Kitobni o'qish: «Дракон в мантии 3. Когда король теряет корону»
Глава 1. Сделка с дьяволом
Я стояла и безучастно смотрела, как стража, виновато пряча глаза, обыскивает мои вещи. Чего там обыскивать-то? Ручки и карандаши, справочник по химии, обещанный отделу теоретической магии, комплект белья и сменной одежды. И кольцо на кожаном шнурке. Все-таки цепочка – штука ненадежная.
Из ценного только это кольцо и есть. С ним я самый могущественный маг мира Вейн, без него самое немагическое существо этого Отражения. Да и всех остальных тоже.
Его, кстати, тоже отобрали. Усатый начальник вежливо, но непреклонно затребовал сдать все вещи, кроме одежды.
Убедившись, что в наличии больше ничего нет, меня взяли в «коробочку», и я попыталась телепортироваться. А вот и обломитесь!
– Странно, – пробормотал старший, делая очередной пасс.
Я дернула плечами. Так-то ничего странного, раз у меня нет магии, то как бы я и в телепорт никак, придется ножками. Стража моему пояснению не обрадовалась, но выхода им не оставили. Посвящать их во все тонкости моих взаимоотношений с кольцом я не собиралась.
Академия была пустынна. И выглядела… какой-то запущенной, что ли. Было ощущение, что люди покинули ее в спешке и возвращаться не планировали. Распахнутые кое-где двери, сбитые впопыхах дорожки, потерянная книга, сиротливо лежащая корешком кверху.
Что же здесь произошло?! Меня не было всего месяц! Ну это по местному времени, а в моем мире прошло всего недели две.
Но обо всем по порядку. В первый раз я попала в Аркар совершенно случайно, как мне объяснили – в момент Поломки Дракона. Меня радостно назначили Героем и Последним Паладином и выпнули на борьбу за все хорошее со всем плохим. Моя полная антимагичность на фоне полностью магического мира и магов, конечно, смущала, но постольку-поскольку. Зло не дремало, а активно лезло наружу через старательно проделываемые дырки.
В провожатые мне тогда дали старосту Академии Пяти Стихий – Никсара. Приключение вышло жутко интересным. Местами просто жутким. Потом меня отправили домой, дали на прощание маленькие подарки и шкатулку, в которой позже появилось письмо Архимага.
Второй раз активные деятели пульсара и рун вернули меня в Аркар самостоятельно. Ник догадался, что я не антимаг, а, наоборот – идеальный маг. То есть магическая энергия проходит сквозь меня, не задерживаясь. И чтобы я смогла пользоваться ею, мне нужно не уменьшать сопротивление энергии, как прочим магам, а увеличить его! Староста с Архимагом просчитали вариант моего возвращения и смастерили колечко, которое магию во мне и задерживает. Сейчас это колечко лежит в кармане начальника моего конвоя. И снова вернули меня в Вейн. А там все опять завертелось!
Ник влюбился в принцессу и попытался с ней сбежать, мы с Архимагом вытащили его из тюрьмы и отправились на Сарверские острова. Там у них были проблемы с шахтами и пробудившимися покойниками. Проблему мы решили и заодно спасли целый город. Аджим, то есть Архимаг, тогда сказал, что они сделают так, чтобы я вернулась в Аркар из своего мира, когда захочу. Меня отправили назад, пообещав скорую встречу.
Вот… вернулась. А тут неизвестно что происходит.
Мы вышли на улицу и остановились у входа. Видимо, ждем кого-то. Впереди виднелась внешняя стена Академии с дырой. Раньше там были Врата – гигантские створки в виде кованого плюща. Меня уверяли, что он задушит каждого, кто придет сюда с враждебными помыслами.
Теперь Врат не было. Только проем зиял.
Подали карету с гербом стражи – единорогом с алебардой на щите. Главный распахнул дверцу и сделал приглашающий жест рукой. Вероятно, отправляли сообщение в штаб, или куда там еще, о заминке. Решила не изображать праведный гнев и молча полезла внутрь. Я Герой Аркара и Последний Паладин, мне ли бояться какой-то стражи? И этого, как его… Ризеншнауцера… или как там зовут нового монарха. А если мне вернут кольцо, то я еще и самый сильный маг Вейна. Правда, колдовать по-прежнему не умею, но это частности.
