Роса на траве. Слово у Чехова

Итак. 31 июля я дочитала эту прекрасную и ужасную книгу. И это что-то невероятное. Она прекрасна – потому что более глубокого погружения в анализ творчества Чехова представить себе сложно. Но в то же время она повергла в ужас меня как человека далекого он филологии. Мои познания в области языкознания и литературоведения (я это все включаю в более широкое понятие «филология») ограничиваются монографиями Ю. Лотмана, В. Каверина и… да и всё наверное, больше я не читала узкоспециальных книг в этой области. Хотя если подумать, вряд ли «Сотворение Карамзина» Лотмана или «Книга о Тынянове» Каверина можно считать узкоспециальными. Но до книги Лапушина это были самые филологические книги в моем арсенале. А тепеееерь…. Вот теперь я увидела и поняла, что это такое. Что реально означает анализировать текст, как это можно делать, какими способами, методами и средствами проходит этот анализ, какие можно делать выводы и каким образом вообще можно запустить этот процесс. И знаете, что я поняла про себя? Слава богу, я не филолог.

Научная монография для специалистов «Роса на траве. Слово у Чехова» кандидата филологических наук, PhD., профессора кафедры германских и славянских языков и литератур в университете Северной Каролины в Чапел-Хилл (США) Радислава Ефимовича Лапушина (еще я нашла, что автор был доцентом Белорусского государственного университета и сам пишет стихи).

Имя Лапушина хорошо известно специалистам, занимающимся изучением творчества Чехова. Но я же не специалист, я понятия не имела кто это вообще, пока не прочла год назад интервью с Марго Грит (кажется), в котором она на вопрос, что вы сейчас читаете, не назвала эту книгу. Поэтому я стала искать об авторе больше информации, чем можно найти в аннотации. В Киберленинке я нашла несколько статей и там нашла еще немного информации: «в 1990-е годы много публиковался, постоянно выступал на чеховских конференциях, и его яркие «поэтические» доклады всегда были гвоздем любой программы. В 1999 г. Радислав Лапушин эмигрировал в США, закончил аспирантуру Чикагского университета и сейчас преподает в университете». Оказывается, автор пишет монографии о Чехове уже на английском языке, и я даже представить не могу как можно «Слово у Чехова» перевести так, чтобы сохранить всю специфику такого анализа, ведь всё, там вплоть до схожести букв в словах анализируется. Еще я узнала, что Лапушин ведет свой анализ «в лучших структуралистских традициях Якобсона — Лотмана». (Бывает такой анализ? – подумала я) В общем, только пост фактум я поняла с кем имею дело, что это вообще за книга и в чем особенность такого анализа (точнее не особенность, это же традиционный анализ). «Роса на траве. Слово у Чехова» — вторая монография автора и первая из написанных им по-английски.

Не могу сказать, что монографию вообще невозможно читать неподготовленному (такому как я) человеку. Нет, возможно. Я же дочитала. Но… кроме того, что она препарировала творчество Чехова, произвела буквальное вскрытие с химическим анализом и философским, эта книга была для меня окном в другой мир. Мне будто показали, как иначе, отлично от моих привычных механизмов можно воспринимать литературу, мои читательские границы резко расширились, я получила условную планку, на которую теперь могу ориентироваться, если вдруг мне еще раз встретится такая литература. Но это окно… оно не прививает любовь. Бесспорно написанное с большой, просто огромной любовью к предмету своего изучения, обладая колоссальными знаниями и серьезным подходом к делу, эта книга остается объективной научной монографией. Я не полюбила Чехова больше или меньше, чем любила до этого. Хотя читать мне его больше не хочется если честно (я еще выложу небольшую единую рецензию на те рассказы и повести, что прочла за время параллельного чтения Лапушина). Эта монография отбила у меня всякое желание что-то продолжать читать. С другой стороны, разве в этом смысл данной работы? Чтобы привить эту любовь? Нет.

При всем при том, что я не была целевой аудиторией данного исследования, я погрузилась в творчество Чехова больше, чем когда-либо. До Лапушина я всего лишь читала биографию у Дональда Рейфилда и однажды лет пять назад ходила в Москве на постановку «Трех сестер» с Дарьей Мороз. Тут же я за последние два месяца, пока читала «Росу на траве»: 1) сходила на спектакль под открытым небом в обожаемый Краснодарский драматический театр на «Трех сестер». 2) посмотрела советскую экранизацию 1960 года «Дома с мезонином» (sic!) 3) сходила на балет Марийского академического театра оперы и балета по рассказу «Анна на шее». 4) прослушала подкаст «Дом Культуры» Дмитрия Селиванова (в гостях профессор Тамилла Борисовна Афузова) выпуск про Чехова. Так что да – книга не прививает любовь, но включает в свою орбиту, для меня это было удивительное время.

Я не знаю кому можно было бы посоветовать эту книгу. Это настолько специфическое чтение, что мне сложно сказать…