Kitobni o'qish: «Миф, в котором я живу. Как распознать свой архетип и переписать жизненный сценарий», sahifa 4

Мама

Мне бы хотелось, чтобы у всех девочек была взрослая и сильная мама-маяк с большим сердцем, которая всегда остается лучом света, на который можно прийти в моменты невзгод и ориентироваться при принятии решений.

Увы, в опыте многих женщин мама сама была потерянной в жизни и нуждалась в таком маяке. Произойти это могло, если мама вышла замуж слишком рано, перескочив из-под родительского крыла прямиком в брак, так и не став самостоятельной.

Она могла быть тревожной, эмоционально незрелой, не способной строить здоровые отношения с мужем: использовала манипуляции, впадала в состояние жертвы, передавая дочери знание, что отношения – это «когда так».

Мамы могло не быть физически или эмоционально. Ее могли поглотить депрессия, зависимость или болезнь.

Мама могла оказаться психологически неспособной желать дочери хорошего будущего, испытывать черную зависть, как в истории Белоснежки.

Она могла не справляться с ребенком из-за его инаковости, как в сказке о Гадком утенке, которого мама-утка никак не хотела принимать.

Мама из-за постоянного стресса могла забыть, что такое женственность, и место мамы-женщины полностью заняла «мама в халате», от которой всегда веяло тяжелой жизнью и никогда радостью и легкостью.

Разберем подробнее эти сюжеты.

Золушка и психологически незрелая мать

Еще 30–40 лет назад считалось нормой рожать ребенка в совсем юном возрасте, сразу после заключения брака. Профессиональное развитие молодой женщины часто или не начиналось, или же приостанавливалось, не успев обрести хоть какой-то вес и направленность. Из-под родительской опеки женщина переходила в отношения с мужем – он становился или заменителем родительской фигуры, или же сам был юн, неопытен, психологически не готов к браку. Она же оставалась ребенком с нестабильной самооценкой и страхами перед жизнью.

Возможностей для бизнеса тогда практически не было, как и удаленной работы. Женщина либо жила на содержании мужа, либо выходила на работу, оставляя ребенка с бабушками и в яслях.

Если, ко всему прочему, родительская семья матери была еще и дисфункциональна (алкоголизм, нестабильная психика родственников и так далее), к особенностям ее юного возраста добавлялась эмоциональная зависимость, потребность чувствовать себя нужной и, как итог, стремление контролировать близких, чтобы они никуда не делись. В итоге мама была психологически не готова любить собственного ребенка спокойной материнской любовью, направленной на постепенное отпускание.

По этой причине дочь слышала в процессе взросления следующие фразы:

● «Как тяжело было ставить тебя на ноги»;

● «Дети должны жить рядом с родителями»;

● «Ты неблагодарная»;

● «Ну вот ты выросла, и мама стала никому не нужна».

То есть мама подчеркивала собственную героическую позицию, акцентировала внимание на тяготах и ограничениях, связанных с появлением ребенка. Дочь из-за этого могла чувствовать себя одновременно лишней и должной.

Затем мама, ощущая взросление дочери, испытывает все больше тревоги. Вместо поддержания сепарационного процесса, она бессознательно делает все возможное, чтобы ее не покинули: манипулирует виной, контролирует или же вкладывается материально, а потом постоянно это припоминает.

Кроме приведенного выше, психологически незрелая мама может иметь следующие особенности.

Испытывать противоречивые чувства к отцу девочки. С одной стороны, она зависима и нуждается в нем, с другой – ненавидит, так как он заботится о ней не так, как ей хотелось бы.

Проявлять пассивную агрессию. Частый пример – материнское молчание как санкция против «врагов». Таковыми могли выступать муж, дети, другие родственники. Подобное молчание традиционно сопровождается обиженным видом, отведением взгляда. Не будучи психологически зрелой, чтобы открыто обсуждать проблемы, говорить свое «нет» там, где это необходимо, мама наказывает близких подобным образом.