Старший залез следом и сел напротив, как-то сгорбившись и избегая смотреть мне в глаза. Мне стало его жалко, человеку было явно не по себе от всего происходящего. Карета тронулась.
– Где мои друзья? – задала я мучающий меня вопрос. Черт с ним, с Филаном, где Никсар, Сельма, Джулиан, Норал, Фернан, Гордин… Где, в конце концов, Аджим? В то, что меня просто так бросили, я не верила ни на йоту. Как и в то, что Сельма и Джулиан оставили в беде его величество. Выходит, случилось что-то очень страшное. Или непредвиденное. Не факт, что ответят, но не спросить не могла.
– Сбежали, – вздохнул стражник спустя минуту.
– Все? – на всякий случай уточнила я. Хоть одна хорошая новость за сегодня!
– Почти, – уклончиво ответили мне.
Что значит почти? Кого-то тоже схватили? Стражник мельком глянул в мое лицо, что-то там прочел и снизошел до объяснений:
– Некоторые из ваших друзей, заорра, решили служить новому порядку, – и резко наклонившись ко мне, продолжил свистящим шепотом, для верности придерживая меня за рукав водолазки: – Паладин, я знаю, что ты хранитель Аркара и сможешь… остановить это все. Мы верим в тебя. И еще когда встретишь Сельму, передай ей, что Марсель Рамут помнит тридцать первое июля у двух дубов. И что все сказанное тогда остается в силе. Она поймет.
И отпустив рукав, резко откинулся на сиденье, безучастно глядя в окно. Н-да… дела-а-а… А все-таки внезапная смена власти не всех устраивает. Если уж королевская стража открытым текстом выражает надежду, что я со всем разберусь, то что говорить о других? И откуда вообще вылез этот новый король? Еще месяц назад никаких намеков на революционный настрой. Все тихо-мирно, даже непокорные Сарверские острова после нашего посещения потеряли дух авантюризма и сдались на милость Эквеса. А на островах шахты с очень редким и безумно дорогим магическим минералом – артанием.
И что у нас остается? Скоропостижная смерть? Или дворцовый переворот? Насколько я поняла, Филан был достаточно мягким и демократичным правителем. А все обожают свергать именно таких. Тирана свергать слишком опасно для здоровья.
Карета подъехала к одному из непарадных входов во дворец, и мой сопровождающий помог выбраться наружу. Конвой в принципе вел себя на редкость деликатно и как-то неуверенно, что ли. Даже больше походил на почетный караул.
Рамут шел впереди, указывая дорогу среди хитросплетения пустых и роскошных коридоров. Как и в Академии, здесь чувствовался какой-то хаос, режущее ощущение неправильности и беспорядка. И обилие стражи. Я уже была во дворце, но столько охраны еще не видела. И она была не здешняя, не аркарская. Даже плащи не синие, как у боевых магов и стражи, а бирюзовые.
Перед одной из дверей мы остановились, и начальник, коротко постучав, вошел внутрь, докладывать о прибытии почетного пленника. Нет, надо срочно выяснить, что здесь происходит. Найти виновных и наказать кого попало.
Атмосфера слишком нервная, я посмотрю
Буквально через пару минут стражник вынырнул из-за двери и пригласил меня в комнату. Я пожала плечами и безропотно шагнула вперед. Выбора все равно у меня нет. Марсель вздохнул и вроде даже осенил мне спину треугольником – знаком Единорога и местного Храма.
О, а в этом кабинете я уже была. В прошлый раз, когда произошла неприятность с Никсаром (глупость невероятнейшая, чего там), мы с Филаном беседовали именно здесь. Только короля сейчас не наблюдалось, а был… барон. Когда я в первый раз покидала Аркар, его величество представил его мне. Ну, как представил, сказал, что это его троюродный брат, а до обмена именами и фамилиями с церемониальным расшаркиванием дело не дошло – я сбежала с официального приема вместе с друзьями в паб. Хотя Филан обмолвился, что барон очень настаивал на нашем знакомстве. Ну вот и познакомились.
