Черные орхидеи (сборник)

Гудвин, Кремер, Вульф:— У вас появились седые волосы, инспектор, — заметил я. — Очевидно, организму не хватает физических упражнений. Такой интеллектуальный работник, как вы, обязательно должен…

— Ей-богу, Вулф, не понимаю, почему вы его до сих пор держите. — Кремер кивнул на меня.

— Однажды он спас мне жизнь, — проворчал Вулф.

— Однажды! — возмутился я. — Да я ежедневно…

— Помолчи, Арчи…«С прискорбием извещаем»

Гудвин:Тем временем, согласно инструкции Вулфа, я опутывал любовными щупальцами Джанет, завлекая её в свои смертельные объятия. Эта работа была мне не слишком в тягость.«С прискорбием извещаем»

Вульф и Гудвин:— …И всё же у меня есть достоинство! Пусть спросят Фрица, моего повара. Пусть спросят Теодора, моего садовника. Пусть спросят тебя, моего…

— Премьер-министра.

— Нет.

— Правую руку.

— Нет.

— Товарища.

— Нет!

— Соучастника, лакея, военного секретаря, наймита, друга…

Он был на пути к лифту.«С прискорбием извещаем»

Кремер и Гудвин:—…Так где она?

Понятно. Значит, наша малютка Роз пока в безопасности. Я набрал в лёгкие побольше воздуха и изобразил смущение.

— Я понял вас, инспектор, — произнёс я. — Мисс Трейси наверху, в моей кровати. Она провела там ночь.

Он покраснел. Он ужасно стыдлив.

— Ну знаете, Гудвин!

— Нет, нет, нет, — поспешно сказал я. — Что это взбрело вам в голову? Я-то спал здесь, на диване. И вряд ли мисс Трейси всё ещё там. Она наверняка уже встала и оделась. Она обещала быть у окружного прокурора в десять, а сейчас уже половина.

— Значит, вы не отрицаете, что она здесь?

— Отрицаю? Я горжусь этим!«Чёрные орхидеи»

– О господи, – пробормотал Хьюитт. Он сжимал и разжимал пальцы. – Это ужасно.

– Ну, я бы не сказал «ужасно». Неприятно.

– Нет, ужасно. Для меня, Хьюитта.

– Ну разве что для Хьюитта, – решил быть покладистым Вульф.

Люди, которым богатство достается в наследство, не дают себе труда замечать что-либо.

– Как вам известно, я работал на клиента. И принял плату вперед. Мне хотелось бы показать ее вам. Арчи, принеси их, пожалуйста.

Я устал от всей этой кутерьмы и Вульфова «маленького эксперимента», но он сказал «пожалуйста». Поэтому я поднялся в оранжерею, принес их и расставил все три на столе Вульфа.

Он встал и в восхищении склонился над ними.

– Они абсолютно уникальны, – произнес он благоговейно – Ни единого пятнышка! Несравненные!

– Да, довольно приятны, – вежливо сказал Кремер, направляясь к выходу. – Но мрачноваты. Никакого цвета, мне больше нравятся герани.

Сыщик недомерок вынул свою записную книжку и сделал пометки.

– Не думаю, что она это нарочно, – сказал он. – По-моему, она просто передумала в последнюю минуту.

– Ты думаешь? Ты сказал, что ты – думаешь?

– Да, инспектор, я…

– Убирайся! Возьми себе напарником Дорси, отправляйтесь по этому адресу и разыщите ее. Задерживать не надо. Просто следите. И, ради бога, не думайте. Сама мысль, что вы думаете, мне отвратительна.

- Садитесь, Гудвин.

– Нет, спасибо. Я нервничаю.

– Это вы-то?! – прорычал Кремер. – В день, когда вы разнервничаетесь, я побреюсь ножом для масла.

– Как это он может быть мертв? Отчего бы он мог умереть?

– Оттого, что перестал дышать.