Kitobni o'qish: «Астрологические мифы. От Вифлеемской звезды и небесной коровы до вавилонского гороскопа и мистерий Митры», sahifa 2
Глиняная табличка, свидетельствующая о восстановлении Вавилона Асаргаддоном. Месопотамия, ок. 676–672 гг. до н. э.
The Metropolitan Museum of Art
Подобные менологии с росписью месяцев и дней года и указаниями опасностей и удачных моментов для всех людей одновременно стали основой более индивидуальных предсказаний. Сначала личные прогнозы придворные астрологи составляли исключительно для царей. При правителе обычно находился личный советник, отслеживающий малейшие детали: как одеваться, что есть, можно ли отправляться в путь, стоит ли выходить из дворца в тот или иной день. По словам греческого историка Геродота, однажды царь Асаргаддон, недовольный просчетами своего астролога, принял решение заменить его на другого знатока небесных знамений.
Вслед за царями интерес к личным предсказаниям стали проявлять знатные и богатые люди, особенно это вошло в моду при персах и в эллинистическую эпоху, с приходом греков.
Наконец, 29 апреля 410 года до н. э. был составлен самый древний персональный гороскоп, сохранившийся до наших дней (дату определяют по расположению планет в ночь с 28 на 29 апреля):
1. Месяц нисану, ночь на 14-е (?) …
2. родился сын Шуму-усура, сына Шуму-иддины, потомка Деке.
3. В это время Луна была под Клешней (буквально: была нижней частью Клешни. – Прим. авт.) Скорпиона.
4. Юпитер в Рыбах, Венера
5. в Тельце, Сатурн в Раке,
6. Марс в Близнецах, Меркурий зашел и не был вид[им].
7. [Замечания о видимости Луны в течение месяца]
На другой стороне таблички:
1. Обстоятельства будут тебе благоприятны.
2–4. […]
От этой даты можно вести отчет натальной астрологии в привычном нам сегодня виде. В ходе раскопок в Ниневии и других центрах древней культуры был найден целый ряд персональных клинописных гороскопов, в том числе для людей с невавилонскими и неассирийскими именами. Любопытен фрагмент предсказания благоприятных и неблагоприятных событий в 331 году до н. э., незадолго до победы Александра Македонского над персидским царем Дарием III при Гавгамелах и падения Персидской империи. В 13-й день месяца элула состоялось полное лунное затмение, дул западный ветер, а при появлении луны переменился на восточный. С учетом этих факторов, а также позиций Юпитера и Сатурна автор прогноза предсказывает бедствие и смерть. А 11 дней спустя, в 24-й день элула (1 октября 331 г. до н. э.), он делает запись о победе «супостата из западных правителей», то есть Александра, которому гороскоп сулил победу над врагами, изобилие и восемь лет царствования над всем миром.
Реконструкция зиккурата в городе Ур.
doom.ko / Shutterstock
Подобная точность прогнозов с указанием даты, расположением небесных тел, ветров и прочих природных явлений требовала изобретения нового математического аппарата, который, судя по всему, вавилоняне частично позаимствовали у греков. Однако основу составили многовековые наблюдения за звездами с верхних этажей зиккуратов и храмовые записи, хранившиеся в особых библиотеках.
МИФОЛОГИЧЕСКИЕ СМЫСЛЫ
Астрология как прикладное занятие не смогла бы состояться без развитой мифологии, в которой каждое небесное светило, планета или созвездие обретали особые смыслы, символику и ассоциации. Без них нельзя разобраться, что считать признаками доброй или злой Судьбы.
Если шумеры и аккадцы фиксировали первые знаки светил в коротких записях, то пришедшие в их города касситы нашли им новое применение. Астральные знаки стали помещать на камнях-кудурру, межевых знаках, где высекали надписи с именем владельца участка. Более того, создание и обновление права собственности на землю сопровождалось благими пожеланиями и отмечалось в особые дни. Именно поэтому знаки Венеры (восьмилучевая звезда), Луны и Солнца (четырехлучевая звезда с исходящим сиянием) обычно венчали композицию, а ниже дополнялись символами богов, планет и созвездий.
