Kitobni o'qish: «Война и революция: социальные процессы и катастрофы: Материалы Всероссийской научной конференции 19–20 мая 2016 г.», sahifa 6

В начале лета 1918 г., когда Добровольческая армия уже превратилась в серьезную боевую силу, и когда решался вопрос о том, в каком направлении вести наступательную операцию, генерал М.В. Алексеев тщательно рассчитывал выгоды и опасности возможных направлений.

Как отмечает С. В. Карпенко, в конце весны 1918 г. близкое присутствие германских войск, оккупировавших часть Донской области, сепаратизм нового Донского атамана генерала П.Н. Краснова и отсутствие своей базы предельно сужали для нового командующего Добровольческой армии генерала А.И. Деникина выбор стратегии, сводя его к выбору между походом на Царицын и походом на Екатеринодар. Движением к Царицыну, опасался генерал А.И. Деникин, армия сама себя загонит в ловушку: с севера и юга ей будут угрожать красные, с запада – германские дивизии, с востока путь преградит Волга. И если немцы вынудят Краснова соблюсти «нейтралитет», то они без особого труда сбросят Добровольческую армию в Волгу. Но даже если она возьмет Царицын, то из-за своей малочисленности она не сможет пробиться к Саратову, но при этом оставит большевикам и германцам весь казачий юго-восток России, богатый зерном, продовольствием, лошадьми, повозками, а также людскими ресурсами отменного боевого качества (казаки и горские народы). Однако генерал М.В. Алексеев, «верховный руководитель» армии, крайне разочарованный результатами 1-го Кубанского похода и страшным безденежьем, считал «невозможным и бесцельным повторение похода» на Кубань. При этом и выход к Волге поначалу не казался ему лучшим вариантом: поход на Царицын и далее на Саратов он считал «непосильным предприятием» для армии. Однако уже в июне 1918 г. генерал М.В. Алексеев стал склоняться к волжскому направлению: как убедительно показывает С.В. Карпенко в статье на эту тему, его воодушевили сведения о победах Чехословацкого корпуса и намерении Антанты воссоздать на Волге фронт против Германии, а также надежды на то, что в составе этого нового Восточного фронта армию начнут финансировать и снабжать страны Антанты.

Следует отметить, что С.В. Карпенко раскрывает колебания М.В. Алексеева вопросе выбора стратегического направления через призму его личных и служебных отношений с генералом А.И. Деникиным, который и сам понимал стратегическое значение Царицына, но считал, что после в тот момент важнее занять Кубань, Ставропольскую и Черноморскую губернии. И только потом выходить на Волгу, опираясь на свою собственную, Северокавказскую, базу. И генерал М.В. Алексеев, в конце концов, с ним согласился, поскольку в течение лета убедился в отсутствии у союзников по Антанте серьезных намерений направить свои войска в Россию для воссоздания на Волге Восточного фронта.

Взгляды генерала М.В. Алексеева на перспективы волжского направления наступательной операции Добровольческой армии летом 1918 г., как и перемену этих взглядов В.Ж. Цветков оценивает сходным образом. Однако внешнеполитические, внутриполитические и военные факторы в масштабах всей России, которые влияли на размышления и заключения генерала М.В. Алексеева по вопросу выбора стратегического направления операций Добровольческой армии, рассмотрены в книге В.Ж. Цветкова гораздо шире и обстоятельнее, чем в работах С.В. Карпенко.

В этой связи важно отметить одно существенное обстоятельство: одновременно с работой над биографией генерала М.В. Алексеева историк В.Ж. Цветков написал и опубликовал три фундаментальных монографии о государственном и правовом строительстве на территориях, которые занимали белые армии. Вероятно, именно поэтому взгляды генерала М.В. Алексеева на стратегию борьбы с большевистской властью В.Ж. Цветкову удалось вписать в очень широкий контекст, и именно поэтому ему удалось очень удачно связать воедино политическую и военную стратегию генерала М.В. Алексеева. В частности, В.Ж. Цветков подробно и всесторонне рассматривает восприятие генералом М.В. Алексеевым присутствия немецких войск на Украине и на Дону, а также влияние «германского фактора» на развитие его стратегических взглядов. Не менее важным стало раскрытие В.Ж. Цветковым влияния стратегических взглядов генерала М.В. Алексеева на его практическую деятельность по созданию военных и политических структур, ставших основой белой государственности на юге России, особенно местных Центров Добровольческой армии.

