Kitobni o'qish: «Закон стартапа», sahifa 11

Разработка

На ранней стадии предприниматель создает прототип и разрабатывает бизнес-план. Обычно эту стадию связывают с выходом за рамки первичного финансирования (собственных денег или денег близких). Следовательно, необходимы средства на доработку инвестиционного продукта до уровня применимого прототипа.

Если предприниматель продолжит развивать продукт за свой счет, стадия разработки может затянуться. Этот феномен известен под названием «гаражное предпринимательство». Например, «гаражным предпринимателем» был Генри Форд, который, работая главным инженером на заводе «Эдисон», в свободное время с 1891 по 1901 год трудился над прототипом автомобиля.

Чем больше затягивается разработка, тем меньше перспектив у стартапа – в любой момент его нишу на рынке может занять кто-то более расторопный. И наоборот, чем быстрее стартап захватит рынок, тем более весомую прибыль он получит (и тем больше вырастет в цене). Такая закономерность привлекает венчурных инвесторов вроде Тани, обменивающих деньги на доли в стартапах.

Когда именно стартап сможет привлечь инвестиции, зависит от двух факторов. С одной стороны, чем раньше это произойдет, тем больше шансов занять рынок. К тому же инвестировать на начальной стадии – означает получить большую долю за те же деньги. С другой стороны, чем дольше существует стартап, тем понятнее технологические перспективы инновации, заложенной в его основу. Раннее инвестирование сопровождается большими рисками, ведь чем концептуальнее инновация, тем сложнее оценить ее реальную применимость и полезность.

Таким образом, инвесторы стараются достигнуть баланса между рисками технологической неопределенности проекта и потерями, связанными с запоздалым выходом инновации на рынок.

На ранних стадиях инвестируют не все инвесторы: обычно это посевные фонды, акселераторы и бизнес-ангелы. Более крупные инвесторы – венчурные фонды и фонды прямых инвестиций – ждут следующих этапов, поскольку на ранних стадиях транзакционные издержки, связанные с оценкой, юридической и бухгалтерской проверкой стартапа, слишком высоки по отношению к цене самой инвестиционной сделки.

Инвестирование

Покупая долю, инвестор не может точно оценить инновацию, заложенную в основу стартапа. Сама сущность инновации предполагает отсутствие эмпирических данных, на основе которых можно оценить ее перспективы. Поэтому, вкладываясь в стартап, инвесторы получают назад не фиксированную прибыль, а долю в компании, закрепляя таким образом свое вознаграждение в зависимости от общего роста стартапа.

Инвестор увеличивает отдачу от своего вклада, выводя стартап на рынок как можно скорее. Из-за расходов на экстенсивный рост масштабируемый и растущий стартап обычно не имеет прибыли (имеет место эффект «сжигания денег» – cash burn). Поэтому инвесторы стартапа не получают дивидендов, но они и не нужны: венчурные инвесторы рассчитывают получить прибыль не от дивидендов, а от продажи своих долей.

Когда инвестор продает свою долю? Этот момент зависит от нескольких факторов. В идеале – тогда, когда рынок будет полностью охвачен (стартап достигнет пределов масштабирования). В ряде случаев инвестор продает свою долю раньше в связи с требованиями фонда и внутренними ограничениями (об этом речь пойдет в следующей главе).

Если стратегия развития стартапа предполагает этапное масштабирование (например, выход на рынок города/страны/региона), можно привлекать венчурное финансирование несколько раз во все более возрастающих объемах. Эти раунды инвестирования предполагают разный объем инвестируемых средств, разные условия финансирования и разные гарантии для инвесторов.

Каждый приход нового инвестора – важное событие для участников стартапа, ведь он еще не стал публичным и его акции нельзя продать на бирже. Если кто-то из участников хочет продать свою долю, то проще всего сделать это как раз с приходом нового инвестора.

Если стартап полностью занял рынок и его развитие приостановилось, то новые инвесторы не торопятся в него входить, ведь их доли не будут расти так быстро, как хотелось бы. В этом случае инвесторы, владеющие долями, могут вернуть свои вложения за счет:

продажи долей основателям, если у тех хватит денег; поглощения стартапа более крупным холдингом (М&А); публичного предложения (размещения на бирже) акций стартапа (IPO).

После выхода венчурных инвесторов стартап превращается в «традиционную» компанию со своей долей на рынке, получает прибыль и выплачивает дивиденды. Инвесторы же ищут следующие стартапы.

Инвестор и стартап

Отношения основателя стартапа с инвестором – это партнерство, которое в большинстве случае ведет к взаимной выгоде. Однако нельзя забывать, что интересы партнеров различаются. Инвестор стремится получить максимальную прибыль, а стартапер – самореализоваться в качестве основателя крупной компании. Это часто порождает конфликты между ними.

Например, конфликт может возникнуть при оценке компании. В основе стартапа лежит инновация – это актив, который в принципе невозможно точно оценить, особенно на ранних стадиях. Поэтому предприниматель, покупающий долю в стартапе, всегда стремится занизить оценку, а стартапер – завысить. Отчасти проблему решают механизмы постинвестиционной корректировки долей (храповик и конвертируемый заем, мы обсудим их чуть позже).

