Соблазны несвободы. Интеллектуалы во времена испытаний

Ральф Дарендорф ( По его мнению, конфликт способствует динамичному развитию социальной системы, если он рационально регулируется. Регулируемый конфликт порождает изменения, являющиеся толчком к эволюции социальной организации) в этой книге создает портрет интеллектуалов: Карл Поппер, Исайя Берлин, Р. Арон и Н. Боббио, Х. Арендт, Т. В. Адорно и Д. Оруэлл, М. Хайдеггер, Э. Юнгер, Ж.-П. Сартр, М. Шпербер, А. Кёстлер и другие. По мнению автора конфликты в обществе можно регулировать и управлять ими. Для этого существуют социальные институты, которые вырабатывают правила поведения для конфликтующих сторон. Итогом любой конфликтной ситуации становятся социальные изменения в обществе. Главная цель данного прогресса, по мнению Р. Дарендорфа, – это построение мирового гражданского общества.

Ральф Густав Дарендорф "Соблазны несвободы. Интеллектуалы во времена испытаний"

"Думаю, главное я сказал," - последние предсмертные слова Раймона Арона.

В продолжение линейки книг о безрадостных вещах вроде фашизма подходит данная книга. В ней немецкий ученый-социолог и политик Ральф Дарендорф рассматривает сложные взаимоотношения интеллектуалов с властью в условиях тоталитарных режимов или господства в обществе тоталитарных идеологий. К сожалению, он валит в одну кучу и фашизм и коммунизм, что сразу вызывает неприятие, однако, абстрагируясь от этого, находишь некоторые интересные вещи.

Автор концентрирует внимание на двадцатом веке и специфических условиях нескольких стран, прежде всего Германии и Италии, где во времена господства фашистских режимов резко зачищалось поле публичной интеллектуальной деятельности. На примере биографии нескольких видных ученых и философов того времени он показывает особенности взаимоотношений власти и интеллектуалов. В книге много персонажей, но главными, к опыту которых автор обращается чаще всего, выступают Раймон Арон, Исайя Берлин, Карл Поппер. Но и кроме них на страницах встречается множество других прославленных имен (а у части из них я даже какие-то книжки читал). Он выводит на первый план деятелей, которые выйдя из сферы чистого интеллектуального творчества, будучи философами, учеными или писателями, участвовали в общественной деятельности в условиях, когда могли подвергнуться риску преследования со стороны властей. Собственно эти люди и преследовались, многие были вынуждены эмигрировать за рубеж, либо значительно свернуть свою деятельность, как говорится "не попадаться на глаза", переживая сложный период в добровольной изоляции от окружающего мира. Раймон Арон, долгое время работавший в Германии, после прихода нацистов к власти уехал на родину во Францию, а когда нацисты во время Второй мировой войны оккупировали ее, то залег на дно. Исайя Берлин, - кстати, родившийся в России, - также эмигрировал из Германии в Великобританию, где был в относительной безопасности, а Карл Поппер и вовсе оказался в Новой Зеландии, куда война дотянуться не смогла бы вообще никак. Ханна Арендт из Германии уезжала сначала во Францию, а после ее оккупации немцами - в США. Норберто Боббио из Италии никуда не уезжал, лишь старался лишний раз не злить власти, но своим антифашистским убеждениям не изменил. Таких примеров в книге множество.

Вместе с тем были и примеры людей, подобно Мартину Хайдеггеру, поступивших на службу фашистскому режиму, хотя бы даже временно. Люди по-разному реагировали на изменившиеся общественные настроения, подстраиваясь под них или восставая против них. Зачастую делать нелегкий выбор приходилось и тем людям, которые хоть и не жили в фашистских странах, но наблюдали вокруг себя рост популярности фашистских идей, мощных призывов к сотрудничеству с Третьим Рейхом. В связи с этим автор рассматривает реакции нескольких деятелей из демократических стран, таких как Великобритания, Швейцария, США. Советский Союз и страны советского влияния автор относит к тоталитарным, всех сотрудничающих с государством или поддерживающих официальную советскую идеологию ученых и писателей рассматривает как не выдержавших "соблазна несвободой".

Соблазном несвободы это названо не зря. В идеологически заряженных странах, в которых вводилась единственная официальная идеология государство всегда было радо привлекать на службу себе интеллектуальных деятелей, будь то ученые, философы, писатели и прочие, если они поддерживали оную идеологию и могли своим умом и печатным словом принести оному режиму пользу в пропаганде. Если ты уже известный деятель, то стоит лишь тебе отказаться от борьбы с режимом ради неких ценностей свободы и демократии, и ты сразу заживешь как сыр в масле. Дарендорф рассматривает случаи как раз тех деятелей, для которых убеждения оказались важнее.

Все герои Дарендорфа - это люди, выступавшие в защиту именно ценностей западного либерализма. Демократия, капитализм, гуманизм, свобода слова - вот это все. А также антисоветизм и антикоммунизм. Это не очень-то вписывается в мои политические взгляды, ибо считаю непременным противоречие между капитализмом и гуманизмом, разрешить которое может только прогрессивный и справедливый социалистический строй. Строй, могущество и достижения которого мы вспоминаем в День Победы.

При чтении же этой книги невольно задаешься вопросом, есть ли сейчас сравнимые по масштабу личности деятели? Последовательные борцы, поставившие свой ум и слово против современных проявлений авторитарных режимов. Может быть, оглядываясь на наше время через полвека мы их тут обнаружим? Или, как может показаться, что прешло все великое, так и великие деятели закончились, и нашему веку остается довольствоваться малым?