Kitobni o'qish: «Подъемная сила»
Подъёмная си́ла – проекция главного вектора аэродинамических сил, приложенных к обтекаемой поверхности тела, на нормаль к направлению его движения. Объяснение механизма образования и определение подъемной силы (так же, как и сопротивления аэродинамического) являются фундаментальными проблемами аэродинамики. Одна из составляющих полной аэродинамической силы, перпендикулярная вектору скорости движения тела в потоке жидкости или газа, возникающая в результате несимметричности обтекания тела потоком.
ГЛАВА 1. Из ПУНКТА «А» в ПУНКТ «Б».
Желтый предупреждающий огонек на приборной панели погас, информируя о том, что груз и не многочисленная команда в безопасности. Переживания схлынули. В комнате потемнело, корабельное освещение стало менее интенсивным и вошло в тёплый спектр. Больше не требовалось видеть каждый миллиметр, кабина будто стала объемнее, уютнее, снова подступили обычные темные углы, скрывая аскетичность пульта управления. Опять просто везем груз из пункта «А» в пункт «Б». По правде говоря, в экипаже был только один человек. Скукотища. То, что груз опасный и мы летим в пустоте космоса на огромные расстояния с не менее огромной скоростью, никого, как и водится, не волнует – проблемы индейцев шерифа не касаются.
Естественно, этот единственный в экипаже человек являлся капитаном корабля. Звали его Алекс Покрышев. Не смотря на то, что в свои сорок восемь лет Алекс считал себя молодым и перспективным капитаном, волосы на голове уже разбавляла легкая проседь, а на макушке те и вовсе редели. Требуется сказать, что там откуда капитан Покрышев был родом он и правда мог считаться довольно молодым, так как люди на его Родине жили намного дольше. В высоком темноволосом мужчине крепкого телосложения без труда угадывалась сформированная годами военная выправка. В любом порту его легко можно было спутать с капитаном круизного лайнера или военного крейсера, в подчинении которого находится огромная команда. Можно было бы спутать, если бы только он не был капитаном-одиночкой в компании «Крылья».
Уникальность компании «Крылья» заключается в том, что она обеспечивает доставку от места отправления до места назначения без дополнительных перекладок и перетарок в ходе транспортировки и несет ответственность на всем протяжении доставки. Что? Ничего не понятно? Давайте-ка я вам объясню. Всего существует четыре вида перелетов: Внутрипланетарные, орбитальные, внутрисистемные и межзвездные. Очень не большое количество кораблей может осуществлять все четыре вида полетов из-за большой технической сложности процессов. Еще меньше пилотов квалифицированы для осуществления подобной транспортировки. Кроме того, доставка не всех видов грузов разрешена, например, выведением на орбиту посредством ракетоносителя. Представьте, что Вам нужно доставить взрывчатое вещество или опасные материалы, явно, доставка их до орбиты посредством ракетоносителя, когда под ракетой взрываются и горят сотни тонн ископаемого топлива, не будет считаться безопасным. Также, перекладка груза с одного вида транспорта на другой посредством станций или стыковок занимает кучу времени. Услуги компании «Крылья» исключали все подобные риски, а на Земле, в частности, запуск ракетоносителей и вовсе был запрещен в целях безопасности и экологии. Мы доставляем небольшие, часто опасные грузы за очень дорого. Это устраивает всех, и, в том числе пилотов, потому что наше жалование в среднем в двадцать раз выше, чем среднее по Федерации и порядка семи раз больше, чем среднее на Земле. И, наверное, нет нужды говорить, что к пилотам предъявляется высокий уровень требований, боевой опыт приветствуется.
Синей клюковки пожевать что ли? Или музыку послушать? Ну, насчет клюковки то сразу нет, мы решили, что ее нужно бросать, она хоть и разрешена законами всех Земных планет, но, “не является для Вас универсальным успокоительным” -, всплыл в голове голос корабельного ассистента, обходится дорого, вызывает сильное привыкание и вредит здоровью. А вот музыку можно было бы и послушать.