Ребенок при этом испытывает вину или злится на маму, но вынужден «прыгать вокруг нее», из-за чего у него копится еще больше отрицательных чувств. В этом случае ребенок усваивает, что придется быть таким, как нужно маме, иначе его отвергнут. Во взрослом возрасте такие дети часто становятся идеальными партнерами, находятся в режиме people-pleasing (чрезмерное удовлетворение людей) и не решаются проявить себя, опасаясь, что это даст трещину в отношениях, а то и приведет к разрыву. Зачастую это делает их самих пассивно-агрессивными, так как, не имея возможности вовремя прояснить острые моменты, они копят обиды, замалчивают недовольство и говорят «да» там, где хочется сказать «нет».

Относиться к ребенку как к обременению, препятствию на пути к личному счастью. Такое случается, если мама «не догуляла». Тогда ребенок – обуза, забота о нем – каторга, а его появление – начало конца, а не чудо и радость. Частая проблема в такой семейной системе – парентификация, то есть перевернутые отношения, когда ребенок преждевременно становится взрослым и начинает заботиться о родителе, вместо того чтобы продолжать заниматься детскими делами. Ему приходится играть роль опекающей фигуры. Нередко это делается, чтобы скомпенсировать маме неудобство за собственное существование. Например, возможны следующие действия:

● спасать маму-жертву от отца-агрессора;

● выступать миротворцем, медиатором в ссорах родителей. Например, мама могла говорить дочери: «Иди скажи своему папе, чтобы…»;

● эмоционально обслуживать родителей, то есть выработать модель поведения, чтобы мама всегда была в хорошем настроении, папа не волновался, не злился, так как противоположное чревато напряженной обстановкой дома;

● заменить «мужа» маме, «отца» младшим детям, то есть психологически выполнять функции взрослых членов семьи.

Таким слишком рано повзрослевшим женщинам бывает сложно на что-то решиться, поставить цель, так как все кажется неподъемным. К моменту отделения от родителей эти дети уже словно старички, прожившие долгие годы и ожидающие пенсии. Единственное, чего они желают, – чтобы от них все отстали и никто не трогал. Но жизнь требует активного включения, так как встают вопросы профессиональной реализации и построения отношений.

Рано повзрослевшие дети напрочь забывают чувство свободной игры с миром, которое изначально есть у всех. Вы могли наблюдать, как малыши легко созидают и разрушают песочные куличики на детской площадке, иными словами, относятся к деятельности просто и беззаботно.

Другой симптом чрезмерной взрослости – неспособность радоваться мелочам, позволять себе спонтанность и капризы. Это бывает, если в детстве вам говорили что-то вроде «это непрактично», «лучше купим немаркое», стыдили за детские желания, например: «хочется – перехочется», «ты же знаешь, что у нас нет денег» и так далее. В разумных пределах такие родительские комментарии могли дать опыт полезной фрустрации, что не все в мире доступно по мановению волшебной палочки. Однако если вся жизнь состоит из подобных ограничений, в какой-то момент желания просто исчезают. Женщинам с опытом чрезмерной фрустрации сложно принимать подарки от мужчин, позволять себе радоваться их заботе.

Чтобы понять, была ли в вашем опыте парентификация, а также оказывает ли она на вас влияние сейчас, можно погрузиться в свое прошлое и настоящее.

1. Обратитесь воспоминаниями к своему детству:

● приходилось ли вам нести на себе обязанности, которые были не по возрасту?

● втягивали ли вас родители во взрослые конфликты, заставляя выбрать сторону или же выступить примирителем?

● можно ли сказать, что для вас психологическое благополучие родителей было превыше всего и часто ставилось в ущерб своим желаниям? Например, вы не просили подарок на день рождения, чтобы мама не расстроилась, что не может ничего вам купить.

2. Поразмышляйте о том, как вы себя чувствуете сейчас:

● трудно ли вам расслабляться, развлекать себя? Можете ли вы дурачиться, веселиться?

