Kitobni o'qish: «Переосмысление роли религиозного фактора в глобальных»
Под редакцией доктора политических наук, профессора О.В. Дубровиной
Редакционная коллегия
О. В. Дубровина (отв. редактор)
А. А. Кутузова (отв. секретарь)
Авторский коллектив
С. В. Демиденко (глава 1), О. В. Дубровина (введение, глава 5), О. Ю. Дубровина (глава 5), 3.3. Исхакова (глава 2), С. Б. Маргулис (глава 3), Р. И. Файншмидт (глава 4)
Демиденко Сергей Владимирович, канд. ист. наук, доцент, декан факультета «Школа политических исследований» Института общественных наук РАНХиГС
Дубровина Ольга Васильевна, доктор полит, наук, профессор, профессор кафедры политологии и политического управления Школы политических исследований ИОН РАНХиГС
Дубровина Ольга Юрьевна, канд. полит, наук, доцент, ведущий советник Департамента международного и регионального сотрудничества Счетной палаты РФ
Исхакова Земфира Зульфугаровна, доктор фил. наук, доцент, профессор кафедры международной политики и зарубежного регионоведения ШПИ ИОН РАНХиГС
Маргулис Сергей Борисович, преподаватель кафедры международной политики и зарубежного регионоведения ШПИ ИОН РАНХиГС
Файншмидт Роман Иосифович, преподаватель кафедры международной политики и зарубежного регионоведения ШПИ ИОН РАНХиГС
© ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», 2021
Введение
Глобальные политические процессы, происходящие в мире, требуют постоянного переосмысления роли религиозного фактора в них.
Религия во все времена играла большую роль и оказывала огромное влияние на развитие общества и государства. В условиях глобальных перемен она может выполнять положительные социальные функции, объединять общество, воспитывать молодежь, но религия может стать и причиной не только межконфессиональных, но и межцивилизационных конфликтов, если религиозный фактор будет усилен межнациональными разногласиями и экономическими проблемами. Более того, межрелигиозные столкновения могут стать причиной совершения экстремистских и террористических акций и т. д.
В современных условиях, в век электронных технологий у религиозных деятелей и структур появляются дополнительные электронные ресурсы, а значит, и возможности оказывать еще большее влияние на умы людей. Хорошо, если это влияние будет положительным, а не отрицательным. Часто религиозными идеями прикрываются экстремистские группы для достижения своих экономических и политических целей.
Говоря о роли религиозного фактора в глобальных политических процессах, важно выделить глобальные политические проблемы, в которых могут проявляться религиозные факторы. Глобальные политические проблемы – это проблемы, затрагивающие глобальную политическую систему.
К таким проблемам можно отнести проблемы войны, вооруженных конфликтов, бедность, миграцию населения, демографические проблемы, проблемы здравоохранения, образования, сохранения культурного многообразия человечества и др. И во многих глобальных проблемах присутствует или может присутствовать религиозный фактор.
В религиозном факторе можно выделить несколько пластов: трансформация самой религии, развитие общества, достижения науки, влияние религии на общество и наоборот, восприятие этого влияния исследователями и даже понимание того, насколько надежные и достоверные сведения они имеют об окружающей действительности, а также отношение религии и государства.
Рассмотрим некоторые глобальные политические проблемы и роль религиозного фактора в них.
К глобальным политическим проблемам можно отнести войны и вооруженные конфликты. В последние десятилетия межконфессиональные и межэтнические противоречия стали причинами целого ряда конфликтов в Европе, на постсоветском пространстве, Ближнем Востоке и в других регионах мира. Так, конфликты в Ираке, Египте, Сирии, Шри-Ланке и других странах привели к всплеску исламского экстремизма и многолетним гражданским войнам.
Конфликт в Сирии особенно отличается жестокостью к мирным жителям и масштабными разрушениями городов. Он привел к массовым перемещениям населения внутри страны и заставил большое число людей выехать в другие страны. Последствия этого конфликта ощущает весь мир.
Говоря о сирийском конфликте, Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш 15 марта 2021 года, в день десятилетия начала конфликта, сказал: «Сотни тысяч сирийцев погибли. Миллионы стали беженцами. Многие пропали без вести или живут в условиях неопределенности и немыслимых лишений»1. Он напомнил, что на протяжении большей части гражданской войны многие районы страны находились под контролем террористических групп, подвергавших сирийцев насилию и репрессиям. «Невозможно даже представить в полной мере масштабы опустошения и разрухи в Сирии, но совершенно очевидно, что народ страны пострадал от преступлений, подобных которым мир мало видел в этом столетии», – заявил Гутерриш2.
Религиозный фактор ярко проявлялся и в «цветных революциях», произошедших на постсоветском пространстве, в странах Восточной Европы, на Ближнем Востоке и в других регионах мира в конце XX – начале XXI века. «Цветные революции» характеризуются глубокими противоречиями, которые приводят к распаду государств и являются угрозой населению. Все более религиозный фактор приобретает политический колорит, и это требует серьезного переосмысления и межконфессионального диалога.