– Что поставить, капитан? – спросил корабельный ассистент.
Ох уж эти мне обучаемые программы, неужели я настолько предсказуем? Конечно же, проверенное временем из лучших своих времен. Заиграла электронная музыка, датируемая началом 21 Века, откуда я ее взял только, на какой-то ярмарке купил что ли или блошином рынке… Она полилась, заколебалась, завибрировала из полосок динамиков под потолком, наполнила чувством безопасности, той привычности и ощущениями, которые может дать только дом, наш с женой земной Дом, как же он сейчас далеко… Нас отделяют сотни световых лет, десятки часовых суток, полётных рационов, несколько попутных фрахтов и Бог его знает сколько нештатных ситуаций и сожженных снаружи и внутри корабля нервных клеток.
Снаружи корабль представлял собой сплюснутую каплю или зерно миндаля тут уже кому как больше нравится. Вытянутая на восемнадцать метров вперед капля с рудиментарными недлинными крыльями, развернутыми вперед. Крылья оканчивались двигателями, заключенными в две продолговатые обтекаемые гондолы. Впрочем, в карме располагался еще один двигатель, обозначенный узкой полоской наподобие забрала. Весь корпус корабля имел закругленные обтекаемые формы, а его материал точь-в-точь походил на отполированный хром и переливался на свету. Смотровое окно не было никак отличимо снаружи, а только изнутри могло становится прозрачным, тонированным или преобразовываться в экран частично или полностью. Если бы не внешний вид и цвет, то аппарат легко можно было бы спутать с его военным прототипом.
Все внутреннее пространство летательного аппарата можно описать как песочные часы. Пилотский, он же жилой отсек соединялся с грузовым посредством сужающегося тоннеля. Пространство пилота находилось в носовой части и по мере приближения к смотровому иллюминатору сужалось, потолок становился все ниже, переходя в панель управления, которая была увенчана аналоговыми тумблерами и лампочками, дублирующими функционал сенсорного экрана. Декоративное убранство сочетало в себе применение современных полимерных материалов и металла с отделкой из натуральных природных вещей таких как деревянные панели, кресла, обтянутые кожей и ткань, покрывающую стены жилого отсека. Выглядело роскошно, в быту – практично. Получилось просто замечательно.
На самом деле Алекс только дополнил разрушенные элементы интерьера своими идеями. Когда прапорщик Академии впервые привел его на стоянку законсервированных машин, обшивка летательного аппарата, как и многое из внутреннего убранства было повреждено. Деревянные панели растрескались, на ложементе валялись ошметки полетного комбинезона, палуба была чем-то уделана, а блок ИИ и вовсе выгорел полностью. Что его могло так перегрузить? Может быть скачок напряжения? Так или иначе, все это пришлось заменить.
Генераторы двигателя постоянного цикла посвистывали, поскрипывали, шумели в такт музыке. Как говорили в пилотской Академии: «Генераторы двигателя постоянного цикла отвечают за рециркуляцию мощности двигателя постоянного цикла, который служит для внутрипланетного маневрирования, такие генераторы присутствуют на любом космическом судне, начиная с кораблей дальней орбиты, помогают пилотам-одиночкам не сойти с ума своим бесконечным шелестом.»
Груз, и правда, был довольно опасный – Гелий 4 также известный как солнечное вещество. Квадрат размером 20х20 сантиметров был надежно закреплен по центру грузового отсека. Такой не большой объем заключал в себе массу 30 тонн и был в 150 раз тяжелее воды. Ценность Гелий 4 имел по истине не заурядную – в сочетании с обычным водородом и при определенных условиях мог вступить в протон-протонную термоядерную реакцию и столетиями выделять огромное количество энергии. Для понимания – такие реакции не прекращаются на Солнце. Эта батарейка способна сотни лет питать огромный мегаполис.
Захотелось поесть, нужно позавтракать.
– Голосовое управление.
– Слушаю вас.
