Kitobni o'qish: «Многогранник»

Альманах

Shrift:

Светлана Алекс

Мой путь становления
на литературном поприще…

«Поэтом стал…»

Поэтом стал…
Теперь такое выражение сейчас в моде.
Ведь четверостишия зарифмовать
Под силу любой интеллигентной особе.
Раз – строчка, два – рифма, и вот уже стихи.
И кажется: что сложного такого?..
Но надо так себя преподнести,
Чтоб было от души душе угодно.
Пусть это будет лирика,
А может, патриотизм…
Мы мысли, чувства свои излагаем.
Чтоб слушатель, читатель уловил
Всю суть, что поэт донести желает.
И пусть немного криво
И хромает слог —
Но поэт старался, написал стихи
как смог!

Борис Алексеев

Прочь!

Всё достало. Прочь! Бежать – куда, зачем, как?.. Есть дача в Мещере – клочок земли, сарай и ржавая рабица забора – поезжай, запрись и пиши! Утром сосед Серёга принесет молоко. Парное, сладкое, как твои галлюцинации о смысле жизни. Радуйся! Что медлишь?..

Э-э… как просто: сел в машину, втопил педаль газа и под вечер забылся в бревенчатом пятистенке, слизывая с окошка медовое варево заходящего солнца.

Нет! Не получается безинтернетная амброзия – давят обстоятельства-крохоборы, понуждают всё разложить по полочкам, отчитаться, так сказать, перед внешними раздражителями. А я не хочу отчитываться! Хочу подсесть к струганой столешнице, нарезать лучок и давить «по единой»¹купленную в сельпо дорогую (значит, не паленую!) водку. А поутру пить Серёгино молоко и строить планы на жизнь, полагая, что когда-нибудь я вернусь в городскую среду и буду вынужден вновь тыркаться, сопутствуя всем случайностям этого мира…

…пока не вспомню про спасительный клочок земли да подгнивший сарай, дырявый как решето, да ржавую, обвислую до земли рабицу, отделившую от вертлявой житейской фантасмагории всё то, что я, оскопленный обстоятельствами лицедей, пытаюсь записать вопреки наслаждениям этого мира.

Теория литературной относительности

Как отличить в толпе одинаково одетых людей художника или, к примеру, музыканта?..

Очень просто! Обратите внимание на пальцы. Пальцы художников и музыкантов находятся в постоянном движении. Причем, если «пальцеводитель» беспокойно оглядывается и что-то всё время ищет глазами – он определенно музыкант. Человек, привыкший играть на каком-нибудь инструменте, в отсутствие клавиш, струн или барабанных бочек подобен рыбе, выброшенной волной на берег. Он станет непременно пучить глаза и искать какой-либо музыкальный инструмент. Обнаружив, к примеру, висящую на стене гитару или фрагмент фортепианной клавиатуры в окне соседнего дома, музыкант начнет невольно отклоняться от вертикали в сторону инструмента, пока прилюдно не потеряет равновесие и, шагнув в сторону, не наступит кому-нибудь на ногу и, не дай бог, на больную мозоль.

Если же человек перебирает пальцами, будто теребит в ладони кисть или мастихин, и при этом подолгу вглядывается в одну определенную точку (сверлит глазами), он – художник! Только художник может часами всматриваться в пару яблок на простенькой невзрачной скатерти, при этом взволнованно и учащенно дышать, ни разу не понюхав, не помяв в руке и даже не надкусив янтарную плоть! Адам точно не был художником и потому согрешил, надкусив яблоко.

Вывод № 1. Художество уберегает нас от поспешных и трудно исправимых впоследствии чувственных падений. Недаром над нами до сих пор, как Дамоклов меч, висит на «конском волосе» чувственных пристрастий первородный грех, совершенный славным прародителем рода человеческого. Совершенный только потому, что Адам не был художником! Имей он ви́дение прекрасного, сравнимое хотя бы с ощущением красоты Сезанна, современному человеку жилось бы гораздо лучше, и сатана, враг рода человеческого, не мог бы так легко к нам подступиться. Не то что ныне…

Поэтому будем внимательны друг к другу! Если человек складывает на груди ладони, как говорят, «домиком» – он бандит, строитель, инженер или ученый. Первый просто крышует любую подходящую для этого ситуацию. Трое остальных (особенно это касается деятелей науки) привыкли создавать некие конструкции из материалов и мыслей. Плоды созидательных усилий требуют защиты от внешних обстоятельств (землетрясений, паводков и проч.), но главное – от тех, кого представляет первая профессия из упомянутых в списке.