Важность диалога религий обсудили Папа Римский Франциск с духовным лидером шиитов Ирака Али ас-Систани 6 марта 2021 года во время первого в истории визита главы Римско-католической церкви в Ирак3. Иерархи рассмотрели притеснения и дискриминацию в современном мире и необходимость их устранения. Речь шла о христианах, подвергшихся гонениям и истреблению в годы зверства террористической организации «Исламское государство», запрещенной в России. Оба лидера выразили поддержку и солидарность христианам, представленным в регионе как католическими, так и православными общинами4.
Войны, конфликты, «цветные революции» приводят к таким глобальным политическим процессам, как миграция населения. И здесь снова начинает ярко проявляться религиозный фактор. Оказываясь в инородной конфессиональной, культурной, языковой среде, мигранты с трудом интегрируются в новое для них общество. Часто в странах, которые приняли мигрантов, начинаются межрелигиозные и межнациональные конфликты. То есть один конфликт, изгнавший людей из своих государств, приводит к другим конфликтам уже в странах, принявших мигрантов. Данные проблемы требуют переосмысления роли религиозного фактора во многих политических процессах.
В последние десятилетия значительно возросла роль религиозного фактора в развитии внутриполитических процессов, когда пришедшие к власти политические силы начинают выстраивать внутреннюю и внешнюю политику государства на принципах ислама.
На сегодняшний день необходимость совместного разрешения глобальных проблем, стоящих перед мировым сообществом, особо остро требует присутствия морально-нравственного измерения в международных отношениях. В связи с этим особую ценность представляют нравственно-этические ориентиры, лежащие в основе мировых и традиционных национально-этнических религий, которые за последние годы значительно укрепили свои позиции в мире. Вместе с тем процессы глобализации способствуют политизации религиозного фактора, который рассматривается многими государствами в качестве фактора «мягкой силы» внешней политики в стремительно меняющихся мировых политических процессах.
При осмыслении роли религиозного фактора в глобальных политических процессах нельзя не сказать об отношениях государства и религии. Эти отношения охватывают политические, правовые, общественные, культурные и иные сферы, где требуется регулирование государственно-конфессиональных вопросов. Так, например, после распада Советского Союза потребовался полный пересмотр отношений государства и религии. В России стали говорить о «религиозном возрождении». А учитывая поликонфессиональность и многонациональность страны, ее федеративное устройство, регулирование этих проблем стало непростым процессом.
Новые явления в мировой политике разворачиваются и на фоне кризиса, в котором оказались многие идеологии, в том числе коммунистическая и либеральная. Набирающей силу тенденцией становится подмена религиозных идеалов, которых придерживаются верующие различных религий, политическими интересами. Это усилило социально-политическую нестабильность в отдельных странах и регионах мира. Интерес к политическим течениям различных религий со стороны населения в значительной степени связан с падением авторитета светской власти.
Религиозный фактор используется в качестве движущей силы во многих политических процессах, которые происходят в различных регионах мира. Усиливается тенденция использования религии для решения экономических и энергетических проблем.
За многими происходящими событиями скрываются геополитические интересы отдельных государств и групп влияния, которые прикрывают свои истинные мотивы религиозным фактором. Наибольшее внимание мирового сообщества приковано к влиянию исламского фактора в мировой политике.
Роль религиозного фактора в глобальных политических процессах изучается целым рядом зарубежных и российских исследователей. В данную монографию вошли научные исследования ученых и преподавателей Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. В ней рассматриваются социально-экономическая среда гетто европейских городов и ее роль в формировании феномена исламизма постиндустриального времени, исследуется кросс-культурная эпистемологическая универсалия как нового ориентира в познании культуры и религии, анализируется генезис радикального ислама в постсоветском Кыргызстане, изучается трансформация роли исламских политических партий Малайзии и Индонезии в свете распространения радикального ислама в Юго-Восточной Азии, рассматривается религиозная дипломатия и ее роль в мировой политике и др.
Монография может представлять интерес для ученых, исследующих значение религиозного фактора в глобальных политических процессах, аспирантов и студентов, изучающих проблемы глобализации и роль религии в современном меняющемся мире, специалистов, осуществляющих практику межрелигиозного диалога и диалога религии и государства.
Мнение редакционной коллегии может не совпадать с позицией авторов докладов. Авторы публикаций несут ответственность за достоверность информации, содержащейся в представленных ими материалах.