Значение Луны и Солнца для современного человека очевидно. Но почему именно Венера дополняет эти главные светила? Ведь в различных документах упоминаются и Орион, и Юпитер, и Марс, и Плеяды. По всей вероятности, Венера – богиня Инанна / Иштар – оказалась в центре астрологической мифологии Месопотамии, поскольку это самая яркая звезда, видимая в регионе.
Богиня Инанна (Иштар), связанная с планетой Венерой. Оттиск печати. Месопотамия, ок. V в. до н. э.
The Walters Art Museum
Инанна / Иштар
Утренняя и вечерняя звезда Венера ассоциировалась в Месопотамии с богиней плодородия, любви и войны Инанной (у шумеров) и Иштар (у семитских народов Вавилонского и Ассирийского царств). Ее по праву считают самой популярной богиней Месопотамии. Возможно, шумерская Инанна не была изначально связана с астролатрией, а являлась исключительно богиней плодородия. Аккадская Иштар (или Аштар – вариант, известный в современных языках как Астарта), предположительно, была другой богиней, но на каких-то этапах месопотамской истории два важных божества слились в единый образ.
Самые знаменитые мифы про Инанну / Иштар – это история ее любви и замужества с пастухом Думузи / Таммузом и история о путешествии в загробный мир. В одной версии она сразу влюбляется в него, в другой – предпочитает ему земледельца, но пастух убеждает ее в своем преимуществе: он обладает стадами прекрасных белых и черных овец (тут следует вспомнить о звездах на небе как об овцах с небесным пастухом, который на земле ассоциировался с образом царя).
Когда Инанна заявляет, что хочет поклониться великому быку преисподней, она нарушает правила: никто не может войти в подземный мир и остаться живым. Тем не менее, попросив богов вызволить ее, если она не вернется в течение трех дней, Инанна проходит семь врат. У первых она заявляет: «Я – Инанна, [госпожа] места, где Уту восходит», подчеркивая свой небесный статус бок о бок с Солнцем (на аккадской печати она изображена рядом с Солнцем-Уту, «восходящим между двух гор»). Раз за разом она расплачивается за проход одним из семи сокровищ, которые даровали ей защиту: налобной лентой, знаками владычества и суда, ожерельем из лазурита, двойной золотой подвеской, золотыми браслетами, сетью «Ко мне, мужчины, ко мне» и повязкой владычицы. В итоге она нагой и беззащитной предстает перед своей свирепой сестрой Эрешкигаль, повелительницей преисподней. Та подозревает Инанну в коварном умысле и убивает ее взглядом, а затем приказывает повесить тело мертвой Инанны на крюк. Однако с гибелью богини плодородия во всех мирах прекращаются роды. Беременная Эрешкигаль тоже не может разрешиться, поэтому приходится согласиться на уговоры других богов и оживить Инанну. Но закон есть закон, и небесная богиня может покинуть преисподнюю, только оставив замену. Она временно возвращается на землю и узнаёт, что возлюбленный супруг Думузи не слишком горевал. Рассерженная Инанна отправляет его на смерть, но потом горько сожалеет об этом и добивается того, чтобы Эрешкигаль отпускала его на шесть месяцев раз в год. Миф о смерти Инанны и ее возвращении связывают с особенностями видимого движения планеты Венера.
Утренняя и вечерняя Инанна / Иштар имели самостоятельное обозначение, поскольку оба движения Венеры были важны для астральной картины мира. Особое значение имел гелиакический восход Венеры в свете Солнца после ее длительного отсутствия на звездном небе и последнего утреннего появления на востоке. Это событие обозначалось знаком «звезда на шесте», который опирался на знак восхода Солнца. Восьмилепестковая розетка как знак плодородия, связанный с Инанной, преобразился в восьмилучевую звезду (иногда число лучей могло быть неточным). Антропоморфные изображения Иштар, в том числе в небесных сценах, известны со староаккадского времени: обычно это стоящая крылатая женская фигура, нередко в тиаре, в длинном одеянии с бахромой, иногда с оружием и божественным сиянием от плеч вверх. Порой она предстает обнаженной, что связано с мифом о путешествии Инанны / Иштар в загробный мир, объяснявшим долгое отсутствие Венеры на небе. Иногда богиня стоит на быке или льве, и ее изображение или знак сопровождают другие астральные символы / фигуры: Уту / Шамаш – Солнце, и Нанна / Син (или Суэн) – Луна. Инанна / Иштар считалась дочерью бога Луны и сестрой бога Солнца. По другой версии – она дочь бога неба Ана.