Да мало ли внешних особенностей, по которым можно определить человеческую принадлежность! В конце концов, излишняя криминалистика весьма искусительна для литературного текста. Она срывает с произведения покров тайны. Мы проглатываем авторскую речь строфами с единственным желанием понять – who is who. Достоинством текста становится простота изложения и отсутствие лирических отступлений, отвлекающих и тормозящих бег читательского внимания. Разве это дело? Хоть один человек может процитировать сэра Артура Игнатиуса Конан Дойла на предмет: «Как это здорово сказано!» Зато все мы прекрасно помним с дюжину, а то и больше, самых невероятных расследований гениального Шерлока Холмса.

Вернемся к литературе и не станем поверять алгеброй гармонию! В Слове заключена первичная тайна бытия. Это безусловное обстоятельство понуждает нас к осмотрительности.

Вывод № 2. Смысл литературы не в сказанном, а в недосказанном, в том, что читатель доскажет сам после прочтения книги. Задача писателя – направить читательскую мысль. Всё прочее относительно.

Путь катаны

Лежал, ворочался, пытался уснуть, снова ворочался – пыхтел – опять ворочался… Наконец не выдержал, откинул одеяло, встал, набросил халат и подсел к столу.

«Пиши, сова, пока жаворонок не запоет!» – усмехнулся я над самим собой, открывая ноутбук.

Н-да, легко сказать «пиши», когда голова занята единственной мыслью: «Дорогу в сон осилит идущий». С другой стороны, дорога в сон лежит через бессонницу, значит, в моем вынужденном бодрствовании есть смысл!

Тема? «Неужели до сих пор ты ничего не понял? – укоряю себя. – Любую тему можно мусолить до бесконечности, но только не бессонницу, которая рано и поздно кончается сном автора! Выходит, надо писать именно о бессоннице! И пусть бодрствование – это только путь (его назначение заранее неопределимо), само прикосновение к теме бессонницы творит удивительную метаморфозу – превращает неспящего в самурая! Ведь для самурая цель – ничто, главное – путь».

Делаю первый шаг. И тотчас натыкаюсь на выступающие из темноты предметы. Совсем рядом, как горный ручеек среди гранитных глыб, бежит, посверкивая, струйка времени. Продавливаю взглядом мрак и осторожно переношу тяжесть тела с левой ноги на правую. Глаза привыкают к темноте, движение вперед всё более увлекает меня. Исподволь приходит волнение: бессонница может внезапно закончиться, а я еще в самом начале пути! Начинаю торопиться, делаю неверный шаг. Скользнув по мокрой поверхности валуна, теряю точку опоры и, совершив немыслимый кувырок, исчезаю в образовавшейся округ меня глубине…

Входит жена с утренней чашечкой кофе.

– Доброе утро!

– Доброе… – повторяю я и с недоумением вглядываюсь в распахнутый ноутбук, разрубленный мечом катана² на две неравные части…

Мери Арзуманян

«Меня вдохновляет природа…»

Меня вдохновляет природа,
Звук песен и пение птиц.
В стихах нахожу я свободу —
Без рамок, запретов, границ!

Лишь в них я парю над землею,
В них ближе становится даль,
В стихах становлюсь я собою,
С лица флëром снявши вуаль.

Пишу обо всем с вдохновеньем,
Его так непросто найти,
Приходит оно наважденьем
И тихо мне шепчет: «Твори…»

Алексей Белов

Врата

На горе зеленой есть врата,
Да не просто врата, а вратища!
Отыскать их поможет дурная судьба,
Просто так их никто не отыщет.
Те далекие двери ведут в никуда —
Сквозь огонь, холода и тревогу.
Даже черт спотыкнулся, бежавши туда,
Хотя он точно знает дорогу.
«А зачем их искать?» – вдруг ты спросишь меня.
Только я, закурив, не отвечу.
Мы продолжим свой путь с наступлением дня.
Каждый – свой, без надежды на встречу.

«Как собрать все мысли воедино…»

Как собрать все мысли воедино?
Чем начать? Чем кончить? Не поймешь…
Творческий процесс-то не рутина.
Просто так возьмешь… и не возьмешь.

Хочется из ничего создать шедевр,
Не выходит из шедевра ничего.
Ищешь мысль, как будто счастья клевер…
Часто ли вы видите его?

Ночь пройдет, настанет время света.
Нам споют об этом петухи.
Только вот шедевра снова нету,
И башка болит от чепухи.