Еще раз напомню, что стартапы – непубличные компании, их акции не обращаются на бирже и не имеют универсальной рыночной стоимости. Помимо проблем с оценкой это делает доли в стартапе неликвидными: основатель и инвесторы ранних стадий не смогут избавиться от доли, если никто не захочет ее купить. При этом участие в стартапе, пусть и высоко оцененном, не приносит прибыли само по себе.

Все вместе это формирует «феномен оценки»: стартап может оцениваться чрезвычайно высоко, вплоть до миллиардов долларов. При этом фактический приток денег в него будет на порядок меньше, а основатели не получат вообще ничего, так как все инвестиции пойдут «в рост».

Так, самым дорогим стартапом в мире считается сервис «Убер»:

«Мобильный сервис вызова такси Uber Technologies привлек $2,1 млрд инвестиций в рамках очередного раунда финансирования», – сообщило агентство Bloomberg со ссылкой на источники, знакомые с отчетностью компании.

Американский Forbes приводит данные об оценке в $68 млрд: изданию удалось ознакомиться с копией отчетности, из которой следует, что в рамках раунда G было выпущено более 43 млн новых акций по цене $48,77 за штуку. Таким образом, за сервисом укрепился статус самого дорогого стартапа в мире.»

Что произошло? Компании «Убер» понадобились новые средства: например, для того чтобы выйти на сингапурский рынок или запустить разработку беспилотного автомобиля; словом, сделать что-то такое, что увеличит гипотетические ожидания будущих инвесторов.

Нашлось несколько инвестиционных (венчурных) фондов, которые готовы дать компании деньги на эти проекты в обмен на небольшую долю, которую они позже перепродадут. Для «Убера» эти инвестиции станут как минимум седьмыми по счету (G – седьмая буква алфавита).

«Убер» выпускает 43 млн акций и продает их инвестору по $48,77 за штуку. Соответственно, активы «Убера» увеличиваются примерно на $2,1 млрд (48,77 $ × 43 млн) – именно столько денег обязуются перечислить инвесторы.

«Инвесторы оценивают «Убер» в $68 млрд» (в данном случае речь идет об оценке post-money, то есть после инвестирования). Это означает, что за купленные 43 млн акций (на $2,1 млрд) инвесторы получат получат 3 % пакет акций «Убера»:

Таким образом, оценка компании – это экстраполяция той цены, которую инвесторы платят за небольшой процент компании, на все 100 % ее акций. Сумму в $68 млрд, о которой идет речь, «Убер» не получал и скорее всего никогда не получит. Это умозрительная сумма, которая реально подтверждается лишь на 3 %.

Итак, $68 млрд – это:

– не сумма, за которую «Убер» можно продать или купить;

– не сумма, которая есть или когда-либо будет у «Убера»;

– не уставный капитал «Убера».

Еще один пример, чтобы закрепить:

Вася создал стартап в форме акционерного общества. Его уставный капитал – 1 млн акций с номинальной стоимостью каждой 1 коп., итого 10 тыс. Р.

Через неделю Вася попросил отца инвестировать в стартап $500, предложив за это одну акцию. Отец сжалился над ним и согласился: купил одну акцию за $500.

Теперь Вася совершенно честно может говорить журналистам:

– что инвесторы оценили его стартап в $500 млн (1 млн акций × $500);

– что его стартап за неделю вырос примерно в 3 млн раз (с 10 тыс. Р до $500 млн), что даст результат в 15,6 млрд % годовых.

Но мы-то с вами знаем, что на самом деле Васе просто подарили $500.

09. Венчурные сделки

Статьи по теме:

Как стартаперы остаются с носом

http://secretmag.ru/articles/2015/05/15/akhunova/

Основные условия венчурного финансирования с комментариями

http://www.borovic.ru/content/files/1.pdf

Венчурные сделки — это инвестиционные сделки стартапа, каждая из которых представляет собой цепочку взаимосвязанных соглашений с участием инвестора, стартапа и третьих лиц. Сначала это соглашение о намерениях (term sheet), затем – об инвестировании в капитал, потом – об управлении компанией (корпоративный договор, или shareholders' agreement). Если стартап «выстрелит», то последует еще одно соглашение – о продаже инвестором своей доли.

Впрочем, не-юристам не столь важно, какие именно договоры заключаются: их может быть больше или меньше, одни могут заключаться по российскому праву, другие – по зарубежному. Независимо от типа и количества договоров, все соглашения с инвестором касаются четырех основных вопросов:

1. переговоры и выход на сделку;

2. покупка доли и ее корректировка;

3. продажа доли (выход);

4. разрешение потенциальных конфликтов.

Посмотрим, как эти вопросы регулируются в юридических документах по сделкам.

Важно понимать, что венчурные сделки – очень непростая тема. Не все инструменты, которые есть у иностранных юристов, применимы в России, а те, что применимы, зачастую сопровождаются неустранимыми рисками и не позволяют гарантировать права инвестора или стартапа. Поэтому участники сделки зачастую прибегают к сложным, редким и дорогим договорным инструментам, нехарактерным для «обычных» (невенчурных) сделок аналогичного размера. Также активно используется иностранное, в первую очередь – английское, право (поэтому основные термины даны с переводом).