● бывает ли такое, что вам сложно делегировать свои обязанности и просить других об услуге, даже если вы неоднократно убедились в том, что им можно доверять?

● вызывает ли у вас тревогу мысль о спонтанных покупках, даже если вы можете себе их позволить?

● чувствуете ли вы, что в отношениях вы обязаны постоянно что-то отдавать (внимание, заботу…), а вам при этом ничего не нужно?

Я вспоминаю клиентку, которая достаточно хорошо зарабатывала, но никак не могла купить себе что-то непрактичное. В голове у нее постоянно звучал вопрос: «Зачем?» Мы долго говорили об этом. Думаю, позволить терапию уже было для нее первым шагом к разрешению излишества для себя. Но покупки для радости все еще казались нелогичными, требующими аргументов и защиты, как в зале суда. «Прокурором» выступал материнский голос в голове, напоминающий о детстве, полном ограничений, а «злым судьей» – голос отца, который никогда не учитывал то, что девочке хочется красиво одеваться и чувствовать себя привлекательной. Для него она была кем-то «бесполым», кому нужно обеспечить лишь базовое: немаркую одежду, не требующую лишних затрат. Ее сны были полны символики, связанной с одеждой и чем-то прекрасным, но недоступным. То приходил образ привлекательного мужчины в изысканном костюме-тройке. То женщина, танцующая в чудесном платье. Однако все это было будто не для нее.

Ей предстоял ремонт в квартире, и на сессиях мы периодически обсуждали тему покупки строительных материалов и новой мебели. Сама по себе реновация жилища была для девушки большим шагом в сторону своих потребностей, но внутренние ограничения все же не позволяли ей от души погрузиться в этот процесс. Траты планировались исключительно практичные, хотя после каждой поездки в «Икею» моя клиентка приходила на сессию с воодушевленным рассказом об обилии там бесполезных, но таких приятных мелочей. Однажды она пришла на сессию и поделилась, что спонтанно купила себе мягкую акулу, и показала фото. «Мне просто нравится ее везде с собой таскать, она такая классная, вы только посмотрите на нее!» – искренне и так по-детски восклицала девушка. А потом будто осаживала себя, возвращаясь к взрослой рациональности. И все же плюшевая акула, не имеющая никакой практической ценности, постепенно открыла портал к океану удовольствия: белым непрактичным пальто, сумочкам на один раз и вечерним платьям. Мама и папа больше не имели права своим «зачем» перечеркивать ее «хочу» – она теперь сама могла решать.

Героиню, которой слишком рано пришлось повзрослеть, мы видим в сказке «Золушка» авторства Шарля Перро, где злая мачеха и ее дочери представляют собой единый инфантильный организм, требующий все внимание и заботу.

Золушка – та самая взрослая девочка, которая должна всем, кроме себя. Ей нельзя просто быть ребенком, играть, заниматься своими делами.

С самого начала истории мы видим это: «Бедную падчерицу заставляли делать всю самую грязную и тяжелую работу в доме: она чистила котлы и кастрюли, мыла лестницы, убирала комнаты мачехи и обеих барышень – своих сестриц». Золушка воспринимает все происходящее как долг, который она должна безропотно отрабатывать: «Бедная девушка молча сносила все обиды и не решалась пожаловаться даже отцу».

При других ей нельзя было выражать свои чувства («Золушка долго смотрела им вслед, а когда их карета исчезла за поворотом, она закрыла лицо руками и горько заплакала»), тогда как эмоциям мачехи и сестер она должна постоянно потакать.

Сказка подсказывает нам, что делать женщине-Золушке, чтобы выйти из подобного сюжета.

1. Довериться хорошей заботливой энергии. В сказке это крестная фея. В жизни такой крестной может стать старшая подруга. Или, например, психотерапевт, который поможет поверить в себя. Причем, находясь в терапии, женщине особенно важно позволить терапевту позаботиться о ней, не жалеть специалиста и вообще не думать о его чувствах и удобстве. Именно это может стать новым опытом, который выведет из бесконечного обслуживания других.