«И пусть луна сияет не как солнце…»

И пусть луна сияет не как солнце,
Дорога к ней, однако же, видна —
Покрыта серебром, и из болотца
Вперед и вверх направлена она.
Но как пройти тропою той широкой?
Как встанешь на нее – так сразу в ил.
И кажется она такой далекой…
А может быть, я что-нибудь забыл?
Забыл свои мечты, забыл желанья
В рутине бесконечных серых дней.
Но мне никак не нужно состраданье,
Не все, но многие зациклились на ней.
И путь закрыт, пока что загорожен,
Хоть вот он рядом, вот же он блестит!
Но раз он манит, светит и заводит,
Когда-нибудь он будет приоткрыт.

Вулкан

Лечу на ковре-самолете
Туда, где проснулся вулкан,
В подножье которого – город,
Попавший в горячий капкан.
Где некогда прыгали дети,
Где некогда кот ночевал,
Расставлены лавою сети,
Творится хаос и развал.
Не будет там жизни отныне.
Но будет там Марс и Луна.
А лава, застыв на равнине,
Закроет бардак и тела.

Гармония

Как прекрасен этот мир, посмотри!
Как чудесны все закаты и рассветы!
И ты видишь ведь, конечно же, не ври!
Как луна нам, улыбаясь, шлет приветы!
Чистый свежий воздух поутру
Радует, приятный легкий ветер
Легкими я полными вздохну,
И приятно пахнет свежий клевер!
Прогуляюсь в лес до ручейка,
Что водой студеной меня встретит,
И лицо омою там слегка;
Солнце вдруг приветливо засветит!
Счастье в этом мире славном жить,
Чувствовать себя его частицей!
И с улыбкой горе победить,
Словно это было небылицей…

Сновидение

Во сне я видел дивный мир,
Где птицы ласково щебечут.
Там всюду звуки разных лир,
Деревья тихо что-то шепчут.
Цветут прекрасные сады
И не боятся ветра, стужи.
Созрели вкусные плоды.
Ключи, что в реки превращают лужи.
Там так приятно, хорошо,
И кажется – нет зла и боли…
Но время сна уже ушло,
Настал рассвет, что цвета крови.

Артём Бернгардт

«Стоит шагать осторожно…»

Стоит шагать осторожно
Не выказывая опоздание
Ведь любая оплошность
И ты бежишь за цветами

Не стоит торопиться вовсе
Каждый важен момент
Есть у жизни такой принцип —
В спешке жизни нет

Не стоит всё делать сложным
А важно насладиться уметь
Не знаешь какая оплошность
Возможно сделать сильней

И даже если огонь внутри погас
Не стоит кого-то в том корить
Почти всё сокровенное в нас
Только мы сами и творим

Переживания на грани
Ставят нас перед выбором
Можно быть раненым
Даже не имея от пули выхода

Но вот в лужу провалился ботинок
Воды набравши с лихвой
Потому что, гордо выпрямив спину
Не видно, что перед тобой

Какая досадная оплошность
Но не стоит от этого угасать
Быть может, и это к хорошему
Ведь всё же не черная полоса

11:17 25.02.2023 г.

«Почему я ненавижу краски…»

Почему я ненавижу краски
Мне их отсутствие милее
Словно внутри все погасло
И больше ничего не греет

Хочется теплоты душевной
Да только на рынке закончилась вся
Вот бы не намыливать шею
Отпустить самого себя не спрося

Баловать себя изобилием
Или тоннами его отсутствия
Кажется, мы все забыли
В чем заключается искусство

Красок разнообразие пестрит
Сбивая с мысли единой
Хочется сосредоточиться внутри
Да с места себя не сдвинуть

И всё вытащить наружу
Той истины сокровенной
Для чего этот мир нужен
Почему он не черно-белый

Себя, похоже, не понял
В себе не разобрался
Только запряженные кони
В стойле моем пылятся

Отпустить стоит мне
Или спрятаться за очками
Есть такой момент
Когда не сбросить тот камень

10:14 26.02.2023 г.

«Я сегодня стал новым…»

Я сегодня стал новым
Совсем преобразившись
Какое в этом слово
Все ощущения – лишние

Внешность ни при чем
Внутренняя составляющая
Сам себе подставил плечо
Чтобы шагать приободряюще

Новым стал
Себя изменив
Твердый как сталь
Откуда такой возник

Просто устал от масок
И не храню секретов
Принял себя ужасным
Без ожидания лета

В чем новизны этой вкус
И почему парадный шаг
Нет, я над собой не смеюсь
Стало ли легче мне дышать

Все изменения в голове
Их не потрогать руками
Но, может, в этот момент
Я непобедим, как камень

Я сегодня стал новым
Просто для себя это решим
Твердое мое слово
Совершает поворот души

17:02 27.02.2023 г.
Сохранена авторская пунктуация