Так вот ты какой – новенький… И, похоже, я была права – все-таки переворот.
Гадство. Интересно, зачем я ему понадобилась?
– Оставьте нас, – велел свежекоронованное величество и сделал щедрый жест в сторону мягкого гостевого кресла у письменного стола. – Прошу вас, садитесь, заорра. Нам необходимо обстоятельно поговорить. Желаете пустынного вина? Я распоряжусь. Чувствуйте себя как дома.
М-да, не хочу я дома такую атмосферу.
В комнату испуганной мышью проскользнула служанка с подносом, на котором возвышались кофейник, две фарфоровые чашки, сливочник и высокая ваза с разноцветными пироженками. Барон-король отослал девушку и самолично наполнил мою чашку. – Альмеди, вы меня узнаете? – уточнил он.
– Узнаю, – согласилась я, даже не собираясь притрагиваться к чашке. Мало ли, какой стрихнин там плавает. – Только совершенно не понимаю, зачем я здесь и что тут делаете вы.
Мужчина коротко хохотнул, налил себе чашку и демонстративно отхлебнул. Ну и пусть. Не до чаепитий мне сейчас. И уж тем более не до кофепитий. От всей души загадала ему подавиться, но пока мои желания, увы, не материализуются. Эх, надо возвращать свое «кольцо всевластия». Правдами и неправдами.
– Видите ли, заорра, – Ризерульд аккуратно отставил чашечку и провел ладонью по щегольской бородке, – давайте начистоту, без всяких недомолвок. Филан оказался для Аркара не лучшим правителем. Слишком слаб, слишком мягок и… преступно пренебрежителен к главным благодетелям короны. Даже не благодетелям – оплоту короля и казны.
– То есть к вам? – скептически хмыкнула я. Страха не было ни капли. После всего пережитого, после Хаоса и его тварей, после Астарота и мертвых культистов барон смотрелся несерьезно. Бледновато смотрелся, прямо скажем.
– Нет, ну почему же, – усмехнулся он и с кошачьей грацией пододвинул ко мне вазочку с пирожными. Тоже не возьму. – Просто мы поняли, что… э-э-э… моя кандидатура будет оптимальной. К тому же я имею законное право на трон Аркара. Мой дед когда-то смалодушничал и уступил престол младшему брату. Дедушка предпочитал уединение и поэзию, а не власть и интриги. На беду, моя бабушка разделяла его увлечения и не стремилась стать полноправной королевой, предпочитая возиться в саду с розами. Но сейчас это ничего не значит. Считайте, что я восстановил историческую справедливость, не более.
М-дэ-э-э, а Филан-то каков! Прошляпил заговор. Судя по тому, что я наблюдаю, зрел он давно, очень уж все обстоятельно сделали и явно по согласованию. Если не со всем дворянством, то с многими. За месяц такое не провернешь. Что сказать… подставил он нас всех. Встречу – выскажу все, что думаю о его даре управления кадрами. Если, конечно, встречу.
– Где Филан?
– Это все, что вы хотите спросить? – удивленно вскинул брови барон и снова отхлебнул кофе.
– Нет. Где Филан?
– Скажем так, жив-здоров и вместе с семьей находится в надежном месте. Король отрекся от престола по всем канонам магии. Храм отречение принял, подписью Совета оно заверено.
– Где остальные?
– Вы о своих друзьях? – Ризерульд отставил чашку и начал прогуливаться по комнате, заложив руки за спину. Дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил: – Альмеди, я буду с вами предельно откровенен. И надеюсь, что в ответ вы исполните мою ма-а-аленькую просьбу.
– Какую? – насторожилась я. Что-то мне это все начинало нравиться все меньше и меньше. Еще никто ничего не сказал, а с меня уже требуют какие-то обязательства. Не то чтобы раньше я была в восторге от сложившейся ситуации, но не нравится мне это все, вот! На столе с тихим щелчком возник свиток. Мужчина пробежался по нему глазами и хлопнул в ладоши. Ну, и к чему эта вся пантомима?