2. Позволить себе быть неудобной для родственников и в хорошем смысле эгоистичной: говорить «нет», если выполнение их просьб идет в ущерб вашим интересам; не забывать об ограниченности собственных сил и необходимости их восполнения.

3. Сделать собственное счастье главным приоритетом, что мы видим и в сказке. Золушка проактивна, она борется за собственное благополучие: повторно идет на бал и хитрит с сестрами («Долго же вы, сестрицы, гостили нынче во дворце! – сказала Золушка, зевая и потягиваясь, словно только что проснулась»).

В конце сказки героиня снова и снова думает о себе, смело заявив о желании примерить туфельку без оглядки на кого-либо:

«Золушка, которая с первого взгляда узнала свою туфельку, улыбаясь, смотрела на эти напрасные попытки.

– А ведь она, кажется, будет впору мне, – сказала Золушка».

Так, своим сюжетом эта всем нам знакомая история дает подсказку, что делать, если в детстве вам пришлось слишком рано стать взрослой, просто потому что мама была не способна в полной мере выполнять свои материнские функции.

Белоснежка

Сказка про материнскую зависть

Когда красивая, интересная, успешная женщина приходит в терапию с жалобой на невозможность построить счастливые отношения, с депрессивными симптомами и ощущением экзистенциальной вины, то одним из частых видов «порчи», «венца безбрачия» и бремени на ней оказывается бессознательная материнская зависть.

Мать такой женщины действует разными способами. Она обесценивает успехи дочери, говорит о никчемности выбираемых ею партнеров. Использует двойные послания на протяжении взросления девочки вроде «лицом не вышла, зато умная», ограничивающие установки «у нас в роду все женщины страдали в браке» и так далее.

Также она откровенно или скрыто обвиняет дочь в том, что та испортила ее жизнь. Звучат фразы «забеременела тобой, пришлось за твоего папашу замуж выходить», «потолстела после родов на двадцать килограммов», «я любила одного мужчину, но он не захотел жениться на женщине с детьми». Мать всячески вторгается в жизнь девочки, не давая ей выйти из пагубного слияния и в полной мере отделиться. Она может постоянно звонить дочери, расспрашивать о личной жизни, упирать на неудачи и игнорировать успехи дочки.

Рождение ребенка – это всегда новый этап в жизни. В том числе и момент осознания: «я буду постепенно стареть и угасать, а дети – расти и расцветать». И если мать не способна принять такой ход вещей, вместо любви в ее сердце поселяется ненависть и зависть к тому, как дочь превращается в женщину.

Здесь уместно обратиться к сказке про Белоснежку: одна из ее интерпретаций как раз на тему материнской зависти. Давайте сразу погрузимся в сюжет.

Все начинается так:

«И родила королева вскоре дочку, и была она бела, как снег, как кровь, румяна, и такая черноволосая, как черное дерево, – и прозвали ее потому Белоснежкой. А когда ребенок родился, королева умерла».

Если смотреть на это символически, речь идет о том, что добрая часть мамы умирает, видя красоту девочки, не в силах справиться с появившимися темными чувствами. Психика матери оказывается захвачена негативным материнским аспектом – мачехой. Она не способна смотреть на ребенка без примеси зависти, а любой контакт с дочерью вынуждает ее почувствовать собственную неполноценность.

Коммуникация с девушкой продолжается через зеркало, а не напрямую:

 
«Зеркальце, зеркальце на стене,
Кто всех красивей во всей стране?»
 

Оно ответило так:

 
«Вы, госпожа королева, красивы собой,
Все же Белоснежка в тысячу крат выше красой!»
 

