до тех пор, пока я могу творить для него мифы».
Хайдеггер делает «заботу» (точнее – нем. Sorge. – Примеч. пер .) основой всего бытия: без нее наши «Я» схлопываются, мы теряем свою волю так же, как и утрачиваем собственную личность 115
Едва я закончил рукопись, как меня осенило: вот что значит жить с мифом и что значит жить без него… человек, который думает, что он сможет прожить без мифа или вне мифа, является исключением. Тогда он напоминает существо, лишенное корней, не имеющее подлинной связи ни с прошлым, ни с жизнью предков, которая продолжается внутри нас, ни с современным человеческим обществом… Подобная игрушка его ума никогда не задевает внимания его жизненно важных центров. К. Г. Юнг 49
Где-то в глубине, прикрытая трескучими лотереями и разгулом шопинга, по Америке широко распространяется психологическая депрессия. Этот факт был выявлен в результате двух серьезнейших исследований, проводившихся на протяжении более двух лет Национальным институтом психического здоровья. После окончаний Второй мировой войны что-то случилось. Психологическая депрессия распространяется со скоростью, в десять раз превышающей ту, что наблюдалась до войны 105 . Мартин Селигман – один из тех психологов, которые проводили это исследование, – делает такой обобщающий вывод: «Если вы родились в последние пятьдесят лет, ваши шансы на серьезную депрессию в десять раз более высоки, чем если бы вы родились за пятьдесят лет до этого времени» 106 .
Наличие друзей и семьи, которую можно называть своей (неважно, в действительности или в своих фантазиях), – это не просто что-то желательное. Это необходимость для психологического, духовного и физического выживания. Мы все ищем, стремимся к коллективному мифу, призываем его дать нам точку опоры во вселенной, которая в противном случае становится хаосом
Мифы объединяют в себе жизненные противоположности: сознательное и бессознательное, прошлое и настоящее, индивидуальное и общественное. Все это объединяется в некое повествование, которое передается из поколения в поколение. В то время как эмпирический язык апеллирует к объективным фактам, миф – к сущности пережитого человеком, к смыслу и значению человеческой жизни . В мифе с нами говорит человек во всей его полноте, а не только его разум 17 .
Мифология нации не определяется ее историей – наоборот, ее история определяется мифологией 69
духовным наказанием, которое угрожало уничтожением человеческой природы рабов, хотя она – эта природа – «выживала» и сохранялась в самых тяжелых условиях жизни, о чем говорят их песнопения.
Для Бога сатана был бунтовщиком». Он с удовольствием задумывался над фразами типа «Сатана – это спаситель! Сатана – бунтарь!»