Переговоры и выход на сделку

Начнем со стадии, когда стартап нашел будущего инвестора и ведет переговоры об инвестициях. Уже в это время стороны несут затраты. Во-первых, это расходы на due diligence (DD, предварительную проверку стартапа). Во-вторых, будущие партнеры тратят свое время, отказываются от других предложений и раскрывают друг другу информацию о бизнесе. Поэтому на данном этапе уже заключаются первые обязывающие соглашения.

Например, стороны могут заключить соглашение о ведении переговоров (ст. 434.1 Гражданского кодекса). При наличии такого соглашения утаивание важной информации, равно как и внезапное прекращение переговоров, станет заведомо недобросовестным поведением, а значит, пострадавший будет вправе взыскать понесенные убытки. Можно установить и дополнительные фиксированные штрафы, в том числе за срыв переговоров, отказ от предварительно согласованных условий или затягивание согласования сделки.

Важно отличать соглашение о ведении переговоров от договоренностей об условиях будущей сделки (соглашения о намерениях, или term sheet). Соглашение о переговорах содержит только условия о переговорах (как стороны обмениваются информацией, как можно выйти из переговоров и т. п.). Соглашение о намерениях нужно заключать отдельно, в установленной форме (используя конструкцию «предварительного договора» или «договора под условием»), иначе в российском праве оно не будет иметь юридической силы.

Ваня хочет купить склад, если получит от банка кредит. Он заключил с известным девелопером «понятийное соглашение» в свободной форме о том, что в случае одобрения кредита тот продаст ему один из своих складов.

Банк одобрил кредит, но девелопер отказался продавать склад, сославшись на то, что в сложившейся обстановке предпочитает сдавать его в аренду. Ваня не сможет заставить его продать склад, ведь в соглашении о намерениях не были указаны ни конкретный объект, ни условия его продажи.

На этапе предварительной проверки стартапа со всеми участниками переговоров обычно подписывается соглашение о неразглашении конфиденциальной информации (non-disclosure agreement, NDA). По российскому праву привлечь контрагента к ответственности за нарушение NDA очень сложно, поскольку требуется доказать связь между разглашением и последовавшими убытками. Однако это совершенно не означает, что NDA не нужно заключать – в конце концов, это показатель серьезности намерений сторон.

После оформления всех предварительных договоренностей следует предварительная проверка, в рамках которой инвестор обратит внимание:

– на квалификацию и адекватность команды стартапа;

– перспективы технологии на рынке;

– финансовые вопросы и бизнес-план;

– юридические вопросы.

К юридическим вопросам, в частности, относятся следующие: зарегистрирована ли интеллектуальная собственность стартапа, насколько законно она ему досталась, как устроено управление стартапом, как велась отчетность в стартапе и т. д.

Маша привлекает своего первого инвестора – Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ). В рамках due diligence юристы фонда обнаружили, что Маша собирается разводиться со своим супругом, но пока еще не оформила все бумаги. Пока развод не оформлен и в отсутствие брачного договора, доля Маши в стартапе будет считаться совместно нажитым (то есть общим) имуществом супругов. Следовательно, если ФРИИ вложит деньги в стартап, бывший муж Маши (разведенный с нею к тому времени) сможет потребовать половину доли. Это сильно усложнит жизнь и стартапу, и инвестору.

Юристы ФРИИ порекомендовали Маше уладить все формальности с разводом и заключить с бывшим супругом соглашение о разделе имущества. Инвестиции были отложены.

Проверка может быть долгой и дорогой, поэтому ее часто упрощают, перекладывая риски «недопроверки» на основателей стартапа. Речь идет о заверениях об обстоятельствах, имеющих значение для сторон (warranties & representations).

В России они регулируются ст. 431.2 Гражданского кодекса.

В договоре предприниматель заверяет инвестора в том, что зарегистрировал компанию по всем правилам, вел необходимую отчетность, легально получил интеллектуальную собственность и т. д. – словом, в том, что у стартапа нет скрытых дефектов.

Заверения об обстоятельствах – это, по сути, утверждения о фактах, правдивость которых сторона гарантирует. Включение таких условий в договор позволяет сэкономить на due diligence: ведь если предпринимателю нечего скрывать, то он ничего и не теряет, подписываясь под заверениями о своей честности. Таким образом, заверения в договоре выгодны обеим сторонам, несмотря на то что предприниматель формально берет на себя дополнительные обязательства.

Петя ведет свой стартап с 2006 года. В течение всего этого времени фирма показывала стабильный оборот, имела сотрудников, но ее ни разу не проверяла налоговая служба. В рамках инвестиционной сделки инвестор предложил Пете включить в договор заверение о том, что в стартапе не нарушалось трудовое и налоговое законодательство. Если Петя соврет и окажется, что стартап работал с нарушениями, он заплатит инвестору дополнительный штраф и компенсирует убытки (штраф по результатам проверки). Петя согласился, ведь он знает, что нарушений не было.