«Испугалась тогда королева, пожелтела, позеленела от зависти. С того часа увидит она Белоснежку – и сердце у нее разрывается, так стала она ненавидеть девочку. И зависть, и высокомерие росли, точно сорные травы, в ее сердце все выше и выше, и не было у нее отныне покоя ни днем, ни ночью…»

Белоснежку изгоняют в лес, где она начинает жить в домике с гномами. Это можно интерпретировать следующим образом: в сердце матери нет места для любви и теплых чувств – дочь оказывается один на один с тяготами жизни. Но есть и позитивный момент: пусть даже таким непростым путем, но Белоснежка начинает обретать индивидуальность.

Затем мачеха, не способная смириться с красотой девушки, пытается убить Белоснежку тремя способами:

● затягивает корсет, чтобы та задохнулась (то есть сковывает ее, не дает свободу, перекрывает воздух);

● вставляет в волосы ядовитый гребень (наносит урон волосам – символу женственности);

● дает отравленное яблоко, которое застревает в горле.

Белоснежка засыпает (погружается в депрессивное состояние, диссоциацию и разъединение с жизнью – это механизм защиты, при котором все словно происходит с кем-то другим, а сам человек остается эмоционально безучастен).

Девушка лежит в стеклянном гробу, а гномы могут только приходить и смотреть на нее. Это можно понимать как то, что она живет, не соприкасаясь с миром, отрезанная от жизненных сил – гномов. Нет контакта ни с природой, ни с другими людьми. Она не чувствует ни радости от общения, ни душевного трепета.

По сказке в Белоснежку в гробу влюбляется проезжавший мимо принц. Ее пробуждение происходит волей случая. После их свадьбы мачеху убивают. Это может означать, что мужчина влюбляется во внешнюю оболочку прекрасной Белоснежки и находит в себе ресурс принять ее такой отстраненной. А магия оживления происходит случайно, хотя могла и не произойти. Смерть мачехи – это избавление Белоснежки от уничтожающей и всевидящей материнской зависти, обретение способности жить свою жизнь и быть в паре с мужчиной, а не в вечной борьбе с мачехой.

Какие варианты развития событий у женщины-Белоснежки в реальной жизни?

Она могла так никогда и не избавиться от материнской зависти и прожить жизнь отравленной, погибающей от яда, не найдя способа обрести свободу и самостоятельность.

Или же, оказавшись способной выйти за пределы сюжета сказки, женщина избавится от наивности, перестанет брать отравляющие вещества мачехи, начнет говорить ей «нет». То есть дистанцируется от матери и самостоятельно отделится, но не через уход в пассивную позицию стеклянного гроба, а путем конфронтации.

Другой вариант – женщина встретит принца, который полюбит ее такую: отстраненную, холодную, не проявляющую чувств. Тогда случится чудо, и Белоснежка вернется к жизни.

Женщине, проживающей сюжет сказки о Белоснежке, важно задуматься о том, как отношения с матерью влияют на ее самоощущение.

1. Прежде всего необходимо вычислить «ядовитые» интроекты. Поразмышляйте о том, какие негативные убеждения о себе вам присущи. Особенно стоит обратить внимание на те, которые являются непоколебимыми и обобщающими. Например: «я не женственная», «со мной неинтересно»… Попробуйте проанализировать их в связи с теми характеристиками, которые вам в детстве давала мама.

2. Постарайтесь увидеть свою маму целостно, с ее светлыми и темными качествами. Для этого возьмите лист бумаги, разделите его на две колонки: «мать», «мачеха» и заполните, как если бы мама была незнакомым человеком, которому вы бы давали характеристики. Осознание темной стороны матери даст возможность не относиться к ней как к безоговорочному авторитету, а значит, не брать «опасные подарки» (ограничивающие убеждения, уничижительные комментарии…).

3. Увы, бывают родители, с которыми близкие отношения невозможны, а любой контакт отравляет. В этом случае единственный способ жить свою хорошую жизнь – полная автономность, к которой необходимо стремиться, пусть даже сквозь чувство вины или ощущение «я плохая дочь, которая не общается с матерью». Первый шаг к этому – обретение финансовой и бытовой независимости (отдельное жилье, свой собственный бюджет). Хорошей поддержкой на непростом пути отделения будет работа с психологом.