Центром поклонения Инанне был шумерский город Урук, где жертвоприношения ей совершались утром и вечером, хотя почитали эту богиню практически во всех городах Месопотамии (в истории о путешествии Инанны в преисподнюю перечислены семь храмов, которые она покинула в разных городах). Сегодня специалисты сходятся в том, что связь между Инанной и звездой Венерой существовала с глубокой древности. Со временем у нее появляются эпитеты «сияющая, блестящая» (звезда Венера отличается чистым белым светом), «госпожа небес» и даже «богиня звезд». В гимнах звучат фразы: «Когда вечером блестящая звезда, звезда Венера, великий свет которой наполняет священные небеса, госпожа вечера, как герой вверху появляется…» или «Когда ты восходишь на утреннем небе, подобно огню, видимому издалека, и при твоем блестящем появлении на вечернем небе пастух (то есть царь. – Прим. авт.) вверяет стада Шумера тебе».
Бусины и подвески с символами небесных богов. Месопотамия, ок. XVIII–XVII вв. до н. э.
The Metropolitan Museum of Art
В ранневавилонскую эпоху астрологические предсказания делались на основе времени первого появления Венеры вечером (вечерний восход), последнего появления вечером (вечерний заход), первого появления Венеры перед восходом солнца (утренний восход) и последним утренним появлением Венеры (утренний заход). Наблюдения велись на протяжении многих лет, а заключения могли звучать так:
Если в месяце шабату, в 15-й день, Венера на западе исчезла, три дня на небе отсутствовала и в месяце арахсамну на 18-й день Венера стала видна на востоке: источники откроются, Адад – дожди свои, Эйа – наводнения свои принесет, царь царю пошлет послание о примирении.
Ведущий специалист по шумерской астрономии Г. Е. Куртик полагает, что переход к таким астрологическим предсказаниям на основе длительных наблюдений за небом произошел на рубеже III–II тысячелетий до н. э. Это придало наблюдениям особую значимость, став толчком к их развитию и расцвету в последующие эпохи истории Месопотамии. Он подчеркивает, что переход к астрологическому истолкованию мифов случился не в древнейшие шумерские времена, когда эти мифы складывались, а на более позднем этапе, достигнув пика в Нововавилонском царстве. Данная версия звучит убедительно в том числе потому, что процесс мифологического освоения мира идет параллельно с наблюдениями за природными феноменами, однако становление астрологической мифологии как самостоятельной системы воззрений требует синтеза космологии и астрономических наблюдений с верой в Судьбу и взаимосвязь между разными уровнями бытия.
Исчезающая Венера и смерть Инанны
Венера видна либо утром перед восходом солнца, либо вечером сразу после заката. В редкие дни ее можно наблюдать утром и вечером (двойная видимость), но в отдельные периоды ее не видно совсем. Интервал между последним «вечерним заходом» Венеры и первым ее гелиакическим восходом обычно короткий – чаще всего три дня. Зато период между последним «утренним заходом» и возвращением на небо вечером весьма длительный. Это связано с тем, что Венера, в отличие от Земли, движется по своей орбите с другой стороны от Солнца. Такой период может составлять 70–80 дней. Именно это исчезновение Венеры ассоциировалось с мифом о путешествии Инанны / Иштар в преисподнюю и возвращением в мир живых.