– Программа питания №4, бездушная стерва.
– Запрос непонятен, повторите.
– Программа питания №4.
– Время до исполнения 8 минут.
Внутри фудгенератора, ожило, закрутилось круглое блюдо, загорелся свет. Хорошо покушать на завтрак обед правда ведь? Мне нравится. Синтезированные сосиски весело скрипели на зубах. Умей радоваться мелочам – не гласное правило пилотской общаги. Не плохие, получились для синтезированных то, сама готовила, «домашние», сказала бы сейчас жена. Пищу принял. Много ли надо мужчине, когда рядом нет его женщины? Пищу принять. На приборной панели снова загорелся предупреждающий огонек, я стукнул по нему кулаком, поставив в собственной голове галочку – проверить грузовой отсек на герметичность. Позже, исчезни. Пожевал клюковки. Немного закружилась и загудело в голове, как бывает после ее употребления, побродил по кабине. Вернулся на рабочее место:
– Голосовое управление.
– Слушаю вас.
– Запустить диагностику всех электронных систем корабля.
– Расчетное время до исполнения 39 минут. – в голосе помощника прорезался, вспыхнул холодный металл. Тон стал в разы серьезнее.
– Отмена. Новая установка. Проверить электронные системы по узлам от предупреждающего индикатора герметичности грузового пространства. Все системы.
– Расчетное время исполнения 9 минут, – так же твердо ответил помощник.
– Приступить.
Нужно сказать, что личность голосового помощника еще не была до конца сформирована, процесс занимал не малое время. В ходе него искусственный разум постепенно приходил к осознанию собственной личности. Какого он пола, кто он и как разговаривает. Однако, никогда ИИ не мог считаться самостоятельным. Свободы действий, как таковой, он не имел. Не умел импровизировать и принимать собственные решения, действовать без команды.
9 минут я смотрел на закрытую амбразуру иллюминатора, экран транслировал, «пейзаж за окном», отрисованный детской рукой. Проверка закончилась вовремя.
– Капитан.
– Слушаю помощник.
– Проверка закончена. Критических ошибок не выявлено. В какой форме предпочитаете ознакомиться с информацией? – ее голос снова приобрел женские, приятные интонации, металл и синтетика робота ушла.
– Вывести на бумаге.
– Предупреждение о рациональном использовании ресурсов.
– Исполнять.
Мне нравится на бумаге. Так мне проще воспринимать информацию технического характера. Из щели в стене слева от пилотского кресла, также называемого ложементом, выехал лист бумаги. Я забрал его, подождал следующего, следующего не оказалось, видимо, и правда ничего серьезного. Я пробежался глазами по напечатанному:
«Задача: проверить электронные системы по узлам от предупреждающего индикатора герметичности грузового пространства, все системы. В ходе исполнения задачи выявлены следующие неисправности: Цоколь-коннектор светового индикатора, ошибка отклика датчика кислорода в грузовом отсеке. С осторожностью к возможной не герметичности грузового отсека».
Вот тебе и рано было радоваться, поздно пить боржоми. По мнению бортового компьютера это проблема, конечно, пустяковая, пилот в безопасности, груз согласно датчикам массы и датчикам объема грузового отсека чувствует себя нормально, то, что мы можем его потерять и создать опасность для какой-нибудь обитаемой планеты, безусловно, печально, но это всего лишь желтая лампочка – предупреждающий уровень. Да… Устранение таких неисправностей одному в условиях полета это пару суток, наверное, займет. Эх сейчас бы на орбитальную верфь, там бы за пару часов все решили хоть и содрали бешенные деньги. Оценив масштабы катастрофы, пожалев себя, почесавшись, я пошел готовить инструменты и обмундирование для того, чтобы приступить к ремонту.
– Голосовое управление.
– Слушаю вас.
– Новостной канал.