Гадкий утенок и мама-утка

Когда-то я услышала фразу: «Главное в жизни – найти своих и успокоиться». Нередко чувство «со мной что-то не так», «я все делаю неправильно», «я не такая» связано именно с невозможностью быть вместе с близкими по духу. Тогда вы словно лебеденок, родившийся в семье уток, для которых всегда будете недостаточно хороши, поскольку являетесь птицами разного вида.

Показателем того, что вы находитесь в чужеродной среде, помимо вышеперечисленного, могут быть ощущения, будто вы не на своем месте, не вписываетесь, не живете или живете наполовину, ни с чем нет связи и ни в чем нет смысла.

Именно так чувствовал себя Гадкий утенок, который был недостаточно хорошим птенцом для собственной мамы. Так ощущал себя герой книги и одноименного фильма «Парфюмер», обладавший удивительным даром распознавать ароматы. Ему пришлось заниматься выделкой кож, будучи в рабстве у своего хозяина, не подозревая о такой профессии, как парфюмер. Схожее бывает в паре, где один – рыба, а другой – птица, и тогда у рыбы тело всегда недостаточно пушистое, плавники – «недокрылья», а жабры – «недолегкие». И цели «не те», и живет она «не так».

Чаще всего сценарий Гадкого утенка разыгрывается еще в детстве, когда в семье появляется ребенок иной породы, отличающийся от остальных родственников. Тогда ощущение «со мной что-то не так» может быть на самом глубоком, экзистенциальном уровне. В этом случае девочка попадает в сюжет сказки о Гадком утенке. Давайте посмотрим, как он развивается.

Итак, появившись на свет, малыш сразу чувствует, что он другой. Мама сначала защищает утенка, надеясь на изменения:

«…он некрасив, но у него доброе сердце и плавает он не хуже, смею сказать – лучше других. Я думаю, он вырастет, похорошеет или станет со временем поменьше. Он залежался в яйце, оттого и не совсем удался».

Мы видим, что у мамы свои критерии, каким должен быть птенец. Она не дает места его индивидуальному развитию, надеется, что ребенок станет таким, как нужно ей.

Однако в какой-то момент и мама отказывается от утенка, восклицая: «Глаза бы мои тебя не видали!»

Малышу не остается ничего, кроме как отправиться в никуда. Там он соприкасается с большим миром, где есть представители других видов животных. Этот опыт оказывается не очень удачным. Вот что случается, когда он селится с котом и курицей.

«– Умеешь ты нести яйца? – спросила курица утенка.

– Нет!

– Так и держи язык на привязи!

А кот спросил:

– Умеешь ты выгибать спинку, мурлыкать и испускать искры?

– Нет!

– Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!»

Утенок понимает: курица и кот – другие виды животных. Для них он все еще «не такой». Но при этом у Гадкого утенка уже может закрасться осторожная мысль о многообразии живых существ, а значит, есть шанс найти своих.

Дальше происходит этап бессознательного поиска, вынашивания своей индивидуальности, а вместе с ней и будущей идентификации себя со «своими», которые где-то есть, но с ними никак не соединиться. В сказке это период, когда утенок один плавал по озеру, наступила осень, а за ней зима, и он чуть не вмерз в лед.

В жизни это может ощущаться как депрессивный эпизод, зима в душе, за которой следует весна и момент появления новой обратной связи от мира, не искаженной родительскими суждениями об инаковости. В глазах матери Гадкий утенок видел только собственную неправильность. В конце сказки на озере он ощутил совершенно иное:

«Полечу-ка я к этим царственным птицам; они, наверное, убьют меня за то, что я такой безобразный, осмелился приблизиться к ним, но пусть! Лучше быть убитым ими, чем сносить щипки уток и кур, толчки птичницы да терпеть холод и голод зимою!