Дверь отворилась, и в нее, как всегда, бесшумно и стремительно вошел… Гордин Мар. Великий Инквизитор, один из членов Ложи и мой друг. И друг Архимага.
Если этот здесь, то где Аджим? Час от часу.
Храмовник то ли поклонился, то ли кивнул барону и остался стоять посреди комнаты. Спокойный, с чуть презрительным взглядом черных глаз и идеально прилизанными платиновыми волосами, собранными в низкий хвост.
– Вот, заорра, представляю вам главу Ложи Инквизиторов, мессира Мара. Впрочем, я так понимаю, вы знакомы.
Я застыла в кресле. Гордин мазнул по мне равнодушным взглядом и склонил голову, подтверждая баронскую правоту. Дескать, да, есть такой грех. Я подумала и тоже молча кивнула. Говорят, молчание – золото. Особенно в моем положении.
– Вы хотели меня видеть, ваше величество? – холодно-вежливо осведомился Инквизитор и в упор посмотрел на меня.
– Да, мессир, показываю Паладину, как я жалую верных мне людей. И, возможно, вы поможете сделать ей правильный выбор. И остальным тоже.
– Вы знаете их мнение. – Храмовник даже бровью не повел и от меня не отвернулся. – Их здесь нет. И вы знаете почему.
– Да-да, – досадливо махнул Ризерульд и снова начал вышагивать. – Но я думаю, наша милая Альмеди сможет их найти и переубедить.
– Каким образом? – в голосе Мара прорезался едва заметный сарказм. – Она абсолютный антимаг. Если уж ваши лучшие люди не смогли напасть на след, то что сможет человек, полностью лишенный магии?
– Антимаг? – Барон на мгновенье запнулся и повернулся ко мне: – Но как такое может быть? В Вейне все пропитано магией!
– Это в Вейне, – почтительно склонил голову Гордин, – но смею напомнить, Альмеди – иномирянка, на нее не распространяются наши законы. В том числе физические. Можете вызвать своих аналитиков, они подтвердят.
– Занятно, занятно, – Ризерульд с любопытством посмотрел на меня. – А как же ей тогда удалось устранить Поломку Дракона и остановить извержение вулкана?
– На все воля Всесоздателя, – перевел стрелки Инквизитор и снова изобразил легкий кивок. – На то она и Паладин, чтобы не укладываться в наши понятия о возможном и невозможном.
Но каков жук! Я с восхищением оглядела мессира. Придраться можно к полутону, нюансу голоса, и то если знать его достаточно хорошо. В остальном полная субординация и почтительность с чувством собственного достоинства.
– Аналитики… Аналитиков спрошу. Но, кажется, ваш знакомый, как там его, Никсар, писал научную работу на основании феномена нашей дорогой гостьи? – Такое ощущение, что нам с Инквизитором устроили очную ставку. Вон как барон смотрит, не отрываясь. И улыбочка такая – дружелюбная-дружелюбная. Аж стереть хочется. Желательно кирпичом.
– Найдем – спросим. Теоретическая магия не относится к сфере моих интересов, – равнодушно бросил мессир. – Насколько мне известно, ни его работ, ни еще каких-либо важных документов в Академии не обнаружено.
Барон бросил на Мара испепеляющий взгляд, но промолчал. Наверное, Гордин сказал то, что говорить не полагалось. Зачем он его сюда вообще позвал? На меня надавить? Но храмовник явно не тот человек, при виде которого я начну резко соглашаться на все подряд или уверую в благие намерения новой власти. Да, он мой друг. По крайней мере, был им до недавнего времени. Или никого другого просто нет под рукой?
Как я поняла, всем нашим удалось благополучно уйти, но почему Инквизитор здесь? И не просто так, а на службе у Ризерульда, да еще и со значительным повышением. Променял чистую совесть на чистый оклад? Не верю. Может, и очевидному не верю, и не знаю я всех тонкостей его отношений с новым величеством… Но… нет. Что-то тут не то, явно не то.