Примечательна оценка трудов В.Ж. Цветкова, которую С.В. Карпенко дал в своей рецензии на монографии своего коллеги: в плане изучения Белого движения как совокупности политических режимов со своим уникальным опытом государственно-правового строительства В.Ж. Цветков стал продолжателем дела В.Д. Зиминой.

Свои взгляды на военно-политические и экономические взгляды генерала М.В. Алексеева, и его роль в создании Добровольческой армии историк С.В. Карпенко кратко изложил в интервью сетевому телеканалу Онлайн ТВ 6 октября 2014 г. Темой и содержанием интервью, которое брал известный телеведущий С. Варшавчик, стали шансы на победу и причины поражения Болого движения в 1919 г. Отвечая на вопросы, С.В. Карпенко основное внимание уделил экономическому кризису, который оказывал разлагающее влияние на белые войска, и попыткам правительств А.И. Деникина и А.В. Колчака решить финансовые, и прочие экономические проблемы. При этом С.В. Карпенко особо подчеркнул то обстоятельство, что генерал М.В. Алексеев гораздо лучше других вождей Белого движения понимал важность экономической политики антибольшевистской власти, понимал необходимость победить большевиков не только силой оружия, но одержать над большевистской властью победу экономическую. И отношение генерала А.И. Деникина и адмирала А.В. Колчака к экономике и экономической политике как к чему-то «второстепенному» по сравнению с военным строительством и руководством военными операциями сыграло свою отрицательную роль в судьбе Белого движения.

Заметим, что с такой оценкой генерала М.В. Алексеева и его взглядов на экономику согласился в своей книге В.Ж. Цветков.

В свою очередь В.Ж. Цветков 23 февраля 2015 г. также дал интервью сетевому телеканалу Онлайн ТВ. Темой интервью, которое также брал телеведущий С. Варшавчик, стали жизненный путь генерала М.В. Алексеева, его заслуги перед Россией. Отвечая на вопросы телеведущего, В.Ж. Цветков больше всего внимания уделил политическим взглядам и высоким нравственным качествам генерала М.В. Алексеева, его жизненному пути и военной карьере, его здравомыслию, его роли в самых ярких и значимых событиях Русско-японской и Первой мировой войн, революционного 1917 г. и Гражданской войны. В.Ж. Цветков особое внимание уделил раскрытию полководческого и стратегического талантов генерала М.В. Алексеева, которые, по его мнению, проявились, в частности, в его понимании исключительной важности создания экономической и социальной базы формирования антибольшевистской армии на юге России.

Таким образом, историки С.В. Карпенко и В.Ж. Цветков отдают предпочтение различной проблематике, с разных тематических направлений подходят к изучению личности и исторической роли генерала М.В. Алексеева. Однако при этом самое примечательное состоит в том, что их научные, научно-популярные и публицистические работы дополняют и развивают друг друга, а их выводы относительно исторической роли генерала М.В. Алексеева и его взглядов на стратегию борьбы с большевистской властью в период с ноября 1917 по август 1918 гг. в значительной мере сходны.

Источники и литература

1. Белые генералы: Корнилов, Краснов, Деникин, Врангель, Юденич. Ростов н/Д, 1998.

2. Евдокимова Т.В., Стризое А.Л. Метод коллективной биографии и исторический портрет политической элиты Веймарской республики // Вестник Томского государственного университета: История. 2012. № 3(19). С. 87–88.

3. Зимина В.Д. «Белое дело» взбунтовавшейся России: Политические режимы Гражданский войны 1917 – 1920 гг… М., 2006. С. 117–173.

4. Зимина В.Д. Гражданская война 1918–1922 гг. как политический конфликт в развитии российской государственности // Новый исторический вестник. 2004. № 2(11). С. 258–279.

5. Исторические портреты: Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин, П.Н. Врангель… М., 2003.

6. Карпенко С.В. Белые генералы и красная смута. М., 2009. С. 11–69.