«По данным Федерации Земных Миров, после длительной подготовки, включающей терраформирование и инкубаторное размножение, численность колонистов планеты Кеплер-452b также известной как Земля 3.0, располагающейся на орбите звезды Кеплер-452 в созвездии Лебедя, достигла 10 000 человек и, с данного момента теперь может носить гордое звание Колонии. Напомним, что первые спускаемые аппараты с оборудованием достигли поверхности пять лет назад. Планета земного типа была обнаружена на расстоянии 1400 световых лет от нашего материнского мира. Пять долгих лет Федерация, преодолевая трудности, вместе работала над большой и очень важной для всех граждан целью. Наблюдение за миром началось в далеком 2009 году. Земля 3.0 стала 26 полноценной колонией, она на 60% больше Земли и потенциально способна вместить до 15 миллиардов человек, богата редкоземельными металлами и ископаемым топливом. Мы надеемся, что процессы по расширению нашей великой Родины, запущенные годы, в скором времени принесут-таки свои плоды. Президентом Федерации уже подписан проект по открытию в системе Кеплер-452 кротовой норы.»
Два полных рабочих дня пролетели как 2 минуты, я почти не позволял себе времени на сон и приём пищи. Лучше поднажать сейчас, чтобы пораньше закончить и потом сразу отдыхать. Ремонт оказался сложным, как я его и оценил, перед тем как приступить. Заменив цоколь-коннектор и перебрав все шины от светового индикатора до датчика кислорода в грузовом отсеке, выявилась неисправность последнего, данный датчик незамедлительно отправился в открытый космос, ждать в вечности и забытье других космических отходов. Зачем было перебирать все шины? Наверное, было проще начать с датчика? Да потому что этого требует регламент. «Мы, пилоты, обязаны любить регламенты.» Всплыла в голове новая истина из учаги:
– Голосовое управление.
– Слушаю вас. – прощебетал помощник женским голосом.
В сознании промелькнула моя Хельга.
– Расскажи свежий анекдот.
– Каналы связи временно не доступны из-за магнитной активности ближайшей звезды.
– Расчетное время восстановления каналов?
– 4 часа.
– Тогда рассказывай самый старый, тот, который давно не рассказывала, и я успел забыть.
– Разве вы что-то можете забыть, капитан?
– Исполнять.
Голос помощника изменился, мужчина с одесским акцентом начал кабацким тоном свой непродолжительный рассказ:
«Сын с отцом в панике бегут по вокзалу электромагнитных поездов. Вещи, слюни летят в разные стороны. Лица раскрасневшиеся, одежда нараспашку. Выбегают на перрон вслед за уходящим электромагнитным поездом:
– Стой, – кричит отец, который бежит первым, – Стой зараза!
Чемодан раскрывается, вещи вываливаются на перрон. Сын с отцом в изнеможении добегают до конца перрона, сгибаются тяжело дыша. Тут отец резко выпрямляется, дает сыну тяжелую затрещину!
– За что?! – недоумевает отпрыск.
– А хрен ли делать, Жора?! Хрен ли делать?!»
Я улыбнулся. Допаял неисправный цоколь-коннектор. Вот такое чувство юмора у ИИ. Проверил на работоспособность – заработал. Отнес к остальной мелкой запасной электронике на корабле. Выкидывать такую распространенную в узлах моей ласточки вещь, когда ее ремонт занимает минуту времени, вот такого-то уж точно не следует делать. Цоколь аккуратно пристроился в пенал выдвижного ящика. Все аккуратно. Все на своих местах. Красота. Порядок в делах – порядок в голове.
– Голосовой помощник.
– Слушаю Вас.
– Пищевая программа №2.
– Расчетное время исполнения 11 минут.
– Голосовой помощник, музыку в студию.
Заиграл веселенький мотивчик из старинного шоу конца 20 века «Поле чудес». «Шутить она со мной будет».
– Музыку включи, говорю. Посерьезнее потребовал я.
– Исполняю.
– Вот и отлично. – буркнул я себе под нос.
Мотив из «Поле чудес» привязался. Упал на язык, и я начал его мычать.