НАННА / СИН (СУЭН)
Бог Луны всегда представал в месопотамской мифологии в образе старца с длинной голубой бородой, который пересекает ночное небо на светящейся ладье. Будучи очень старым, Син стал прототипом бога-мудреца, и по этой же причине ему приписывали функции управления временем. Однако его роль в мифологии постепенно менялась.
Среди эпитетов Нанны / Сина есть такие, как «одинокий белый бегун», «лодка», «белая / сияющая чаша». Существовали и отдельные термины для обозначения трех этапов перемещения Луны: первое появление полумесяца на западе после захода солнца, день невидимости Луны в конце месяца, полнолуние. Со временем стали использоваться пышные эпитеты: «корона широких небес», «царь небес», «появляется из лазуритовых небес», «освещает землю», «сокровище неба» и даже «господин, небесный свет, ты навсегда установлен».
Вполне логично, что символом Луны был серп / полумесяц, который обычно изображали рогами вверх, хотя использовалось и обратное расположение. Позиция полумесяца рогами вверх связана с новолунием, когда эклиптика максимально приближается к перпендикуляру линии горизонта – в Месопотамии это происходило весной и осенью. С древних времен лунный серп сочетался в композициях с символами Венеры и Солнца. Необычным образом Луны был получеловек-полускорпион (верхняя часть туловища антропоморфная, а ниже – хвост скорпиона). Есть предположение, что это связано с астральными символами, однако доказательств у нас нет. Подтверждение этой гипотезы можно найти в том, что такой образ нередко сочетается с целой чередой отчетливо астральных знаков, соответствующих месопотамским названиям созвездий.
Полностью антропоморфное изображение Нанны / Сина появляется примерно с III тысячелетия до н. э., а в староаккадский период его фигуру включают в мифологические и ритуальные сцены. Характерные черты его облика: тиара с двумя рогами, два пучка волос или косичка с раздвоенным концом, а также посох-штандарт с полумесяцем рогами вверх на рукояти. Атрибутами Нанны / Сина также были коза, жезл, булава и треножник (необязательно все сразу).
Центром поклонения богу Луны был город Ур, где находился посвященный ему четырехъярусный зиккурат с верхним храмом (как и бог Солнца, Нанна / Син изображался рождающимся из горы или восходящим на гору – с точки зрения наблюдателя в Месопотамии, оба светила появлялись из-за восточных гор). Святилища Нанны / Сина были и в других городах Месопотамии в разные эпохи. Ритуалы связывались с движением Луны по небу, и особое внимание уделялось не только фазам, но и ее «стоянкам».
Нанна / Син считался сыном верховного бога Энлиля и богини Нинлиль, его называли «первенцем Энлиля». Сохранился шумерский миф о зачатии Нанны. Будучи одним из старших богов, Нанна / Син отвечал за все аспекты плодородия: в первую очередь за размножение скота, урожай растений, деторождение и даже орошение. С ним же связывали ритуал священного брака. Была у него и женская ипостась – богиня Наннайя, которую обычно считают дочерью Нанны / Сина (главными его детьми были Венера-Инанна и Солнце-Уту).
Рога лунного серпа неизбежно порождали ассоциацию с быком, но одновременно он был и небесным пастухом, представая в этом качестве и в поэтических гимнах. Описание его стад, вероятно, было символом звездного неба, поэтому эти стада и пастбища часто описываются как созданные из ляпис-лазури (классическая метафора неба). Линия горизонта, из-за которой появляются Солнце и Луна, со времен шумеров считались загоном для звездных коров и овец.
Существует миф, повествующий о том, где пребывает Нанна / Син в период невидимой Луны. В элегии на смерть Наннайи говорится, что в это время бог Луны занят в преисподней судом умерших, чтобы определить их посмертную участь («Нанна в день невидимости пусть решит твою судьбу благосклонно»).
Сложные отношения между богами-светилами составляли немалую часть мифологии вавилонской эпохи. Согласно одному из преданий, армия злых духов с помощью Шамаша (Солнца), Иштар (Венеры) и Адада (молнии) пыталась затмить Луну, чтобы ночью свет Сина не мешал им осуществлять вероломные замыслы. Но за Сина заступился Мардук, которому удалось сорвать заговор и сохранить серебристое сияние этого бога.