7. Карпенко С.В. Волга в стратегических планах командования Добровольческой армии в 1918 г. // Великий Волжский путь: человек, пространство, время, документ. Ярославль, 2011. С. 101–105.

8. Карпенко С.В. Государственность Белого движения: из истории изучения // Новый исторический вестник. 2013. № 2(36). С. 68.

9. Карпенко С.В. Диктаторская власть белых генералов и коррупция (Юг России, 1918 – 1920 гг.) // Власть. 2013. № 7. С. 163–167.

10. Карпенко С.В. Экономический кризис и коррупция: из истории тыла белых армий юга России (1918 – 1920 гг.) // Экономический журнал. 2015. № 1(37). С. 108–135.

11. Цветков В.Ж. Белое дело в России: 1917 – 1918 гг. (формирование и эволюция политических структур Белого движения в России). М., 2008.

12. Цветков В.Ж. Белое дело в России: 1919 г. (формирование и эволюция политических структур Белого движения в России). М., 2009.

13. Цветков В.Ж. Белое дело в России, 1920–1922 гг. (формирование и эволюция политических структур Белого движения в России). Ч. I. М., 2013.

14. Цветков В.Ж. Генерал Алексеев. М., 2014. С. 383 – 389, 432–511.

15. Цветков В.Ж. Михаил Васильевич Алексеев // Вопросы истории. 2012. № 10. С. 23–48.

Историография деятельности Б.В. Савинкова и его организаций в Польше в период Гражданской войны в Советской России

Костерин С.В.³³

Аннотация: Предпринимается попытка на основе привлечения отечественных и зарубежных исследований по теме русской эмиграции «первой волны» провести историографический анализ проблемы деятельности Б.В. Савинкова и его антибольшевистских организаций в Польше. Делается вывод о том, что деятельность Б.В. Савинкова и его организаций в Польше, в особенности военная составляющая изучена подробно. Но многие отечественные историки продолжают придерживаться советской парадигмы и дают негативные оценки деятельность его организаций. Также недостаточно внимания уделяют организационной структуре савинковских организаций и их благотворительной деятельности.

Ключевые слова: Русское Зарубежье, историография Гражданской войны в России, антибольшевистские организации в Польше.

Kosterin S.V. The historiography of the activity of B.V. Savinkov and his organizations in Poland in period of the Civil War in the Soviet Russia

Abstract: The author tries to carry out the historiographical analysis of the problem of the activities of B.V. Savinkov and his anti-Bolshevik organizations in Poland on the basis of attracting domestic and foreign studies on the topic of Russian emigration of the “first wave”. It is concluded that the activities of B.V. Savinkov and its organizations in Poland, especially the military component is studied in detail. But many local historians have continued to follow the Soviet paradigm and give negative assessments of the activities of its organizations. Also not enough attention is paid to the organizational structure of Savinov’s organizations and their charitable activities.

Keywords: The Russian abroad, the historiography of the Civil War, anti-Bolshevik organizations in Poland.

Отечественную и зарубежную историографию проблемы, в которой освещается история деятельности Б.В. Савинкова и его организаций в Польше в период Гражданской войны в Советской России условно можно условно разделить на два периода: советский и современный (новейший) начавшийся с конца 1980-х гг.

История Российского Зарубежья, начала привлекать внимание отечественных историков и публицистов, начиная с 1920-х гг. В этот период издаётся значительное количество публицистических работ, преследовавших в основном пропагандистские цели. Работы писались на основе информации из периодической эмигрантской и советской печати и воспоминаний очевидцев. Российское Зарубежье рассматривалось как очаг контрреволюции, указывалось на необходимость построения бесклассового общества и борьбы с противниками большевиков. Таким образом, история становится инструментом идеологической борьбы. В 1920-х гг. отечественная историческая наука переживавшая кризис подверглась властями фактическому уничтожению. Получила распространение революционная марксистско-ленинская идеология имевшая малое отношение к науке. Создавались условия для подчинения учёных власти, происходило их приспособление к новым советским реалиям. В этот период не имелось исследовательских работ по истории Российского Зарубежья, но эмиграция привлекала публицистов как явление злободневное, антибольшевистское. Задачей официозных публицистов стало освещение русской эмиграции в резко негативном свете. Такая позиция определила отношение исследователей к русской эмиграции «первой волны» вплоть до начала преобразований конца 1980-х гг.