Яичница-глазунья с ветчиной была великолепна. Насадив на многоразовую вилку кусок ветчины, я макнул его в недожаренный желток и отправил в рот. Отлично. Перекусив на скорую руку, я посмотрел на часы, начало седьмого вечера по локальному корабельному времени, чуть позже еще чайку и пора будет спать.
Полетное расписание утверждалось компанией-нанимателем перед каждым рейсом. В зависимости от характера груза и расчетной продолжительности, в него вносились незначительные коррективы, но, в основном, оно было довольно типовым и чем-то похожим на распорядок дня курсанта в академии. Стандартным был подъем в 6 часов утра, гигиенические процедуры, завтрак, ежедневная отчетность, внесение записей в корабельный журнал, интеллектуальное развитие, осмотр груза, навигационная сверка маршрутов, физическая активность и так далее.
Следующих два дня прошли по полетному расписанию, в дежурных, обычных хлопотах, музыке, анекдотах, болтовне с голосовым помощником, наслаждениях простыми радостями аскетичного быта. Межзвёздное движение в норе не отличалось особым разнообразием. Помимо контроля показателей состояния корабля от пилота особо ничего не требовалось. Всяческое маневрирование внутри чревоточины исключалось. Мастерство пилота заключалось только в том, чтобы из заранее предложенных системой вариантов курса выбрать оптимальный. Такой выбор часто сводился к интуиции. Пилоты, у которых подобная интуиция была развита в большей степени и базировалась на реальном опыте, как правило, проходили норы за меньшее время и с минимальным износом оборудования. Если взглянуть в открытый лобовой иллюминатор, сориентированный на центр масс, то ровно по центру можно было распознать предполагаемую точку, в которую лучами уходят пучки света, притягиваемые безжалостной гравитацией. Это своего рода приливный захват, сила, настолько мощная, тянущая чужеродный летательный аппарат к себе, что какие-либо маневры исключены. Там, на горизонте, в этой точке и находится выход их норы. После нырка в чревоточину двигатели разгоняют и без того притягиваемый гравитацией корабль, постепенно приближая скорость последнего к скорости света. Внутри искривления не возможно обогнать или догнать какой-либо объект, теоретически это возможно и зависит от массы, но автоматика настроена таким образом, что движки одних объектов безостановочно разгоняют их, а других наоборот тормозят. Внутри потока норы кроме всякого транспорта путешествовали еще и зонды, обеспечивающие телеметрию и поддерживающие канал связи. Они образовывали нить, последовательно предающую данные изнутри норы наружу и обратно.
Смотреть на лениво меняющуюся однообразную картинку никакого желания не было. Большинство пилотов в такое время занимались мониторингом показателей, написанием отчетов и прочей рутинной лабудой. Не особо веселая альтернатива одно другому. Перед сном Алекс заглянул в санитарную кабинку и запустил программу душа. Взвешенная до состояния пара горячая вода переменялась таким же мелким мыльным раствором, после чего пилота обдуло теплым воздухом высушивая.
Новый день разбудил меня прорезавшими тишину громкими кряканьями тревожной сирены. Вскочив с раскладной кровати, надев штаны, я подбежал к панели управления – ну естественно красные тревожные огни, в случае предупреждений сирена не будит рано утром. Алым пылали датчики герметичности, кислорода, искусственной гравитации и массы в грузовом отсеке. Опять пустяковая поломка? Я совершил ошибку в ходе предыдущего 2-дневного ремонта? Ну уж нет. Голосовой помощник не рапортует, чтобы не отвлекать пилота, значит, ситуацию еще можно исправить. Что бы он делал, если бы оценил положение дел как безвыходное? Молитву мне читал! Требуется собраться.
– Отчет о ситуации на бумаге. Диагностика произведена?
– Так точно, капитан.
Военный язык самый простой.
– Печать.