И он слетел на воду и поплыл навстречу красавцам-лебедям, которые, завидя его, тоже устремились к нему.

– Убейте меня! – сказал бедняжка и опустил голову, ожидая смерти, но что же он увидал в чистой, как зеркало, воде? Свое собственное изображение, но он был уже не безобразною темно-серою птицей, а лебедем!»

С того момента, как утенок заглянул в собственное отражение, увидел себя другими глазами – не через призму взгляда отвергающей мамы-утки, – все изменилось.

В жизни выход из сценария Гадкого утенка включает в себя три шага.

1. Необходимо подвергнуть сомнению то, что вы «недостаточно хорошая утка», и допустить мысль, что вы «птица иной породы».

2. Затем стоит начать активно искать своих: бывать в разных сообществах, пробовать разные занятия. Для этого важно внутренне перейти от ограничивающей позиции «я никому не подхожу» к вопрошающей «где же среда, в которую я могла бы встроиться?».

3. Полезно иметь контакт с неким хорошим зеркалом, то есть с кем-то доброжелательным, принимающим и дающим не оценки, а бережную обратную связь, благодаря которой можно лучше узнать себя и увидеть свою индивидуальность. Такие отношения могут сложиться в индивидуальной или групповой терапии.

Таким образом, сказка дает надежду на то, что, даже если вы в детстве были отвергнуты утиной семьей, всегда есть шанс на собственное развитие. Для этого необходимо начать одиночное странствие, которое поначалу может ощущаться как шаг в никуда. Переломным этапом окажется стадия зеркала, а затем, встретив «своих», вы почувствуете, что с вами на самом деле всегда все было в порядке.

Три пряхи и «мама в халате»

По опыту мам и бабушек многие знают, как ограничена была забота о женской красоте несколько десятков лет назад. Повсеместный дефицит красивых тканей, недоступность косметики и вафельный халат – как единственная домашняя одежда для наших мам и теть (не говоря уже о бабушках, которым иногда приходилось и дедушкины штаны носить после войны). Хорошо, если это все было красивого цвета, хорошо, если несколько штук на смену.

Размеренный образ жизни, уход за собой и «украшательство» были доступны далеко не всем. Вспомним знаменитые фотографии приезда моделей, одетых в Dior, в Советский Союз и тот контраст между их недостижимой красотой и реалиями обычных женщин, которые нередко использовали смекалку даже в вопросах гигиены. И все это на глазах у мужчин, так как многие жили в стесненных обстоятельствах. Помните знаменитую сцену из фильма «Москва слезам не верит», когда Людмила, лежа на кровати в женском общежитии с маской на лице, пугает своим видом жениха подруги, Николая?

Важно понимать: в символическом «халате» и ягодной маске нет ничего плохого, если это используется ограниченно и уместно. Но тяжелый быт действительно может вытеснить все женское, оставив лишь «халат».

Такой призрак мамы в халате преследует многих женщин, выросших в семьях с непростой жизненной ситуацией. Они помнят взгляд папы, которому было сложно видеть красоту в маме. Они помнят общее ощущение от мамы, в которой не чувствовались сексуальность и легкость. Девочка из такой семьи бессознательно решает: «Я ни за что не стану такой, как мама», и уходит в противоположный полюс, когда внешность маниакально доводится до совершенства, а труд воспринимается как нечто, портящее красоту. Эталоном жизни становится следующее: «Я красивая лежу на диване, а мужчина восхищенно смотрит на меня».

Я вспоминаю сон одной клиентки: «Мы с мамой находимся в магазине, мне надо выбрать обувь. Я вижу много разных туфель на каблуках. Они все красивые, но каблуки высокие. И тут я замечаю изящные тапочки с камешками. Мне важно, чтобы было комфортно, и поэтому выбираю их. Но на них есть камешки, поэтому еще и красиво».