В историографии 1920-х гг. посвященной русской белой эмиграции можно выделить 3 вида работ – воспоминания [8, 21], публицистические брошюры [29, 16, 5] и статьи в журналах [4].

К первым, появившимся в 1920-х гг., работам о белой русской эмиграции относятся книги Н.Н. Алексеева, В. Белова, А. Бубнова, Н.Л. Мещерякова и других авторов [18, 19]. Работу сменовеховца и бывшего эмигранта В. Белова и видного деятеля наркомпроса, первого руководителя Главлита Н.Л. Мещерякова объединяет вывод о всеобъемлющем кризисе русской эмиграции. Главное внимание в них уделяется психологическому и нравственному «разложению» русских эмигрантов, тяжёлым бытовым условиям их жизни. В. Белов отмечает русофобию в Польше, национальные и религиозные притеснения русских польским правительством и прогнозирует перерождение и исчезновение русской эмиграции [3].

Пропагандистский характер литературы издававшейся в 1920-х гг. и относящейся к деятельности Б.В. Савинкова и его организаций ярко проявился в воспоминаниях П. Селянинова-Опперпута, который являлся бывшим участником руководящего органа Народного Союза Защиты Родины и Свободы. Воспоминания писались автором во время нахождения в тюрьме ОГПУ и издавались в Берлине на средства ОГПУ. П. Селянинов-Опперпут даёт резко негативную характеристику руководителям Народного Союза Защиты Родины и Свободы, в том числе Б.В. Савинкову и его брату есаулу В.В. Савинкову. При этом автор не забыл подчеркнуть собственные заслуги в деле организации подпольной работы Народного Союза в Г омеле, где он возглавлял один из областных комитетов Союза – Западный областной комитет. П. Селянинов-Опперпут приписывает Б.В. Савинкову и его брату антисемитизм, безалаберное отношение к работе возглавляемой им организации. Кроме того братьям Савинковым приписывается желание любыми способами получать финансирование от иностранных правительств, в том числе ценой фальсификации разведывательных данных получаемых ими от агентов Народного Союза Защиты Родины и Свободы из Советской России и передававшихся затем Народным Союзом польским и французским спецслужбам [21].

Зарубежные исследования по истории русской эмиграции не имеют выраженной идеологической окраски и негативного отношения к ней. В 1924 г. в Вене вышло одно из первых исследований осветившее роль Б.В. Савинкова в среде русской эмиграции и обстоятельства его появления в Польше в 1920 г. В нём Б.В. Савинков показан фигурой, стоящей особняком в российской эмиграции того времени [31].

В 1930-1950-е гг. отечественная историческая наука, находившаяся под контролем руководства ВКП (б) и лично И.В. Сталина, призвана была утверждать историческую правоту большевиков. В среде историков утвердилось мнение руководства компартии, что русская эмиграция, в особенности её военная составляющая, является одной из наиболее организованных и опасных антисоветских сил, а история эмиграции вовсе не заслуживает внимания. Препятствовало изучению истории эмиграции и отсутствие доступа к источникам. Так переданный в 1946 г. чехословацким правительством в дар АН СССР Русский заграничный исторический архив в Праге (РЗИА) был передан ЦГАОР и по указанию НКВД засекречен. Эмигрантские печатные издания, в подавляющей своей массе признававшиеся опасными и вредными для советской власти, передавались Главлитом, осуществлявшим цензурный надзор в советском государстве, в спецхраны библиотек или уничтожались. Однако в этот период издавались работы способствовавшие расширению исторического знания [6, 15, 17].

Положение изменилось во второй половине 1950-начале 1960-х гг., когда начался процесс интенсификации научных исторических исследований, начало которого положили решения XX съезда КПСС. В этот период российская эмиграция после долгого перерыва становится объектом научно-исторических исследований. Итогом стали монографии 1970-х-начала 1980-х гг. Г.Ф. Барихновского, Г.З. Иоффе, В.В. Комина, Ю.В. Мухачева, Л.К. Шкаренкова существенно расширившие информационное поле в области истории российской эмиграции «первой волны» [11, 13]. В своих монографиях советские историки находили связи, между внутренней контрреволюцией и белой эмиграцией.