Браслет из семи шарнирных пластин с изображением божеств, известных по ассирийским рельефам. На центральной пластине – бог в крылатом солнечном диске, Ашур (он же бог Солнца Шамаш). Великобритания, 2-я пол. XIX в.
The Metropolitan Museum of Art
По мере развития астрологии в Вавилонском царстве бог Луны превратился в подателя небесных знаков-предзнаменований, которые указывали на грядущие земные события. Собственно астрологические представления сложились не позже XVII века до н. э., но есть свидетельства подобных верований и в более ранний период, в конце III тысячелетия до н. э., во времена правления Гудеа в Лагаше. Однако эти ранние астрологические мифы приходится реконструировать по отрывочным сведениям. К вавилонскому периоду относятся астрологические таблички с описаниями лунных затмений и связанных с ними предсказаний. Из девяти дошедших до нас подобных текстов четыре привязаны к определенным дням лунного месяца: дню невидимости, а также 6, 10 и 25-му дням.
В большинстве случаев астрологические прогнозы построены не на затмениях, а на обычном положении Луны в конкретную ночь. Сами же предсказания носят общий характер: каким будет год или месяц для всей страны (засуха, урожайный год, недостаток паводковой воды). Если наблюдения за Луной и звездами показывали привычную, «нормальную» картину, это считалось благоприятным знаком, зато любые необычные явления настораживали и вызывали тревогу.
Символы Луны, Венеры и Солнца на камне-кудурру. Иллюстрация из книги Ж. Опперта и И. Менана «Законодательство Ассирии и Халдеи» (1877).
Oppert, Jules. Ménant, Joachim. Documents juridiques de l’Assyrie et de la Chaldée. Paris, Maisonneuve, 1877 / Wikimedia Commons
Астрологи Вавилона также уделяли внимание прогнозам относительно движения самой Луны, что стало основой серьезных астрономических знаний. Поскольку предсказатели не всегда были уверены в результатах, они нередко перепроверяли свои расчеты с помощью других гаданий, например по внутренностям жертвенных животных.
УТУ / ШАМАШ
В мифологии более поздних эпох солнечное божество укрепило свои позиции. Изначально Уту был шумерским богом Солнца, а Шамаш – аккадским, но уже во второй половине III тысячелетия до н. э. они слились в единый образ. Старейшие изображения представляют Солнце в виде диска – с лучами или без лучей. Часто его символом является четырехлучевая звезда. В староаккадское и старовавилонское время появляются и антропоморфные изображения Уту / Шамаша: в двурогой или многорогой тиаре, длинном одеянии, нередко с обнаженными плечами и руками. Отличительные признаки: в руке пила (нож?), сияние исходит от плеч и всего тела (первое свойственно только ему, второе – главным небесным богам). Восход изображался как выход антропоморфного бога из ущелья между двух гор. Иногда царственный Шамаш сидит на троне или в лодке; в некоторых случаях у него змееподобная нижняя часть тела. В сцене из мифа о путешествии солярного божества по подземному океану Абзу лодка тоже может визуально напоминать змею. Однако при движении Шамаша в верхнем регистре, по небу, ни он сам, ни его лодка никаких змееподобных черт не имеют. К сожалению, тексты с изложением этих мифов до нас не дошли. Можно лишь предполагать очевидное: солнце путешествует днем по небу, а ночью – в подземном мире, и его сопровождают звезды. Все эти изображения часто дополнялись астральными символами и фигурами небесных божеств, знаками созвездий и образом поклоняющегося земного царя.
Уту не был верховным божеством в шумерской мифологии, но занимал довольно высокое место в иерархии богов как сын лунного бога Нанны / Сина и брат Инанны / Иштар. Он воплощал идею правды и справедливости, вершил суд над богами и людьми, живыми и мертвыми. Царственная роль его заключалась именно в поддержании порядка на небесах и земле. По мере доминирования аккадцев роль солнечного бога ослабевала, акцент делался на бога Луны (Сина / Суэна) и Венеру (Иштар).