– Кольцо верните, – внезапно даже для самой себя попросила я. Эх, много думать вредно, вслух болтать начинаешь. Так и выдать себя недолго. Штирлиц как никогда близок к провалу.
– Какое кольцо? – заинтересовался барон.
– Мое. На шнурке. Стража отобрала. Заорр Каттар подарил на память, – торопливо пояснила я и постаралась добавить в голос слезу: – Оно мне очень дорого. Очень.
Ризерульд благосклонно кивнул и, подойдя к столу, что-то написал на небольшом листке. Листок вспыхнул синеватым светом и исчез. Это мы проходили – магическая экспресс-почта. Или как там ее. Надо будет у Аджима спросить. Если еще увидимся. К горлу неожиданно подкатил горький комок. Усилием воли затолкала его обратно. Нельзя раскисать. Нянек тут больше нет, никто со мной возиться не будет. И слезки вытирать, и за ручку водить тоже не будет. Из близких и знакомых только Инквизитор, но и он не будет. Вон стоит, даже не смотрит на меня.
В дверь постучали.
– Войдите! – велел его милость.
В проход аккуратненько протиснулся стражник с маленькой бархатной подушечкой в руках. На ней лежало мое колечко на шнурочке. Он просеменил к столу и почтительно положил подушечку прямо на какой-то томик. Ризерульд раздраженно дернул углом рта, и несчастный поспешил ретироваться.
– Какое… убожество, – прокомментировал барон, брезгливо поднимая колечко двумя пальцами за шнурок. Ювелир из Ника, если честно, вышел аховый, и кольцо действительно имело вид скромный, с уклоном в непрезентабельный. Эдакий кривоватый стальной ободок на мужской палец. Но не ему комментировать подарки моих друзей! – А почему на шнурке?
– С размером промахнулись, – вздохнула я, – на шее ношу.
Тоже отчасти правда. Большую часть ношу на шее, да и ваял Ник под себя, более-менее оно у меня сидит только на среднем пальце, и то свободно.
– Вот уж не думал, что вы настолько нетребовательны, – протянул барон, продолжая рассматривать украшение на вытянутой руке. – И не предполагал, что Архимаг окажется таким прижимистым. Неужели нельзя было подарить что-то получше? Тем более такой девушке! Не ожидал, не ожидал. Но, раз оно вам дорого, я его возвращаю.
В мою протянутую ладонь опустилось кольцо, и я облегченно вздохнула. Пусть думает, что хочет, главное, я его получила. Все прочее уже менее важно.
– Вот, еще возьмите небольшой презент лично от меня. – Ризерульд пафосно стянул с мизинца роскошный перстень с гигантским сапфиром и тоже вложил в мою ладонь. Отдернуть ее я не успела. – Не стоит благодарности, это сущие мелочи. Вы стоите большего!
Да и не собиралась я тебя благодарить! Тоже мне, нашелся благодетель! И что мне теперь с этим подарочком делать? Надеть или выкинуть как-то незаметно? Или демонстративно отказаться? Ладно, пусть пока будет, а там посмотрим. Вернуть с ехидной запиской и недвусмысленным рисунком заборного образца всегда успеется.
– Мессир Мар, вы как-то прокомментируете такой поступок вашего друга? – подковырнул барон. Вот не дает ему покоя мое несчастное колечко. Мар-то тут при чем? Или обижается, что на Аджима обращают внимание и без дорогих подарков? Даже как-то неловко стало, но не кинешься же объяснять, как оно обстоит на самом деле.
– Без комментариев. Меня не касается, кто и что кому дарит, – отчеканил Инквизитор.
– Вот чем вы мне нравитесь, мессир, так это тем, что вы всегда знаете, что вас касается, а что – нет, – хохотнул его милость. – Можете быть свободны.
Храмовник коротко поклонился и повернулся к выходу.
– Гордин? – позвала я. Мессир застыл у выхода и слегка повернул голову. – Зачем?
– Видишь ли, Альмеди, Аркару действительно нужен сильный правитель, – в равнодушном тоне друга скользнула нотка усталости. – Так что все закономерно. Так, как и должно быть. Власть обезличена. Править должна сила.
– А как же Аджим? – прошептала я неверяще.