Несмотря на то, что исследователи изучавшие историю эмиграции в 1970 – начале 1980-х гг. основное внимание уделяли общим проблемам и наиболее значительным эмигрантским организациям, они кратко освещали и деятельность Б.В. Савинкова в Польше и его организаций, в контексте изучения эмиграции в целом. Однако авторы не уделяли должного внимания организационной структуре и политической программе савинковских организаций и подробно не освещали их деятельность. Причиной этому стало то, что программы савинковских организаций имели антисоветский пропагандистский характер, кроме того не имелось доступа к необходимым источникам. В работах Г.Ф. Бариховского и Л.К. Шкаренкова односторонне освещена деятельность Б.В. Савинкова и его организаций в Польше, подчёркнуто финансирование польскими властями их антибольшевистской деятельности и их сотрудничество с польскими и французскими спецслужбами, но не освещена их благотворительная деятельность в отношении интернированных в Польше антибольшевистских войск [2, 30]. Особенность монографии

Ю.В. Мухачева в том, что он затрагивает идеологию «третьей России» (крестьянской России) взятую Б.В. Савинковым на вооружение для антибольшевистской пропаганды среди российских крестьян [20]. К числу заслуг Л.К. Шкаренкова в исследовании рассматриваемой проблемы относится впервые привлечение им в изданной 1981 г. монографии «Агония белой эмиграции» обширного материала РЗИА, который освещает, в том числе деятельность Б.В. Савинкова в Польше.

Зарубежные специалисты также исследовали деятельность Б.В. Савинкова и его организаций. В 1968 г. появилось исследование польского ученого Л. Гросфельда о первых переговорах Б.В. Савинкова с Ю. Пилсудским в январе 1920 г. и их последующей переписки. Труд А. Юзвенко, посвященный складыванию отношений между русской эмиграцией и Польшей освещает первые встречи Ю. Пилсудского с Б.В. Савинковым и их последующие контакты [32].

Таким образом, исследователи в советский период проделали работу, результатом которой стало краткое, схематичное изложение истории деятельности Б.В. Савинкова и его организаций в Польше. При рассмотрении истории русской эмиграции в Польше отечественные исследователи в советский период уделяли внимание организациям Б.В. Савинкова, как наиболее крупным и враждебным советской власти. Советские историки стремились негативно осветить личность Б.В. Савинкова и его деятельность, особо акцентируя внимание на фактах финансирования его организаций польскими и французскими спецслужбами и его сотрудничества с ними. Несмотря на то, что в научный оборот был введён фактический материал, в указанных исследованиях в недостаточной степени освещалась деятельность Б.В. Савинкова и его организаций в Польше. Советские исследователи обходили стороной как благотворительную деятельность савинковских организаций, так и деятельность не политических, благотворительных организаций русских эмигрантов в Польше, что обусловлено долгим отсутствием широкого доступа историков к необходимым архивным документам. Негативную роль также сыграла необходимость следования советской идеологии, в соответствии с которой к белоэмигрантам необходимо было относиться как к «врагам народа», образ русской эмиграции демонизировался, а её угроза гиперболизировалась.

Тектонические изменения в российском обществе конца 1980-х-начала 1990-х гг. открыли для науки новые возможности. Отход от марксистско-ленинских идеологических догм и возможность доступа к ранее засекреченным архивным документам позволили учёным сформировать принципиально новые подходы к изучению истории. Данный этап в развитии отечественной историографии Российского Зарубежья явился переходным от негативного и идеологизированного восприятия русской эмиграции «первой волны» к более объективному и полному её освещению и анализу. Не стала исключением и история деятельности Б.В. Савинкова и его организаций в Польше. Появившиеся в новейший период исследования позволили по-новому осмыслить и дать более объективную оценку деятельности Б.В. Савинкова в период Гражданской войны в Советской России.