Из стены молча выкатились три листа формата А4 стопочкой за раз. Пробежавшись по листам, стало ясно, ни один из датчиков с сигналами на панели не отвечает. Ни один из мерцающих, перемежающихся подмигиваниями огней не получает никакой информации от своих адресатов. Я метнулся к нише с полетным костюмом, по пути захватив набор инструментов первичной необходимости. Дверка услужливо распахнулась перед носом. Думай, думай, думай, сейчас нужно быстро и четко, делай проще. Я влетел в промежуточный отсек, автоматика послушно разгерметизировала его в порядке подготовки к переходу в аварийное помещение. Ноги оторвались от пола.
– Открыть шлюз в грузовой отсек.
Бортовой помощник молчал, ничего не рапортовал, просто выполнял соответствующие инструкции и команды старшего корабельного офицера, не смея отвлекать от происходящего.
Я оттолкнулся от рукоятки перед проемом и «запрыгнул-заплыл» в «кузов» корабля. Перед лицом плавали льдинки замерзшей воды и всякая мелочь с пола: сор, шайбы винтов, скрепка, какая-то архаичная пружинка – отсек потерял герметичность. Я практически почувствовал холод космоса и ветерок зимней стужи, которого не мог почувствовать, потому что его быть сейчас не могло. Да и полетный костюм не дал бы. Гелий 4 в своих прозрачных контейнерах из полиэфирного стекла накрепко был пристегнут своему цилиндрическому постаменту. Я успокоился, привел сердечный ритм в норму, начал оценивать ситуацию, дальше продвигаясь в глубь помещения.
Очевидно пробой. Нужно найти пробой в корпусе отсека. Поискав немного ярким лучом фонарика, я обнаружил его на месте малого компьютера. Основное освещение в отсеке отсутствовало.
– Свет! – выпалил я.
Никаких изменений не последовало.
– Обойти поврежденные схемы освещения! Свет!
Лентами пронзили темноту огни по периметру потолка и вертикалей углов.
Вскрыв корпус малого компьютера, я понял, что многие его модули имеют физические повреждения, а именно: блок искусственной гравитации, блок управления подачей кислорода, блок массы груза и еще пару блоков по мелочи. Я вздохнул. Ну конечно датчики в таких блоках не могли откликаться при диагностике систем, отсюда и индикации на приборной панели, а индикации красные, так как произошла потеря герметичности отсека. Я снял весь корпус целиком. Открыл ящик с необходимыми инструментами, достал от туда заготовку заплаты, обработал ее немного. Приложил ее к пробою в стенке отсека – зашипела вокруг пробоя кислотными пузырями перманентная сварка, металл раскалился добела. Красная надоедливая мигалка на верхней части стены продолжала сверкать стробоскопом.
С полученной прелестью, в виде раскрученного ящика из лёгкого композитного материала, и тем же путем, я, вернулся в кабину пилота.
Покопавшись в малом компьютере, довелось выяснить, что некоторые из датчиков отдельных блоков остались целыми. Заменив вышедшие из строя вместе со всеми шлейфами проводки, я собрал компьютер заново. Это потребовало 4 часа работы в бешеном ритме. Отнес и установил его на прежнее место, после чего запустил проверку интересующих систем в ручном режиме повторно. Проверка показала нормальное функционирование. Немного убравшись в аварийном помещении, удалив остатки замерзшей жидкости и грязи, я несколько раз ритмично вдавил гидро-механическую кнопку в стеновой нише, запустив терморегуляцию и все блоки в штатном порядке. Опять выполнил проверку – все ОК.
Авария была устранена. Корабль продолжал мчаться по искривлённому пространству кротовой норы со скоростью приближенной к скорости света нарушая все мыслимые и не мыслимые законы физики. Внутри чревоточины космические суда могли провести от одного до нескольких часов субъективного времени. Для объектов, находящихся вне искривлённого пространства время шло с обычной скоростью, а внутри значительно замедлялось. Час, проведенный в переходе между звездными системами, мог быть равен нескольким дням снаружи. Хорошо, что в каждом конкретном случае данные расхождения легко просчитывались с помощью навигационной автоматики.