1. Социально-экономическая среда гетто европейских городов и ее роль в формировании феномена исламизма постиндустриального времени
К переосмыслению роли религиозного фактора в глобальных политических процессах приводит формирующаяся социально-экономическая среда гетто европейских городов, возрастание ее роли в формировании феномена исламизма постиндустриального времени и громкие события, произошедшие в октябре 2020 года, которые вновь заставили международную общественность вспомнить о проблеме исламского экстремизма в Европе. Первым стало убийство парижского учителя Самюэля Пати, который, выполняя требования школьной программы, демонстрировал в классе карикатуры на пророка Мухаммада. Вторым – террористическая атака в Ницце. В ответ французское правительство приняло Закон об укреплении республиканских принципов, усиливший государственный надзор над школьным образованием, работой религиозных учреждений и миграционными процессами5.
Пока еще не вполне понятно, какие последствия будут иметь резкие и для многих долгожданные действия французских властей. Однако вряд ли проблему распространения в Европе (и во Франции, в частности) радикальных религиозных идеологий удастся решить лишь силовыми способами. Как показывает практика, меры оперативного воздействия имеют весьма ограниченный ресурс, тем более когда речь идет о сложном феномене, имеющем с некоторого времени глобальный политический характер. После американского вторжения в Ирак и миграционного кризиса второй декады XXI века на Западе начала складываться новая форма радикального ислама, которую с определенной долей условности можно назвать исламизмом постиндустриального времени (радикальный ислам эпохи постмодерна).
Характеризующими новое явление чертами являются следующие:
– приверженность адептов доктрине священной войны (газавата) и уверенность в «спасение мира» через построение глобального халифата;
– безразличие к отличиям между конфессиями и направлениями ислама (главное – быть на пути джихада);
– образ жизни носителей, далекий от религиозных стандартов, сочетающийся с презрением ко всему христианскому и западному;
– особая манера поведения (jihadi cool, jihobbyist), заключающаяся в потреблении специфического культурного и информационного продукта, создаваемого специально для «модерн-джихадистов»6.
Данный феномен появился из синтеза криминальной культуры, очень распространенной в зонах компактного проживания мусульманских общин Европы, так называемых гетто, и радикальных религиозных настроений. Как первое, так и второе является порождением социально-политической среды западных государств, в которой остается крайне мало места для реальной адаптации мигрантов (речь здесь идет о моментах сугубо экономических – трудоустройство, стабильная работа, регулярная профессиональная коммуникация с европейцами, перспективы получения хорошего образования и т. д.).
В рамках данного текста мы постараемся исследовать социально-экономическую среду гетто, чтобы четче понять, какие именно причины привели к появлению здесь такого специфического феномена, как новое издание радикальной исламской идеологии.
О мусульманских анклавах как о реальной проблеме заговорили в самом начале 2000-х годов. Первые статьи и книги стали появляться намного позже громких терактов (взрывы в Мадриде – март 2004 года и Лондоне – июль 2005 года) и характеризовались некоторой размытостью подходов и неточностью базовых формулировок. Например, исследование Тревиса Морриса «Темные идеи: как неонацисты и джихадисты создают новый терроризм», выдержанное в духе «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха, проводит однозначную параллель между фашизмом и радикальным исламом1. В каждой из глав книги сравниваются по две биографии, а также работы и идеи представителей исламизма и неонацизма. Замысел автора не оставляет сомнений – убедить читателей в абсолютной тождественности двух на самом деле совершенного различных идеологий.
Сборник статей под названием «Мы любим смерть так, как вы любите жизнь: моджахеды городских окраин Великобритании» хотя и констатирует усиление радикальных настроений в среде мусульманской молодежи Европы, но не касается глубоко социально-экономической природы этой радикализации78и т. д. Однако почти все без исключения исследователи обращают внимание на то, что очаг напряженности находится в зонах компактного проживания мусульманских общин, в так называемых гетто.
Сразу оговоримся, что использование термина «гетто», равно как и другого введенного в оборот американским исследователем Даниэлем Пайпсом no-go-zones, носит здесь определенную долю условности. Ни один ни другой не приняты повсеместно ни международным научным сообществом, ни официальными органами власти. Иногда гетто напрямую называют гетто, иногда используют более толерантные формулировки, например Zones Urban Sensible в Дании9 или habitation a loyer modere во Франции. Таким образом, обозначаются не только «этнические» кварталы, но и просто зоны дешевого социального жилья, где концентрируются мусульманские мигранты, переселенцы из стран Восточной Европы и с Балканского полуострова.
В тексте данной работы термин «гетто» будет употребляться как слово, обозначающее районы европейских агломераций, являющиеся сосредоточением мигрантов – выходцев из стран Ближнего и Среднего Востока, а также Африки. Гетто представляют интерес как специфические территории, в которых формируется культура исламизма постиндустриального общества. Происходит это предположительно потому, что экономически и идеологически эти районы постепенно обособились от основной части европейских городов. Здесь процветают теневые виды бизнеса, активно распространяются радикальные идеи, а жители (в первую очередь молодежь) являются носителями поведенческих стереотипов, плохо сочетаемых с традиционными европейскими ценностями. Однако обо всем по порядку.