В новейший период отечественные исследователи, продолжавшие изучать деятельность организаций Б.В. Савинкова, привлекали новые источники, что оказало положительное влияние. Так с 1988 г. появилась возможность работать с материалами так называемого «Пражского архива» – РЗИА. В результате в новейший период впервые появились специальные исследования, посвященные деятельности организаций Б.В. Савинкова. Но в работах Д.Ю. Алексеева, Д.Л. Голикова, А.В. Жукова, Т.М. Симоновой, Е.А Хворых, В.Ж. Цветкова освещается, прежде всего, военная составляющая деятельности савинковского Русского Политического Комитета и Народного Союза Защиты Родины и Свободы, организация антибольшевистских военных формирований в Польше и их военные действия после советско-польской войны [1, 7, 27, 28]. В исследованиях продолжается заостряться внимание на финансировании польскими и французскими властями деятельности савинковскиих организаций и таким образом продолжается традиция советских историков.

Д.Л. Голиков, оставшийся верным советской традиции восприятия белой эмиграции, затронул в книге «Правда о врагах народа» антибольшевистскую деятельность Б.В. Савинкова и его организаций в Польше и дал её негативную оценку. Также негативную оценку получила деятельность военных формирований, созданных при участии Б.В. Савинкова и его организаций для борьбы с большевиками. Д.Л. Голиков использовал советские официозные опубликованные источники: газеты, протоколы допросов и советскую историческую литературу, что не могло привести к объективному и всестороннему освещению исследуемых им событий [7].

Работа Г.З. Иоффе «Революционер: жизнь и смерть Бориса Савинкова» посвящена, в том числе борьбе Б.В. Савинкова с большевиками в период Гражданской войны и эмиграции [12]. Г.З. Иоффе не обошёл стороной савинковские организации в Польше, хотя изучал, прежде всего, личность и биографию Б.В. Савинкова на широком общеисторическом фоне. Нахождение автора вдали от родины не позволило ему привлечь достаточную источниковую базу для освещения деятельности савинковских организаций в Польше. Использование только личного фонда Б.В. Савинкова и малочисленных опубликованных документов, сделало невозможным показать полномасштабную картину деятельности Б.В. Савинкова и его организаций в Польше [12].

В исследованиях Т.М. Симоновой освещается правовое и материальное положение русских беженцев в межвоенной Польше и влияние польской политики «прометеизма» на отношение польского правительства к русской эмиграции. Т.М. Симонова исследовала историю, причины и условия создания Б.В. Савинковым военных формирований в Польше, а также деятельность советской дипломатии по противодействию антиболыпевисткой работе Б.В. Савинкова [23, 24, 25, 26]. Т.М. Симонова обобщила свои исследования в монографии, где пришла помимо прочего к выводу о руководящей роли французского командования в создании «отряда русских беженцев», и о том, что руководить их созданием У. Черчилль выбрал Б.В. Савинкова [26].

А.В. Жуков кратко, реферативно осветил деятельность савинковского Народного Союза Защиты Родины и Свободы, процесс формирования российских вооруженных отрядов в Польше и впервые привлёк документы архива Дома Русского Зарубежья им. А. Солженицына освещающие деятельность военных формирований Б.В. Савинкова [9, 10].

В зарубежной историографии новейшего периода наиболее полно деятельность Б.В. Савинкова рассматривается монографиях 3. Карпуса 1991 и 1999 гг. Первая посвящена русским и украинским военнопленным и интернированным в Польше, вторая формированию в Польше русских, украинских, белорусских и казацких отрядов. В этих монографиях детально показана роль савинковских организаций в создании русских отрядов и их участие в борьбе против большевиков. В 2001 г. вышло обширное исследование А. Новака «Польша и три России» широко освещающее первоначальные переговоры Б.В. Савинкова с Ю. Пилсудским в январе 1920 г. и перспективы развития проекта «третьей России» в начале 1920 г. [33, 34, 35]

Таким образом, деятельность организаций Б.В. Савинкова в Польше, в особенности её военная составляющая изучена подробно. Но некоторые отечественные историки продолжают работать в рамках советской парадигмы, что предопределяет негативную оценку антисоветской деятельности организаций Б.В. Савинкова. Кроме того исследователи до настоящего времени уделяют недостаточно внимания организационной структуре и благотворительной деятельности организаций возглавляемых Б.В. Савинковым.

Источники и литература ³⁴

Исторические науки. 1999. № 1. С. 69–81.

2. Барихновский Г.Ф. Идейно-политический крах белой эмиграции и разгром внутренней контрреволюции в (1921-1924-е гг.). Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1978.