Я думаю об этом сне, как о поиске женщиной баланса между тем, чтобы жить девизом «все ради красоты», но испытывать при этом дискомфорт, и отрицанием значимости женственности с последующим превращением в «маму в тапках и халате». Поиск равновесия между этими полюсами – важный процесс, требующий исследования.

В детстве одна статья из старого номера журнала «Крестьянка» поразила мою душу. Там была следующая фотоистория: мужчина заходит в лифт и видит, что женщине, нагруженной тяжелыми сумками, становится плохо. Он спрашивает: «Женщина, с вами все в порядке?» Она со скорбью в глазах отвечает: «Я не женщина, я вьючно-сумчато-ломовое существо».

«Неужели так выглядит жизнь взрослой женщины?» – подумала я тогда, будучи ребенком.

Это еще один пример того, как женщина может утратить контакт со своей феминностью из-за тяжелого труда, непростых жизненных обстоятельств и как горестно это может ощущаться.

Таким образом, образец женской жизни, который был перед глазами в детстве, повлияет на то, какие отношения сложатся у нас с темой сочетания труда и красоты во взрослом возрасте. Если то, что мы видели, совсем не вдохновляло, то может сформироваться целый ряд сложностей:

● нежелание взрослеть, ведь это значит стать как мама;

● непонимание, на какую ролевую модель взрослой, привлекательной женщины с развитой индивидуальностью можно опереться. Что это будет? Женщина-героиня? Хранительница домашнего очага? Какая она, та многогранная и полноценная модель взрослости, к которой стоит стремиться?

● внутренняя дилемма: можно ли и трудиться, и быть красивой одновременно, или труд всегда отбирает красоту, как случилось с мамой?

В качестве иллюстрации взаимосвязи красоты и труда вспоминается сказка братьев Гримм «Три пряхи», где мы видим раскол между «быть красивой» и «трудиться».

Все начинается с того, что есть девушка, мать которой недовольна, что та не хочет прясть: «Жила-была на свете девица-ленивица и прясть не охотница, и как бы мать ее к тому ни принуждала, а заставить прясть не могла».

Мы видим: для мамы труд должен быть обязательным и тяжелым. Девушка же не хочет жить, следуя этому долженствованию, а мать видит в этом единственно возможную форму женской судьбы.

Далее сказка развивается следующим образом:

«Как раз в это время ехала мимо королева и, когда услышала плач, приказала лошадей остановить, вошла в дом и спросила мать, за что она так бьет свою дочь, что ее крики слышны даже на улице.

Матери совестно было обнаружить лень своей дочки, и потому она сказала: „Да вот никак ее от пряжи не отбить – все хочет прясть да прясть, а я-то бедна и не могу для нее постоянно иметь лен наготове“.

Тогда королева отвечала: „Я более всего люблю прясть и более всего бываю довольна, когда кругом меня шуршат колеса самопрялок: отпустите вашу дочь со мною в мой замок – там у меня льну довольно, может себе прясть сколько душе угодно“».

Мать была радешенька, и королева увезла ее дочку с собою. По приезде в замок королева повела девушку вверх и показала ей три комнаты, снизу доверху полнешеньких чудеснейшего льна. «Вот перепряди мне весь этот лен, – сказала королева, – и когда перепрядешь, я тебя отдам замуж за моего старшего сына; не посмотрю я и на то, что ты бедна, – твое неутомимое старание заменит тебе приданое».

Здесь мы наблюдаем, что мама внушает девушке стыд за нежелание нести бремя тяжелого труда. Хотя чем плохо организовать свою жизнь так, чтобы иметь время на заботу о своей внешности и не истощаться (в жизни это могло бы быть получение качественного образования, а затем хорошо оплачиваемая работа)? Мама не допускает подобных вариантов и видит один сценарий для дочери – работать, превозмогая себя. Девушка, в свою очередь, не представляет альтернатив тяжелому труду, кроме как уйти в праздность.