Важнейшую роль в солярной мифологии Месопотамии играл восход солнца из леса яблонь или кипарисов, из истоков подземных вод и между горами. В эпосе о Гильгамеше эти горы называют «Близнецами». Именно там находилось место, где бог вершит суд и выносит решения, определяющие судьбу всей земли и людей. Позднее, по мере формирования астрологии, определение явлений на момент восхода стало значимым фактором для предсказаний. По небу Уту / Шамаш передвигался с невероятной скоростью, на колеснице, в которую были запряжены четыре животных: изначально это были львы, позднее их место заняли ослы или кони, но подробности неизвестны. Судя по изображениям, сохранялась и другая версия – с плаванием на лодке.
Отсчет суток начинался с ночи, она была «старше» и порождала день. Будущее зарождалось в преисподней, во мраке, поэтому в аккадских текстах грядущее располагалось «позади». Люди знают прошлое, оно лежит перед их глазами, а вот будущее скрыто «за спиной». Боги Солнца и Луны следят за звездами и направляют их пути и события нового дня.
Бог Луны Уту (Шамаш) на троне. Оттиск печати. Иран, ок. 2000–1750 гг. до н. э.
The Metropolitan Museum of Art
Заход солнца происходил тоже между горами, на этот раз поросшими кедром. В реальности мир Месопотамии на западе ограничивался не горами, а плоской равниной (и морем), поэтому темные горы запада явно были придуманы ради симметрии с утренними, светлыми горами востока, а вот кедры на западе и правда росли. Солнце отпирало замки врат между горами, чтобы проникнуть в подземный мир. Дальше шел туннель или длинный темный коридор и пресный океан – «воды смерти». Утром солнечный бог приносил эту воду в земной мир в виде росы и ручьев, превращая ее в воды жизни. В изливающихся на землю потоках из рук его спутника, бога Энки, плыли рыбы. Однако часть ночи бог отдыхал в особых подземных покоях.
Существовал и другой миф – о невидимом пребывании солнца в ночном небе, за горизонтом. Эту далекую зону называли «внутренним небом». Возможно, такой образ стал отражением рационального подхода к наблюдениям за небесными телами и осмыслением закономерностей их движения.
Помимо того что Уту / Шамаш следил за поддержанием мирового порядка и направлял пути в будущее (являясь источником солнечного календарного цикла, подателем жизни и воды и одним из законодателей астрологии), он мог напрямую давать указания и знамения. Главным было, конечно, солнечное затмение. В вавилонский период научились рассчитывать их заранее, но шумеры о таких расчетах точно не знали, воспринимая затмение солнца как нечто неожиданное.
Итак, астрология сформировалась в Месопотамии далеко не сразу. Поначалу культура прошла долгий путь от первичной космологии, через сложный процесс построения и развития календаря и календарной мифологии, создание образов созвездий и ассоциирование их с богами. Подлинная астрология складывалась постепенно – от общих прогнозов по месяцам до личных гороскопов Нововавилонского царства. Ассирийские цари издревле вели переписку с астрологами, например Ашшурбанапал и его личный астролог Баласи или Асархаддон и главный писец и придворный астролог Иштар-шум-эреш. В новоассирийскую эпоху появляется специальный термин – «тупшар Энума Ану Энлиль», то есть «писец, который знает текст “Энума Ану Энлиль”». Иногда астролога называли словом «бару» («предсказатель») – в этом случае подразумевался не «профессионал по звездным знакам», а любой гадатель. Нововавилонские гороскопы для частных лиц стали новым этапом в истории астрологии. Интерес к личности простого человека мог прийти с персидским влиянием в V веке до н. э. Именно это направление астрологии оказалось востребовано в эллинистическую эпоху греками, которые явились на Восток с армией Александра Македонского, а позднее и с римлянами. Их представления о судьбе, личности и мироздании сильно отличались от традиционных взглядов Древней Месопотамии, и они преобразили ее наследие. Но об этом речь пойдет в других главах.