3. Белов В. Белое похмелье. Русская эмиграция на распутье. М.-Иг.: Государственное издательство, 1923.

4. Белый барон // Огонёк. 1928. № 19.

5. Владимиров Л. Возвратите их на родину! Жизнь врангелевцев в Галлиполи и Болгарии. М., 1924.

6. Генкина Э.Б. Из истории борьбы партии за укрепление идеологического фронта // Вопросы истории. 1949. № 1. С 16–38.

7. Голинков Д.Л. Правда о врагах народа. М.: Алгоритм, 2006.

8. Гурович И. Записки эмигранта. П.-М., 1923.

9. Жуков А.В. Развёртывание борьбы против большевиков: Подготовка белоэмигрантов в Польше (1920–1930 гг.) // Управление мегаполисом. 2014. № 5. С. 58–63.

10. Жуков А.В. Формирование российского военного зарубежья в Польше (1917–1922) // Учёные труды Российской академии адвокатуры и нотариата. 2014. № 3. С. 100–104.

11. Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. М.: Наука, 1977.

12. Иоффе Г.З. Революционер: жизнь и смерть Бориса Савинкова // Новый исторический вестник. 2009. № 1. С. 87–98; № 2. С. 66–80; № 3. С. 72–86; № 4. С. 86–92; 2010. № 1. С. 89–106.

13. Комин В.В. Политический и идейный крах российской монархической контрреволюции за рубежом. Калинин, 1977.

14. Кон Ф. Почему убит Войков. М.-Л., 1927.

15. Коротков И.С. Разгром Врангеля. М., 1955.

16. Лунченков И. За чужие грехи (казаки в эмиграции). М. – Л., 1925

17. Мамай И. Коммунистическая партия в борьбе за идейно-политическое воспитание масс в первые годы нэпа. М., 1955

18. Мещеряков Н.Л. На переломе. Из настроений белогвардейской эмиграции. М.: ГЛАВПОЛИТПРОСВЕТ ГИЗ, 1922.

19. Мещеряков Н.Л. Наши за границей // Красная новь. 1921. № 1. С. 275–285.

20. Мухачев Ю.В. Идейно-политическое банкротство планов буржуазного реставраторства в СССР. М.: Мысль, 1982.

21. Селянинов-Опперпут И. Народный Союз Защиты Родины и Свободы (воспоминания). Берлин, 1922.

22. Симонова Т.М. Белые формирования в Польше («Отряд русских беженцев») в 1919–1921 годах // Новая и новейшая история. 2012. № 4. С. 39–57.

23. Симонова Т.М. Ликер «Слезы Карахана». История одной мистификации // Родина. 2007. № 10. С. 89–93.

24. Симонова Т.М. «Мы бесподданные безгосударственники…». Россияне в межвоенной Польше // Родина. 2007. № 2. С. 75–81.

25. Симонова Т.М. Прометеизм во внешней политике Польши. 1919–1924 гг. // Новая и новейшая история. 2002. № 4. С. 47–63.

26. Симонова Т.М. Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.). М.: Квадрига, Зебра Е, 2013;

27. Хворых Е.А. Организация и боевые действия Русской народной добровольческой армии // Белая Гвардия. Альманах. Антибольшевистское повстанческое движение. М.: Посев, 2002. № 6. С. 194–201.

28. Цветков В.Ж. Белое движение и «польский вопрос» [Электронный ресурс] URL:http://rusk.ru/st.php?idar=41018 (дата обращения 14.04.2016).

29. Членов С.Б. Убийство В.В. Воровского и буржуазное правосудие. Харьков, 1924

30. Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М.: Мысль, 1987.

31. Hans von Rimscha. Der russische Burgerkrieg und die russische Emigration 1917–1921. Jena, 1924.

32. Juzwenko A. Polska a «biala» Rosja (od listopada 1918 do kwietnia 1920 R.). Wroclaw, Warszawa, Krakow, Gdansk, 1973.

33. Karpus Z. Jency i internowani rosyjscy i ukrainscy w Polsce w latach 1918–1924. Torun, 1991.

34. Karpus Z. Wschodni sojusznicy Polski w wojnie 1920 roku. Torun, 1999.

35. Nowak A. Polska i trzy Rosje. Krakow, 2001.