– Это его выбор, – не меняя тона, пояснил он. – И он за него отвечает. Иногда так бывает, Паладин. Это жизнь. И я советую ее принять. Так будет лучше. И для нас, и для Аркара.
И вышел. Вот и встретились. Вот и поговорили. Я вжалась в кресло, стискивая в ладони теплый металлический ободок. Он действовал успокаивающе.
– Ну, так на чем мы остановились, – Барон решил, что хорошенького понемножку и пора ковать Медь, пока горячо. – Как вы понимаете, Паладин, не все в Аркаре рады смене короля. Некоторые еще не поняли всего преимущества нового положения, в части провинций идет открытый бунт. Доходит даже до стычек.
– Так и говорите, что вашими стараниями была развязана гражданская война, – проворчала я. Наличие кольца придавало наглости и бодрости. Мы еще посмотрим, над кем по весне ковыль заколосится.
– Зачем же так грубо, – поморщился его милость. – Хотя, по сути, вы правы. И эту войну необходимо остановить. С вашей помощью.
– Ммм, например?
– Например, вы открыто поддержите меня у власти, – чарующе улыбнулся мужчина. – Ваш авторитет в Аркаре велик, и некоторые мои советники даже считают, что ваше слово стоит куда больше слова короля. Это успокоит, если не всех, то очень многих.
– Вы хотите, чтобы я вышла и сказала, что я на вашей стороне? – недоверчиво уточнила я.
– Не совсем, – улыбка по широте сравнялась с Чеширским Котом, – одного раза будет явно недостаточно. Нужна планомерная поддержка, чтобы ваше имя ассоциировалось с моим правлением. Поэтому я предлагаю вам нечто большее. Я предлагаю вам трон.
– Э-э-э, что? – не поняла я. – Вы уступаете мне свое место? И зачем тогда вы все это затеяли – со смещением короля и всем таким?
– Да не в этом смысле, – досадливо поморщился на мою недогадливость Ризерульд. – Я предлагаю вам трон королевы! Заниматься государственными делами вам не придется, максимум присутствовать на балах и на парадном балконе во время празднеств. Жизнь, достойная Последнего Паладина и Избранной, вы не находите?
– Не нахожу. – Я отрицательно замотала головой. Нет, ну бред какой-то! Как-то не так я себе представляла предложение руки и сердца! Это я молчу об условиях получения монарших потрошков. Он явно переоценил стоимость своего ливера и неудобного кресла в красной обивке.
– Что ж, очень жаль, – деланно-горестно вздохнул он. – Впрочем, вы еще сможете все обдумать, а пока… кхм… побудете у меня. В качестве почетной гостьи. Что же до ваших друзей, то найти их – вопрос времени. Будь вы королевой, смогли бы повлиять на мое решение об их судьбе. Жизнь некоторых мятежников весьма хороший подарок к свадьбе. Что же касается вашего любовника, пардон, возлюбленного, то это тоже однажды можно будет уладить. Возможно, после рождения наследника. Я же не зверь какой-то. Впрочем, ему в данный момент не до вас.
Я молчала. А так хотелось рассказать! Например, каким маршрутом ему следует идти и в какое место засунуть свои предложения. Но, не время, не время. Обязательно бахнем, весь мир в труху. Но потом.
Ризерульд уселся за стол и позвонил в колокольчик. В дверь осторожно заглянули две молоденькие служанки. Я поднялась с места. Ну что ж, пока побудем паинькой. И лапочкой. Вот кем надо, тем и побудем. А то запихнут еще в какие-нибудь подвалы, и вовек оттуда не выберешься.
– Для чего вам это? – спросила я напоследок. – Политика – это как минимум грязь, как максимум – кровь. У вас же и так все было! Разве имеет значение, кто король?
– В Вейне имеют значение только деньги, моя прекрасная леди. Жаль, что Филан вовремя этого не понял. Уведите нашу гостью в ее апартаменты.
Меня вывели из кабинета и снова повели по коридорам. Снаружи ждала стража. Все новые, человек двенадцать… и все по мою душу. Надо было дома оставаться!