– Голосовой помощник.
– Слушаю вас. – мурлыкнули в ответ.
– В ближайшие 2 полетных дня, сообщать о неполадках любого уровня важности, которые могут быть связаны с отремонтированными узлами. Сообщать вслух.
– Слушаюсь. – уловив тон моего голоса сказал помощник.
– Зачитай новостные сводки.
«Продолжаются ожесточенные бои на планете Чайный Сад созвездия Овна, находящейся под патронажем Колонии Ренессанс или Teegarden b. За последние сутки, под давлением Федеративных войск, силы повстанцев были отброшены на территорию столицы Байхао. Потери сопротивления составили 211387 человек, 1618 человек взяты в плен. Высокоточными ударами выведены из строя 3 электростанции, 24 точки связи. Министр обороны заявил о намерении расследовать обстоятельства начала дестабилизации на планете и обратил особое внимание на то, что в случае выявления вины колонии Ренессанс, в адрес к вышеупомянутой будут применены регулирующие санкции. Кроме того, Министр Фрэнк Ли, во время своего заявления несколько раз назвал администрацию колонии зажравшимися политиканами, позабывшими о безопасности Федерации, которой они обязаны всем. Как сообщают неофициальные источники, по данным разведки, эскалация конфликта могла быть вызвана бездействием правительства нового наместника По Лао. Приток туристов на Ренессанс достиг исторического минимума. Цены на элитную недвижимость пробили дно, вызвав коллапс на рынке, вложение в который уже не первый десяток лет считалось гарантией получения стабильных дивидендов. Планету-рай покидают известные на все Земные миры представители шоу-бизнеса и богатейшие бизнесмены.»
Голосовой помощник сообщил о приближении пункта «Б», и кальмары начали медленно снижать ход. Корабль стабилизировал орбиту и повис на определённом расстоянии, аккуратно балансируя. Алекс запросил разрешение на посадку, но ЦУП ответил, что до завтра окон для спуска нет и пилот даже обрадовался возможности немного отдохнуть перед завтрашним сумасшедшим днем.
Корпоративная форма была заблаговременно отстирана и отутюжена. Пилот снял с вешалки китель с воротником стойкой, смещенной в сторону застежкой на пуговицах, длинными рукавами и закругленным подолом. Абсолютно ровный, без накладных карманов, пиджак слегка переливался металлом темно-синей ткани. Справа и слева на груди аккуратно расположились планка с названием компании и капитанский знак золотистого цвета. Носить китель предлагалось поверх модной белой рубашки мандарин с воротом без откидных уголков. Образ завершали классические брюки со стрелками немного зауженного кроя. Это была хорошая традиция примерять форму накануне выхода в космопорт.
Лежа на раскладной кровати, после 12 часов подряд в жестком рабочем ритме, я вспоминал о своих приятелях из Академии, я улыбался.
Вспоминал о своем непосредственном руководителе Василе Теркине – всегда добром, но твердом и решительном в своих делах, направляющем, подчас неправильно оценивая ситуацию, но все же относящимся ко всем нам как к собственным соратникам и в чем-то даже детям. Вспоминал о Владисе Жучкове, отличнике службы, она же учеба, доброжелательном человечном товарище, Вике Шершневе, не особо вдумчивом, потому что вечно находился в своих заморочках, Рите Силенюк, вспыльчивой и импульсивной, тем не менее всегда понимающей, Гарике Топорикове, который любил выдумывать себе драмы жизни и потом жить согласно собственным выдуманным правилам, Джиме Продавалове, который любил делать то, что не до конца понимал, в этом его необдуманность заключалась, веселом парне и еще о многих-многих оставшихся и, конечно, Аркашке…
Все они были по-своему умные люди, эти мои воспоминания из Академии. В одном из углов кабины внезапно загорелся давно сломавшийся модуль освещения. Ну все, впечатлений на сегодня хватит, пора спать, через восемнадцать часов наш корабль прибывает в пункт «Б».
